МОЁ СОЗИДАНИЕ. Рассказы, статьи, стихи и песни…

Проще всего наслушаться панк-рока, а потом пойти и кинуть какой-нибудь ночной ларёк на пару пузырей хорошей водяры, или беспечного ночного пассажира, которому этой ночью просто не повезло.

Так было у нас тогда. Не у всех, конечно, но на меня попало, и оттереться от этого долго не получалось.

Шли годы. До поры до времени меня совершенно не тревожило то событие, участниками которого я и мой приятель были в далеком 1993-м году. Я о нем просто не думал.

Конечно же, подобными делами я с того раза больше никогда не занимался, но и сожаления как такового не наблюдалось. Вероятно, это всё из-за беспечной молодости, когда ещё ни о чем, кроме секса и гулянок не думаешь.

Беспечность – худший из врагов!

За этот временной отрезок в моей жизни многое изменилось: я отслужил два года в армии, повзрослел, потерял отца, нашел себе работу по специальности, завёл семью и у меня родился сын.

И однажды, на двадцать пятом году своего существования, в силу некоторых обстоятельств, мне вместе с младенцем-сыном представилась возможность принять таинство православного крещения. Мои родители как-то совсем не позаботились об этом, когда я был маленький. Зато сейчас я делал это по собственному желанию, для себя и своего ребенка, и, казалось бы, в полной мере отдавал себе отчет в происходящем.

Прикоснувшись к Богу и поклявшись Ему нести на себе распятие до конца дней своих, я вдруг ощутил всю тяжесть проступков, до сей поры мною содеянных. Как будто Создатель только и ждал того момента, когда я дорасту до осознания совершенных мной злодеяний и смогу взять на себя за это ответственность.

И мне вспоминается коротенький разговор с крестившим меня протоиереем Петром, когда я спросил его:

– Батюшка, а правду говорят, что во время таинства крещения с тебя смываются все совершенные тобою до этого грехи, и жить становится намного легче?

На что протоиерей ответил мне:

– Грехи смываются – это правда, но жить тебе легче не станет. Скорее наоборот. А для излечения души необходимо раскаяние.

Тогда я особо не задумался над его ответом, хотя и повертел его у себя в голове пару часов.

Так оно и получилось. Время шло и я начал задумываться над тем, как жил до сих пор. Мне стало жалко своих родителей и безумно стыдно за те нехорошие поступки, которые я совершал в отношении них. Я принялся вспоминать многих людей, знакомых мне и нет, которым я порой причинял неприятности и даже некоторые беды.

А затем пришла и самая главная «иллюстрация»!

Перед моими глазами невольно стали возникать образы той злополучной осенней ночи. Очень часто я стал думать о мужчине, которого мы усадили под дерево, и о чьей дальнейшей судьбе мне было ничего не известно. Ясное дело, он уже наверняка умер, даже если и остался тогда жив. Ведь ему на то время было лет шестьдесят-семьдесят, а с той поры как-никак канула ещё десятка. В нашей стране мужики редко живут так долго.

Но, остался ли тот мужик тогда жив?

Очень часто я стал представлять себе ту кровавую сцену, разыгравшуюся в одном из дворов нашего микрорайона, ту холодную лунную ночь, тот хрип изо рта мужика, ту кровь, сочившуюся из его рта и носа, ту бабку в окне, качавшую своей головой. Вызвала ли она милицию со скорой помощью? Или же равнодушно пошла и легла спать, дескать, не моё это дело? Я вспоминал жалобный голос избитого нами человека, когда он просил нас о пощаде и пытался позвать кого-нибудь на помощь. Перед моими глазами маячил тот обшарпанный кошелек, который мы забрали у бесчувственной жертвы, и в котором не оказалось больше ни копейки – все, что мужик купил, то он купил на последние деньги.

А его ждали дома! Мы же с приятелем взяли и просто-напросто лишили чью-то семью отца, а может быть уже и деда.

С каждым годом эти мысли посещали меня всё чаще. Мне снились сны, порой очень страшные, где я сидел в тюрьме за свое преступление, где за мной гнались родственники убитого мной мужика, где я стоял перед Богом и не мог ответить Ему на вопрос: «Сын мой, что ты сделал?».

Так что же я сделал? Как теперь всё это исправить?

И эти запавшие в раковину моей души песчинки, из года в год причиняя мне неимоверные страдания, в конце-концов обрели образ двух чудесных жемчужин – самого настоящего человеческого сокровища под названием… РАСКАЯНИЕ и ПОКАЯНИЕ!

«Я б покаялся, я б простил,

Если б только смог захотеть»

(«ВремяДо» – Православная Русь)

2020 г.

СТРАСТИ ГЯУРОВЫ

РАССКАЗ

«Гяур – неверный, – презреннее пса, противнее крысы, пожирающей зловонную падаль»

(Карл Май «В пустыне и в гареме»)

Представим себе, что Россия – это наш с вами многоквартирный дом. Каждый российский город – это коммунальная квартира в этом доме. Для поддержания дисциплины в квартире есть староста, который – её глава: он несёт ответственность за порядок, и все остальные жители коммуналки приходят к нему за добрым советом, с жалобой на проблему и т. п.

Так вот, меня зовут Валерич, я тоже живу в этой квартире и никогда никого не трогаю. Утром, как и все, я иду на работу, а вечером снова возвращаюсь в своё уютное гнёздышко, которое мне свили ещё мои родители.

УТРО ПЕРВОГО ДНЯ

Зазвонил будильник – мне вставать на работу. Открыл глаза, встал, оделся. Выхожу на кухню и вижу там незнакомца. Да, конечно же, я знаю в лицо всех, кто живёт со мной в одной квартире, но тут лицо совершенно постороннее, к тому же лицо внешности отнюдь не славянской.

Я удивлён, однако не испытываю не малейшей ненависти. Наоборот, я даже рад этому незваному гостю и, познакомившись с ним, предлагаю ему чай… с баранками.

Далее мы мило беседуем с гостем, которого, как оказалось, зовут Турдым. В ходе беседы он мне ведает, что вчера встретил нашего старосту, и тот согласился предоставить Турдыму одну из свободных комнат в нашей коммуналке. Гость, как выяснилось, приехал к нам на заработки, т.к. в его родном кишлаке царят хаос и безработица, а семью (двадцать четыре сыночка и лапочка дочка) кормить надо.

– Эгей, братуха, конечно гости и работай, не жалко! – бодро говорю ему я. Вот только не по-человечески как-то поступил староста, мог бы и жителей предупредить. Ну да Бог с ним, может забыл в порыве благодеяния, с кем не бывает.

УТРО ВТОРОГО ДНЯ

Просыпаюсь на работу. Выхожу на кухню и снова обнаруживаю там незнакомое лицо.

– Здравстывуйтэ! Мэня завут Болта. – сказало оно и добавило, – Фаш староста разрешиль минэ занят сывободную комнату.

Хм, нет проблем, будем знакомы, Болта. Только вот староста что-то всё молчит и молчит. А ведь раньше фактически всё обсуждалось на общем собрании. Странно.

И я пошёл к старосте задать ему пару нескромных вопросов, благо его комната находится рядом с моей. Дверь мне открыла его жена:

– А Владимира Владимировича (так зовут нашего нынешнего старосту) нет дома. – промямлила спросонья она, – Он сегодня рано утром уехал в командировку, на недельку до второго.

Что же касается новых постояльцев, то супруга старосты отчеканила, что, мол, она в его дела не лезет и, посему ничего об этом не знает.

– Хорошо, – ответил я и вернулся в свою комнату.

Между прочим, какой красивый у его супруги перстенёк на правой руке! С алмазом! Раньше я его у неё не видел. Опять же, странно.

Так или иначе, но теперь я могу быть спокоен – больше свободных комнат в нашей хате нет, – во всех остальных уже давно живут.

УТРО ТРЕТЬЕГО ДНЯ

Спал плохо, т.к. всю ночь в коридоре была какая-то возня. Наверно новые соседи разбирали свои вещи. Только почему ночью? Странно. Ну, лады, чужая душа – потёмки. Выхожу на кухню.

– Прывэт! Я – Тохта. Буду жит у вас в освободывшейся комнатэ. Староста разрешиль.

– Здарова! Но ведь у нас больше нет свободных комнат! Позавчера и вчера две последние уже заняли, – удивился я.

– Тэперь есть. Сыгодня ночью комната номыр тры освободился, – ответил мне Тохта и взял свой баул.

В третьей комнате уже испокон веков живут кирюхи Юдины. Бухают, но не буянят. Тихие такие алкаши, компаний не водят. Всё вдвоём, уже много лет. Да и родственников у них нет как таковых. Куда же они могли съехать? Странно. И Владимирович, вроде как, в командировке же. Неужто вернулся? Пойду постучусь, узнаю, что да как.

На этот раз дверь старосты мне открыла его дочь:

– А мамы с папой нету. Они сегодня рано утром куда-то уехали. Я ничего не знаю, – пролялякала она и захлопнула перед моим носом дверь.

Вот, блин, невезуха-то! Никак не поймать старосту. Деловой какой стал, в последнее время!

Кстати, какой шикарный комод у них в комнате стоит! Новенький, из красного дерева! Ещё вчера его у них не было. Странно.

УТРО ЧЕТВЕРТОГО ДНЯ

Вчера на работе очень устал, поэтому этой ночью спал как убитый. Встал. Выхожу в коридор и натыкаюсь на двоих незнакомцев (но знакомой внешности), несущих по баулу.

– Опаньки! Здрасьте! А вы кто? – спрашиваю ошарашено я.

– Я – Сабурай…

– А я – Сабуржан, – отвечают они мне чуть ли не хором. – Ми живом в комнатах четырэ и пят. Всэ вопросы к вашему старосте.

Чёрт! Четвёртая и пятая комнаты… хм… В одной бабулька живёт лет 80-ти, а в другой престарелая чета Мещаниновых. Что-то никто из них не говорил, что съезжать надумали. Как-то всё это уж очень странно!

Постучался к старосте – дверь не открыл никто. Что-ж, ёкарный бабай, такое-то!

Выхожу на кухню. Там четыре джамшута готовят плов, по запаху – из баранины. На всю квартиру, помимо аромата, развесёлый южный галдёж:

– Э, дарагой, у нас сэгодня празднык! Слюшай, ми взяли с тваэго стола нэмного соли, харашо?

Да лан, соли то не жалко, ёпрст. Празднуйте на здоровье. Пойду приму душ.

Зашёл в ванную комнату – чуть инфаркт не хватил: вся ванна в крови, шерсти и копытах, – видать здесь барана на плов резали.

Вдруг, грубый акцент мне в ухо:

– Вай! Извыни, дарагой, ми всё уберём попозже.

Оборачиваюсь – Тохта, улыбается и кинжалом ковыряется у себя в зубах.

Быстро свинчиваю в свою комнату. Хрен с ним, на работе умоюсь.

С праздником вас, братья по разуму!

УТРО ПЯТОГО ДНЯ

Выхожу на кухню. На кухне сидят… восемь лиц не славянской наружности, с четверыми из которых я уже успел познакомиться давеча.

– Ты кто? – спрашивает меня один из незнакомцев. Сабуржан же ему отвечает:

– А это наш сосэд из дэвятой комнаты. Тэбе староста про нэго сегодня говориль.

– Ах, сосэд? – улыбается второй незнакомец. – Староста сказаль, что ты нормальный мужик, не шумный.

– Не шумный, да, – отвечаю я, – а вы-то кто такие будете?

– Да какая уже тэбе разныца? – вмешивается Турдым. – Ми все твои соседи! Староста знает.

Я в шоке! Иду стучусь в пятую, шестую, седьмую и восьмую комнаты. Из них выглядывают четыре фатимы, и рядом с каждой по пять-шесть микро-джамшутов (детишек, то бишь).

– А г-г-где те, что здесь ж-жили ещё вчера? – спрашиваю я дрожащим от волнения голосом.

– Сэгодня ночью всэ уехали, – раздаётся голос Тохты с кухни. – Сосэд, ты успокойся давай. Всё харашо. Ми тэбе ванну вчера намили. Умойся сходи.

Умываться мне совершенно не хотелось. Ещё раз попытался достучаться до Владимировича, но никто не открыл, как и вчера.

– Староста с семьёй поэхали в Сочи отдыхать, – услышал я голос Болта, – тэпер они себе это могут позволит – богатыми сталы, ха-ха-ха!!!

Ничего не говоря, я направился в свою комнату. Одевшись, я решил пойти поговорить с нашим участковым.

Зайдя в его кабинет, я остолбенел!

– Здаравствуй, дарагой! С чем пришоль? – раздался из-под полицейской фуражки до боли знакомый акцент.

– Дык… ээээ… я… А Борис Вячеславович больше здесь не работает что ли? – выдавил из себя я.

– Ха, тыперь я за нэго, – усмехнулся мне новый участковый, – Рашид Гумарович моя фамилия. Отнынэ все вопросы тут рышаю я. Так с чэм, гаваришь, пришёль?

Я больше не нашёл нужных слов. Развернулся и отправился на работу.

Денёк выдался тяжёлый. К нам на работу взяли с две дюжины мигрантов с ближнего зарубежья. Начальник сказал, что они будут работать у нас теперь всегда.

– Много денег не просят, не шумят – выгодно, – сказал он. – А вам зарплату придётся урезать, кризис как-никак.

– Какой кризис? – возразил я. – Он ведь кончился давно. Президент сам говорил…

Но бугор перебил меня:

– Не нравится – уходи, Валерич. Тебя тут никто не держит. По мне лучше этим южным оболтусам платить рубль, чем тебе десять, – и кушают меньше, и делают больше.

Конечно же, я с ним поругался в пух и прах. Пошёл в отдел кадров и написал заявление по собственному желанию. Сегодня приду домой, отдохну, а завтра куплю газету и буду искать новую работу.

Настроение – ноль.

Подхожу к своей квартире… оп… а замок на двери уже другой. Не понял! Звоню в дверь. Открывает незнакомая рожа очередного южного гостя:

– Тэбе чего, гяур?

– Что значит «чего»? – возмущаюсь я. – Я здесь живу!

– Ты здэсь живошь? – захохотал джамшут. – Это я здэсь живу! А тебя я в пэрвый раз вижу! Пошоль вон отсюда, а то зарэжу, как барана!

И передо мной захлопнулась моя же собственная дверь.

МНОГО ВРЕМЕНИ СПУСТЯ. НАВЕРНО УТРО КАКОГО-ТО ДНЯ

Открываю глаза. Невыносимая вонь бьёт мне в нос. Твою мать, Кузьмич опять обосрался! Сегодня его с собой не возьму. Встаю с вонючего тюфяка и бреду по тёмному, сырому подвалу к выходу. Башку ломит от выпитой вчера бодяги! Руки трясутся, во рту отметилась тысяча кошек (или всё-таки не кошек? Кузьмич, падла!). Надо собраться силами и дойти до метро. Постою там часок-другой, глядишь и накидают на опохмелку.

Прохожу мимо помойки. Валяется газета. Поднял. Вчерашняя, с большим жирным пятном от селёдки посередине, но буквы видно. На первой полосе читаю: «Выборы президента нашей страны вчера прошли без инцидентов. Самое большое число голосов, как и ожидалось, набрал Фахтуллаев Бобожан Келди оглы. Аллах Акбар!»

ЭПИЛОГ

Межнациональная рознь. Я не из тех, кто её поддерживает. Напротив, я всегда рад, когда ко мне домой приходят гости. Неважно, какой они национальности и цвета кожи. Я угощу гостей тем, что ем сам, застелю им постель бельём, которое берёг для особого случая – чистым, накрахмаленным, и даже могу освободить для них своё удобное ложе, устроившись сам на раскладушке. Я так делаю всегда.

Но в последнее время, я очень боюсь проснуться и услышать:

– Эээ-ээ, дарагой! Что-то ты у нас загостился! Поищи сэбе уже другую ночлэжку!

Мне становится откровенно страшно у себя дома! Но только страшно! Никакой ненависти! Или всё же она есть?

Я слышал, по телевизору рекламировали «Телефон детских страхов». Если ребёнку страшно, то он может в любой момент позвонить на номер горячей линии и специалисты поговорят с ним, успокоят, поддержат. Очень хорошая и полезная штука!

А нет ли такого телефона для взрослых? У взрослых ведь есть свои страхи. Хотелось бы позвонить. Может, успокоят?

2011 г.

ПОСЛЕДНИЙ ЧАС ПЕДОФИЛА

РАССКАЗ

В миру греха, где царствует разврат,

И педофилам воля есть шнырять,

Нам не хватает только псов-солдат,

Чтоб эту мерзость всю по-истреблять!

Тёплый летний вечерок навевал романтическую атмосферу. Питерские белые ночи лишь добавляли экзотики, заставляя гормоны играть всё пуще и пуще. С заходом Солнца, Палевский парк, что на пересечении улицы Седова и проспекта Елизарова, почти совсем опустел. Редкие скамейки несли на себе бремя алкогольных возлияний небольших компаний молодёжи и представителей «синей расы». На потемневшее небо стали чётко проецироваться безмолвные мерцающие звёздочки, а из-за небольших облаков вынырнул величественный диск полной Луны. Самое время было вспомнить легендарные фильмы ужасов про вампиров и оборотней, но эти страшилки уже давно вышли из моды и никого больше не пугали.

Совсем неподалёку от парка, на улице Пинегина, тихо и скромно красовалась бытовка с еле заметной надписью «полиция» – пункт этого самого органа Российской Федерации, воздвигнутый здесь пару-тройку лет назад в честь участившихся грабежей на территории места общего отдыха. В итоге, не более полугода в бытовке потусили «стражники», походили вокруг парка и снова всё затихло. Видать, не денежное это для них место. А люди, которых грабят? Да что там люди! Подумаешь, велика ли беда.

Пацанчик лет 15-ти терпеливо кого-то ждал на одиноко стоящей в самом тёмном углу Палевского парка скамейке. Он был совершенно один, несмотря на время (за полночь) и свой весьма юный возраст. Парень был одет в чёрную футболку с надписью «Сектор Газа»13, ветровочку серого цвета, классические джинсы и белые кроссовки. Сидел он и, время от времени, поглядывал на свой светящийся в темноте мобильник.

Спустя пару-тройку минут, к пацану подошёл средних лет мужчина, в тренировочных штанах и майке.

– Привет! – сказал он парню после секундной паузы. – Ты Антон?

– Здравствуйте! Да, я Антон, – ответил парень, нехотя взглянув на незнакомца.

– А я Валера. Ну что, пойдём тогда?

– Пошлите, – буркнул Антон и покорно побрёл за мужиком.

Они оба не спеша вышли из парка, пересекли улицу Ольги Берггольц и молча направились в тёмный дворик. Подойдя к парадной одной из пятиэтажек, Валерий настороженно огляделся по сторонам.

– Антон, – позвал мужчина, – а где сейчас твои родители?

– Бухают! – резко ответил пацанчик.

– Ай-яй-яй! – закачал головой Валерий. – Ну пойдём тогда. Ты наверно голодный, да вдобавок замёрз.

И они зашли внутрь парадной. Поднявшись на третий этаж, мужчина достал ключи, открыл дверь квартиры и, заботливо впустив вперёд себя Антона, тихонечко затворил за собой «врата».

Оказавшись на хате, Антон попросил горячего чаю, однако Валерий настойчиво рекомендовал парню сладкого ликёра, сославшись на то, что его электрочайник сегодня сгорел, а хорошо согреться можно и «этой вкусняшкой».

После вкусного ликёра и десяти минут разговора «о мужском», мужчина и пацан разделись догола и зашли в уже давно подготовленную ванную комнату.

– А ты делаешь минет? – решил перейти сразу к делу педофил.

– Сейчас ты его сам себе сделаешь!!! – вдруг не по-юношески грубым голосом взревел паренёк и яростно набросился на извращенца.

Тело Антона мгновенно покрылось тёмной и густой шерстью, на ногах и руках вместо ногтей появились острые и длинные когти, а изо рта показались жуткие клыки.

Следующие несколько минут чудовище яростно терзало отчаянно кричащего и пытавшегося вырваться из стальной хватки извращенца. Вырванные из его тела окровавленные куски плоти летели в разные стороны, хрустели хрящи и кости, трещал череп. Вся ванная вскоре была залита пенящейся алой кровью. Внутренности и прочие ошмётки педофила были разбросаны по полу, прилипли к стенкам, свисали с потолка.

Смачно проглотив кусок ещё тёплой человеческой печени, монстр поднялся на задние ноги во весь рост. Теперь это был вовсе не 15-ти летний наивный пацанчик, а двухметровый, покрытый шерстью, ужасного вида зверь, чем-то напоминающий ликантропа из фильма «Псы-воины»14. Фрагмент разорванной футболки с ещё сохранившимся лицом Хоя символично болтался у него на шее.

Ликантроп поднял с пола оторванные голову и член мужика, засунул последний в раскрытый рот первой и, гулко урча, вышел в гостиную.

В окно ярко светила полная Луна. Открытое настежь, оно несло в комнату приятную ночную прохладу.

Размахнувшись, чудовище швырнуло голову с членом во рту на улицу и та, помахивая мошонкой, беззвучно скрылась в сумерках белой ночи культурной столицы. Ликантроп зловеще взвыл на волшебное ночное светило, и вой оборотня разнёсся по округе, заставив вздрогнуть многих бодрствующих в такой поздний час людей.

– Педофилы! – прорычало во весь глас чудище. – Ненавижу педофилов!

Кто-то, гуляя утром с собакой, или просто проходя мимо, обязательно наткнётся на этот кровавый сюрприз и по району поползут слухи об очередном маньяке, а в бытовке с названием «полиция», на какое-то время, вновь появятся ленивые стражи порядка.

ЭПИЛОГ

В старые добрые времена люди верили в существование одной страшной болезни – ликантропии. Будто бы, подхватив сию сатаническую хворь, человек превращался по ночам в оборотня, неся миру сотни смертей и дьявольский ужас. Некоторые больные этим кошмарным недугом отчётливо понимали своё адское положение и, желая избавить свет от очередного проклятия, накладывали на себя руки. Остальные же, будучи не в силах противостоять жажде человеческой плоти и крови, на протяжении всей своей дальнейшей жизни (по крайней мере, пока серебряная пуля не заберёт её), оборачиваясь волком, принимались убивать и поедать невинных людей.

Страшно, аж жуть!

Но это всего лишь миф.

Реальность же гораздо страшнее и, судя по всему, здесь тоже не обошлось без князя тьмы.

Вирус педофилии всё активнее поражает деградирующее население России. В запущенной форме, эта болезнь приводит к ужасающим последствиям – растлению несовершеннолетних детей самым извращённым образом!

В каком-то смысле, ликантропия и педофилия – родственные недуги. В обоих случаях – это болезни души, превращающие человека в самое настоящее животное, движимое инстинктом и наносящее своим невинным жертвам глубокие раны. Демоническая зараза поражает душу больного, делая её чёрной, как и вся его последующая жизнь! И, если ликантроп разрывает человеку плоть, то педофил кромсает психику. После укуса оборотня, его жертва тоже становится зверем. Но кто даст гарантию, что жертва педофила, повзрослев, не встанет на путь своего обидчика из детства?

Не дай Бог, конечно, но в последнее время мне кажется, что проклятие добралось уже и до самых верхов Российского Государства! И лишь в наших силах сделать так, чтобы страной не стали править ликантропы XXI века!

2011 г.

СТРАНА МЕРТВЕЦОВ

СТАТЬЯ

Эта статья была опубликована в журнале партии ЛДПР «ЗА русский народ!», №4 (55), 2011. Была она опубликована полностью, и даже проиллюстрирована, за что выражаю благодарность выпускающему редактору этого журнала Марии Огарковой.

«И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы;

И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям…»

(«Откровение», гл. 9, 3—4)

ПРОЛОГ

Ужасная правда всё больше и больше будоражит умы неравнодушных людей! Но много ли осталось сейчас неравнодушных? Много ли тех, кто ХОЧЕТ видеть всю правду жизни? Мало! И это, к сожалению, тоже правда.

На ум приходит лишь одна мрачная мысль: «Моё Отечество обречено!».

Прямо как в многочисленных голливудских фильмах ужасов, где земной шар поражен страшным вирусом, и все люди превратились в зомби.

Представляю: я – невольный наблюдатель этого ужасного события, лечу на вертолете над бескрайними просторами своей родной страны, а подо мной разруха – огонь, дым, битые и брошенные автомобили, пустые дома, кровь, невыносимый запах разложения и огромные толпы бродячих живых мертвецов!

Это Россия! Это Москва, Питер и прочие города моей Родины! Это моя земля, мой дом…

Итак. В прохладном зале медленно гаснет свет и воцаряется почти мёртвая тишина. Первое время, слышны лишь лёгкий хруст попкорна и робкий шёпот кого-то из зрителей. Затем, огромный белый экран на стене вспыхивает, и на нём как будто невидимым скрипящим пером кто-то выводит кровью большие слова:

«Вест-пикчерз» представляет:

«СТРАНА МЕРТВЕЦОВ: ПРОЦЕСС»

Россия, Град Петра, февраль 2009 года, 21:30 по московскому времени.

Что такое зима в Санкт-Петербурге не поймёт ни один гость нашего города, если ему не удалось пожить у нас хотя бы два-три года подряд. И дело вовсе не в сумасшедших морозах с апокалипсическими снегопадами, хотя такое тоже частенько бывает. Самое мерзкое в Питере – это его вечная, почти стопроцентная влажность, из-за которой и летом, и зимой, независимо от температуры воздуха, ходишь весь мокрый с ног до головы. И если в тёплое время года в этом ничего страшного нет, лишь небольшой дискомфорт, то морозной зимой это губительно для любого живого организма, основанного на углероде.

Поэтому даже местные наркоманы и алкоголики, в которых ещё теплится жизнь, стремятся, пускай и на «автопилоте», но доползти зимой до любого тёплого подъезда на своих тонюсеньких дрожащих ножках.

Вот как-то раз, поздно вечером захожу я в свою парадную. На улице уже давно темно, лампочка на лестничной клетке, как всегда, перегорела. Чувствую, что вступил во что-то мягкое, тёплое и вонючее (но не дерьмо). Угадайте, что это?

– Твою мать! Кто здесь? – чертыхнулся я от неожиданности.

В ответ лишь стон живого трупа и какая-то возня на бетонном полу во мраке подъезда.