Кровные узы

Маргарет замолчала, вспоминая.

– Мы, хотя это кажется невозможным, познакомились с императорской семьей и с молодым наследником престола. Когда я его увидела, он мне сразу понравился. У него была экзотическая внешность, и в нем было особое величие, характерное для жителей Востока. Его высокомерие и гордость отталкивали меня и одновременно влекли к нему. Я англичанка, и тоже гордая. К тому же я совсем не знала правил японского этикета, а они там очень строгие, и вела себя дерзко по их меркам. Хотя, как позже он признался, именно это и привлекло его во мне.

– Ты стала любовницей императора? – Лана не могла скрыть удивления и любопытства.

– Я стала его невестой! – на губах Маргарет появилась чуть заметная горькая усмешка. – К концу моего пребывания в Японии мы сильно подружились, и даже больше: он стал оказывать мне знаки внимания как женщине. Мне приносили от его имени перевязанные травинкой листья лотоса, в которых я находила подарки.

После двух лет пребывания в Японии мы с отцом должны были вернуться в Англию.

Перед отъездом я встретилась с наследником, на прощание он подарил мне золотой браслет, инкрустированный бриллиантами и розовыми сапфирами, и сказал, что будет вспоминать меня каждый день. Я поблагодарила за столь прекрасный подарок и также обещала не забывать его.

В Англии я поняла, что люблю его, хотя и понимала, что мы никогда больше не увидимся. Молодые люди высокого происхождения сватались ко мне, но я их отвергала.

– И что было дальше? – еле слышно спросила Лана, она боялась спугнуть атмосферу воспоминаний и спокойствия.

– Через два года мне пришло официальное приглашение в Японию, подписанное Им. Я была приятно удивлена и счастлива. Я поехала к Нему. Он сделал мне предложение стать его женой. Сначала я решила, что Он шутит. Ведь это невозможно. Я не соответствую эталону японской принцессы, я не японка, хоть и знатного происхождения. Но у Него были другие планы, он хотел открыть Японию миру, реформировать вековые традиции. Это был революционный шаг, опрометчивый шаг. Удар для всей Японии, особенно для правящих кругов. Я чувствовала, что его идеи до добра не доведут. Даже если я стану Его женой, то никогда не буду принята Его семьей и народом. Мне было страшно. А Он успокаивал меня, Он верил в свои силы и был ослеплен идеями реформ и любовью ко мне. Он говорил, что все будет хорошо. Он понимал, что выбрал нелегкий путь, но это Его не останавливало.

Он сделал мне шикарный свадебный подарок: бриллиантовое колье и серьги. Он одаривал меня драгоценностями, видимо, желая таким образом успокоить меня.

Маргарет замолчала. Лана увидела, что по ее щекам текут слезы. Лана была ошеломлена, она не могла поверить, что жестокая и хладнокровная вампирша может плакать от воспоминаний.

Маргарет сама бы не смогла объяснить эти слезы. Она не хотела плакать. За жизнь вампира она разучилась жалеть, печалиться, сострадать, но что ее никогда не покидало, так это любовь. Любовь всегда была с ней, просто изменяла форму. Тогда это была любовь к мужчине, затем любовь к смерти, своему создателю, к крови – всякий раз она любила новое и по-новому.

– Что же случилось потом? – осторожно спросила Лана. Она боялась задавать вопросы, боялась, что это может разозлить Маргарет и та перестанет рассказывать.

Маргарет посмотрела на нее без злобы и раздражения и продолжила.

– Дальше началась подготовка к свадьбе. Ко мне приставили десять служанок. Я чувствовала, что ни одной из них не нравлюсь. И это было объяснимо: я для них абсолютно чужая, как и они для меня. Это не давало мне покоя. Он старался утихомирить свою семью и знать, но против Него готовился заговор и Его убили. В тот злосчастный вечер мы сидели в саду. Разговаривали, смеялись, мечтали, строили планы на будущее. В эти минуты нам казалось, что все просто, что не существует никаких преград и нет никаких различий между нами.

Маргарет говорила без чувств и эмоций. Она их не забыла, но не хотела показывать: слишком мучительными были воспоминания.

– И тут начался весь ужас, которого я так боялась. В сад ворвались солдаты, ими командовал Его двоюродный брат. Я поняла, что сейчас все закончится. Мой любимый толкнул меня в сторону мостика через овраг и велел бежать. Я выбралась из сада и бежала неизвестно куда. В глазах стояли слезы, из-за них я почти ничего не видела. Я понимала, что Его уже, возможно, убили и сейчас ищут меня. Мне было так страшно, как никогда раньше. Но за мной не гнались, они были уверены, что мне не скрыться.

Голос Маргарет был ровным и спокойным, словно она рассказывала не о себе. Лана завороженно слушала, боясь пошевелиться.

– Внезапно меня окликнули. Я поняла, что обращаются ко мне, остановилась и увидела в стороне старую женщину. Она подала мне знак идти следом. Я не раздумывая подчинилась. Она спрятала меня в своем доме. Я была растеряна, но понимала, что выход был только один: возвращение домой, в Англию. Я пришла в порт. Меня было трудно узнать: женщина дала мне свою одежду, а мое платье было завернуто в ткань и связано в узел. В благодарность за помощь я хотела отдать спасительнице свое кольцо, но она не взяла его. Насколько я поняла, она не хотела брать украшение, боясь, что ее обвинят в воровстве. В порту я сразу нашла английский корабль. Я сказала капитану, что попала в беду и мне нужно вернуться в Англию. Я отдала ему свой браслет, и он взял меня на корабль.

Вдруг Маргарет резко встала и посмотрела на Лану.

– Скоро рассвет! Нам пора спать. Завтра я расскажу тебе, как стала вампиром.

Девушки поднялись наверх. Войдя в тайную комнату, Лана увидела еще один гроб.

– Что это? – невольно спросила она.

– Гроб! – улыбнулась леди Моне.

– Я вижу! Где ты его взяла и зачем он? – настороженно спросила Лана.

– Это твоя постель. А взяла я его в похоронном бюро, там большой выбор, – усмехнулась Маргарет.

– И что ты им наговорила? И как доставила гроб сюда?

– Что ты так боишься? Никаких вопросов мне не задавали, мне даже не пришлось изображать великую скорбь! А в дом я принесла его сама. Лана, я вампир, ты теперь тоже, я обладаю сверхспособностями, для меня этот пустяк не составил труда. У тебя тоже откроются способности вампира, пока ты новообращенная и поэтому беспомощна как ребенок.

Лана представила Маргарет, идущую с гробом подмышкой и фирменным пакетом с одеждой в другой руке, и засмеялась.

– А как ты раньше добывала гробы? Тоже все так просто было? – сквозь смех спросила она.

Маргарет радовал ее смех, хоть она и знала, что Лана смеется над ней. Леди Моне прекрасно понимала, что вызвало смех Ланы, та просто не верила ей, не верила даже самой себе и всему происходящему вокруг.

– Раньше, моя дорогая, все это было несколько сложнее. Люди были внимательней и замечали все отклонения от общепринятой модели поведения. Тем более что я и мой создатель вели светский образ жизни. Обо всем этом я тебе еще расскажу.

Маргарет улыбнулась, довольная собой. Лана не нашла, что ей ответить. Маргарет проследила, чтобы Лана легла в свою новую постель, и, пожелав ей приятных снов, устроилась в своем гробу.

Лана начала понимать, почему Маргарет стала жестокой и холодной. Ее радовало, что вампирша начала рассказывать о себе, ведь она, как и Лана, из семьи Моне—Блэквелл. Девушка вспомнила о портрете Маргарет, и на память пришли мысли и чувства, которые он вызвал.

«Удивительно, но мы с ней связаны кровью: мы родственники, а теперь она еще и моя создательница. Интересно, знала ли о ней бабушка? Обязательно спрошу об этом у Маргарет, если только это не сон и я не сошла с ума. Ведь такого не бывает…» – с этой мыслью Лана уснула.

Тело Ланы еще не умерло окончательно, поэтому ее сон был неглубоким. Она проснулась и прислушалась к ощущениям: казалось, что глаза не видят, уши не слышат, а сама она не может даже пошевелиться, как будто ее поместили в чужое, неподвластное ей, тело. Ей стало страшно, и это был человеческий страх. Лана умирала. Умирало ее человеческое тело, ее человеческая сущность, уступая место вампирской. Маргарет говорила, что так будет, что так должно быть.

Глава 4

Ближе к полудню Энджел Бирс приехал в особняк Блэквелл. Он позвонил на мобильный телефон Ланы, но тот оказался выключенным.

– Лана! – крикнул он. – Не нужно от меня прятаться. Неужели я так сильно напугал тебя?! Я бы никогда не ударил тебя! Спускайся, обещаю, что не обижу тебя! Лана, прости, пожалуйста! Прошу тебя, не надо меня бояться и прятаться.

Ответа не было. Дом звучал только голосом Энджела, отражая его во всех уголках.

Бирс обошел еще раз первый и второй этажи и даже заглянул на третий. Поднявшись на третий этаж, Энджел обнаружил портреты. Внимательно изучив их и отметив, что работа довольно неплохая, вернулся в гостиную.

Отсутствие Ланы начало его беспокоить. Тем более, что он не обнаружил никаких следов ее пребывания в доме за прошедшие сутки.

«Странно, меня не было ночью, а она даже не воспользовалась этим, чтобы выбраться из своего убежища и поесть. Хм… Или уже сбежала».

Подойдя к телефону, он набрал домашний номер Эрин Фаррелл в Лондоне.

Эрин недавно вернулась из офиса, дела у нее шли очень даже хорошо, и она пребывала в прекрасном настроении. Она пила чай с мятой, когда позвонил Энджел.

– Здравствуйте, миссис Фаррелл! Это Энджел Бирс. Я вас не отвлекаю?

– Привет, Энджел! Все в порядке. Как ты?

– Я хотел спросить, Лана, случайно, не у вас?

– Нет, Лана не у меня, – Эрин слегка напряглась. – А что случилось?