Осиное гнездо

– А, это вы. Простите за мой вид. Один момент, я сейчас буду готов. – Коря себя за подозрительность, поспешил ретироваться подальше от двери. Вид мужчины в трусах на пороге может испугать любую женщину, тем более, азиатку.

Через минуты три мы уже поднимались с моей новой знакомой на лифте на седьмой этаж. Номер семьсот шестнадцать. Похож на мой, разве что эстамп на стене другой. Вид из окна соответствует фото на телефоне. Заглянул в шкаф, под кровать – никаких следов. Гульнара скромно стояла в сторонке, наблюдая за моими действиями.

– Ви, начальник, напрасно искать. Тут ничего нету. Я свою работу знать.

– Гульнара, когда вы тут последний раз убирались?

– Двадцать первый ноября. С тех пор неть.

– Всё было в порядке? Ничего необычного? Может, что-то было разбито или потеряно?

– Неть, все било в норма. Он даже минибар не открываль! Вот только вода бутылка выпил. Но это нормално.

– Он?

– Ну да, постоялка.

– Постойте, тут жил мужчина или женщина?

– Женщин, толко женщин, мужчин не видеть. И в соседнем номере тоже толко женщин. Вредний.

– В соседнем номере? Это в семьсот восемнадцатом? – догадался я.

– Ну да, оттуда. Он через этот дверь входить. – Уборщица глазами показала на дверь между номерами.

– А почему вы решили, что она вредная?

– Он зашёль и смотрель тут, как я убирать! – Гульнара встала у смежной двери, скрестив руки на груди.

– Ещё командовать – «чище, чище!», будто я не знай, как свой работа делать! Говорить – много пыль! – возмущённо продолжала жаловаться уборщица. – Какой пыль? У нас в Тошкент – вот где пыль, а здесь откуда? Уже целий недель дожжь… Я тут всё как следует мыть, так что ничего нет, верь мине. Даже постель менять, как положено. Раз человек ранше уехаль, надо менять.

– Раньше уехала?

– Ну да! Вообще-то мы обычно просто постель заправлять нужно, когда человек здесь живёт. А когда уезжать – тогда менять.

– А откуда вы знали, что отсюда выехали? Вам менеджер сказал?

– Нет! Не менеджер. Это так соседка и сказать – «нет здесь болше никого, уехал домой, убирай, как следует!» И следиль за мной!

– А вы ничего не находили?

– А-а-а! Да! Совсем забиль. Зарядка биль. Для телефон. Я всё вниз менеджер отдаль. У неё можно спросить.

– А телефона здесь разве не было?

– Нет! Точно нет! Я ишо удивилась – зарядка ест, а телефон нету.

– Что же вы зарядку этой вредной соседке не отдали?

– Ещё чево! Я права не иметь! Это не их комната! Нас так училь: всо, что найдём – всо вниз менеджеру отдавать надо. Вдруг человек вернётся, спрашиват будет.

Какая-то неувязка… Аделаида говорила, что телефон разрывался звонками два следующих дня… А уборщица утверждает, что телефон не видела…

– А за этой вредной соседкой вы тоже убирали?

– Конечно! Позавчера это быль. Но ничего не оставался в комната. Всо чисто! – упреждая мой вопрос, поспешила ответить она.

– Спасибо, Гульнара, вы свободны.

Я вернулся в свой номер. На душе было неспокойно. Вчера я что-то упустил из виду. Вчера вечером за ужином… что-то ускользнуло от моего внимания. Хотя, точнее сказать, видимо, не ускользнуло – отметилось где-то в глубинах подсознания, раз сейчас это меня беспокоит. Просто я не придал этому значения тогда. Со мной так бывало. Знакомое чувство потери следа. Следует переворошить память. Что же я упустил из вчерашнего вечера? Ужин, «сурикат», Светлана… список постояльцев… Так и есть! В номере семьсот восемнадцать была прописана Андреева Татьяна Николаевна. А где же Аделаида? Лихорадочно просматриваю заново весь список. Женщины с таким именем в нём нет. Хм-м-м…

Спускаюсь вниз. За стойкой сегодня другая сотрудница. Тоже модель, но гораздо приветливее.

– Доброе утро! Бесплатный завтрак в ресторане – это вон туда по коридору.

– Спасибо, Наталья. Я по другому вопросу.

– Чем я могу вам помочь? – сдержанная улыбка, внимательный, но спокойный взгляд. Эта «модель» внушает мне доверие.

– Видите ли, я следователь.

– А-а-а, да, меня предупреждали. Вы из номера триста двадцать? Дмитрий Александрович?

– Так точно.

– Гульнара-уборщица, уже заходила к вам? Я её с утра направляла.

– Да, мы с ней уже осмотрели номер. Там вроде зарядку находили?

– Сейчас посмотрим… – Наталья вытаскивает большую коробку из-под стола. – Чего у нас только не забывают! Две недели назад даже детскую коляску забыли, представляете? Первую неделю мы здесь храним, чтобы под рукой, а потом в камеру хранения отдаём. Это же двадцать первого было? Так и есть! Вот она, подписана, как положено, из номера семьсот шестнадцать.

– Спасибо. Скажите, Наталья, это вы выписывали женщину из этого номера?

– Да. Если двадцать первого, то я. Моё дежурство.

– Вы не помните, всё ли с ней было в порядке? Может, она выглядела бледной или обеспокоенной? Может, она такси вызывала или адреса больниц искала? – Я стал задавать наводящие вопросы.

– Хм-м-м… насколько я помню – нет. Обычная крашеная блондинка с короткой стрижкой. Сказала только, что уезжает. Я хотела сделать ей перерасчёт, чтобы вернуть деньги за бронь, но женщина сказала, что пусть всё так и остаётся, как оформлено, вдруг она ещё вернётся. Да и потом, номера были спонсором оплачены, так что…

В голове звякнул тревожный колокольчик. Ладно бы какой-нибудь международный конгресс, скажем, по электронике или новейшим лекарствам – там, само собой, без спонсоров – никак, но обычные курсы для библиотекарей???

– Спонсором?

– Точнее, приглашающей организацией.

– А вы не подскажете, что это за организация?

– Одну секунду… Это компания «ЛОБ-М». Она также оплатила номер семьсот восемнадцатый.

– Ладно… дайте-ка мне их контакты на всякий пожарный.

Наталья деловито записала адрес и телефон на листок из блокнота с фирменным логотипом отеля… Звонок в голове снова дал о себе знать, когда я уже было собрался попрощаться. Блондинка? Насколько я помню свою жену, у неё были прекрасные тёмно-русые, волнистые волосы до плеч.

– Простите, ещё один вопрос. А почему вы решили, что она крашеная блондинка?

Наталья довольно хмыкнула и сказала с назидательным тоном:

– Мы, женщины, это сразу видим.

Может, и в самом деле, визит в Москву – достаточная причина для перекрашивания? Особенно во второй половине беременности. Вспомнилось, что с первой женой во время её «отягощённого» состояния приходилось по три раза на дню ехать в другой конец города, чтобы она могла съесть свою «двойную порцию» пельменей. Причём только в одной и той же пельменной! Кто этих женщин поймёт? Но когда же Настя успела? Ведь на селфи она, вроде бы, была ещё не перекрашенной… Перелистал галерею на Настином смартфоне. Так и есть! Тёмно-русая. И фотография сделана, судя по всему, вечером. А утром, получается, она перекрасилась, прежде чем покинуть гостиницу?

– Наталья, посмотрите на это фото. Это была она?

– Конечно. Вот эта! – ответила девушка и уверенно ткнула пальцем… в Аделаиду.

– Вы абсолютно уверены?

– Вот теперь, когда вы сказали, я засомневалась. Да нет, вроде эта. Точно эта!

– Послушайте, а паспорт она показывала перед выпиской?

– Показывала. Там было ясно написано: Анастасия Петровна Плужина. Поэтому-то я и подумала, что перекрашенная – ведь в паспорте она выглядела темнее.

– Значит, на то, что волосы темнее, вы обратили внимание, а то, что это совсем разные лица – нет?!

– Да вы что? Какие-такие разные лица? Это была она! – тут Наташа взяла в руки мобильник и стала внимательней всматриваться в фото. – Вроде она. И мы тут не пограничники вам! Нам главное, чтобы написано было – кто и как, номер серии, кем выдан. И вообще – они между собой так похожи!

Взглянул на селфи свежим взглядом. Действительно, они казались похожими друг на друга, только волосы разные – как я сразу этого не заметил? Аделаида в жизни была ростом повыше да осанкой покрепче, но на фото этого не заметишь…

– Хорошо, хорошо, успокойтесь. Напоследок распечатайте-ка мне всю информацию по жилице номера семьсот восемнадцать.

Откланявшись, я с тяжёлым сердцем направился к выходу. Предстояло посетить морги, адреса которых прислал мне Олежка. Все они оказались недалеко от станций метро, так что можно обойтись общественным транспортом. В Москве это особенно актуально, ведь в пробке можно проторчать несколько часов. Но и в Питере не лучше. Поэтому я так и не сподобился купить машину, между прочим. Хотя, мы с Настей собирались… Сердце снова заныло… видно бляшки дают о себе знать. Надо завязывать с вкусной пищей.

С ксерокопии паспорта на меня смотрела Аделаида, которой, как оказалось, вовсе не существует. А есть некая Андреева Татьяна Николаевна, 1980 года рождения, место рождения – город Уфа. Где же тебя искать Таня-Аделаида? А что искать её придётся, я теперь не сомневался. Нити, по всему видно, ведут к этой женщине. Или через неё к кому-то ещё… Но странность, если не сказать противоречивость ситуации продолжала удивлять. Если ты, «Аделаида» – соучастница исчезновения моей жены, то какого чёрта тебе было приходить ко мне домой и приносить телефон? Если нет – зачем скрывать своё имя? И случайно ли вы так похожи? За такими мыслями меня застал в метро телефонный звонок. Это была Катя.

– Дмитрий Александрович, какие новости? Есть вести от Анастасии Петровны? Или о ней?

– Пока ничего нового. Извини, я сейчас в метро, плохо слышно. Поговорим позже.

Мне не хотелось посвящать её в свои ближайшие планы. Будет переживать, нервничать попусту. У них там и без меня проблем хватает. Показалось мне или нет – между ними что-то не так? Поссорились? Вчера за столом они вроде и разговаривали между собой, но как-то… прохладно. Буду надеяться, что показалось. Жаль, если разбегутся… Они оба такие хорошие.

Посещение моргов заняло у меня почти три часа. Ладно, чёрт с ним, со временем, главное на душе полегчало: все три женских трупа были не Настей. Некоторые мизерные сомнения оставались насчёт сгоревшей женщины, но, судя по месту, где его нашли, росту, весу и состоянию внутренних органов это была всего-навсего какая-то бомжиха. Обнаружили её в подвале заброшенного административного здания. Типичный случай. Скорее всего, напилась, закурила и заснула с горящей сигаретой. А главное – она не была беременной.

Глава 4. Тупик

Мне уже хотелось отправиться поскорее в Питер и начать поиски Татьяны-Аделаиды, но оставалось ещё одно дельце – надо было сходить на пресловутые курсы библиотекарей. Найти их было не сложно – они должны были проходить на базе «Российской Библиотеки для молодёжи». Интересно, есть ли у них ограничения для членства по возрасту? Или, может, у них в анналах одни только комиксы? Однако, на первый взгляд, библиотека не представляла собой что-то особенное – располагалась она на первом этаже восьмиэтажки блочного типа. Курсы ещё не закончились, и поэтому поиски ответственного не заняли много времени. Невзрачная женщина средних лет, в роговых очках и с пышным бюстом с готовностью стала рыться в бумагах после предъявления мною удостоверения.

– Вот! – с радостью сообщила она, – Плужина Анастасия Петровна зарегистрировалась на курсах в первый же день. Вот, посмотрите сами – её подпись на регистрационном списке.

Я взглянул на лист в указанную графу – это была не подпись Анастасии.

– Вы уверены, что именно она сама регистрировалась?

– Да, конечно. Я сама в тот день занималась регистрацией участников. Курсы у нас платные, поэтому отчётность в полном порядке.

– А как вы узнаёте, что именно тот самый участник приехал?

– Во-первых, во время заявки на участие они присылают нам копии паспортов, во-вторых при регистрации участник предъявляет паспорт нам, в третьих – ну кому это надо – ехать на платные курсы за кого-то другого?

– Будьте добры, посмотрите, кто из них был зарегистрирован? – попросил я и протянул ей фото на мобильнике. Женщина облокотилась на стол, отчего её груди расплылись вширь и, протерев фланелькой очки, внимательно вгляделась в снимок.

– Они что – сёстры? – спросила она, на что я лишь отрицательно махнул головой.

– Странно, так похожи… пожалуй, эта. Хотя, наверняка не скажу. Кто знает…

– Она не была с животиком? – осенило меня.

– Вы имеете в виду толстая или беременная? Хотя, и на то и на другое – нет! Точно нет! Вот только зачем она тут парик надела? – женщина ткнула пальцем в Аделаиду.

– Вы сказали – парик?

– Ну да! Все так стараются стать блондинками, я вас умоляю! А ей очень даже идут её каштановые волосы. Такие пышные, с медным отливом. Мне бы такие… – с сожалением протянула она и сняла очки.

– Будьте добры, поподробнее, почему вы решили, что это парик? Может, она просто перекрасилась? Не стесняйтесь, ваше мнение очень важно для следствия.

Женщина приободрилась, ещё больше расслабилась и хитро стрельнула в меня глазами:

– Молодой человек! Это вас, мужчин, можно обвести вокруг пальца, а мы, женщины, сразу видим подлог! Как говорится: «опыт, сын ошибок трудных…», сами понимаете.

– Если бы, где нам, мужикам, с вами тягаться, – подыграл я ей. Женщина приосанилась и улыбнулась с ухмылкой. Потом вдруг, перейдя на шёпот, заговорщицки спросила:

– А что она натворила?

– Мадам, мне ли вам объяснять, что такое тайна следствия… – развёл я руками. Она разочарованно вздохнула, а потом, вдруг что-то вспомнив, вскочила резко на ноги, груди её всколыхнулись и пошли крупными волнами, но она не обратила на это ни малейшего внимания:

– Так она, может, и сегодня здесь!

– Как это?

– Дак я же вам об чём и говорю – курсы ещё не закончены! Хотите, мы её сюда вызовем с занятий? Сейчас, одну минуту, я позвоню! – она быстро набрала номер. Через мгновение в трубке послышался женский голос:

– Алло, слушаю.

– Аделаидочка Петровна, дорогуша, сегодняшние занятия же ещё не закончились? Замечательно. Будьте добры, передайте Плужиной Анастасии, что ей надо срочно подойти к администратору… Что? Её нет сегодня? И вчера была только с утра? – женщина растерянно положила трубку и посмотрела на меня с виноватой улыбкой:

– Её, оказывается, нет уже второй день… У нас так бывает, знаете, женский контингент, по магазинам там, и прочее… – стала оправдываться администратор.

– Да вы не переживайте, – поспешил успокоить я, – мы в курсе. Не было ли чего-нибудь необычного в её поведении?

– А, ну да, конечно. Поэтому вы здесь! Необычного? Да вроде нет, – догадалась она, а потом встрепенулась: – Вспомнила! Она ведь к нам через спонсора пришла! Это необычно. Чаще люди сами за свой счёт или за счёт своих библиотек приезжают, а тут вдруг спонсор! Сейчас найду название фирмы… – администраторша стала копаться в бумагах. Однако, желаемый листок всё не находился, и щеки женщины покрыл румянец:

– Чёрт подери, куда же он запропастился?

– Может, «ЛОБ-М»? – подсказал я.

– Точно! «ЛОБ-М»! Лаборатория Оцифровки Библиотечных Материалов!

– Это известная компания?

– «ЛОБ-М»? Я бы не сказала. Их сейчас расплодилось! В одной Москве с пару десятков найдётся. Теперь же всё в компьютер норовят засунуть. Хотя, наверное, так, пожалуй, сохраннее будет. Вот их адрес и телефон. Что-нибудь ещё?

– Будьте добры, позовите на минуту сюда вашу Аделаиду Петровну.

– А, поняла, будь сделано.

И администратор взяла трубку.

Через пару минут в комнате появилась Аделаида Петровна. Высокая, стройная, строгие серые глаза прячутся за стекляшками круглых очков, нос с горбинкой, копна гладко зачёсанных в колобок седых волос и плотно сжатые крепкие губы – типичный завуч. Увидев в кабинете незнакомца, она слегка кивнула головой в знак приветствия и сердито обратилась к администраторше:

– Что случилось? Нельзя было подождать до конца занятий?

– Аделаидочка Петровна, не сердитесь, голубушка. Срочно, конечно, срочно! Это вот следователь по поводу Плужиной, – быстро протараторила администратор в свою защиту.

– Дмитрий Александрович Мурашов, – представился я, показывая одновременно своё удостоверение. «Завуч» оценила и смягчилась:

– Чем могу?

– По телефону вы сказали, что Плужина уже второй день не приходит на занятия.

– Да, это так. Да и в первые дни она не очень-то была внимательна. Мне кажется, она и не библиотекарь вовсе.

– ???

– Было в ней что-то… чужое. Может, в одежде или в косметике, не знаю точно… какой-то искусственный лоск, я бы сказала. Как у артистки какой-нибудь.

– Не могли бы вы сказать, которая из двух?

Аделаида Петровна взяла мобильник и сняла очки, чтобы внимательней разглядеть:

– А они похожи, не правда ли? – заметила она, но не получив ответа, продолжила. – Я бы сказала – эта, если бы не волосы. Фото слишком маленькое, точнее не скажу.

– Спасибо, Аделаида Петровна, вы нам очень помогли.

– Правда? Странно, я ведь ничего такого и не сказала… Я могу идти? – обратилась она уже к администраторше. Та лишь утвердительно кивнула головой, и «завуч» ушла.

Нет, Аделаида Петровна, вы не правы. Вы действительно кое в чём помогли разобраться. Во-первых – в происхождении имени у незнакомки из подъезда, а во-вторых… версия с актрисой может многое объяснить… Хотя, это ни в малейшей степени не приближало меня к цели. Пора было навестить пресловутый «ЛОБ-М».

Организация располагалась в типичном бизнес-центре третьей руки. Неказистое здание с длинными, пустынными, безликими коридорами и одинаковыми фанерными дверьми с номерками. Слава богу, в этом центре есть хотя бы надписи на кабинетах, так что поиск был непродолжительным. Офис компании «ЛОБ-М» представлял собой большую комнату с несколькими письменными столами, парой больших горизонтальных застеклённых стендов в центре и массивными книжными полками вдоль стен. И, конечно же, вездесущие компьютеры. Их здесь было не меньше десятка, как на столах, так и на полках. Возле одного из стеклянных стендов стоял спиной ко мне молодой человек в джинсах и цветастой маечке. Он то и дело открывал верхнюю застеклённую створку, что-то переворачивал рукой и вновь закрывал дверцу. Услышав мои шаги, молодой человек обернулся. Вихрастый, с выбритым почти полностью по последней моде черепом, с серьгами в ушах и кольцом на губе он был тоже типичным представителем подрастающего нам на смену поколения. Бьюсь об заклад, под майкой у него наверняка всё тело в татуировках.

– Добрый вечер. Чем могу помочь? – приветливо улыбнулся парень. Широкая улыбка, доверчивый взгляд усталых глаз – молодой человек вполне располагал к себе, несмотря на аккуратно стриженную «ирокезку» на голове и колечко в нижней губе. Я представился, после чего он тут же стал серьёзным, хотя брови его застыли в знаке вопроса:

– Милости просим. У нас что-то не так?

– Как вас зовут, прежде всего?

– Андрей. Синельников, Андрей Аркадьевич.

– Вы – хозяин этой компании?

– Нет. Частично. У меня есть компаньон – Уфимцев Николай Михайлович.

– Вас только двое?

– Есть ещё секретарша-делопроизводитель, но она уже ушла – рабочий день кончился.

– А Уфимцев?

– Его сейчас нет – он уехал книги в библиотеки возвращать вместе с дисками. У нас работа такая – книги переводим в цифровой режим. Он у нас по связям с внешним миром, так сказать, а я больше за технику отвечаю. Вот эту книгу закончу копировать и тоже пойду. А в чём, собственно, дело? – спросил он, отхлёбывая кофе из бумажного стаканчика.

– Андрей Аркадьевич, является ли ваша компания спонсором курсов библиотекарей, что проходят сейчас в Москве?

В ответ раздался кашель. Андрей изрядно поперхнулся, кофе коричневой кляксой расплескалось по полу. Вскоре на смену кашлю пришёл смех. Синельников хохотал от души, то и дело вытирая слёзы. Я продолжал ждать. Успокоившись, Андрей смущённо улыбнулся:

– Извините ради бога, вы меня так рассмешили.

– Не вижу причины для смеха?

– Да вы, видимо, не понимаете, что это за компания? Мы – спонсоры? Да нам самим вот как нужен спонсор! – молодой человек провёл ребром ладони по горлу. – Куда нам! У нас кишка тонка для таких дел. А с чего вы взяли?

– С того, что вашей компанией было оплачено проживание в гостинице двух участниц этих курсов! – ответил я, протягивая ему распечатку из отеля. Синельников сразу стал серьёзным.

– Не может быть! – воскликнул он, возвращая мне листок. – Это какая-то ошибка.

– Может, вы просто не в курсе? Вы же сами говорите, что за связь с внешним миром отвечает Уфимцев.

– Это так, но платежи всё равно должны проходить через меня… Вы, видимо, не понимаете, что у нас за компания. Мы сами на дотации государства сидим. А с государством, сами знаете, шутки плохи. Сразу нашу лавочку закроют, если что. Я уверен, здесь какая-то ошибка. А давайте посмотрим!

Синельников присел к компьютеру и стал открывать папки на экране. Одна, другая, третья – как матрёшки, они выскакивали одна из другой, и вскоре всё поле было занято страничками с колонками цифр.

– Вот! Смотрите сами! Это наши расходы с начала года до сегодняшнего дня. Никаких оплат гостиниц мы не проводили. Да у нас и такой статьи расходов-то нет!

– Хм-м-м… Кажется, вы правы, – заключил я, проанализировав цифры. – Распечатайте, на всякий случай, вашу бухгалтерию за этот год. А может, Уфимцев сделал это за свой счёт?

– Кто, Коля? Нет! Это не про Колю. У него воду в дождливый день не выпросишь. Нет, не подумайте, не скряга, просто очень экономный. Да он сам у любовницы каждый месяц занимает, чтобы до зарплаты дотянуть… А вот и он. Сами спросите! – с облегчением произнёс Андрей, указывая на только вошедшего в комнату молодого человека. Этот был посолиднее: аккуратно постриженные рыжие волосы, небольшая бородка, бледно-голубые глаза. Уфимцев был ростом около ста семидесяти, коренаст, с явно выраженной склонностью к полноте. Увидев в комнате постороннего, Николай застыл на пороге.

– Уфимцев Николай Михайлович, если не ошибаюсь?

– Это я. С кем имею честь?

– Мурашов Дмитрий Александрович. Следователь по особо важным делам, – ответил я, показывая краснокожую книжицу. На лице Уфимцева испуга не появилось, а лишь удивление:

– Чем могу служить?

– Товарищ утверждает, – поспешил вмешаться Андрей, – что наша компания оплатила проживание двух курсисток!

– Каких ещё курсисток? Что за ерунда? – сердито пробормотал Николай, взглянув на протянутую мной бумагу. – Это какая-то ошибка, уверяю вас. Мы в принципе такое сделать не можем. Мы ведь НКО – у нас деньги только на зарплату и расходные материалы, – сказал Уфимцев, возвращая лист.

– Что ж, вполне может быть и ошибка. Надеюсь на это. Но мы всё проверим! – заметил я. – На всякий случай, прошу написать мне ваши контактные адреса и телефоны, если вы всё же понадобитесь.

«Красная стрела» несёт меня назад в Питер. Надо постараться заснуть. В Москве мне больше делать нечего. Пока.

Глава 5. 31 июня

Помню, в молодости я обожал ездить в поезде – бездумно следить за сменой картин за окном, а по вечерам с удовольствием засыпать под мерный стук колёс. С годами, видать, это проходит – теперь всё стало раздражать и тревожить, так что по-настоящему выспаться не удалось. В голове гнездился сумрак от тягостной дремоты, которая, как паутина, была клейкой и противной. По приходу домой, однако, на какое-то мгновенье настроение улучшилось – ещё с порога услышал звуки на кухне. Но это была всего лишь Катерина. Она тоже, вроде, обрадовалась моему появлению, но искорки в её глазах тут же угасли – видимо, я выглядел не слишком.

– С приездом, дядя Дима, – со вздохом, произнесла Катя.

– Спасибо.

– Чаю?

– Не откажусь. Прости, неважно себя чувствую – не выспался.

– Вижу. Новости?

– Практически никаких.

– Значит, всё же что-то есть? – с упрямой надеждой спросила она.

– Не густо. Так называемая Аделаида, скорее всего, соучастница исчезновения Насти. Во всяком случае, она выдавала себя за Анастасию на курсах и в гостинице.

– Так называемая?

– В отеле она зарегистрировалась как Андреева Татьяна Николаевна, если это её настоящее имя. А Аделаидой Петровной на самом деле зовут лекторшу с тех самых курсов.

– И что – никаких зацепок?

– Пока нет. Даже спонсор оказался подставным. Кто-то от чужого имени оплатил проживание Насти в гостинице, не оставив никаких следов.

– Насколько я понимаю, вы начали с плохих вестей?

– А хорошие отсутствуют. Разве только то, что среди неопознанных трупов Анастасии нет.

– Типун вам на язык! Как вам такое в голову полезло? – возмущённо произнесла Катя и ушла к плите. Хм-м-м, значит, Олег ей ничего не сказал…

– А где Олежка?

– А я почём знаю? Он мне не докладывается! – сердито заявила она. Я был прав – между ними всё же пробежала кошка.

– Но он не звонил, сообщений не оставлял?

– Мне – нет! – отрезала Катерина. Вопрос, звонила ли она сама, я даже не стал задавать – ответ был ясен без слов. Этого ещё мне не хватало – мирить этих гавриков. Опустошил чашку и встал из-за стола. Катя вопросительно смотрела на меня.