Кладовая женских тайн

У Алёны к тому времени появилась мечта – после школы поступить в медицинский институт и уехать из ненавистного для неё посёлка навсегда. Ведь здесь постоянно существовала вероятность наткнуться на папу или его жену с дочкой на улице, в магазине либо в кино. В этот период Алёнка стала ближе к матери, жалела её и пыталась выдернуть из пучины отчаяния.

А Кристина старалась научиться жить по-другому. Первые пару месяцев после окончательного ухода Кости она не могла найти себе применения: на работе отсиживала часы, как робот, дома машинально наводила порядок и готовила обед, запустила свой любимый цветник и практически ни с кем не общалась. Больше всего её сломало даже не Костино предательство, а то, что все, абсолютно все в посёлке знали о том, что её, Кристину, у которой всегда всё самое лучшее и всегда всё хорошо, бросил муж. И это было невыносимо!

Куда бы она ни зашла: в магазин, на почту, в банк, – ей слышался шепоток и сочувствие. Хотя многие как раз и не сочувствовали, а втихомолку радовались, что этой задаваке крылышки-то обрубили. Приятельницы ехидно судачили о том, что в палисаднике у неё был порядок, а в семье, как выяснилось, полнейший бардак. Пережить этот период Кристине помогла только гордость и желание доказать бывшему мужу, что она может прожить и без него.

Было всё: и рыдания в подушку, и отчаяние, и недовольство собой, и, конечно, ненависть к Косте. Именно она и помогла Кристине выйти из состояния апатии и перестроить свою жизнь. Первым делом женщина сменила имидж. Период отрицания настоящего, во время которого Кристина просто запустила себя, не смотрелась в зеркало, игнорировала косметику и краску для волос, длился почти полгода. Алёна с Таней, привыкшие к тому, что мама всегда была умело подкрашена, хорошо одета, пытались растормошить Кристину, купили ей новенький набор косметики, намекая на то, что нужно привести себя в порядок.

Сначала женщина отнекивалась, затем отшучивалась, а потом наконец-то посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. На неё смотрела незнакомая тётка с потухшими глазами, с проблесками седины в пышных, небрежно заколотых волосах. Кристина отшатнулась от зеркала. Да нет, это не она, ей чуть за тридцать, она просто не может так выглядеть!

Но зеркало упорно показывало неприглядную правду! Это был толчок, и толчок болезненный! Кристина как будто очнулась после долгого сна и решила: «Хватит! Я сильная! И я справлюсь!» Эти слова, как мантру, она теперь повторяла каждое утро. И ведь помогло! Сначала трудно, со скрипом, потом пошло легче.

Начала Кристина с посещения парикмахерской. Она кардинально сменила цвет волос – перекрасилась в ярко-рыжий, который удивительно шёл к её матовой коже, и сделала короткую стрижку. Волосы легли мягкой волной, подчеркнув красивые скулы и сделав Кристину моложе и интереснее. Костя всегда противился тому, чтобы жена обрезала волосы, а теперь она могла делать так, как нравилось ей. И это был первый плюс, который Кристина увидела в своём разводе. Когда женщина пришла с новой причёской на работу, коллеги ахнули: женщины – с завистью, мужчины – с восхищением.

Следующим шагом Кристины стало увольнение из бухгалтерии райцентра, работа в которой надоела ей до печёночных колик. Она сразу устроилась экономистом на молокозаводе в соседнем посёлке Иваньково, сменив одновременно коллектив и обстановку. Новая команда оказалась довольно молодой и весёлой, коллеги часто устраивали вечеринки. Что примечательно, пили только разнообразные соки и чаи, обходясь без алкоголя. Непременным условием было то, что все участники праздника не скидывались на угощение, а приносили из дома собственноручно приготовленные блюда: салаты, закуски, десерты. Кристину быстро приняли в свои ряды, а первый же торт «Прага», испечённый по случаю дня экономиста, сразил всех наповал.

А ещё в Иваньково никому не было дела до сплетен о бывшем муже Кристины и его новой семье. И женщина окончательно пришла в себя, снова став весёлой и жизнерадостной.

Была, правда, одна встреча, которая больно ударила по самолюбию Кристины. Как-то осенью после работы она заскочила на маникюр в парикмахерскую, в которой обслуживалась уже несколько лет, а когда выходила, столкнулась лицом к лицу с Инной. Та окинула соперницу взглядом с ног до головы и, не поздоровавшись, прошла к маникюрше. Кристина замешкалась в дверях, надевая плащ, и услышала, как Инна, совершенно не таясь, в полный голос спросила: «А что, эта особа маникюр делает? А Костя говорил, что у неё вечно неухоженные руки и, вообще, она за собой не следит». Ошарашенная, прибитая ядовитой репликой, впервые за последние месяцы Кристина не сдержала эмоций и расплакалась по дороге домой. Она-то думала, что Костя больше не может причинить ей боль, но сейчас горькая обида захлестнула удушливой волной. Да, в жизни с мужем Кристина часто пренебрегала маникюром, но не потому, что не следила за собой, а потому что много времени возилась в саду, создавая тот самый пресловутый уют, от которого Костя сбежал.

Было ещё одно изменение в жизни женской части семьи Пономарёвых. После ухода отца из дома, когда прошёл самый острый болевой шок, обе девочки стали очень близки с матерью, сначала просто от обиды на отца и жалея её, а потом. потом они, как ни странно это звучит, постепенно подружились с собственной мамой. Алёна, прежде замкнутая и скрытная, стала делиться с Кристиной своими девчоночьими секретами. Ей к тому времени уже исполнилось четырнадцать, но в душе она ещё была ребёнком, хрупкой, нежной девочкой, хотя и очень самостоятельной. А Танечка, сразу повзрослевшая после ухода отца, постепенно прикипела к старшей сестре, которой раньше надоедала своими выкрутасами и вечным нытьём. Алёна, конечно, ворчала иногда, что Танька – предательница, играет на два фронта, но ей самой уже надоела «молчаливая война» с младшей сестрой, и её запечатанное сердечко оттаяло. Девочки помирились.

Теперь очень часто по вечерам Кристина с дочками садились на диван в большой комнате и болтали обо всём на свете. Кристина рассказывала о том, как сбежала в колледж от постоянных домашних забот и надоевшей Ольки. Дочки сначала ей даже не поверили:

– Неужели тётя Оля, такая умная, добрая и внимательная, может быть такой вредной злюкой?

– Может, ещё как может! – со смехом убеждала Кристина. – Я из-за неё такого кавалера упустила! – припомнила она случай с несостоявшимся женихом.

Девчонки тут же набрали тётю Олю в скайпе и забросали её вопросами об их с мамой детстве. Ольга сначала отшучивалась, но племянницы припёрли её к стенке своими подколками, и она смущённо сдалась:

– Ну, было дело, вредничала, и маме вашей за меня попадало не раз.

На самом деле Оля была очень рада, что её старшая сестра наконец-то нашла общий язык с самостоятельной Алёнкой.

Кристина и сама не могла взять в толк: «Ну как я могла потерять столько лет, утопая в домашних делах и не вникая в жизнь самых близких людей – своих девочек? Я же вроде бы старалась для них: готовила, приучала их к порядку, а вот тепла, как выяснилось, им не давала», – повторяла она про себя.

И постепенно к ней пришло осознание того, как она жила: стремилась быть образцовой женой и хозяйкой, играла роль примерной матери, но в сущности не была ею. Она припоминала, что подобная модель семьи была и у её матери, но совместная жизнь родителей, к счастью, сложилась более удачно. Кристина только теперь поняла, что поступление в колледж было своего рода бегством от холодности и отстранённости матери. Вот с Олей та всегда была гораздо ближе, как и Кристина с младшей дочерью. «Но теперь всё будет по-другому, – шептала женщина по ночам. – Бедная моя Алёнка, сколько же я ей недодала! Да и Танечка в наш с Костей последний год семейной «тряски» тоже отдалилась от меня. Ну, ничего, девчонки, ваша мама прозрела и обязательно исправится».

Не откладывая в долгий ящик, в первую же после развода весну Кристина приняла сложное для себя решение: она сократила роскошный цветник, оставив самые красивые растения, и решила годик-другой обойтись без заготовок в промышленных масштабах. А освободившееся время они теперь проводили с дочками: вместе переделав домашние дела, с удовольствием устраивали себе вылазки в кино, иногда на концерты в соседний город, а то и просто уезжали на выходные к Кристининым родителям.

Такие путешествия стали возможны после того, как Кристина села за руль. Водительские права она получила ещё в студенческие годы. Тогда было модно всей группой идти учиться в автошколу при институте. Кристина, кстати, сдала вождение с первого раза, а вот теорию получилось осилить только с третьей попытки. «Хотя обычно бывает наоборот, – говорил ей инструктор по вождению. – У тебя быстрая реакция и совсем не женская способность к ориентированию. Топографическим кретинизмом здесь и не пахнет».

А вот Костя был другого мнения. На любые просьбы жены дать ей пару уроков, чтобы вспомнить азы вождения, отмахивался:

– Ты будешь создавать аварийную обстановку, машину совсем не чувствуешь, въедешь в какую-нибудь крутую тачку, не расплатимся. И, вообще, автомобиль в семье должен быть у мужчины. И точка.

– А если тебя нет дома, а мне нужно срочно нужно поехать? – Кристина пыталась отстоять своё право водить машину.

– Дождёшься меня, и вместе съездим, – пресекал Костя инициативу жены.

Так и пролежали права в шкатулке для документов целых пятнадцать лет. А когда Костя ушёл, оказалось, что без автомобиля очень сложно. Нужно привезти продукты, заскочить в поликлинику, да и кинотеатр был в трёх километрах от дома.

Кристина, недолго думая, пошла в местную автошколу, взяла несколько уроков по практике вождения, вспомнила навыки и подзабытую теорию. И решила купить автомобиль в кредит. Конечно, ей хотелось приобрести новую машину (ну как же, у неё не может быть ничего плохого!), но разум возобладал, и Пономарёвы купили трёхлетнюю «девятку». Выбирали все вместе: Кристина с девочками, настоявшими на синем цвете, Оля, приехавшая поддержать в такой ответственный момент, Григорий Иванович, без которого покупка не случилась бы, – он отвечал за техническое состояние машины.

Кристина, как выяснилось сразу же, совершенно не боялась ездить за рулём. Глохла на первых порах (ну а кто не глохнет?), но не реагировала на возмущённые гудки сзади стоящих машин, не нервничала и не злилась. Водила аккуратно, но быстро, не создавала аварийных ситуаций и скоро вообще не представляла, как она раньше жила без машины. Девчонки были в восторге: ещё бы, их мама одна из немногих женщин в райцентре лихо парковалась на узеньких пятачках и даже заслужила одобрение местных таксистов, обычно презрительно щурившихся при виде «баб за рулём».

Летом, когда Алёна успешно сдала ГИА за девятый класс и было принято решение, что она не поступает в медицинский колледж, как хотела раньше, а остаётся в школе, Кристина с девочками поехали на море на машине. Компанию поддержала Оля с мужем и дочками, присоединившись к Пономарёвым уже в Геленджике. Олин муж Никита оказался в женском царстве на целых две недели.

– Вот это жизнь! – восхищался он. – Я как в цветнике. Вот только глаз да глаз нужен за этой красотой!

– Смотри внимательно, ответственность ровно в два раза выросла, – подначивала мужа Ольга.

Юляшка и Мариша хвостом ходили за обожаемой Алёной, как когда-то сама девушка не отходила от Оли ни на шаг. Танечка уже не ревновала старшую сестру к двойняшкам, только посмеивалась, что Алёна ведёт себя как настоящая мамочка.

Кристина с молчаливого одобрения дочек флиртовала, заводила знакомства с мужчинами для поддержания самооценки. Однако её сердце молчало, не отзываясь на комплименты. Как написала она одной приятельнице, которая объявилась в социальной сети уже после развода Кристины, «кавалеров, как выяснилось, вокруг много, и я сейчас их дегустирую!» Мужчины, действительно, активно проявляли интерес к Кристине. После поездки на море женщина даже встречалась с двумя.

Один, Николай, работал в таксопарке, был совладельцем этого маленького бизнеса. Николай давно жил один, с женой развёлся и искал спутницу жизни довольно активно. Ухаживал он красиво, подъезжал к молокозаводу на новенькой «киа», забирал Кристину с работы и вёз ужинать в ресторанчик. Николай дарил шикарные букеты роз, сыпал анекдотами и был не против переселиться к зазнобе. Но женщина даже в мыслях не держала, что он может стать частью её семьи. Слишком шумный и настойчивый, он в итоге оттолкнул своей активностью, и роман плавно сошёл на нет. Ничьё самолюбие не было задето, Николай сразу же переключился на другую разведёнку и иногда по старой дружбе подвозил Кристину, если она оказывалась без машины. Алёна была в курсе маминых отношений, Николая не одобряла, но и не ставила палки в колёса, справедливо рассудив, что матери виднее. А Таня, в силу собственной инфантильности, не задумывалась над подобными вопросами.

Был ещё Игорь. Он банально врезался в Кристинину машину на светофоре. Виноватым был именно он: не соблюдал дистанцию. Мужчина сразу предложил решить дело мирно, и Кристина согласилась. Игорь отремонтировал «девятку» в кратчайшие сроки, пригласил женщину «обмыть» знакомство, потом позвал в кино, и завязался вялотекущий роман. Игорь очень много говорил, забивал «эфир» своими пространными рассуждениями. Казалось, какую тему ни затронь, он во всём сведущ.

Сначала Кристина была очарована кавалером, но со временем обнаружилось, что он просто нахватал обрывочных знаний и только благодаря хорошо подвешенному языку казался умным. Кстати, раскусила его Алёна. Однажды Игорь пригласил Кристину на концерт в соседний городок, заехал за ней, и, пока ожидал, Алёна завела разговор о вегетативном размножении растений. Она-то серьёзно готовилась теперь уже в медицинский институт, и биология была её коньком. Но Игорь этого не знал, он с важным видом нёс чушь. Алёна кивала и поддакивала, а в конце, невинно хлопая глазками, выдала ему, что вообще-то при вегетативном размножении отделившиеся дочерние растения полностью воспроизводят наследственные свойства материнского организма. И ещё минут пять без бумажки рассказывала ему интересные факты по этой теме. Кристина тихо посмеивалась над покрасневшим кавалером.

Со временем, приглядевшись к нему повнимательнее, разочаровалась и свернула отношения. «Болтуны мне не нужны», – делилась она с дочками, со смехом вспоминая, как был разобижен Игорь, когда она назвала ему причину расставания. Он даже не здоровался после этого с бывшей пассией, переходя на другую сторону улицы при случайных встречах.

Костя к этому времени окончательно перебрался с новой семьёй в Волгоградскую область, откуда был родом. Причин для переезда было две. Формальная: ему предложили должность заместителя директора нового завода по производству сыра и других молочных продуктов. Но основной причиной было то, что Инна очень не хотела, чтобы прежняя Костина семья была у него перед глазами. Кристина заметно похорошела, и Костя как-то даже упомянул об этом при жене. Он, конечно, звонил Тане (Алёна по-прежнему не хотела разговаривать с отцом-предателем), отправлял деньги, иногда приезжал в гости на пару часов. Но уже отдалился от них и не видел, как взрослеют его старшие дочки.

А потом случилась беда. Танечку на пешеходном переходе сбил пьяный водитель. Девочка упала, сильно ударившись головой, потеряла сознание, а виновник аварии трусливо скрылся с места происшествия. Прохожие бросились к пострадавшей, позвонили в скорую, врачи обещали приехать только через полчаса. На весь райцентр было всего три машины скорой помощи, оказавшиеся в этот недобрый час на вызовах.

Проезжавший мимо случайный свидетель аварии остановился и, не теряя времени на ожидание медиков, отвёз девочку в больницу. Оставив Таню на попечение врачей, он поднял свои связи в полиции и сам нашёл виновника аварии. Сбежавший водитель отсиживался дома, по месту прописки. Он не ожидал, что его так быстро найдут. Номер машины запомнила бдительная старушка, тоже переходившая улицу вместе с Танечкой. Антон – так звали Танюшиного ангела-хранителя – сначала просто набил физиономию малодушному мужику, а потом силой отвёл его в полицию и не ушёл, пока тот не дал признательные показания.

Когда на следующий день Антон приехал в больницу проведать Танечку и узнать о её самочувствии, в палате сидела Кристина. Дежурный врач сразу после аварии сказал матери:

– Благодарите водителя, который привёз вашу дочку, не дожидаясь скорой. Если бы не он, всё могло быть гораздо хуже: внутреннее кровотечение не шутка.

Кристина бросилась к Антону с благодарностью, на что он, смущаясь, ответил:

– Не нужно меня благодарить. Я, вообще, случайно оказался на этом перекрёстке, обычно я езжу другой дорогой. Главное сейчас – чтобы ваша девочка быстрее пошла на поправку!

И как-то так получилось, что Антон приходил в больницу почти каждый вечер после работы и обязательно сталкивался с Кристиной. Когда Танечке после операции разрешили вставать, они вместе выходили в больничный дворик. С Антоном оказалось хорошо говорить обо всём, он умел слушать, с ним было интересно и маме, и дочке. И когда пришло время забирать Таню из больницы, Пономарёвы пригласили Антона в гости, чтобы отметить выписку и наконец-то отблагодарить спасителя хотя бы вкусным праздничным ужином.

Антон искренне хвалил украинский борщ, ставший визитной карточкой Кристины, говорил, что не ел такой вкуснятины с детства. Кристина даже засмущалась: давно она не слышала комплиментов в адрес своих кулинарных талантов. Алёна поманила младшую сестру из комнаты, порывавшуюся поболтать с дядей Антоном, оставив взрослых одних.

– Ну, что, ты не понимаешь, что мама ему нравится? Да и он ей явно приглянулся. Может быть, что-то у них получится. Он вроде бы дядька неплохой, хотя и страшненький.

– Ничего он не страшный, – защищала Таня своего спасителя, – он просто… незаметный.

Антон, действительно, не обладал яркой внешностью. Невысокого для мужчины роста, худенький, даже щупленький, он проигрывал на фоне Кристининых прошлых кавалеров. Но стоило ему улыбнуться, прищурив глаза, как окружающие забывали о его внешней неказистости, поражённые внутренним обаянием.

Вот и Кристина попала под влияние улыбки Антона. А сам мужчина с первой встречи в больнице только и мечтал пригласить женщину на свидание. После выздоровления Танечки они начали общаться, причём Антон сразу стал частью не только праздников, но и быта Пономарёвых. Он незаметно переделал всю мужскую работу в доме, которая так или иначе накопилась после Костиного ухода. Вечерами решал с Таней задачки по математике, которую девочка терпеть не могла, помог Алёне разобраться с программой для обработки фотографий на компьютере. Девчонки были от него в восторге, а Кристина, обжёгшись на молоке, не спешила принимать решение. Антон же через месяц встреч предложил ей выйти за него замуж.

– Ты – мой человечек, – говорил он любимой. – Я не хочу терять время на долгие ухаживания, лучше я буду рядом и смогу оберегать тебя каждый день!

Таких слов Кристина от мужчин ещё не слышала.

– У меня двое детей, кредит, куча проблем, зачем тебе такая обуза? – удивлялась она.

Антон же только посмеивался.

Через три месяца Кристина приняла решение: «Переезжай, только в ЗАГС не пойдём, не хочу». Антона этот вариант не совсем устраивал, но он согласился на такие условия, надеясь, что пройдёт время и любимая женщина передумает.

Началась новая семейная жизнь. Она совсем не походила на первый Кристинин брак. Во-первых, Антон работал вахтовым методом. По специальности инженер, причём первоклассный, он налаживал оборудование на производстве молокозаводов не только в Краснодарском крае, но и в других регионах. Иногда ему приходилось уезжать на несколько недель. Эти разлуки показали Кристине, какую важную роль Антон играет в её жизни. Она с нетерпением ждала возвращения гражданского мужа, скучала по нему и готовилась к встрече. Антон, кстати, очень поддерживал Кристинины кулинарные таланты и предлагал со временем открыть собственное кафе. Это как раз и была заветная мечта женщины, о которой муж не знал. Для организации кафе нужен был стартовый капитал, и Антон старался заработать побольше, чтобы приблизиться к цели.

Для начала Антон вложил собственные накопления в погашение кредита за «девятку», а через полгода преподнёс Кристине сюрприз – купил и записал на неё новенький «хёндэ гетц». Кристина даже и предположить не могла, что есть мужчина, так легко читающий мысли и выполняющий желания. Ну не было у неё раньше подобного опыта!

Приближались Алёнкины ЕГЭ. Девочка твёрдо решила стать врачом. Выбор пал не на ближайший Кубанский медицинский институт, а на Первый Московский государственный медицинский университет имени И. М. Сеченова. Зная упорство старшей дочери, Кристина не отговаривала, а поддерживала Алёнку, надеясь, что её знаний и баллов по итогам экзаменов хватит для поступления.

Именно в этот период Алёна помирилась с отцом. Костя приехал на выпускной вечер дочери, подошёл к ней после вручения аттестата с цветами и со слезами на глазах ещё раз попросил прощения у своей любимицы. Что-то такое было в его взгляде, столько нежности и любви, что девочка, уткнувшись ему в шею, тоже заплакала. И простила. На следующий день они беседовали долгие часы, грустили, и смеялись, и никак не могли наговориться.

Наверное, должно было пройти время, чтобы дочка повзрослела и смогла понять отца, принять его правду, увидеть жизнь с другой стороны. Костя очень поддержал Алёну в её стремлении поступать в медицинский, даже ездил с ней в Москву на собеседование. Кристина уступила ему право побыть с дочерью. Сама она уже не держала обиды на бывшего мужа и была рада, что Алёна тоже приняла отца.

Девушка поступила, прошла во вторую волну зачисления на бюджетное отделение. Нервное лето окончилось успехом, и нужно было устраиваться в общежитие. Кристина поехала вместе с дочкой. Две недели в бытовых заботах пролетели незаметно, пора было возвращаться домой и оставлять девочку одну. В последний день перед отъездом женщина потеряла сознание и чуть не упала. Поначалу Кристина списала этот эпизод на нервы и переутомление. Потом обморок повторился. И Антон силой заставил гражданскую жену пойти в поликлинику.

Всё оказалось очень просто: Кристина была беременна. Срок – три месяца. В свои тридцать восемь она совсем не думала о ребёнке, испугалась и сначала решила, пока не поздно, избавиться от беременности. И тут Антон впервые пошёл наперекор ей, он очень аргументированно, настойчиво и сердито доказывал Кристине, что внутри неё уже живёт их общий ребёночек, желанный и любимый. Тем более что у Антона своих детей не было (не сложилось в молодости), а потом он долго был один. И Кристина, успокоившись, приняла позицию мужа.

Беременность, несмотря на возраст, протекала легко. Кристину даже токсикоз не мучил, хотя и с Алёной, и с Таней она настрадалась. Малыш вёл себя спокойно, в положенный срок зашевелился, вот только по вечерам пинался немилосердно, пока Кристина не выходила на улицу. Так что прогулки на свежем воздухе стали потребностью и ежедневной привычкой. На УЗИ женщина намеренно не хотела узнавать пол будущего ребёнка, решив дождаться своего малыша. Во время Кристининой беременности Антон снова завёл разговор о ЗАГСе, но жена опять отказалась, пообещав в качестве компромисса, что сразу запишет ребёночка на фамилию мужа. Не быть же ему и в самом деле Пономарёвым!

Малыш родился на удивление легко. Кристина настроилась на долгие роды, как с девчонками, но через три часа после начала схваток на свет появился маленький смешной мальчишка. Акушерка, приняв его, сказала:

– Ну и хитрющий будет пацанчик, сразу видно шкоду и озорника. Держитесь, мамочка!

– Нас много, так что есть кому следить за малышом, – лучилась нежностью Кристина.

Антон был на седьмом небе от счастья: у него родился сынок!

– Теперь у нас с тобой полный комплект: две няньки и лялька, – шутил он, обнимая жену.

Конечно, старшая нянька не могла помогать маме, зато Танечка оказалась сумасшедшей сестрой, она вскакивала к малышу раньше, чем успевала Кристина, тетёшкала его и умело пеленала. Назвали сыночка Серёжкой.

– Сергей Антонович, не желаете ли покушать? – обращался к нему Антон, и малыш, пуская пузыри, расплывался обаятельной отцовской улыбкой. Он вообще всё время улыбался, этот маленький человечек. Казалось, у него внутри сияет лампочка и никогда не гаснет.

И все в семье, повинуясь маленькому солнышку, тоже улыбались. Очень не хватало Алёнки, и она скучала, почти каждый вечер звонила родным по скайпу, неизменно требуя, чтобы Серёжка участвовал в разговоре. Он обязательно вносил свой вклад в общение, агукая и щедро улыбаясь.

Когда Алёна приехала на летние каникулы, Серёжка уже сидел, неловко, ещё заваливаясь на бочок, но упорно тянул пухлые ручки и требовал посадить его. Он вообще почти не плакал, а кряхтел и пыхтел, если хотел чего-то. Алёна с Таней даже повздорили немного, кого братик сильнее любит и к кому больше тянется. Антон со смехом разнимал их подушечную потасовку, в которую перешёл спор о брате. Кристина, глядя на весёлую возню, сопровождавшуюся громким визгом Серёжки, справедливо считавшего, что он тоже должен участвовать в битве, была абсолютно счастлива.