Грешный король

Ричард усмехается. Пожалуй, его удивляет моя дерзость.

Меня тоже.

– Честно говоря, я не ожидал, что отец захочет отказаться от престола уже сейчас. – Мужчина шумно выдыхает. – Мой просчет.

– И что дальше? Я стану твоей… женой?

– Мы посетим парочку светских мероприятий, дадим несколько интервью и поулыбаемся фотографам, а на дне рождении моего отца устроим нечто в роде… скандала возлюбленных. Отец передаст мне свои полномочия, а уже через пару мгновений ты на глазах у всей толпы разобьешь мне сердце.

– Что сделаю? – в растерянности переспрашиваю я. – По-моему, у тебя уже кое-что разбито. Но явно не сердце. Немного выше.

– Эмилия.

– Что? Ты хотя бы представляешь, как глупо все это звучит?

– По-моему, идеальный план. Я искренне любил тебя… – шепчет принц, делает шаг вперед и заправляет мне за ухо выпавший локон волос. Я опять не могу дышать, черт его дери! – Я надеялся прожить с тобой всю жизнь, но ты не выдержала давления, и наши отношения дали трещину. – Теперь его пальцы касаются моей щеки, ласково поглаживают линию подбородка. Я собираюсь отстраниться, но Ричард опережает меня, откатывается назад. – Ты расстаешься со мной на глазах у многочисленной толпы, а я, собрав осколки сердца, становлюсь королем без балласта в виде жены. Конец.

У меня нет слов.

Зажмуриваюсь и заплетающимся языком произношу:

– Мне надо…

– Что? – Ричард лениво застегивает пиджак.

– Надо подумать.

– Не затягивайте с ответом, мисс Дранингбаум.

– Уходи. – Мой голос совсем слабый. Я возвращаюсь к раковине и вновь надеваю перчатки. – Некоторым из нас нужно работать.

– Верно. А ведь ты могла бы попросить денег…

– Размечтался.

– Слишком гордая?

– Именно. В отличие от вас, Ваше Высочество, я себя уважаю.

Ричард удивленно вскидывает брови, наверняка намереваясь ответить, но я отворачиваюсь и принимаюсь демонстративно натирать тарелки. Что ж, я и правда считаю, что надо быть настоящим трусом, чтобы не найти в себе мужества честно поговорить с отцом о своих чувствах и желаниях. Это для нас Эдуард Второй – король Наваррии, а для Ричарда он родной отец. Что же у них за семья такая, раз сыну приходится прибегать к обману, лишь бы не раскрывать истинных мотивов и страхов?

Когда я оборачиваюсь, принца и след простыл.

Глава 7. Эмилия

Еще пару дней назад моя жизнь, пусть и полная неприятностей, была банальна и проста. Работа, деньги, ночные смены в барах, утренние смены в школе. Но теперь… теперь все изменилось.

И как меня угораздило вляпаться в авантюру с наследником Наваррии? Ричард пугает меня. Я прекрасно понимаю, каким могуществом обладают люди, в чьих руках большие деньги. А тут еще и королевская семья!

– Черт.

Я заправляю за уши влажные после душа волосы и решаю позвонить Питу. Мне нужен совет.

Неожиданно раздается стук в дверь. Я недоуменно оборачиваюсь, понятия не имея, кого занесло в такую рань.

Может, Питер решил проведать меня до работы?

Смотрю в глазок и чувствую, как кровь приливает к щекам. Все мое тело возгорается от злости и страха, и я еле сдерживаюсь от рычания.

– Я знаю, что вы дома, мисс Дранингбаум, – ехидно подмечает сам, мать его, Ричард де Виллер, и я в отчаянии ударяюсь лбом о дверь. Ну почему он с такой легкостью врывается в мою жизнь? Как, черт подери, он вообще меня находит? – Проснись и пой! У нас впереди сложный день.

Главное – дышать. Спокойно и ровно дышать, не поддаваться эмоциям и не нарываться на неприятности, коих в моей жизни и так достаточно.

Сейчас я открою дверь, улыбнусь этой заносчивой заднице и попытаюсь объяснить, что мне совершенно не интересна его компания. Что он зря тратит время и нам с ним не по пути.

Втянув в легкие воздух, я распахиваю дверь и уже открываю рот, чтобы отчеканить отрепетированные мысленно реплики, но Ричард не дает мне и слова сказать.

Он совершенно бесцеремонно врывается ко мне в квартиру и застывает, нахмурив густые светлые брови.

– И в этой конуре ты живешь?

– Какого черта?

– Не выражайтесь в присутствии будущего короля, леди.

– Что ты тут забыл? – вспыляю я, округлив от злости глаза.

– Квартирка у тебя паршивая.

– Но я…

– Сомневаюсь, что здесь можно жить. – Ричард скептически оглядывает плесень на потолке и голые стены, а затем переводит на меня задумчивый взгляд и спрашивает: – Получше ничего не нашлось?

Я с грохотом захлопываю дверь и, подлетев к де Виллеру, скрещиваю на груди руки. Желание держать эмоции под контролем катится к черту.

– Если бы в нашей стране уважительно относились к наемному труду, то тогда я, возможно, могла бы снимать нечто более подходящее вашему королевскому высочеству.

– Я не вовремя?

Его взгляд ползет по капелькам воды, которые скатываются по моей шее после душа, и я машинально вытираю их ладонью. Естественно, выгляжу я не лучшим образом, а рядом с ним и вовсе кажусь оборванкой. Ричард одет в идеально выглаженную рубашку, золотистые волосы аккуратно уложены. Интересно, он сам подбирает себе одежду, или каждое утро его наряжает сотня податливых слуг?

– Что ты здесь делаешь, Ричард? – сердито спрашиваю я.

– Ты прекрасно знаешь, Эмилия.

– По-моему мы договорились, что ты дашь мне время подумать.

– А, по-моему, я сказал тебе не затягивать с ответом.

Внезапно я осознаю, что мы вновь находимся неприлично близко. Каждый раз, споря, мы неосознанно делаем шаги навстречу друг другу.

– Ты вторгся ко мне без приглашения, оскорбил меня и мое жилье, а теперь еще чего-то требуешь?

– И это я еще милый. Если бы я действительно чего-то требовал, то твой ротик сейчас занимался бы чем-то более полезным.

Я едва не задыхаюсь от возмущения, намереваюсь выстрелить очередным ругательством, но его холодные пальцы касаются моей щеки, и я потеряно замираю, почувствовав, как сжались легкие. Лицо обдает жаром. Желудок неприятно скручивает. Опомнившись, я отступаю назад, а его губы вновь растягиваются в хищной полуулыбке.

– Ты что себе позволяешь?

– У тебя хлебная крошка прилипла. Ты вообще смотришься в зеркало?

Он смеется надо мной. Принижает меня! И ему это нравится.

И вот этому типу я должна довериться?

– Убирайся, – ледяным тоном командую я.

– И не подумаю.

Я пытаюсь сдвинуть принца с места, но это все равно что попробовать сдвинуть скалу.

– Ты ведешь себя как ребенок. – Де Виллер даже не ведет бровью.

– Не буду говорить, как ведешь себя ты! – огрызаюсь я в ответ.

Вот бы повернуть время вспять и позвонить менеджеру в тот самый момент, когда у меня не сработал пропуск! Он отчитал бы меня за опоздание, но на этом мои невзгоды тут же закончились бы.

Внезапно Ричард закрывает глаза и устало протягивает:

– Так мы ни к чему не придем.

– Да ладно, какой догадливый!

– Давай начистоту. – Ричард проходит в центр единственной комнаты и плюхается в кожаное зеленое кресло, которое я купила у одной бабушки на барахолке. – Я понимаю, ты принципиальная, гордая… Сам такой. Но со мной лучше не спорить. Кстати, я о тебе многое узнал: отец – неудачник, мать… да о ней и рассказывать нечего. Ты же убиваешься на нескольких низкооплачиваемых подработках, чтобы выплатить семейные долги… И это похвально, очень похвально. Но на одних принципах далеко не уедешь, Эмилия. Ты прекрасно знаешь, что я – твой единственный шанс. Без меня вся твоя молодость пройдет в рабском труде. Очнешься – и ты одинокая, измученная жизнью женщина. Выскочишь замуж за первого попавшегося проходимца и повторишь судьбу своей матери. Ты этого хочешь?

– Какая тебе разница, чего я хочу?

– Ну как же. Я забочусь о благополучии жителей своей страны.

– Разве я просила обо мне заботиться? – Делаю шаг вперед и прожигаю принца сердитым взглядом. – Я всего добиваюсь сама. Мне никто никогда не помогал. Никогда. И знаешь что? Меня это вполне устраивает.

– Эмилия и ее принципы…

– Незнакомое для тебя слово, верно? Наверняка ни одна девушка в твоей жизни не отказывала тебе столько раз.

– Так вот в чем дело. – Ричард ловко поднимается с кресла, и вот он уже опять передо мной. – Пытаешься произвести на меня впечатление?

– Что? – Мои глаза округляются.

– Вот я и раскусил вас, мисс Дранингбаум.

– Боже мой, более заносчивого человека еще нужно поискать.

– Кажется, ты не понимаешь, в какую ситуацию угодила.

– Кажется, до тебя никак не дойдет, что я бывала и в куда более страшных переделках. Пытаешься меня напугать? Ты? Такой весь зализанный, отполированный, выглаженный папенькин сынок, не видевший жизнь и не понимающий, через что людям вообще проходить приходится? Умора! Вот что я вам скажу, Ваше Высочество…

– Что же? – Де Виллер ступает вперед, едва не столкнувшись со мной носом. – Что крутится на твоем остром язычке?

– Пошел ты в…

Неожиданный звонок сотового прерывает мой ответ.

Хочется закричать от отчаяния, но я все-таки тянусь за телефоном.

На дисплее высвечивается фотография мамы. Надо бы отклонить вызов, но я провожу пальцем по экрану и кратко произношу:

– Перезвоню чуть позже.

– Эмми!

– Мам? – Ее дрожащий голос не на шутку пугает меня.

– Эмми, они опять приходили! – шепчет мама, и я слышу ее всхлипы.

Все тело покрывается дрожью. Я резко отворачиваюсь от Ричарда и крепко зажмуриваюсь, стараясь держать себя в руках, вот только сердце начинает биться с такой силой, что его удары эхом отдаются в ушах.

– Ты в порядке? – наконец спрашиваю я.

– В порядке, я в полном порядке, Эмми, но отец… Они собирались войти, а я не позволила. – Мама замолкает, а я сильнее сжимаю сотовый. – Папа вышел к ним, наверное надеялся договориться, но… теперь он в больнице.

– Что?!

– Прости, что не набрала раньше.

– Господи, мама, вы вызвали полицию? Я сейчас же приеду, слышишь?

– Ни в коем случае!

– Что там у тебя? – интересуется Ричард, но я отмахиваюсь от него, как от надоедливой мошки, и прикладываю ледяную ладонь ко лбу. Главное – не рухнуть в обморок. Надо дышать. Медленно дышать.

– Что с папой? – как можно спокойнее спрашиваю я.

– Ему лучше. Через пару дней его выпишут, но… ты сама понимаешь, что так просто от этих головорезов мы не отделаемся. Мне так страшно, детка, все это слишком серьезно.

– Да, я… я понимаю.

– Они узнали, где мы живем. Могут и о тебе найти информацию. Поэтому оставайся дома, ладно? И к нам не приезжай. Хотя бы временно.

– Плевать на мою безопасность, мам. Я все равно к вам приеду.

– Не вздумай!

– Но ты…

– Я пока что у тети Стейси. Отца тоже к ней перевезу. Дома у нас опасно, а рассчитывать на чью-то помощь – глупо. Дай мне слово, что останешься в городе и будешь осторожна? С незнакомыми людьми не общайся, Эмми.

Я кидаю недоверчивый взгляд на скучающего принца де Виллера и шепчу:

– Очень постараюсь.

– Не переживай, дорогая. Выпутаемся как-нибудь, – обещает мама, но ей и самой слабо верится в счастливый финал. Я точно знаю, что она ужасно устала разрешать проблемы, которые создал мой горе-отец. – Позвонила я тебе, чтобы предупредить. Ввести в курс дела.

– Ага.

– Прости, малышка.

– Не извиняйся, мам. Даже не смей. – Я зарываюсь рукой себе в волосы и шумно выдыхаю. – Позвони мне завтра, ладно?

Мы прощаемся. Я кладу трубку. А затем мне становится так паршиво, что перед глазами все темнеет. Я слабо покачиваюсь в сторону и чувствую, как чьи-то руки аккуратно поддерживают меня за талию.

– Эмилия? – Горячее дыхание наследного принца совсем близко.

Я пытаюсь отстраниться, но Ричард, впрочем, как и всегда, совершенно не реагирует на мои просьбы. Отводит меня к креслу и помогает присесть.

– Тебе плохо?

– Я в порядке. – Вру и не краснею.

– Принести воды?

– Я же сказала, что все в порядке!

Мужчина сводит брови домиком, а я заправляю за уши волосы и, сцепив пальцы в замок, задумываюсь о произошедшем.

Моя семья угодила в огромные неприятности. Еще никогда коллекторы не приходили к нам домой. Папа никогда не попадал из-за них в больницу! Я должна что-то сделать, но что я могу? Перевезти их в город? Да как же они бросят свой дом, свое родовое гнездо? Это я привыкла жить на сумках, а у них совсем другие ценности.

Вот только важны ли эти ценности, когда речь идет о безопасности?

– Может, расскажешь, в чем дело? – вновь нарушает тишину де Виллер.

Я поднимаю на него пустой взгляд и хмыкаю.

Ну, разумеется, именно ему я буду жаловаться на свои проблемы! Именно у него я расплачусь в объятиях! И именно его я попрошу о… помощи.

Лампочка над моей головой вспыхивает ярким светом.

А вдруг судьба не зря привела ко мне на порог этого бесячего и высокомерного богатенького наследника? Ему требуется фальшивая жена, а мне нужны деньги. И я не продаюсь, нет! Я заключаю выгодную сделку, которая разрешит кучу проблем в жизни моих непутевых предков.

Я поднимаюсь с кресла и стискиваю пальцы в кулаки. Оказывается, идти наперекор принципам сложно даже в самых безвыходных ситуациях.

– Я…

Мужчина прищуривается.

– Что?

– Я согласна.

Вот я и сделала это. Теперь пути назад нет.

Ричард неспешно подходит ко мне, точно крадущийся хищник, почуявший запах крови, останавливается, но на сей раз я не отстраняюсь. Между нами сантиметры. Наклонись он вперед, и я почувствую его мятное дыхание.

– Согласна на что, Эмилия?

– На твое предложение. – Меня переполняют волнение и страх, но я изо всех сил стараюсь говорить ровно. – Ты сказал, что заплатишь.

– Сказал.

– Тогда таковы мои условия: я притворюсь твоей невестой, но…

– Сколько? – перебивает меня де Виллер, сверкнув лазурными глазами.

Набрав полную грудь воздуха, я отвечаю:

– Полмиллиона.

Кривая улыбка касается его губ.

– Почему-то я уверен, что потратишь ты их не на отдых в Малибу.

– Да или нет, Ричард. Или мы играем по моим правилам или прощаемся.

Ричард не выглядит удивленным. Скорее озадаченным.

Если ему известно темное прошлое моего отца, он наверняка понял, зачем мне деньги. Сердце принца вряд ли сожмется от сожаления, но, возможно, он уцепится за внезапно возникшую возможность. В конце концов, если бы не звонок матери, я бы ни за что на свете не согласилась на подобную авантюру. Да и вообще он…

Поток мыслей резко прерывается, когда холодные пальцы мужчины нежно касаются моего оголенного плеча. Он проводит ладонью по моему локтю, касается запястья, и мне вдруг кажется, что он возьмет меня за руку…

– Одевайся, – раздается приказ. Отстранившись, де Виллер одаряет меня очередной нахальной улыбочкой и направляется к выходу. – Жду внизу.

– Это значит “да”?

Мужчина оборачивается уже на пороге и, щелкнув пальцами, заключает:

– Продано.

Глава 8. Ричард

– Куда ты меня везешь? – спрашивает Эмилия.

Я замечаю, что она впивается своими маленькими тонкими пальчиками в кожаную обивку сиденья так, будто боится, что вот-вот вылетит через открытый верх авто.

– Конечно же, в подвал моего замка, где тебя ждут еще шесть трупов моих несостоявшихся невест, – отвечаю я серьезным тоном и переключаю передачу.

– Вздумал со мной шутки шутить?! – бесится девушка, и я бы прикрыл ее миленький грязный ротик, но, боюсь, она этого в таком состоянии не оценит.

Малышка, мне по жизни почти все достается за одну простую улыбку, а стоит пошутить, как девушки тут же падают к моим ногам. Нормальные цыпочки обожают мужчин с чувством юмора.

– Это ты еще не слышала анекдот про королевского садовника и кухарку…

Она не дает мне договорить:

– Еще одно слово, мистер королевская задница, и ты получишь промеж глаз. А я давно живу одна, так что, поверь, позаботилась о том, чтобы удар у меня был крепкий.

Эмилия так нервничает, что я решаю ее больше не подкалывать, и мы продолжаем путь в тишине. Минут через десять она внезапно спрашивает:

– Что там с садовником?

– Прости? – не понимаю я.

– С садовником, – терпеливо повторяет Эмилия. – Анекдот про садовника и кухарку.

– А, – отмахиваюсь я, – он неинтересный.

Мне нравится играть с ней в перетягивание одеяла. Подобные забавы пробуждают во мне что-то теплое и давно забытое, что-то… из беззаботного прошлого, когда я не чувствовал себя одним против целого мира.

– Расскажи, – хмурится девушка, – иначе поведаю всем, что чувство юмора у Ричарда де Виллера такое же небольшое, как и его чле…

– Ладно-ладно. – Я смеюсь, на мгновение оторвав обе руки от руля. – В общем, один наваррец спрашивает другого: «А у вас есть садовник?» Второй: «Конечно». «А кухарка?» «И кухарка есть». «Неужели и дворецкий?» «И дворецкий». «Получается, вы очень богатый человек?» «Да нет, просто в нашем многоквартирном доме живут люди самых разных профессий».

Эмилия невольно прыскает, но ее лицо тут же возвращается к непроницаемому выражению.

– Не смешно.

– Да ладно, я видел, что ты улыбнулась. Особенно эту шутку обожали в пансионе, где я учился. Просто с ума сходили.

– Ты не сравнивай юмор для прыщавых школьников с…

– …с утонченными шутками официантки? – подсказываю я. – Даже не думал. А вот мы и приехали.

Вряд ли она когда-нибудь была в этом магазине. За сверкающими на солнце витринами красуются дизайнерские наряды, стоимость каждого – не меньше двух зарплат нашей принципиальной посудомойки.

Я вновь окидываю Эмилию оценивающим взглядом. Если она хочет изображать из себя мою невесту, то должна выглядеть соответствующе. Тинейджерских толстовок, джинсов и стоптанных кроссовок прессе будет достаточно, чтобы понять, что я вожу всех за нос. К счастью, на личико она ничего, да и фигурка, как я уже успел понять, приличная. Этот неограненный бриллиант придется отнести к самым лучшим мастерам королевства.

– Сюда? – Эмилия не верит своим глазам.

– Двумя домами ниже есть «Зара». – Я стреляю в нее взглядом и выхожу из машины, бросив: – Но это если ты хочешь быть похожей на приходящую горничную.

Этого хватает, чтобы Эмилия выскочила следом и засеменила за мной. Когда я открываю перед ней дверь и жестом пропускаю вперед, она на мгновение мешкается, словно ни один мужчина так никогда с ней себя не вел. Огромные карие глаза по пять медных лагний смотрят на меня с искренним удивлением.

– Давай, утенок, – подначиваю я девушку. – Я не смогу вечно идти впереди тебя, как мама-утка.

Эмилия и правда напоминает мне птенца. Несмотря на все угрозы и острый язычок, я сразу увидел: едва она теряет бдительность, как становится невинной и беззащитной пташкой, которая не замечает притаившейся в кустах змеи.

Она пугается еще больше, когда видит летящую на нее с широченной улыбкой Ванессу. Эмилия пятится назад, но тут же упирается мне в спину.

– Отступать некуда, милая, – шепчу я ей на ушко, и девушка от неожиданности вздрагивает.

– Боже мой, Ричард! – всплескивает руками Ванесса. – Вот так сюрприз!

Владелица лавочки оттесняет мою спутницу в сторону, чтобы обменяться приветственными поцелуями в щеки. Она берет мои руки в свои ладони и прижимает их к своей груди пятого размера.

Ванесса вообще эффектная женщина. Она старше меня на пять лет, но по ней и не скажешь. Всегда ухоженная, при макияже, она разбила сердца не одному десятку мужчин, но сама так и не нашла своего единственного. В этом мы с ней очень похожи.

– Ванесса, пожалуйста, познакомься, – я представляю свою фиктивную невесту своему старому другу, – Эмилия. Эмилия, это Ванесса. Мы еще официально не объявляли, но мы вроде как вместе.

Последние слова ощущаются во рту инородными. Представить свою девушку обществу и родным – это так же серьезно и бесповоротно, как и потерять девственность. Последней я лишился еще в средней школе, так что времени прошло немало.

– Ничего себе! Поздравляю! – Ванесса встряхивает иссиня-черными длинными волосами и одаривает меня понимающим взглядом. – Я так думаю, вам нужны кое-какие обновки.

– Ты, как всегда, проницательна, – улыбаюсь я.

Ванесса не раз выручала меня, и даже если она заметит что-то странное, то ей можно доверять.

Эмилия хмуро смотрит на меня, но я молча вхожу в магазин и сразу сажусь в мягкое кресло посередине зала. Надо еще проверить почту – министры без моих подсказок и двух строчек в указах связать не могут. Достав смартфон и планшет, я жестом показываю Ванессе, что она может приступать. А Эмилия, если раньше хотела держаться от меня как можно дальше, то теперь выглядит испуганной и растерянной в руках опытной модницы.

– Шестерочка, тут и мерить нечего, – Ванесса с одного взгляда оценивает размер девушки. – Была бы грудь чуть побольше, но… кхм… – И, не закончив мысль, она углубляется в содержимое реек. – Не то, не то… Слишком просто, слишком вульгарно, слишком ярко, слишком бледно, слишком коротко. А, вот это превосходно.

Я невольно отрываю взгляд от смартфона – Эмилия на меня не смотрит. Ей явно не по себе в таком месте и тем более в обществе Ванессы. Готов поспорить, у нее не было ни одного мужчины, кто баловал бы ее, дарил подарки и выполнял капризы. Она настолько к этому не привыкла, что во мне даже зарождается легкий азарт. Прежде чем Эмилия посмотрит на меня в ответ, я возвращаюсь к письму для премьер-министра.

Эмилия и Ванесса скрываются за шторой большой примерочной. Я то и дело посматриваю туда, сам не понимая зачем. Подобного предвкушения я не ощущаю даже когда раздеваю женщину, а тут женщину предстоит одеть. Наконец Ванесса выскальзывает из примерочной и возвращается к кассе, тут же погружаясь в ноутбук. Таким образом она дает мне понять, что я могу войти. И я воспользуюсь этой возможностью.

Заметив меня в отражении зеркала, Эмилия вздрагивает и пытается прикрыться, будто наряд показывает слишком много. Но моему взору предстает нечто идеальное. Темно-красный шелк, длина до колен, тоненькие лямки-спагетти, простой крой и силуэт. Но Эмилии именно этого и не хватало. Стоило снять мешковатые обноски – и вуаля. Подобной фигуры Марии ван Костен не достичь никакими диетами.

Я втягиваю носом воздух, пытаясь избавиться от желания коснуться тонкой талии, как я привык делать с другими женщинами.

– Ты чего здесь забыл? – бурчит Эмилия.

Нервничая из-за моего присутствия, она принимается снимать платье, чтобы я его на ней не видел, но затем понимает, что делает.

Я мягко смеюсь.

– Не нужно стесняться, утенок.

Мы по-прежнему держим зрительный контакт через отражение, и это почему-то кажется очень интимным.

– Не нужно давать мне дебильных прозвищ, – злится она. – Уходи.

Я подчиняюсь, но прежде чем задернуть за собой шторку, добавляю:

– И белье тоже надо купить.

Ее покрасневшее от злости лицо – лучшая награда.

В зале меня ожидает Ванесса. Она делает вид, что проверяет бирки на новом товаре, но на самом деле ей, конечно же, интересно, кто эта девушка, что я покупаю платье.

– Мы женимся через месяц, – отвечаю я на незаданный вопрос. Эмилия нас здесь не услышит.

– Не слышу грусти в твоем голосе, – усмехается Ванесса. – Ты же у нас закоренелый холостяк.

– Я – будущий король, – отрезаю я чуть резче, чем собирался. – Мне нужен наследник. Мне нужна женщина. И мне нужно перестать отвлекаться на одноразовые интрижки.

– Надо же, – Ванесса ведет бровями, не отрываясь от своей работы, – не знала, что интрижки – это то, во что ты ввязывался от безделья и что можно так резко вычеркнуть из своей жизни. Уверен, что не будешь ей изменять? Можешь поклясться?

Мало кто в моей жизни может кинуть мне вызов так прямо.

– Не знаю, – честно отвечаю я, – но отец всегда говорил, что дурного результата с хорошим намерением стыдиться не стоит.

– Благими намерениями сам знаешь куда дорожка выстлана… – Ванесса прикусывает нижнюю губу и только затем поднимает на меня глаза. – А мы тоже были дурным результатом, Рич?

– Я…

Но я не успеваю закончить, потому что слышу скрежет отодвигаемой шторки.

– Мы не будем это покупать. – Эмилия протягивает хозяйке магазина то самое красное платье. – Спасибо. Оно очень красивое.

Я облокачиваюсь о витрину с галстуками и подпираю щеку кулаком.

– Интересная у тебя логика. Платье красивое, но не берем?

Ругаться перед Ванессой она не захочет, и я этим сполна воспользуюсь.

– Оно мне сейчас не по карману, – шипит Эмилия, едва двигая губами.

– Так позволь своему жениху его оплатить.

– Нет, спасибо.

По лицу девушки видно, что она начинает терять терпение.

– Ну уж нет, любовь моя. Это будет мой подарок, и ты его примешь, потому что иначе тебе не в чем будет предстать перед моей семьей. Или хочешь снова надеть вчерашний пиджачок? Боюсь, моя мачеха его хорошо запомнила.