Время зла

Гасттольф кивком подбородка велел Эриву идти к указанным наемником камням, а сам двинулся за Сребреволосым.

Вскоре мужчины оказались достаточно далеко, и Аэльгрис, уже истосковавшаяся по купанию в теплой воде, принялась скидывать с себя одежду.

Усея последовала примеру госпожи, и вскоре обе девушки уже ныряли в теплые воды озера.

***

Осень еще только-только вступала в свои права, и пасмурные дни с идущими по несколько часов дождями сменялись погожими и по-весеннему теплыми деньками.

Последние трое суток были именно такими, и воздух днем был настолько теплым, что Эриву, по указанию Гасттольфа носившему под рубахой кольчугу, стало жарко. К тому же камни, на которых он сидел, тоже прогрелись, и молодой воин решил, что не будет ничего дурного, если он на пару секунд обернется и смочит водой вспотевший лоб.

Эрив повернулся, снял шлем и, стараясь смотреть себе под ноги, зачерпнул в ладони воды и обтер ею свое лицо. Вода была теплой, но прохладнее, чем прогретый солнцем воздух, и воину немного полегчало.

Он уже собирался вернуться к порученному ему заданию, когда его взгляд неожиданно нашел принцессу и ее рабыню. Еще в детстве Эриву говорили, что его глаза зорче, чем у орла, так что, несмотря на добрую сотню шагов, он мог разглядеть все детали: и шоколадного цвета груди Усеи, и молочно-белые холмики принцессы, маленькие, но от этого не менее притягательные.

Краска прилила к лицу Эрива. Он еще не был с женщиной, и даже не видел ни одну девушку нагой, поэтому, хоть он и осознавал недостойность своего занятия, он не мог оторваться и продолжал подглядывать.

Принцесса и рабыня затеяли водную баталию, обрушивая друг на друга тысячи брызг, их груди колыхались в такт их движениям, заставляя сердце Эрива учащенно биться, а его естество – набирать силу.

«Ну же, выйдете на мелководье», – мелькнула непристойная мысль в сознании юного воина.

Ему хотелось лицезреть не только груди принцессы и ее рабыни, но и их животы и то, что под ними.

Похоть затуманила разум Эрива и притупила все его чувства, поэтому голос, неожиданно пропевший ему на ухо:

– Нравится зрелище? Так пойдем, познакомимся с дамами! – застал его врасплох.

Эрив было дернулся, но кинжал, приставленный к его горлу, лучше всяких слов указал юному воину на бессмысленность сопротивления.

***

– Ох, я и забыла, сколь это прекрасно: окунуться в теплую воду и позволить ей омывать мое тело! – не скрывая блаженства, заявила Аэльгрис.

Они с Усеей плескались в озере уже, наверное, больше часа и успели не только смыть всю грязь и пыль со своих тел, но и порезвиться, как в детстве, когда они устраивали многочасовые баталии в бассейне, заставляя других служанок то и дело подливать горячей воды.

К счастью, в озере вода и так была теплая, так что замерзнуть они не рисковали. Но зато, и для Аэльгрис самой это стало неожиданностью, она вдруг осознала, что грудь ее рабыни больше, чем ее собственная.

Посмотрев вниз, принцесса ощутила небольшой укол ревности. Она, конечно, мало знала мужчин, но одно усвоила четко еще со времен балов при дворе ее отца: маленькая грудь их не привлекает.

– Что с Вами, госпожа? – заметила тень печали на лице Аэльгрис Усея.

– Моя грудь, – медленно произнесла принцесса, проводя по ней руками. – Она такая…

– … маленькая? – подхватила рабыня. – Вы еще молоды, госпожа, и она может вырасти. К тому же …, – Усея смутилась и оборвала себя на полуслове.

– Ну, продолжай! – резче, чем намеревалась, велела рабыне Аэльгрис. – Что ты хотела сказать?

– Прошу простить меня за откровенность, госпожа! – склонив голову, ответила Усея. – Но вы уже сосватаны за короля Сланнорда, и он женится на Вас, какая бы грудь у Вас не была!

Впервые за последние дни имя будущего супруга вовсе не вызвало радости у Аэльгрис. Только сейчас она по-настоящему осознала, что не только не знает своего жениха, но даже никогда раньше его не видела, если не считать те пару дней, когда Сланнорд с отцом приезжали на ее пятилетие.

Однако погрузиться полностью в грустные мысли принцессе было не суждено.

– Эй, миледи, выходите-ка из воды и дайте нам на вас полюбоваться!

Насмешливый мужской голос заставил Аэльгрис и Усею обернуться назад и испуганно застыть.

Прямо к берегу вышла группа из восьми мужчин, одетых в темно-зеленые штаны и синие рубахи. У всех них в руках было оружие, а тот, что шел первым, толкал перед собой Эрива, у горла которого держал кинжал.

– Чего же вы стесняетесь, дамы? – продолжил говорить насмешливый голос. – Не бойтесь, мы вас не обидим. Наоборот, поможем приятно провести время!

Дружный гогот поддержал оратора. Аэльгрис всмотрелась в его лицо: средних лет мужчина с каштанового цвета волосами, завернувшимися в кудри, как у барашка, тонкими губами и веселыми задорными глаза карего цвета.

– Может, вы хотите, чтобы мы подали вам вашу одежду? – хлопнул себя по лбу, будто его только что осенило, разбойник. – Нет проблем. Джорур, Абтир!

Двое мужчин, похожих друг на друга как две капли воды, отделились от остальной шайки, подошли к тому месту, где Аэльгрис и Усея бросили свою одежду, не торопясь, подняли ее и перенесли к краю леса.

– Забирайте свою одежду, дамы! – продолжал веселиться главарь разбойников. – Милости просим!

Аэльгрис испуганно посмотрела на Усею. Похоже, они вновь попали в переплет, выбраться из которого самостоятельно у них не было ни единого шанса. Что будут делать разбойники, если они им не подчиняться?

«Что-что, выволокут из озера и удовлетворят свои низменные желания!» – ответил принцессе ее внутренний голос. – «Интересно, когда они будут тебя насиловать, ты еще будешь переживать из-за размера своей груди?»

– Я начинаю терять терпения, дамы! – опускаясь на каменистый берег, произнес главарь разбойников. – Не заставляйте моих людей грубо с вами обращаться!

– Если твои люди посмеют тронуть их, это будет последним действием в их жалкой жизни!

Голос Сребреволосого, вышедшего из лесной чащи позади разбойников, рассеял охватившее было Аэльгрис отчаяние, подобно тому, как восточный ветер прогоняет тяжелые грозовые тучи.

Разбойники отпрянули назад, к озеру, обнажая мечи и кинжалы, но их командир взмахом руки велел опустить оружие.

– Сребреволосый! – почтительно произнес он, шагнув вперед. – Давненько я не видел тебя в наших краях!

– И я рад тебя видеть, Мербрен! – ответил разбойнику наемник.

Мужчины сблизились, развели руки в стороны и с громким ревом, заставившим птиц в страхе покинуть свои гнезда, заключили друг друга в объятия.

– Так значит, эти с тобой? – взглянув на Гасттольфа, а затем поочередно на Эрива и Аэльгрис с Усеей, спросил у Сребреволосого Мербрен.

– Именно! – кивнул тот в ответ. – И я бы попросил отпустить моего друга. Не думаю, что ему приятно чувствовать клинок у своей шеи!

– Ну разумеется! – всплеснул руками Мербрен.

Он щелкнул двумя пальцами, и Эрива тотчас же отпустили. Юный воин отошел к Гасттольфу и, виновато уткнувшись глазами в свои сапоги, стал что-то ему объяснять.

– А теперь отвернитесь все. Живо! – приказным тоном произнес Сребреволосый.

Гасттольф и Эрив немедленно повернулись к озеру спиной. Разбойники немного помедлили, но после властного жеста Мербрена последовали примеру воинов.

Сребреволосый поднял одежду Аэльгрис и Усеи и, закрыв глаза, поднес ее к самому краю берега.

– Одевайтесь, дамы! – сделав паузу перед вторым словом, сказал наемник.

Он отошел назад и, как и все мужчины, повернулся к девушкам спиной.

Аэльгрис колебалась, не уверенная в том, что разбойники поведут себя благородно, но затем последовала примеру более решительной Усеи и, выйдя на берег, быстренько натянула на себя одежду.

Рубахи девушек, надетые на не обсохшее тело, тут же промокли, соблазнительно облегая фигуры. Аэльгрис мучительно покраснела, представляя, как отреагируют на это разбойники, но Усея накинула на принцессу сверху плащ, и та, закутавшись в него, пришла к выводу, что, в общем-то, выглядят они с рабыней вполне пристойно.

– Можно поворачиваться! – произнесла Усея, и все мужчины как по команде повернулись в их сторону.

Аэльгрис мужественно вынесла пристальные взгляды разбойников и после небольшой паузы обратилась к Сребреволосому:

– Это ваши друзья?

– О да, миледи! – опережая наемника, ответил Мербрен. – Мы с Сребреволосым давние приятели. Люди столько не живут, сколько мы дружим! – пошутил он. – Но могу ли я узнать имена прекрасных незнакомок? – его любопытные глаза перескочили с Аэльгрис на Усею и обратно.

Принцесса заколебалась, не желая выдавать свое настоящее имя. Вряд ли оно что-то скажет этому разбойнику, но все же его манеры отличаются от манер обычного простолюдина. Вдруг он сможет ее опознать?

На выручку, как всегда, пришел Сребреволосый.

– Не думаю, что берег этого чудесного озера подходящее место для долгих бесед, – произнес он. – Почему бы нам не пойти в твой лагерь, не выпить за нашу встречу и не поговорить там по душам?

– Отличная мысль! – согласился с ним Мербрен. – Ребята, в лагерь! – приказал он своей шайке, и она со слаженностью, которой позавидовал бы иной военный отряд, ринулась в путь.

Сребреволосый легким кивком велел принцессе и остальным следовать за Мербреном.

***

К лагерю разбойников они вышли уже, когда совсем стемнело. Пара палаток на шесть-семь человек и с десяток домов, сооруженных на ветках деревьев, выросли буквально из-под земли. Вот буквально мгновение назад казалось, что лесу нет конца, и вдруг перед ними появилось вполне пригодное для жизни поселение.

Как только Мербрен, шедший во главе их колонны, появился на краю поляны, из разных ее уголков ему навстречу вышли десятка полтора человек. Все они также были одеты в синие рубахи и зеленые штаны, еще один признак того, что Аэльгрис и ее спутники натолкнулись на не вполне обычную разбойничью шайку.

– У нас сегодня гости, господа! – произнес Мербрен, приветствуя своих товарищей. – Прошу их не обижать и подготовить для их ночлега одну из палаток.

Часть разбойников тут же кинулась выполнять поручение командира, а остальные, окинув Аэльгрис, Усею, Эрива и Гасттольфа любопытными взглядами, разошлись по своим местам.

Сребреволосый, чуть опередив принцессу, подошел к Мербрену и произнес:

– Прежде чем мы выпьем за встречу, мой добрый друг, позволь мне и моим друзьям побеседовать наедине. Боюсь, кое-кто из них относится к твоим людям настороженно! – и следом за этими словами последовал красноречивый взгляд в сторону Гасттольфа и Эрива, которые, создавалось впечатление, напрягли все свои мускулы.

– Хорошо! – мельком взглянув на воинов, ответил Мербрен.

Он пересек поляну, подошел к той палатке, что освобождали его люди, и тихо произнес пару фраз. Вскоре разбойники уже покидали палатку, а Мербрен жестом подозвал Сребреволосого и его спутников к себе.

– Вот ваш ночлег на сегодня! – отодвигая ткань, закрывавшую вход, произнес он. – И на завтра, если пожелаете. Да и вообще, можете оставаться здесь сколь угодно долго. Места всем хватит! – и, вежливо поклонившись, главарь шайки почтительно удалился.

– Заходим, заходим, не толпимся! – скороговоркой произнес Сребреволосый, загоняя Аэльгрис и остальных в палатку.

Принцесса, чуть наклонив голову, зашла внутрь и оторопела. Признаться, не таким она представляла себе палатку разбойников, вынужденных скрываться от всех и вся в лесу.

Нет кроватей, даже самых простых, внутри не было, спальным местом служили несколько мешков, набитых соломой. Но зато в палатке был невысокий столик, такой, чтобы, сидя на земле, с него было легко брать еду, пара факелов, свет от которых позволял даже читать, и, самое удивительное, арфа, скромно притулившаяся в углу.

– Дамы, выбирайте места! – произнес Сребреволосый, последним заходя в палатку.

Аэльгрис выбрал самый мягкий из мешков, находившийся по диагонали от входа, присела на него и тут же спросила у наемника:

– Эти разбойники действительно ваши друзья?

– Не все! – покачал головой Сребреволосый. – Полагаю, что если бы не Мербрен, они бы попытались нас ограбить. Но он держит их в узде и при этом достаточно удачлив для того, чтобы не только завладевать добычей, но и удержать ее, скрывшись от карательного рейда.

– И это основание ему доверять? – проворчал Гасттольф, обыскивая палату, словно в ней могли устроить засаду.

Сребреволосый неопределенно хмыкнул, выражая, должно быть, свое отношение к действиям старого воина, но все же ответил на его вопрос:

– Нет, основание доверять Мербрену – то, что он обязан мне своей жизнью!

– Вы спасли ему жизнь? Когда? – опередила Гасттольфа Аэльгрис.

– Мербрен, миледи, – последний из баронов, участвовавших в восстании, о котором я Вам рассказывал. Он – лопардиец по происхождению, но оказался в том замке, что штурмовали войска маркиза Арнерда. Резня началась до того, как я получил возможность убить его, и, осознав, что наемникам не уйти из замка живыми, я отпустил его.

В палатке повисло напряженное молчание. Сребреволосый с долей презрения поглядывал на Гасттольфа, покрасневшего как рак, но не смевшего возразить наемнику. Аэльгрис ждала, когда ее телохранитель опровергнет слова Сребреволосого, но с каждым ударом сердца понимала, что не дождется этого. Усея с тревогой поглядывала на свою госпожу, не зная, то ли бросаться ее утешать, то ли необходимо защищать Гасттольфа от ее гнева. И лишь Эрив, пребывавший в неведении, недоуменно переводил взгляд с одного лица на другое.

– Тогда-то, – продолжил свой рассказ Сребреволосый, – Мербрен и стал разбойником. Он сколотил свою шайку, придумал ей знамя и отличительные цвета, и принялся грабить богатые караваны и отдавать часть добычи крестьянам, пострадавшим от войн феодалов или капризов природы. И, как вы видите, – он кивнул в сторону арфу, – Мербрен занимается и образованием попавших под его начало людей. Это, можно сказать, его навязчивая идея: создать отряд благородных разбойников, которые будут защищать прекрасных дам и прочих угнетенных от погрязших в разврате лордов. Вы хотите еще что-то знать о нем или вам достаточно? – наемник обвел палатку взглядом.

– Могу ли я представиться ему своим настоящим именем или мы должны это скрывать? – спросила Аэльгрис.

– Что за глупый вопрос, Ваше Высочество? – несмотря на шепот, слова Гасттольфа звучали как крик. – Он воевал против Вашего отца и потерпел поражение. Наверняка он воспользуется случаем отомстить!

Грозный взгляд принцессы заставил старого воина умолкнуть.

– Я спрашивала не тебя, Гасттольф! – голос Аэльгрис звенел от едва сдерживаемого гнева. – Твое мнение и так мне известно! – ладонь Усеи легла на ее ладонь, и принцесса взяла себя в руки. – Так что вы ответите мне, Сребреволосый?

– Я не могу решать за Вас, миледи! – с полупоклоном ответил наемник. – Я могу лишь сказать, что Мербрен – единственный человек, которому я доверил бы свою жизнь!

– Я поняла! – моргнула Аэльгрис. – В таком случае, ступайте и расскажете своему другу, кого он столь любезно приютил!

Гасттольф взвыл, разъяренный опрометчивым, по его мнению, решением принцессы, но молнии, сверкнувшие из ее глаз, принудили воина смириться с ним.

– Слушаюсь, Ваше Величество! – уже не таясь, назвал Аэльгрис по титулу Сребреволосый и вышел из палатки.

***

Пир, что закатил в честь своих гостей Мербрен, был, пожалуй, лучшим пиром, на котором довелось побывать Аэльгрис. И пусть на нем не было тарелок и столовых приборов, и жареное мясо дикого кабана приходилось рвать руками и зубами, а вино было не ровней королевским запасам и разливалось в простые глиняные кубки. Все равно такого безудержного и искреннего веселья принцесса никогда раньше не видела.

– Выходит, вы направляетесь в Уригорд, Ваше Величество? – наклонившись к самому уху Аэльгрис, чтобы перекрыть играющую музыку, спросил Мербрен.

– Да! – кивнула та, отхлебывая из своего кубка. – Ой!

Принцесса соскользнула с бревна, на котором сидела, и лишь вовремя подставленная рука Сребреволосого не позволила ей упасть на спину.

– Спасибо! – немного заплетающимся языком поблагодарила она наемника. – Нет уж, лучше придерживай меня! – решительно остановила Аэльгрис мужчину, пытавшегося убрать руку.

– Как Вам будет угодно, Ваше Величество! – тихо ответил Сребреволосый, оставляя свою ладонь лежать на талии девушки.

– Почему ты мне «выкаешь», мы же пили на брудершафт? – взглянула на наемника Аэльгрис и икнула. – Ой, простите! – прижала она ладонь ко рту и засмеялась.

Сидевший чуть поодаль Гасттольф, не разделявший всеобщего веселья, встал со своего места и решительно направился к принцессе.

– Ваше Величество, хватит пить. Идемте спать! – и, вытянув руку, он взял Аэльгрис за запястье.

– Сам иди спать! – отмахнулась от него принцесса. – Не мешай мне веселиться!

Она нахмурилась, видя, что Гасттольф не собирается уходить, но прежде чем слова возмущения сорвались с ее уст, Сребреволосый сказал:

– Не беспокойтесь, Гасттольф, я пригляжу за Ее Величеством!

Неизвестно почему, но на этот раз старый воин послушался наемника и отступил. Впрочем, Аэльгрис это не заинтересовало, она уже продолжила разговаривать с Мербреном.

– Там я собираюсь встретиться со своим женихом, королем Сланнордом! – поведала она о своих планах. – Он примет меня в своем замке, а потом пойдет войной на моего дядю и свергнет узурпатора с престола!

– Хм, а как Вы собираетесь проникнуть во дворец? – спросил у нее Мербрен. – Вряд ли простые стражники признают в Вас наследницу престола!

Аэльгрис уставилась на разбойника непонимающим взглядом. Как кто-то может ее не узнать?

Но прежде чем принцесса высказала это вслух, Сребреволосый спросил:

– У тебя есть какое-то предложение?

– Верно! – кивнул в ответ Мербрен.

– Что за предложение? – Аэльгрис вновь икнула, ее качнуло, и она повалилась на Сребреволосого.

Лицо принцессы оказалось в непосредственной близости от лица наемника. Искушение оказалось слишком велико: Аэльгрис не удержалась и, чуть вытянувшись вперед, поцеловала Сребреволосого в губы.

На короткий, очень короткий миг, принцессе показалось, что мужчина ответил на ее поцелуй, а его рука скользнула под ее рубаху и пошла вверх, к лопаткам.

– Идите спать, Ваше Величество! – Сребреволосый оторвал от себя принцессу, ловким движением подсек ей ноги и, взяв на руки, понес к палатке.

– Ой, ты такой сильный! – погладила Аэльгрис мужчину по мускулистому плечу. – Прямо как медведь!

Наемник занес принцессу в палатку, положил на ее спальный мешок и хотел уйти, но был остановлен.

– Обними меня, иначе я не засну! – надув губы, заявила Аэльгрис.

Сребреволосый предпочел не спорить с ней: лег рядом и заключил в объятия. Принцесса почти мгновенно уснула, и наемник тут же высвободился из ее рук.

Глава 4

На следующий день Аэльгрис проснулась с жуткой головной болью. С трудом оторвав голову от своего ложа, принцесса попыталась вспомнить, как же она добралась до постели. Попытка эта не только привела к усилению головной боли, но и заставила девушку покраснеть от стыда.

«Боги, что обо мне сейчас думает Сребреволосый?» – звенела мысль в голове Аэльгрис.

– Как Вы себя чувствуете, госпожа? – раздался над ее ухом голос Усеи. – Или мне следует звать тебя, Аэльгрис?

– О чем это ты болтаешь, Усея? – принцесса открыла глаза и, поморщившись от боли, подняла их на рабыню.

– Вы не помните, госпожа? – лукаво улыбнулась Усея, протягивая Аэльгрис кружку с кипящей в ней грязно-коричневой жижей. – Вы вчера настойчиво требовали от меня выпить с Вами на брудершафт.

– Правда? – лицо принцессы стало настолько красным, что ему бы позавидовал любой вареный рак. – И с кем я еще пила на брудершафт? – спросила она, беря кружку в руки. – Что это?

Напиток пах столь же мерзко, сколь и выглядел, но Усея подтолкнула кружку к губам госпожи.

– Это снимет боль, госпожа! – произнесла рабыня. – Пейте!

Аэльгрис залпом опрокинула в себя содержимое кружки, передернулась из-за неприятного вкуса напитка и с удивлением обнаружила, что ей действительно стало легче.

– Ты просто волшебница, Усея! – благодарно улыбнулась принцесса. – И все же расскажи мне, что еще я вчера натворила?

Усея забрала кружку из рук госпожи, поставила ее на стол и, присев напротив Аэльгрис, взглянула ей в глаза.

– Вы выпили на брудершафт со мной, Сребреволосым и Мербреном, – произнесла рабыня. – Затем вы полчаса танцевали вместе с разбойниками и пели их песни, после чего поделились с ними парой забавных историй из архива сплетен Вашего двора!

– О боги! – воскликнула принцесса, хватаясь за голову. – И что на меня нашло?

– Вы просто слишком много выпили, госпожа! – ответила ей Усея.

– Я выпила всего пять кружек! – возразила ей принцесса. – Что могло произойти от пяти кружек?

– Вино, что мы пили, – улыбнулась рабыня, – куда крепче, чем то, к которому Вы привыкли во дворце. Пьется оно легко, и опьянение подкрадывается незаметно. Но на Вашем месте я бы не считала произошедшее трагедией, госпожа!

– Интересно почему? – прищурилась Аэльгрис.

Рабыня вздохнула, провела рукой по своим коротким черным волосам и лишь затем ответила:

– Скоро, очень скоро Вы вновь окажетесь в золотой клетке, госпожа! Спору нет, королевский дворец не худшее место для проживания, но внутри него Вы никогда не сможете ощутить полной свободы. За Вами всегда будут следовать невозмутимые стражники и строгие фрейлины, и даже в своих покоях Вы вряд ли будете чувствовать уединение. И те минуты безудержного веселья и ощущение полной свободы, что испытали Вы вчера, помогут Вам пережить минуты тяжелой тоски. Вы будете вспоминать их и понимать, что хоть и недолго, но все же жили по-настоящему!

Такого длинного монолога Аэльгрис не доводилось ранее слышать от Усеи. Рабыня не была молчаливой, но и болтушкой ее назвать было трудно, и ее речь заставила принцессу задуматься о том, как все же мало она знает о мире за пределами дворцовых стен.

– Я не думала об этом с такой точки зрения! – призналась Аэльгрис своей рабыне. – Ты и впрямь считаешь, что не произошло ничего страшного?

– Во всяком случае, не произошло ничего непоправимого, – улыбнувшись, ответила Усея.

Раздавшийся неподалеку кашель прервал беседу девушек. Принцесса повернулась в сторону входа в палатку и увидела знакомую фигуру.

– Я могу войти, Ваше Величество? – спросил Сребреволосый.

– Да! – ответила Аэльгрис, чувствуя, как по ее спине побежали мурашки волнения.

Ткань, закрывавшая вход в палатку, отодвинулась в сторону, и наемник, пригнув голову, вошел внутрь.

– Я только что разговаривал с Мербреном, – произнес он, садясь рядом с Усеей. – У него есть план, как быстро и безопасно переправить нас в Уригорд.

– Что за план? – Аэльгрис старалась смотреть не в глаза Сребреволосому, а на его подбородок, стесняясь того, что могла в них прочесть.

– Через два дня по главному тракту будет ехать отряд лорда Даворда, главного военного советника короля Сланнорда. Даворд, вне всяких сомнений, узнает Вас, Ваше Величество, как по лицу, так и по кулону. Вообще-то Мербрен собирался напасть на этот отряд, ибо он будет охранять телеги, груженные золотом, добытым в шахтах Эруба. Но в сложившихся обстоятельствах он считает более правильным сопроводить нас к тракту и передать под охрану лорда. Вас устраивает этот план, Ваше Величество?

– Что?

Аэльгрис все это время, не отрываясь, смотрела на губы наемника, вспоминая вкус их вчерашнего поцелуя. Может быть, хмель еще не выветрился из ее головы, а может, на это была другая причина, но почему-то принцессе казалось, что слаще этого поцелуя ей не ощутить более никогда.

И пока Сребреволосый говорил, Аэльгрис все представляла себе, как вновь обвивает руки вокруг его шеи, дотрагивается до его губ своими, а его крепкие и надежные руки срывают с нее одежду и…

– Госпожа, с Вами все в порядке? – рука Усеи, легшая ей на плечо, вернула принцессу в реальность.

– Да-да, я просто задумалась. Извините! – поспешно произнесла Аэльгрис. – И что думает о вашем плане Гасттольф? – спросила она.

– А он о нем еще не знает! – пожал плечами Сребреволосый. – Едва рассвело, он поднял Эрива из постели и отправил бегать по лесу, а затем вызвал его на тренировочный бой и вот уже час наносит ему синяки на все части тела. Нет, я, конечно, согласен, что юный воин заслуживает наказания за свой промах, но, по-моему, Гасттольф слишком рьяно за него взялся!

– Думаю, что дело тут не только в Эриве! – задумчиво произнесла Усея, все еще обнимавшая плечо госпожи. – Мне кажется, он немного обиделся из-за того, что Вы, госпожа, больше прислушиваетесь к мнению Сребреволосого, чем к его!