Проклятие чародея. Хроники Руны

Изучая карту, Питер поставил очередную метку в форме креста. Еще одно неприятное местечко – Призрачные горы. Перейти их можно только через пещеры Шахира, представляющие собой настоящий лабиринт. Стоит лишь зайти не в тот коридор, и можно блуждать по ним до скончания века, ну или пока не умрешь от голода или жажды. Пещеры пользуются в народе дурной славой. Говорят, что их населяют злые духи, которые наводят на человека морок, тем самым сбивая с верного пути.

– Можно обойти Призрачные горы стороной, но такой крюк займет не одну неделю, – Питер не заметил, как заговорил сам с собой. – А времени у отряда не так уж и много – нужно доставить книгу груунов до начала зимы. Если не подоспеть к этому сроку, чума унесет жизни половины подданных королевства.

Третий крест молодой лорд начертил рядом с городом Мертвых. Две тысячи лет назад Сперониум был духовным и экономическим центром рунийской цивилизации. Сюда приезжали торговать купцы со всего мира. В городе находились более сотни храмов, посвященных различным богам. Десятки тысяч паломников шли сюда, чтобы поклонится святыням и вознести молитвы. Кто хотел обрести знаний, также ехал в Сперониум. Здесь было множество школ, университетов и семинарий. Тут обучали будущих целителей, магов, жрецов, оракулов и астрономов.

Город процветал, налоги рекой текли в казну, а граждане не испытывали ни в чем нужды. Но вскоре все изменилось. В Сперониуме появился странный человек, пришедший под видом состоятельного паломника. Заходя в каждый храм, он оставлял жрецам щедрые пожертвования. Неизвестным духовным меценатом заинтересовался царь. Владыку Сперониума взяла зависть, что городскую казну обходит эта золотая жила, а все деньги оседают в карманах и без того богатых храмовников. Он пригласил паломника к себе во дворец. В знак своей признательности чужестранец подарил правителю алмаз, величиной с человеческий кулак и еще с пару десятков камней поменьше. Царь был настолько потрясен щедрыми дарами, что согласился исполнить любое желание гостя. Паломник поведал владыке, что является смиренным служителем Шахира – бога мрака и бездны. Он испросил у царя разрешение построить здесь храм своему повелителю. Монарх не увидел в просьбе ничего плохого – одним храмом больше, одним меньше, и вручил грамоту на возведение молельни. Когда святилище темному божеству было построено, в Сперониуме начали происходить страшные вещи. Неподалеку от молельни Шихира городская стража обнаружила несколько расчлененных тел. Затем кто-то начал похищать младенцев. А когда девственницы внезапно стали беременеть, народ заподозрил неладное и обвинил во всем чернокнижника. Служителя Шахира и его немногочисленных приспешников линчевали прямо на городской площади, а храм разрушили. Однако на этом беды жителей города не закончились. Девы, ставшие жертвой «непорочного зачатия», разродились в одну ночь. Но новорожденные не походили на обычных младенцев. Это были маленькие чудовища, с когтями, клыками и небольшими рожками на голове. Вначале они растерзали своих матерей. Затем крохотные монстры вышли на городские улицы, где врывались в дома, чтобы убивать. За одну ночь твари погубили половину Сперониума. Купцы спешно покидали проклятый город, вслед за ними сломя голову бежали паломники. Городская стража была перебита. Оставшиеся в живых люди сплотились перед лицом опасности, но безрезультатно. Монстры обладали нечеловеческой силой и убивали каждого, кто вставал у них на пути. Сперониум опустел. На его улицах лежали горы гниющих трупов. Кровожадные твари подбирались к дворцу правителя. Царь вместе с десятком гвардейцев забаррикадировали все входы в центральную залу. Дети Шахира грызли толстые доски, царапались о камень, но так и не смогли подобраться к людям. Тогда монстры стали издавать истошные звуки с целью свести с ума затаившихся горожан. Первым не выдержал капитан королевской гвардии. Он отошел к дальней части залы и разбежавшись, разбил себе голову о стену. Через несколько часов после этого один из гвардейцев вонзил себе кинжал прямо в сердце. Настал тот день, когда царь остался один в окружении трупов. Тогда правитель мертвого города принял решение – умереть так, как подобает гордому владыке. Он разобрал выход и распахнул настежь створки дверей. Одна из тварей с окровавленным лицом бросилась на царя. Тот вскинул кинжал и проткнул насквозь тельце маленького уродца. Он замахнулся для второго удара, но другой монстр опередил правителя, вцепившись клыками тому в запястье. Остальные дети Шахира с молниеносной быстротой бросались на последнего живого человека Сперониума, выдирая из плоти куски мяса. Несколько секунд, и от монарха остался хорошо обглоданный скелет.

Ходят слухи, что в мертвых стенах города до сих пор обитают эти злобные твари и нападают на заблудших в дороге путников.

Но, несмотря на все ужасы, которые рассказывают про Сперониум, отряду не удастся обойти его стороной. По словам магистра Патиаса, в царской библиотеке должна быть подробная карта Края Мира. Это древний пергамент, который хранился в Сперониуме многие века – еще до прихода груунов. В то время земли Края Мира не были проклятыми, и там вместе с китоврасами, великанами и прочими народами, не относящимся к человеческой расе, селились люди.

– Что же, придется убедиться на собственной шкуре в правдивости всех этих россказней о детях Шахира, – невесело улыбнулся Питер и, свернув карту Руны, спрятал ее в походную суму.

Глава пятая

Светало. Несмотря на такой ранний час, во дворе замка было многолюдно. Пятеро бешеных стояли у ворот. В нескольких шагах от них у колодца тихо переговаривались Смоки и Драчун. Грифон был привязан у крепкого дуба. Пушистый сидел на толстой ветке векового дерева и с невозмутимым видом вылизывал шерстку, как будто собирался прикорнуть часок-другой. Гном в задумчивости мерил шагами двор, вынашивая очередную новаторскую идею.

Питер вышел из замка. На ступеньках сына ждали родители – Роджер и Афелия. У его матери были красные глаза – женщина проплакала всю ночь. Роджер выглядел бодро, но Питер знал, что это показное – отец сильно переживает, но его светлость никогда не позволит дать волю своим чувствам на людях. Афелия со слезами бросилась на шею сына. Ее сотрясали рыдания. Женщина не могла вымолвить ни слова.

– Матушка, не плачь, вот увидишь, я скоро вернусь, и мы снова будем гулять по яблоневому саду, и кормить озерных лебедей, – попытался утешить мать Питер. – Ты только обещай кое-что сделать к моему приезду.

Афелия перестала рыдать и спросила сына дрожащим голосом:

– Что ты хочешь, мой дорогой?

– Когда я вернусь, в этих краях уже будет лежать снег. Свяжи мне теплый свитер, который согреет меня долгими зимними вечерами.

– Я свяжу тебе не только свитер, но еще носки, шапку и длинный шарф, – лицо матери немного посветлело.

– Береги себя, мой мальчик, – крепко обнял сына Роджер Бернс. – Слушай свое сердце и почаще обращай мольбы к милосердному Тогу. Я верю, что он сохранит тебя в пути и приведет к победе. Езжайте с богом.

– Смоки, – обратился Питер к гринчу. – Отвязывай Руби, пора в дорогу.

Драчун не стал дожидаться приглашения и дал Пушистому знак спускаться. Тот прыгнул вудсу на плечо и громко замурлыкал. Гном уже стоял у ворот, держа под уздцы гнедую кобылку.

– Батька, твои парни готовы?

– Да, милорд, – ответил Питеру десятник бешеных. – Мои псы, если нужно, хоть сейчас разорвут глотки груунам.

– Ну, тогда все по коням, – дал команду молодой лорд. – Матушка, отец, ждите нас не раньше начала зимы.

Питер пришпорил коня и выехал за ворота навстречу неизвестности. Его небольшой отряд двинулся следом за ним.

– Храни вас Тог, – прошептала Афелия, благословляя путников.

Когда отряд скрылся, она повернулась к мужу. Роджер сидел на ступеньках и плакал. Женщина подошла к нему, села рядышком, обняла его за плечи и произнесла:

– Они вернутся, материнское сердце никогда не обманывает.

* * *

Отряд ехал по заброшенному тракту. По одну сторону дороги раскинулся лес, по другую – некошеные луга.

– Почему мы поехали именно по старому тракту? – не унимался гринч. Он сидел верхом на грифоне и грыз кусок черствого сыра. – Тут же на десятки миль вокруг ни одной живой души. День близится к концу, а нам еще не попалось ни одного вшивого трактира, ни самой занюханной деревеньки.

– Тебе лишь бы брюхо набить, да какую-нибудь деревенскую дурочку испортить, – усмехнулся гном.

– Ты же знаешь, нам ни к чему лишние пересуды, – обратился к Смоки Питер. – На главном тракте сейчас слишком многолюдно. Крестьяне бегут из деревень поближе к столице, в надежде, что чума не заберется так далеко. Простой люд уж очень болтлив. А у бессмертного колдуна повсюду могут быть шпионы. Лучше держаться подальше от любопытных глаз.

– Но милорд, – вмешался в разговор десятник, – нам все равно придется заходить в город или деревеньку, чтобы пополнить запасы провизии.

– Верно, Батька, – согласился Питер. – Но это будет не скоро, а за это время мы покроем приличное расстояние. Надеюсь только, что колдун не станет следовать за нами по пятам, строя козни.

– Не люблю я колдунов, – буркнул правая рука Батьки, Дуболом. – Ох уж эти мне их магические штучки-дрючки. Все они какие-то скользкие да гаденькие. Нет бы выступить в открытом поединке. Да какой там. Только и знают, что пакости на расстоянии делать. Помню, как-то в последнем походе, когда у самого Ажраза ренинцы дали нам бой, я нос к носу столкнулся с их магом. Премерзкий, скажу вам, тип. Я тогда своей верной дубинкой уложил молодого лейтенанта, а чародей как раз поблизости был. Идет на меня, глаза выпучил, губами что-то шепчет, руками какое-то заклинание начал плести. Ну я не стал дожидаться, да и раскроил его ядрену черепушку.

– Помню, помню, – улыбнулся Весельчак. – Тогда твой удар стал решающим и противник дрогнул, лишившись магической поддержки. Нам лишь оставалось добивать остатки вражеского войска. Вот только говорят, что ты случайно убил мага.

– О чем это ты, Весельчак? – с наигранным притворством поинтересовался Пакостник.

– Ну-ка, расскажи поподробней, – поддержал товарища Лис.

– Да после этой битвы слушок прошел, что Дуболом просто-напросто испугался ренинского мага, бросил со страху дубину и наутек, – посмеиваясь продолжил рассказ Весельчак. – А дубинка так удачно отлетела, что попала прямо волшебнику по темечку.

Отряд разразился дружным хохотом.

– Ты чего мелешь, пустобрех, – разозлился Дуболом. – Я вот тебя сейчас самого дубинкой огрею, будешь знать, как меня в трусости обвинять и придумывать всякие небылицы.

– Да ты эту историю уже сотый раз всем рассказываешь, – ухмыльнулся Весельчак. – Тоже мне, герой нашелся. А будешь и дальше бахвалиться, я всем девицам Эстрада расскажу, что ты еще и в штаны со страху на поле боя наложил.

– Ну держись, – заорал Дуболом.

Весельчак пустил коня в галоп и понесся впереди всего отряда. Его обиженный товарищ поскакал за ним. Догнав обидчика, Дуболом отвесил ему хорошего тумака, да такого, что тот чуть не свалился с седла. Вернувшись к остальным, заметно погрустневший Весельчак тер затылок:

– Сила есть – ума не надо, шуток совсем не понимаешь.

– А ты разумей в следующий раз, как и над чем потешаться, – ответил Дуболом. – А то я ж тебя знаю. Сейчас ты это в шутку сказал, а по пьянке и взаправду девкам растреплешь, кто тогда со мной в постель-то ляжет?

– Прямо как дети малые, – засмеялся вудс. – Ладно, мы с Пушистым на разведку. Скоро стемнеет, а еще нужно место для ночлега отыскать.

– Смотрите, далеко не забредайте, – крикнул Питер.

* * *

На небе уже появились первые звезды, а Драчун и Пушистый еще не объявились.

– Прошло уже больше часа, где их Шахир носит, – Питер заметно нервничал.

– Успокойся Пит, если в ближайшие десять минут не объявятся, мы с грифоном отправимся на поиски, – сказал Смоки. – Я-то их сверху в такой темноте вряд ли угляжу, а вот Руби видит ночью так же хорошо, как и днем.

– По-моему, никого искать не нужно, – объявил Расмус.

– С чего ты взял, бородатый? – спросил у гнома гринч.

– В нашу сторону кто-то чешет, и я предполагаю, что это Драчун.

– Как это ты определил? – изумился Батька.

– Природа меня наградила не только умом, но и отменным слухом, – не без гордости ответил гном.

Через пару минут из темноты вынырнул вудс. На его плече закогтился камышовый кот.

– Где тебя носит, – возмутился Питер. – Мы уже собирались вас разыскивать.

– Да что мы, дети малые, чтобы потеряться, – ответил Драчун. – Мы нашли отличное место для ночлега. В лесу, с полмили отсюда, есть избушка лесника. Там нас уже ждут ужин и выпивка.

– Драчун, я же говорил, что при необходимости нужно избегать встреч с людьми.

– Не знаю, как вы, милорд, а мне уже надоело спать на сырой земле, – возмутился Дуболом. – Эдак недолго себе чего-нибудь отморозить.

– Ага, гляди, а то и вправду отморозишь энто самое место, потом ни одной девке не будешь нужен, – сострил Весельчак.

– Ты опять нарываешься на тумаки, – угрожающе прорычал Дуболом.

– Так, горячие парни, хорош препираться, – остановил ссору Батька. – Милорд, может, воспользуемся гостеприимством? Неплохо было бы выспаться в тепле и поесть нормальной жратвы.

– Ладно, – сдался Питер. – Похоже, Смоки сбылась твоя мечта. Это, правда не трактир, зато крыша над головой будет. Драчун, ну чего ухмыляешься? Давай, показывай дорогу.

* * *

Они шли по хорошо утоптанной тропке в лесу. С лошадей пришлось слезть – ветви деревьев настолько низко нависали, что всадникам то и дело пришлось бы уворачиваться, чтобы ненароком не выколоть себе глаза.

Тропинка была не слишком широкой, поэтому путники выстроились в колонну по одному и зашагали вслед за Драчуном и Пушистым. Кот, как всегда, сидел на плече своего друга. Единственный член отряда, которому оказалось тесно в лесу, был грифон. Тот постоянно задевал низко растущие ветки и цеплял боком о стволы, сдирая кору. От недовольства Руби издавал злобный клекот.

– Чего эта твоя пташка разворчалась? – спросил у вудса шедший позади грифона Батька. – Ненароком мне еще достанется. Вон как хвостом машет.

– Тесно ему здесь, вот и ворчит, – ответил Смоки. – Он себя только в небе как дома чувствует. А здесь ему развернуться негде. Да и не нравится ему лес. Помню, когда Руби совсем малой был – только летать начинал учился, спикировал на ель, что росла неподалеку от нашего жилища. Чуть пузо суком не пропорол. Вот после этого случая деревья терпеть не может.

– Эй, лесовик, долго нам еще пехать? – крикнул Весельчак. – Ты, поди, пока место на ночлег искал, грибочков не перекушал? А то, может, тебе избушка лесника привиделась?

– Вот остряк-самоучка, – покачал головой Драчун. – Потерпи, немного осталось.

– Да сколько немного? – недовольно пробубнил Дуболом. – Уже полчаса землю топчем, а твоей хибары и не видать.

– Почти пришли, вон видишь, впереди огонек – свет от оконца? Скоро брюхо набьешь, и на боковую.

– Лично я ничего не вижу, – вставил свое словцо Лис.

– Я тоже никаких огней не наблюдаю, – поддержал товарища Пакостник. – Весельчак прав, хорошие, видно, грибочки были, да, вудс?

Кто-то из бешеных засмеялся.

– Да ну вас, олухи, – буркнул Драчун. – Сейчас все сами увидите.

Отряд вышел на большую поляну, посреди которой находилось озерцо. Через водоем был перекинут мост, упиравшийся прямо в крыльцо хижины лесника. Дверь отворилась, и на пороге показался худой старец. Лесник помахал рукой всей честной компании. Когда отряд перешел мост, Батька начал давать распоряжения:

– Лис, Весельчак, расседлайте лошадей, пусть попасутся возле озера, тут травка молодая, сочная. Заодно на дежурство встанете, приглядите, а то мало ли чего. Вдруг лихие люди какие забредут или стая волков поблизости шастает.

– Добрый господин, это без надобности, – обратился к Батьке старик. – Места здесь спокойные, разбойников отродясь не было. А волки, конечно, в лесу водятся, но они сюда не забредают. Зверье тут пугливое, даже хищники предпочитают от людей держаться подальше.

– Старик прав, – вставил свое словцо Смоки, набивая табаком трубку. – Хотя если что, на случай опасности, Руби даст знать.

– Знаешь, почему я еще жив, гринч? – задал вопрос Батька и сам же на него и ответил. – Потому что доверяю своим ребятам. Грифон может и не учуять опасности, а вот у моих воинов нюх, как у собаки. Не зря нас прозвали псами.

– Как зовут тебя, почтенный? – спросил Питер.

– Варух, ваше сиятельство, – ответил старик.

– А что, Варух, пиво у тебя есть? – поинтересовался Расмус. – А то уже обычная вода поперек горла стоит.

– Да откуда, почтенный гном, в этом захолустье взяться пиву, – лесник развел руками. – Но вот винца для дорогих гостей немного отыщется. Милости прошу в дом.

– Тогда вперед, – дал команду десятник.

– Ох ты, Всевышний, – Варух отшатнулся от двери.

– Что случилось, дедуля? – с ухмылкой спросил Весельчак.

– Да в дом какой-то зверюга проскочил, – ответил старик, открывая пошире дверь. – Точно, не померещилось. Да это же камышовый кот. Вот гаденыш, аж на стол залез, сейчас еще мясо утащит, ну я его ухватом.

– Не тронь, – прикрикнул Драчун. – Это мой зверь, и он такой же полноправный член отряда, как и любой из нас.

– Да, отче, – подтвердил Питер. – Это животное отменный боец и стоит любого королевского гвардейца.

– Ну и компания у вас, спаси Тог, – засмеялся лесник, приглашая путников к столу.

В доме было тепло и пахло ароматными травами, которые свешивались со стропил.

– Я редко принимаю гостей, а поэтому очень скучаю по общению, – завел разговор лесник, разливая по кружкам вино. – Ближайшая деревня отсюда милях в десяти, и я там бываю нечасто, раз в месяц. Тамошние крестьяне нелюдимы. Да и сам по себе народ темный – особо не поговоришь. Обменяешь шкуры и вяленое мясо на муку, сыр, пряности, вино, и обратно к себе в эту глухомань.

– Мясо и шкуры? – недоверчиво переспросил Батька.

– А что, раз я старик, значит, не могу зверья добыть? – ухмыльнулся Варух. – Рука моя тверда и силки еще могу поставить. Ну-ка, положи ладонь на стол и растопырь пальцы.

Лесник взял со стола остро наточенный нож, которым только что нарезал на доске ломтиками мясо.

– Это еще зачем, – Батька одернул руку и спрятал ее под стол, поняв, что удумал старик. – Мне рука целая нужна.

– Смелых значит, не найдется, – улыбнулся старый охотник.

– Держи мою пятерню, – захмелевший Дуболом положил растопыренную ладонь на стол.

– Совсем спятил? – Весельчак покрутил пальцем у виска. – Он тебе сейчас пару пальцев отрежет, мигом из бешеных вылетишь. Нам калеки не нужны.

– Никакой я не сумасшедший, и сам знаю, что…, – не успел Дуболом договорить, как нож в руке лесника забегал между пальцев.

– Вот это да, – не поверил своим глазам Батька. – Молодца! Не завидую тому, кто перейдет тебе дорогу.

Дуболом убрал руку, посмотрел на пальцы, и, убедившись, что они в целости и сохранности, с уважением пожал леснику руку.

– Это старый фокус, который я еще во времена своей молодости показывал на главной площади Эстрада, чтобы заработать на кусок хлеба. Ну да ладно, час уже поздний. А денек сегодня выдался не из легких. Старческим костям отдых нужен. А вы ежели хотите, то сидите. Еды и вина еще много. Только про товарищей ваших не забудьте.

– Эй, Дуболом, пойдем ребят сменим, пусть поедят да погреются, – предложил Пакостник.

– Там у меня комнатка небольшая, специально для дорогих гостей, – сказал лесник, указывая рукой в сторону. – Кроватей не имею, но соломенных тюфяков – хоть отбавляй. Ну, а я, с вашего разрешения, на печку полезу.

Старик проворно взобрался на печь и тут же спрыгнул обратно на пол. По комнате разнеслось злобное шипение. Из-за шторки показалась недовольная морда кота.

– Пушистый, ну как тебе не стыдно, это место нашего радушного хозяина, чье мясо ты уминал за обе щеки, а ну слезай, – приказал Драчун.

Кот сиганул с печки прямо на стол, едва не опрокинув кувшин с вином. Старик залез на печь и поманил зверя к себе:

– Если будешь себя хорошо вести, прыгай обратно, на двоих места хватит.

Котяра довольно мяукнул и одним прыжком оказался на теплой печи.

Глава шестая

Питера разбудил громкий крик. Молодой лорд вскочил с лежанки, уставившись на ошалелого Дуболома, стоящего посреди комнаты.

– Волки, чтоб их Шахир побрал, – заорал бешеный во всю луженую глотку. – Давайте быстрей на подмогу, а то всех лошадей загрызут.

Отряд кинулся к дверям. Питер замешкался, отыскивая меч, который кто-то в спешке задел ногой, и оружие отлетело в конец комнаты. Он выбежал из сторожки, застегивая на ходу пояс с ножнами.

На поляне выли и скалили зубы никак не меньше двадцати волков. Две окровавленные туши лежали в паре метров от крыльца. Пакостник яростно размахивал клинком, описывая замысловатые круги, пытаясь защититься сразу от трех животных. Один из них прыгнул и тут же упал замертво – голова покатилась к озеру и с громким плеском плюхнулась в воду.

Грифона обступили со всех сторон. Однако такое количество врагов его нисколько не беспокоило. Один из хищников решил атаковать, но Руби точным ударом пробил клювом оскаленную пасть. Нападение сзади также не принесло успеха – хвост грифона насадил волка аккурат посередине туловища и отшвырнул его прочь. Гринч достал трубку, и ядовитый дротик угодил в матерого хищника, который подбирался к Руби сбоку. Волки разделились и начали кружить по двое-трое вокруг неожиданно объявившихся людей.

Лошади дико ржали и вставали на дыбы, пытаясь пуститься вскачь. Но от панического бегства животных удерживали веревки, которыми они были привязаны к деревьям. Впрочем, скакунам ничего не угрожало. Хищники сосредоточили все внимание на людях, а лошадей как будто не замечали.

С воинственным кличем на волков бросился Расмус. Он размахнулся боевым топором и ударил особо наглого волчару. Тот повалился со страшной раной в боку. Вудс отмахивался от наседавших на него двух хищников большим мясницким ножом. Волки попались на редкость проворные: пока один пытался подкрасться к нему сзади, другой едва не сомкнул челюсти на запястье, сжимавшем оружие. Если бы не Пушистый, Драчун мог остаться калекой, а то и вовсе лишиться жизни. Кот бросился с крыши дома на врага, запустив острые когти в морду дикому зверю и выцарапал глаза. Вудс перехватил нож и ловко перерезал горло второму волку.

Батька колотил хищников грозной на вид палицей. Шипастый шар кромсал волчьи тела, вырывая куски мяса. Неожиданно на десятника упал волк и повалил его с ног. Батька принялся душить его руками, но тут вовремя подоспел Дуболом, который раскроил дубиной череп зверя. Удар был настолько силен, что волк отлетел на несколько метров.

На середине моста Лис орудовал двумя саблями, стоя на перилах, широко раздвинув ноги. Бешеный выбрал такую удобную позицию неслучайно. Хищники в прыжке бросались на воина, где в воздухе их встречала острая сталь, отправляя окровавленные тела на дно озера. В ночи Лис казался факиром из далекого Минада. Он как будто парил над мостом, исполняя смертельный танец с клинками, сверкавшими серебром в свете полной луны.

За домом лесника Весельчак сцепился с вожаком стаи. Волчара попытался достать клыками до горла бешеного, но тот вовремя подставил под раскрытую пасть руку, второй обхватив хищника. Питер увидел борьбу и поспешил на помощь. Вожак почуял опасность и, освободившись от захвата, цапнул Весельчака за бок. Но уйти не успел – Питер ударом меча перерубил волку позвоночник.

Оставшаяся в живых стая пустилась наутек. Волки растворились в ночном лесу, как будто их и не было вовсе. Лишь мертвые тела хищников напоминали о битве, да кровоточащая рана Весельчака.

– Все живы? – прогремел голос десятника. Быстро пересчитав отряд, Батька довольно кивнул. – Дуболом, Лис, Пакостник – на страже, остальные все в дом. Весельчак, ты как?

– Ерунда, жить буду. Так, куснул маленько, и все.

– Варух, есть чем рану обработать? – крикнул Батька забегая в сторожку. Но в доме никого не было.

– Вот дела, похоже старик слинял, – сделал вывод Питер.

– Кто-нибудь видел лесника, когда напали волки? – спросил Батька.

– Я видел, – ответил гном. – Он одного волчару ножом проткнул, а второй следом на него накинулся и…

– Зря он в драку полез, – вздохнул Смоки. – Его бы никто не упрекнул в трусости.

– Сразу видно, старый воин, – пробасил Батька. – Я это понял, когда он свой фокус с ножом показывал. Думаю, старик специально полез в бойню, чтобы умереть, как подобает солдату, а не в одиночестве на холодной постели.

– Я обработаю рану и перевяжу Весельчака, а ты, Батька, дай приказ своим парням, пусть найдут тело лесника, – Драчун вытер пот со лба. – Надо все-таки старого воина в последний путь проводить, как подобает.