Дракоша Коша

Так, сама того не замечая, дувшаяся на весь мир, бывшая спящая, а ныне вполне себе проснувшаяся, красавица занялась чёрной-пречёрной магией. С каждым часом, с каждым днём девушка всё больше становилась похожа на старую каргу: спина её сгорбилась, пальцы рук стали длинными и костлявыми, волосы побелели и закучерявились, даже нос вытянулся и загнулся крючком… Иными словами, как бы странно это ни звучало, но если вовремя не поцеловать спящую красавицу, она непременно превратится в злобную ведьму.

Как-то раз в поисках очередной книги по чёрной магии она обнаружила на самом высоком и старом шкафу шкатулку с очень странной гравировкой. Ей сразу показалось, что выгравированный рисунок живёт своей жизнью: нарисованные двухголовые змеи движутся, пауки перешёптываются, а крылатые обезьяны крепко держат замок лапами.

Она долго смотрела на свою находку, пытаясь разгадать, что же там внутри и как её открыть, но едва прикоснулась к ларцу рукой, змеи, пауки и обезьяны замерли на месте, а таинственная коробка распахнулась. Внутри лежало чёрное сердце старой колдуньи, которую звали Наамия. В следующее мгновение Спящая Красавица почувствовала боль в груди и прилив какой-то новой, необузданной силы, о которой она не знала раньше. Шкатулка же вновь захлопнулась, вот только теперь внутри лежало сердце Спящей Красавицы, а чёрное сердце ведьмы ожило и забилось в груди бывшей Спящей Красавицы.

На следующий день в замке появились хромой ворон и огромный чёрный кот, а бедная девушка окончательно превратилась в злую ведьму Наамию.

Новоиспечённая колдунья забыла, кем была раньше, но помнила, что где-то есть дракон по имени Коша, которому она, во что бы то ни стало, должна отомстить, и в голове её уже созревал коварный план.

Однажды ночью в дверь к драконам постучался уставший странник. Дракоша Коша высунулся наружу:

– Доброй ночи, странник! Что тебя привело в наш дом?

– Беда… – пробормотал запыхавшийся странник. – Беда стряслась у Ланселота. Я скакал сюда почти весь вечер и всю ночь, загнал пару лошадей! На замок твоего друга напали полчища вурдалаков! Рыцари пока ещё держатся, но поспеши, Коша, иначе будет поздно. Да, вот ещё что: боюсь, тебе одному не справиться.

Уставший странник повалился на пол.

– Я с тобой, – решительно проговорила Настя, и оба дракона выпорхнули из своего жилища.

Детки спали, за них драконы не переживали: в Милквее те были в абсолютной безопасности. Драконы быстро удалялись и через пару мгновений уже исчезли за горизонтом.

Как только драконы пропали из вида, странник встал на четвереньки, почесал за ухом когтистой лапой и тут же превратился в чёрного кота, того самого чёрного кота ведьмы Наамии. Он громко замяукал, и, словно из-под земли, со всех сторон к жилищу драконов потянулись огромные копьеносые пауки и крылатые тараканы с острыми, как лезвия, когтями.

Пауки и тараканы ползли со всех сторон и в скором времени проникли в жилище драконов. Первой проснулась Глаша и тут же наткнулась на паука, висящего над ней. Она попыталась вскочить, но крепкая паутина уже окутывала её с ног до головы. Всё, что драконочка успела сделать, это громко закричать:

– Спасайтесь! – и тут же почувствовала, как пауки потащили её за собой, из дома на улицу.

Грэм и Грум проснулись мгновенно, и в сторону пауков заполыхали языки пламени и обрушились потоки такого холода, что тараканы мгновенно падали без чувств кверху лапками, а обожжённые пауки бросились наутёк.

Разбуженные грохотом горожане схватились за мечи и копья и бились бок о бок с молодыми драконами, не на жизнь, а на смерть. Это было настоящее сражение!

Улицы городка наполнялись тушками пауков и тараканов, но нападавших не становилось меньше.

Наконец-то забрезжил рассвет, и первые лучи солнца разогнали всю нечисть.

Израненные защитники города вздохнули с облегчением, а вот драконам было не до отдыха: Глаша пропала бесследно…

На помощь пришел сокол сапсан, одна из самых быстрых птиц на белом свете.

– Я полечу навстречу Насте и Коше, чтобы предупредить их о случившемся.

И сапсан поднялся высоко в небо.

Он встретил встревоженных драконов уже на пути в Милквей.

Когда Коша и Настя влетели в замок Ланселота, то им сразу стало ясно, что их обманули: в замке царили тишина и покой. Ланселот в пижаме и домашних тапочках вышел им навстречу, предложил отдохнуть и перекусить, а также заверил, что никакие вурдалаки не нападали на замок уже лет двадцать.

– Зачем кому-то было нас обманывать? – спросила Настя вслух. – Что-то моё сердце не на месте, помчимся-ка, Коша, назад, домой!

И они полетели, а в небе столкнулись с соколом, который и поведал им ужасную весть о пропаже Глаши.

– Настя, ты поспеши к деткам, а я отправлюсь на поиски Глаши. Спасибо, сокол сапсан, мы у тебя в долгу.

Дракоша Коша не помнил, летал ли он когда-нибудь так быстро, как он летел сейчас, но даже молния не смогла бы догнать его. Сердце колотилось в груди и грохотало, как гром, но единственное, о чём мог сейчас думать дракон, – как бы поскорее найти Глашу?

Обоняние Коши обострилось настолько, что он мог различить миллион разных запахов, но родного, Глашиного, так и не уловил.

Он направился к чёрным скалам и внезапно среди запаха трав и надвигающейся грозы почувствовал лёгкий, еле ощутимый сладкий аромат своей дочурки. Коша тут же спикировал.

Дух Глаши исходил из пещеры с очень узким входом. Дракоша Коша, не задумываясь, полез внутрь, до крови царапая кожу и больно раня прижатые к телу крылья.

Дело в том, что хотя драконы и живут в пещерах, они очень не любят узкие лазы и длинные туннели. В тесных коридорах невозможно развернуться, и драконы чувствуют себя абсолютно беспомощными.

Коша прополз ещё немного, пещера чуток расширилась, стало немного легче, и, наконец, впереди он увидел Глашу, всю в паутине.

– Жива! – обрадовался Коша и выпустил тонкую струйку огня, такую же аккуратную, как и та, которой он зажигает вечерние фонари. Паутина тут же сгорела, и Глаша высвободилась.

– Папа, это ловушка! – успела сказать Глаша, но Коша и так уже заметил, что со всех сторон к ним приближаются пауки и тараканы.

Дракоша Коша понял, что им не спастись. Конечно же, драконью кожу пауки своими носами-копьями пробьют не сразу, но и сражаться в таком узком пространстве он совсем не мог. Это была идеальная ловушка для дракона. Папа-дракон обнял малышку Глашу лапами и укрыл своими огромными крыльями.

«Даже если я погибну, – подумал Коша, – пауки не скоро доберутся до Глаши, и у неё ещё будет шанс сбежать, вместе же нам никак не спастись».

Дракон зажмурил глаза и приготовился принять удар на себя, но удар так и не последовал, ничего не произошло.

Какое-то шипение, странный скрежет, гарь и холод одновременно.

– Папа, мы расчистили дорогу, выбирайтесь скорее! – это был голос Грума.

Коша с Глашей облегчённо вздохнули, попятились к выходу из предательски-узкой пещеры и постепенно выбрались наружу.

У входа в пещеру их ждали Грэм, Грум и Настя.

Они все вместе завалили вход в каменный туннель, чтобы пауки и тараканы никогда больше не смогли выбраться наружу, и полетели домой.

Лететь было нелегко: тело Коши нестерпимо болело. Однако он был безумно счастлив – ведь всё обошлось, драконья семья была в полном сборе.

– Папа, а что это был за свет? – поинтересовался у отца Грэм. – Когда мы с мамой приблизились к вам с Глашей, из пещеры исходил такой яркий свет, что все тараканы и пауки ослепли, и нам было проще простого с ними справиться.

– Это любовь, сынок, а любовь неподвластна темноте, – сказал Дракоша Коша. – Обычная земная любовь, – задумавшись, повторил он, глядя на летящих рядом мальчишек. – Свет, который всегда будет жить между нами.

Они летели над белыми кудрявыми облаками, а впереди уже виднелся родной городок Милквей.

С этого дня всем стало понятно одно: злая колдунья Наамия вернулась, а значит, жди беды…

Дракоша Коша и праздник урожая

Жители городка Милквей очень любили праздники и веселились по любому поводу, да и без него тоже. В календаре были отмечены красным цветом Жаркое Воскресенье, дата Прилёта Первой Бабочки, День Разноцветного Мороженого, Последний Четверг Февраля, Фестиваль воздушных шаров и мыльных пузырей, Карнавал танца и даже Маскарад, посвящённый игре в прятки – «найди меня, если сможешь», но, наверное, самым любимым был Праздник Урожая.

На центральной городской площади выставлялись полукругом столы, на которых горожане раскладывали всё, что у них росло в саду да в огороде. А те, кому не повезло с урожаем, пекли торты, пироги и пирожки, причём самые необычные: с хреном и можжевикой, чесноком и паприкой, сушёной рыбой и джемом. На любой вкус и цвет. И, конечно же, была выпечка с сюрпризом: вот берёшь пирожок с вареньем, а там – кетчуп или, ещё хуже, хрен. Ну, или наоборот: захотелось тебе кисленького, с горчицей, а там – раз и сюрприз: пирог с жёлтым мороженым!

И вот, накануне этого самого праздника, приключилось неладное: детишки, гуляя во дворе, обратили внимание на маленькую чёрную тучку, стремительно приближающуюся к городу. И чем быстрее она надвигалась, тем больше становилась. Дети с криками разбежались по домам, ибо совсем скоро стало понятно, что это вовсе не туча, а огромная стая гигантских летучих мышей, в центре которой восседала на вороне и метала молнии в разные стороны сама злая ведьма Наамия.

Колдунья со своим полчищем влетела в город, и море прожорливых летучих мышей обрушилось на уже собранный урожай и всё приготовленное к празднику. Вооружённые луками и стрелами, городские стражи сражались, как могли, но силы оказались неравны – нападавших-то слишком много! И тут в бой вступили драконы: лёд, пламя, острые шипы роз и ядовитые пчёлы полетели навстречу атакующей нечисти. Скоро Наамия и её крылатое войско бесславно отступили и скрылись, но городу был нанесён огромный урон: запасы урожая почти полностью уничтожены, всё разрушено.

– С этим надо что-то делать, – пробормотал себе под нос Дракоша Коша. – С каждым разом эта злая карга становится всё сильней и сильней. Её надо остановить, иначе в скором времени мы перестанем с ней справляться, даже всей семьёй.

– Мне кажется, я знаю, что делать, – сказала Настя. – Ты оставайся в городе, а я слетаю к одной нашей знакомой. Думаю, она поможет.

Так и порешили.

План был таков: Настя предположила, что Баба-яга, та самая, которая по ошибке наколдовала жёлтый снег и искала вместе с Дракошей Кошей Кудыкину Гору, должна знать заклятие или способ какой-нибудь, как навсегда избавиться от злой волшебницы.

Баба-яга приняла Настеньку с радостью. С тех пор как они с Дракошей Кошей подружились, Баба-яга частенько навещала семейку драконов, и даже жители городка Милквей уже почти её не боялись. Правда, избушка всё так же дрожала от страха при приближении драконов, а куриные ножки нервно переступали с ноги на ногу.

– Знаю я одно средство, но придётся тебе слетать в старый замок…

– Тот самый? – переспросила Настя.

– Да, тот самый, где ты сидела на цепи.

Настя зябко поёжилась, ей снова показалось, что крепкая цепь обхватила шею.

Бр-р-р-р, очень неприятные воспоминания.

– Нужно будет тебе там найти шкатулку, не простую, а с живыми картинками на ней. В этой шкатулке должно храниться ведьмино сердце. Видимо, кто-то выпустил его на волю… Принесёшь шкатулку сюда, и я уж постараюсь всё сделать, как надо.

Баба-яга окинула взглядом возвышающуюся над ней дракониху:

– Да-а-а, сама ты точно не справишься, тебя сложно назвать незаметной, нужен кто-то помельче… Прохор! Про-о-хо-о-ор! – громко прокричала Яга.

Из-под шкафа вылез заспанный хорёк.

– Ты чего меня будишь? – недовольно пропищал хорёк Прохор.

– Помощь твоя нужна… Хотя даже ты великоват для этого мероприятия… Ну ничего, тебя сделать невидимым легче, чем Настю, – Ягуся достала из шкафа мензурку с зелёной смесью. – Значит, так, прилетите в старый замок, сразу же выпей вот это зелье, и ты станешь невидимым ровно на час. Не забывай, ни минуты больше. Ровно через час тебя сможет увидеть и кот ведьмы, и ворон, да и сама ведьма тоже. За это время тебе нужно найти шкатулку и передать её Насте. Шкатулка, конечно, причудлива и легко узнаваема сама по себе, но есть и ещё одна деталь: она пахнет древней чёрной магией. Это запах, от которого чешется нос и хочется громко чихнуть. Так вот, найдёшь шкатулку, и скорее назад. Времени не много. Если злая волшебница заметит пропажу, она будет в ярости, и тогда всем нам не поздоровится. Ну, в путь!

Прохор кое-как влез на спину драконихе. Настя взмахнула крыльями и услышала: «Ой, мамочки!» Хорька Прохора сдуло ветром, и он свалился прямо в зелёные кусты.

– Прости Прохор, я не специально, – смутилась Настя. – Забирайся повыше, прячься за моим ухом и покрепче за него держись.

Хорёк Прохор так и сделал, и они наконец-то взлетели.

Драконихе Насте с каждым взмахом крыльев становилось всё страшнее и страшнее: приближаться к месту своего бывшего заточения было жутко, но раз уж она решила сделать всё сама, то и отступать было не в её характере. Сейчас именно от её храбрости и отваги зависела жизнь целого городка и всей её семьи.

Вдали показался старый полуразрушенный замок Наамии. Дальше лететь надо было очень осторожно, избегая случайных встреч со слугами и помощниками ведьмы, которыми кишели эти края. Наконец-то Настя нашла укромное место недалеко от замка, где можно было оставаться незамеченной.

– Удачи, Прохор! – шепнула Настя хорьку, и тот быстро скрылся в колючих кустарниках, которые разрослись вокруг ведьминого замка.

Прохор бежал, быстро перебирая лапками, остерегаясь открытых пространств. В зубах он держал чудо-зелье от Бабы-яги и остановился только у самого входа в замок. Пора было превращаться в невидимого, ведь где-то неподалёку бродят хищный чёрный кот и остальная прислуга. Хорёк выпил зелье и враз стал недоступным для чьих-либо взоров.

Прохор бежал по замку, принюхиваясь и пытаясь почувствовать запах шкатулки.

Это было совсем не лёгкое задание: в логове ведьмы всё пахнет необычно – дурман-трава, трава-мурава, лепестки цветка Цереус, цветущего только по ночам, сок алоэ и прочие зелья и настои, без коих ведьме никак не обойтись. Время шло, хорёк-невидимка обрыскал уже почти весь замок, но шкатулки так и не нашёл. И вдруг, пробегая мимо одной из заброшенных комнат с книгами, Прохор почувствовал, как зачесалось у него в носу и очень сильно захотелось чихнуть. Он остановился и заглянул в комнату. На высоком старом шкафу дремал огромный чёрный ворон, а рядом с ним виднелась та самая шкатулка, про которую говорила Баба-яга. Никаких сомнений не было – зоркий взгляд хорька уловил лёгкое движение выгравированных змей на шкатулке. Карабкаясь на шкаф и продираясь сквозь толстый слой пыли и паутины, Прохор подкрался совсем близко к шкатулке. Ещё секунда… он схватит её передними лапками – и будь здоров! Но тут произошло что-то ужасное: Прохор не смог больше сдерживаться и чихнул. Причём так громко, что похрапывающий ворон проснулся и, казалось, уставился прямо на него.

– Кар-р-р! Вор-р-р! – заорал ворон, и хорёк понял: он больше не невидимый.

Он прихватил шкатулку и со всего маху бросился наутёк. Бежать только на задних лапах, по-человечески, было ох как нелегко, к тому же шкатулка была очень тяжёлой, а змеи на ней извивались и злобно шипели. «Хорошо хоть, что они нарисованные и не могут укусить», – подумал хорёк. Проблем и так было по самое горло, над ним хищно кружил ворон и громко каркал, призывая всех обитателей замка на помощь.

Прохор уже выскочил наружу, как прямо перед ним возник, будто с неба свалился, огромный чёрный кот. Потянувшись, тот угрожающе фыркнул и, не торопясь, пошёл навстречу запыхавшемуся хорьку…

– Настя! – закричал от страха хорёк и тут же почувствовал, как кто-то подхватил его и унёс ввысь.

Наверное, никто и никогда ещё не был так рад оказаться в пасти у огнедышащей драконихи.

Прохор не видел, как кот вцепился в ногу Насти острыми клыками и ещё некоторое время пытался укусить побольней. Но драконихе удалось скинуть его, и кот кубарем улетел в колючие кусты.

Настя с хорьком летели над облаками очень быстро, и вот теперь Прохор боялся, что дракониха случайно проглотит его, но, к счастью, этого не случилось. Настя приземлилась около избушки на курьих ножках, наклонила голову и раскрыла рот. Крепко схватившись за шкатулку, из её пасти выкатился хорёк.

– Ну, наконец-то! – заохала Баба-яга. – Что ж вы так долго-то?! Настя, ты что, ранена?!

Только сейчас Настя увидела, что рана, оставленная котом на ноге, кровоточила. – Сперва займёмся шкатулкой, раной – после, а то, я чую, к нам летят непрошеные гости. Если что, задержите их, пока я не закончу. И не забудь про рану, это важно! – Баба-яга, подхватив ларец, скрылась в избушке.

А над избушкой уже сгущались тучи, кружили в хороводе рваные облака, и прямо над головой у Насти сверкнула молния. Затем ещё… и ещё… Дракониха увернулась и выпустила в тучи поток огня. Только сейчас она смогла разглядеть ведьму Наамию верхом на вороне. Настя приготовилась к ещё одной атаке, но вдруг, будто по мановению волшебной палочки, злая старуха рухнула наземь, как подкошенная, а ворон, оставшись без своей всадницы, немедленно упорхнул. Тут из избушки на курьих ножках выглянула Баба-яга:

– Ну что там? Получилось?

– Получилось, – выдохнула уставшая Настя.

– Вот только это не всё. Я сделала так, чтобы ведьмино сердце вернулось в шкатулку, а сердце Спящей Красавицы – к этой взбалмошной красотке. Кстати, где она? – Яга окинула поляну взглядом. Неподалёку от избушки в высоких травах спала Спящая Красавица.

– Теперь осталось самое главное: в течение трёх дней красавицу нашу должен разбудить принц, ну, или рыцарь там какой – главное, чтобы человек был хороший. А иначе – беда: я долго сердце ведьмы удерживать не смогу, заклятия у меня пока ещё слабенькие. Так как? Есть кто на примете?

– Я подумаю, – пообещала Настя. – Спасибо тебе огромное, Баба-яга, ты нас сильно выручила. И тебе, Прохор, наша превеликая благодарность! Отныне вы всегда желанные гости в нашем доме!

Дракониха взмыла в небо и полетела домой.

– Вот вроде всё хорошо, но что-то я забыла, а что, не помню… склероз проклятый… – причитала вслед улетающей Насте Баба-яга. – Ох, забыла я что-то важное, вот только – что?.. – она вопросительно посмотрела на хорька, но тот лишь пожал плечами и на целые сутки завалился отсыпаться после выпавшей на его хрупкие лапки трудной, но успешно выполненной миссии.

Яга перетащила Спящую Красавицу в дом – нечего валяться под открытым небом: глядишь, дождь, а то и град начнётся. Промокнет ещё, горемычная, простудится. Вся в заботах, Баба-яга так и не вспомнила, о чём же таком важном она хотела предупредить дракониху.

Настя же победительницей вернулась домой, где её с великим нетерпением ждали Дракоша Коша, вся семья и весь город. Она рассказала о том, что ведьмы Наамии больше нет. Это были замечательные новости! В тот же момент было решено назвать этот день «Днём победы над ведьмой», а праздник урожая перенести на попозже, как раз когда созреет новый урожай.

Спящую Красавицу, а её, как оказалось, звали Ясмин, вскоре разбудил бравый рыцарь, младший сын Ланселота, Герман.

Они полюбили друг друга в одночасье, сразу же после первого поцелуя, которым Герман пробудил её от многовекового сна.

Жили они не тужили – дружно, долго и счастливо. Ясмин ничего не помнила про то, что когда-то была злой колдуньей, но иногда ей снились очень странные сны, в которых она летела верхом на вороне, а рядом в облаках парил чёрный кот, окликавший её странным именем – Наамия, Наамия!

И всё было замечательно, все были счастливы и довольны, и эта история закончилась бы хорошо, если бы не то, о чём в суете нечаянно забыла Баба-яга.

Дракоша Коша и то, о чём забыла Баба-яга

В Милквее всё возвращалось на круги своя: горожане восстановили центральную площадь, изрядно пострадавшую от налёта ведьмы, новый урожай, конечно же, ещё не созрел, но было уже из чего испечь пироги. Вот только кто-то ночью сломал коровий хлев, тот самый, в котором нашли Дракошу Кошу, да так сломали, что и не починишь, легче построить новый. Сперва никто не придал значения этому событию: мало ли, может, гномы не там вырыли выход из своей пещеры, или дунул резкий заблудившийся ветер, может статься, соседские девчонки пробовали магические заклинания по сносу зданий – в общем, так и осталось неизвестным, что же с хлевом произошло на самом деле. А через две ночи случилось событие посерьёзней: исчез телёнок. В городе Милквей никогда не было ни воров, ни разбойников, и потому все всполошились: пропажа телёнка – это не шутка.

Вечером в дом к дракоше Коше постучались.

– Беда стряслась, – прохрипел запыхавшийся главный пастух, – ночью пропал телёнок. Ты, наверное, об этом слышал? – Коша кивнул, а пастух продолжил:

– Так вот, пару часов назад мы нашли у озера свежеобглоданные кости – похоже, нашего телёнка съел какой-то хищный зверь. А это значит, что хищник прячется в городе или совсем рядом. Помоги, Коша, пожалуйста.

– Конечно, с удовольствием помогу, – согласился Коша. – Настя, пойдёшь со мной?

Но Настя молчала. Она давно уже вела себя очень странно, с того самого дня, когда победила ведьму Наамию, – мало разговаривала, злилась по пустякам, а ещё чуть прихрамывала, и на левой ноге у неё была повязка. Когда Дракоша Коша спросил, что с ногой, Настенька ответила, что, мол, пустяки, и городской фельдшер перевязал ей рану, обильно полив зелёнкой.

– Я не очень хорошо себя чувствую, – наконец-то призналась Настя, и Коша вышел за пастухом.

Сперва ему показали кости: никаких сомнений, так и есть – тот самый пропавший телёнок.

«Эх, жалко!» – подумал Коша, но для себя сделал вывод: кем бы ни был хищник, он огромен, возможно, с него самого ростом, так что волнения пастуха и жителей города не напрасны. И ещё стало совершенно ясно, что зверь ходит где-то поблизости.

Следующим вечером Коша вышел на стражу, но ничего не произошло, ночь прошла тихо. Он вернулся под утро – детки-дракончики спали, Настя тоже спала, но при этом что-то бормотала во сне. Коша прислушался. Ему показалось, что это ведьминский язык, но ведь Настя им не владела, по крайней мере, Коше про это ничего не было известно. «Странно, – подумал дракон. – Ну да ничего, завтра всё выясню». Он больше не прислушивался и быстро заснул. Когда же проснулся, Насти и деток не было – они отправились помогать жителям города с подготовкой к очередному празднику. Коша немного побродил по улицам, что-то ему не давало покоя: то ли сон какой приснился, то ли то, что Настя бормотала во сне, то ли и то и другое вместе, да и мысль, что где-то бродит чудовище, тоже радости не добавляла.

К вечеру беспокойство усилилось. Как стемнело, Коша вышел на улицу и вместе с вооружёнными мужчинами города принялся патрулировать улицы. После полуночи все заскучали: никакого чудовища не было, и все разбрелись – кто домой, кто в трактир, а кто-то так и прилёг на лавке в полном обмундировании, только пастух нервно бродил от разрушенного хлева к новому. Дракоша бросил на пастуха сочувствующий взгляд – что ж, возможно, в округе никакого чудовища больше уже и нет вовсе… И тут Коша заметил приближающуюся тень. По какой-то причине он не улавливал запах чудовища, да и разглядеть его толком почему-то тоже не получалось. Складывалось впечатление, что монстр, который был немалого роста, весь окутан туманом. Но самое страшное заключалось в другом: Дракоша Коша понял, что хищник, кем бы он ни был, вышел на охоту на человека. И жертва выбрана – тот самый местный пастух, что приходил в дом к драконам. Зверь выслеживает его и ждёт удобного момента. Коша медленно приблизился и замер в полной готовности предупредить трагедию. И вот чудовище прыгнуло, пастух в ужасе успел только вскрикнуть, но ему нечего было бояться – Коша прянул навстречу и сбил хищника ещё в полёте. Они повалились на землю и покатились вниз с пригорка, пытаясь поранить друг друга. Коша яростно защищался, пока, наконец, не перевернул монстра, прижав его к земле. И тут, взглянув на него, ужаснулся: перед ним была Настя. Его Настя, мама его деток! Её глаза горели огнём, будто в них поселились жгучие угли, из носа валил дым. Она пыталась вырваться из лап Коши.

– Настя, Настя, – пытался окликнуть её Коша, но она его не узнавала.

Он крепко прижал её к земле и начал трясти, пытаясь заставить очнуться, но ничего не получалось. И тут пастух затрубил тревогу. Это было плохо, очень плохо, ведь Коша не хотел, чтобы Настю видели в таком состоянии. Он крепко обнял её и взмыл в небо.