Трилогия о Дхане и Земле. Книга вторая. Война с рептилоидами

– А как вы летаете? Я даже крыльев, как у других летающих созданий, у вас не вижу.

– Нам не нужны крылья! Ведь мы живём на волшебной планете. Здесь всё бывает по желанию, достаточно попросить, и ты будешь легче пушинки. Наша планета такая добрая! Попробуй сам!

Я не понимал, как это возможно. Я расширил свои мысли так, чтобы они охватили всю планету целиком, со всеми её созданиями ― большими и малыми. Многоголосый хор чужих мыслей, казалось, разорвёт меня. Но тут я почувствовал какую-то мелодию в этом хоре, как бы неведомого дирижёра, управляющего им. Я был в восхищении от его искусства!

– Да! Да! Всё так! ― пищали голоса рядом. ― А теперь просто попроси.

– Как? ― и тут я почувствовал удивительную лёгкость. Только корни держали меня на месте, и я их вынул. Моё тело легко взмыло в воздух и полетело вслед лёгкому ветерку.

– Получилось! Получилось! ― запищали голоса вокруг меня. ― Теперь полетим вместе с нами!

Глава 7. Дела амурные

Весса

Я единственная, кто может спасти этот несчастный мир. Так говорит Немой. Да, а ещё он просит называть себя своим настоящим именем ― Радогаст. Попробую, но трудно переучиваться, всё равно получается Немой-Радогаст. Так вот, должна я организовать здесь совершенно новое дело, называемое «соединением четырёх». Радогаст говорит, что это действенное оружие против сил зла. Для начала нужно найти четырёх человек с хорошими способностями к мыслепередаче, а сам Радогаст будет нас всех закрывать от тарелочников, чтобы те не прознали раньше времени, чем это мы здесь занимаемся. Троих я нашла сразу ― я, Терра и Рин, а вот кого взять четвёртым? В посёлке все заняты делами, непросто их заставить заниматься чем-то совсем непривычным…

Тут Терра притащила Федьку:

– Вот! Смотри, какой милый!

Я смотрю, до чего же нелепый парень, спросила его мысленно: «Хочешь работать?» Он только улыбается и таращит глаза.

– Кого же ты притащила, сестричка, он же ну ничего не слышит?!

– Ну… Ты постарайся, может, что и получится, он такой смешной, такой симпатичный.

– Ладно, как говорила бабушка, на безрыбье и рак ― рыба. Садитесь все в кружок. ― Терра, конечно, норовит усадить Федьку рядом с собой. ― Не выйдет, он будет сидеть напротив, а то вы вместо работы ещё обниматься затеете.

– Ну Вессочка! ― тянет Терра…

– Потом, потом! После работы выполню любую твою просьбу, а пока закройте глаза и сосредоточьтесь. Мы начинаем как бы молчаливую песню и петь её будем хором. Я буду вами управлять, как дирижёр, Терра, ты поёшь мелодию любви ― это тебе ближе. Рин, ты подхватываешь её мелодию и направляешь, как стрелу из лука, по расширяющейся спирали вокруг нас. Федя, что же для тебя придумать? Пусть ты ничего не слышишь, но можешь всем нам мысленно помогать. Представь, что ты костёр, который нас всех греет.

– Это можно, ― согласился Федя, ― я представлять всегда любил, из-за этого часто и попадал в ситуации…

Так мы провели свой первый концерт соединения четырёх. Вроде всё получилось. Даже Федя весь светился ― так старался всем нам помочь. Очнулись мы уже под вечер. На улице крики ― бегает наш сельский пьяница и хулиган Гриша. Кричит, что его заколдовали, голова трещит. Мне его не жалко ― пить надо меньше и ругаться.

– А теперь, ― говорит Терра, ― ты должна выполнить своё обещание.

– Какое, сестрёнка? ― я совсем забыла, что ей что-то обещала.

– Как же, ты сказала, что выполнишь мою любую просьбу.

– Ладно, ― вспомнила я, ― чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты надела моё платье и вышла на улицу погулять.

– Зачем, сестрёнка?

– Там меня Петря караулит, а я хочу погулять с Федькой. Ведь ты на меня похожа, Петря в темноте подумает, что ты ― это я.

– И что он со мной сделает? ― продолжила я.

– Ну… Ничего страшного, ― тянет Террочка, ― вот если сделает, тогда и узнаешь. Ты же хочешь всё-всё знать. Вот и иди, экспериментируй…

– Ладно, ― говорю, ― с меня не убудет.

Переодеваюсь и думаю, что действительно интересно оказаться на месте сестрёнки и узнать, почему за ней бегают все парни на деревне.

Выхожу на улицу с опаской. Сильные руки бережно подхватывают меня и несут, несут куда-то в лес. Хорошо! Как бы я хотела, чтобы меня так нёс мой любимый, а затем поцеловал…

Щетинистая физиономия щекочет мои губы. Увы, это не мой милый.

– Ты не Терра, ты кто?

– Я Весса, и я тоже хочу целоваться… Но не так!

– Конечно, не так, ― ответил Петря, ― Террочку поцелуешь ― голова горит и идёт кругом, а тебя? Ничего не понимаю, ведь ты тоже баба. Скольких я баб целовал, а такого у меня не было, чтобы вот совсем ничего, как будто я берёзу спьяну поцеловал.

Петря захохотал ― вспомнил, раз ведь спьяну так и было ― принял берёзу за бабу… Ну и… поцеловал. Петря всё ещё обнимал меня, но как-то уже отстранённо. Тут из-за облаков вышла луна.

– Да…― сказал Петря. ― А может, скинешь платье, дай поглядеть, может, ты и не баба вовсе.

Я скинула платье, и Петря уставился на моё тело, затем ласково провёл рукой по моей груди, ниже, ниже…

– И ничего, ― вынес он окончательный приговор, ― на вид ты баба, но ничего по-настоящему бабьего в тебе нет. Вот я тебя трогаю и ничего, совсем ничего не хочу… Так у меня ни с кем не было… Ладно, одевайся, пошли погуляем.

– Пошли, заодно поговорим, ― ответила я.

Мы двинулись сквозь кусты к тропинке, затем по тропинке к реке.

– Тебе не холодно?― Петря снял куртку.

– Нет, ― ответила я, ― мне никогда не холодно, даже зимой я могу ходить в одном платье.

Петря задумчиво надел куртку обратно.

– Петря, ― спросила я, ― а почему в твоём доме все женщины такие грубые? Терра рассказывала, что они сразу начали толкаться.

– Так вот почему она ушла, а я думал, что это я ей не понравился, ― обрадовался Петря.

– Ну как ты можешь не понравиться, ― ответила я, ― но Терре нравятся и другие парни, многие из них моложе тебя, не такие умелые, но Терре почему-то они нравятся больше.

– Правда? ― погрустнел Петря. ― Ах, эти жёны!!! Ну я им задам!

– А может, они в чём-то правы? ― спросила я наугад. ― Вот и отец тебе что-то об этом сказал…

– А отец… Он сказал, что и три жены в доме ― это очень много, а четырёх я не прокормлю, да и передерутся они на хозяйстве.

– Быть может, он прав?

– Да прав-прав! Я и сам знаю! Но Террочка такая милая, она так доверчиво обнимала меня, когда я нёс её на руках! Мне так хотелось быть с нею всегда!

– Видно, не судьба! ― добавила я. ― Мне ведь тоже хочется, чтобы меня любили, обнимали, целовали, как Террочку, а вот ничего не получается!

– Что, так никто тебя и не хочет целовать? ― удивился Петря.

– Не хочет, ― сказала я грустно. ― Только Немой ещё меня поддерживает, говорит, что придёт мой милый. И я верю! Придёт! Но когда?!

– Ничего, ― Петря ласково погладил меня по спине, ― найдётся и твой милый, я тоже в это верю! А чем это вы весь день занимались?

– Тренировались в мыслепередаче, ― ответила я ему молча, с помощью мысли.

– Что ты! Что ты! ― замахал он на меня руками. ― Разве так можно?! Сейчас прилетят тарелочники и заберут тебя!

– Не бойся, ― ответила я, ― теперь Немой нас прикрывает. А когда накопим силы, мы этим тарелочникам покажем!

– Не только тарелочники, ― взволнованно заговорил Петря, ― разведчики доносят, что на нас со дня на день нападёт отряд меридичей, придётся каждую ночь ставить стражу вокруг посёлка.

– Не надо стражу, ведь теперь нам может помочь Немой, кстати, на самом деле его зовут Радогастом. В случае опасности он меня разбудит.

– Ну разбудит, и что? Что ты сделаешь против этих разбойников?

– А я разбужу вас всех, ну тех, кто умеет слышать мысли. Таких здесь много?

– Да почитай полпосёлка. Удивляюсь, как не добрались до нас до всех тарелочники…

– Это-то понятно, Радогаст вас всех прикрывал! Собери-ка завтра тех, на кого можешь положиться, я покажу, как можно защищать деревню без всяческих сражений.

Так, беседуя обо всём, мы прогуляли с Петрей всю ночь.

Прощаясь с ним под утро, я сказала:

– А ты всё же не карауль больше Терру. Она ведь пока никого не любит по-настоящему. Пусть сама выберет, кто ей нужен.

– Так она сдуру за этого недотёпу Федьку пойдёт!

– А может, ей такой и нужен? Зачем ей мешать! Быть может, с ней Федька станет менее недотёпистым.

– Ну знаешь! ― Петря задумался. Затем махнул рукой и, быстро шагая, скрылся за поворотом улицы.

Я открыла дверь в свою избу.

– Ну как? ― бросилась ко мне Терра. ― Он тебе понравился? Вы с ним целовались?

– Целовались, но не понравился, ― ответила я, ― я тоже не в его вкусе.

– А что же вы делали в лесу до утра? Тут уж его жена к нам прибегала, хотела меня за волосы оттаскать, но увидела у меня Федьку и убежала обратно.

– Да так, гуляли, разговаривали… А как у тебя с Федей?

– Ой, Вессочка, как он умеет целоваться! Как Петрина жена убежала, мы тоже гулять пошли. Знаешь, там, на площадке у большого длинного дома, сегодня были танцы. Я ведь никогда в жизни не танцевала, так Федька меня учил. Пару раз ногу отдавил, больно, до синяка. Но это так здорово! Не синяки, конечно, а танцы! Ты тоже должна попробовать! Тебе понравится!

На следующий день я встретилась с Петрей и показала ему, как делать соединение четырёх. Он легко всё понял и обещал научить этому трёх своих друзей. А потом мне пришлось отбиваться от одной из его жён. Таки выследила она нас. Впрочем, особо я не старалась, ведь это обычным людям больно, когда их бьют, а мне ― нет. Бедная жена все свои ручки отбила об моё тело. Ну да поделом ей.

А через пару дней ночью мы отражали атаку разбойников ― меридичей. По команде Радогаста в разных концах посёлка мы начали два концерта соединения четырёх. Результат оказался поразительным. Вся армия нападающих полегла от боли. Они катались по траве и выли. Кричали, что больше никогда не пойдут в нашу сторону. А того, кто уговорил их на это дело, поймают и побьют, чтоб неповадно было.

Да, ещё нахал Федька под предлогом соединения четырёх совсем обосновался в нашем доме. Дед даже выделил ему отдельную комнатёнку, ему что ― лишний мужик в доме всегда нужен, хотя бы и такой.

Глава 8. Зимние тревоги

Кум

Воздушные игры с летающим народцем не отклонили меня от основного курса, который всегда вёл меня к той, которая мне суждена. Уже через несколько дней я почувствовал, что она совсем близко. Меня так и тянуло к этому поселению людей среди леса. Но найти любимую среди деревьев, окружающих посёлок, я не смог. В самом посёлке были только люди, причём одна из девушек меня почему-то особенно заинтересовала. С этой противоестественной тягой к человеческому существу следовало разобраться. Но как? Попробовать разве скопировать одно из малых человеческих существ, бегающих по посёлку, мой вес вполне позволял это сделать. Единственная сложность состояла в одежде, но на верёвках возле домов свободно висели похожие одежды, достать их было нетрудно.

Так незаметно в посёлке появился ещё один ребёнок, бегающий вместе с остальными. Я страстно хотел оказаться рядом с понравившейся мне девушкой, хотел незаметно прикоснуться к ней. Всё вышло так, как я задумал. Пробегая мимо, я остановился и коснулся её руки в тот момент, когда она отвернулась. Похоже, молния проскочила между нами, мы оба вздрогнули. Я тут же убежал, а она лихорадочно поворачивала голову в разные стороны, пытаясь понять, что случилось.

Это была она, моя суженая! Она, как и я, только притворялась человеком. Но встречаться с ней мне было рано. Мы слишком разные, даже по размерам. Я должен был подойти к ней как равный, а не в виде малого ребёнка. Надо бежать, пока она меня не нашла. Последнее вполне вероятно ― я сразу отметил её мощное ментальное поле, означающее, соответственно, не меньшую способность к мыслепоиску. Заглушив все свои мысли, я взмыл в воздух. Стайка малого народца тут же окружила меня и защебетала:

– Полетели! Полетели! На юг! На юг! Скоро наступит зима, здесь будет холодно и неуютно!

И мы полетели.

– Я хочу туда, где живут хорошие люди и где много деревьев, ― сказал я.

– Мы знаем такое место! Знаем! Там хорошие люди, весёлые, всегда танцуют! И там много деревьев! И там жарко, даже зимой!

– И я не хочу никаких учёных, изучающих деревья!

– Не опасайся, там живут обычные хорошие люди!

Под нами проносились леса, сменившиеся затем сплошными травами. Промелькнули синие ленточки рек. Затем возникла бесконечная синь моря, над которой мы летели и день, и ночь. Внизу я несколько раз видел под собой корабли, на которых плыли по морю люди. Потом были серые пески и горы, и наконец, зелёный квадрат леса, где мы приземлились.

На берегу озера я выпустил свои корни. Земля была тёплая и вкусная, а из глубины поднимался поток живительной влаги. Я полностью отдался экстазу поглощения пищи и роста. Всё остальное исчезло из моего восприятия на долгие месяцы жизни в виде простого дерева.

Весса

Пришла осенняя пора. Все были в работе по заготовке овощей на зиму. Мужчины копали картошку, таскали огромные тыквы, кабачки, капусту, морковь. Женщины несли из леса корзины грибов. Собирали поздние яблоки. С первыми заморозками можно будет собирать калину и рябину.

Я работала вместе со всеми, а по ночам пыталась дотянуться мыслью до неведомых мне разумных в ближайших лесах. Последнее время мне всё время казалось, что кто-то внимательно смотрит на меня. Но не глазами, а как-то иначе, как будто и я его вижу где-то рядом: в стайке играющей на улице малышни, в осеннем ветре, дующем вдоль улицы, в первых каплях осеннего дождя… С каждым днём это ощущение становилось всё сильнее, а однажды кто-то прикоснулся к моей руке. Это прикосновение отдалось ударом грома во всём моём теле. На миг я потеряла себя, перестала видеть и слышать. Миг ― и всё закончилось. Я оглянулась. Всё было как обычно, никто ничего не заметил. Солнце уходило за край леса, и лишь запоздалый малыш пылил за угол к своей маме. Но я знала, что это случилось! Случилось главное событие моей жизни! Но как? Что? Кто? Я ничего не понимала.

– Со временем поймёшь! Это действительно был знак для тебя! ― услышала я в голове спокойный голос Радогаста. ― Он придёт к тебе, когда будет готов! А пока не отвлекайся, дочь моя, впереди у тебя много дел. Кого из мыслящих ты чувствуешь вблизи посёлка?

– Знаешь, недавно их было очень много в чистом небе у нас над головой. Мне казалось, что они щебечут, как птицы, но о чём ― я никак не могу понять. А сейчас их нет.

– А… маленький народец, ― ответил Радогаст, ― это мог быть только он. Они действительно и здесь, и не совсем здесь. Увидеть их не каждый может. Боюсь только, что толку от них не будет. Уж очень этот народец непредсказуемый. А кого ещё ты чувствуешь?

– Да зверей всяких чувствую, среди них есть и ещё некто, похоже, очень большой, с лохматыми мыслями, точнее сказать не могу. Мне кажется, что и облик его под стать, я представляю его большим и лохматым.

– Лесной человек. Он одиночка, вряд ли пойдёт с тобой на контакт.

– А под землёй могут быть мыслящие?

– А что ты чувствуешь?

– Я чувствую далёкие и очень острые чужие мысли, которые идут откуда-то снизу, ― ответила я. ― Как будто глубоко под землёй тоже кто-то живёт.

– Надо же, что ты почувствовала! ― ответил Радогаст. ― Даже и не знаю, стоит ли с ними связываться. Это наши враги, враги всего человечества, но и инопланетянам они тоже враги. Да, пожалуй, в борьбе с инопланетянами они могут помочь своими голосами. Но потом… жалости от них не жди! Мы им тоже не нужны!

– Кто они?

– Древние хозяева Земли, ушедшие под Землю во время катастрофы. Тогда леса горели, а земля плавилась и текла потоками лавы. А потом тысячелетия покрывал Землю сплошной лёд. Сейчас они хотели бы выйти на поверхность, но опасаются нас ― людей. И не без основания! У человека врождённое отвращение даже к внешности этих существ. Да и тебя, я вижу, их мысли колют, как иголками. Увы, люди с ними ― несовместимы. Помочь они могут, но только ради своей выгоды. Попробуй, свяжись с ними ― хуже не будет! Не вздумай только их о чём-либо просить! Если им что надо ― сами попросят!

Через пару дней я все же сумела с ними связаться. Шипящий гость прямо-таки вполз в мои мысли ― скользкий, шарящий вокруг… Я приняла его и показала ему все наши планы. Вернулся он через неделю и прошипел:

– Мы согласны.

– Сколько вас?

– Они знают! А тебе это знать необязательно!

Я была рада, когда он пропал из моих мыслей.

Тем временем наступила настоящая зима. Время квасить капусту и играть в снежки. Мы с Террой впервые видели, как катаются на лыжах и коньках. У нас на хуторе в детстве ничего такого не было. Скоро я освоила оба этих приспособления. А Террочка ― не хотела. Вообще, в последнее время она как-то погрузнела, да и характер у неё портился прямо на глазах. То и дело слышался её требовательный голосок:

– Федька ― туда! Федька ― сюда! Принеси то! Я хочу этого!

Федька бегал как чумовой. А я смотрела и удивлялась. Никогда не знала я за сестрёнкой таких повадок. И никто её не останавливал, ни взмыленный Федька, ни Рин. А дед ― так тот ещё и улыбался!

Этой зимой я очень сблизилась с Рином. Именно он учил меня кататься на лыжах и на коньках. С ним мы предприняли дальнюю прогулку на лыжах к тому, лохматому. Я заранее предупредила Рина, куда мы идём, чтобы он не испугался. И не зря! Вид у лесного чудища действительно был жуткий! Но мысли спокойные. Я их услышала примерно так:

– Ну и зачем вы ко мне?

Я попыталась объяснить ему наши проблемы, но он закрыл свои мысли и тихо исчез за деревьями. Как и предупреждал Радогаст, с ним у меня ничего не получилось.

Прошла ещё пара месяцев, и случилось наконец нечто замечательное ― меня нашёл тихий ласковый голос:

– Хорошее дело затеяла, девочка! Мы все с вами!

– Кто вы и сколько вас?

– Нас триста семьдесят семь, не считая детей. Мы рядом с вами, но не совсем здесь. А называется наше село ― Град-Китеж. И таких тайных поселений на Земле семьдесят семь. Всем сообщим мы весть, и все они будут за вас в день голосования!

Рин

Какие всё же насмешницы девчонки в нашем селе! Пока мы были детьми, так хорошо было играть всем вместе. А потом как будто что-то с ними произошло ― и на улицу не выйдешь, не услышав дразнилки от бывших подруг. Не подойдёшь по-простому, все стали прямо неприступными. Когда у нас появилась Весса, жизнь моя изменилась к лучшему. Вместе с ней я ходил к Немому и слушал через неё удивительные истории. А однажды, выйдя на улицу, я услышал очередную дразнилку, пропетую милым девичьим голосом:

Ринчик с Вессой погулял,

Ринчик Вессу целовал!

Мне пришла в голову мысль ― а почему бы и нет, ведь Весса мне нравится. И ко мне она относится совсем не так, как к остальным парням в деревне, и по возрасту мы примерно одинаковые. И дразнить меня девчонки перестанут, если у нас с Вессой всё будет взаправду. Как-то вечером я зашёл к Вессе и выложил ей все свои мальчишеские соображения. Она рассмеялась.

– Ничего не выйдет! Ты хоть знаешь, как проверить, подходит тебе девушка или нет?

– Нет, не знаю, а как?

– Очень просто. Возьми меня за руку и скажи, что ты при этом чувствуешь.

Я взял Вессу за руку. Рука была совсем холодная.

– Ты замёрзла?

– Нет, ― ответила Весса, ― просто не хочу работать печкой.

– А я так не могу. Мои руки всегда тёплые.

– Ты не отвлекайся, ― напомнила Весса, ― скажи, что ты сейчас чувствуешь?

– Ничего особенного… Вот чувствую твои холоднющие руки… А что должен чувствовать?

– Если бы я была твоя девушка, ты бы обязательно что-нибудь почувствовал.

– Здесь моих девушек нет, они все надо мной смеются! Говорят, что я ещё маленький.

– Если тебе только надо доказать нечто своим подругам, то можешь остаться на ночь здесь. Обычно я не сплю в постели. С детства привыкла на ночь уходить из дома и спать где-нибудь в чаще леса. Сколько меня ни ругали, но так и не приучили спать по-человечески.

– Весса, ты какая-то не такая, ― сказал я.

– Конечно, ― ответила мне Весса, ― то же и Немой говорит, говорит ещё, что мой любимый тоже будет не такой и что он скоро придёт. ― С этими словами Весса встала и тихо выскользнула во тьму. Я остался один в её комнате. Проснулся утром, Веса, напевая, переодевалась. Потом мы вместе вышли из комнаты, испугав Федьку. Всё ― теперь вся округа будет знать, что я спал с Вессой. Федька ― он секретов держать не умеет.

После завтрака мы под ручку отправились к домику Немого. Девчонки смотрели на нас изо всех окон, везде были видны сплющенные носы за стёклами, но на улице не было ни одной. Я был горд собою! Теперь никто не посмеет сказать, что я ещё маленький!

В этот раз мы попросили Немого рассказать, какие главные события произошли на Земле за последнюю тысячу лет и как это получилось, что вся власть оказалась в руках инопланетян.

– Называй его Радогастом, ― поправила меня Весса и начала пересказ истории нашей планеты.

– Первые 300 лет после конца света, как вы знаете, правили на Земле императоры страны Кхем, что лежит далеко на востоке от нас. И был у императора мудрый советник из инопланетян ― Гилк Мудрый. Был он не только мудрым, но и почти бессмертным. И до сих пор он, наверное, жив, до сих пор всё свершается по его советам. Но невзлюбили этого советника страны на далёком западном континенте, не желали они признавать результатов всеобщего голосования и задумали свергнуть правление инопланетян. Тем более что была у них необоримая сила в виде ракеты с нейтронной бомбой, способной уничтожить целый континент. Так бы и уничтожили они правление инопланетное, ведь инопланетянам не разрешено убивать исконных жителей Земли, но случилось тут страшное извержение вулкана на том западном континенте. И извержение это было такое мощное, что весь тот континент обезлюдел. Да и у нас наступили трудные годы. Сначала год жары и пожаров, потом три года холодов. Тут уж инопланетяне постарались: и накормить всех концентратами, и обогреть своими вечными генераторами, так что от всего выжившего населения Земли заслужили они большую благодарность!

С тех пор и пошло, что, мол, инопланетяне всё умеют, инопланетяне у нас главные… А инопланетяне развернули свою инопланетную деятельность. Под предлогом обучения «тёмных» землян инопланетные школы появились… Тех, кто сумел их окончить и успешно сдать экзамены, стали называть сапиенсами, а тех, кто экзамены провалил, ― хомами. А остальных необученных ― просто дикарями. Кстати, сапиенсы эти хоть и способности имеют, и знания, и мыслеговорению обучены, а многое потеряли. Послушные они до глупости, не могут ни драться, ни ругаться. Так что, когда вздумали инопланетяне снимать эмовидеофильмы о жизни на «дикой планете Земля», пришлось им из хомов организовывать бойцовские отряды. Ну а наших и уговаривать не пришлось, им бы только подраться. Но сапиенсы тоже необходимы: и для работы на заводах, и для космических полётов… Так что каждый месяц облетают они всю Землю на своих тарелках да слушают мысли. Если кто «подумает громко» ― его сразу хвать ― и в школу для сапиенсов или на развод в «дом гениальных детей».

Гилк Мудрый

Всё было хорошо, но что-то мучило меня на грани понимания. Я всегда с опаской относился к своим сверхспособностям, ведь они отрицались официальной наукой. Не хотел я, чтобы кто-нибудь узнал, что я верю своим снам. А сны у меня были тревожные. Почему-то снились те недавние недотёпы, что потеряли свою дочь на неведомой планете… Что бы это значило? Я затребовал подробный отчёт об этом происшествии. Что же здесь меня тревожит?! Десятый раз перечитывая отчёт, наконец обратил внимание на описание ростка неизвестной фауны с чужой планеты. В отчёте было сказано, что он отдан учёным на исследование, но далее ни слова. Пришлось вызывать этих учёных, пришлось кричать на них, чтобы сознались. Они же, сапиенсы, должны были сразу сообщить, что образец исчез.

– Как же он мог исчезнуть?

– Похоже, сам выкопался, или его кто-то выкопал, так и исчез, с концами…

Последняя ниточка, за которую можно было потянуть, ― это та парочка недотёп, вдруг они что-то знают. Выяснил, что они в лагере для актёров войнушек. Пришлось самому отправляться, так как на сапиенсов уже не надеялся. Обнаружил обоих в медицинском изоляторе. Как и ожидалось, эти недотёпы просто притягивали к себе неприятности. Она попыталась покончить жизнь самоубийством, когда её обнял какой-то здешний парень, а он бросился на этого парня с кулаками и, естественно, получил сотрясение мозга. Придётся отдать приказ охранять этих неудачников до времени, они мне ещё могут понадобиться. А пока я взялся за мужчину, Петром его зовут. Легко проник в его сознание, а затем и глубже. То, что я обнаружил, встревожило меня не на шутку. Существо, что они привезли с Тёмной, оказалось разумным, и не просто разумным, но весьма разумным, способным даже управлять действиями людей. Из подсознания Петра я вытянул всё! И как он пронёс росток на корабль, вроде бы по собственному желанию. И как они были спасены в космосе, когда оба пытались умереть, и как ночью во сне Пётр принёс росток из лаборатории и спрятал в сумку, и как они с женой посадили росток рядом с домом и потеряли его на следующий день. Самое главное, я получил от Петра отпечаток мыслей этого неведомого существа ― отпечаток явно нечеловеческий, совершенно в ином диапазоне, где мыслят разве деревья.