Insomnia

Insomnia

Есения Игоревна Ушакова

С теплом и благодарностью: Мастеру, Евгении, Тарасу, Эльмире, Людмиле и Георгию.

Дедушка, ты мог бы мной гордиться.

Фотограф Сottonbro от Pexels

© Есения Игоревна Ушакова, 2021

© Сottonbro от Pexels, фотографии, 2021

ISBN 978-5-0053-4192-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

О каждом поэте человек, читающий его стихи, неосознанно хочет узнать больше. Кого он любил, по кому страдал, какие мысли и переживания толкали его к письменному столу посреди ночи, чтобы записать всплывающие в глубине сознания строки и через них выплеснуть в мир переполняющие его переживания.

Я всю жизнь была достаточно закрытым человеком, и для меня стихотворения всегда были чем-то вроде скорой психотерапевтической помощи. Мысли и идеи, осознания и тревоги – все превращалось в строки, рифмы и напевы. Позже, уже став довольно большой девочкой и ступив на путь саморазвития, эзотерики и самопознания, я осознала, что часть моих произведений мне вообще не принадлежит. Зачастую, это своеобразный оракул – предсказания или подсказки для тех, в чьем поле я оказываюсь. Так срабатывал дар медиума, или, если вам будет угодно – Проводника.

Сейчас я активно развиваюсь, как эзотерик, для меня важно самопознание – и большая часть этих стихотворений родилась в процессе моего активного обучения. Поэтому не стоит считать их просто признаниями или красиво срифмованными строками. Или не очень красиво – вкус у нас всех разных. Слова это магия. Слова это ключи. К будущему, прошлому и настоящему.

Эту книгу можно использовать как оракул – и я надеюсь, что Вы хотя попробуете использовать ее так. Просто подумайте о том, что Вас беспокоит, задайте мысленно вопрос и откройте ее на произвольной странице. Стихотворение или строки, первыми зацепившие Ваш взгляд, и будут подсказкой.

Интерпретировать же ее предстоит Вам самим.

Я надеюсь, что Вы увидите и ощутите в этих строках то, что я очень хотела передать – поддержку, и понимание того, что Мир любит Вас, и Вселенная всегда на Вашей стороне.

Тепла, гармонии и мира в душе Вам, мои дорогие читатели.

С БЛАГОДАРНОСТЬЮ К МИРУ И МОИМ ЧИТАТЕЛЯМ, ЕСЕНИЯ

Цикл «Имена»

К Людмиле

Прекрасным именем облек тебя Господь:

в нем сила духа, красота природы,

и тот всепоглощающий огонь,

что звал в бои когда-то целые народы.

В твоих глазах бликует лунный свет,

в них притаилась красота безмолвных

степей. И бесконечных горных рек,

что обвивают радужные склоны.

В душе твоей таится красота,

та самая, что многим недоступна.

Во взоре – яростная праведность ума,

понятная лишь праведным и мудрым.

Зачем тебя такою создал Бог?

Таким обычно чужды предрассудки.

Он страшным даром наделить бы мог,

но лишь оставил кварцевые четки.

На каждый вдох, на каждый стук сердец —

читаешь новую отчаянно молитву.

«Прошу же, Боже, ведь лишь ты всем Отец —

позволь же выиграть праведную битву!»

Ты молишься за всех, но вопреки

Твои молитвам – люди ждут обмана.

Им не понятен дар твоей руки,

И их судьба уже давно туманна.

К Александру

Твое имя значит «Защитник»,со щитом или на щите?Голова от врага отделенаволосами – в твоей руке.Племена обезумели в ярости,Осознав смысл таких имен.Только что до чужой нам слабости?Если выбрано – быть вдвоем?Если ты за щитом, я рядом,буду меч я в твоей руке.Обжигаешь противников взглядом?Буду ядом в твоем котелке.Я укрою попоной лошадь нам,На простывшего – теплый плащ,Я пойду за тобой, в бесстрашии,Ты – моя наивысшая власть.Тот, что ставит законы порядочным,Защищает чужую честь.И не терпит лишь потребителей —Для них это – дурная весть.Эшафот? Мы дойдем с усилием,И затащим добычу твою.Это вовсе и не насилие,Это я просто песнь пою…

У Леры синие волосы…

У Леры – синие волосы и голубые глаза.

Девиз по жизни: «Пора отпустить тормоза!»

Обычной сказке вдруг мир заменил конец,

И переодетое Чудище одело Принца венец.

У Леры – грудь перламутрами, в глазах тоска.

Посмотришь глубже – она, как болото, вязка.

В Лериной сказке всегда несчастливый конец,

Одета в рубище; для смысла – терновый венец.

У Леры страшное – любви нету внутри.

Ей вечно должен ее кто-то дарить.

Глаза как пуговицы. Такие пустые глаза…

И где-то в зрачках таится скупая слеза.

У Леры жалости – к себе, – словно к Творцу!

Навеки прикована к выданному ей венцу.

Но терн колючий – он режет, и льется кровь.

А Лера страдает – ну где же моя любовь?

Екатерина! Царицыно имя!

Посвящается Катюше Постевой

Екатерина! Царицыно имя!

Ты вышла и статью, и крутостью форм.

Великолепная, сильная, милая.

Несёшь на себе и работу, и дом.

С виду всегда все отлично, не правда ли?

Долгие ночи тоски – за дверями.

Вряд ли раскроешь ты эту тайну нам;

Тут не поможет волшебный «Сезам!»

Екатерина! Царицына копия!

Гордость и сила, – так часто! – во вред!

Зная лишь то, что ты с жизнью справляешься;

Никто не поймёт. Не укроет от бед.

Пора научиться простой женской слабости;

Сильных в мире и так – хватает.

И горько плакать, и плакать от радости —

Учись делать то, что душа желает.

К Гаяне

Гаяна! Имя, реки достойное!

За вас веками сражались в войнах.

То страстная, злая, а то – спокойная,

У Бога просишь достойной доли.

Царица на троне, души отрада,

Возвестница чьей-то безумной любви,

Ты гордость дома, ты – матерь сада,

в котором влюбленные со всей земли.

Взялась наставлять – не забудь про ужин,

Влюбленные часто сыты лишь духом.

Уйди на отдых, ведь он заслужен,

Если даст спать соловей под ухом.

В ночном саду копятся признания

Со всех концов необъятной земли.

А что же ты, за свои старания?

Хотя бы памятник возвести бы могли.

Хотя бы, в память о дивном саде,

Хозяйкой которого – ты, Гаяна!

В котором всех понимали и принимали,

Отдав им то, что самим бы надо.

Однажды в сад твой придет насмешница,

и скажет дерзко: «Кусты неровные!»

И будет чувства дарить – по одежке,

Сместив тебя на терновом троне.

А что же ты, за свои старания?

Отдашь свой сад, навсегда, без боя?

Ведь его взращивали – не для тирании,

А что же, Гая? Для чего, кроме?

Лилия… кровь на снегу акварельной краской…

Лилия! Кровь на снегу – акварельной краской,

имя твое не пристало другому лицу.

Марии, Антонии, Маргарет, Да Гама Васко —

не в один ряд с тобой, обнажают суть.

Опять на снегу расплескалась, но все – напрасно,

кровь из прокушенной в пылу губы.

Опять перед всеми приклеишь зачем-то маску,

И молишь священника, чтобы тебя сожгли.

На хворост упрямо всходишь, закинув голову,

Зачем-то на миг прикасаешься ты к груди.

В ней сердце – ему давно бесконечно холодно,

В ней просьба – чтобы уже, наконец, сожгли.

На крик, на выстрел, на чью-то хмельную голову —

Ты каждого выберешь, куда и зачем подпустить.

Склонишь и церковь, и толпы на свою сторону,

Они тебя просят: «Пожалуйста, нужно жить!».

Лилия! Имя кроваво-алое, ведьмино,

чья-то чужая в тебе притаилась тоска.

Раскроешься в пламени в полном великолепии,

Из пепла на площади – в город придет весна.

Тобой окропят и посевы, и огороды,

Та кровь на снегу – превратится в злую метель.

Тебя будут славить веками – и все народы,

Твоею душой пропоет по весне капель.

Маргарита

Рита! Безбрежных глаз океан!Ты видишь суть, и ты видишь души!Твоя же душа – бесконечный храм,В нем пара сотен ненужных служек.В нем пара сотен пустых страстей,Чужих желаний, чужих иллюзий.Но разве ты родилась затем,Чтобы в себе нести эти грузы?В твой храм нужен доступ лишь детям, иБлаженным, кротким. На покаяние.Дела и помыслы их легки,И ты почувствуешь их признание.Они раскрасят все стены вмиг —Лазурью, охрой и киноварью.И ради тебя пройдут сотни лиг,Пересекут реки – Амур и Дарью.Чужая правда, чужой закон —не вправе действовать в твоем храме.Поверь, ведь не так уж и нужен он,Когда свободен от порицаний.

К Марие

Мария! За Бога слезу проливавшая,Дитя отдавшая – другим во спасение.Живёшь меж небом и Патриаршими,Планируя новое богоявление.Душа раз за разом наш мир покинула,Душа вернулась. Душа застыла.Уж сотни веков с того времени минуло,Но не отплакала, не – отвыла.Дитя пожертвовав во спасение,Мария, с чем ты сама осталась?Сама прекрасная, людям – милая,Среди миров и смертей терялась.От раза к разу, на грани боли,И так зависима от плеча.Куда же скрылся отец, Иосиф?Ведь вас он проклял – но сгоряча.Он вас обоих спасти не в силах,А ты решила все без него.Такая стойкая, людям – милая.А что себе? А себе – ничего!

Цикл «Весенние мотивы»

Несчастьям вопреки, с счастливою улыбкой

Пойдем навстречу солнцу и дождю.

И просыпаясь каждый день – о, Боже!

Тебя за все, за все благодарю!

За упоенный детский смех – и слезы,

За то, к чему так тянется душа.

За пряный солнца свет, за ветер, грозы,

И за прибрежный шелест камыша.

За радость новых пробуждающих открытий,

За теплый дом, за мой красивый сад.

И я лишь об одном мечтаю, Боже:

Однажды крикнуть «Я всего добился сам!»

Спасибо, что в меня вселил ты веру,

Спасибо, что ты научил творить!

Спасибо, что стремился сделать первым,

А дальше дал мне право – просто жить!

***

Великий Ростов! Твой Хозяин вернулся домой.

Сычом притаился он в тенях на мостовой,

Хозяин давно уж не верит чужим слезам,

Он ценит дела, а не то, кто и что сказал.

Великий Ростов! Твоя Хозяин ушел за Дон,

И там, где степи, теперь его новый дом.

По взмаху руки расцветает весной ковыль,

Его дыхание – зной и дорожная пыль.

Хозяин веками за Дон проливал свою кровь.

На чью-то слабость лишь вздымлет сурово бровь.

Ему незнакомы слова: «Но ведь я не могу!»

Он жизнь свою сотни раз отдавал врагу.

Хозяин плетет из тумана – солнечный свет.

Его называют вечным, хранят от дел,

Он сотни детей встречает в полях по утру,

И птицею, шепотом, тает он на ветру.

Хозяин поутру ведет по реке кобыл,

Он сам их кормил, из малых кобылиц взрастил.

Он поит реку волшебным их молоком —

он чудом жизни давно уже к ней влеком.

Хозяин порою несет на плечах грозу,

В нее добавит он смех и тоски слезу.

Шумит камыш? То хозяин плетет свою сеть,

Он будет ее плести – и о звездах петь.

О сотне русалок, сокрытых в низовьях рек,

О полчищах ратных, устроивших здесь набег.

О тех, кто грабил, и кто отдавал свое.

Хозяин их помнит – и в песнях воссоздает.

Хозяин плетет лениво в степях свою сеть,

Он прячет в ней горечь тмина и солнечный свет.

Тихонько поет он песню о славном краю,

Мне ветер ее доносит, и я пою.

***

Знаешь, нет ничего сильно страшного,

В том, чтобы выйти за грань сознания.

Двери раскрыть в пустоту мшисто-влажную,

Кристальную ясность зажечь познания.

Сквозь призму реки, отражающей души,

Ты видишь свет чьих-то сильных желаний.

Задержишь дыхание: «Я стал не нужен!»,

У Бога просит он покаяния.

Насколько же много сложных шагов,

Решительно сломанных ситуаций.

Когда – из Мира и из оков, —

Шагаешь в вечное подпространство.

Навечно уйти? Просто сделай шаг.

Вот только вряд ли уже вернёшься,

Однажды осмыслив, что был неправ,

К жёсткой истине прикоснешься.

***

Каждый миг умирают где-то,

Солнечным, ясным, погожим днем:

Маленькие, искренние дети —

За них все плачут, а мы поем.

«Боже!» – песнь погребальным стоном.

«Будь же жесток, накажи убийц!»

Бог – далеко, не всегда поможет;

Вряд ли вдохнет он обратно жизнь.

Жадные тверди полночной заводи,

Что по ту сторону вечной Стикс:

Новые души встречают с радостью,

На берегах – их понурый лик.

С честью и смыслом, здоровой совестью,

В мире давно накопились трудности.

Хочется крови? Пожалуй, скроем-ка,

В толще грехов беззаботной юности.

Чужие дети – добыча хищников,

Добыча сильных волков неправедных.

Это для вас он – родное личико,

А для кого-то – он дичь. Все правильно.

Чужие дочери, отцовы мальчики —

Кому есть дело до раны матери?

Они ломают на память пальчики,

Верша свой пир на кровавой скатерти.

Волков воспитывать – дело трудное,

Обычно их все калечат в детстве.

Кого наказывать, зачем же судим мы,

За чью-то взрослую безответственность?

За что-то детское, давно забытое?

За годы травли в родном селе?

И вот выходит в мир – все разбитое,

Где боль давно, а душа в огне.

Давайте вместе судить научимся,

Создавших походя из ничего:

Убийц, маньяков, садистов – сильными,

Огонь обрушив свой на него.

***

Посвящается Людмиле Сыби. С благодарностью за вдохновение.

Дети умеют радоваться —

Просто погожему дню.

Просто у них все складывается —

Счастье, любовь, уют.

Просто в них все заложено —

И нет невысоких страстей.

Нет истин в них непреложных,

И нет в них чужих идей.

Ребёнок душою полнится —

Которой уже века.

Он тихо к таким же клонится,

Ведь жизнь от них далека.

Та жизнь, что через усилие;

В которой – все одолей.

В которой плетешься милями,

И шепчешь: «Ты не жалей!»

Себя не жалей по праздникам.

Себя не жалей – вообще.

Нас создал Он все же – разными,

В порядке своих вещей.

Кому-то дарован суженый,

А кто-то влачит нужду.

Но где этот ужас в юности?

Колышется на ветру.

Ведь детям дается большее —

В них чистая радость Творца.

Но вскоре вся радость брошена,

И смерть – она без лица.

Скупая сварливая тетка,

Агония. Все. Конец.

И жизнь обломилась как ветка —

За что же, жестокий Творец?

За что ты берёшь беспощадно,

К себе сонм измученных душ?

И где же их Рай, их награда?

Их суженый, лучший муж?

Послушайте сами внимательно —

Вы чем наделили Бога?

Кто праведный, кто неправильный —

Нам всем тут одна дорога.

А все те свои кривотолки,

В которых сами запутались —

Они ранят вас, как иголки,

Лишь ими отравлена юность.

Прислушайтесь все же к детям:

Они ведь забыть не успели,

Как им удается жить с этим;

Как с неба на землю летели.

Как в спину им дул чуткий ветер:

Как дал он им стать на крыло.

Как солнца лучами согреты,

Поэзии пили вино.

Как Смерть, их извечный спутник,

Им сказки читала во тьме.

Как Бог им шептал, что любит —

В лазоревой тишине.

Как снова их жизнь позвала,

К себе с необъятных вершин.

Как это отрезало крылья —

При первом же крике «Дыши!»

Но, знаете, все же помнят —

Все дети о вечном краю.

В него же во сне уходят,

А я о нем здесь пою.

***

Под вечный весёлый флейты мотив

Однажды мы пели о жизни.

О тех, кто доволен, и ей возместил

Подарки все без эгоизма.

О тех, кто нашёл средь камней свою суть,

Кто звезды воспринял как компас.

Кто хоть и не мог, а сумел развернуть

Судьбу, как сюжет в кинопленках.

Кто стал так силен, а ведь мнилось, что слаб;

В речах был подобен ребёнку.

Кто ведал лишь свет, а нашёл в себе мрак,

Избрав мир столь нового толка.

О том, кто поверил навеки в любовь,

Кто смог к ней проторить дорогу.

Кто вырвался смело из жизни оков,

И встал на крыло понемногу.

О тех, кто заметки о вечном краю

Стихами писал. Где-то прозой.

О тех, кто несчастья себя не искал,

Дружил с непокорною Музой.

О тех, кто во мраке спасенье нашёл,

Кто смог – и в нем свет оживился.

О том, кто не смог – и так тихо ушёл,

И обратно уж не возвратился.

Кто к каменным рунам напрасно взывал,

Тревожил глумливую Норну.

Кто сказки и песни по свету собрал,

Достав из колючего терна.

Кто верил, что миг это целая жизнь;

А жизни без грез не бывает.

Кто сам оборвал путеводную нить,

И знал, как и что он теряет.

Мы пели и пели, и звёздная пыль

Нас с неба осыпала градом.

И тихо в степях развевалась ковыль —

Дары из Эдемского сада.

Мы просто напомним ещё только раз —

Что в жизни не место страданиям.

Пока не остынет огонь твоих глаз —

Живи. Добивайся признания!

Однажды споём и про твой длинный путь,

О том, чем закончил в итоге.

Пусть песня польется – живая, как ртуть,

Напомнит о смысле. И Боге.

***

По мотивам сериала «Los Revenantos»

Скажи, кто однажды появится вместо меня?

Разве так сложно оставить на память мне мое место?

Да, ты скажешь: «Послушай, ведь ты мертва, и тебе все равно!».

И ты прекрасно справляешься без меня: вновь куришь и пьешь вино.

И это будет прекрасно, правильно, честно.

Когда, наконец-то, я все же навеки уйду,

Оставлю последний звонок и пропущенные смс-ки,

оставлю в гостиной целые горы своих бумаг,

И страшную, мятую справку. В ней пишут про рак.

Ты сядешь, заплакав, что будет совсем не к месту.

Когда я оставлю тебе на память мечты,

Хмельные пустоты и тяжкие ночи без сна,

Оставлю свой запах, стихи, заметки и авторские права,

Оставлю все.

Сохрани лишь одно – мое место.

Быть может, я так надоем всем в аду или в рае,

Быть может, в мой гроб вдруг прольется святая вода,

И я возвращусь. На попутке, на старом трамвае.

А может, услышав все твои слезы, в награду

Твой Бог наконец-то вернет тебе жизнь без меня.

И вновь сигареты, вино.

Ты выбери что-то одно.

А мне сохрани мое место, где можно

Устало присесть.

Даже если отсутствовал вечность.

Цикл «Терновые феи»

Полуночный странник

Весь мир на ладони,И пламя костраТанцует безумные танцы.Весь мир из иллюзийИ ночью без снаШагать по дороге без ранца.Нести за плечамиПечаль и тоску,Любви залежавшейсяСоки.Идти, понимая,что выбрал не туИ снова насмешливы Боги.Под ноги ложится дорогаДорог,Одна из клубка перепутий.И где-то отыщетсяВедьмин лесок,Где встанет измученный путник.Дорога и шёпот забытых могил,Услышь их, полуночный странник.Забудь что мечтал ты, гордился, любил…Забудь, в чем искал ты призванье.Под лунным рассветомДорога легка,Окончится – сам не заметишь…Болотная топьтак нежна и вязка:Ты сам будешь рад ее встретить…

Не крестили это море

По мотивам цикла книг «Ведьма и князь»

Не крестили это море, не крестили…

Оттого ведь и вода в нем нечиста.

Как и раньше, там русалки заводились,

Одиноких увлекали в тенета.

Не крестили моря верные христиане,

Оттого морская нечисть в нем сильна.

Иногда выходит лунной ночью

Посмотреть вдаль на извечного врага.

На омытом лунным светом камне

Горько плакала русалка из глубин.

Не забыла ещё девичье-отрочье,

Не забыла, как любили короли.

Только моря глубина доступна властным;

Надоела – и на голову мешок

Потонула при полуночном ненастье,

И русалкой обратилась – всем урок.

Нечестивы помыслы людские,

Но и в море все следы убийств не скрыть.

Снял однажды ночью крест правитель,

И не понял, что теперь ему не жить.

Не ходил бы ты, правитель, да под хмелем

Погулять безлунной ночью на песке.

Из глубин морских тебя дождутся,

И потянут в море на крюке.

Отомщенная, забудется русалка.

Растворится в свете солнца по утру,

Ни один на свете крест ведь не помеха,

Если ты погиб от чужих рук.

Дай мне прикурить, шарманщик

Дай мне огоньку, шарманщик,Я хочу о звездах спеть,Как луна по небу ходит,Как с других сбивает спесь.В лунном свете растворяясь,Обнажают души суть:Перед Богом извиняясь,Лишь за то, что не вернуть.Дай мне прикурить, шарманщик,Я спою о чудесах.О долине, где играютФеи с терном в волосах.Расскажу я небылицыО родной стране моей.Где летают чудо-птицы,Есть следы иных зверей.Дай мне прикурить, шарманщик,Пусть играет скрипка нам…Пусть несется над бродвеемПеснь кочующих цыган.Я дитя иных народов,Дай же мне об этом спеть.Этой песней насмешить вас,Чье-то сердце отогреть.Феи бродят сквозь терновник,Принося в сердца огонь.Эта песня пусть согреет,Уберет чужую боль.Дай мне прикурить, шарманщик,И начну я ворожить…Эту песню допою я,Чтобы стало легче жить…

Фея и цыган

Посвящается моей фее из Гагаузии

Ты ветер, что зовёт цыгана в путь,

Ты тот костер, что ночью обогреет.

Ты ласкова, насмешливая фея,

У вас обоих до того был трудный путь.

Цыган смирял потерю за потерей;

Ты запирала чувства изнутри.

Но слушай… просто раз ты посмотри,

На тот огонь, что между рёбер тлеет.

Твоим рукам даровано прощать,

И отпускать бесчисленные страды.

Зачем бежать, в душе крича: " Не надо!»?

Неужто так легко – всегда терять?

Раскройся в звездном свете, не жалея,

Оставь тревоги и сомненья позади.

А если иногда вдруг будет страшно,

Ко мне на чай в избушку приходи.

Ведьмы Дона

Средь полуденного зноя раскололись облака,

Где-то вдалеке застыла ярко-желтая река.

Между ними яро скачет вольных лошадей табун,

Не хватает бравой схватки, кавалерий и драгун.

Степи, вольные вы степи! Кто коней на вас пасет?

Кто в волненьи наблюдает вольный птиц твоих полет?

Где донскими казаками защищалась от врага?

Обо всем молчит угрюмо ярко-желтая река…

Вольный Дон, волшебных песен на веку ты не слыхал.

Казаки твои сжигали ведьм, волшебниц и цыган.

Ты запутан злою волей, здравым смыслом покорен.

Ты забыл, что вольный ветер тут свободен, как орел.

Ведьмы края удалого собирались на шабаш,

Казаки в кустах смеялись, приготовив патронташ.

Вольный Дон! Зачем скрываешь ты грехи своих детей?

Их уж нет. Никто не встанет под удар чужих плетей.

Ведьмы вырезаны. Баста. Кровь смешалась их с водой.

И на небе вольно-ясно, и шумит вдали прибой.

Край донской, ты дивно славен, мы в плену твоих имен!

Только на заре сгорали ведьмы яростным огнем…

Цикл InSomnia

Посвящается Мастеру, с благодарностью за мотивацию, вдохновение и литературный вызов. Если бы не Ты, этого цикла бы точно не было.

Мужчина учится быстро;

Желающий и желанный.

Своим теплом отогреет,

Руками залечит раны.

От вкуса его поцелуев

Ты входишь кометой небо;

От нежности – тихо ликуешь;

И видишь другие планеты.

Мужчина – учится быстро,

Он знает природы законы;

Поймёт про твои циклы,