За что демону ангел, или Работу не выбирают

– Диму? А почему его? Он уже не первый раз здесь?

– К сожалению. Мы стараемся не привлекать посторонних. Всё-таки это наша работа и мы обязаны справляться сами. Но бывают исключительные случаи, как например сейчас. После Димы Вася успокаивается на пару месяцев, уж не знаю, что ваш муж с ним делает.

Вера привстала на носочки и заглянула в окошко на двери. Прямо напротив двери, в красном углу стояло инвалидное кресло, в котором сидел подросток. Искривлённая фигура, впалые щёки, чрезмерно длинные и худые руки рождали чувство обречённости и бессмысленности. Сколько нужно душевных сил, не физических, а именно душевных, чтобы каждый день помогать этим детям и не сойти с ума? Берестов сидел на крае кровати и держа пальцы на висках мальчика, что-то беззвучно шептал.

– Чаю?

Вера обернулась на голос Анны Евгеньевны. Раз предлагают чаю, значит это надолго.

– Да, пожалуйста.

Через полчаса Берестов выплыл из комнаты уставший, словно разгрузил вагон арматуры. Плюхнувшись на диван, он откинул назад голову и закрыл глаза. Вера накрыла его правую руку ладонью и выпустила немного энергии. Анна Евгеньевна, наблюдавшая за обоими, поцокала и заметила, как несправедлив мир.

– Он заснул, – тихо проговорил ловчий. – Дай ему немного сладких снов.

Вера кивнула, зашла в комнату мальчика и села на кровать. Смотреть на него было тяжело, особенно учитывая её сегодняшнее положение. Вполне естественная для обычной жизни, но крамольная здесь, мысль «слава богу, мои дети нормальные» отравляла внутреннее состояние, и Вера поспешила со своей работой. Взяв худую ладошку в свою руку, закрыла глаза и тонкой струйкой отправила любовь в израненную душу. Читать её она не стала.

Нахмуренные брови мальчика расправились и дыхание стало спокойным. Вздохнув и мысленно пожелав Васе счастливых снов, она покинула комнату. Анны Евгеньевны не было. Ловчий допивал чай Веры, к которому та почему-то не притронулась.

– Мы уходим? – спросила у мужа, присаживаясь рядом.

– Да, – ловчий поставил фарфоровую кружку, видимо предназначенную для дорогих гостей, на столик. – Только заглянем ещё кое-куда.

– Дим, а что за сны у мальчика? О чём говорила Анна Евгеньевна?

– Не всегда дар приходит в нужное тело. Вася – демон, но внутренняя сущность не стыкуется с телом. Мать его не просто так сюда сдала. К счастью, а может быть и нет, из всего спектра, которым обладаю я, мальчику досталось предвиденье. Но вследствие нарушения связи между телом и душой, информация не может быть интерпретирована верно. Он не может управлять предвидением, как я, данные рушатся на него лавиной, а справиться самостоятельно он не в состоянии. Это его пугает, он, всё-таки, ещё ребёнок и скорее всего останется им навсегда. Когда становится совсем плохо, Анна Евгеньевна зовёт меня.

– Господи… Что же делать, Дим? Как же вылечить его? – Вере было искренне жаль мальчика.

– Никак Вер, – он поднялся и потянул Веру за собой. – Мы не можем его вылечить. Мы можем лишь помочь.

Берестов уверенно шёл, сворачивая на поворотах в нужные стороны и довольно быстро подвёл девушку к комнате с двумя створками. В окошках горел свет, а значит там кто-то бодрствовал. Он аккуратно отворил одну створку, улыбнулся и со словом «Привет» зашёл внутрь.

В комнате с яркими стенами стоял стол, за которым догонялись печеньками и тёплым чаем дети – или уже не дети? – с весьма характерными лицами. Синдром Дауна. Лишняя хромосома делала этих людей заметными в толпе и добавляла кучу проблем в жизнь семьи, в которой рождался такой ребёнок. Не все родители решались оставить подобное дитя, и этих «счастливцев» ждала весьма незавидная судьба вот в таких домах.

Один из пациентов вскочил и радостно улюлюкая подбежал к Берестову. Столько искренней радости в глазах она не видела давно, да и видела ли вообще когда-либо. Солнечные дети, это уж точно. Глядя на мужа, Вера поняла, что видятся знакомцы не первый раз. Вот ребёнок – или мужчина, так сразу и не поймёшь – взял ловчего за руку и поволок в уголок, где они сели на ковёр и взялись за руки. Ну прямо идиллия какая-то.

На саму Веру никто не обращал внимания, словно её здесь и не было. Все остальные пациенты занимались своими печеньками и иногда обращались к медсестре, что-то записывающей в свой журнал. Медсестра отчаянно зевала и изредка поглядывала на наручные часы.

Странно, почему они не спят? Вроде ночь на дворе. В медучреждениях же есть обязательный к исполнению режим дня, а тут полнейший балаган. Домыслить она не успела. Освободившийся Берестов подхватил её за локоть и вывел из комнаты.

– Поехали, отвезу тебя домой, наверно устала.

– Не то, чтобы устала. О чём ты разговаривал с… ммм…

– Степан. Я тебя познакомлю в следующий раз.

– А почему не сейчас?

– Им нужно привыкнуть к тебе. У них сложно с социализацией.

– Да тут у всех сложно с социализацией.

– Согласен. Но эти особенные.

– В чём?

– Ты же заметила, что люди с синдромом Дауна очень похожи? Так, словно они родственники.

– Допустим.

– Много тысячелетий назад на Земле потерпел крушение корабль с цивилизацией, развившейся иным путём. Они осваивали космос, строя корабли, но не технологически, а биологически. Не делай такое лицо, я не буду углубляться в детали. Единственные выжившие не смогли связаться с родиной и были вынуждены жить на нашей планете, отличавшейся от их дома климатом, гравитацией, электромагнитным воздействием на организм. Они хоть и были гуманоидами, но обладали куда более сильными эмпатическими способностями, чем люди. А людское общество всегда было эмоционально наполнено, особенно агрессией. Поняв, что выжить в том виде, в котором прилетели на планету, они не смогут, они перестроили свою ДНК таким образом, чтобы стало возможным жить здесь хотя бы их потомкам. Их технологии позволили вырастить, назовём его псевдо-человеком, способного существовать на Земле. Но скрещивание с людьми, а это неизбежно при близком общении, дало непредсказуемый результат. Ген пришельцев был рецессивным и очень редко давал о себе знать, но если активировался, то вмешивался в мейоз клетки и вместо сорока шести хромосом, образовывалась ДНК из сорока семи хромосом. Как если бы негритянский ген передавался через несколько поколений европейцев.

– То есть, синдром Дауна это не ошибка при копировании ДНК, а люди другой расы?

– Да. У них так и не получилось доработать ДНК до нужного результата, что-то произошло тогда, и получившиеся образцы хоть и были жизнеспособны, но требовали особенных условий развития. Каких, только богу известно.

– И в результате мы имеем то, что имеем. Ох, почему я не осталась в офисе? Сидела бы себе, в пэкмена играла. А теперь как со всем этим жить? О чём вы хоть разговаривали?

– Он показывал мне мир, откуда пришли его предки.

– Что значит показывал?

– У него прямая связь с ними.

– С кем?

– С той цивилизацией, корабль которой потерпел крушение много лет назад.

– Охренеть! Так, всё. Это слишком много для меня.

Они вышли из здания уже в предрассветных сумерках. Утренний холод пробирал до костей, и Вера широко зевнула.

– Дим, можно вопрос?

– Валяй.

– Можно уволиться?

– У тебя, родная, пожизненное рабство. Эээ! Полегче! Мужа надо беречь.

– Так я берегу, вот прям разбегаюсь и начинаю усиленно беречь. Чувствуешь силу?

– А можно ещё немного? Вот сюда, да. Дааа…

– Ты, ммм, ты… Негодник….

Глава 7

– Аааааааааа! Круто! Целый бал!!

– Ну не бал, а так, небольшое торжество.

– Как же не бал, когда маски? Как же не бал, когда такое платье?!

Лика носилась по комнате, спешно вытаскивая из шкафов всё, что может подойти к умопомрачительному вечернему платью с открытыми плечами, с корсетом, нижними юбками и серебристой маске с тонкими разрезами для глаз. Маска была богато украшена переливающимися под искусственным светом стразами и крепилась с двух сторон к причёске, так что её не надо было держать на палочке.

Вера с удовольствием наблюдала подобное поведение во второй раз. Впервые эта идея пришла ей в голову незадолго до совершеннолетия Маши. Дочь очень любила сказочные истории, и идею с небольшим карнавалом приняла с восторгом. Сняли ресторан, позвали друзей, с оптимизмом принявших предложение. К слову, на том балу Мария встретила своего принца, да так влюбилась, что сбегать, теряя туфельку не стала, а вышла замуж уже в следующем месяце. Принцем оказался бизнесмен из Сочи, и теперь Маша живёт на берегу моря и заканчивает университет по специальности туризма и сервиса. Не то, что хотела бы для неё Вера, но выбор дочь сделала, и судя по всему, ещё ни разу не пожалела. Помня то счастье в глазах Маши, которое подарил ей бал в её честь, она решила провернуть тот же фокус с Ликой. И не прогадала, выбрав платье заранее. Любимый цвет Лики – синий.

– Мам, а я могу пригласить друзей из универа? – вдруг остановилась Лика.

– Думаю, да, – ответила Вера, – Надо лишь предупредить наших, кто будет.

– Мам, ты ангел! – Лика чмокнула Веру в щёчку. – Всё, я побежала, а то опоздаю. Пока!

Спустя пару часов и несколько впустую потраченных килограммов муки в попытке сваять чересчур замудрёный английский кекс, Вера выкинула все ингредиенты в мусорное ведро и заказала пиццу по телефону. Нет, всё-таки готовка не относится к её талантам, да и хрен бы с ней. Хотелось мужа порадовать, но видимо не судьба.

Послышался звонок домофона. Вера включила видеоэкран и от удивления не придумала ничего спросить, кроме как:

– А чё так официально? Или сэры зазнались?

– Как он тебя терпит? – картинно вздохнул Дорнакс.

Вера нажала кнопку открытия калитки и распахнула дверь дома, благо было ещё не слишком холодно. Отправила мужу смс с новостью о прибытии Алекса и включила кофеварку. Хоть здесь не опозорится.

Дорнакс зашёл в дом, закрыл глаза, просканировал комнаты и, казалось, с облегчением выдохнул.

– У нас дома нечисть твоя любимая не живёт, можешь не вынюхивать.

– У вас дома даже хранители не живут, не то что нечисть.

– А на кой они нам нужны? Вещи потерянные искать? Так они сами их и прячут, а потом воспитательными мерами прикидываются. К тому же их кормить нужно, а это не про меня.

– Хранитель нужен для защиты от тёмной энергии.

– От тебя что-ли? – Вера рассмеялась. – Не, ну правда, с такой концентрацией ангелов на квадратный километр, в этот дом вряд ли кто-нибудь сунется.

– Ну я же здесь, – Дорнакс растянул улыбку.

Вера как-то хитро улыбнулась и стала медленно поднимать правую руку. Дорнакс ощутил отрыв от поверхности дивана и медленно поплыл в воздухе в направлении выхода.

– Как-то не очень гостеприимно с вашей стороны, – сказал Дорнакс и чуть более громким голосом продолжил. – Правда, Димитрий?

– В этом доме я хранитель, – ответил входящий Берестов.

Щёлкнул пальцами и Дорнакс снова ощутил тяготение земли, благо успел ноги выпрямить и не упасть на пол. Ловчий подошёл к жене, по-собственнически притянул к себе и поинтересовался:

– Что тебя привело сюда?

– Соскучился, – лениво протянул Алекс и решив не тянуть кота за хвост, признался. – Я приехал за ней.

– Решил спросить разрешения? – поднял бровь Берестов.

– Срок вышел. По российским законам через два дня она не должна будет просить вашего разрешения о переезде. Поэтому нет, спрашивать не собирался.

– А у неё? – вставила своё слово Вера.

– Я уверен, что проблем не возникнет, – ответил Дорнакс, вспоминая, что Лика его не узнала, но решил не ставить Берестовых об этом в известность.

– Алекс, послушай, – Вера постаралась говорить мягче. – Ребёнком она не могла спать, кричала по ночам. Сергей Иванович заблокировал любые воспоминания и привязанности до момента появления её в нашем доме. Она ничего не помнит. Ни тех ужасов, ни тебя, ни вашей образовавшейся связи. Понимаешь? Ты не можешь просто так прийти и забрать её. Она мне конечно всё рассказывает, но вполне могла найти себе ровесника в университете. Кстати, сколько тебе лет? Не слишком ли ты староват для неё?

– Пятьдесят четыре.

– Оу, – Вера критически осмотрела Дорнакса. – А на вид больше тридцати и не дашь.

Она перевела взгляд на ухмыляющегося мужа, который тоже выглядел немногим старше тридцати, но был старше Алекса. Ни слова больше никому не говоря, она подошла к зеркалу. На неё смотрела молодая женщина тридцати лет, хотя ей уже было сорок семь. А она наивная думала, что у неё генетика хорошая. Только что выявленные статистические данные говорили о ещё одном параметре её молодости – второй сути. «Хорошо хоть не на семнадцать», подумала Вера, понимая, что это бы приносило определенные проблемы в общении с родственниками. Надо срочно придумать версию о чудодейственном омолаживающем креме, чтобы никто ничего не заподозрил. Версия о генах тоже хороша.

– Ладно, возраст можно потом обсудить, – резюмировала она, возвратившись к мужу под крылышко. – Мы запланировали небольшое торжество в честь её восемнадцатилетия. Прекрасный повод познакомиться. Только, пожалуйста, будь не таким… бескомпромиссным, что ли.

Послышался скрип зубов, и, как бы нехотя, Дорнакс кивнул и двинулся к выходу.

– Мы пришёл смс-кой адрес! – крикнула ему вдогонку Вера. – Чего это с ним?

– Если бы мне не давали видеться с тобой, – Берестов поцеловал Веру в шею. – Я бы убил каждого, кто вставал на моём пути. Так что, с ним всё нормально.

– Дааа? Что-то я не помню трупов на твоём пути ко мне.

– Организовать? – он провёл пальцем по спине Веры, таинственным образом снимая этим движением с неё футболку.

Как у него получается заводить её так, будто они знакомы несколько дней и ещё ничего не знают о друг друге? Словно всё в новинку каждый раз, каждый день, из года в год.

– Давно хотела спросить, – закрыв глаза прошептала Вера. –Ты точно демон?

– Почему такой вопрос? – руки мужчины оправились в путешествие по изведанным, но по прежнему притягательным местам.

– Больше на инкуба смахиваешь, – она откинула голову назад и наслаждалась прикосновениями.

– Я открою тебе страшный секрет, – одно движение и Вера оказалась на кухонном столе, оставив всю одежду где-то на полу. – Я гном.

– Ааа, – по телу прошлась первая волна удовольствия, заглушая все звуки окружающего мира. – По тебе… ммм…. не скажешь…

– Я очень скрытный гном, – на мгновение оторвавшись от губ жены, хриплым голосом произнёс Берестов. – И как любой гном, ужасный собственник. Все вокруг прекрасно знают об этом и не встают у меня на пути.

Вера застонала в руках ловчего, что каждый раз приводило его в сумасшедший восторг. Его пальцы коснулись женских губ, прошлись по подбородку, шее, скользнули по ключице, вынудив женское тело выгнуться дугой ему навстречу, усилив удовольствие тысячекратно. И когда мир взорвался мириадами звезд, даря обоим ощущение невесомости, раздался звонок.

У вздрогнувшей Веры, хоть и пребывавшей на вершине блаженства, но частью сознания находившейся на Земле, выскочили крылья и укутали пару от возможных лишних глаз.

– Ты кого-то ждёшь? – взгляд мужа мгновенно стал серьёзным.

– Ага, – хитро улыбнулась Вера. – Молодого человека.

Дождалась, пока лицо Берестова приобретёт соответствующий предбешенству цвет и уточнила:

– С пиццей. Грибная, четыре сыра, ассорти. Кушать подано, мой дорогой гном.

Глава 8

Двухэтажный ресторан стоял на берегу искусственного пруда, воды которого в тёплое время года бороздили мини-гандолы, а за специальным ограждением не спеша плавали белые и чёрные лебеди. Террасы на втором этаже органично вписывались в интерьер внутреннего зала и разделялись лишь трепещущими на ветру бело-прозрачными газовыми занавесями. Укромно спрятанные в стены тепловые пушки создавали иллюзорное времяпрепровождение на свежем воздухе, а ансамбль живой музыки ненавязчиво наполнял вечер приятными мелодиями. Иногда начинал звучать приятный низкий голос солистки, поющей знакомые и незнакомые песни. На праздник пришли многие сотрудники конторы и Ликины друзья из университета. Последние, кстати, были весьма озадачены таким серьёзным подходом Ликиных родителей к празднованию совершеннолетия и подумывали о том, как бы намекнуть своим на что-то подобное. Ещё бы, ведь чарующая атмосфера праздника создавала волшебное ощущение нереальности, а объявленный дресс-код придал ему таинственности. Лика порхала от столика к столику, получая поздравления и даря гостям очаровательные улыбки, и немножно, совсем чуть-чуть, энергии любви. Поющей душе хотелось сделать присутствующих хоть ненадолго, но абсолютно счастливыми. И у неё это получалось.

Тихо, не привлекая к себе внимания, в ресторан вошёл мужчина и резко остановился, ощутив энергетику мероприятия. Радость, счастье, удовольствие родились одновременно с ревностью, чувством собственничества и желанием всё испепелить вокруг. Он закрыл глаза, с усилием сконцентрировался и вздрогнул от прикосновения к плечу.

– Алекс?

– Я помню.

– Держи себя в руках.

– Как всегда.

Торжественная часть с тостами и именинным тортом подходила к концу. От выпитого алкоголя гости расслабились и один за другим устремились на танцевальную площадку. К сожалению, показать класс на ней могли далеко не все, потому что музыка полилась классическая, требующая определенных навыков. Так что, на площадке кружились профессиональные пары, от созерцания которых уже можно получить удовольствие. Пышные женские вечерние платья, перчатки до локтей, высокие причёски, поблёскивающие в свете софитов, прекрасно дополняли строгие мужские смокинги. Лика, как и все остальные зрители, стояла возле пространства для танцев и с упоением наблюдала за парами, кружащимися в мелодии вальса.

– Вас можно пригласить на танец?

Лика обернулась. Перед ней стоял высокий незнакомец в маске, закрывающей верхнюю часть лица, поэтому она поневоле остановила взгляд на губах, слегка изогнувшихся в улыбке.

– Я, наверно, не танцую, – ответила она, не отводя глаз от чёткой линии губ.

– Откуда такая неуверенность? – голос был бархатным, чарующим, словно произносящим заклинание.

– Две причины: я не умею танцевать вальс, и я не знаю… вас, – оторвавшись наконец от улыбки мужчины, она перевела взгляд на глаза.

Тёмное серебро радужки скрытых маской глаз словно пульсировало в такт сердца. Её сердца. Этот ритм отдавался в голове, заставляя сконцентрироваться на источнике – магнитом притягивающих к себе мужских глаз. Мир между ними словно размылся, потерял важность и стал невидимым, оставляя в реальности только их двоих. Стало тяжело дышать, воздух как будто стал плотнее, и она машинально приоткрыла губы. Мужчина невольно перевёл взгляд на них и контакт разорвался. Лика помотала головой, стряхивая некоторое оцепенение.

– Это что было? Гипноз? Какая методика? Гурджиев? Эриксон? Месмер? – в Лике проснулся будущий врач, заваливая незнакомца вопросами.

Даже через маску было видно, что глаза незнакомца расширились.

– Ой, простите! – опомнилась она. – Вам, наверно, ничего эти фамилии не говорят.

– Ну почему же, – проговорил мужчина. – Вот только с Месмером вы немного погорячились. Я всё-таки надеюсь, что приглашаю на танец вменяемую даму.

Лика рассмеялась. Вдруг вальс прервался и заиграла современная медленная песня в исполнении какой-то американской певицы.

– Так лучше? – протягивая руку, сказал незнакомец.

Лика решила, что вторую причину можно исключить во время танца и смело шагнула навстречу мужчине. Синее платье зашелестело, выдавая присутствие нижних юбок, а каблучки, которые Лика в повседневной жизни не надевала, издавали весьма приличный звук цоканья невзирая на музыку вокруг. Пройдя несколько метро, мужчина развернулся и обнял правой рукой Лику за талию, а левой подхватил её ладошку.

– Представитесь? – сразу спросила девушка.

– Александр, – после некоторого молчания ответил мужчина.

– Лика.

– Я знаю, – мужчина улыбнулся.

– Ну да, – усмехнулась она. – Вечеринка же в мою честь. Позвольте поинтересоваться, кто вы?

– Позволю, – невозмутимо ответил Алекс. – Интересуйтесь.

И больше ничего не говорил, улыбаясь и ведя её в танце.

– А на вопрос ответите? – спросила она.

– Разве сейчас это имеет какое-либо значение?

– Наверно, нет, если мы только станцуем.

– А вы предлагаете продолжение? – тон мужчины понизился до минимума.

Лика смутилась, покраснела и не нашлась с ответом. Мужчина наклонился к уху девушки и прошептал:

– Анжелика, вы прекрасны в своей невинности. Я был бы счастлив продолжить наше знакомство и обучить вас вальсу, танцу любви и грации. Или может быть танго? На мой взгляд страсти в нём намного больше. Я уверен, вы будете прекрасной партнёршей. Во всех смыслах.

Казалось, покраснеть дальше было некуда, но Лике это удалось. Пунцовые щёки алели, пальцы сжали то, что было рядом, а сама она немного отклонилась назад, чтобы посмотреть на мужчину. Почему-то в разрезах маски совсем не было видно глаз. И волосы незнакомца, ещё минуту назад сверкающие пепельным цветом, сейчас отдавали синевой. Не думая над тем, что делает, она протянула руку к маске и подняла её. На неё смотрели чёрные, без белков, глаза. Что-то первобытное в её душе завопило от ужаса. Лика вскрикнула и оттолкнув мужчину, попятилась назад, наступила на подол платья и испуганно взмахнув руками, начала падать. В последнюю секунду её успели подхватить, и она спрятала лицо в чьей-то рубашке. Выключилась музыка и её окружили гости, наперебой спрашивая причину происшествия.

– Лика, солнышко, что случилось? – послышался взволнованный голос Веры.

Лика отпустила того, в чью рубашку вцепилась, поспешно извинилась и взяв Веру за руку, поднялась. Когда они отошли к окну, вновь заиграла музыка.

– Что случилось? – повторила вопрос Вера.

– Я испугалась, – призналась она, успокаивая дыхание. – Тот мужчина, с которым я сейчас танцевала, у него глаза чёрные. Совсем чёрные, понимаешь? Это было так страшно.

Вера посмотрела на подошедшего Берестова и одними губами спросила: «Алекс?». Ловчий кивнул.

– А вдруг мне показалось? – вдруг встрепенулась Лика. – Боже, что он теперь подумает? Вот я дура… Надо пойти извиниться.

Она повернулась к танцующим, поискала глазами незнакомца, но его нигде не было.

– Точно дура, – ещё раз сказала Лика, расстроившись. – Может вы знаете его? Мам, пап?

Вера молчала, не зная, что ответить.

– Я думаю, что смогу устроить ваш разговор, – протянул Берестов, поглядывая на жену. – Только сначала ты должна знать кое-что.

– Что?

– Александр Дорнакс – демон, – медленно проговорил ловчий, наблюдая за реакцией девушки, мало ли, в её детстве один демон был далеко не самым положительным персонажем.

– Демон?! – глаза девушки расширились сначала от удивления, а потом от исследовательского интереса. – Как ты?!

– Не совсем, – Берестов облегчённо выдохнул.

– Алекс это классика жанра, – перебила мужа Вера, понявшая, что теперь беспокоиться не о чем. – Страшный и ужасный. Когда Дима впервые свой взгляд истинный показал, я тоже испугалась. Это сейчас он белый и пушистый. А тогда… Ууу… Так что, твоя реакция нормальна и адекватна. Как говорил твой отец…

– На то и рассчитано, – закончил вместо жены Берестов. – Оставайтесь здесь, я поищу Алекса.

Но найти Дорнакса на балу не удалось, телефон был вне зоны действия сети, а охрана в ресторане никого подходящего под описание не видела. «Значит, улетел», понял Берестов. Пришлось расстроить девочек и оставшийся вечер прошёл для Лики под знаком печали. Такой образец для исследования ускакал!

Глава 9

Демонам пить нельзя. Категорически. Вообще никогда. Алекс прекрасно знал это, откупоривая вторую бутылку коньяка и наливая янтарную жидкость в стакан. Лёд закончился давно, а заказывать было лень. Как и лень было прятать хвост, гоняя им пустую стеклянную ёмкость по полу. Посудина жалобно звенела и не выдержав очередного шипастого удара, рассыпалась на мелкие осколки. Мужчина с отвращением то ли к самому себе, то ли к ситуации в общем, пнул горлышко бутылки ногой. Оное отлетело к двери и впилось в дерево, портя имущество гостиницы. Точно так же он сегодня поступил с Ликой, забыв про самоконтроль и выпустив немного себя. Все слова, что он шептал ей на ухо, тут же рождали фантазии в его душе, одна другой слаще. Голову заволокло туманом от близости той, что ждал столько лет. Ничего удивительного в том, что она испугалась. Так и должно быть. Внушать ужас всем, и она не исключение. Он одного не мог понять. Почему Вера не боится Берестова? Может потому, что в дело вмешались чувства? Или потому, что только пара может принять тебя таким, какой ты есть. Но, чёрт возьми, он чувствовал Лику! Биение её сердца гулко отзывалось в нём, рождая эмоции, которым он не мог даже подобрать названия. Почему же она не отзывается?