– Он был натуралом, – я отрицательно покачал головой, – просто считал, что женщины не способны трезво мыслить из-за постоянных сбоев в организме и, на его взгляд, в принципе дефектны. Он даже вмешался в образовательный процесс, запретив обучать девочек грамоте. Это позже привело к интеллектуальному кризису. Но хуже всего то, что именно при нём случилось открытие этого архипелага.

– А что в этом плохого? – не поняла Монмаренси.

– Здесь, в отличие от остальных государств, женщины доминируют над мужчинами. И на острове Воительниц матриархат представлен в самой жёсткой форме.

– А?! – она выглядела озадаченной.

– Как, по-твоему, отреагировал король, которого прозвали Женоненавистником, на открытие подобного острова, учитывая местный уклад и мировоззрение?

– Не очень хорошо, – предположила Монмаренси.

– Верно, он захотел тут всех истребить, чтобы показать, как надо правильно жить.

– С таким отношением я не понимаю, откуда он собирался брать наследников! – возмутилась моя прекрасная служанка.

– Для него жена была не более чем детородным органом, способным произвести ему сыновей, – я пожал плечами. – Мор Второй залил остров Воительниц кровью. Остальные пять островов испытали лишь толику гнева владыки южных морей. А этот… – я грустно вздохнул, пропуская песок сквозь пальцы. – Сотни кораблей, приплывших сюда, не вернулись, но Мор Второй в итоге захватил архипелаг. Он изначально собирался сохранить как можно больше судов, но, в конце концов, спустил почти весь флот на эту войну. И в то время как герой, сплотивший человечество против Жутких[11], просил о помощи правителей соседних стран, наш государь воевал здесь, убивая себе подобных.

– Да, это худший из возможных королей. Господин, почему вы сказали, что его недооценивают?

– Правителя судят по результатам его деяний. А они таковы: полный возврат наших исконных территорий, присоединение огромного архипелага к государству, сохранение военной мощи и процветание экономики. Конечно, законы, изданные Мором, повлекли за собой катастрофическую безграмотность среди женщин, зато было открыто огромное количество университетов для мужчин. Кроме того, король всячески способствовал развитию техники. И, в отличие от правителей Лунной Империи и Тайнаров, он не стал противостоять новой вере, а легко принял её. Он сделал очень много для своей державы и как тактик, и как полководец. На мой взгляд, Мор Второй не лишён минусов, но всё равно молодец. А личные аспекты не стоит брать во внимание.

– Но он же был не прав! – возмутилась Монмаренси.

– Да, он лицемер, – я ухмыльнулся. – Он умирал от болезни и, вместо того чтобы оставить трон брату, передал его старшей дочери, потому что сыновей у него так и не появилось. Боги явно посмеялись над королевским прозвищем, одарив его огромным числом дочурок.

– Но Мор ведь презирал женщин! Разве нет? Зачем он передал ей трон? – Монмаренси непонимающе на меня уставилась.

– Видимо, в итоге важнее оказалась его кровь, чем моральные устои. Или же он скончался, не оставив завещания, а его ближайший круг всё сфабриковал и передал власть дочери Мора. Это была ошибка.

– Отчего же? Потому что женщина не может править?

– Конечно может. Но Катерину, которую позже назвали Глупой Королевой, отец не готовил к такой судьбе. До последнего дня он надеялся на выздоровление и рождение сына. Его окружение, в свою очередь, считало, что девочка станет хорошей марионеткой. А простые люди мечтали, что она вернёт права женщинам и закончит кровопролитные войны. Ошиблись все. Катерина начала с того, что подарила остров Воительниц местным жителям – Валькириям. Она сняла оккупацию, и именно поэтому мы сейчас на вражеской территории, а не в наших землях. Более того, она вообще приказала покинуть Архипелаг. И таким образом ввела страну в экономический и моральный кризис. Боевой дух солдат, умиравших за острова, которые в итоге мы просто отдали, был подорван. Если Мор Второй скончался триумфатором, которого многие, конечно, не одобряли, то Катерина покинула этот мир презираемая своим народом. Глупая Королева была бы худшим правителем в нашей истории, если бы не мой отец, – я поглядел на Монмаренси.

Она уже допила коктейль и обглодала добрую часть змеи.

– Ваш отец не имеет с вами ничего общего, – заверила она меня, повторив слова, которые обычно твердила моя мать.

– Говорят, я его точная копия, – я посмотрел на костёр. – Глядя на меня, подданные видят его. Они ужасаются, они презирают. Мой народ всё время ждет, когда я свихнусь.

Море ласково шумело, словно забыв, что недавно унесло жизни членов моей команды, а вместе с ними чуть не прикончило меня и мою подругу.

– Вы редко говорите об отце, – молвила она.

– Да. Кто бы на моём месте любил о нём поболтать? – спросил я с ироничной ухмылкой.

– Я никогда не видела короля, но то, что о нём слышала, доказывает – вы абсолютно разные люди. Вы гений, а он сумасшедший.

– Все гении сумасшедшие. Я улыбнулся, размышляя о том, что, по сути, являюсь отражением покойного родителя. Что случилось бы, будь я наследным принцем? Если бы я оказался на месте отца, стал бы я таким же? Говорят, он любил поболтать с морем… Я молча разглядывал ласковые волны, предаваясь невесёлым думам.

– Что тебе рассказывали о нём? – наконец спросил я у Монмаренси.

– Люди разное шепчут, – она пожала плечами. – Его прозвали Сумасшедшим из-за особенностей поведения. Он часто беседовал сам с собой, отказывался брать себе жену для продолжения рода, имел странные наклонности…

– Странные?

Девушка покраснела:

– Шепчутся, будто он окружал себя исключительно служанками на сносях. Причём выбирал тех, у кого срок беременности был минимум пять месяцев. Поговаривают, что по приказу вашего отца совершались нападения на его братьев. И вообще, он всячески стремился избавиться от тех, кто мог унаследовать его трон. Вероятно, он считал себя бессмертным.

– Он развязал шесть наиболее масштабных конфликтов в нашей истории: со Стародубовыми[12], Сияющими[13], Священными[14], Крабсторами[15], Мантикорами[16] и даже Жемчужными[17]. Намеревался начать войну с Тайнарами[18] и Химерами[19]. Из-за его действий страна чуть не была уничтожена, – я грустно подбросил дров в огонь. – Войну с Сияющими и Жемчужными выиграли два адмирала, отказавшиеся подчиняться приказам и одолевшие вражеские суда при использовании собственной тактики. За то, что они не исполнили сумасшедшие повеления отца в военное время, тот приказал их убить. В итоге им, великим победителям, пришлось бежать. Ныне дядя даровал тем адмиралам земли в награду за давний подвиг. Каждый стал Бароном своего острова и переименовал его. Так на карте появился остров Лучника и остров Ночного неба. Со Всеотцом договорился наш посол. Он передал им остров Божьего Ока и остановил войну. Деньгами дядя откупился и от Крабстеров. Отец, разумеется, захотел прикончить его. Сейчас великий переговорщик владеет островом Мира.

– Ваш дядя восстановил справедливость, – Монмаренси положила руку на моё плечо.

– Да, и завершил войну с Мантикорами благодаря адмиралу Морскому Монстру[20]. Вот только дядя Генрих ненавидит меня. Глядя на меня, он видит брата. Того, кто убил его мать и всех братьев. Кто глумился над его сёстрами. Он видит человека, которого хочет уничтожить. Я чувствую это, Монмаренси. Когда я рядом с ним, его кулаки сжимаются, а лицо кривится от стремления скрыть презрение. Но оно сочится из него, как кровь из проткнутого рапирой сердца.

– Но он же заботится о вас! – возмутилась подруга.

– Ты шутишь? Он мечтает о моей смерти. Ведь я такой неудобный! Всем было бы лучше, если бы я никогда не рождался…

Она дала мне пощёчину.

– НЕ СМЕЙТЕ ТАК ГОВОРИТЬ!

– Прости, – я обнял её. – Я знаю, что нужен тебе. Но моя семья молится богам, чтобы я где-нибудь сгинул.

– Плевать на них! – заверила меня Монмаренси. – Вы сын своей матери, а не отца. Вы не наследник королевства Ривер, но наследник острова Катерины и титула Барона.

– Я, по сути, всего лишь бастард, плод инцеста. Моя жизнь – результат забавы моего отца. Он изнасиловал собственную сестру, а она всадила ему кинжал в горло. И, что самое смешное, понесла меня. Единственный сын сумасшедшего короля был зачат им за пять минут до смерти, не ирония ли? И не ирония ли, что я унаследую остров, который был подарен маме за убийство отца? Что на нашем гербе изображён кинжал, которым она его проткнула? Знаешь, я не думаю, что мама рада видеть меня дома. Я напоминаю ей его.

– Она любит вас!

– Да, любит, – грустно улыбнулся я и похлопал подругу по спине, намекая, что время объятий закончилось. – Монмаренси…

– Что?

– Спасибо, что ты есть. И что ты не видишь во мне отца.

– Для меня вы, господин, всегда будете тем десятилетним мальчиком, который потратил последние карманные деньги, чтобы освободить меня от рабства, и при этом даровал работу, – проговорила Монмаренси.

– Ты давно вольна идти по собственному пути.

Я погладил её волосы, а она отвела взгляд. Ей не понравились мои слова.

– И всё же, знаешь, я счастлив, что ты рядом со мной. Я нуждаюсь в тебе. Знаю, что это неправильно, но спасибо за то, что даже на этом проклятом острове ты со мной.

– Господин… – нежно прошептала она.

Сказ 4. Когда меняются ролями

– Ты всё запомнила, Монмаренси? – уточнил я, лениво разглядывая костёр. Он полыхал так, что угрожал поджечь ближайшие к пляжу деревья. Столб огня и дыма вздымался вверх.

– Да, – она серьёзно кивнула мне.

– Кто вы?! – из джунглей вышло шесть красавиц, вооружённых копьями. На поясе у каждой висели кинжалы, а за спинами торчали стрелы и луки.

– Я – Монмаренси, а это Дэйман. Мы потерпели кораблекрушение. – Моя спутница подняла руки вверх, я последовал её примеру.

– Мы видели ваш корабль, его вынесло на риф, – констатировала одна из валькирий.

– Мой милый Мордред… – грустно молвил я.

– Вы поможете нам? – спросила Монмаренси.

– По нашим законам любая женщина найдёт на острове пристанище и дом. Ты под нашей защитой, сестра, мы поможем тебе. А вот краснокожий урод будет продан в рабство. Пожалуй, мы его кастрируем. – Воительница, стоявшая в первых рядах, хищно посмотрела на меня. – Краснокожие бестии везли людей с дальнего моря на войну с нами.

– Война?! – возмутился я. – Мы вас захватили, можно сказать, проплывая мимо. Воевали вы тогда с Жуткими. Так что не завирайтесь.

– Жалкий мужчинка! – презрительно выплюнула валькирия и наставила на меня копьё.

– А ну, стоять! – Монмаренси закрыла меня собой. – Вообще-то он уже мой раб! Как только мы оказались на острове, я обратила его в рабство.

Я поднял ногу. Щиколотка была перевязана верёвкой, другой конец держала моя бывшая служанка.

– Я её вещь. Ты, пышногрудая, не можешь мне навредить, так же, как не можешь порвать юбочку твоей соседки справа, ибо это запрещено вашими законами. На самом деле, знать законы других государств, на мой взгляд, даже более важно, чем уметь выживать в джунглях, – я самодовольно усмехнулся. – Мама всегда говорила, что из меня вышел бы неплохой адвокат, – я улыбнулся максимально похотливо. – Как же приятно быть рабом!

– Ах ты, собака! – Девушки крепче сжали оружие и покраснели, но ничего мне не сделали.

Мне было бы очень больно, если бы я не знал местных порядков, а так… Я легко мог здесь выжить.

– Если быть точным, я кобель, а вы тогда… – язвительно начал я.

– Хватит, – прервала меня Монмаренси.

В отличие от меня она жутко нервничала. Ей не верилось, что валькирии нам помогут. Скорее, она ждала, что нас в любую минуту насадят на копьё и оставят прохлаждаться у этого костерка. Однако её неверие в человечность дикарок было абсолютно необоснованным. Все люди имеют сострадание, даже валькирии[21].

– Как пожелаете, о моя прекрасная госпожа, – я одарил подругу улыбкой.

Монмаренси покраснела непонятно почему, а затем обратилась к девушкам:

– По закону вашего народа я имею право просить о помощи, ночлеге и еде?

– Так может поступить любая наша сестра, – кивнула одна из недовольных копейщиц.

Нас отвели в Злобный город[22], который выглядел довольно отстало в сравнении с остальными городами, где я успел побывать. Здесь даже не было брусчатки, а дома строили исключительно из дерева. Однако их было много, а местные жители, в том числе мужчины, выглядели довольными жизнью.

Монмаренси предоставили в распоряжение небольшой домик на краю деревни, почти у самого моря. После этого началась моя работа. Надо признать, что на этом острове зарабатывание денег стало для меня задачей нехитрой. Я рисовал чертежи, а моя «хозяйка» выдавала их за свои. Не прошло и месяца, как мы разбогатели, а Валькирия развилась. У воительниц появились мельницы, пошло в гору сельское хозяйство, на берегу выросли первые каменные здания.

– Прум-пупу! – радовалась моя бывшая служанка, поедая тушёное крабовое мясо и запивая его игристым белым вином.

На столе поджаренные рёбрышки птицы Моа теснили Калукоку[23]. А пойманные несколько часов назад устрицы оттягивали моё внимание от лягушачьих лапок в темпуре. Огромная рыба Арапайма[24], приготовленная на углях, привлекала Монмаренси больше, чем тыквенный суп с креветками. Но главным блюдом за этим столом богачей были бананы, начинённые сливочным сыром, обёрнутые цуккини и украшенные чипсами из помидор.

– Кажется, мы зря столько еды купили, – вздохнул я, отодвигая тарелку подальше.

– Мы самые богатые люди на острове, – пожала плечами Монмаренси. – Ещё пара лет, и мы тут весь город скупим!

– А ты азартная, – улыбнулся я.

– Правда… – она покраснела. – Господин, это ведь хорошая черта?

– У тебя не может быть плохих черт, – улыбнулся я и поглядел в окно. У самых стен нашего дома плескались волны, очаровывая меня.

– Они построят корабль по твоим эскизам, – заявила темнокожая красавица. – Однако вы, то есть ты, уверен, что этим Марко[25] можно будет управлять вдвоём? – обращаться ко мне на ты для Монмаренси было в диковинку. За месяцы, проведенные среди воительниц, она так до конца и не привыкла к этому, постоянно сбиваясь.

– В открытое море не выйдем, но между островами поплавать сможем. Нам главное – добраться до острова Апсары, там уже наша территория с хорошо развитыми городами. Местные дадут мне нормальный корабль.

– Как скажете, господин, – Монмаренси аккуратно доела банан, – то есть Дэйман. – Она пристально посмотрела на меня.

– Что? – спросил я.

– Я тут подумала… скоро мы покинем этот остров, а сегодня почти полная луна и…

– И?

– Может, искупаемся голышом, как в детстве?

– Зная меня, ты ведь понимаешь, что это плохо кончится, – заверил её я.

– Я не против, – она приспустила лямку на своём плече. – Господин, я хочу этого.

– А я против! – категорично заявил я, вставая из-за стола. Алкоголь мгновенно выветрился.

– Вообще-то, на острове я главная! – внезапно парировала Монмаренси, тоже поднимаясь.

– О чём ты? – не понял я.

– Господин Дэйман, как ваша хозяйка, я приказываю вам раздеться, – девушка улыбнулась, вытирая салфеткой руки. – Вы мой раб, моя вещь, а значит, я могу поступать с вами, как пожелаю.

– Очень смешно, Монмаренси, – улыбнулся я.

– Я и не смеюсь!

– А ты уверена?

Я, словно проворная пантера, накинулся на неё и заставил улечься на спину. Прижав девушку всем телом к полу, не давал ей шанса подняться.

– Ты ведь знаешь, каков мой истинный лик, Монмаренси?!

– Вы искренний, честный, гениальный. Вы всегда откровенно говорите, что не планируете заводить никаких отношений! Вы смелы и отважны в море, а ещё невероятно умны и находчивы на суше! Я восхищаюсь вами, господин. Но если я вам не нравлюсь… – девушка отвела глаза. Сейчас она опять вела себя не как госпожа, и это было трогательно. – Ладно, забудьте, – вздохнула она. – Я буду служить вам, даже если в действительности вы держите меня из жалости. Я могу лишь молить богов о том, чтобы когда-нибудь оказаться вам полезной!

– Прекрати, ты же знаешь, что я тебя люблю!

Я поднялся и сел рядом с ней. Но Монмаренси осталась лежать в довольно привлекательной позе.

– Если честно, я не понимаю, почему вас тянет ко всем, кроме меня?! Вначале я думала, что это из-за цвета кожи, но вы…

– Да я переспал со всеми, с кем только возможно, – я почесал затылок, чувствуя себя немного растерянным.

– Тогда почему не со мной?

– Потому что я не смогу сохранить тебе верность, – грустно улыбнулся я. – Ты не представляешь, как тяжело мне себя сдерживать. Ты такая красивая, искренняя, надёжная. Я доверяю тебе, как самому себе, а иногда даже больше. Монмаренси, я думаю, что ты замечательная.

– Мне не нужна ваша верность, только любовь! – девушка привстала и поцеловала меня. – Господин, пожалуйста, возьмите меня, – прошептала она.

– Монмаренси… – выдохнул я, понимая, что более не могу бороться с чувствами к ней. – Ты само совершенство. – Мои губы начали спускаться вниз по её шее…

Сказ 5. Расскажи мне больше! Я хочу знать больше подробностей!

Сладострастный город на острове Апсар был самым развитым на архипелаге. Он являлся олицетворением прогресса, который Риверяне привносили везде, куда бы ни приплывали создавать свои новые колонии.

Мощёные красно-коричневые мостовые изящно контрастировали с белыми стенами и небесно-голубыми крышами двухэтажных домиков. Воздух пропитался ароматами дивного парфюма. Местные жители были известными модниками.

– Ого! – вскричал мужчина с голубой кожей[26] лет тридцати, облачённый в походную одежду и с мешком за спиной. На его поясе покачивалось три кинжала. Внимание в его облике привлекала только брошь в форме лиры, судя по всему сделанная из серебра. – Это что ещё за корабль! Никогда не видел, чтобы судном управляла команда всего из двух человек.

– Моё изобретение, – ухмыльнулся я, спрыгивая на землю. – Мы потерпели крушение у берегов Воинственного острова. Чтобы выбраться оттуда, пришлось попотеть и создать Марко. Жаль, что он в открытом море не потянет, но между островами ходить может. Здесь он не потопляем.

– Ты выжил на острове Воительниц?! – мужик открыл от изумления рот. – Тебя, наверное, держали в загоне для скота и угрожали кастрировать?

– Господин только вначале жил в маленьком домике! Потом мы перебрались в особняк и питались деликатесами, – заявила Монмаренси, обнимая меня.

– Вау! – ошеломлённо молвил голубокожий мужик. – Это просто круто! Можете рассказать мне о себе чуть подробнее? Я бродячий бард, и мне бы хотелось сочинить песню про Риверянина, который спасся с того жуткого острова.

– Ни слова больше! – возбуждённо проговорил я. – Готов выложить все пикантные подробности моего выживания.

– Господин, вы же вроде хотели поскорее вернуться домой, – напомнила Монмаренси. С тех пор, как мы покинули владения валькирий, она снова обращалась ко мне только на вы и звала, как прежде, «господином».

– Я угощу вас в любом ресторане в благодарность за рассказ, – улыбнулся певец.

– А ты мне нравишься! – вдруг загорелась энтузиазмом моя служанка. – Как тебя зовут?

– Гелеантропий, – представился он и кивнул нам.

– Да ты шутишь?! – я открыл рот. – Сладкозвучный Гелеантропий?! Тот самый Гелеантропий?!!

– Насколько мне известно, это уникальное имя, которое я взял специально, чтобы меня ни с кем не путали.

– Ты же бард! Любимчик королей! Мой дядя просто обожает слушать твои песни про Мора Первого.

– Да, король Генрих часто просит спеть о нём, – согласился Гелеантропий.

– Вы же поёте только про героев прошлого! – я прищурился.

– Я тут решил, что мне нужен личный герой. К тому же меня зацепил твой рассказ, – он улыбнулся. – Идёмте же, у меня тысячи вопросов!

– Так ты ещё и сквозь бурю провёл корабль! – бард расхохотался.

Прошло немного времени, и мы оба уже были навеселе после очередной бутылки ежевичного ликёра.

– А ты как думал? Я с детства тренировался, чтобы не сгинуть в морской пучине! У меня в комнате на всю стену висит карта мира, прямо напротив кровати.

– А тот арбалет? – уточнил бард.

– Да, я сам его изобрёл, как и рапиру, – отмахнулся я.

– Просто вау! Ты уже опробовал её? Дрался с кем-нибудь?

– Э-э-э… – я вспомнил Аса-переростка с его маленькой спутницей и отрицательно покачал головой. – Нет, ещё не доводилось. Клинок пока не закалился кровью!

– Вот это настрой. Ну что, давай, кто больше выпьет?! – предложил Гелеантропий.

– А я смотрю, ты любишь проигрывать, певец, – ухмыльнулся я.

– Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, морячок.

Мы чокнулись.

– Я с вами! – Монмаренси, как обычно попробовав почти все яства, что имелись на столе, была готова присоединиться к веселью.

Я же мог только позавидовать её способности есть и не толстеть, однако, когда речь шла об алкоголе, завидовать приходилось не мне.

– Давай, тебе не перепить меня, – заверил я её.

После пяти бокалов девушка уже мирно посапывала, положив голову на стол, а мы с Гелеантропием шли на рекорд.

– Расскажи ещё какую-нибудь классную историю, – попросил он.

– Как насчёт…

Я задумался, вспомнив, как в десять лет купался с подругой в море и к нам подплыла песчаная тигровая акула! Я тогда очень испугался и попытался её отвлечь, пока девочка выбиралась на берег. Только позже я узнал, что это довольно-таки безобидный вид хищников, которые атакуют исключительно в целях самообороны. Из-за этого до сих пор чувствовал себя глупо, ведь я намеренно дразнил акулу. Но она, слава Пятерым, на меня не напала, а предпочла ретироваться, не посчитав, что я ей хоть как-то угрожал.

– Однажды я спас подругу от огромной белой акулы, – уверенно приукрасил я свою историю. – Мне тогда было всего десять лет! Вот так-то! А ещё…

Утром я проснулся в кровати один и с головной болью, но уже через секунду появилась голая Монмаренси и, поцеловав меня, подала стакан с чудесным лекарством.

– Я тебя обожаю, – улыбнулся я. – Кстати, а как я вчера расстался с Гелеантропием? Кто победил в запое?

– У вас была ничья, потому что певца под белы рученьки забрал капитан одного из судов, пришвартованных в порту. Оказывается, они всё это время его ждали. Мы перехватили барда как раз в тот момент, когда он должен был сесть на корабль и отправиться к вашему дяде.

– Вот оно как, – я протянул к девушке руки. – Что ж, рад, что мы его встретили. А теперь давай займёмся утренней зарядкой, а затем я попрошу дать нам судно, которое доставит нас домой. Вот ведь мама обрадуется возможности построить мне ещё один корабль!

Песнь II

А до дома далеко?

Сказ 6. Корабль

Пятипалубник типа Чёрной чайки под названием «Весельчак» бороздил морские просторы. Я взял на себя обязанности капитана и теперь спокойно прокладывал курс.

– Мы движемся с опережением, – бывший капитан, ставший первым помощником на время плавания, глядел на мою карту.

– Я надеюсь, вы не сильно расстроились, что я взял на себя командование? – уточнил я.

– Если честно, сперва я подумал, что вы какой-то самоуверенный родич короля, – признался моряк. – Просто богатенький мальчик, понятия не имеющий, что такое работа. Но сейчас я очень рад, что именно мне досталась возможность сопроводить вас на острова Катерины, ведь я столькому у вас научился. Кстати, ваша мать в курсе, что вы живы?

– Да. Я написал ей.

– Вот оно как… значит, вас ждёт радушный приём…

– Если бы, – я улыбнулся. – Баронесса даст мне затрещину и прочитает лекцию о том, как плохо разбивать её корабли, – я почесал затылок. – Но она на самом деле переживает за меня.

– Корабль прямо по курсу! – вскричал вперёдсмотрящий. – У них алые паруса, а на флаге лучник. От них идёт дым, но огня нет.

– Под алыми парусами плавают Риверяне, а на флаге герб Стрелкового барона, – задумался я. – Видимо, был пожар, но они его потушили. Вероятно, им нужна помощь, – я крикнул громче: – Идём на сближение! В море своих не бросают!

– Я согласен, – кивнул первый помощник.

– У них шестипалубный военный фрегат, – заметила Монмаренси. – Может, не стоит торговому судну, служащему одному острову, сближаться с военным фрегатом другого? – она с сомнением поглядела на меня.

– Монмаренси, на море есть закон – никто не отказывает в помощи. Все мы моряки, все плаваем во владениях Мордогаста. Или, если хочешь по новой вере, мы все под Пятерыми ходим. В общем, ты меня поняла.

Когда мы пришвартовались, я и мой помощник первыми вступили на чужой борт.

– Мы видели дым, но, судя по всему, ошиблись… – я посмотрел на бочки, из которых он шёл. – Это какое-то новое изобретение?

– Вы капитан? – уточнил у меня одноглазый моряк.

<1 2 3 4 5 >

На страницу:

Перейти

3 из 5