Дневник любительницы парфюмерии. Часть 1

Дневник любительницы парфюмерии

Часть 1

Рауфа Кариева

© Рауфа Кариева, 2021

ISBN 978-5-0053-4186-0 (т. 1)

ISBN 978-5-0053-4187-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Роскошь за полцены

Был апрель, но необычно жаркий. Шел то ли 1983, то ли 1984 год. С проспекта Правды, где была автобусная остановка, я повернула на проспект Профсоюзов. На этой же стороне улицы был длинный магазин «Промтовары». Зашла.

В отделе парфюмерии я увидела духи за полцены. Конкретно эти духи я видела впервые, но подобные – по производителю, оформлению, объему – были в «Ромашке», что на улице Ленина, недалеко от оперного театра, по 40 рублей. А здесь духи стоили 20 рублей. Я, как бы сегодня выразились подростки, «зависла».

Попросила посмотреть товар, понюхала его. Спросила у продавщицы, почему полцены. Она пояснила, что духи вскрытые. Сказала, что покупатель вернул, так как они ему не понравились. Я «зависла» еще основательнее.

Духи пахли великолепно. Ароматом благоухала и коробка. Флакончик был полный. По цвету духов было видно, что они насыщенные, неразбавленные – первая мысль у меня промелькнула, (если поверить продавщице, что кто-то в магазине может принять обратно вскрытую упаковку духов), что предыдущий покупатель отлил себе половину духов, добавил в этот флакончик водки и вернул в магазин.

Короче, я мялась, мучилась, сомневалась. Но духи все же купила. Ведь полцены! И аромат вскружил мне голову.

У моих родителей был друг-подруга, наш семейный врач. Она была и мне подруга, хоть и возрастом старше моих родителей. Я сразу ей позвонила, рассказала про покупку и про свои сомнения. От них, сомнений, я все же не избавилась. Было-таки у меня ощущение, что меня обманули.

Доктор тетя Аля меня успокоила. Оказывается, прозвучало от нашего доктора признание, она много лет получает подарки от благодарных пациентов – их много, так как врач она успешный – по нескольку флаконов дорогих духов ежемесячно. Но, так как у нее непереносимость запахов и астма, то она духи сдает в парфюмерный отдел в ЦУМе. Подружилась для реализации этого бизнес-проекта с парфюмерными леди главного магазина столицы, стимулирует их половиной выручки. А так как часто духи приходится вскрывать при дарителях, чтобы выразить благодарность, то это снижает их стоимость при сдаче на левую перепродажу.

Не волнуйся, заверила меня тетя Аля, твои духи, аналогично ей, сдала какая-то знаменитая врач, или репетитор по математике, или просто успешная дама, у которой много поклонников, и этих духов у нее завались. Не полы же ими мыть.

Я успокоилась. Духи оказались очень стойкими. Одной капли на одежду – хватало на неделю. На кафедре экономического факультета мне говорили, что слышат аромат моих духов на 3 этаже, когда я только вхожу в здание. Я пахла как королева. Восточная султанша. Аромат был роскошным.

Духов хватило мне очень надолго. А потом еще долго в комоде с постельным бельем лежал открытый пустой флакончик, а рядом его необычной формы крышечка. Радовали меня внешним видом и постепенно тающим ароматом.

В прошлом году я увидела эти духи, причем именно тех лет, а не современный вариант, на сайте интернет-магазина, торгующего винтажными духами. Однако стоимость их отнюдь не в полцены, как в далеком солнечном апреле, когда я их купила. И потому я их покупку пока не планирую. Так, буду наслаждаться воспоминаниями. А-а-а! Чуть не забыла. Духи называются Жозе – я их так называла. А перевод не знаю.

Магнолия

Мне было лет 20, и довелось мне несколько дней общаться с незнакомкой. Это была дама средних лет, которую я запомнила настолько, что сейчас, по прошествии почти 40 лет, пишу о ней. Хотя даже не помню ее имени.

Знакомые знакомых моих родителей попросили приютить на несколько дней иногороднюю семью. Отец, мать, мальчик лет 12 и грудной младенец. Мальчика-подростка надо было в столичной клинике обследовать. Дом у родителей был большой, и гостям выделили комнату. Отец с сыном каждое утро уходили для походов по врачам, а мать с младенцем оставалась дома. У нас дома. Совершенно незнакомая нам женщина вела себя в чужом доме абсолютно непринужденно. Не нахально, не вызывающе, а именно свободно, спокойно. Как будто она гостит у очень близких людей. Что интересно, никого она не напрягала психологически. Я – так вообще, смотрела на нее с удивлением и интересом. И с удовольствием с ней общалась. А она, несмотря на разницу в возрасте лет в 20, общалась со мной на равных, очень дружелюбно. Несмотря на то, что у гостьи был грудной ребенок, который периодически громко вякал, он тоже никого в нашем доме не напрягал. Я об этом вспоминаю с неизменным интересом, так как в последующие 40 лет мне приходилось часто и подолгу останавливаться и у друзей, и у родни, но нигде и никогда я не чувствовала себя спокойно и раскованно, как та дама. Мне всегда казалось, что я всем мешаю, я круглосуточно терзалась, что я – обуза, и старалась скомпенсировать якобы причиняемые мною неудобства, и чем-то отблагодарить – уборкой, мытьем полов, готовкой, или подарками даже в ущерб своей зарплате. А эта дама излучала абсолютный баланс. Как йог в Гималаях. Но особенно я впечатлилась от того, как она общалась со своим младенцем. На тот момент я не была профаном в этой области, так как активно участвовала -незадолго до описываемых событий – в воспитании младшего и очень позднего ребенка моих родителей. Кормление, пеленание, уход, стирка – я все это знала. Так вот, наша гостья кормила ребенка грудью, но и подкармливала немного из бутылочки. Мой перфекционизм бил тревогу: три дня ребенка кормили из одной и той же бутылочки, соску не кипятили, и содержимое не меняли. В моем понимании, ребенок должен был страшно заболеть, быть худым и несчастным. Однако при всем этом ребенок был красивый, упитанный и совершенно здоровый. Дальше – больше. Когда ребенок обкакался, гостья наша протерла его этой же пеленкой, завернула пеленку со всем содержимым коричневого цвета, и закинула под кровать. И так все дни ее пребывания у нас – собрала целую «ароматную» кучу. Перехватив мой недоуменный взгляд, она пояснила: «Заберу домой и там постираю». А когда ребенок обписивался, она просто мокрую пеленку кидала на батарею – была зима, и батареи центрального отопления жарили изо всех сил – пеленки сохли быстро. Также для ароматического букета гостевой комнаты дама ежедневно в мисочке растирала какую-то траву и сжигала ее, пояснив мне, что это для хорошего сна ребенка. Самое интересное для нашей темы: у этой в высшей степени интересной дамы были духи. Она их в первый день поставила на виду и несколько раз в день обпшикивала себя с ног до головы. И вот этот коктейль – сожженная мистическая трава, грязные пеленки ребенка, грудное молоко и духи – был просто «вынос мозга». Когда гости уехали, я затосковала и купила себе такие же духи.

Прошло 20 лет. Я увидела эти духи в универмаге Валентина в городе Владимир. Продавщица сразу предупредила, что это уже не совсем те духи. Их производят теперь по лицензии в другой стране – в Ливане. Но рецептура, запах, оформление, качество – все такое же. Я духи купила. Надушилась и приехала в гости к очень успешной в женском отношении знакомой даме. У нее была коллекция роскошных духов. Но она заметила мой аромат. Спросила, что за духи. И еще через пару месяцев при очередном визите к этой женщине, я увидела у нее в шкафчике 5 упаковок этих духов.

Прошло еще 15 лет. И вновь я увидела эти духи – в крошечном московском магазине под теплым названием «Промтовары». Купила. Они были тоже ливанские, но все такие же прекрасные, как в прошлом. На следующий день я вернулась в магазин, чтобы купить духи про запас. Но их уже не было. Продавщица сказала, что их быстро раскупают. Духи закончились, а нежный белый фарфоровый флакончик, пустой, и сегодня стоит у меня на туалетном столике. Флакончик пуст, но все равно издает узнаваемый аромат – нежный, свежий, женственный. А-а-а, чуть не забыла про название. Духи называются Магнолия.

Неразделенная любовь

В 1985 году, в феврале, папа снял мне квартиру на Беговой, чтобы я в тишине и покое дописала свою диссертацию.

Я трудилась три месяца, но раз в три дня совершала прогулку по городу. Чаще всего по улице «25 октября». Я ее любила.

И вот оказалась в ГУМе. Купила туфли, серые, кожаные, с цветком на боку, и очаровательный коричневый фетровый берет, жесткий, и он очень мне шел.

Затем ноги как-то сами понесли меня в парфюмерный отдел, хотя на духи в тот момент у меня денег не было. И зачем только я туда пошла? Я там увидела ИХ.

Короче, у меня снесло крышу. Я влюбилась. Потеряла сон и аппетит. Но 60 рублей было взять неоткуда. Я страдала. И стала каждые три дня прогуливаться по тем местам, чтобы приходить в ГУМ и любоваться на заветную коробочку. И так продолжалось три месяца.

Духи были недоступны. В то время «Клима» стоили 40 рублей, и это была заоблачная цена, а уж 60 рублей – цена просто космическая.

Сейчас я нашла в сети фото этих духов, но в памяти у меня почему-то не одна лебедушка, а две.

Я безнадежно и безответно была влюблена. Эти духи казались мне верхом совершенства. Я никогда их не нюхала, но я почувствовала их энергию на расстоянии. Мне казалось – они созданы для меня.

Купить духи мне было не на что, и я смирилась со своей несчастной любовью. И через некоторое время забыла о них.

Прошло 10 лет. Я была в командировке в Казани. Зашла в дорогой парфюмерный магазин. И вдруг… я увидела свою старую безответную любовь. Они – Лебедь. Белый. Моя мечта. Конечно, я напряглась, но духи купила.

Два месяца я тщетно пыталась полюбить эти духи. И так, и сяк наносила. Вроде запах хороший, но на мне его будто нет.

Еще через два месяца почувствовала, что духи меня раздражают, злят. Я нервничаю. Наверное, за истекшие 10 лет я изменилась биологически, и то чувство притяжения, ощущения единства с этим ароматом, что я испытывала в 1985 году, утратилось. Это была моя первая версия причины любовного разочарования. А вторая версия была традиционная – духи поддельные.

Духи я подарила сестре. Она не испытывала восторга от них, но терпеливо их расходовала – чего добру-то пропадать. Я целый год принюхивалась к аромату у сестры, ждала, вдруг что-то почувствую, и пожалею о расставании со своей старой любовью. Нет – не случилось.

Сегодня я решила повторить попытку. Через 22 года после казанской покупки, куплю еще раз этот прекрасный флакончик с лебедушкой. А вдруг биологический состав моего организма, сделав круг, опять вернулся в состояние 1985 года, и духи я вновь, уже счастливо, полюблю? Что ж, поживем-увидим.

Запах родных мужчин

В 1973 году мне было 14 лет.

В середине лета умер мой дед. Стояла серьезная жара, под 50 градусов. Организацией похорон занимался старший брат моей матери.

Тело дедушки находилось в самой дальней комнате. На трех деревянных табуретах стояли носилки, тоже деревянные, и на них, завернутый в белую ткань, лежал дед. Все тело было обложено глыбами льда. Они подтаивали, и вода капала на пол.

Старший брат моей матери меня всю жизнь недолюбливал. Никогда ничего мне напрямую он не говорил, но я ощущала его ненависть всей своей детской душой. Даже однажды спросила у мамы, почему он так меня не любит? Она ответила, что я тут ни при чем. Просто я очень похожа на своего папу, а брат мамы очень не любит его. Так объяснила мне мама. Я поняла.

И вот этот мой дядя проявил-таки свои чувства ко мне напрямую. Он с отвращением сунул мне в руки тряпку и ведро. И сказал, чтобы я шла к покойнику и вытирала лужи под его смертным одром. И дело не в поручении данной работы, а дело в его взгляде на меня в тот момент – взгляд был брезгливый. И не по отношению к работе или ситуации. Дядя брезгливо посмотрел именно на меня.

Я понимаю, всем было некогда, и кто-то должен был делать эту работу, и я ее делала. 14 лет – это уже не совсем ребенок. Но я помню ужас, который я переживала в те мгновения. Особенно, когда я оставалась в комнате одна – только с покойным дедом. И помню свое концентрированное горе, видя тело так близко, когда на четвереньках ползала вокруг него. И ведь эту работу я делала не 15 минут, а несколько часов – примерно с 6 утра и до 11.

Почему я этот эпизод помню всю жизнь? Потому что я помню свое эмоциональное состояние в возрасте с 12—14 лет. Это был тяжелый подростковый период, полный комплексов, непрерывных слез и душевных терзаний. Фактически я была в то время эмоционально нестабильна, и не была способна по психологическому состоянию к такому стрессу, как протирание полов под покойником. Как объяснение причин моего состояния, и как иллюстрация к нему, годится следующее воспоминание. За полгода до описываемого дня похорон, я была в санатории «Юность» в городе Ессентуки. Санаторий этот для больных детей, и там много медицинских осмотров и процедур. При приеме в санаторий проходят медосмотр. И вот я помню, что стою в трусиках —только в них – возле медсестры, она записывает показатели – только что она меня взвесила, измерила рост и т. п. И вдруг в кабинет входят человек 7 женщин средних лет в белых халатах – врачи и медсестры. И моя медсестра им говорит: «Я вас позвала специально посмотреть, какой страшный ребенок». И кивает на меня. А ведь мне 13 с половиной лет, а не месяцев! Я все понимаю. И такая толпа взрослых тетенек смотрит на меня, как на экспонат Кунсткамеры, они качают головами и причитают: «Какая страшила, ужас».

Я помню этот эпизод всю свою жизнь. И мне жаль этих упитанных сисястых теток, так как они так и не узнали, что через 4—5 лет эта «страшила», на которую они пришли посмотреть, стала такой красавицей, что вся их красота, когда они были невестами в 18 лет, вся, в совокупности, вместе взятая, не смогла бы перевесить мою.

Так в чем причина ужаса врачей в санатории «Юность»? В подростковом возрасте я уже выросла до своего нынешнего роста в 176 см, но вес не набрала – в то время он был в районе 40 кг. Много времени я лежала в больницах, родители меня отправляли в санатории, чтобы выровнять вес быстрее. Естественно, организм не мог быстро справиться с нагрузкой. Худоба сопровождалась бледностью, изможденностью, болезненностью. Я действительно была страшной. Но мне никто, кроме мамы, никогда не говорил в лицо, что я страшная. И вдруг я выслушала такое «медицинское» коллегиальное заключение. Я приходила в себя от него все 24 дня пребывания в санатории.

Конечно, такие проблемы с внешностью и здоровьем гарантировали эмоциональную нестабильность и букет подростковых комплексов.

Однако протирание полов под телом деда не изничтожило, и не сломило меня. Я думаю, дело было в том, что деда я любила и люблю его до сих пор. Какой запах ассоциируется у меня с моим дедом? Это не его одеколоны «Тройной» и «Шипр». И не земляничное мыло, запасы которого в хозяйственных шкафах моего архи-аккуратного деда-перфекциониста исчислялись десятками. Скорее, это запах меда – дед был пчеловодом. Запах свежезатопленной бани – дед топил ее по субботам. Аромат спелого винограда – у деда был роскошный ухоженный азиатский виноградник, который, как крыша, закрывал весь двор его дома.

Мой дед живет в моем сердце и памяти как эталон настоящего мужчины. Хозяйственный, работящий, порядочный, красивый, умный, всегда чисто выбритый (кстати, опасной бритвой), всегда аккуратно одетый. Ездил на работу на велосипеде и одну брючину закалывал булавкой, чтобы не испачкать. И много лет после его смерти, как мы все ни старались, не смогли нарушить порядок в его хозяйственных шкафах.

А какой запах ассоциируется у меня с моим папой? Ну, это не парфюм! Конечно, у моего папы, красивого мужчины с высоким положением в его социуме, была коллекция хорошего мужского парфюма. От него всегда шел шлейф дорогих духов, смешанный с коньяком – папа не курил и пил только хорошие напитки. В ванной никогда не стоял какой-то мужской одеколон, так как папа брился электробритвой и наносил парфюм в своей комнате. Но я не помню ни одного из них. И теперь я знаю, почему я не запомнила парфюмы своего отца. Потому, что был другой аромат, который он использовал постоянно и много.

Именно это вещество и есть вещество с определенным ароматом, которое прочно связано с воспоминанием о запахе моего отца. Это Кармазин.

Это средство имелось в нашем доме десятками штук про запас. Стояли эти красивые флаконы везде – в комнате, в коридоре, в ванной – везде. Папа использовал это средство литрами. Дело в том, что папа еще в 30 лет начал лысеть, и, видимо, комплексовал по этому поводу. Но не помогло, уже к 40 годам лысина победила моего папу безоговорочно.

Лично мое мнение, лысина совершенно не портит мужчину, и не стоит тратить силы на борьбу с ней.

Папа умер в 2003 году.

Запах моего мужа – это одеколон Консул. Да, помню и люблю этот аромат. Но не это главный запах моего мужа, оставшийся в моей памяти. Гораздо ярче – это запахи шикарно приготовленных им восточных блюд с огромным количеством специй, плюс его бесконечное курение.

Муж умер в 2004 году.

Дед, отец и муж – главные мужчины в жизни женщины. Родные. И запахи их будут со мной всегда.

Любимый

В прошлом году я слушала лекцию московского профессора – очень интересной и умной женщины. Тема лекции была полуфилологическая: язык как средство коммуникации, международного общения, с учетом менталитета народов. Прозвучал рассказик – наблюдала как-то сама лектор эту сценку – о том, как стайка китайских девушек запорхнула в универмаг, а выпорхнула – вся компания – в одинаковых платьях. Они были счастливы, и для них норма – одинаковые платья.

Наши женщины – «убьются веником», если вдруг какая-то еще будет в таком же прикиде.

Моя двоюродная сестра приезжала за 1000 км, чтобы обменять все то, что продается у них в городе, на то, что продается у нас. Лишь бы – не дай Бог – с кем-то не попасть на мероприятия какие-то в похожей одежде.

Я тоже пережила неприятный эпизод. У меня был роскошный финский костюм – серая юбка гофре, и на сером фоне огромные черные розы – верхний блузон. Завязывался на бедрах бант из этой же ткани, выглядел как элемент моды 20-х годов. Костюм сидел на мне безупречно. Пришла в нем как-то на работу и вдруг вижу – на занятии моя студентка в таком же костюме. У меня был такой стресс, что с того дня и до пенсии на работу я ходила только в одежде индивидуального пошива.

Аналогичные терзания испытывали все знакомые мне дамы.

Так вот. На фоне такого стремления быть в единственном экземпляре чуть ли не во всей Вселенной, наши дамы все дружно одинаково пахли. Речь идет о 80-х годах. Почти у всех, если точно не у всех, в те годы были духи Клима – «Climat».

Я прочитала в Сети, что эти духи в те годы называли «запах московского метрополитена». Настолько он был частым, распространенным и узнаваемым. Им пахло везде.

Я в те годы жила не в Москве, но у нас была такая же ароматическая картина.

Духи эти – очень хорошие, приятные, «обалденно-эротичные», очень нравились всем мужчинам, были стойкие.

Всё бы хорошо, только мы все были – как стайка китайских девушек в одинаковых платьях – одинакового запаха.

Зима 1982 года. «Клима» мне подарил человек, который имел на меня виды, однако его виды в мои планы не входили. Ну, совсем не входили. Человек был мне неприятен. Но от духов я не отказалась. Я понимаю, что нельзя принимать подарки в таком случае. И тогда я об этом знала. Но красивая коробочка возымела на меня магическое действие. И я приняла подарок.

Как же мне понравились духи! Фигуристый флакончик с тесемкой на «шее», а горлышко широкое – помещался пальчик. А запах – дурманящий аромат настоящей любви и непревзойденной женственности.

Пока я разглядывала парфюм, и восхищалась им, в мою комнату зашла сестра. И говорит: «А я точно такие же духи купила с первой зарплаты. Мы же в одном доме живем, зачем одновременно вскрывать две упаковки духов? Выстави свои на трюмо в прихожей, будем пользоваться вдвоем. А как закончится этот флакон, откроем мой».

Я решила, что сестра абсолютно права, и поступила точно, как она предложила.

Прошло довольно продолжительное время. Духи закончились. И я сказала сестре: «Теперь выставляй свой флакон». Однако дело приобрело неожиданный для меня оборот. Сестра отказалась. Она сказала, что, мол, это мое было дело и добровольное решение, как распоряжаться духами – единолично или коллективно. А она решила, что лично ее духи будут только в ее личном распоряжении.

Я сочла поведение сестры непорядочным, и отправилась жаловаться нашей маме. Мама выслушала все мои причитания и вынесла вердикт: права моя сестра. Мама сказала, что нужно в первую очередь заботиться о себе, и не разбазаривать свое имущество. И я, сказала мама, поступила как неэкономная, нерасторопная, неумная и нехозяйственная. И в заключение мама порекомендовала мне, «дуре», впредь брать пример с умницы-сестры.

Тогда я на маму обиделась. Но сейчас, через много лет, я понимаю – мама была права. Каждый человек в первую очередь должен заботиться о себе, любить себя, в первую очередь себя, а уж потом весь мир. И также он должен беречь свои вещи, и не разбазаривать, и не раздаривать их налево и направо. Чтобы тебя не считали дурой все окружающие, включая родственников.

А еще, теперь я в этом уверена, каждый человек, который тебя обманул, подвел, предал и прочее – это твой учитель. И ты сама должна нести ответственность за свои поступки, а не обвинять кого-то, и обижаться. Только твоя ответственность – во всем. Ведь меня не силой заставляли выставить духи на общее пользование. Сама приняла решение.

А еще мне понравилась вычитанная умная фраза, я ее даже в записную книжку выписала: «Хочешь навести порядок на планете – начни с себя».

Так что больше не обижаюсь – ни на маму, ни на сестру.

Но это я понимаю сейчас. А тогда, когда меня надули с моими «Клима», я обиделась и сочла, что со мной поступили нечестно.

Итак. Великолепные духи, прекрасные и мною любимые, на тот момент времени для меня «прокололись» трижды. Имели слишком широкий ареал использования, это раз, были подарены неприятным мне человеком, это два, и, наконец, ухудшили мой имидж в моей семье.

Всё. С той поры я в сторону этих духов больше не смотрела, не вспоминала их, и не думала больше их покупать.

На прошлой неделе в лекции Элины Арсеньевой, питерского парфюмера, я услышала про «Клима» такую информацию. Фирма-родитель этих духов, «Lancome», и сегодня их производит, но изменилось все – внешность и содержание духов. Их осовременили, видоизменили. Да, отдаленное сходство есть, но это уже другой парфюм.

Однако еще в 80-е годы Ланком по лицензии предоставил право выпуска той самой, ныне винтажной, версии духов, парфюмерам в Сирии. Они полностью скопировали рецепт и техпроцесс – им предоставили оборудование и сырье – и начали заваливать планету этими «Клима». Все бы хорошо, но начал страдать имидж Ланкома – неаккуратные флаконы, все тяп-ляп. И Ланком лицензию отозвал. Но мы все с детства знаем, что «восток-дело тонкое», а те, кто вырос в Азии, тем более, знают еще, что такое «ошно-пошно» и восточная деликатность. Сирийцы, прижав правую руку к сердцу, слегка склонившись в полупоклоне, сказали французам: «хоп, майли». Но всю информацию заныкали. Успели все скопировать.

И по сей день шпарят напропалую эти копии. И что здорово, сказала Элина, восточные люди слишком ленивы, чтобы что-то менять. Так что и сегодня – эта продукция, пусть неаккуратная коробочка и все тяп-ляп – те самые, настоящие «Клима».

Я впервые после 1983 года, вспомнила про мой таящийся в недрах души интерес к этому аромату. И отправилась по магазинам – посмотреть на сирийские подпольные копии. Сирийские – не нашла. Но нашла – производства одной небедной арабской страны. Купила. Цена символическая. Принесла домой – ужас. Коробочка неаккуратная, все тяп-ляп. Флакончик то ли пластиковый, то ли это самое легкое и некачественное стекло. Ободочек на шее флакона кривой, и гольно синтетический. Но самое ужасное – я не узнала запах. Из пузырька на меня пахнуло самогоном.

Буду искать сирийский вариант, Элине я доверяю. Только, видно, проблемно будет найти сирийский – с учетом современных реалий. Если только из старых поставок.

Сегодня специально ходила в Л. Этуаль, чтобы понюхать новый, современный вариант «Клима». Очень красивый, сладкий, нежный парфюм. Очень-очень отдаленно напоминает вариант 80-х, но очень хорош. Однако, не хороша (для меня) цена. Это 7699 рублей.

А еще Элина сказала, что рецептура Клима – винтажный вариант, но с синтетическими составляющими, восстановлена в «Новой Заре». Их парфюм «Клима» – очень хорош, и напоминает те годы, когда мы все полюбили французские «Клима». Но все же, он вариативен. Гораздо больше от рецепта настоящих «Клима» в их парфюме «Кузнецкий мост».