Любимая Единственная Истинная

– Почему это просрал? – обиженным голосом проговорил Эрик. – У меня есть шанс. Она не отказала мне совсем.

– Хочешь, я дословно перескажу, что она тебе сказала. Она сказала, что готова общаться с тобой только в качестве друга. С остальным не к ней. Так? – спросила Тамара уже заранее зная, что не ошиблась.

– Откуда ты знаешь? – удивился Эрик.

– Оттуда, придурок. С мужиками она только как с друзьями общается. С ооочень ограниченным кругом. И все. Не больше, не меньше. Я думала, что твоего животного обаяния хватит, чтобы вывести нашу спящую красавицу из комы, но просчиталась. Ладно, спасибо что позвонил, пойду готовиться к ее приезду, – девушка на том конце вздохнула

– Зачем? – удивился оборотень.

– Затем. Ты не представляешь, что меня сейчас ждет. И все благодаря тебе, – и Тамара бросила трубку. Эрик посмотрел на телефон.

– Чем же ты так досадил девушке, что она уехала от тебя в такой спешке? Неужели мой брат наконец-то наткнулся на достойного противника, – Ирис спокойно стояла в дверях бара и ухмылялась. – Что? Впервые нарвался на отказ? Привыкай, дружок. Невозможно понравиться всем. Иногда тебя будут отшивать. Странно, что этого не случилось раньше, тем более зная, как ты предпочитаешь действовать.

– Шла бы ты… в свою комнату, – со злобой в голосе прорычал Эрик. Ирис рассмеялась и развернулась, чтобы зайти внутрь. Потом, словно нехотя повернулась.

– Кстати, дружок. Ричард заинтересовался этой девушкой. А ты знаешь, что если он включит свой шарм и обаяние, то перед ним не устоит никто, – и, увидев потрясенное лицо брата, Ирис, поняв, что ее стрела достигла цели, удалилась.

Этери летела на своем мотоцикле по автобану, на предельной скорости. В крови бурлила неконтролируемая злоба. Она растекалась по венам с током крови и заставляла девушку поворачивать ручку переключения скорости, разгоняя мотоцикл до предела.

Когда Эрик обнял ее, запуская руки под водолазку, Этери захотелось закричать от страха. Руки Эрика были теплыми и ласковыми, но девушка вспомнила совсем другие руки.

Она никогда не видела лица этого человека, не знала, как он выглядит, какой у него рост и телосложение. Она знала только голос, запах и руки. Руки, которые никогда не были ласковыми и нежными, эти руки сжимались в такой стальной захват, из которого ей самой выбраться так и не удалось. Она помнила эти руки на своем горле, помнила, как задыхалась, когда эти руки душили, пока их обладатель, раз за разом, насиловал ее. Помнила, как эти руки вырезали на ее теле ненавистные инициалы.

– Ты всегда будешь помнить меня, моя сладкая малышка. Всегда. Как бы ты не пыталась спрятать эти буквы, ты будешь помнить меня. И твои родители тоже будут помнить, – он шептал ей эти слова на ухо, когда брал ее снова и снова. Он не убил ее, просто однажды ушел, оставив ее лежать на полу, израненную, изнасилованную, покрытую кровью и грязью. Он позвонил в полицию и продиктовал адрес, но не потому, что пожалел ее. Он хотел, чтобы ее нашли, чтобы принести еще больше боли и горя ее родным. И навсегда исчез из ее жизни. Ей было тринадцать лет. Три года она провела в закрытой частной психиатрической лечебнице. Три года ее пичкали разными таблетками, капельницами, вели задушевные разговоры. И три года, она не реагировала ни на какие раздражители. Через три года, в день похищения, на ее тумбочке появилось письмо. Откуда оно взялось, кто его принес, осталось загадкой. Письмо просто лежало на тумбочке, возле кровати.

«Моя сладкая девочка. Моя любимая сладкая малышка. Мой ангел. Неужели ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня за этими стенами. Я скучаю по нашим свиданиям. По твоему сладкому телу. Думаю, нам нужно повторить нашу встречу. Только в этот раз я оставлю тебя себе. Навсегда. P.S. Как, там, буковки? Может нужно обновить?»

Этери закричала. На ее крик в палату сбежался весь персонал. С ней не смогли справиться трое санитаров, и пришлось прибегнуть к помощи транквилизаторов. Этери пыталась донести до врачей, что маньяк, который похитил ее, находится в клинике. Что он написал ей письмо, что он снова хочет ее похитить. К ней никто не прислушался. Когда она обмякла в руках санитаров после убойной дозы снотворного, ее привязали к кровати и оставили одну. Этери проснулась от того, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Она знала, что в палате она не одна. Она чувствовала запах, ненавистный запах ландышей. Ее ночной кошмар превратился в явь. Он был здесь. Этери боялась пошевелиться, чтобы не привлечь к себе его внимания. Возможно, если она не будет двигаться, он решит, что она спит и не тронет ее. Он не любил, когда она не двигалась, ему нужна была борьба. Он любил причинять боль и страдания, а что интересного в том, что твоя жертва не оказывает тебе должного сопротивления. Этери лежала с закрытыми глазами, не двигаясь до самого утра, пока не пришла новая смена. Она поняла, что никто не сможет помочь ей, кроме нее самой. Маньяка не остановят ни высокий забор с протянутой поверху колючей проволокой, ни многочисленные камеры, разбросанные по всему периметру клиники. Если она хочет справиться с ним, то придется научиться защищать себя, а для этого нужно выйти из клиники. И Этери впервые за три года пошла на контакт со своим лечащим врачом. Уже через месяц ее выписали. Из клиники ее забирали родители. Этери молча села в машину и до самого дома не сказала ни слова. Войдя в дом, она, также молча, поднялась в свою комнату и, зайдя в нее, первым делом закрыла дверь на ключ. Затем методично стала собирать все, что, по ее мнению, не могло ей понадобиться. Вещей оказалось не так много, как она предполагала.

– Этери, дочка. Иди есть, – тихий голос мамы под дверью. – У меня все готово. Мы с отцом ждем только тебя.

– Я сейчас спущусь. Дай мне пару минут, – девушка прошла в ванную и, набрав полные пригоршни воды, умылась. Потом спустилась вниз, в гостиную. Отец и мама сидели за столом. Майкл отсутствовал, но это было понятно. Он уже давно жил своей жизнью и возвращение сестры из клиники не считал поводом для приезда домой. Этери совсем не обиделась. Ну, может совсем чуть-чуть.

– Я приготовила твои любимые спагетти, – мама говорила вполголоса, наверное, боясь, что громкие голоса могут напугать Этери. Девушка горько улыбнулась. Громких голосов она не боялась, наоборот, она боялась шепота, полутонов.

– Мам, говори нормально. Не нужно бояться за меня. Я здорова. Не нужно жалеть меня, опекать. Да, меня похитили, изнасиловали. Да, папа, меня насиловали, и не один раз, и даже в извращенной форме. Так ведь вы пишите в своих отчетах? – повысила голос девушка, увидев как лицо отца перекосило от ее слов.

– Этери, остановись, – отец сжался на стуле, вроде даже став меньше ростом. – Не нужно все это вспоминать.

– Нет, папа, нужно. Я хочу помнить. Но еще больше, чем помнить, я хочу, чтобы это никогда больше не повторилось. Я поняла, что твой значок полицейского не дает гарантии защиты твоей семье. Наоборот. Поэтому я хочу научиться защищать себя. И я больше никому не позволю использовать меня. Никому и никогда, – Этери вылетела из столовой и, забежав в свою комнату, закрылась на ключ. Прислонившись спиной к двери, она съехала по ней вниз и уселась на пол. И только тогда дала волю слезам. Рыдания душили девушку, она дрожала всем телом, перед глазами плавали красные круги. Отец, а за ним и мать подходили к ее комнате, но услышав глухие рыдания, молча, уходили прочь, не решаясь постучать. Они переехали во Флориду, к брату отца. Дядя Том содержал бар прямо на пляже, и Этери, хоть и не быстро, но нашла общий язык с обслугой и барменами. Она училась, а сразу после учебы бежала в спортзал к Рику. Рик был отставным военным, спецназовцем, у него даже награды были, но для Этери было главным то, что Рик мог научить ее защищаться. Дядя познакомил ее с Риком через неделю после их приезда, просто отвел ее в спортзал, когда она обрисовала ему суть проблемы. И по его рекомендации, Рик не спрашивая ни о чем, начал обучать ее. Через месяц занятий, Этери сама показала Рику вырезанные на плече инициалы. Именно Рик предложил набить красивую татуировку на месте уродливых шрамов. Отец, услышав о решении дочери, устроил страшный скандал, но неожиданно в их спор вступила мама. Она поддержала Этери, полностью с ней согласившись, и отцу пришлось отступить. Тогда-то плечо девушки украсило красивое тату оскаленной морды волка, которое символизировало силу, мощь и защиту. Этери сама не заметила, как Рик своей заботой отогрел ее, научил жить заново, заставил снова поверить в себя. Девушка проводила с ним все больше времени, понимая, что влюбилась в Рика, хоть он и был старше ее на пятнадцать лет. В день, когда ей исполнилось восемнадцать, Этери пришла в спортзал очень поздно. Рик жил в том же доме, в подвале которого и находился спортзал.

– Я думал, ты сегодня не придешь. Почему ты здесь? Ты должна сейчас задувать свечи на торте и получать подарки. Я тоже приготовил подарок, но думал вручить его тебе завтра, – только сейчас Рик заметил, что Этери стоит возле двери, не заходя внутрь, не поднимая глаз. Он испугался и бросился к ней. – Что случилось? Почему ты молчишь?

– Рик, я … Я не знаю, как мне объяснить свою просьбу. Я боюсь тебя попросить, потому что не знаю, как ты отнесешься к моим словам, – она кусала губы, не зная как попросить его выполнить ее просьбу.

– Давай говори. Ты опять видела своего маньяка? Он напал на тебя? Он не причинил тебе боли? – Рик попытался осмотреть ее, поворачивая ее к свету, то одной, то другой стороной, вглядываясь в ее лицо и глаза, ища в них следы страха и паники. – Давай я провожу тебя домой.

– Я не хочу идти домой. Я хочу провести эту ночь здесь, с тобой, – набравшись храбрости, произнесла она наконец.

– Но спортзал уже закрыт. Тренировки закончены, – мужчина непонимающе посмотрел на девушку. А Этери набрав воздуха в легкие, на одном дыхании выпалила:

– Я хочу провести с тобой эту ночь, как с мужчиной. Займись со мной любовью, пожалуйста, – попросила девушка. Рик отшатнулся.

– Ты с ума сошла. Ты же еще ребенок. А я уже старик, – произнес мужчина.

– Ты не старик. Ты красивый и мужественный, добрый и великодушный, – Этери сама не заметила, как начала плакать. – Я люблю тебя Рик. Очень люблю. Я могла прийти еще раньше, но боялась, что тебя обвинят в растлении малолетней. Хотя реально меня растлили еще пять лет назад, – голос предательски дрогнул, слезы побежали по щекам, Этери затрясло, словно в ознобе. А Рик тут же крепко сжал ее в своих объятиях, ласково гладя по голове, стараясь успокоить и подарить хоть немного своего живительного тепла. Наконец, Этери успокоилась и подняла на него залитое слезами лицо. – Покажи, как это заниматься любовью с тем, кого ты по-настоящему хочешь и любишь. И кто по-настоящему хочет и любит тебя. Я знаю только одни прикосновения, когда тебя держат за горло, сдавливая его очень медленно, заставляя тебя задыхаться, а твое тело корчиться, сражаясь за каждый вздох. А когда начинаешь терять сознание от недостатка кислорода, а перед глазами плывут разноцветные круги, он врывается в тебя, разрывая твою плоть, и ты тратишь последний воздух на крик, потому что тебе нереально больно, – Этери с рыданиями уткнулась в грудь мужчины.

– Не надо, Этери. Не вспоминай. Что было, то было. Забудь, – Рик, прижимая ее к себе, принялся гладить по голове, утешая девушку.

– Не могу. Я постоянно помню его руки, постоянно слышу его голос. Я каждую ночь просыпаюсь от его фантомных прикосновений. Рик, пожалуйста, умоляю тебя, помоги мне забыть. Я хочу узнать, как это, когда тебя не насилуют, а занимаются с тобой любовью. Хочу почувствовать себя желанной и счастливой. Неужели это так много, хотеть быть любимой? Неужели я это не заслужила? – она подняла на него заплаканное лицо.

– Ты сама не понимаешь, о чем просишь. Ты думаешь, что любишь, но ты просто привязалась ко мне. Это не любовь, это благодарность. Потом наступит прозрение, и ты возненавидишь меня, да и себя тоже, – простонал он сдаваясь. Рик, в отличие от Этери, уже давно разобрался в себе и знал, что хочет эту красивую девушку. Однако узнав ее историю, Рик даже не предполагал, что девушка еще хоть раз подпустит к себе хоть какого-нибудь мужчину. И ее доверие согрело мужчину.

– Я знаю, что я чувствую. Знаю, что чувствую к тебе. И поверь это отнюдь не благодарность. Я прошу у тебя только одну ночь. Только одну. Потом я уйду и больше никогда тебя не потревожу, – Этери подняла залитое слезами лицо на мужчину, и раскрыла в приглашении губы.

Противиться этому приглашению не было сил. Рик обнял девушку и накрыл своим ртом ее губы. От Этери пахло мятой. Ее губы были сладкими и теплыми. Проведя по нижней губе языком, он нежно ее прикусил и потянул. Этери отшатнулась, выскальзывая из его объятий, но тут же постаралась взять себя в руки. Она сделала шаг к мужчине, сокращая дистанцию. Руки девушки взлетели на шею, притягивая его сильнее. Он начал целовать лицо, глаза, веки, щеки. Постепенно спускаясь к губам. Вновь завладев ее ртом, он прошелся по кромке зубов, кончиком языка чуть пощекотал небо и наконец, дотронулся до ее языка, мягко сплетая его со своим. Девушка неумело отвечала. Он ощутил, как дрожит Этери только тогда, когда чуть сильнее прижал ее к себе. Рик сразу же отстранился. Лицо девушки было мокрым от слез. Рик обнял Этери и прижал к себе, она тут же спрятала лицо у него на груди.

– Давай не будем спешить, котенок. Я дам тебе все, что ты захочешь, но давай делать все постепенно. Может, для начала сходим в кино? – Он смотрел на девушку, ожидая ее ответа. Этери взглянула ему в глаза и медленно кивнула. А потом Рик проводил ее домой, поцеловав на прощание. То, что началось как профессиональные отношения, переросло в длительную связь, закончившуюся свадьбой. Этери после клиники продолжала учиться дистанционно, с легкостью сдавая экзамены и переходя из класса в класс. Рик души не чаял в любимой жене, во всем помогая ей. Благодаря мужу Этери забыла о страхе, она расцвела, превратившись в уверенную в себе молодую женщину, идущую по жизни, смело и открыто, ведь рядом был тот, кто никогда не даст ей упасть, всегда прикроет и подстрахует, а также, защитит, если в этом будет необходимость. Родители приняли Рика, видя его отношение к Этери, а отец помог найти достойную работу. Счастью Этери не было предела. Она любила и была любима. Но спустя три года у Рика начались сильные головные боли, а также боли в груди. Этери всполошилась не на шутку. Будучи уже студенткой медицинского колледжа, она предполагала, что у Рика болезнь сердца, но никак не предполагала, что болезнь будет развиваться так стремительно. Врачи не давали положительных прогнозов. Времени у Рика не оставалось. Операция давала небольшую отсрочку, но не шансов на выздоровление. И они решили попробовать. Однако прежде, Рик взял с Этери обещание, что, если произойдет самое страшное, она не замкнется в себе, а станет жить без него и постарается стать счастливой. И Этери плача, пообещала. Рик умер на операционном столе, не выдержав операции. Похоронив мужа, Этери, несмотря на обещание, данное Рику, опять погрузилась в депрессию. Она отказывалась от еды, не подпуская к себе никого из близких и родных. И тогда отец снова решил переехать, тем более ему давно предлагали место начальника следственного отдела в Канаде. Он думал, что, уехав из страны, Этери быстрее забудет о Рике. Этери, неожиданно легко согласилась и уже через месяц они распаковывали вещи в новом доме, в Ванкувере. Дочь пошла в новый университет и, хоть и не быстро, но влилась в коллектив, благодаря спокойному и уравновешенному характеру. У нее появились если и не друзья, то приятели, как среди девушек, так и среди парней. Их было очень немного, Этери никого не пускала в свое сердце, ревностно охраняя свое личное пространство. Она просто пыталась выполнить данное Рику обещание, жить без него дальше.

Влетев на территорию университета, Этери пришлось сбросить скорость, так как дорожки не были предназначены, для бешеной езды на мотоцикле. Она поднялась на третий этаж и постучала в дверь комнаты, которую она делила с Тамарой.

– Этери, это ты? – раздался из-за двери испуганный голос подруги. Тамара знала, что натворила и теперь боялась расплаты за свое сводничество.

– А как ты думаешь? Открой дверь, нам надо поговорить, – рыкнула Этери. Девушку взбесила бесцеремонность, с которой подруга лезла в ее жизнь.

– Сначала пообещай, что не убьешь меня. Я хотела как лучше, – потребовала Тамара.

– Открой эту чертову дверь, – почти прорычала Этери. – Или я ее вынесу к чертям.

– Хорошо, хорошо. Открываю, – раздался щелчок замка, и растрепанная девушка показалась на пороге. – Я, правда, хотела как лучше. Эрик классный парень, нужно просто узнать его лучше. Попробуй дать ему шанс, – начала она, отступая под тяжелым взглядом девушки вглубь комнаты.

Этери прошла в комнату и упала в кресло. Злость ушла, осталась только усталость после бессонной ночи. Захотелось упасть в кровать и спать. Тамара, заметив, что подруга совсем не собирается отрывать ей голову, осмелела и, подойдя к ней, села на колени, между раздвинутых ног девушки. Она подняла голову, снизу вверх, вглядываясь в ее лицо. Этери сидела, закрыв глаза. Тамара же сидела на полу и рассматривала Этери. Ей хотелось прижаться к девушке и поцелуями разгладить глубокую складку между бровями. Увидев Этери в первый раз, Тамара сразу поняла, что она хочет обладать этой девушкой. Тамара с легкостью играла за обе команды, перепрыгивая из одной постели в другую, от одного любовника к другому. Она решила, что завоевать Этери будет легко, но девушка с первой встречи ясно дала понять, что не заинтересована в ней. Но Тамара не собиралась отступать. Она раз за разом, настойчиво добивалась любви непокорной девушки. И каждая ее попытка разбивалась о глухую стену равнодушия и отчуждения. В конце концов, Этери надоели эти бессмысленные попытки, и она в категоричной форме поставила условие: или они друзья, или никто друг другу. И Тамара сдалась. Она не хотела терять Этери, наивно полагая, что, оставаясь рядом с девушкой, рано или поздно добьется своего. И сейчас она сидела между широко расставленных ног девушки и пыталась найти в лице Этери следы злости на нее. Снизу открывался великолепный вид. Этери сидела с закрытыми глазами, откинув голову на высокую спинку кресла, открывая беззащитную шею. Тамара видела только четкую линию подбородка и маленькое розовое ушко. Волосы цвета горького шоколада рассыпались по спине и плечам.

– Устала? Давай помогу раздеться. Сейчас пойдем в душ, а потом поспишь. У нас сегодня одна пара и думаю, профессор не обидится, когда не увидит любимую ученицу на уроке. Тем более зачет он тебе еще в прошлый раз поставил, – с этими словами Тамара начала снимать с девушки кожаную косуху. Этери позволила снять с себя куртку и ботинки, а также носки. Тамара начала массировать ногу девушки, прорабатывая каждый палец на ноге. Этери выгнулась и застонала.

– Боже, как хорошо. У тебя золотые руки, подруга, – впервые Этери позволила ей столь смелые ласки. Тамара перенесла руки выше, разминая тонкие изящные икры. Этери снова застонала, глубоко вибрируя горлом. Тамара почувствовала, как желание растекается по телу.

– Давай уложим тебя в постель. Думаю, что душ может подождать, – Тамара поторопилась и допустила ошибку. Этери почувствовала ее желание и рассмеялась.

– Никак не успокоишься? Тамара, я не люблю девушек. Если меня не интересуют мужчины, это не говорит, что мне интересен другой вариант, – Этери поднялась на ноги и, взяв полотенце, шагнула в сторону душа. – И не стоит сводить меня со своими бывшими любовниками. Если мне понадобится партнер для секса, я сама его выберу, – и девушка скрылась за дверью.

Тамара вздохнула и поежилась. Этери опять удалось ускользнуть. Неожиданно она услышала звук вибрации. Звонил телефон подруги. Тамара достала его из кармана куртки и, взглянув на дисплей, подошла к двери душа и постучала.

– Этери, тебе звонят. Номер не определился, —произнесла Тамара, заходя в ванную. Из-за дверки душевой кабинки вынырнула рука и взяла телефон из ее рук. Звук работающего душа прекратился. Этери выключила воду и нажала кнопку телефона.

– Да, кто это? Доброе утро мистер Вулф. Да я сейчас свободна, и вы меня не от чего не отрываете. Ну, кроме как от принятия душа. Хорошо. Я наберу вас, как только закончу, – Этери нажала кнопку отбоя и протянула телефон подруге. – Странно, он хочет поговорить. Я только что из бара, неужели не мог сказать мне все сразу там, пока я не уехала. Тамара, а что из себя, представляет мистер Вулф? Что он за человек?

– Ну, он не совсем человек. Он наполовину оборотень. Не чистокровный, конечно, где в наше время можно встретить чистокровного оборотня. Он главный в этом городе и на нем вся община оборотней. Говорят, его предки основали Ванкувер, ну или помогали отцам-основателям, работая с ними бок обок. А что? Неужели заинтересовал? – Тамара посмотрела на лицо подруги.

– Кто о чем, а вшивый о бане. Не заинтересовал, абсолютно. Просто хочу знать, что из себя, представляет человек, с которым буду разговаривать, – Этери вышла из душа в халате и с полотенцем на волосах, скрученным в виде тюрбана. Девушка завалилась на кровать и вытянувшись в полный рост, блаженно застонала. – Как хорошо, – она сквозь полу прикрытые веки посмотрела на Тамару, но потом будто решившись на что-то, произнесла: – Кто-то обещал расслабляющий массаж. Если обещаешь не приставать, то так и быть, разрешу прикоснуться к себе.

Тамара, не веря собственным глазам и ушам, шумно сглотнула и медленно кивнула головой. Этери скинула халатик, оставшись только в шелковых трусиках, и легла на кровать, перевернувшись на живот. Тамара села девушки на бедра и, смазав руки маслом, начала делать расслабляющий массаж. Она разминала твердые мышцы, то нежно поглаживая, то с силой сжимая, и не прошло много времени, как Этери застонала от восторга.

– И почему ты раньше не предлагала сделать мне массаж. У тебя такие руки, – почти мурлыча от удовольствия, простонала Этери.

– Да ты раньше вообще от любого прикосновения шарахалась. Когда приехала сюда, как дикий зверек была, – Тамара начала прорабатывать левую руку, спускаясь от шеи по плечу. Дойдя до татуировки, девушка почувствовала под пальцами застарелые рубцы. Она пригляделась и увидела на плече Этери инициалы. Две буквы. Они были вырезаны, а татуировка была набита прямо на них, скрывая буквы от посторонних глаз.

– Этери, кто это сделал? – Тамара в шоке уставилась на подругу. Этери непонимающе взглянула на девушку и, поняв, куда смотрит Тамара, тут же поднялась, сбрасывая девушку на кровать.

– Никто. Это слишком личное, слишком глубокое прошлое. Не спрашивай, я все равно не отвечу, – по тому, каким отчужденным и закрытым стало лицо девушки, Тамара поняла, что Этери действительно ничего не расскажет об этих инициалах. Этери, между тем, встала и, накинув халатик, отошла к окну. Она взяла в руки телефон и набрала номер.

– Добрый день мистер Вулф. О чем вы хотели со мной поговорить? – спросила девушка.

– Добрый день, Этери. Вы позволите мне называть вас Этери? Или лучше называть вас по фамилии? – поинтересовался оборотень. Услышав ее голос в телефонной трубке, оборотень почувствовал как горячая волна возбуждения прошла по хребту, сконцентрировавшись в районе ширинки.

– Этери вполне подойдет. Итак, что вам от меня нужно? Вернее чем я могу вам помочь? – спросила Этери.

– Этери я посмотрел, как вы работаете. Вы хороший профессионал, ваш дядя хорошо вас обучил. Я предлагаю вам работу бармена в моем баре, – высказал свое предложение оборотень. Главное пусть придет в его бар. Начнет работать, а там он найдет как заинтересовать эту девушку. У нее была какая-то тайна, и полуволк собирался разобраться во всем.

– Но я учусь мистер Вулф. Не думаю, что смогу совмещать и учебу, и работу, – Этери прикусила губу. Предложение о работе поступило весьма кстати. Этери не собиралась сидеть на шее у своих родителей. Пора было выходить из-под их душащей ее опеки.

– Вы можете выбрать тот график, который вам подходит. Например, по пятницам и субботам. Возможно, вы еще захотите взять воскресенье. И зовите меня Ричард, ну или Рик. Так как, вы согласны, Этери? – спросил Ричард.

– Я подумаю, – глухим голосом ответила Этери. В голове билась только одна мысль, он попросил называть его Рик. Он что-то знает о ней или это просто совпадение. В конце концов это нормальное сокращение имени Ричард.

– Этери, что случилось? – Тамара испугалась, видя отрешенное и какое-то замкнутое лицо своей подруги.

– Мистер Вулф предложил мне работу бармена в своем клубе, – Этери снова прикусила губу.

– Так это же здорово. Ты как раз искала работу, видишь, как все удачно сложилось. Соглашайся, деньги лишними не бывают, – заулыбалась Тамара. – Ричард Вулф считается очень надежным и справедливым работодателем. О нем идет слава, как о честном предпринимателе.