Информатор: порядок против хаоса

По-другому дело обстояло с младшими и средними классами. Те, в свою очередь, гиперактивно перемещались по школьным пространствам, издавая при этом дикие, одновременно нечеловечески истошные крики, смешивая их с весёлым гоготом и задорным воплем нормальных домашних животных, выпущенных впервые на волю. Подобный контингент вообще не заморачивался над чем-либо и существовал проще всех и просто так. Его главная потребность заключалась в том, чтобы за перемену успеть выпустить из себя всё то обильное великолепие разноцветных эмоций, что накопились за урок. Вполне стандартная и естественная для подобного возраста необходимость. Однако тот ужасный ухо раздирающий визг, извергающийся каждый раз из детских недр, многим (в особенности, – учителям) мешал прибрать все мысли в порядок, а самое главное – морально отдохнуть и переключиться на другую тему. Но большинство из учителей, конечно, за долгие годы своей интенсивной педагогической практики привыкли к сложившемуся укладу школьной жизни, не менее важную часть которой составляли мощные детские возгласы и крики.

Но как бы ни было тяжело и скучно, нудно и угнетающе на душе у того же самого большинства учащихся; как бы изнуряюще ни влияли майский зной и расслабленное состояние после ярких и продолжительных выходных, как бы ни давило приближение конца учебного года; и как бы угрожающе ни представлялись серьёзными экзамены – всё же некоторые ребята, в основном активисты, всё равно находили способы развеять это вялое и невыносимое состояние в окружающей атмосфере. К редкому числу таких неугасающих и живых людей относилась довольно прилежная ученица 11-го «А» класса, Мария Маленкова, главный и бодрый голос школы, а также школьный радиожурналист и, своего рода, «Ди-джей» внутренней мини-станции FM:

– Ещё раз всем-всем, Доброе утро! – Прозвучал милый бархатный голос Маши в своеобразно формальном тоне, пройдя по колонкам во всей школе из радиорубки, предварительно ознаменовавшись сигналом о включении громкой связи. – Уважаемые сотрудники и учащиеся школы №402, мы рады Вас приветствовать вновь после майских праздников, последний день которых завершил вчерашний военный парад, посвящённый Великой Победе! Наш общешкольный творческий коллектив «Дискавери» с гордостью представляет Вам результаты участия в данном мероприятии. Нашу совместную работу Вы можете оценить уже сегодня на сайте школы. В разделе «Дискавери-Новости» Вы найдёте свежие фотографии с эпицентра места событий; прочитаете комплексную статью-обзор наших активных пресс-корреспондентов (Льва Ермакова, Юлии Заславской, Павла Ельмеева и Софии Трубецкой), а также сможете проникнуться духом атмосферы главного события Победоносного месяца в нашем специальном видеорепортаже под названием: «Ясный Май: Патриоты и Герои» авторов (Ксении Мальцевой, Дмитрия Сухинина и Марии Маленковой). Также особое напоминание, по многочисленным просьбам наших дорогих учителей, завучей и Директора школы обращение ко Всем: «Ребята, соберите все свои силы, крепитесь и готовьтесь к Выпускным Экзаменам! Мы Вас поддержим! Мы всегда с Вами! Вы всё-всё сможете!» Огромное Спасибо Вам за внимание! С Вами была ваша Мария Маленкова. Ещё раз всем-всем удачного дня! Будьте в позитиве! – На последнем дыхании девушка закрыла своё информационное сообщение. Её бодрый голос звучал подобно мягкой мелодии, ласкающей слух, уверенно вселяя каплю вдохновения и одновременно надежды в слушателей. Во всяком случае, Маша всегда искренне пыталась настроить всю школу на добрую активную ноту во всеобщем го́моне негатива и кипящей суеты…

***

– Я так и не поняла! – Слегка возмущённо произнесла Ольга Фёдоровна, классный руководитель 11-го «А», сидя за своим учительским столом, и попутно обращаясь к старосте, когда последняя вошла в класс, чтобы сверить список отсутствующих и подать заявку в столовую. – Лена, а что, наша селебрити ещё до сих пор не нарисовалась?

– Всё ещё нет её. – Помотала головой Лена, широко открыв глаза. – Я вообще до неё не могла дозвониться все выходные.

– Не поняла юмора и мрамора. – Ольга Фёдоровна поправила свои наполовину затемнённые очки, нахмурив брови. – Ну, ты не одна такая счастливая, – у меня одно: «Абонент вне зоны» и так далее. Так-то знаешь, нервы у меня тоже не резиновые… Давай, продолжай звонить, Лена. Звони ещё раз. Дозванивайся, пожалуйста. Та-а-к! – Круто переменила она тон. – Что у нас по остальным?

– Значит, э-эм… – Елена подсмотрела в свою тетрадку, чтобы убедиться в правильности доклада. – Нет ещё Нестеровой и Романова. Нестерова болеет, Романов на обследовании в поликлинике. – Свернула она тетрадку, прямо посмотрев на свою Классную.

– Ладно, по ней всё понятно, по Романову тоже – предупредил. Моргунова «Н-ка» Итого, в общем, получаем 17 в наличии. Так. Всё, хорошо. – Ольга Фёдоровна нажала последнюю кнопку «Провести и закрыть» в программе 1С, тем самым создав заявку на питание своему классу.

– Ольга Фёдоровна… – Вопросила спустя секунду Лена. – А презентации по проектам у нас всё-таки 23-го или 24-го? Известно точно?

– Вот, смотри… – Женщина легко махнула левой рукой в сторону Лены, затем оторвала взгляд от монитора. – Что касается теории, это вообще 22-го, а практика 24-го. Но это конкретно у нас.

– Даже так уже?! – Изумлённо подняла брови Лена.

– Так видишь, в чём дело. – Посмотрела Ольга Фёдоровна девушке в глаза. – Вас много, поэтому будем всё-таки в несколько потоков смотреть проекты. Там и все девятые, десятые и наши одиннадцатые. Если, примерно, то на каждого выступающего по 10 минут. Плюс учесть, что обычно не все, ну очень не все укладываются в эти 10 минут. Поэтому и…

В эту секунду в класс резко ворвалась Диана. Её глаза были подозрительно красными, и затянуты мокрой пеленой. По щекам обильно сочились крупные сверкающие на свету капли слёз. Кожа её была неестественно бледной, что было весьма странно для смуглой девушки, особенно в этот майский период. По её шокированному взгляду можно было с лёгкостью определить, что случилось нечто страшное.

Ольгу Фёдоровну при таком поверженном виде своей не столь эмоциональной ученицы по обыкновению, резко бросило в жар, и каждая молекула тела женщины тревожно затряслась, сжимая вены и жилы в судорожном спазме…

***

Как правило, не все особо обращали пристальное внимание на то, что говорится по школьному радио. Тем более, в утреннее время на переменах. Наше конкретное утро не было каким-то выдающимся исключением для подавляющей массы наполнителей этого учебного базарчика, поэтому можно было сделать твёрдый вывод о том, что слушали радиосообщение «атомные» единицы. Не говоря уже о тех, до кого реально доходил ещё и смысл всего сказанного.

– А, я знаю, где нас мальчишки никогда не смогут найти и достать! – Гордо заявила маленькая кудрявая девочка своим подружкам, бросая затейливый и дразнящий взгляд в сторону упитанного поросёночка и его товарища, – тощего пацанёнка.

А те двое пятиклашек в это время пытались привлечь внимание небольшой группы своих одноклассниц и нудно пилили их своим взором, слегка пританцовывая и мотаясь по довольно безлюдному, но от этого не менее гулкому коридору в самой укромной части школы. По всей видимости, ребята играли в прятки, или, по крайней мере, во что-то на это похожее. Поскольку убежали от своего класса подальше.

– Где?! Где?! – Заинтересованно перекрикивали девчонки друг дружку. – Ну, Катя, где???

Катерина только спокойно шепнула близстоящей девочке на ухо, еле сдерживая свой детский смешок, рвущийся изнутри. Подружка, услышав, тоже слегка хихикнула, засверкав глазами от радости.

– Ну???!!! Ну???!!! – Требовали остальные.

– Побежали все в тубзик!!! – Весело выкрикнула Катя, мотнув головой, и ринулась в сторону женского туалета.

– Да-а-а-а!!! – Все бодро поддержали её предложение и метнулись вдогонку за Катей, вскоре скрывшись за углом.

– Не-е-е… – Лениво протянул упитанный мальчик с заплывшими глазёнками. – Ну, это не честно, я так не играю.

– А в смысле??? – Всхлипнув, возразил его тощий товарищ, начав эмоционально махать руками, извиваться и перекачиваться из стороны в сторону, подобно речной пиявочке-ребятёнку. – Ну, в смысле, ты не играешь???

– Ну, уж нет! – Деловито мотнул головой розовощёкий пухляк. – Я не подписывался на енто! Надо оно мне – по девчачьим тубзикам бегать ещё! Ну их!

– А я что ли один буду? – Удивился мини-человек-пиявка вновь писклявым высоким голоском.

– Ну, ты как хочешь. – Отмахнулся толстячок. – Хочешь нюхать по сранчам, нюхай. Я то чё? Только не забалдей от запашка, маньячок!

– Ты оф-фигел что ли?! – Возмутился тощенький паренёк, вновь пропев фразу на тонких нотах, затем слегка толкнул упитыша в плечо.

– Вот опять ты начинаешь первый! – Толстячок отпихнул друга в сторону.

– Я первый???!!! – Удивленно выкрикнул пиявочный человечек, показав на себя пальцем. Ушные перепонки пухлого товарища подверглись тончайшему испытанию. – Да, я вообще ничё, да ты чё вообще???!!! – Перепрыгивал он с ноги на ногу, из стороны в сторону, при этом продолжая всё время пластично извиваться всеми частями тела, давая прямые намёки на явное отсутствие позвоночника в его организме.

– Ладно, ладно. Всё-всё! – Попытался успокоить его товарищ.

– И чё теперь делать? – Вяло поинтересовался человечек.

Спустя несколько секунд из-за угла, со стороны туалета, в котором упрятались девчата, раздался их дикий душераздирающий визг и рёв. Прозвучал он настолько неожиданно и громко, что тощий паренёк-извилистый буквально одновременно передёрнулся и подпрыгнул от страха, чуть не вывихнув себе колени. Упитыш только быстро покраснел, а на его лице градом выступил пот. Оба мальчишки обернулись в сторону шума, скорчив удивлённые и напуганные гримасы. Внутри у них всё сжалось и задрожало. То, что они увидели, заставило в глубине их душ до самых кончиков пальцев врасти ступнями в пол и, не имея возможности сдвинуться с места, порабощённые испугом, пропитать своё нутро всепоражающим ужасом, вызванным неистовым воплем подруг.

Группа ревущих девочек резко выскочила из-за угла вперемешку всей гурьбой. Подружки, запинаясь в панике, друг о друга, и отталкивая руками самих себя, диким вихрем пронеслись вразброс прямо по коридору, миновав двух мальчуганов. Кто – куда. Неважно. Прочь-прочь! Главное было для них – выкарабкаться из жёсткой сцены этого обжигающего детскую психику кошмара. Это страшнее, чем первый поход на прививку, и более того, ужаснее, чем первый укус металлического комара с острым хоботком в безымянный палец левой руки, изнывающий от пульсирующей боли. Убежав с места происшествия, девочки оставили за собой на полу размазанные кровавые следы от запачканных в тошнотворно смердящей густой жиже туфель. Их жалобные вопли разлетелись эхом по всему коридору…

***

– Было классно… Серьёзно тебе говорю. – Утвердил широкоплечий молодой человек среднего роста (довольно стройного телосложения), с тёмными слегка кучерявыми, аккуратно подстриженными волосами. Он тихонько зашёл в радиорубку к Маше, прикрыв за собой пластиковую дверцу. – Вообще весь репортаж. Ну, там в целом.

– Да ладно тебе подмазываться уже. – Его сразу осадила девушка, даже не обернувшись, продолжая перебирать на своём рабочем столе различные мелкие стопки периодики в ассортименте с дисками, флешками, папками с торчащими из них разноцветными стикерами и прочими попутно вываливающимися бумажонками, пытаясь как-то всё рассортировать и привести во всеобщий порядок. – Чего пришёл то? – Наспех отметила Мария.

– Ну, так, э-э… – Неуверенно пробормотал он в ответ, почесав за ухом, а затем сделал пару медленных шагов, приблизившись к своей девушке.

– Вот и пойми тебя! – Невольно, но беззлобно укорила его Маша. – Лёха, ну ты чего такой вялый с утра уже? Я тя щас холодной водой из ведра окачу, чтоб проснулся, блин! – Она усмехнулась.

Алексей подошёл к Маше вплотную и крепко обхватил девушку сзади за талию своими мощными жилистыми руками. Маша слегка вздрогнула от прикосновения, хотя это было странно. Через свою светлую лёгкую блузку она почувствовала тепло, если не жар его прижимающегося тела. Он всегда прикасался к ней нежно, страстно и уверенно; причём эту привычку завёл давно. Но каждое новое его прикосновение напоминало ей то самое первое, вызывающее неистовое и удивительное чувство удовольствия и спокойствия.

Затем он слегка поводил носом по её светло-русым волосам, склонившись к ней (она была ниже его на полголовы):

– На вот тебе – мой утренний слюнчик вязкой консистенции и умеренно сдержанной кондиции! – Лёха раздвинул прядь её длинных густых волос умелым движением руки, таким образом, оголив шею девушки, а после нежно поцеловал её прямо в центр.

Кожа Маши моментально покрылась рядом «гусиных пупырышек» от слабой прохлады полумокрого поцелуя. От шеи вниз по всей спине игриво пролетел приятный холодок, ловко проскользнув ей прямо в трусики, даже не задев резинки. В нижней части тела Маши весело и энергично запорхали весенние птички, разгоняя потоки тепла и свежести по всему её организму.

– А-ха-ха-ха… – Маша выдохнула свой милый смех, улыбнулась, немного съёжившись, но, тем не менее, ей было приятно от тонкого прикосновения твёрдых губ и сильных рук её молодого человека. Просто немного неудобно, – ведь дверь в радиорубку, во-первых, была не заперта, а во-вторых, жалюзи всегда были подняты кверху, поэтому кто угодно мог увидеть их, особенно кто-то из администрации, поскольку поблизости находились несколько кабинетов завучей, и тем более, кабинет Директора чуть дальше.

– Лёш! Ну, чё ты, в самом деле, а?! – Вновь продолжала посмеиваться Маша, слегка извиваясь в объятиях парня.

Алексей снова погладил её по волосам. Маша развернулась к нему лицом, обвела руками его шею и нежно посмотрела своими ярко-голубыми глазами в его зелёные.

– Ну, чегось мы уставились? М-м? Любопытно нам, да? – Мило вопросила Маша тонким голоском, немного поджав губки и выпучив широко глаза, при этом изумлённо помотав головой в стороны, заигрывая и передразнивая спокойный взгляд Алексея.

Затем парень вдруг провёл рукой по её чёлке, слегка взъерошив волосы:

– Опа! А у нас кто-то лохматый! – Весело улыбнулся он, затем снова поцеловал девушку в лоб.

– Да ладно уж. – Маша поправила себе причёску, улыбаясь, и на миг, потупив взгляд в сторону. После она снова посмотрела прямо в глаза Алексею, поправляя ему ворот тёмно-синей сорочки. – Сёдня пойдём вместе в тренажёрку, или у тебя опять до вечера проектная?

– Нук! – Риторически произнёс он. – Да, думаю, сёдня всё равно так и так придётся до пяти максимум проторчать, потом забегу домой, потом к тебе.

– Я тебе напишу, когда уже буду в зале, ОК?

– А, ну ладно, давай. – Без лишних эмоций на лице согласился Алекс. – Ну и вечерком тогда прогуляемся.

– Ага. – Моргнула Маша глазами в ответ. – План мероприятий на сегодня составлен, одобрен, подписан совместно и единогласно. Без вопросов и предложений, пожалуйста. – Слегка пафосно и ехидно проговорила Мария высоким едким баритоном, передразнивая Директрису.

– Ну и актёрка ты у меня. – Улыбнулся Лёха, сморщив нос.

– Ага! – По-ребячьи возмутилась девушка. – Не актёрка, а репортёрка, блин!

– Договорились, как скажешь. – Алексей вновь заключил Машу в лёгкие объятия, опустив голову, чтобы поцеловать девушку.

Маша одновременно немного привстала на цыпочки, чтобы дотянуться губами до любимого, ласково поглаживая его руку своей мягкой ладошкой. Они мило и увлечённо целовались, на время, позабыв обо всём на свете, полизывая друг другу кончики тёплых языков. Постояли они в таком кинематографичном положении ещё пару секунд вполоборота, как раз напротив стеклянно-пластиковой двери, как Маша неким внутренним чувством заподозрила нечто странное. Случайно приоткрыв глаза, она мельком уловила чей-то высокий мужской силуэт, спешно пролетевший мимо них, оставивший в памяти её сетчатки мутный образ тёмно-зелёного спектра, в миг исчезнувший следом за прошедшим человеком…

***

.::Глава 2

Внезапно на одном из мониторов, висевших на охранном посту, проявилась тусклая стройная фигура. Её изображение было довольно неразборчивым, поскольку она медленно приближалась к центральному входу школы с улицы, небрежно передвигаясь, и временами покачиваясь из стороны в сторону. Нельзя было сказать, что в это время года круглосуточно жарило солнце, словно утренняя яичница азартно потрескивала на раскалённой конфорке, но в эту пору светало всё же на удивление не быстро. От чего было также непонятно, насколько адекватно чувствовала себя обладательница этой подозрительной фигуры. Следовательно, возникал интересный вопрос, – трезва ли эта таинственная особа вообще, и не упадёт ли она в обморок сию же секунду?

В руке эта престранная потерянная девушка волочила свою красную сумку, по всей видимости, для учебников. Хотя, на самом деле, содержимое вышеупомянутого кожгалантерейного товара тонко вызывало следственное любопытство. Какие стимулирующие вещества могла принять и носить с собой молодая барышня, не трудно было догадаться по её внешнему виду. Во всяком случае, на данный момент. На её молодом и «утраченном», однако, некогда красивом лице ясно прослеживался траурный отпечаток мертвенно бледной апатии. Будто живая субстанция полностью покинула её ранее привлекательное тело, а всё внутреннее обаяние яркой личности было разорено грозным вихрем катастрофических перемен.

В тот самый момент, когда рыжеволосая девушка, наконец, вошла в школу в пафосно трагичном образе, на посту охраны ни кого ещё не было. Видимо, Валера решил воспользоваться моментом, как он это делал обычно, и проторчать какое-то время до основного потока прибывающих на занятия в своей служебной комнатке, попивая кофеёк, или чего покрепче. А, возможно, он просто валялся на своей кушетке.

Проход через турникеты был закрыт, поэтому девица, изловчившись, как-то пролезла через ограждения. Пока ещё и свет не спешил озарить полутёмный коридор.

Поскольку было ещё довольно рано, несколько неизвестных учеников сладко дремали на разных мини-диванчиках, стоявших поодаль друг от друга. Ещё кто-то склонил голову, уткнувшись в свой рюкзак, сидя на банкетке. Очевидно, что на часах не было ещё и половины седьмого. Зелёные пиксели не спешили менять свои цифры на табло. Скорее «электронные великаны» также изнывали от утренней хандры, или недосыпа…

В такое раннее время обычно приходят либо те, кто живёт относительно далеко от места учёбы или работы, чтобы успеть, либо не приходит никто. Частично это условие можно было соотнести с данным утром.

Тем не менее, девушка легко проскользнула мимо малочисленных свидетелей, которые даже ухом не повели, чтобы прийти в себя и возвратиться из царства сновидений, а просто проигнорировали сей факт, что кто-либо вообще находился поблизости. Собственно, по обыденности здесь никому никогда не было дела до того, как кто-то куда-то и каким образом шёл.

А по сему, зомбированная своими мрачными фантазиями и образами в голове незнакомка плавно удалилась неравновесной походкой со всеобщего обозрения, скрывшись за углом просторного коридора, закрыв себя от надвигающейся утренней живости и бодрости, которая, во всяком случае, кем-нибудь да поддерживалась. Спустя миг за нею медленно и самостоятельно затворилась с помощью встроенного в верхний угол механизма тёмно-коричневая пластиковая дверь. Последнее её действие зафиксировала одна из видеокамер внутреннего наблюдения, подвешенных под потолком, охраняющая длинный коридор.

***

Перемена кипела в полном разгаре, не обращая внимания на духоту и выделяющие пот запашки, а также на уличный жар, доносившийся с открытых окон. Безумная толпа активных детишек выскочила прямиком в центральный коридор на первом этаже, чуть не вынеся собою бедную пластиковую дверь, которая после столь безжалостного натиска малолетних варваров обиженно и вяло прикрылась. Собственно на подобного рода ежедневное обращение она и была рассчитана своими предусмотрительными инженерами и производителями. Надо было отдать им должное в приличном качестве исходного товара, поскольку дверь выдерживала многое. Дети быстро промчались вдоль по вытянутой территории первого этажа в сторону столовой, не оставив за собой ни дуновения ветра.

И вот, спустя совсем некоторое время, из-за того же угла, через ту же самую дверь вышел взрослый и спокойный человек чуть более среднего роста, с серьёзным выражением лица, успев поправить свои очки. Сквозь дверной проём он порхнул весьма ловко, словно галантный и выдающийся солист балета, выходя из-за кулис на манеж сцены. Благодарная дверца любезно пропустила этого опрятного человека. Судя по уверенной походке и ровной осанке, это был учитель. Передвигался он по коридору прямо и быстро, также по направлению к столовой.

Конечно, будешь идти прямо и быстро, если срочно необходимо было подкрепиться с утра после своего первого урока и перед началом следующего, особенно, если не позавтракать дома и выбежать второпях, чтобы успеть на работу. Так как школа требовала точного, а часто, преждевременного прибытия в свои непорочные стены, освещённые целомудрием Всевышнего, подобно культовому пристанищу, – всегда приходилось спешить. Ведь пропустить школьный гимн «Наша любимая добрая честная… школа №402…» было непростительным оскорблением в адрес вышестоящего идола, остроглазого руководства. А по сему, потенциально могло быть наказуемо в виде урезания баллов и процентов из учительской премии. А, поскольку подобная перспектива не очень интересовала серьёзного человека, он всегда старался приходить как можно раньше в свой кабинет. Однако это не означало, что желудок этого человека тоже всегда был солидарен с ним в своих отношениях. Именно поэтому учитель пытался всякий раз как можно быстрее выпроводить всех учеников на перемену за дверь своего священного алтаря, дабы успеть и в желанное место, напитать сущим своё тело и разум, а, тем более, чтобы не только хлебом единым. Необходимо было действовать предельно быстро, ведь ученики в последнее время попадались крайне прожорливые и ненасытные. Да, ситуация была та ещё, примерно схожей с той, что «кто первый встал, у того и тапки».

– Вот он! Смотрите! Идёт весь такой с иголочки одетый! Ха! – Злобно усмехнулся кто-то из толпы учеников. В этот момент серьёзный учитель наскоро пролетел мимо нахальных оболтусов, расположившихся на скамеечках вдоль стен коридора, стараясь не обращать внимания на подобный низкий сорт людишек, замешанных на пиве, дрожжах и цинизме.

Человек был действительно одет весь, как говорится, с иголочки, и по учительскому сезону, полностью соответствовав принятому дресс-коду. Его короткие тёмные волосы слегка поблёскивали на свету еле заметным оттенком скромной седины на кончиках аккуратной подстрижки, на широкий лоб был счесан небольшой огрызок подобия редкой чёлки, состоящий из пары густых коротких волосинок. В его тёмно-зелёных немного прищуренных глазах явно отражалась усталость от повседневной суматохи. Хотя бывали непродолжительные периоды, когда зрачки расширялись от редкого вдохновения, или же настороженности, особенно в процессе обучения буйных учеников из непростых классов, требующих чуткого внимания. Нос учителя был достаточно прямой, временами острый, а переносица его была обычно гордо украшена солидными очками. Его чёткое, умеренно скуластое лицо со строгими чертами регулярно было гладко выбрито в несколько армейском стиле. Примечательно, что не каждый учитель в этой школе мог смело похвастаться завидной привычкой выглядеть свежо и интеллигентно.

Не совсем строгий, немного выцветший костюм (тёмно-зелёный вельветовый пиджак в мелкую клеточку, синяя рубашка, бардовый галстук, приколотый широким золотистым зажимом и тёмные брюки, чётко отглаженные по стрелочкам) выдавал свою потрёпанность временем и химчисткой, однако при этом, сохранял цивилизованный вид. Хотя такой мелочной детали никто, как правило, не замечал. Во всяком случае, среди мужской части. Ведь женскому, а часто и девичьему взору всегда было приятно, и тем более, небезразлично понаблюдать за стройной, чуть жилистой, и не менее атлетической мужественной фигурой. Но чем мог особенно гордиться этот аккуратист, так это своими чёрными, всегда начищенными до блеска ботиночками облегчённого летнего варианта. Необходимо было всё-таки соответствовать высокому стандарту современного учителя Информатики…

***

Маша всё ещё торчала в своей родной радиоточке перед началом следующего урока. Своего Алексея она отпустила на пару минут перемены относительно недавно. Рядом, под боком Паша Ельмеев и Юля Заславская что-то тихонько обсуждали, склонившись над столом, теребя шариковые ручки в ожидании вдохновения.