У меня аллергия на мед

Екатерина Lionheart©

У меня аллергия на мед

Предисловие

Здравствуйте, дорого́й читатель. Хочу познакомить тебя с романом основанным на реальных событиях. Это роман в четырёх лицах, четыре жизни идущие параллельно друг с другом и переплетающиеся по человеческим связям. У каждого героя своя жизнь, своя история. Я не знакомлю тебя с героями, подводя к каждому из них, а сразу окунаю в их будни. Чтобы с первой строчки ты ощутил себя наблюдателем их жизни и её частью.. Нет никаких «давно», «когда-то», есть «здесь» и «сейчас». У каждого из них своя уникальная история, что с ними случилась и у каждой истории своё продолжение и своя развязка. Наверняка какие-то герои будут тебе импонировать, а может быть, позже и разочарую. Может быть позже, напротив, те кто оставляли сердце холодным, вдруг им завладеют. Все ответы на строчках этой книги, как и ответ на главный вопрос этого романа: «Кто же главный герой?». Наверняка каждый выберет его сам, проникаясь к тому или иному лицу, но герой один, хотя их жизни идут параллельно. В этой книги описаны диалоги, встречи, знакомства и расставания, поступки, и причины бездействий. Ссоры и радость, все эмоции который человек испытывает при любви, по отношению к человеку, ты найдёшь на страницах этой книги. Она содержит  страницы со многими ответами тех или иных действий людей. Это психологический роман с загадкой и интимными сценами. Возрастное ограничение  18 +.

Раннее утро. Будильник затрезвонил на всю квартиру, прерывая в ней тишину, объявляя о начале нового дня. Солнце уже во всю пробиралось сквозь занавески, играя на его ресницах всеми переливами своих тёплых лучей. Он лениво поднял голову от подушки, туловище от кровати и протёр сонные глаза от лучей солнца, что светили на него, объявляя – «Пора бы вставать». А вставать не хотелось, солнце не будит, так как будит женщина или мужчина, это рабочее состояние, что наступил новый день. Тебя никто не целует в заросшие щёки и тебе целовать некого в ещё спящий нос, а ведь какая мотивация, просыпаться поскорее, какой сразу настрой, какое настроение. Но он был обычным холостяком, каких в мегаполисе миллионы и кто также лениво начинает свой день не с аромата кофе, доносящегося из кухни или оттого, что с него сняли одеяло, а потому что просто пора. Банальная истина, чем больше в городе людей, тем меньше в нём счастливых пар и больше одиноких. Конечно, он был из этого большинства, печальный факт, серые будни, даже несмотря на наличие солнца их окон.

Он прищурился, посмотрел из-под чёрных ресниц, но свет слепил ему глаза, и зажмурив их крепко, лениво помял трёхдневную щетину в руках. Как бы говоря себе: «Давай, вставай! Тебя ждут великие дела!» Этот ритуал, мять щетины что-то вроде сродни, как наступить на ёжика, никому не известно почему, но мужчин это будет. Конечно, он бы не отказался, чтобы это было более приятное пробуждение, но раз другого не дано, живётся нам всем с тем, что есть. Он, засунув ноги в тапочки, отправился в душ. Ничто не будило его лучше охлаждающего душа и чашки ароматного кофе, который он на бегу выпивал, уже опаздывая на работу. Суета, пробки. Стабильная жизнь мегаполиса не позволяет тебе выходи́ть за рамки обыденности. Он ехал на работу, которую вряд ли можно назвать любимой. Да кто из нас может похвастаться такой работёнкой, которая в лучшем случае была бы не в тягость, а в прекрасном случае была бы радостью? Он без какого-либо энтузиазма поднимался по ступенькам офиса, как его окликнул женский голос. Это была— Сьюзи. Миловидная девушка коллега, которая знала всё и обо всех. Ни один холостяк офиса не оставался без её пристального внимания к своей персоне. Она всегда обращала внимание на две детали: самого мужчину и, его ботинки. Она питала особую слабость к чистой обуви на их ногах и конечно к таким мужчинам.

– Рэй, привет. – спешно она поднималась к нему по лестнице. – Я оставила на столе бумаги. Их нужно подписать.

– Хорошо. Я тебя понял. – он, не оборачиваясь продолжал подниматься до кабинета.

Она, не скрывая любопытства, заглядывала в его карие глаза без огонька:

– Ты что такой хмурый?

– Сью. Тебе можно подумать больше остальных нужно… – он нахмурил недовольно брови.

Вряд ли кто-то из нас мог бы порадоваться подобному любопытству. Когда-то лезет тебе за душу, особенно тот, кого ты явно не хотел бы там видеть. Так вот зная проворность Сьюзи, он даже будь один с ней на необитаемом острове и не говоря ни с кем месяц, не стал бы ей говорить, почему у молодого мужчины в его тридцать с небольшим не горят глаза.

– Жениться, что ли собрался? – парировала она, взяв его за локоть немного приостанавливая около себя.

Он бросив взгляд на её руку, что взяла его под локоть, убрал её со своего локтя и невозмутимо ответил:

– Если будет так, ты первая об этом узнаешь. Ты же у нас главная по кадрам – Он нарочито натянуто улыбнулся и отправился в кабинет.

Зайдя в него, он повесил пиджак на спинку кресла и сев в него, приступил смотреть, что за бумаги она оставила ему на подпись.

В голову, как назло, не лезло ничего, кроме одной мысли. Пятница! Долгожданный день недели для всех учащихся и работающих. О как много для них в этом слове. Рэй вовсе не был лентяем, но он был уже в том возрасте, когда этот день недели даёт тебе почувствовать себя свободным от рутины, в которой ты как робот пашешь пять дней в неделю.

«Сейчас бы на море…» – он невольно расплылся в улыбке от одной только мысли об отпуске, где мечтает оказаться ежедневно более девяноста процентов людей кто знают, что такое офисная жизнь. Почему-то именно сидя в офисах тебя, особо съедает тоска по свободе, особенно если она так приятно пахнет морским воздухом, когда где-нибудь в другом уголке мира, ты лежишь в гамаке, и на тебя пристраивается тень от ярко-зелёной пальмы. Он, громко взяв воздух ноздрями в грудную клетку с шумом его выдохнул, как будто в эту минуту он вдыхал этот аромат свободы, как будто именно сейчас он был вовсе не в душном и скучном офисе с кучей бумаг, где пахло макулатурой и скрепками, а на каком-нибудь острове в другой стране, где можно вот так дышать полной грудью и быть поистине счастливым.

Он поставил локти на стол, положил голову в руки и стал проникаться этой мыслью, которая ему казалось в этот момент слаще любой мысли о пятнице. Ведь море – это непросто море. Море – это как побег в другую реальность. Там нет тех будней, что окружают людей в повседневной жизни: нет бумаг, пробок, нет суеты, тебе не нужно никуда спешить, торопиться. Море – это как твоя личная вторая жизнь на пару дней или недель. Оно чудо-лекарь для любого взрослого человека. Стоит оказаться рядом с ним и всё! Ты забываешь обо всех проблемах, обо всём что тебя тревожило и суть даже не в изобилии полуголых тел, что находятся с тобой рядом, который так же, как и ты, оставив груз повседневности приехали отдохнуть. И кто-то приезжает к нему за лекарством, кто-то за порцией вдохновляющего романа, а кто-то просто жаждет погреть косточки в лучах заморского солнца. Пальмы, коктейли, непринуждённая обстановка, горячий песок, что обжигает стопы…

– Эй! Ты так и будешь здесь сидеть? – его мысли перебил его коллега с соседнего кабинета, Джеем. Он всегда практически заходил без стука, считая это лишним, ведь они с Рэем были друзья… Ну знаете, у всех есть такой человек, кто считает, что он друг кого-то, а тот человек вовсе не считает его другом. С уверенностью могу сказать, такой человек есть в любом офисе, в любом классе, в любом коллективе. Отчего зачастую они кажутся немного странными, потому что вы не разделяете того же мнения, что этот человек о вас. Отчего как бы ни тянулись к вам, но желания дружить не появляется…

Рэй не поднимая голову, что-то буркнул вслух и взъерошил пальцами волосы, поднял на Джэя взгляд, и увидел, как тот стучит пальцем по стеклу своих часов на руке: «Время ланча!»

– Лучше бы ты пришёл, куда с более толковой новостью, чем забить пузо. – Рэй поднялся из-за стола, накинул пиджак, и они пошли в столовую офиса.

Он взял себе кофе, шницель и пошёл к столику. По пятницам свободных мест было больше, в отличие от других рабочих дней, когда в обед здесь было не протолкнуться. Кто эти люди у кого пятница практически выходной? Они работают до обеда? Кто эти счастливчики? Такие точно есть, иначе бы не было столько пустых столов, но Рэй, конечно, в их число не входил.

Напротив, за столик плюхнулся Джэй с подносом, на котором находился сок и какой-то мутный суп-пюре.

– Это что? – качнул он головой на суп с явным недоверием к тому, что было у Джэя в тарелке.

– Это грибной суп-пюре. Советую! – Джэй с энтузиазмом взял ложку и стал уплетать суп. – А ты что такой хмурый? Рэй.

Рей сидел вяло ковырял шницель, который явно не намеревался даже есть.

– На море хочу – отшутился он.

– Я тоже бы не отказался от поездки на море, да кто мне даст отпуск? Да и с женой не хочу. Это как ехать со своими дровами туда, где есть камин!

– Ты зачем женился? – недоумевая, спросил он его.

– Да, дурак был, наверное. Рановато я женился.

Джэй был из тех людей, которые предпочли узаконить отношения, когда они были в самом разгаре, а это, как известно верный путь к тому, чтобы после быть глубоко разочарованным человеком в своём решении. Но сколько таких пар, кто решают во время конфетно-букетного периода в отношениях, скрепить себя узами брака? Очень много, оттого впоследствии столько недовольных людей, когда, оглядываясь они понимают: что могли бы ещё погулять, могли бы дышать полной грудью, но давит кольцо на безымянном. Джэй был из этого числа людей. Нельзя сказать, что жену он не любил, скорее он принял слишком скоротечное решение от чего невольно завидовал всем холостякам, кто ему казались, были в этом вопросе умнее чем он.

– Мы взяли собаку. Ты думаешь, она нам помогла? Нет моя жена по-прежнему бурчит, ей не хватает, видишь ли внимания. А кто будет зарабатывать деньги, я её спрашиваю? – он отхлёбывал суп с чашки и был в явном недоумении.

– А ты думаешь, собака вам помогла бы? Она хочет как минимум тебя рядом, а не собаку. Или ты думаешь, этот комок шерсти ей заменит тебя? Она замуж, когда за тебя выходила ты не говорил ей: «Меня не будет дома, я буду постоянно на работе, но мы заведём собаку!». Женщины в браке рассчитывают совсем на другое. Когда вы встречались ты проводил с ней всё свободное время, а замуж думаешь, она для чего за тебя вышла, чтобы это время не закончилось, а ты вместо себя через пару лет подсовываешь ей собаку и хочешь, чтобы она была счастлива. Так не бывает, это с женщинами не срабатывает, так же как с мужчинами подсунь нам вместо женщины, резиновую куклу или вместо родительского внимания игрушку ребёнку… Может тебе сто́ит подумать о ребёнке?

– Много ты понимаешь! Какой ребёнок? Я когда на ней женился, только потом понял, что в ней всё включено и ребёнок в придачу. С ней же, как с маленькой иногда носиться нужно, единственное только, что в слёзы не бросается сразу, у нас существуют паузы между: она недовольна и потом слёзы!

– Джэй, я сколько тебя знаю, а я работаю уже три года в этой компании. Ты все три года недоволен женой. Ей не собака нужна, а ты, не её тепло, а твоё. А ты собакой пытаешься ей заменить себя. Знаешь, в чём твоя проблема?

Джэй его перебил:

– Моя проблема была в том, что перед решением жениться я не съездил на море, так бы все эти мысли быстро выветрились у меня с головы. И кто знает, может, приехал бы я с лазурного берега и понял бы, под какую каббалу собираюсь подписываться. А не съездил и кусаю локти! – он посмотрел на часы – Если мы сейчас же не уберёмся отсюда, то уволят нас с тобой! Пошли, а то тебе-то ничего, тебя везде возьмут, а у меня жена, и практически с ней как с ребёнком на руках, а такие кадры не котируются.

Они поднимались по лестнице, Джэй рассказывал что-то о собаке, о жене, о проблемах и недовольствах. Рэй его практически не слушал, он не мог понять, для чего жить так, чтобы быть вечно недовольным, но оставаться рядом. Но сколько таких людей, кто недовольны и живут и кажется мне, раз продолжают жить, не так уж их эта жизнь с этим человеком не устраивает…

Рэй вошёл в кабинет, сел за своё рабочее место и посмотрев сколько бумаг ждало его пристального внимания решил, что нужно остаток времени всё же поработать. Хотя какая работа в пятницу… Всё из рук вон, потому что впереди маячит приятный вечер, а нет ни одного человека, для которого был бы так же долгожданен вечер пятницы как холостяку.

Он смотрел на оставшиеся минуты до конца рабочего дня, когда можно было бы уже сбежать с работы и отправиться домой. Когда в стекле его кабинета он увидел, руку махающего Джэя понял, что пора уже оставлять скучный офис и спешить домой.

Дома он принял освежающий душ, налил себе чашку крепкого кофе, как раздался телефонный звонок. Это было его друг Мэтью, который всегда звонил по пятницам, собирая друзей всех вместе. Он был холостяком, завидным холостяком для всех одиноких женщин, душа компании, который точно знал, где в городе самые красивые женщины и как с ними правильно обращаться.

– Сегодня встречаемся в ресторане!

– Я буду. – ответил воодушевлённо Рэй – Только кофе допью и считай я уже с вами.

К тому времени как он приехал, за центральным столиком уже вовсю разносились мужские голоса по всему ресторану. Это был столик за которым сидели его друзья и громко что-то обсуждали. Рэй пожал всем руки и присоединился к компании.

– О чём спорите? Вас слышно даже в холе – заулыбался он, увидев давно ему знакомые лица.

– А о чем могут разговаривать мужчины? – Мэтью расплывался в довольной улыбке и подозвал официантку, с которой не скрывая не отрывал глаз.

– Рэй мы обсуждаем, что нужно женщинам! – Сказал Оливер и подтолкнул вбок Мэтью, который уже говорил миловидной официантке комплименты.

– Я считаю, им нужен хороший мужчина – Кинул Мэтью на ходу вставая из-за стола и направляясь прямиком за объектом желания.

Оливер, глядя на запал Мэтью расплылся белоснежными зубами в улыбке. Он был холостяк, в хорошей физической форме, не то чтобы он любил все эти походы в спортзал скорее так он разгружал свои трудовые будни. Он хорошо сложенный мужчина в самом расцвете сил. Когда-то он был женат, единственный из всех, кто решился жениться, впоследствии чего со статуса холостяк, приобрел статус муж, и сменил его по обстоятельствам, на статус разведён. У них с женой не было детей, поэтому развод дался, особо не затягиваясь.

– Я понятия не имею, что нужно женщинам – сказал Оливер, отпивая с бокала виски и косясь на барную стойку глазами, где Мэтью уже во всю охмурял симпатичную официантку, не скрывая намерений уехать сегодня с ресторана ни один.

Рэй обернулся и увидел, как Мэтью прижимаясь вплотную к официантке, что-то ей рассказывал, отчего она, громко смеясь, запрокидывала голову назад и заискрилась от счастья. Она явно не была против такого маленького расстояние между ним и ей. К слову сказать, её звали Эшли, не то чтобы она была лёгкого поведения женщиной, но кто в здравом уме, откажется от мужчины, который так настойчиво знает, чего он хочет? Оттого, кто знает, что сказать женщине и главное, как с ней обращаться. И она не была исключением, она была обычной каких много. У неё не было мужа или ребёнка, её никто не ждал дома, даже какая-нибудь маленькая болонка, что, виляя хвостом встречает хозяина и ждёт, когда её выведут погулять. Нет, у неё не было даже кота, чтобы она могла к кому-то спешить, поэтому с особым спехом под чутким мужским руководством уже вовсю спешила своими губами к его губам.

– Я вот думаю, как ему это удаётся? – сказал Оливер, обращаясь к Рэю.

– Я не знаю – Рэй пожимал плечами и, отпив глоток, крутил бокал в руке.

Он действительно не знал, как Мэтью так легко удаётся завоёвывать женские головы, равно как и сердца с их телами. Он с завидной регулярностью пополнял список поражённых им насмерть сердцами.

– Женщинам нравятся подлецы – сказал, пригубив бокал Оливер. – Посмотри на Мэтью, он и месяц не может быть с одной женщиной, но они все в его внимании, летящие также слепо, как пчёлы на мёд!

– Что может мужчина предложить женщине кроме хорошего секса? Они и не ждут большего! Стоит тебе перестать её удовлетворять, как все, крышка банки захлопнута, и ты сдыхаешь в этих отношениях от нехватки кислорода. Один лишь путь выбраться с них, это сдохнуть в её глазах.

– Они говорят, им нужна любовь – голоса друзей сменяли друг друга в спорах и шутках.

Но, по сути, даже войди в их компанию женщина, общего консенсуса они бы не нашли. Потому что даже женщина не знает, чего она на самом деле хочет.

– Им, кому им? Я знал одну, ей ничего не нужно было кроме себя любимой. А другая, вообще тащилась за мной вцепляясь в брюки. Кому-то нужен секс, кому-то подавай душу. Цена у их желаний просто разная!

Они ещё долго разговаривали, пригубливая бокалы с виски, заказывая новые и новые порции. Мэтью уже давно уехал в неведомом направлении с миловидной официанткой. И действительно, кто бы захотел провести остаток вечера пятницы с несколькими бородатыми мужчинами, вместо милой особы?

Вечер за разговорами стремительно приближался к логическому концу, друзья попросили счёт и расплатившись поймали такси. Рэй и Оливер поехали вместе. Они жили неподалёку.

– Знаешь, ещё только третий час ночи – сказал воодушевлённый Рэй – А мы едем домой вместо того, чтобы хорошо завершить эту ночь!

– Что ты предлагаешь?

– Поехали в клуб!

Оливер, не скрывая сарказма рассмеялся:

– Ты захотел там потанцевать?

– Там будут девушки. А девушки в клубах ходят туда не танцевать, равно как и мужчины.

– Рэй, в это время все девушки уже разобраны, и всё что осталось в клубе к этому часу, это охранники и персонал. Сто́ящее давно уже разобрали.

– Ты зануда, Оливер! – Рэй не скрывая, был огорчён.

Оставшуюся часть пути они ехали молча. Каждый думал о своём. Оливер вышел около своего дома, Рэй поехал дальше до своего. Он решил, не меняя маршрута отправиться домой, ведь что говорить, в словах его друга была правда. Как вдруг его осенило, что, если не клуб, зачем расходиться так рано? Он развернул такси и сказал ехать к дому, где высадили Оливера.

Не спеша Оливер шёл на звон своего дверного звонка, он не был даже удивлён, казалось он был готов к тому, что Рэй к нему заглянет, уж очень сильным было его желание не заканчивать вечер так рано.

– Я подумал, давно у тебя не был –  он  расплылся в улыбке  и зашёл в квартиру.

Зайдя, он увидел не привычный для себя бардак. Он не был частым гостем в его дома, но последний раз, когда он к нему заходил, всё выглядело куда чище чем сейчас. На столе громоздилась грязная посуда, стаканы, бокалы.  На диване валялась одежда… На полках лежала давняя пыль.

– Оливер, что с квартирой? Ты прогнал домработницу?

– А что тебя удивляет? – он взял бокал с журнального столика, и вынув с пачки сигарету закурил.

– Ты видел, что у тебя с квартирой? Мы адресом ошиблись? Ты вскрыл чью-то квартиру, а я по ошибке не туда зашёл?

Он ходил, оглядывая квартиру, которую не узнавал, в ней разве что не бегали тараканы и пол не был залит какой-нибудь гадостью, которая давно по истечению времени засохла, оставляя на паркете сухие лужи.

– Тебе нужна женщина, иначе ты зачахнешь в этом бардаке – Рэй провёл пальцем на облокотившийся комод и взглянул на пыль, что осталась у него на пальцах. – М-да, друг, дела плохи…

– У меня была уже женщина и я зачах именно благодаря ей.

– Мэри? Она чистюля, мне кажется уже, что именно она, тебя вырвав из бардака, а оставив, снова в него вернула.

Оливер нахмурил брови, слова Рэя заставили их сойтись на переносице вырисовывая глубокую морщину. Хотя он был похож больше на человека, кто уже до каких-либо слов, внутри себя, был уже нахмурен…

– Скажи, как давно ты видел меня с женщиной? – он затянулся сигаретой и продолжил, – Где здесь ты видишь хоть намёк на женщину? Здесь! – он взял в руки одну из стоя́щих грязных тарелок. – Или здесь! Где ты видишь хоть на одном бокале, след помады, хоть на одной чашке, тарелке или вилки намёк на то, что здесь была женщина! – его голос переходил на крик. Ты видишь здесь хоть одну вещь, что могла бы напоминать о женщине? Хоть лёгкий аромат, что здесь была женщина!

Рэй смотрел на него и молчал. Он закурил сигарету и стал всматриваться в того, кого он знал, кажется сто лет, но как оказалось, он его знал недостаточно хорошо, раз только сейчас он увидел, что за этой всегда белоснежной улыбкой, скрывался далеко не счастливый человек.  Откуда этот крик, нельзя было сказать, что он выпил много, он не был пьян, он был трезв. Он смотрел на него среди этого хауса и пытался понять, как давно внутри него появился этот крик.

– Ну же, ответь мне!

Он попытался вспомнить, когда он видел своего друга с женщиной… Он видел его с женой… женой, снова с женой, потом одного… опять одного и снова одного… Он не мог вспомнить, когда бы он видел его хотя бы с одной женщиной, кроме жены…

– Знаешь, в чем проблема, Рэй? Ты готов бросить к ногам женщины весь мир, а она выбирает не твою планету! Что им нужно? Почему этому дерьму не учат в школе? Тебя учат математике, которую ты можешь освоить при желании и сам! Тебя учат, как строгать скворечники, то чему ты можешь научиться из учебников! Но тебя никто не научит действительно сто́ящему внимания! Всему чему нас учат, черта-с два пригодится нам в жизни! Потому что тебя не учат тому: как сохранять брак, как жить сча́стливо в своей семье и как, потом не свихнуться, когда ты её теряешь!  Есть множество центров, алкоголиков и зависимых от чего-либо, но нет, ни одного центра, куда можно было бы прийти и сказать: «я зависим от этого человека!». – Он потушил окурок и закурив новую сигарету прошёл и сел на диван, с грохотом опустив на стеклянный, журнальный столик бокал. – Никто не учит тебя тому, как потом жить, забывать. Как войти в мирное русло, в прошлую жизнь или хотя бы новую, не чувствуя себя напрочь разбитым. Знаешь, что такое, когда ты зависим от человека? Это когда ты даже имя себе произносить этого человека не позволяешь. Это как рана – главное не трогать и вроде не болит! Вроде, но это «вроде» – не значит, что это так. Вроде, это вроде ширмы, где ты прячешься за повседневностью, чтобы не позволить себе съезжать по стенке на людях. Когда я женился, думаешь, я знал, что потом, самый счастливый день моей жизни обернётся для меня катастрофой? Никто не предупреждает о том, что такое возможно. Что в один миг твоя спокойная, размеренная жизнь превращается в пепелище.  Просто потому, что ты не был к этому готов!

Рэй молча, докуривал сигарету, подошёл к Оливеру и хлопнул его пару раз по плечу. Он не знал, что сказать, действительно, что можно сказать, тому человеку, кого вряд ли что-либо способно утешить. Он потушил окурок в пепельницу, среди гробовой тишины было слышно, как тухнут угольки и сигарета царапает пепельницу. Повисла пауза. Оливер не поднимая глаз, смотрел на бокал, что вертел в руке. Сколько таких, живущих памятью… Виноваты ли они, что не могут забыть или это нужно пройти, чтобы отболело, или само, как рана, зажило? Он не знал ответ на этот вопрос, но он знал, что самое время, оставить его одного, ведь когда у мужчины случаются такие разговоры, его как после секса, лучше не трогать и дать поспать.

И ведь правда в том, чтобы мужчина запомнил женщину нет ничего лучшего, чем просто его оставить. Мужчины запоминают именно тех женщин, которые оставили их, а некого оставили они. Это сравни ребёнку, когда в окружении игрушек, вдруг пропадает одна и малыш, видя, что её недостаёт, начинает хотеть именно её. Вначале он не понимает, где она, потом не найдя начинает в недоумении хмурить брови, его берёт обида, он начинает плакать, и постепенно эти слёзы меняются злостью, впоследствии чего, он спит и видит ту самую игрушку, какой был лишён не по своей воле. Мужчине в этом ничуть не отличаются от детей. Оставь его и он будет тебя помнить постоянно.

 Рэй открыл дверь своей квартиры, небрежно кинул с порога свой пиджак на пуфик, что стоял в коридоре. В квартире пахло остатками кофейного аромата от кофе, который он так и не допил после того, как вечером заезжал домой. Ему, честно говоря, осточертела эта тишина, когда в квартире тебя никто не ждёт даже приди ты в три часа ночи. Стенам плевать. Иногда он хотел бы поменять эту жизнь на какую-нибудь другую. Ту, где его непременно будет кто-то ждать, кто-то любимый. Он понимал Оливера, ту тоску, с какой он говорил ему о себе, отчасти он ведь понимал, что вовсе не уход жены ему так разъедал душу. Сколько забранное у него ей тепло, когда тебя некому больше ждать. Он, познав тепло домашнего очага, остался на пепелище, когда из привычного голоса в коридоре, его больше никто не окрикивал. Когда постель перестала быть нагретой, и ему греть её было уже некому. Всё вмиг, потеряло смысл – именно это так изводило его. Память по той мечте, которую тешит каждый из людей, когда ты подписываешь документ о браке, ты ведь непросто ставишь своё согласие, ты подписываешь бумагу, о том, что тебя всегда будут ждать, больного и не́мощного не оставят, что тебя будут любить и заботиться о тебе, что ты обещаешь быть опорой. Ты подписываешь непросто какой-то черновик с печатью, а свой входной билет в рай. И оттого так больно, когда внезапно, с другой стороны, твой счастливый билет аннулируют.