Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 1. Магическая фантастика

Феликс шагнул к двери и, открыв её, отступил в сторону.

– Нет, нет, – замахал Владимир руками. – Это я просто так выразился. Закрой дверь. Мы ещё не всё тут… – он обвёл взглядом кабинет, – …узнали… вспомнили… Одним словом, мы пока отсюда не уходим.

– Хорошо, – дворецкий прикрыл дверь и подошёл к Владимиру.

– Так, мы пришли сюда, чтобы я вспомнил, как подключить моего персонального рибо.

– Да, – кивнул Феликс.

– Этого я пока не вспомнил, зато узнал многое другое.

Дворецкий смотрел со вниманием, словно ожидал приказа к действию.

– Так, дальше, – потерев ладони, продолжил Владимир. – Ты сказал о моей няньке.

– Да, – вновь кинул Феликс.

– Как там удалось… отцу – дело десятое…

Брови дворецкого сдвинулись и поползли вверх. Заметив это, Владимир улыбнулся, сказав:

– Не обращай внимания на мой сленг. Ну, я могу произнести такие слова, которые покажутся тебе странными, но ты просто не вникай в их смысл.

– Я постараюсь, – ответил Феликс.

– Вот и хорошо. Так, вернёмся к… «нашим баранам», – промелькнуло в голове, но вслух Владимир добавил: – …моей няньке. Она в замке?

– Да.

– И я могу её увидеть?

– Да.

– Тогда давай, веди меня к ней.

– Это тут, – Феликс указал рукой на небольшую скульптуру мужчины во фраке, высоком цилиндре и с тростью в руках, которая находилась на постаменте около камина.

– Это?! – не на шутку удивился Владимир. Он никак не ожидал, что его нянька окажется скульптурой, да ещё и в мужском обличии.

– Это вход, – ответил Феликс, видимо, догадавшись, что так удивило молодого хозяина.

– А-а-а… вход, – облегчённо выдохнул с усмешкой Владимир.

– Да. Граф Вальдемар привёл сюда меня, Калу, Стива и…

– Это я помню, – прервал его Владимир и прикоснулся к статуе. Провёл рукой от шляпы до основания, ожидая, что память подскажет. Ведь должен же был отец посвятить его в тайны замка.

– Я не помню, – произнёс он, обернувшись к Феликсу. – Как открыть дверь?

– Дверь?

– Ну, как попасть туда? – помахал он кистью, не зная, в какой стороне находится его нянька.

– Пожалуйста, немного отойдите, – сказал дворецкий. Как только Владимир отступил на пару шагов, слуга наклонился и, заведя руку за постамент, что-то там сделал.

Пол перед камином плавно опустился, превратившись в ступени.

– Ух ты! – воскликнул Владимир и шагнул вниз. Шесть глубоких ступеней и резкий поворот направо. А дальше длинный широкий, с несколькими ответвлениями, коридор, выложенный серым крупным камнем. По центру потолка на всём протяжении шла тонкая розоватая полоса. Казалось, она просто нарисована. Но именно она и являлась источником матового света. Владимир обернулся, Феликс шёл следом.

– Я никогда тут не был, – сказал Владимир дворецкому. – Такое я точно бы не забыл.

– Может, граф Вальдемар не успел вам показать эту тайну?

– Может, и не успел. Тайну… Да, это точно тайна, хотя о существовании подземелья можно и догадаться.

– Догадаться? – удивился Феликс. – Я раньше не догадывался.

– Ну-у-у… – развёл руками Владимир. – Понимаешь, каждый уважающий себя замок должен иметь потайные ходы, какое-нибудь зловещее подземелье.

Феликс, задумавшись, посмотрел на молодого хозяина.

– Вы думаете, во всех замках есть тайное подземелье? – спросил он.

– Есть, – кивая, Владимир продолжал идти по коридору. – Я, правда, до сегодняшнего дня ни в одном и не бывал, но ты уж поверь, в каждом замке обязательно есть. Я это точно знаю.

– Я верю.

– Потом покажешь, как открывать этот вход? – остановившись, обернулся он к Феликсу.

– Да, – ответил тот.

– Нам прямо или куда-то сворачивать? – поинтересовался Владимир, заглядывая в ответвление возле которого они остановились. Дальше по коридору было заметно, что оно не единственное. И в отличие от самого коридора это были более узкие проходы и не освещённые. Свет лишь немного проникал в них от розовой полосы на потолке.

– Прямо. Там в конце будет ещё одна лестница, – указал рукой дворецкий.

Владимир кивнул и быстро зашагал по коридору.

«А мне начинает тут нравиться, – думал он, по пути заглядывая в боковые проходы. – Это же, видимо, под всем замком или даже больше. Вот же чертовщина. Интересно, а приведения тут предусмотрены?»

Коридор закончился, и вновь резкий поворот и ступени. Лестница уходила глубоко вниз и упиралась в массивную деревянную дверь. Спустившись, Владимир толкнул её. Дверь бесшумно отворилась несмотря на ржавые петли. Вероятно, они тоже являлись лишь видимостью. Войдя в большую комнату с каменными полом, стенами и потолком, Владимир осмотрелся. Лампы отсутствовали, но тем не менее здесь было достаточно светло. Из мебели только высокий деревянный стол, стоявший в самом центре этой каменной комнаты, да кресло, примыкающее к нему. На столе находился куб с гранями примерно в полметра, голубого цвета. Его поверхность, поделённая на прямоугольные сегменты, выглядела как кафе и другие здания в городе. Возможно, и изготовленного из того же материала. В кресле дремала старушка. Владимир подошёл и внимательно рассмотрел её. Седые волосы, собранные сверху и заколотые в шишечку. Морщинки на лице. Очки. Нянька выглядела, как обычная бабушка. На ней было одето клетчатое сине – коричневое платье почти полностью прикрывающее ноги, и белый длинный фартук. Владимир вновь почувствовал ту тёплую волну нежности и, обернувшись к Феликсу, тихо спросил, боясь разбудить старушку:

– Это Луиза?

– Да, – всё так же без эмоций ответил тот, словно у него внутри заело пластинку на этом слове.

– Уснула.

– Нет. Рибо никогда не спят.

– Рибо? – удивился Владимир, взглянув на Феликса, потом посмотрел на старушку, склонился над ней, пытаясь понять, дышит она или нет.

– При нехватке питания рибо временно отключаются, – продолжал говорить Феликс. – Я каждую ночь прихожу сюда. Рибо нельзя находиться без питания дольше тридцати часов. Сейчас я передам ей немного питания, и она поговорит с вами.

– Странно, – оторвав взгляд от лица Луизы, произнёс Владимир. – Ты сказал она рибо, но когда я её увидел… Она такая живая…

– Она живая.

– Я не так выразился, просто она выглядит… Она совсем непохожа на остальных.

– Её внешность – выбор граф Вальдемара, – ответил Феликс и положил левую руку на куб. Кисть плавно погрузилась внутрь, словно растворилась. Сам куб при этом никак не изменился, только теперь, казалось, что рука дворецкого вместо кисти имеет продолжение в виде него.

Процедура длилась секунд пять, не больше. Потом Феликс также плавно извлёк руку и погрузил туда нянькину.

Старушка открыла глаза. Феликс немного подождал, пока энергия полностью перейдёт к ней. Потом чуть отошёл в сторону и, указывая на Владимира, сказал:

– Луиза, смотри, кого я тебе привёл.

– Эдуард! Мальчик мой! – улыбнулась нянька и протянула к Владимиру руки. – Я вас дождалась. Как же вы выросли.

Странное чувство овладело Владимиром. Он не помнил её, но голос… казалось, он его знает, слышал раньше. Голос совсем не обладал бархатистыми нотками всех рибо: хрипловатый, как у всех стариков, и очень ласковый. Луиза выглядела настоящей старушкой. Доброй, милой и какой-то родной. Стоило ей заговорить и уже непросто волна, а огромная лавина прокатилась по душе Владимира. Перед ним сидела не какая-то чужая старушка, а самый родной и близкий человек. Он даже не понял, как оказался на коленях перед Луизой. Она гладила его по голове, приговаривая:

– Я верила, я знала, что вы обязательно вернётесь. Я так ждала вас, мальчик мой, так ждала.

Владимир смотрел в глаза няньке и чувствовал, что слёзы прорываются наружу.

– Вы росли таким хорошим мальчиком. Я помню, как принесла вас в этот дом, как вы учились ходить. Вы так смешно падали. И постоянно забирались куда нельзя. Итак любили везде прятаться, особенно под лестницей. А как вы заразительно смеялись, когда я не могла вас найти. Но я всегда знала, где мой мальчик. Вы стали таким красивым и очень похожи на граф Вальдемара. Только глаза… у вас другой взгляд. Я всегда знала, что вы вырастите добрым. Где же вы пропадали столько лет?

– Я попал в другой мир, – произнёс Владимир. Голос от волнения дрожал.

– В другой мир? Ах, как я испугалась за вас. Эта ведьма… – нянька, охая, покачала головой, совсем как бабушка в деревне. – Она так кричала, так кричала…

– Кто? Кто кричал?

– Я так испугалась за вас. Я знала, что вы опять решили поиграть в прятки. Я так боялась, что вы там, под лестницей, и она может увидеть вас. Я побежала за вами. Граф Вальдемар ужасно злился. Он кричал на эту ведьму. А она стояла в самом низу на лестнице… – старушка подняла глаза и посмотрела куда-то вдаль, словно хотела вспомнить.

– Что? Что произошло дальше?

– Дальше… – страдания на лице женщины казались настоящими, живыми. В голове Владимира никак не укладывалось, что перед ним в кресле сидит не человек, а рибо. В это невозможно было поверить, но, то, как она проснулась, или ожила…

Сомнений быть не могло. В кресле действительно сидела рибо.

– Я опоздала… – нянька опустила глаза и медленно притихшим голосом продолжила. – Граф Вальдемар приказал дождаться вас и всё рассказать. Я всё слышала. Я знаю, кто эта ведьма. Я знаю, что произошло. Я должна… рассказать… вам…

Женщина замолчала и, закрыв глаза, вновь словно уснула.

– Кто? Кто она? – Владимир держал няньку за руки, ожидая ответа. – Что случилось?! – обернулся он к Феликсу.

– Питание закончилось, – спокойно ответил дворецкий.

– Так дай ей ещё.

– Нельзя. У меня будет перерасход и придётся раньше времени получать питание. Это заметят.

– Да плевать! Мне нужно знать! Ты же слышал, она говорила о том дне.

– Завтра вы сможете услышать продолжение её рассказа.

– Завтра?! Ты что, издеваешься?! – Владимир вскочил на ноги. – Где ты получаешь питание?!

– Ей там нельзя, – поняв замысел Владимира, ответил Феликс.

– Это почему нельзя?

– Если она отметится, то за ней придут. Это нарушение правил. Нельзя иметь неучтенного рибо.

– Даже отцу? Он же… этот… граф. Он сам устанавливает правила.

– Правила пополняются Советом. Один граф не может ничего решить. И за такое нарушение будет наказание.

– Наказание? Кого? Отца? Так нет его. Где он, где? – Владимир стал крутиться на месте, словно ища граф Вальдемара. – Нет его. Может, он уже давно умер?

– Если бы граф Вальдемар умер, то его тело доставили домой, а вас вызвали в Совет.

– Да? Ты так уверен в этом?

Феликс стоял и спокойно смотрел. Было понятно, он больше не даст питания Луизе. И чтобы Владимир не делал, как бы ни кричал, ни приказывал – правила есть правила. Видимо, в этом мире не знают о том, что их можно нарушать.

– Ладно… проехали, – Владимир прислонился спиной к столу. – Зачем отец просил прятать её, если такие сложности? Мог бы просто оставить послание.

– Послание? – не сразу понял Феликс. – Луиза и есть послание. Граф Вальдемар говорил, что Луиза знает правду, и он всё предусмотрел. Кала была горничной, Стиф – садовником. Они тратили много питания, и дополнительная загрузка не была бы замечена.

– И что?

– Я только дворецкий и у меня расход питания очень маленький, но я дольше всех должен был оставаться в замке. Поэтому и меня граф Вальдемар посвятил в эту тайну. Пока Кала и Стиф находились здесь, они могли передавать Луизе достаточно питания. Я не могу. Это станет заметно. Поэтому я даю ей совсем немного, только чтобы у неё не произошёл сбой, и она сохранила то, что должна вам рассказать. Граф Вальдемар привёл нас сюда и показал, как пользоваться этим прибором, – указал он на куб, – и приказал никому больше не говорить. Он сказал, если не вернётся сам, и если вы не появитесь, то перед тем, как мне покинуть дом, я должен буду отключить Луизу. Меня заменят через три года.

– Через три года? А почему нельзя нового садовника посвятить в эту тайну? Он же сможет передать достаточно питания?

– Граф Вальдемар запретил. Замена слуг происходила без него.

– И что? Они могут кому-то рассказать?

– Нет.

– Тогда почему?

– Я не знаю.

– Так, хорошо. Давай по порядку. Ты говорил, что всех рибо заменяют.

– Да. Слуг через пятьдесят лет, а про остальных – у меня нет такой информации.

– Ах, вот оно как. Ну, хорошо. Ты посвящён в тайну. Знали и… – Владимир задумался, стараясь вспомнить только что названные Феликсом имена. Дворецкий, поняв, пришёл на помощь:

– Кала и Стив.

– Да, точно. Так вот они же могли кому-то рассказать?

– Нет. Они не могли и я не смогу.

– Почему? Рибо так преданы своему хозяину?

– Да, это правило. Когда заканчивается срок службы, то рибо повышает приём питания и отключается.

– Отключается?

– Да. Рибо становится пустым.

– Пустым?

Владимир внимательно смотрел на Феликса. Было понятно, что он никак не может уловить смысл сказанного дворецким.

– Рибо сам уничтожает информацию? – промелькнула догадка. – Стирает файл?

– Файл? – слово явно не было знакомо Феликсу. – Рибо умирает, – спокойно произнёс он.

– Умирает? То есть уже никогда и нигде не появится?

– У меня нет такой информации. Срок эксплуатации рибо-слуг пятьдесят лет. Рибо повышает напряжение и отключается. Никто и никогда не узнает, что находилось в его памяти, – дворецкий с выражением отрешённости монотонно повторил уж сказанное ранее.

– Получается, вы сами убиваете себя?

– Это правило.

– Ужасное правило, – Владимир вытер лицо. Потом повернулся к кубу и внимательно его рассмотрел, проверяя каждый сантиметр.

– Так, покажи-ка мне… – он протянул руку к Феликсу. Тот с непониманием смотрел на него. – Ну, покажи, как ты питание передавал? Не бойся, я не заставляю тебя отдать свою энергию, просто дай мне руку.

Феликс показал левую ладонь. Владимир с интересом осмотрел её, даже понюхал.

– И как? – взглянул он в глаза дворецкому. – Как происходит передача?

– Нет контакта.

– Это срабатывает, только когда?.. – он указал на куб.

– Я не знаю ответа.

– Нет информации, – с раздражением усмехнулся Владимир, устав от бессмысленности разговора. – А что ты чувствуешь, когда получаешь питание?

– Я наполняюсь силой.

– А когда отдаёшь?

– Сила уходит.

– Кто сделал этот прибор? – указал Владимир на куб.

– Я не знаю.

– Отец?

– Возможно.

– А почему так примитивно?

– Примитивно? – Феликс вновь удивился странному слову молодого хозяина.

– Да. Тут такие технологии, а сделать простейший генератор не смог?

– Я не знаю, – ответил дворецкий, продолжая смотреть с нескрываемым удивлением. – У меня нет такой информации, – добавил он, видимо надеясь, что эти слова лучше объяснят.

– Мне бы только разобраться, как вы получаете питание, да какой-нибудь… – Владимир внимательно посмотрел на Феликса. – Я не видел в доме ни одного электроприбора. Даже на кухне. В доме есть телевизор, пылесос, холодильник?

Дворецкий сдвинул брови. Непонимание отразилось на его лице.

– Лампы у меня в комнатах тоже какие-то странные. Бутафорские, что ли?

– Я не понимаю.

– Ну, они не работают. Они что, для красоты?

– Нет, они работают. Но днём не включаются.

– Ночью?

– Да, – кивнул Феликс.

– А как? Я не нашёл никакого выключателя.

– Всё подключено.

– Подключено? Понятно, что ничего не понятно. Вы же питаетесь электричеством?

Феликс задумался.

– Ну, энергией?

– Да, – подумав, ответил он.

– А почему нет нигде источников? Я не видел ни одного. А где вы получаете питание?

– Вам туда нельзя.

– Я это уже слышал. Ты мне просто скажи, это происходит в замке?

– Да, – кивнул Феликс.

– Хороший ответ, а точнее.

– Наверху, – Феликс поднял указательный палец к потолку. – В комнате получения питания.

– Ты мне покажешь потом эту комнату?

– Там опасно для людей.

– То есть, ты отказываешься?

– Нет.

Владимиру ужасно захотелось стукнуть по лбу этому вредному рибо, который только и умел, что противоречить своему хозяину. Но глубоко вздохнув, он сдержался и лишь спросил:

– Значит, покажешь?

– Да, только вам не стоит туда заходить.

– Я всё же рискну, это ведь и мой дом?

– Да, – спокойно ответил Феликс.

– Вот и договорились, – задумавшись, Владимир вновь повернулся к кубу, задержав на нём взгляд. Только через пару минут обратился он к Феликсу:

– Кстати, а как… Фью готовит? Я не видел плиты.

На лице Феликса вновь отразилось непонимание.

– Ну, как она обед приготовила? Было очень вкусно.

– Молкап выдаёт, – ответил дворецкий.

– Какой молкап? – брови сдвинулись в предчувствии чего-то неладного.

– Аппарат.

– Что за аппарат?

– Молекулярный преобразователь.

– Какой преобразователь?

– Молекулярный.

– А подробнее? – Владимир словно заразился от Феликса, теперь он смотрел с непониманием и вопросом на дворецкого.

– Молекулярный кухонный автоматический преобразователь.

– Преобразователь чего?

– Белкового субстрата, – ответил Феликс.

– Белкового субстрата? – Владимир брезгливо сморщился. – Но… я же ел. Там всё казалось натуральным.

– Молкап придающий форму и вкус.

– И в кафе тоже? – Владимир внимательно смотрел Феликсу в глаза.

– Молкап предназначен для питания людей, поэтому он есть везде, где это необходимо, – спокойно ответил тот.

– И все знают об этом?

– Да.

– Так значит то, что я ел… это из какого-то порошка?

– Всё создаётся из белкового субстрата.

– Какой кошмар, – сморщился Владимир. – А что, настоящие продукты уже не в моде?

Феликс опять надел маску непонимания.

– Но зачем? Я же летал. Я видел. Там есть поля… там коровы… Чертовщина какая-то. Не понимаю. Зачем? А из чего этот субстрат делают?

– У меня нет такой информации.

– А у кого есть?

– У хранителей информации, – невозмутимо ответил Феликс.

Владимир кивнул.

– Ну, понятно, вновь по кругу. А они в центе хранителей информации?

– Да, – повторил свой обычный ответ Феликс.

– Получается, Фью ничего не готовит сама?

– Она подключает молкап и накрывает на стол.

– Да, великая труженица.

Владимир вновь на время задумался. Феликс продолжал спокойно стоять, ожидая следующего вопроса.

– Подожди, если этот молкап готовит, то зачем нужна Фью? – он вспомнил пилота в лборне, уж тот там точно не был нужен. – А для чего секретари? Зачем мне, вообще, персональный рибо? Что входит в его обязанности?

– Связь с остальными и получение информации.

– Связь? Какая связь?

– При помощи персонального рибо вы сможете общаться со всеми и получать нужную вам информацию, – монотонно отрапортовал Феликс.

– Общаться со всеми? Он что, типа… телефона?

Феликс не ответил.

– Нет, я не понимаю, зачем так всё усложнять? Такие технологии. Получается, тут всё работает… от голосового приказа? Или мысленного? Зачем рибо? Лишнее промежуточное звено.

Взглянув на Феликса, Владимир ойкнул и, прикрыв рот рукой, извинился.

«Черте что, прошу прощения у робота, а нужны ли ему мои извинения?»

– Людям приятнее отдавать приказы живому существу, нежели бездушному компьютеру, – с запозданием ответил Феликс.

– Что? – не сразу сообразил Владимир, погружённый в свои размышления.

– Людям приятнее отдавать приказы живому существу, нежели бездушному компьютеру, – повторил дворецкий.

– Бездушному компьютеру? А разве рибо… не компьютеры?

– Рибо ни машины. Рибо, это разумный искусственный биологический организм, – видимо сообразив, что молодой хозяин не помнит, решил добавить Феликс.

– Как? – потянувшись к его лицу Владимир посмотрел в глаза.

– Разумный искусственный биологический организм.

– Разумный искусственный… – потёр он правый висок. – Рибо… понятно. Извини, я обидел тебя?

– Нет, – не меняя выражения лица, ответил дворецкий.

«Чёрт, опять прошу прощения, но хоть не перед машиной, всё-таки это разумный, биологический… Это радует, хотя и искусственный».

– Бездушному компьютеру, – продолжая мысль вслух, кивая, сказал Владимир. – А что, у рибо есть душа?

Вопрос остался без ответа, но стало понятно – он смутил Феликса.

Владимир по-иному посмотрел на дворецкого.

«Слуги или рабы-люди не нужны, они могут и взбунтоваться, а рибо… Им тут так хочется кем-то командовать, управлять, приказывать. А сами-то, видать, вообще ничего не делают. Разучились. Не удивлюсь, если окажется, что рибо давно уже сами всё изобретают, а люди… Да… Чертов мир».

– Значит, людям приятнее отдавать приказы живому существу, нежели бездушному компьютеру?.. – всё ещё обдумывая услышанное, переспросил Владимир.

– Да, – ответил Феликс и чуть наклонил голову, улыбнувшись.

– Ну, хорошо, доживём до завтра и тогда вернёмся сюда. Если бы мне достать… – он взглянул на куб. – Ладно, разберёмся. Может, придумаю, как его до ума довести, чтобы тебе не приходилось больше тратить свою энергию.

Глава 6

Ночь давно опустилась на город, но Владимир всё стоял у окна. Ни звёзд, ни луны, никаких фонарей на улице. Но что-то всё-таки освещало её, окутывая матово-зеленоватым светом.

***

Как только наступила ночь, и улица погрузилась во мглу бриллиантового оттенка, в спальне зажглась лампа-раковина, а люстра одновременно с этим погасла.

Раковина излучала бледно-розовый свет. Он совершенно не давил на глаза, не раздражал, а, наоборот, успокаивал. Обследовав ещё раз комнаты, Владимир подошёл к окну в спальне и так и остался стоять подле него. Спать совершенно не хотелось. После стольких событий и новых знаний, он задавал себе лишь один вопрос, включающий в себя многое: «Почему?»

Почему через столько лет он вернулся?

Почему этот мир так устроен?

Почему он пропал тогда?

И почему только у няньки есть ответ?

Тяжело вздыхая, Владимир продолжал смотреть в окно, вспоминая дом, где вырос, и мир, в котором всё так привычно и разумно. Конечно, и там хватало недостатков, но он всё-таки считал тот мир своим, а этот, даже если и родился здесь, оставался чужим.

– Если мне суждено застрять тут… – тихо произнёс Владимир и задумался.

Он уже довольно долго не отрывал взгляда от одного из слуг-рибо, который несмотря на ночь находился на газоне напротив спальни и «подстригал» его рукой. Садовник проводил ладонью по траве, и она становилась короче. Куда исчезала снятая сверху, казалось непонятным. И зачем садовник постоянно держал в руке лейку, то же оставалось загадкой. Он ни разу ничего не полил. Да и к чему поливать цветы и траву, которые выглядели так же странно, как и всё в этом мире?

– …уж лучше грязные земли, чем этот игрушечный мир, – через пару минут закончил начатую фразу Владимир.

Ночь подошла к концу, и очень плавно стало светать. Тьма плавно сменилась рассветом, и быстро наступил день без солнечных лучей. Садовник перешёл на другой газон слева от замка. Владимир обернулся и ещё раз внимательно осмотрел комнату. Лампа-раковина погасла, уснув на день, а люстра тут же приняла вахту.

Тяжело вздохнув, Владимир направился к двери, ведущей в коридор. В замке стояла тишина и ощущение пустоты. Он посмотрел в одну, затем в другую сторону. «Никого живого, – подумав, покачал головой. – Конечно, живых тут нет, одни рибо…» Захотелось крикнуть, чтобы понять, а не живёт ли в замке эхо, но сдержавшись, Владимир направился к лестнице. Подойдя, остановился и посмотрел на первый портрет. Потом на второй, третий…

Возникло ощущение, что на всех полотнах один и тот же мужчина – граф Вальдемар. Менялись одежда, поза, место, выражение лица. И глаза… Только они и отличались немного, хотя и были все тёмно-серыми. «Нет, – подумал Владимир, – не глаза. Взгляд… он совершенно иной. У всех мужчин на портретах разный взгляд». Если бы не этот взгляд, то различий можно и не заметить. Даже причёска, у каждого уложенная иначе, не бросалась в глаза, а вот взгляд…

«На этих портретах не один человек, нет… Но как такое может быть? Чертовщина какая-то».

Владимир медленно спускался по лестнице, продолжая внимательно изучать только глаза. Дойдя примерно до середины, обернулся и обвёл взглядом холл, который уже хорошо просматривался с этого места. Дворецкий стоял у дверей по струнке, как изваяние.

– Феликс! – окликнул его Владимир.

– Да, – отозвался оживший дворецкий и направился к нему.

– Кто на этих портретах?

– Ваши предки, – ответил он, остановившись у первой ступени лестницы в ожидании дальнейших вопросов или приказов.

«Кто бы сомневался. Клоны они все, что ли?» – подумал Владимир, а вслух добавил:

– Они все похожи на… отца.

– И на вас, – улыбнулся и чуть склонил голову дворецкий.