EXOR

Дмитрий Пермяков

EXOR

Хутор «Престенка», восемь километров юго-западней города Холмтау. Округ БТ-2.

Вечер

Жёлто-синий «Рено-Логан» фирменной расцветки местного таксопарка, проехало по утрамбованной, земляной дороге, сквозь решётчатые ворота с замысловатой оковкой в виде лилии на лицевой части и остановилось около широкого, немного покосившегося крыльца старого особняка.

Хмурое, низкое небо висело над головой, всем своим видом обещая в скором времени разродиться холодным, осенним дождём. Горизонт утопал в последних отблесках багряных лучей заходящего солнца. Поднялся ветер.

Из машины вылез немолодой мужчина, лет пятидесяти, в длинном пальто, старомодном берете и с портфелем в правой руке. Прикрываясь от летящих в лицо сухих листьев, он наклонился к окну водителя и протянул ему смятую купюру.

– Не смею вас задерживать. Благодарю за мягкую езду на этих ухабах.

Шофёр, молодой парень с россыпью веснушек на щеках, осмотрел мрачноватый пейзаж вокруг, поёжился и кивнул.

– Спасибо за щедрые чаевые, господин. Вы звоните, если надумаете уехать в город сегодня. У меня смена до трёх ночи, постараюсь приехать быстро. Дорогу уже знаю, так что плутать не придётся.

– Вряд ли… – помрачнел мужчина, – я сегодня куда-нибудь поеду, поздно уже. Но за предложение ауфхек.

– Что? – не понял паренёк.

– Что? – спросил мужчина, чуть склонив голову на бок.

– За предложение что? Ауфхек? Я не расслышал…

– Не суть важна, – махнул тот рукой и повернулся к дому. – Езжай и здравого тебе ума. – Бросил он уже через плечо и зашагал к деревянному крыльцу.

Парнишка-водитель удивлённо посмотрел в спину удаляющемуся мужчине, пожал плечами и сдал назад, выезжая со двора. Вскоре свет фар автомобиля исчез за ближайшим пригорком.

Хутор «Престенка» занимал сорок соток участка, почти у самой опушки Ленского леса. Из западной калитки можно было выйти сразу в труднопролазную чащу. Помимо трёхэтажного дома, расположенного по центру участка, на территории располагался большой амбар, курятник, огород в восемь соток и загон для скота, овец по большей части. Вся площадь хутора была обнесена высоким забором поросшим вьюном, в это время года уже засохшего и пожухлого.

Мужчина несколько минут смотрел на дом, задрав голову и теребя ручку портфеля. Большинство окон были тёмными, лишь на втором этаже тускло отсвечивала пристройка, немного нависавшая над двором.

Внезапно скрипнувшая дверь отвлекла его от созерцания старого особняка. Блеснул свет от ручного фонарика.

– Кто там? – донёсся немного испуганный голос из входной двери.

– Здравствуйте, – громко ответил мужчина, стараясь перекрыть вой внезапно поднявшегося ветра. – Я Нестор! Мы созванивались вчера…

На несколько секунд воцарилась тишина, потом входная дверь шумно распахнулась.

– Здравствуйте, здравствуйте Нестор! – пропыхтел хозяин дома, выбегая на крыльцо. – Большое вам спасибо, что приехали так скоро, мы ждали вас не раньше пятницы. Простите меня, я… просто за последнее время столько всего произошло…

Невысокий, плотный мужчина в старых растянутых трико и майке, сбежал со ступенек, держа в одной руке фонарик. Луч света бежал впереди него.

– Меня Давидом зовут. – Представился он, протягивая пухлую руку. – Ах да, вы же знаете, я… вы проходите, проходите…

Нестор быстро пожал горячую ладонь хозяина и первым двинулся к дому.

– Простите что так темно, лампочки перегорают почти каждый день. – Бормотал Давид, семеня за гостем. – Я думаю это как-то связанно с… происходящим. Вы как думаете?

Нестор не ответил, а Давид продолжал.

– Моя жена Лена сейчас наверху, вот тут, пожалуйста, осторожней доктор, порог высокий… ага, Лена, жена моя наверху сейчас говорю, притомилась бедняжка. Вот уже неделю без сна почти…

Оба мужчины вошли в просторную прихожую, освещённую большой люстрой под старинный хрусталь, висевшую под потолком. Давид шумно захлопнул дверь за спиной и повернулся к гостю.

– Позвольте ваше пальто, доктор? Сумку? Проходите, проходите…

– Я сам, – спокойно произнёс Нестор, жестом руки останавливая суетливого хозяина. – Где у вас вешалка? А, вот она. Если позволите, я чего-нибудь бы выпил с дороги. Погода мерзкая, я право продрог, пока ждал машину.

– Конечно, конечно, – запыхтел Давид и кинулся налево по узкому коридору, который вероятно вел на кухню.

Нестор снял пальто, аккуратно повесил его на вешалку, туда же повесил и берет. Портфель он поставил у стены.

Изнутри дом выглядел также старомодно, как и снаружи, не ухоженно и даже несколько обветшало. Кое-где по углам трепыхалась паутина, из щелей задувал сквозняк, пахло сыростью и кошачьей мочой. Грязно-жёлтые обои на стенах похоже висели здесь со дня постройки дома, то есть уже лет пятьдесят не меньше. Линолеум на полу местами пузырился.

Из кухни слева послышался звон разбитой посуды и сдавленное Ой. Нестор посмотрел туда, но угол в коридоре загораживал от него хозяина. Он кашлянул и, подняв голову, направил пристальный взгляд серых глаз на лестницу, ведущую на второй этаж. Она располагалась напротив входной двери и была очень уж по мнению Нестора крутой. Оступиться на такой, было равнозначно самоубийству. Скатишься, костей не соберёшь. На верхней площадке свет не горел и уходящие в темноту ступеньки вызывали ассоциации с каким-то второсортным фильмом ужасов.

– Пройдёмте, – неожиданно раздалось над ухом доктора и он, вздрогнув, обернулся. За спиной стоял раскрасневший от усердия Давид и извиняюще улыбался. – Простите, я вас наверно напугал. У меня всё готово, можно перекусить. Там, на кухне…

Нестор кивнул, пребывая в задумчивости, и двинулся за хозяином следом. Завернув по коридору на право, они оказались в просторной кухне, где, в отличие от прихожей, царил идеальный порядок. Тарелки в сушке, стаканы в ряд на полке, столовые приборы в ячейке рядом с газовой плитой. Геометрическое совершенство, хоть проверяй по линейке. Маниакальная аккуратность могла объясниться жутким горем, внезапно свалившимся на хозяев этого дома и видимо чтоб как-то отвлечься, Давид и Лена занимали свои мысли тщательной уборкой. Только почему это не заходило дальше кухни, оставалось загадкой.

На овальном обеденном столе стояли тарелки с нарезанной колбасой, сыром, зеленью. Кусок сливочного масла почему-то положили на подставку для заварника. На плите закипал чайник, а Давид доставал с верхнего шкафа бутылку из тёмного стекла с плескавшейся в ней жидкостью.

– Коньяк, – смущённо произнёс он, перехватив вопросительный взгляд Нестора. – По рюмочке, для согрева.

Они сели и хозяина разлил по стаканам чай.

– Вы не представляете, что нам пришлось пережить за последние две недели. – Вздохнул Давид, осторожно разливая коньяк по рюмкам. – Я и моя жена Лена вам очень благодарны, доктор. Мы слышали про вас, про ваши работы, ваш авторитет… ценим ваш талант…

Нестор вдруг поднял руку, перебивая Давида.

– Не надо вот этого. Лжи. Не люблю. – Он взял свою рюмку коньяка и вылил содержимое в бокал с горячим чаем. – Не говорите мне ничего такого Давид, на что я могу обидится, а обижаюсь я исключительно на ложь.

Хозяин сконфуженно замолчал, уставившись в тарелку с колбасой. Щёки его запунцовели.

– Вы так цените меня и мой талант, что прежде, чем обратится ко мне, безуспешно пытались вызвать отца Михаэля. – Продолжил Нестор, намазывая масло на кусок хлеба. – Кстати, почему он не приехал? Насколько я наслышан, он не упускает возможности подзаработать на этом поприще.

– Отца Михаэля сейчас нет в городе, он в отъезде. – Пробормотал Давид, не зная, куда себя деть от смущения. – Он уехал на курорт. Средиземное море. И вернётся в лучшем случае через месяц. А мы не можем ждать, господин доктор… Вы не представляете себе, как всё плохо.

– Почему же? Представляю. – Промурлыкал Нестор, откусывая бутерброд. – Случай, конечно, неординарный, но увы, далеко не редкий. Если взять хотя бы исторически задокументированные факты, сразу можно вспомнить французскую монашку Элизабет Алье или немку Аннелиз Михаэль. Если обратится к библии, то пророк Лука указывал на инцидент, подобный вашему, в главе 9 стих 38-43.

– Я не читаю библию, доктор. – Просипел Давид, пряча глаза. – Теперь вот думаю, что напрасно. Не сочтите за грубость, Нестор, но позвольте узнать, а вы… сколько раз всё ЭТО заканчивалось удачей? Я слышал, что возможен даже летальный исход, поэтому…

Нестор махнул рукой и отхлебнул из бокала.

– Не сгущайте краски раньше времени, Давид. Я ещё не осмотрел пациента, но думаю, всё не так и плохо. Исходя хотя бы из того, что ваш сын, насколько я слышу, более менее спокойный.

Внезапно со второго этажа дома послышался леденящий душу визгливый крик, и что-то гулко стукнуло по полу. Давид побледнел и поджал губы так, что от них осталась только тонкая полоска. На его лбу выступила испарина.

– Беру свои слова обратно, – пожал плечами Нестор и потянулся за вторым куском хлеба. – Можно мне ещё чаю?

Давид быстро кивнул и, схватив чайник, принялся наливать кипяток в бокал, но от испуга пролил мимо.

– Он проснулся… – дрожащим голосом известил он. – Господи спаси…

– Да будет вам креститься, – улыбнулся Нестор. – Одержимость только на первый взгляд выглядит страшно. Если разобрать все симптомы на составные части, это скорее похоже на психические заболевания. Зачастую бесноватые, как их называют православные, всего лишь повод привлечь общее внимание. У меня довольно обширная практика в том, что обычно называют изгнанием беса из человека или экзорцизмом и поверьте, Давид, я ни разу не сталкивался с чем-то, поистине стоящим. Так… в основном очень мнительные люди…

Справившись наконец-то с дрожью в руках, Давид налил чай Нестору и сел на место, изредка бросая испуганные взгляды на потолок. Доктор невозмутимо жевал колбасу, размешивая ложкой чай.

– Как мальчика зовут? – спросил он. – Сколько лет?

– Зовут Влад. Пятнадцать лет. Комната расположена как раз над нами.

Очередной крик заставил Давида подскочить на стуле. Нестор задумчиво уставился в потолок, потом спросил.

– Вам не кажется, что его вопли… как-бы это так сказать, похожи на скрежет? Или даже на рычание… Как человеческое горло может вообще воспроизвести подобный жуткий клекот?

Давид несколько истерично хихикнул.

– Это ещё ягодки доктор. Мы за две недели и не такое слышали. А когда вы его увидите, уверен, что всё ваше мировоззрение перевернётся с ног на голову.

– Интересно… – наклонился Нестор к Давиду. – Что вы имеете в виду?

– Вы про крики? Кричит, или визжит он почти постоянно, прерываясь на час или два, когда засыпает. Но больше жути нагоняют его стоны и молитвы…

Глухой удар сверху сотряс потолок так, что закачалась люстра. Вслед за этим послышался крик, а потом что-то вроде нескладного свиста. Казалось некий ребёнок лет десяти, идёт по дорожке и неумело насвистывает привязавшуюся мелодию.

– Продолжайте, Давид, – попросил Нестор. – Вы говорили про молитвы. Как он их читает?

Хозяин дома тяжело сглотнул.

– Ну… это мы с Леной называем их молитвами. На самом деле это наверно что-то другое, но похожее. Звучит, как будто Влад заглатывает воздух… сквозь стиснутые зубы… и в груди у него неприятно так клокочет… а потом доноситься пение, но словно не из рта, а откуда то из глубины…

Нестор откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

– Я думаю пора идти к нему. – Произнёс он. – Знакомится с мальчиком и… с тем существом, которое поселилось в нём.

– Второй этаж, дверь налево, – подскочил Давид. – Я провожу, но сам, если позволите, не буду заходить. Честно признаться, особого желания нет.

– Побойтесь Бога, это же ваш сын! – возмущённо воскликнул Нестор, поднимаясь из-за стола. – Вы не только пойдёте со мной, но и будете помогать! Мне нужна вся информация по мальчику. С чего всё началось, первичные симптомы и…

В дверях кухни бесшумно как призрак возникла худая, бледная женщина в домашнем халате.

– Лена! – кинулся к ней Давид и взял под руку. – Ты зачем встала? Иди, тебе необходимо поспать…

– Он проснулся… – пробормотала женщина и указала глазами на потолок. – Какой уже тут сон. Вы отец Нестор?

– Доктор Нестор. – Поправил её мужчина и протянул руку для приветствия. – Только прибыл. Скоро, как только мог.

Проигнорировав протянутую руку, женщина прошла к столу, упала на стул и уставилась в пустоту невидящим взглядом.

– Приёмный… – сказала она.

Нестор удивлённо приподнял бровь и посмотрел на Давида, которому судя по виду, было очень не по себе.

– Влад. Он приёмный сын. – Как-то устало пояснила женщина. – Наш с Давидом сын умер в трёхмесячном возрасте, и мы усыновили Владика.

Несколько тягостных секунд на кухне царила могильная тишина.

– Я подумала это важно… – горько усмехнулась Лена.

Очередной глухой стук по потолку заставил всех троих поднять головы к верху.

– Не будем мешкать. – Очнулся Нестор. – Пойдёмте, Давид. Проводите меня, ответите на кое-какие вопросы и вернётесь к жене. Обещаю, что при самом ритуале вы присутствовать не будете.

– И на том спасибо… – пробормотал Давид и нехотя двинулся за доктором в прихожую.

Взяв свой портфель у стены, Нестор бодро взбежал по крутой лестнице и остановился перед дверью, ведущую в комнату Влада. Давид пыхтел позади.

– Скажите, а вы врачей вызывали? – спросил Нестор, повернувшись к хозяину.

– Да, конечно. – Закивал тот. – Почти сразу после того, как у Владика начались первые приступы вспышки агрессии. Он начал кидаться на нас, рычать, а однажды даже укусил Лену за руку. Швы пришлось накладывать. Только после этого мы его связали…

– А что сказали врачи по поводу увиденного? Какой был диагноз? Хотя нет, можете не говорить, я знаю. Нервный срыв или что-то вроде этого.

– Всё верно. Прописали успокоительное. Довольно дорогое, кстати, хотели даже забрать в клинику, так как Владик совсем был неудержим.

– Что им помешало?

– Жена. – Давид недовольно засопел и посмотрел себе под ноги. – Она просто их выгнала. Сказала, что они все шарлатаны и бездари в халатах и ничего не понимают в медицине.

Нестор не сдержал улыбки.

– Я её не корю… Понятно. Вы говорили, что связали Влада. Он и сейчас в этом положении? Как вы его сдерживаете?

Туд. Туд. Туд.

В комнате явно что-то происходило. Казалось, кто-то бьёт со всей силы по полу кувалдой, обёрнутой чем-то мягким.

Туд. Туд. Туд.

– Рубашкой. – Сглотнув, ответил Давид, не сводя испуганного взгляда с двери. – Сдерживаем рубашкой. Родной брат Лены был очень крупным мужчиной, под два метра ростом и весом сто с лишним килограмм. От него осталось очень много одежды, в том числе и рубашки. На маленьком, худом мальчике они сидят как смирительные, вроде тех, в психиатрических клиниках.

– А что случилось с братом Лены? – без особого интереса спросил Нестор.

– Погиб. На машине разбился. Года два назад…

– Насколько сильно?

Давид удивлённо посмотрел на доктора.

– А насколько сильно можно разбиться? Насмерть. – Пожал он плечами.

– Да нет, – раздражённо повёл плечами Нестор. – Насколько сильно вы его спеленали? Надёжно? Не вырвется?

Мужчина сморгнул и отвёл глаза.

– Пока, конечно, рубашки сдерживают. Но, смотря на его чудовищную силу, я боюсь… думаю, скоро он вырвется из оков и убьёт нас всех. Вы слышите эти глухие стуки? Это его кровать. Он приподнимает её и грохает об пол.

Нестор скривил недовольную гримасу и качнул головой.

– Не придумывайте. Не может человек, распятый, связанный по рукам и ногам, приподниматься над землёй. Нет ни одного доказанного случая левитации. А по поводу убьёт… тоже считаю бредом. Влад опасен физически, но убивать у одержимых не принято. Травмировать могут, но это максимум. Откройте дверь или лучше дайте ключ, я сам.

Нестор забрал ключ из трясущихся рук Давида, вставил в скважину и, на мгновенье замерев, открыл замок. Оба прислушались. За дверью стояла тишина, лишь ветер взвыл где-то в углу.

Повернув голову к хозяину, доктор чуть слышно произнёс.

– Я войду первый, вы за мной. Если случится нечто необыч… – он нахмурил брови. – Нечто такое, чего вы раньше не видели у Влада, то закрывайте глаза и произносите слово регути, регути. Запомнили?

Давид кивнул.

– А что это за слово? Для чего?

– Долго объяснять. Вы главное не убегите в самый нужный момент.

– Не волнуйтесь доктор. Я держу себя в руках.

– Тогда вперёд…

Нестор глубоко вдохнул, шумно выдохнул и, взявшись за ручку, толкнул дверь.

Комната была довольно просторной и когда то очень уютной. Различные постеры облепили стены до такой степени, что обоев не просматривалось ни сантиметра, что не могло не радовать глаз. Преимущественно на плакатах были изображены герои сериала «Лост» и от обилия пальм на картинках, в комнате отливало зеленоватым цветом.

Мужчины быстро вошли в комнату, осторожно смотря по сторонам, держа, тем не менее, на периферии зрения кровать, что стояла по центру. Было темно, но из окна с улицы падало немного света. Достаточно, чтоб выхватить несколько странных моментов: в комнате кроме двуспальной кровати по центру больше не было мебели, в комнате по воздуху плавали белые хлопья, похожие на тополиный пух, и наконец, в комнате не было мальчика Влада.

Нестор нервно оглянулся за спину.

– Где он? – голос был хриплым.

Давид вдруг присел, пошарил рукой в тёмном углу слева и там что-то щёлкнуло. Загорелся неровный мерцающий свет от настольной лампы, которая стояла прямо на полу. Рядом горкой были сложены лампочки в картонных футлярах. Некоторые были чёрными и перегоревшими.

– Он здесь, – спокойно ответил Давид, вставая с пола. – Прячется. Он часто так делает. Мы по первой тоже очень пугались.

Свет выхватил из темноты большую часть комнаты и Нестор наконец увидел его.

Мальчик, невероятно худой и измождённый, лежал на кровати, раскинув руки и ноги на манер звезды. Огромных размеров рубашка красного цвета была понизу накрепко сшита со штанами, тоже явно на парня высокого роста. Длинные рукава и штанины были привязаны ко всем четырём ножкам кровати, и ещё для верности прикручены стальной проволокой.

Нестор вдруг засмеялся и покачал головой, за что был одарён безумно испуганным взглядом Давида.

– Я это… – всхлипнул сквозь смех доктор, а потом снова захохотал, прикрыв глаза рукой.

Хозяин дома переступил с ноги на ногу, бросил осторожный взгляд на неподвижную фигуру мальчика на кровати, и деликатно кашлянул.

– Что вас так развеселило? – хмуро спросил он. – Я понимаю, зрелище не для слабонервных, но прошу, возьмите себя в руки. Нам только истерики здесь не хватало.

– Я не… – прыснул Нестор. – Я… со мной всё в порядке, я не сошёл с ума, если вы об этом. Просто… всё это… – он обвёл рукой комнату. – Мне напомнило кое-что.

Снизу, кажется из кухни, послышался звон разбитой посуды, но мужчины не отреагировали. Молчал и Влад.

– Что напомнило? – удивлённо спросил Давид. Кажется, его начало раздражать веселье доктора.

Нестор вытер слёзы в уголках глаз и, вдохнув, унял смех, клекотавший у него в груди.

– Да это. Старый дом, комната, кровать, привязанный человек, напуганные родители, священник… Я просто подумал, что мы выглядим точь в точь как в том фильме.

– Изгоняющий дьявола. – Кивнул Давид. – Да, очень похоже, но давайте будем серьёзней док. У нас проблема и …

– Да, да. – Кивнул Нестор. – Изгоняющий дьявола конечно хороший фильм, но я вспомнил пародию на него от братьев Вайенс. Ладно. Ближе к делу. Пожалуй, начнём.

Совсем успокоившись, он подошёл к кровати. Поискав глазами, куда положить портфель, и, не найдя ничего подходящего, Нестор сел на краешек кровати, а портфель положил себе на колени. В углу с треском перегорела лампочка, и комната утонула в темноте. Сразу же, как по волшебству, в воздухе появились хлопья пуха, или чего-то похожего на него. Нестор не сразу сообразил, что как только свет загорается, эти ворсинки, смахивающие ещё и на пепел, исчезают.

– Не волнуйтесь, это часто бывает. – Донёсся голос Давида из угла. – Сейчас заменю лампочку…

– А что ЭТО? – спросил Нестор, широко открытыми глазами наблюдая за кружащимися в воздухе хлопьями. Он протянул руку и попытался схватить одну пушинку, но пальцы прошли сквозь неё, словно она была иллюзорна.

– Не знаю, док. Я надеялся, вы нам проясните, что тут творится. Я знаю не больше вашего.

Тот только махнул рукой, мол, не важно.

Через полминуты свет вспыхнул вновь, и Нестор наконец-то смог разглядеть мальчика. Тот лежал неподвижно. В каком-то даже мёртвом бездействии. Худенькое личико осунулось, губы были ярко пунцового цвета и словно искусаны. Закрытые глаза казались лиловыми кляксами на фоне молочной белизны кожи. Густые волосы цвета спелой пшеницы скатались и походили на паклю.

Нестор, нахмурив брови, осмотрел щёки и шею мальчика, где виднелись жёлто-зелёные синяки, словно кто-то с силой вдавил туда пальцы. На лбу выступило нечто, похожее на кровоподтёк.

– Доктор, я бы был осторожней… – испуганно воскликнул Давид, увидев, что Нестор наклонился к самому лицу мальчика, чтоб получше рассмотреть рану на лбу. Тот лишь раздражённо махнул в его сторону рукой, не лезь. Ссадина заинтересовала его своей формой. Точнее своей Правильной формой, напоминавшую звезду.

– Любопытно… – пробормотал Нестор, а потом вдруг у мальчика внезапно открылись глаза.

– АМ! – гаркнул Влад в самое лицо доктора и тот, отшатнувшись, упал с кровати на пол. Мальчик залился визгливым смехом.

Подскочивший Давид помог мужчине подняться.

– Я предупреждал… – смущённо произнёс он. – Влад непредсказуем.

– Всё хорошо, – сдавленно сказал Нестор. – Он просто застал меня врасплох.

Оба мужчины встали в изножье кровати и уставились на существо, которое корчилось и извивалось на смятой простыне. Нет, это уже был не пятнадцатилетний мальчик Влад, это было…

– Вы видели хоть раз барракуду? – спросил Нестор у Давида. Тот отрицательно мотнул головой. – А вот мне приходилось. Так вот, когда эту гадкую рыбину вытаскиваешь на сушу, она кувыркается и извивается точь в точь как сейчас ваш сын, извините за сравнение. Просто тогда, при виде той опаснейшей твари, я подумал, что ничего отвратней в жизни больше не увижу. Я ошибался.

Давид внимательно посмотрел на него, но ничего не сказал. Внезапно раздался треск дерева, словно крепкую доску брали на излом и кровать опасно завибрировала. Мальчик изогнулся всем телом, выгнулся в дугу и, закинув голову, прорычал.

– Не быть вам царями на земле этой!!! НЕ БЫТЬ!!!

Ткань на руках и ногах натянулась до предела, затрещала, но выдержала. Судорога дошла до какого-то своего апогея и закончилась. Влад упал обессиленный, тяжело с хрипотцой дыша.

– Скажите, а самовредительством он занимался? – задумчиво спросил Нестор, почёсывая подбородок. – Царапал себя?

Давид шумно выдохнул.

– Да. Три дня назад ему удалось высвободить правую руку, и он перегрыз себе вену на запястье. Залил всё кровью, благо Лена вовремя успела заметить и остановить кровотечение.

– Так это… – пробормотал Нестор, немного шокированный осознанием. – Рубашка красная от крови?

Давид кивнул.

Влад вдруг приподнял голову и впился злющим взглядом в мужчин.

– Вам не остановить меня, – прорычал он, а потом обнажил острые как у акулы зубы и начал медленно ими скрежетать. Его челюсть двигалась влево вправо, влево вправо и звук, которые издавали клыки, был нестерпим.

– Чёрт, это невыносимо!– закричал Нестор, прикрывая руками уши. – Какой отвратительный звук! Как будто хрящи перемалывают… Как вы это терпите? – обратился он к Давиду, который хоть и морщился, но ушей не закрывал.

– Я и не терпел. – Пожал он плечами. – К моему стыду, наверно. Как только начинался подобный концерт а-ля ансамбль скрип и скрежет, я втыкал беруши и уходил вниз. Лена с ним в такое время обычно сидела…

– Зубы… – Нестор оторвал правую руку от уха и указал на рот Влада.

– Что зубы?

– Вы видели, какие у него зубы? Впервые, пожалуй, сталкиваюсь с подобной трансформацией. На лицо явное изменение клеточной ткани. Метаморфоза. Кошмар! Клыки сантиметра три будут, не меньше.

– Зубы выросли в конце первой недели после начала вспышек агрессии. – Давид потёр висок, что-то вспоминая. – Да, всё верно. Через день начала летать мебель по комнате, мы просто не знали, что с этим делать, потом решили всё убрать. Пока кого-нибудь не убило.

– А я всё хотел спросить, почему здесь так пусто. – Сказал Нестор оглядываясь.

Ужасный скрежет закончился также внезапно, как и начался. Последовавшая тишина казалась подарком свыше для истерзанных барабанных перепонок. Влад лежал молча, поджав губы и ехидно смотря на мужчин. Нестор встретился с ним взглядом, сморгнул, потом покачал головой и спросил.