Сказания Меннескер. Ледяная стрела

Они свернули и спустились практически к самой воде. Деревья, росшие у берегов, тихо зашелестели и склонили свои головы к путникам, точно осматривая чужаков. Ларе стало не по себе, и она притянула оружие ближе к себе.

– Однажды к королю пришла нищая старуха, – понизил голос Аррен, попытавшись сделать тем самым свое повествование более зловещим. – Она потребовала аудиенции у Эриха Жадного. Ее не хотели пускать: больно жалок был ее вид, но старуха сказала, что она мать одного из офицеров, некогда спасших жизнь королю и отдавших свою взамен. То был Орр Буревестник, и только из-за этого король согласился ее принять. Старушка вошла в зал, полный сверкающей утвари, а на украшенном каменьями троне ее ждал сам правитель. Он спросил, чего же надо старухе от него. И она сказала, что ее семья погибла от голода и катаклизмов, а сама она страдает в нищете, ведь уже так стара, что не может работать, а содержать ее теперь некому. Она попросила у короля столько золота, во сколько он оценивает отданную когда-то во его спасение жизнь ее сына.

Лара вздрогнула, когда услышала всплеск. Она резко обернулась, но увидела лишь круги, расходящиеся по воде. Так неужели тут что-то водится? Демон же, как ни в чем не бывало, рассказывал:

– Король подумал и сказал, что готов выдать ей такую сумму. Он попросил принести один из сундуков с золотом в тронный зал и поставить рядом с собой. Два крепких воина втащили полнящийся золотом сундук. Старушка обрадовалась и расплакалась, думая, что правитель сейчас ее озолотит, но не тут-то было. Эрих Жадный взял один золотой, покрутил его в пальцах и, вздохнув, бросил старухе под ноги с высоты своего трона. «Забирай и ступай! Ты попросила меня дать оценку, и я ее сделал. Офицеров у меня так много, как золота в этом сундуке, и я оценил эту жизнь ровно так, как следует».

– И она согласилась?! – удивленно вскрикнула Мелисса, на которую тут же шикнул маг.

– Дослушай до конца! – обиженно сказал демон и кашлянул. – Старушка разозлилась и сказала, что нет и не было короля более никчемного в истории демонов, и что раз он оценил жизнь ее погибшего сына в один золотой, то она оценивает жизнь короля в горсть пепла. Эрих собрался выпроводить ее, но та произнесла пророчество, названное после Прорицанием Буревестника. «И придет Великая Засуха, что страшнее нынешней, и обрушится Дождь огненный прогневанным Божеством. И падет город, над землею парящий, и ознаменуется Конец тех, кто землею Ветров правил доселе. Не будет потомкам твоим даровано счастье, и золото станет погибелью их. И, лишь когда кровь от крови твоей прервет эту цепь, алчность свою пересилив, падет Проклятие, но на том и род твой оборвется, что от Древних королей начало берет. И сгоришь ты в ярком пламени».

– И что же было потом? – Затаив дыхание, спросила Мелисса, перевесившись через борт повозки и наклонившись в сторону демона.

– Король рассердился и приказал сжечь старуху на костре, положив ей в рот тот золотой, что он дал ей, чтобы эта плата ушла вместе с ней к Повелителю Теней. И тогда в первый раз над Амреихом взвилось пламя. А жадность короля все росла. Он вводил все больше и больше налогов, забирал у своего народа больше и больше золота, и не мог насытиться. И вскоре Амреих из цветущего города, из прекрасной столицы превратился в хранителя боли и отчаяния, страдания простого народа и ликования жаждущего золота короля. Страна умирала, и было поднято восстание, во время которого Эрих Жадный бежал из дворца подобно трусу. Никто не знает, где он окончил свою жизнь, и выжил ли. Кто-то говорит, что он скрылся в Ланд Меннескер и протянул аж до самой старости, а кто-то – что его убили неподалеку от Амреиха, и что уйти ему так и не удалось. Погиб ли он или же нет: он забрал с собой столько золота, сколько смог унести, и оставил позади разоренную страну и падший город. И после исполнилось Пророчество Буревестника, и поразила земли демонов засуха, и обрушился огненный дождь, от которого нельзя было укрыться даже в стенах замка. И те, кто пережил это, уже не вернулись в проклятый город. Говорят, он до сих пор таит в своих стенах немало богатств, за которыми никто, даже самые отчаянные смельчаки, не решаются отправиться, ведь стерегут город призраки погибших его жителей, что стали слугами Повелителя Ветров…

– Как красочно, но не очень достоверно, – буркнул чернокнижник, скептически глянув на мальчишку и после обратившись к Мелиссе: – Не стоит слепо верить легендам, передающимся из поколения в поколение. Лучше довериться летописям и более достоверным данным.

– Я… не читал, – виновато отвел взгляд демон. – Мы жили в маленькой деревне, и у родителей почти ничего не было, что говорить о… – он смолк, отвернувшись.

– А что с ними стало? – спросила было Мелисса, но ответом ей был лишь полный грусти и тоски взгляд.

Всплеск вновь повторился, уже куда громче. Темная гладь озера, словно дрогнувшее от удара зеркало, всколыхнулась и пошла мелкой рябью.

– Ускоримся, – тихо сказал маг и что-то шепнул своему фамильяру.

Они совсем скоро оказались у дороги, ведущей к воротам, по обе стороны от которой раскинулись густые заросли. Барт, нагнавший их, тут же спросил:

– Что такое? Где-то опять прячется чудище?

Вайлонд перевел задумчивый взгляд на озеро и пожал плечами.

– Надо быть осторожным, даже когда опасности, кажется, нет.

Лара смогла спокойно вздохнуть и выпустить из рук сжатый до побелевших костяшек лук только тогда, когда путники приблизились к разрушенной стене, где до сих пор присутствовала часть ворот, ранее раскрывавшихся перед гостями Амреиха. Осторожность и правда не повредит, но, кажется, они слишком преувеличили опасность. Может, в этом озере водится какая-нибудь рыбешка?

Они въехали в город. Впереди раскинулись многочисленные улочки некогда светлых домов, которые теперь одиноко ютились на уцелевшей земле. Многочисленные мосты и лестницы, статуи в форме всевозможных животных, в том числе и тех, которых лучница не то что не видела, о которых она и не слышала вовсе – все это могло дать представление о древней красоте города. Но сейчас среди этих руин вряд ли можно было бы жить. То и дело в земле можно было встретить воронки, края которых давно обуглились. Храм, который высился у мостовой и словно находился на возвышении, был разрушен до такой степени, что должен был наверняка рухнуть, но по какой-то неведомой причине все еще упорно стоял. Между его колонн еще можно было разглядеть барельефы в виде языков пламени и рогатого черепа посередине.

Вайлонд задержался взглядом на барельефе. Лучница повела плечами, точно ощутив на себе грозный взгляд божества, в честь которого когда-то был воздвигнут храм. Но еще больше она удивилась, когда на пути им попался алтарь, на котором была выгравирована звезда и фигура в плаще, скачущая на коне. Повелитель Теней занимал особое место в культуре демонов, неудивительно было встретить его изображение здесь.

– Кого-то напоминает, а, – усмехнулся Барт, кивнув на изображение, и тут же поежился, поймав на себе неприязненный взгляд мага.

Они выехали к более-менее сохранившейся части города, где и располагался легендарный дворец. Виденхос представлял собой массивное сооружение, которое выглядело настолько огромным, что заставляло путников чувствовать себя лишь жалкой горсткой муравьев перед могучим дубом.

Перед зданием располагалась небольшая площадь, от которой вниз вело несколько широких дорог и лестниц, часть из которых давно обвалилась. Еще ниже, где и шли беглецы, вились узкие улочки плотно сидящих домов с каменными крышами.

Это место было мертвенно-тихим и казалось совершенно огражденным от внешнего мира. И именно здесь и было принято решение остановиться и сделать длительный привал.

Лара устало потянулась, давая затекшим мышцам немного прийти в себя. Мелисса уже бросилась обследовать дом, который тщательно осмотрел чернокнижник, прежде чем впустить ее туда. Здание сохранилось на удивление хорошо, и, вероятно, должно простоять еще не одну сотню лет. Лара тихо зашла и осмотрелась. Первый этаж занимало несколько комнат, в одной из которых стояла широкая крепкая кровать. Обугленные кое-где подушки и покрывала, которые походили скорее на тряпки, для нее сейчас выглядели как самая мягкая перина прямиком из королевских покоев. С трудом поборов в себе желание упасть на кровать и забыться сном, лучница пошла дальше обследовать жилище, надеясь найти что-то полезное.

– Куда пошел Мэриан? – спросила она, когда поднялась на второй этаж и оказалась перед снятой с петель дверью.

Посреди пустой пыльной комнаты стояла кровать, которая по размерам подошла бы разве что ребенку. Она была сломана и имела всего три ножки. Рядом на полу валялись старые деревянные и костяные игрушки, потемневшие от времени. Полог, висевший над кроваткой, был разодран и свисал лохмотьями вниз, точно тонкая паутинка. Отчего-то эта комната была особенно пропитана тоской и гнетущим чувством тревоги.

– Это место очень грустное, – тихо сказала девчонка, поежившись и обхватив себя руками. – Мне здесь не нравится.

Лара была полностью с ней согласна. Она подошла к Мелиссе и положила руку на теплое плечо. Драконесса вздрогнула и облегченно вздохнула, прижавшись к лучнице.

– Наверное родители очень любили ее или его, – она протянула смуглую руку к дверцам шкафа, стоявшего рядом с маленькой кроватью.

– Любой родитель любит своего ребенка, – сказала было женщина, но тут же осеклась. А любой ли?

Любила ли ее мать? Жалела бы, если бы с ее плеч свалилась ноша в лице единственной дочери? А Лидий? Очевидно, что падчерицу он как минимум недолюбливал, а то и считал вовсе пустым местом… но вот родного сына. Он был строг с ее братом, не терпел, когда тот говорил ему слово поперек, но что-то ей подсказывало, что в черном гнилом сердце этого человека все же были теплые отеческие чувства к единственному сыну.

– А мои? – раздался скорее похожий на эхо голос девочки. – Я их почти не знала. Мне сказали, что их не стало, когда я была совсем маленькая: я помню только размытые образы. Думаешь, они меня любили?

Лара ощутила леденящую дрожь, когда встретилась глазами с полным надежды взглядом дракоши. Конечно, она не могла ничего сказать про ее родителей, но сколько же было искренности в этом взгляде, сколько еще совсем детской наивности.

Взяв себя в руки, женщина улыбнулась и пригладила непослушные каштановые волосы Мелиссы:

– Ну как можно не любить такую умницу? Мне кажется, они в тебе души не чаяли.

Золотые глаза вспыхнули точно две искорки.

– У драконов детей учат летать родители, – протянула Мелисса, вновь прислонившись к ее боку, когда они стали спускаться. – А меня учили все подряд: от воинов и наставников до самой королевы. Мне бы хотелось сказать, что все они – мои родители, но я не могу… не могу назвать их моей семьей. Это все так сложно.

Она судорожно вцепилась в рукав лучницы и опустила голову.

– Я тебя прекрасно понимаю, – вздохнула женщина.

Внизу мага не оказалось. Они вышли из дома и тут же наткнулись на Одера, который щипал редкую серую траву у домов. Подняв голову, жеребец глянул на них и тряхнул головой.

– Не нравится мне, что он ходит здесь один, – вздохнула женщина, устремив взгляд в сторону оставленных позади руин храма. – Мало ли что может скрываться в этом городе. Да и темнеть скоро начнет.

Мелисса согласно кивнула:

– Мне все время кажется, что за мной кто-то следит, это жутко, – она втянула голову в плечи. – Будто опасность, которую я не могу увидеть. Нет, я не боюсь, просто это…

Лара кивнула и собралась идти за магом, но тут ее кто-то схватил за наплечный ремень. Она обернулась и увидела вытянутую черную морду. Одер заржал, фыркнул и мотнул головой.

– Иногда меня пугает этот конь, – вскинув бровь, пробормотала лучница.

– Учитель, наверное, так хотел сказать, чтобы мы не шли за ним, – кивнула Мелисса.

И на секунду женщине показалось, что она увидела во взгляде фамильяра чернокнижника одобрение, после чего твердо решила, что сегодня ей надо хорошо выспаться. Помотав головой, она продолжила идти к храму, но Одер мигом ее обогнал и встал на пути.

– Да что ж ты сделаешь… Мелисса, ты не знаешь, как его отогнать? – обреченно спросила лучница.

Дракоша подошла к коню, что-то сказала на Первом языке, но тот зафыркал и замотал головой. Упрямей своего хозяина, вот уж точно. Лара устало потерла переносицу.

– Слушай, твой хозяин сильно задерживается. Нам надо вернуть его назад до того, как стемнеет, – махнула рукой лучница в сторону храма. Конь вновь заржал, но с места не сошел. – Мелисса, переведи ему. Или как там у вас это работает.

Но и слова девочки должного эффекта не возымели. Она покачала головой и задумалась, после чего вновь посмотрела на лучницу.

– Я могу сделать кое-что, но мне кажется, учитель будет недоволен.

– Его я возьму на себя. Каждый раз, когда он решает уйти и с чем-то совладать в одиночку, за ним либо отряд солдат гонится, либо медведи.

Мелисса прыснула со смеху и, обернувшись ящером, сказала что-то, махнув хвостом. Одер затряс головой и попытался встать на дыбы, но его передние ноги точно соединились вместе. Он недовольно посмотрел на дракошу, но та упрямо уставилась на него в ответ.

– Что ты сделала? – удивленно спросила лучница, догадавшись, что девочка задействовала магию.

– Стреножила его воздушным заклинанием, – довольно оскалилась драконесса. – попробую его удержать какое-то время, а ты найди учителя.

Лучница улыбнулась, с удивлением обнаружив для себя, что в последнее время девчонка точно повзрослела и научилась применять уроки своего наставника на практике.

Элардлис побежала по дороге, змейкой ведущей к храму. Здание, хоть до сих пор и не обрушилось, доверия не внушало, а потому женщина старалась задевать как можно меньше предметов вокруг, держась поближе к уцелевшим стенам и колоннам.

Войдя, она тут же оказалась в зале, где ранее на стенах наверняка висели факелы, о чем говорили потемневшие от времени держатели. Дальнюю стену украшала мозаика, освещенная лучами пробивающегося сквозь полуразрушенную крышу солнца. Приглядевшись, можно было различить небезызвестный сюжет старинных легенд: борьбу Огненной Богини и Повелителя Теней, Жизни и Смерти, Огня и Вечного холода. Оба божества были изображены с волчьими черепами вместо лиц, в темных глазницах которых горело потустороннее пламя. Мозаика хоть и сохранилась только наполовину, все же поражала уровнем мастерства, с которым была исполнена. Лара невольно задержалась на ней взглядом, после чего прошла дальше.

Второе помещение, находившееся прямо за стеной с мозаикой, было куда меньше и сохранилось много лучше, чем главный зал. В четырех углах стояли скульптуры, изображающие четвероногих зверей с головами-черепами, и лучница почувствовала, как похолодело все внутри, когда при взгляде на них она вспомнила жуткое монструозное существо, призванное Мэрианом во время последнего столкновения с ее отрядом.

В воздухе висела огненная сфера, окруженная воздушной прослойкой, которую, видимо, оставил здесь маг. Посреди обломков, усеивавших пол, и многочисленных книг и свитков лежал сломанный пополам стол. Здесь же она нашла мужчину. Вайлонд сидел на коленях, разгребая завалы различных предметов и внимательно осматривая каждый, после чего шептал заклинания и принимался осматривать вновь.

Он резко обернулся и вздрогнул, однако быстро успокоился и взял себя в руки, когда увидел ее. После чего тут же нахмурил брови:

– Почему ты не осталась с Мелиссой?

– Потому что скоро начнет темнеть, а ты так и не вернулся! – потеряв последние капли терпения, ответила лучница. – Еще и со своим фамильяром сговорился.

– Я сам могу со всем здесь разобраться, – закатил глаза чернокнижник. – Вечно вы обе лезете, куда не просят.

– Это называется «беспокоиться за других»!

– Это тоже!

Какое-то время оба молчали, пока Вайлонд не вернулся к своему занятию, пролистав какую-то книгу. Переворачивая очередную страницу, он проворчал:

– Этот храм наверняка остался еще со времен школ адептов. Я надеюсь найти здесь что-то, что может после оказаться действительно полезным в пути. Какие-нибудь артефакты, источники магии…

Он разочарованно отложил последнюю книгу, листы которой были обугленными до такой степени, что рассыпались в руках, и прочесть содержимое уже не представлялось возможным.

– Но можно было бы предупредить, что задержишься.

– Не маленький, как-нибудь разберусь сам, – отозвался маг и стал обшаривать стены руками, едва касаясь тех кончиками пальцев в перчатках.

Лара фыркнула в ответ и тоже стала осматривать стены. Когда-то их украшали красивые фрески, фрагменты которых едва можно было различить и сейчас. В мерцающем теплом свете она смогла разглядеть крылатых демонов, облаченных в странные алые одежды в пол, древние символы, напоминающие письмена, и изображения звезд, среди которых выделялся огненно-рыжий солнечный круг.

– Карта звездного неба, – протянул Вайлонд, встав рядом с ней и дотронувшись рукой до фрески. – Весеннее расположение звезд, если не ошибаюсь, только немного искаженное…

Лара отвела взгляд и наткнулась на щель, рассекавшую фреску пополам. Она провела рукой по стене и нащупала выступ. Это оказалась дверь, которая с трудом поддалась, когда женщина ее толкнула. Впереди чернел провал и была видна лестница, уходящая вниз. Созданный огонек по мановению руки мужчины полетел вперед. Опершись левой рукой о стену, Вайлонд стал спускаться.

– Если ты думаешь, что я позволю тебе туда сунуться одному, сильно заблуждаешься.

Маг обернулся и вскинул бровь.

– Но ты же знаешь, что я все равно сунусь.

– Ты ведешь себя как ребенок даже больше, чем Мелисса, – покачала головой Лара и шагнула следом.

Ожог на спине стал ныть, точно обостряя ее нехорошее предчувствие. Провал уходил вниз метра на четыре, и, когда до земли осталось чуть больше половины, мужчина выставил перед ней руку, не давая дальше пройти. Лестница на этом заканчивалась.

Маг первым спустился вниз, после чего обернулся и протянул руку. Лара вопросительно вскинула бровь.

– Ты же все равно решила за мной идти.

Опершись рукой о лестницу и повиснув, цепляясь руками за нижнюю ступеньку, она спрыгнула на землю и отряхнула ладони. Мужчина в ответ лишь закатил глаза и заставил несколько огоньков зависнуть под потолком.

Это был просторный зал, у дальней стены которого стояла позолоченная скульптура огненного божества. Вдоль стен тянулись столы, немногие из которых остались целыми. Старые шкафы были совершенно разбиты, земля вокруг была усеяна черепками и осколками. Вдали виднелись заваленные проходы, видимо, в подземные тоннели. Маг утвердительно кивнул:

– Скорее всего, здесь располагалась школа адептов или какое-нибудь их укрытие. Не удивлюсь, если там, – он указал рукой на площадку перед самой статуей, – было место для вхождения в транс.

Лучница практически ничего не слышала про адептов: лишь то, что от их школ избавились еще полвека назад. Но ведь Амреих был разрушен намного раньше. Может, подземное убежище пострадало от внешних катаклизмов? Трудно было представить, что кто-то осмелился бы устроить погром в святыне. Она вопросительно посмотрела на мага.

– Отцу один его хороший знакомый подарил книгу, посвященную исследованию школ адептов, – он пожал плечами. – Информации там было не так уж и много, это была довольно закрытая община, к тому же изрядно обросшая слухами. Как по мне, они просто фанатики, но фанатики не без мозгов.

Он вновь принялся обшаривать все вокруг, Лара неуверенно прошла следом, то и дело косясь на статую, отражавшую огненные отсветы так, точно и сам монумент был сделан из чистого пламени.

Она приблизилась и заглянула в черные провалы глазниц черепа, когда послышался грохот. Мужчина магией перевернул опрокинутый шкаф и склонился над многочисленными камнями, странными устройствами и свитками. Маг положил в карман пару сапфиров, предварительно повертев те в руках, затем провел рукой над всем этим добром и вдруг замер, приглядевшись к чему-то среди обломков.

– Нашел что-то? – спросила лучница, но Вайлонд ничего не ответил. Он продолжил как завороженный смотреть на найденный предмет, с сомнением склонив голову на бок.

Лара подошла и присела рядом, увидев покрытый пеплом и пылью медальон, в который было инкрустировано три бледно-голубых топаза.

– Что-то не так?

– Возможно, мне просто показалось, – он замотал головой и дотронулся рукой до виска. – Но от этого предмета исходит странное тепло.

Маг взял ее за руку и оттащил в сторону.

– Хочу кое-что проверить, тебе лучше стоять в стороне.

Пришла ее очередь закатывать глаза.

– Думаешь, я не буду осторожна?

– Человеку, не обладающему магией, лучше быть осторожным, – спокойно заметил мужчина, хоть и указывал ей на это явно нехотя.

Поджав губы, лучница развернулась и двинулась к позолоченной статуе, пока чернокнижник проводил какие-то манипуляции над медальоном. Лара прекрасно понимала, что он, бесспорно, прав, но все же осознание того, что она не может даже почувствовать магию, не то что совладать с ней, навело ее на невеселые мысли.

В мире, где есть люди, наделенные способностью колдовать, демоны, магия у которых в крови, и драконы, она внезапно осознала себя совершенно неспособной противостоять обладателям этой силы. Означает ли это, что она слабее тех, кому этот дар был дан от рождения? И обладай она этой силой, смогла бы обернуть мрачные события у дома чернокнижника за злосчастным холмом иначе, без тех чудовищных жертв?

Внезапно она точно услышала шепот у себя над ухом. Тихий, неразборчивый. Но в то же время леденящий душу, точно он доносился не из этой ткани реальности, а откуда-то извне. Она обернулась, но увидела лишь роющегося в старом магическом хламе Вайлонда. Лара вновь вернула свой взгляд к статуе.

Подойдя ближе, женщина вновь услышала жуткий шепот и, разглядев у подножия статуи амулет, похожий на тот, что нашел маг, потянулась к нему. Взяв холодный металл в руки, она подняла его за цепочку и как завороженная уставилась на светлые камни. В ладони тут же появилась странная пульсация, а все звуки внешнего мира пропали. Она точно погрузилась в вакуум, лишенный света, лишенный звука, где царствовал лишь пугающий шепот. Вскоре она различила смутно знакомый силуэт и увидела брата.

– Линд? – тихо позвала она, когда заметила, что знакомый образ стремительным шагом устремился прочь, в клубы тумана.

Она побежала следом, но ноги увязали в бледно-серой, мерцающей массе. Словно само это место было против того, чтобы она находилась здесь.

– Пожалуйста, стой! – отчаянно закричала женщина, рухнув на колени. – Прошу, прости меня! Я правда не хотела всех этих смертей!

– Выбрось это!

Кто-то вырвал у нее артефакт из рук. Очнувшись, женщина обернулась и увидела мужчину, хватающегося за голову. Лара тут же оказалась рядом, когда Вайлонд застыл и пошатнулся. Глаза закатились, и он рухнул на пол. Вовремя подхватив его, женщина испуганно вскрикнула:

– Мэриан! Что случилось?!

Но тот был без сознания, лишь мотал головой и тихо мычал, крепко сжимая в руке медальон, который Лара, как ни старалась, вырвать не могла.

Она затрясла его за плечо и вновь позвала, но мужчина остался лежать без ответа, а артефакт жутко поблескивал, тая в себе явную угрозу.

Паника захлестнула ее ледяной волной. Звать на помощь отсюда бесполезно, все равно никто не услышит. Лара провела рукой по еще сильнее побледневшему лицу человека, лежащего у нее на коленях, и тут же отдернула руку: у него поднялся сильный жар.

Надо срочно выбраться отсюда и вытащить его. Сделать хоть что-то…

Она попыталась взвалить его себе на спину, но маг начал метаться и выкрикивать какие-то бессвязные слова. Лара попыталась хоть как-то удержать мужчину, чтобы тот не умудрился еще и разбить себе голову об обломки или каменный пол.

Лучница стиснула зубы, почувствовав, как по щекам покатились слезы, когда в очередной раз он не откликнулся на ее отчаянный зов. Эта побрякушка… медальон. Это все из-за него, наверняка из-за него. Лара вновь попыталась вырвать предмет из его рук, навалившись всем телом и опасаясь, что ненароком переломает магу все кости.

– Отдай… ну разожми же! – сморгнув слезы, выпалила лучница.

Она подняла умоляющий взгляд на мерцающую в полутьме статую и заглянула в провалы глаз:

– Что ты смотришь?! Помоги, если ты и правда есть!

Но статуя так и осталась молчаливой статуей. Лара стиснула зубы и вновь вцепилась в руку мага. Хватка постепенно стала поддаваться, и вскоре медальон выскользнул из руки в перчатке. Но ничего не прекратилось: Мужчина по-прежнему бился на полу, крича уже на Первом языке и по-прежнему не приходя в сознание.