Миллениум

Сил моих не было смотреть на её молодую, пышущую здоровьем фигуру, всю облепленную мокрым сарафаном, на то, как она развязывает косу. Поэтому, выйдя на берег, я присел молча на траву и взял веер, чтобы хоть на чём-то сосредоточить свой взгляд, лишь бы не смотреть в её сторону. Солнце почти встало. Оно торопливо выкатывалось из-за горы, будто хотело взглянуть на разгром, учинённый Иваном Купалой, и скоро его нежный свет покрыл всю поляну.

– Знайте, что я сделала это впервые, – сказала она, присаживаясь рядом.

– Что? – не понял я.

– Впервые поцеловалась не с мужем! – вызывающе ответила девушка.

Я тоскливо раскрыл веер и стал разглядывать птицу с крыльями, похожими на папоротник.

– Не грустите обо мне! – неожиданно ласково, как другу, сказала она. – Вы встретите свою суженую в этом году. А веер… возьмите! Подарите его ей! Это подарок моего мужа. Пять лет назад он преподнёс его мне на поляне, в такую же ночь. Я скажу, что отдала веер одному человеку, которому он понадобился больше, чем мне сейчас. Муж поймёт. А вот и он, несёт сухую одежду.

Я оглянулся. Точно, к нам приближался крепкий на вид мужчина, под стать ей; сунь ему в руки меч – ни дать ни взять Илья Муромец! Не дожидаясь, когда богатырь подойдёт, я встал и пошёл в направлении города, размышляя, как же мне быть с мокрой одеждой?.. Но как она угадала, что я тоскую о любви?

И правда, я вскоре женился. По любви. И подарил жене этот веер, который по-прежнему напоминает мне ту ночь и то страстное желание настоящей, идущей от сердца любви, которое я испытал, увидев «язычницу» на краю поляны…

20 июля 2012, Китай

Разрядка

Июльский день клонился к вечеру, но от солнца некуда деться! Куда бы Людмила ни повернулась, оно било в лицо фонтаном обжигающих искр, горело, отражаясь в стёклах витрин, и пронзало насквозь листья огромных чинар, с вальяжным видом выстроившихся вдоль дороги. Одно спасение – забежать в какой-нибудь магазинчик, под холодные струи кондиционера, как она это делает во время прогулок по городу, или вовсе не выходить на улицу, пока сухой, палящий жар не стихнет над Ташкентом.

Но Людмила не может ждать, у неё слишком мало времени для знакомства с городом. Через день у мужа заканчивается командировка, и они улетят в Москву. Глупо сидеть в номере, когда специально напросилась в эту поездку – «ради разрядки», как она сказала, в надежде отдохнуть от суматошного ритма московской жизни (редакция, дом, редакция!) и чтобы набраться новых впечатлений. Недельная командировка подходила к концу, был осмотрен почти весь город, но у Людмилы так и не появилось ощущение, что она «разрядилась», не хватало какой-то капли, чтобы почувствовать, что отдохнула. Так что пусть муж готовится к завтрашней встрече, проверяя свои чертежи, а она погуляет.

Выйдя из гостиницы и окинув взглядом улицу, Людмила в который раз поразилась нереальной прозрачности ташкентского воздуха. Все дома и деревья казались только что вымытыми. И тротуары, и небо, и даже солнце! Всё виделось ясно, чётко, без примесей постороннего «шума» – как на самой качественной, профессиональной фотографии. В отличие от Москвы, где накидка белёсого смога постоянно висит над землёй, мутной тусклостью окутывая улицы столицы.

Она улыбнулась проходящей мимо девушке в цветастом платье с цветастыми шароварами под ним и зашагала в сторону центра. Ах, как здорово! Как весело смотреть по сторонам! Видеть непривычную архитектуру вместе с южными деревьями и приветливые, добрые лица прохожих! Вышла на небольшую, уже знакомую по прошлым прогулкам улицу, прозванную в годы перестройки Бродвеем за многолюдство и торговлю, а теперь превращённую в один из тихих уголков узбекской столицы, и медленно пошла вперёд, наслаждаясь сияющим воскресным днём и ощущением собственных молодых сил. Чувства, почти забытые в Москве. Но что это? Людмила в недоумении остановилась.

Воздух, ещё минуту назад безмятежный и чистый, наполнился беспокойным коричневым цветом, блестевший радостью день превратился в пасмурный вечер, взволнованный и неприветливый. Это было необычно. Людмила успела полюбить ташкентские вечера. Ей нравилось наблюдать, как настырные лучи заходящего солнца изо всех сил цепляются за крыши домов и заглядывают в окна, пытаясь пробить густые синие сумерки; но то, что она видела сейчас, было далеко от мирного угасания жаркого дня. Приближалось что-то страшное. Может быть, песчаная буря? Солнце пропало, а горизонт закрылся шторкой, словно кто-то сыпал грязным песком; всё было в одном, коричнево-оранжевом цвете, всё затаилось и наполнилось ожиданием неизвестного. Тревожная стена, маячившая вдалеке, на краю неба, делалась всё ближе и ближе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Почему, почему ты всё делаешь мне назло?! (исп.)

2

Тебе кажется. Я только хочу отдохнуть, я только хочу отдохнуть! (англ.)

3

Как ты мне надоел! (исп.)

4

Каналья! Каналья! (англ.)

5

Не возвращайся! (англ.)

6

Перестань, пожалуйста, это неудобно (исп.).

7

Не перестану. Ты и куришь мне назло (исп.).

8

Съехали (исп.).

9

Чёрная жемчужина – большая редкость! Как у всякой драгоценности, у неё должен быть свой владелец. Он там, за стенами этого зала (англ.).

10

Нет, не кажется! Если вы об этом думаете, значит, вам не кажется. Так оно и есть! Только вы не правы, я бы тоже сломала о вас свои руки, если бы любила, потому что нашими поступками часто управляют наши чувства, наша любовь. Это ни плохо и ни хорошо, это правда. А девушка любила вас (фр.).