Когти возмездия. Неизвестная война

Когти возмездия

Неизвестная война

Вячеслав Козырев

Сзади нас тянется бесконечность времен. Сколько было эпох, сколько случаев для образования разумных существ, непостижимых для нас! Каково их влияние на нас, каковы их отношения между собой – мы не знаем. Есть факты, которым мы не верим, пока они не коснутся нас самих. Они говорят за вмешательство каких-то непонятных сил в человеческие поступки.

Константин ЦиолковскийНеизвестные разумные силы

© Вячеслав Козырев, 2016

© Алла Леонидовна Козырева, иллюстрации, 2016

ISBN 978-5-4483-3979-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глубокая чернота космоса и бесконечное множество звёзд завораживали как всегда. Истребитель выполнял патрульный полёт. Чёрная Дельта подходила к очередной точке маршрута, как вдруг размышления пилота были прерваны сигналом тревоги. Одновременно на мониторе радара возникла метка вражеского корабля. Действия пилота были отработаны до автоматизма, сказывалась долгая практика пилотирования подобных аппаратов. Он немедленно выключил основную систему слежения и активировал пассивные, затем включил систему противодействия радарному излучению. Переведя машину в правый вираж, пилот, следя за врагом, включил систему управления оружием. Враг тем временем двигался к точке, где минуту назад был замечен истребитель. Зайдя в хвост к врагу, пилот поймал его в перекрестие коллиматорного прицела и выпустил пару ракет. Обычный рутинный полёт переставал быть таковым. Пилот истребителя поёрзал в своём ложементе от приятного возбуждения, однако дать повторный залп ему не дали. Вражеский корабль, очевидно, заметив пуск ракет, окутался облаком ложных целей и заложил такой вираж, что истребитель подивился его маневренности, на какую, как он полагал, враг не способен. Теперь истребителю пришлось уворачиваться от ракетной атаки, применяя свои методы противодействия. Ракеты взорвались довольно близко, но не достаточно, чтоб поразить Чёрную Дельту. Пилот истребителя маневрировал, используя все возможные и невозможные способы. Автоматически он переключал режимы систем противодействия, стреляя по врагу при каждой удобной возможности. Игра в кошки-мышки продолжалась довольно долго. Оба боевых корабля почти израсходовали боезапас, когда истребителю удалось всадить ракету в правый борт неприятеля. Практически сразу правый двигатель врага погас, от обшивки оторвался порядочный кусок, и из чрева вырвалась струя то ли жидкости, то ли газа, моментально конденсируясь крохотными льдинками. Истребитель ликовал, он решил добить врага. Для этого он пошёл на максимальное сближение, ловя врага в перекрестие прицела. Откинув предохранительную скобу пушечного вооружения, пилот с великим удовольствием распахал обшивку врага длинной очередью. Того, что произошло в следующий момент, он предположить не мог. Яркая вспышка взрыва поглотила вражескую боевую машину, полностью разметав её в пыль. Такой взрыв мог быть только в том случае, если на борту была ядерная бомба. Система безопасности Чёрной Дельты моментально затемнила носовое стекло, защищая пилота от чрезмерного светового излучения. Электромагнитный импульс был не так страшен для этого поколения истребителей. Однако пилот почувствовал в своём ложе такой удар, что чуть не прикусил язык. Очевидно, в истребитель ударился обломок вражеского корабля. Машину начало бешено вращать. Автоматические системы стабилизации в пространстве были выведены из строя. Некоторое время пилот пытался их активировать, но видя, что это бесполезно, перешёл на ручное управление. Дельту всё больше и больше сносило к ближайшей планете, и если этого не остановить, то неуправляемое падение поставит точку в карьере пилота-истребителя. На десятой минуте борьбы машину всё-таки удалось выправить, но было уже поздно – Дельта вошла в атмосферу. Оставалось только одно: попытаться посадить искалеченный истребитель и, по-возможности, на ровную поверхность. Обшивка горела, но запас прочности истребителя и его конструкция позволяли совершать посадки на планеты с достаточно плотной атмосферой. Машину трясло. Пилоту стоило немалого труда держать истребитель на плавной глиссаде. Системы торможения погасили чудовищную скорость. Оставалось только плавно, если получится, встретиться с поверхностью. Внизу, если глаза не подводили, были довольно крупные населённые пункты. Для посадки это не годилось, поэтому пилот немного подправил траекторию спуска.

Внезапно Дельта дёрнулась и стала проваливаться. Пилоту стоило немалых усилий вновь поднять нос своего аппарата. Возможно, и даже скорее всего, истребитель получил серьёзные повреждения. Вероятнее всего была оторвана одна из аэродинамических поверхностей. Посадка обещала быть не из лёгких. Избегая столкновения с населенным пунктом, Чёрная Дельта, теряя высоту, неслась к свалке, которая начиналась, практически сразу за последними домами.

«Какая ирония!» – подумал пилот, и Дельта чёрным кинжалом врезалась в кучу не поймёшь чего.

Удар был таким сильным, что пилот потерял сознание. Некоторое время искалеченный космический аппарат и находившийся в нём боец были неподвижны. Лишь раздавалось шипение разорванных патрубков. Где-то горела проводка. Системы пожаротушения, почему-то бездействовали. Если бы боец мог двигаться, он сам включил бы их, но он бессильно свисал в своём ложементе. Пришёл в себя он не сразу. До сознания с трудом доходили звуки и ощущения. Причём основу этих ощущений занимала сильнейшая боль. Он даже не мог точно локализовать источник этой боли. Болело практически всё тело. Кабина постепенно наполнялась дымом, и слышно было, как где-то что-то шипит. Надо было выбираться. Фонарь кабины удалось открыть не сразу. С трудом перевалившись через борт, пилот, практически ничего не осознавая, пополз прочь от грозившей взрывом машины. Впереди виднелась опушка леса. До неё он и пытался добраться. Ползти приходилось по каким-то кучам дурно пахнущих отбросов, а подняться пилот почему-то не мог. Каждые полметра давались ему с превеликим трудом. Несколько раз космический боец в изнеможении останавливался и пытался отдышаться. Шлем, он снял и отбросил в сторону только тогда, когда кончилась свалка.

Взрыва до сих пор не было. Теперь ползти приходилось по жухлой траве, и слышно было как где – то стрекочет насекомое, названия которому инопланетный пилот не знал. Ближе к полудню он вновь потерял сознание, но теперь он был в относительной безопасности.

***

Гоша с удовольствием потянулся в постели. За окном разгорался солнечный летний день. Лучик света, пробившись через щель в занавесках, упал на картину на стене. Корабль, рассекавший морские просторы на картине стал позолоченным. Паруса и такелаж казались покрытыми сусальным золотом.

– Гоша, вставай! – уже третий раз позвала мама. – Вставай скорее, а то уже много времени, и мы не успеем сходить на речку.

Были каникулы, и Гоша с родителями отдыхал на даче. Накануне папе позвонили и сообщили, что срочно требуется его присутствие на работе, поэтому сегодня надо было уезжать. Однако время ещё было и можно было успеть сходить на речку.

– Иду! Иду! – сказал он, быстро вскакивая с кровати и направляясь мелкой рысцой к умывальнику.

Наскоро позавтракав, Гоша вместе с мамой направился по тропе, идущей между домиками и заканчивающейся на границе дачного посёлка. Раньше за домиками было колхозное поле, однако с некоторых пор не очень чистоплотные отдыхающие превратили его в грязную свалку. Гошина мама всегда возмущалась по этому поводу.

Сегодня на рассвете ко всему на этой свалке ещё и что-то оглушительно грохнуло. На что папа сквозь сон пригрозил, что он этого так не оставит. Обилие мусора раздражало. Однако, если пройти вдоль границы свалки можно было дойти до маленькой приятной речки, где Гоша с мамой любили читать книжки. Денёк был теплый, приятный. Где-то пели кузнечики. Вдали справа от тропы в траве виднелась какая-то серебристая бесформенная масса. Сначала мама с Гошей хотели обойти эту кучку, но Гоша решил полюбопытствовать. Подбежав к ней, он остановился как вкопанный. Ничего подобного он прежде никогда не видел.

– Мам! Что это?! – крикнул он.

Мама приблизившись не сразу смогла ответить. На земле вытянувшись будто в прыжке лежало существо, облачённое в серебристый скафандр. Тело было маленькое, примерно с кошку размером. Да это, кажется, и была кошка, только облачённая в странное, местами опалённое одеяние, с чем-то непонятным на голове.

– Мам, а она жива? – неуверенно спросил Гоша.

Мама присела на корточки возле покалеченного животного, и осторожно потрогала головку с залитой кровью белой шерстью. Зверь мучительно глотнул.

– Ой! Живая! Мама, давай ей поможем. Ну, пожалуйста, мам.

– Гоша, я не знаю … – неуверенно проговорила мама.

– Без неё никуда не пойду!

– Но и оставлять её так нельзя… – она взглянула на Гошу, – давай попробуем что-нибудь сделать.

Осторожно, чтобы не потревожить раненое существо, мама подняла его на руки.

– Ну что ж, – сказала она, – прогулка отменяется, пошли назад.

Всю дорогу домой Гоша то и дело заходил то справа, то слева, пытаясь помочь маме.

Дома они положили кошку на одеяльце, и пока Гоша оставался с ней, мама побежала к папе, который в это время копался во внутренностях машины, готовя её к отъезду. Вернувшись вдвоём они, молча, склонились над кошкой.

– Не знаю, что и думать, – сказал папа. – Может быть это подопытное животное?

Он осторожно попытался снять устройство с головы животного.

– Похоже на подшлемник, – неуверенно сказал он. – Такие в авиации применяют. Только я никогда не видел, чтобы кошки летали на самолётах.

Осторожно отстегнув устройство связи, папа повертел его в руках.

– Что же это? Кошка должна была что-то отвечать в этот микрофончик? – с сомнением сказал он.

Дальнейшее раздевание животного изумило ещё больше: крохотные кармашки скафандра были заполнены предметами непонятного назначения. Скафандр снимался легко, расстёгиваясь сзади практически на всю длину.

Расстегнув скафандр, папа и мама увидели, что животное облачено в нечто, напоминающее облегающее трико.

– Сперва, я подумал, что животное служило для каких-то авиационных или космических испытаний, – сказал папа. – Но посмотри на материал, из которого сделано нательное бельё, если можно так сказать. Это что-то напоминающее змеиную кожу, только в сто раз нежнее.

В нескольких местах как скафандр, так и трико имели разрывы с запёкшейся по краям кровью. Раздев животное окончательно, Гошины родители увидели, что всё кошачье тело покрыто кровавыми пятнами, тем более заметными потому, что пострадавший имел снежно-белую шерсть. На шее кошки был изумительного вида ошейник. Чёрного цвета, он был выполнен как будто из пластика, но создавал ощущение бесконечной глубины. Переливающиеся фиолетовыми и жёлтыми оттенками в черноте плавали созвездия и звёзды.

– Как красиво, – сказала мама.

– Красиво, но ни какого замка, ни застёжки… – сказал папа.

– Сходи-ка к Маше, – сказал папа маме, – Без неё видно не обойтись.

Тётя Маша – известная всей округе любительница животных владела практически всеми способами научного и даже ненаучного врачевания. Практически все владельцы собак и кошек периодически обращались к ней за советом.

Пока мама ходила за соседкой, папа, немного поразмыслив, аккуратно собрал кошкины вещи и убрал их в шкаф.

Постучавшись в дом, в сопровождении мамы вошла тётя Маша. В старой панаме и потёртых джинсах она всем своим видом показывала негодование, что её оторвали от огородных работ повышенной важности. Однако, увидев распростертое кровавое тельце пациента, она тут же сменила настрой.

– Ой, как же тебя так угораздило!? – сказала тётя Маша, осматривая раны.

Папа подмигнул маме. Сделал знак молчать и сказал:

– Сегодня наши нашли эту кошку на дороге – наверно машина сбила.

– Во-первых, это не кошка, а кот, – сказала тётя Маша, – во-вторых, он очень плох. Нужно проявить максимум сострадания, чтобы его выходить.

– Мы постараемся. – заверила её Гошина мама.

– Странная порода – сказала тётя Маша, – он очень длинноногий, крупный да ещё это…

Она рассматривала передние лапы кота.

– Никогда не видела таких лап! Какие длинные пальцы!

Кот конвульсивно дёрнулся.

– Ну всё, всё, – сказала тётя Маша, поглаживая его по голове.

Дальнейшие свои действия она выполняла довольно профессионально, так как очень часто делала то же самое с пораненными мяукающими и лающими соседями. Принеся кастрюльку с кипячёной водой, тазик и антисептик, тётя Маша аккуратно промыла и обработала каждую ранку на теле пациента. После лечения кота тётю Машу насильно усадили за стол под предлогом благодарности и одновременно закусывания «на дорожку», так как надо было уже уезжать в город. Гоша наотрез отказался оставить даже на минуточку своего нового друга, поэтому взрослые сидели за столом одни.

Потом, погрузив вещи и попрощавшись с тётей Машей, они с максимальной осторожностью уложили кота на заднем сидении автомобиля. Рядом разместился Гоша, пожелавший выполнять роль младшего медицинского персонала. Наконец они поехали. Всю дорогу Гоша ни разу не глядел в окно – всё его внимание занимал белый друг, укрытый полотенцем.

***

Картина из далёкого прошлого всплывала в его мозгу независимо от воли. Он бредил в забытьи. Молодой новоиспечённый пилот-истребитель, он стоял в строю таких же подтянутых и бравых, готовых на любое боевое задание товарищей. Их наставник, обладавший непререкаемым авторитетом, всем своим видом внушал уважение: множество боевых вылетов и специальных заданий оставили большое количество неизгладимых следов на его теле. Половина головы наставника была покрыта серой шерстью, жёлтый глаз взирал подобно прицелу снайперской винтовки, вторая половина была закрыта бронёй кибернетического протеза, имевшего оптическое устройство красного цвета. Обе передние лапы до половины были выполнены из блестящего металла. Когти на них были весьма впечатляющими.

Сегодня пилотам-истребителям предстояло выдержать очередной экзамен по тактике и ведению воздушного боя в группе. Наставник плавно прошёл вдоль строя, ещё раз оглядев бойцов. Было слышно, как тихонько гудят микромоторчики его металлических конечностей.

– Ставлю задачу, – сказал он, – группами по пять машин на бреющем полёте выйти в район полигона. Атаковать и уничтожить ведущую группу условного противника. Затем – свободный поиск и уничтожение всего, что находится в воздухе в пространстве над полигоном.

Ещё раз сверкнув на солнце объективом кибернетического глаза он отдал приказ:

– По машинам!

Пилоты дружно побежали к стоявшим на рулёжной дорожке истребителям. Истребители представляли собой добротные, лёгкие в управлении машины, снабжённые турбореактивным двигателем на верхней части фюзеляжа. Доступ в кабину, а также аварийное покидание осуществлялось через длинные раскрытые створки переднего шасси.

Впрыгнув в кабину и удобно устроившись в ложементе, Поль (здесь и далее имена героев будут даны в привычном для человеческого уха звучании, а не так, как они звучат на самом деле) поставил задние лапы на педали и подвигал ими. Проследив, как техники закрывают и проверят фиксацию нижнего люка, он подождал, когда в динамике раздастся команда запустить двигатели. Удерживая тормоза колёс, Поль запустил двигатель. Левой лапой продвинул рычаг управления двигателем вперёд. Моментально раздался мощный рёв. Поставив закрылки в положение «взлёт», он отпустил тормоз. Истребитель, постепенно набирая скорость, побежал по гладкой поверхности взлётной полосы и, оторвавшись от нее, стал набирать высоту. Правой лапой Поль лишь немного взял ручку управления самолётом «на себя». Машина была идеально управляема, поэтому реагировала даже на малейшее воздействие. Наставник внимательно следил за истребителями, уходившими один за другим в небо. Когда последняя машина из отряда была в воздухе, он отвернулся и быстро побежал к пункту дистанционного управления самолётами-противниками. Чаще всего тренировочные воздушные бои проходили с использованием одного, двух, реже – трёх самолётов-целей, которые управлялись на расстоянии компьютером с использованием стандартной программы. Самолёты-цели могли совершать маневры уклонения от атаки, завязывать воздушные бои и даже обстреливать самолёты курсантов специальными снарядами из мягкого пластика с краской внутри. После возвращения самый цветастый самолёт считался уничтоженным, а пилота лишали увольнительной домой на неделю. Сегодня наставник решил изменить правила игры, так как скоро ребятам предстояло принять участие в реальных боевых действиях с противником, внешний вид которого, а особенно его представления о морали были, мягко говоря, иными. Противник чаще всего нападал исподтишка, используя подлые способы ведения войны, которую сам и развязал.

Размышляя таким образом, наставник решил использовать для тренировки силы ветеранов, таких же как он.

Отключив управление пяти самолётов-целей из третьего звена от основной программы, наставник набрал на пульте управления необходимую комбинацию. Теперь они управлялись от пяти ложементов, полностью идентичных, находившимся в кабинах истребителей, стоявших в зале. Возле них в грациозных позах расположились ветераны, внешний вид которых не уступал виду наставника.

Прервав молчание, он произнёс:

– Прошу вас, старых опытных боевых котов, показать этой зелени, что их может ожидать в бою. По местам!

Все дружно впрыгнули в ложементы и приняли управление самолётами-целями на себя.

Тем временем группа истребителей под управлением курсантов приближалась к тренировочному району.

Выстроившись группами по пять машин, они шли на предельно малой высоте. Приказ был ясен. Всё как всегда. Они бьют самолёты-цели, те вяло отбиваясь, падают на землю. Почему падают? Потому, что в отличие от самолётов-целей, истребители курсантов имели на борту настоящее оружие.

Кроме того, конструкция истребителя в целом, и кабины пилота в частности, позволяла выдерживать таранный удар самолёта-цели.

Поль вёл первую пятёрку. Он почти достиг центра полигона, когда чуть слева по курсу и значительно выше он заметил чёрные точки самолётов-целей. Сообщив об этом ведомым, он стал набирать высоту, идя прямо на переднюю группу. Выпустив длинную очередь из пушек, Поль поджёг один из самолётов-целей, зацепил второй и прицелился в следующую группу. Приготовившись стрелять он вдруг заметил, как самолёты третьей группы разошлись веером в разные стороны, а центральный, сделав бочку, пошёл прямо на него. Прервав атаку, Поль резко бросил машину в левый вираж. Посмотрев на индикацию воздушной обстановки, он понял, что противник выполнил аналогичный маневр, и теперь висит у него на хвосте. Выпустив воздушный тормоз, он сбросил тягу двигателя и предельно уменьшил радиус разворота. Ничего не помогало. Противник не только не прекратил преследования, но и открыл по нему огонь. Это было уже слишком. Сделав переворот через крыло, он попытался нырнуть под самолёт противника. Маневр удался, и когда выйдя из пике Поль пришёл в себя, противник был довольно далеко.

Он выиграл немного времени. Заложив крутейший вираж, Поль поймал противника в прицел и пошёл в лобовую атаку, стреляя из всех пушек. К своему удивлению Поль увидел, что противник делает то же самое. Долгие мгновения самолёты неслись друг на друга, изрыгая огонь из всех стволов. Преимущество в оружии одержало верх и на сей раз. Противник взорвался прямо перед самолётом Поля. Машину чудовищным образом тряхнуло, но контроля Поль не потерял. Теперь можно было оценить окружающую обстановку. Оказалось, что у его товарищей дела обстояли не лучшим образом. Многие истребители были покрыты разноцветными пятнами.

Четыре оставшихся противника делали с истребителями курсантов всё, что хотели. Нужно было срочно вмешаться, и Поль бросился на ближайшего. Отстрелив ему крыло, он увернулся от атаки другого. Трое оставшихся моментально перегруппировались и бросились в атаку. Поль вошёл в боевой разворот и стал уходить от атаки преследователей. Помощь товарищей очень пришлась кстати. Один из курсантов нарушил слаженные действия противника то ли совершив ошибку, то ли преднамеренно, столкнувшись с врагом. Его машина, метнувшись в сторону после удара стала уходить в направлении базы. Оставшуюся пару Поль уничтожил самостоятельно одного за другим. После воздушного боя последовал приказ на возвращение. Истребители, сгруппировавшись, направились к базе. Подходя к посадочной полосе, Поль сбросил тягу двигателя, выпустил шасси и закрылки. Прицелившись в начало ВПП, он чуть приподнял нос самолёта и стал выравнивать машину. Недолгий полёт над бетонкой, плавный спуск и касание.

Поль очнулся.

***

Он находился в незнакомом помещении. Всё тело было словно ватное. Голова болела жутким образом. Оценить обстановку было трудновато в теперешнем положении, однако Поль заметил шкафы, полностью заставленные книгами, компьютерный стол, доверху заваленный дисками, и сам компьютер. Под потолком висела какая-то модель. По-видимому планер. Дверь тихо открылась, и на пороге появился мальчик.

Перед отправкой на базу Поля, как и всех его товарищей, инструктировали относительно жителей этой планеты, обучали основам наиболее распространённых языков. Гипномашины интенсивно загоняли информацию в головы членов экипажа. Считалось, что необходимый минимум знаний о жизни туземцев ближайшей от пункта базирования обитаемой планеты поможет пилоту боевого корабля, совершившего вынужденную посадку, продержаться в относительной безопасности до подхода помощи. Интересным пунктом во всём потоке информации был, несомненно, тот факт, что на планете кроме туземцев доминирующей расы жили и существа, подобные расе, к которой принадлежал сам Поль. Интрига заключалась в том, что сходные с Полем по внешнему виду существа всерьёз хозяевами планеты не принимались. Они жили либо сами по себе, либо использовались в качестве домашних любимцев. Это обстоятельство давало определённые преимущества. Единственным выходом для попавшего в неприятное положение пилота было «постараться вести себя подобно земным котам и кошкам». Но как именно? В этом месте обучающая программа хранила молчание, поэтому Поль решил импровизировать.

Мальчик радостно подбежал к месту, где лежал Поль. Нужно сказать, что Поль немало удивился отметив, что лежит в чём-то, напоминающем корзину (она совсем не гармонировала с окружающей обстановкой). Приподнявшись со своего ложа, Поль представился, как его учили.

– Космический истребитель второго звена, дальней разведки. Космический носитель малых штурмовых кораблей номер 576! – выкрикнул он как можно громче.

– Ой, Мурзик, как ты раскричался! Наверно, ты есть хочешь. Или у тебя что-то болит. Или ты может, в туалет хочешь? – спросил мальчик.

– Поль, с Вашего позволения … – поправил он мальчика.

– Ой, Мурзик как ты смешно мяукаешь! – засмеялся мальчик. – Будто говоришь!

Поль опешил. Что-то было не так. Он вел себя явно не совсем так, как надо. Главное не делать глупостей. В комнату вошла молодая женщина с небольшой миской. Она склонилась над ложем Поля и осторожно поставила рядом с ним миску. В ней явно была еда.

Поль поблагодарил туземку и поклонился, как того требовали правила хорошего тона. Однако реакция женщины и мальчика была весьма неожиданной. Они громкими восклицаниями выразили своё изумление, а мальчик бросил уж совсем непонятную фразу:

– Мама! Он же дрессированный!

Поль почувствовал, что в данной ситуации самым подходящим будет молча приняться за еду. В миске находилась белая субстанция, напоминавшая биомассу. Поль посмотрел по сторонам в поисках ложки, либо чего-то её заменяющего. Ничего не найдя, он решил, что не будет дурным тоном, если он сядет на корточки, возьмет мисочку и, поднеся её ко рту, аккуратно выпьет содержимое. Женщина и мальчик от удивления сели на пол, а Поль тем временем, опорожнив миску, поблагодарил хозяйку и протянул миску ей. Женщина не двигалась, глядя на Поля широко раскрытыми глазами. Тогда он извинился и поставил миску на пол. Женщина и мальчик переглянулись и вновь уставились на Поля. Тогда он, окончательно смутившись, произнёс:

– Сударыня, Вы меня смущаете. С вашего позволения я прилягу, – сказал он, лёг в корзину и постарался укрыть себя покрывалом.

Туземцы не двигались, явно приходя в себя от манер Поля.

Мгновение спустя, женщина окончательно оправившись произнесла:

– И мяукает он как-то странно. Может он и разговаривать может?

Поль ухмыльнулся и ответил:

– Сударыня, ради Вас я могу даже спеть.

Женщина взяла мальчика за руку и произнесла:

– Гоша, нашему цирковому коту явно надо отдохнуть. Он так себя ведёт наверно потому, что немного головкой ушибся. Пусть он поспит.