Чужая

– Уезжай, так будет лучше! Всю жизнь от тебя одни проблемы. Устала я и не хочу больше думать о вас. Живите как хотите, не нужны вы мне. Хочу спокойно жить и не знать ничего о вас!

Я не успела ответить, потому что, не попрощавшись, мама повесила трубку. Сижу я на вокзале в уголочке, спрятавшись ото всех, и плачу. Почему она так со мной? Ведь я одна из всех детей училась хорошо. Ведь одну меня хвалили в школе и никогда, ни одного раза за все годы, не вызывали родителей. Ведь я одна дома помогала маме добровольно, без напоминаний, а остальных не заставишь не убраться, ни в магазин сходить без скандала. Почему мама – самый родной и близкий человек так со мной поступила?! Как я с этим буду жить дальше? Ведь так больно и обидно! – замолчав, Александра закрыла лицо руками и, не в силах больше сдерживаться, заплакала.

– Прекращай реветь! – вытирая выступившие слёзы, произнесла Зинаида. – Я не могу выносить чужих слёз, всегда плачу за компанию.

Подняв на неё глаза, Александра пыталась взять себя в руки. Поглядывала на Зинаиду, с надеждой услышать хоть какое-то объяснение произошедшему с ней.

– Ну, Александра, я в шоке! – сказала Зинаида, видя, что девушка немного успокоилась. – Чтобы в одной семье и было столько ненормальных людей, столько уродов?! Я ни разу, за всю жизнь, не встречала такого. Прости, конечно, что я их так называю, но по-другому и не скажешь про твою семейку. Получается, что во всей этой пьющей и всю жизнь гуляющей компании, ты одна адекватный человек? – в ответ Александра молча кивнула. – Ты знаешь, а я бы столько времени жить с ними не смогла, сбежала бы раньше, – серьёзно продолжала Зинаида, – теперь я понимаю твой выбор. Понимаю, почему ты решила уехать так далеко.

– Почему мама так со мной поступила? – немного успокоившись, спросила Александра.

– Что касается твоей мамы, то я думаю, она устала от такой жизни и ей никого, кроме себя, не жалко, – ответила Зинаида. – Она поймёт, что совершила ошибку и, поверь мне, будет себя казнить за такое поведение и отношение к вам, особенно к тебе. Она оказалась слабой женщиной. Не смогла ни воспитать, ни вырастить вас, а за то, что из вас получилось ей страшно, стыдно и не хочется нести ответственность. Вот она и устранилась.

– Но если не заботиться, то хотя бы любить, она нас могла? Любить-то нас она могла?!

Сдерживая волнение, Александра пристально смотрела на Зинаиду, в надежде получить ответ на рвущие душу вопросы.

– Здесь тоже всё не так просто, – ответила та. – Ты же говоришь, что муж запрещал с вами общаться? Его можно понять! Сама подумай – зачем ему такая обуза? Зачем ему ещё четверо взрослых, да таких разгульных детей? А ей куда деваться? Вышла замуж – подчиняйся требованиям мужа. Так что, ты на неё не обижайся, прости. Вот увидишь, она всё поймёт, а оттого, что ты простишь её, тебе будет легче. Поверь, я это по себе знаю! Что касается твоих братьев и сестёр. Не знаю, как на твой характер, но я бы про них забыла, как будто их и не было никогда! Если бы хоть кто-нибудь из них относился к тебе по-родственному, по-человечески, тогда я ещё понимаю, что нельзя рвать связь с кровными братьями и сёстрами, а раз ты была им не нужна, то и переживать о них незачем. Зачем они, что они дадут тебе доброго и хорошего в жизни?

– Я понимаю, – выслушав Зинаиду, произнесла Александра, – что ни родителей, ни сестёр с братьями не выбирают, но обидно оттого, что они все вместе, а я одна, с самого детства одна! Почему так несправедливо?

– Вот это-то мне как раз и понятно!

– Почему, объясни?

– Объясню, – сказала Зинаида. – Ты самая удачливая и умная в семье, а этого, извини, они тебе не могли простить, и поэтому не любили, а иногда просто ненавидели. Вспомни, наверняка были в детстве ситуации, когда тебя хвалили, а их ругали. Ну хотя бы в школе, были?

– Да! – ответила Александра. – Особенно после того, как Лёня остался на второй год, и мы учились в одном классе. Меня хвалят и ему в пример ставят. Домой идём, он обязательно изловчится, чтобы поставить мне подножку или толкнуть в лужу. Но я, до прихода мамы, всё отстираю, приведу в порядок.

– Вот видишь! – сказала Зинаида. – Как раз то, о чём я говорю. Представь. Он ждёт, надеется, в душе радуется, а тебе не попадает, вот отсюда и разочарование, и ненависть. С годами ненависть выросла, а с возрастом стала просто жестокой. Поэтому тебе больно и обидно.

– Может быть, вы и правы, – вздохнув, произнесла Александра. – Но оттого, что я поняла, легче, почему-то не стало.

– У, милая, – отвалившись на спинку дивана, пропела Зинаида, – ты слишком быстро хочешь вылечить эту боль. Не мечтай! Не один год пройдёт, пока сможешь забыть обиды. Вспоминая, будешь плакать, жалеть себя, а вот когда скажешь: «Бог с вами, я живу дальше» – тогда и станет легче.

– Спасибо вам, Зинаида! – с ожившими глазами, произнесла Александра. – Мне после того, как я рассказа, уже стало легче.

– Это понятно, каково в себе держать? – покивав, ответила женщина. – Всегда нужно выговориться. Только я тебя хочу предупредить.

– О чём? – насторожившись, спросила Александра.

– В посёлке никому не рассказывай о своей семье, о своей прежней жизни, – пояснила Зинаида.

– Почему? – не скрывая удивления, спросила Александра.

– Народ там тяжёлый – таёжный. Ко всем новеньким приглядываются, присматриваются, никому не доверяют. Я про местных жителей говорю, про коренных, не про лесорубов. Этим-то всё по барабану.

Александра молча смотрела на Зинаиду, не понимая её. Объясняя, женщина виновато поглядывала на девушку.

– Знаешь, как в народе говорят: «От осинки не родятся апельсинки», – продолжала она. – Люди пока разберутся, что к чему, а доверие к тебе будет потеряно!

– Что мне тогда говорить? – растерянно произнесла девушка. – Ведь меня наверняка будут спрашивать, особенно на работе.

– Ты скажи, – продолжала Зинаида, – что мама вышла замуж и её муж не захотел, чтобы ты жила с ними. Пусть лучше думают, что он сволочь, а ты жертва. По большому счёту, у тебя так и есть. Только про пьющую семейку забудь. У тебя нормальная семья. В документах, наверняка, хорошие оценки и характеристики из института и больницы хорошие?

– Да хорошие, – ответила Александра.

– Поверь мне – это будет только во благо!

– Значит, нужно врать, чтобы заслужить доверие? – опять загрустив, спросила девушка.

– Почему врать? Просто не нужно говорить всего.

– В словах Зинаиды, есть какая-то логика, возможно, она права? – подумала Александра. – Лучше никому не знать о моей прошлой жизни.

Замолчав, женщины сидели в полумраке, думая каждая о своём. Александра печально смотрела на сплошную стену густого леса, мелькающего за окном. Наступали сумерки. Заканчивался ещё один день вдали от семьи, вдали от родных. Завтра, в это же время, она приедет на своё новое место жительства, приедет в свою новую жизнь! Что ждёт её там, сможет ли она обрести покой и стать счастливой? Как примут её люди, живущие в таёжном посёлке, и сможет ли она стать для них не чужим человеком?

Глава 3

Утром встали поздно. Поезд, своим монотонным покачиванием, никак не давал прогнать сон и подняться с постели.

– Ну что, встаём? – взглянув, на потягивающуюся под одеялом Зинаиду, спросила Александра.

– Да пора, сколько можно лежать.

Женщины поднялись, быстро сделали утренние дела, позавтракали и опять заскучали.

– Александра, – глядя в окно на густой, заснеженный лес, спросила Зинаида, – а тебе что Илья Степанович не говорил на каком поезде нужно ехать?

– Нет, а что? – заинтересованно спросила Александра.

– На этом поезде к нам в посёлок никто не ездит.

– Почему, разве есть разница на каком поезде?

– Для меня нет – я еду дальше, а для тех, кто едет в посёлок, есть разница и большая!

– Почему? – насторожившись спросила Александра.

– Потому что поезд прибудет поздно вечером, – пояснила Зинаида, – почти ночью, и чтобы добраться до посёлка, нужно ждать до утра, а условий для ожидания там нет! – увидев испугано смотревшую на неё девушку, объяснила: – Понимаешь, от станции до посёлка почти десять километров. Дороги там нет – совсем нет. Александра, я не хочу тебя пугать, но ты едешь в настоящую тайгу! Там всякого зверья полно, есть и волки, и медведи. Там всё по-настоящему и очень серьёзно.

– Ой мамочки, и что мне делать?! – с ужасом проговорила девушка. – Что я наделала?! Куда я тогда, что буду делать?

– Главное не вздумай куда-нибудь идти, – начала напутствовать Зинаида. – На станции вокзала нет, есть только маленькая избушка – дежурка. В ней всегда находится дежурный. Найдёшь её и оставайся там до утра.

– Если мне не разрешат? – со страхом спросила Александра.

– Ты что, глупенькая, в тайге такого не бывает! Там не проходят мимо и всегда помогают друг другу, там люди живут одной большой семьёй. Там человек, человеку и друг, и брат. Без этого просто не выжить!

– В дежурке точно ночью кто-то будет? – пытаясь успокоиться, уточнила Александра.

– Обязательно! – улыбнувшись ответила Зинаида. – Там дежурный всегда есть. Ему же с флажком стоять и поезд утренний встречать с пассажирами. На нём всегда кто-нибудь приезжает. А на вечернем поезде только почту привозят, да вот таких, как ты, не опытных и не знающих людей. Утром из посёлка, за пассажирами и почтой, придёт вездеход. На нём привезут сменного дежурного и заберут пассажиров. Так что, не мешкая на перроне, уходи в дежурку. Поняла?

– Я ещё не приехала, а мне уже страшно! – в испуге глядя на Зинаиду, произнесла Александра.

– Теперь не бояться нужно, а всё правильно сделать. Я удивляюсь, что тебе Илья Степанович об этом не сообщил. Наверное, побоялся, что испугаешься и не поедешь в посёлок?

– Он писал и дату, и номер поезда, но мне негде было жить, и я поехала раньше.

– Ах, вот оно что? Тогда понятно, – сообразив, почему девушка попала в такую ситуацию, произнесла Зинаида. – В таком случае, для тебя это – первый хороший урок. Помни, всегда нужно делать то, что тебе говорят, потому что ты не знаешь тайги.

– Господи, куда я еду, что я там буду делать?! – со страхом и ужасом, простонала Александра.

– Жить, Сашенька! Будешь мирно и тихо жить. Так что успокойся и настройся на то, что всё будет хорошо. Пройдёт несколько дней, и ты забудешь о своей первой ошибке. Начнёшь жить и наслаждаться жизнью.

– Зинаида, вы не знаете где я буду жить? – пытаясь сдержать волнение и немного отвлечься, спросила Александра.

– Здесь я тебе присоветую, – уверенно ответила та. – Если предложат отдельный дом, там их сейчас много, не соглашайся.

– Почему?

– Потому что за домом нужно смотреть: два раза, а то и три раза в день, в сильные морозы, нужно топить печку, чистить снег, заготавливать дрова. Ты умеешь всё это?

– Нет, я ни разу даже не видела настоящей печки! – ответила растерянная Александра.

– Вот видишь! Поэтому просись к кому-нибудь на постой.

– То есть на квартиру?

– Да на квартиру, – со знанием дела, начала напутствовать Зинаида. – Если будет выбор, то не соглашайся к тёте Вале. Есть у нас такая, она санитаркой в больнице работает.

– Почему? – с интересом спросила девушка.

– Она гонит и продаёт самогонку. К ней и днём, и ночью мужики строем идут. Тебе это надо?

– Нет, конечно!

– Если позовёт тётя Галя, то соглашайся, – твёрдо произнесла Зинаида. – Она раньше была санитаркой в больнице, а сейчас работает поварихой, готовит для больных. Если, честно говоря, то и для всего персонала! Больных-то мало бывает, а готовит она прилично, поэтому там и питаются все. Но это было раньше, последние годы я не интересовалась такими вещами. Тётя Галя живёт одна: домище огромный, всегда чистота идеальная и тепло. Главное, всегда тепло! Вот и подумай, если попадёшь к ней, насколько облегчишь себе жизнь. Если она предложит столоваться вместе, соглашайся.

– Что значит столоваться? – уже немного успокоившись, и с интересом слушая Зинаиду, спросила Александра.

– Питаться вместе, – ответила та. – Стоить это будет копейки, а всегда будешь с горячим! И характер у тёти Гали – золото, она добрая и душевная тётенька.

– Вы что жили у неё?

– Она моя тётка, сестра отца. Я всегда у неё жила, когда в школе училась. У нас ведь школа в посёлке, а наш дом на хуторе. Вот мы с братом всю неделю и жили у неё, а на выходные и каникулы уезжали домой. Мы с ней похожи. Она моя тётка, а внешне, если нас поставить рядом, одно и лицо, и фигура. У меня с родной мамой сходство меньше, чем с ней. Она хорошая, добрая. За ней не пропадёшь!

– Спасибо вам, Зина! – с благодарностью улыбнувшись новой знакомой, произнесла Александра.

– За что?

– Вы мне столько хорошего подсказали, столькому научили! Без ваших советов я бы пропала, как только сошла с поезда.

– Не переживай, – ответила Зинаида, – всё будет нормально!

Женщины, чтобы как-то скоротать время, поглядывали в окно и разговаривали. Иногда Александра замечала, что Зинаида замолкала и становилась печальной, уходила в свои мысли и смотрела куда-то вдаль за окном. В эти минуты девушка сидела тихо, не мешая женщине.

– Я благодарю судьбу за то, что Зинаида встретилась на моём пути и рассказала про тайгу, про посёлок, – думала Александра, с интересом слушая её и видя с каким восторгом женщина рассказывает про свои любимые места, про своих родственников.

– Только ты не подумай, – сказала Зинаида, прервав очередное молчание, – что жизнь в деревне это – сплошной праздник! Деревня – это не только свежий, ни с чем не сравнимый воздух, пение птиц, жужжание пчёл, перелетающих с цветка на цветок, в то же время, деревня – это повседневный труд, осознанный выбор человека, живущего там. Интересы людей объединяет – огород, растения и животные. Чего мало у сельских жителей, так это романтики, потому что за повседневным трудом и жизнью в деревне, люди перестают замечать прекрасное, – она замолчала, с сочувствием подумав: – Александре придётся столкнуться с определёнными трудностями, о которых она даже не догадывается.

Задумавшись о словах Зинаиды, Александра вспомнила своё первое впечатление о попутчице, когда вошла в купе. На первый взгляд, она показалась серьёзной и строгой молодой женщиной, но, когда улыбнулась и начала говорить, Александра поняла, что перед ней совсем другой человек, чем показалось. Перед ней была: добрая, открытая и заботливая молодая женщина. Разглядывая её, Александра удивлялась редкому сочетанию чёрных глаз и светло-русых волос. Это сочетание, делало Зинаиду яркой и привлекательной женщиной. Немного раскосый разрез глаз, с изогнутым, крутым поворотом бровей, придавали строгость её виду. При разговоре, брови немного приподнимались, делая этот поворот ещё острее, а ноздри, небольшого с горбинкой носика, как крылья маленькой бабочки немного шевелились. Наблюдая за интересной мимикой её лица, Александра не раз ловила себя на мысли, что смотрит собеседнице не в глаза, а на шевелящиеся ноздри. Внешне и в общении, Зинаида понравилась Александре, и она уже после одного дня знакомства жалела, что у неё нет такой старшей сестры. Рассказывая о жизни в посёлке, Зинаида ни словом не обмолвилась о себе, о своей семье. Александра хотела спросить её об этом, но стеснялась.

– Возможно, – думала она, наблюдая за Зинаидой, – в её жизни произошло что-то такое, из-за чего она грустна и задумчива временами. Вероятно, это «что-то» принесло ей много страданий? Но если она молчит и не хочет говорить о своих переживаниях, то спрашивать об этом я не буду. Может быть, судьба сведёт нас, и Зинаида захочет рассказать историю своей жизни. И тогда я полностью смогу понять её.

Искоса поглядывая на, задумчиво смотревшую в окно, Зинаиду, Александра молчала. Весь остаток дня, они провели в полной тишине. Зинаида больше ничего не рассказывала и не спрашивала, сидела витая в своих мыслях, где-то очень далеко. Она печально вспоминала годы, прожитые в посёлке, отчий дом, школу. С болью в сердце думала о своей первой и единственной любви. В очередной раз ругая себя за то, что собственными руками сломала свою жизнь. Это людям она рассказывала, что уезжала из посёлка с радостью, потому что хотела уюта и городского комфорта, говорила так для того, чтобы скрыть свою боль и страдание, а сама, всю жизнь переживала и мучилась, хотя давно была замужем и имела взрослых детей.

– Переезд этой красивой девушки в наш посёлок, похож на бегство, – пытаясь отвлечься от грустных мыслей, поглядывая на Александру, думала Зинаида, – ей совсем не место в нашей глуши, и вряд ли она сможет прижиться там?

Когда Александра застенчиво улыбалась, поймав на себе взгляд Зинаиды, та вспоминала Наташу Ростову. Она, как только девушка вошла в купе, уловила эту тоненькую нить их сходства. И сейчас, разглядывая её, пыталась вспомнить какого цвета глаза у Наташи Ростовой? В очередной раз с досадой и удивлением Зинаида думала о том, что эта красивая девушка работает хирургом и будет жить в их посёлке в то время, когда должна блистать на балах, а не в тайге. Вкрадчиво рассматривая Александру, думала об истинной причине её переезда. Но расспрашивать ещё о чём-либо, кроме того, что она поведала, Зинаида не хотела.

– Всё то, что осталось в душе у Александры, – с пониманием думала она, – это только её, и иногда, этим совсем ни с кем не хочется делиться. Я это отлично понимаю! За всю жизнь я не сказала ни одному человеку, о своей истинной любви и о трудной семейной жизни. И не хочу, чтобы кто-то лез ко мне в душу с расспросами.

Александра уже собрала вещи и сидела тихо, боясь нарушить тишину.

– Слушай, Александра, – прервав свои мысли, произнесла Зинаида, как будто вспомнив что-то, – я забыла тебе сказать, – девушка вопросительно взглянула на неё. – Я тебе ничего не сказала про мужиков! – улыбнувшись, забыв о печальных воспоминаниях, весело пояснила Зинаида.

– Про кого? – не поняв её, переспросила Александра.

– Про мужиков! Это тоже важно, чтобы ты не вляпалась по незнанию.

– В смысле? – в недоумении спросила Александра.

– В том смысле, чтобы случайно не влюбилась, в кого не нужно!

– Не понимаю, объясните? – уточнила Александра.

– В Таёжном – большой леспромхоз и там много мужиков, можно сказать, даже больше чем нужно.

– Мне-то до этих мужиков какое дело? – ничего не понимая, произнесла Александра.

– Вдруг влюбишься?

– Зина, вы шутите?!

– Какие шутки. Ты девушка взрослая, очень даже симпатичная. Сейчас только появишься в посёлке, знаешь сколько желающих будет познакомиться с тобой и вообще желающих.

– Желающих чего? – покраснев, переспросила Александра.

– Ну, ты как маленькая! Ведь наверняка понимаешь, что кто-нибудь да приклеится к тебе, – глядя на застеснявшуюся девушку, продолжала: – Да не красней ты, словно красна девица! Я-то понимаю, что тебе это не нужно. Но ведь мужики бестолковые, им пока не растолкуешь, они не поймут, что к чему. Я почему об этом говорю?! – пытаясь объяснить, добавила: – Ты ни с кем сразу не сходись, познакомься, узнай поближе. Потому что в посёлке слишком много временных мужиков. Таких, которые приезжают только на сезон, чтобы подзаработать и попутно развлечься, пока одни без семьи.

– Зинаида, я еду туда работать! – поняв предостережения женщины, твёрдо сказала Александра.

– И жить! Жить же ты будешь, ведь не в монастырь едешь. Так что, стесняться здесь нечего. Будь осторожна, чтобы не попасться в их лапы.

– Спасибо, – улыбнувшись заботливой попутчице, ответила Александра, – не беспокойтесь, вот этого со мной точно не случится.

– Молодец – это правильно!

– Зинаида, а вы правда летом приедете?

– Сначала ещё колебалась, выберусь или нет, – ответила та, – а сейчас точно знаю, что приеду. С разговорами, разбередила я себе душу, вспомнила многое и тоска взяла. Хочется хоть ненадолго, но съездить домой, повидаться с отцом, с тётей. Соскучилась!

– Зина, когда приедете в посёлок, обязательно найдите меня! Я ведь не знаю где буду жить, чтобы дать свой адрес, а увидится ещё хоть разочек хочется. Вы в больнице меня поищите, там наверняка скажут где я живу.

– Мне тоже хочется увидеться с тобой. Жди летом в гости! А сейчас давай ужинать. У тебя впереди ночь бессонная и утром, пока устроишься. Поэтому нужно хорошо поесть.

Александра сходила за чаем, а Зинаида накрыла на стол, заботливо отложив пару бутербродов для новой знакомой. Они долго ужинали. Убрав со стола, Зинаида рассказывала о настоящей труднопроходимой, таинственной и загадочной тайге, а Александра, затаив дыхание, слушала.

– Помни, Сашенька, – вздохнув, закончила Зинаида, – законы тайги, они кровью написаны, и действуют как устав.

Глава 4

Постучав в дверь, и не дожидаясь ответа, в купе заглянула проводница.

– Всё, пора! – громко скомандовала она. – Станция «Таёжная». Одевайтесь и с вещами выходите в тамбур. Стоянка две минуты, поспешите.

Сказав, проводница быстро исчезла за дверью. Александра, разволновавшись от страха, перед чем-то неизвестным, взволновано начала надевать пальто. Собравшись, вместе с Зинаидой, вышли в тамбур. Поглядывая в окно, проводница стояла молча.

– Я что, одна выхожу? – оглядевшись, спросила Александра.

– Дураков нет, ночью в тайге выходить! – повернувшись к ней, резко ответила проводница.

Александра чуть не потеряла сознание, от страха.

– Ирина, что вы пугаете девушку! – заметив это, строго сказала Зинаида. – Саша, не волнуйся, делай всё, как я тебе сказала. Выйдешь и иди, не дожидаясь пока уйдёт поезд в его конец. Там увидишь дежурку. Не переживай все будет нормально! – пытаясь отвлечь её, добавила: – Знаешь, что мы сделаем? Я, на адрес больницы, напишу тебе письмо. Твоя фамилия как?

– Ильина Александра Кирилловна.

Почувствовав толчок, они подошли к двери. Поезд медленно снижал скорость. После полной остановки, проводница открыла дверь. В тамбур ворвался сильный порыв ветра со снегом. На улице была метель.

– Иди в конец поезда по деревянной платформе, – громко говорила Зинаида. – Никуда не сворачивай. Всё будет хорошо!

– Приехали, спускайтесь, а мы подадим вещи, – сказала проводница.

Дрожа всем телом, Александра осторожно спустилась на платформу. Приняла чемодан с сумкой и не успела даже попрощаться, проводница захлопнула дверь и поезд начал медленно набирать скорость.

Оставшись совершенно одна, Александра побоялась даже оглядываться по сторонам. Поняв, что вокруг темно и никого нет, не чувствуя тяжести своего багажа, почти бегом, кинулась вдоль поезда. Туда, куда сказала Зинаида. Она бежала изо всех сил. Мимо мелькали освещённые окна поезда. Александра бежала, не чувствуя бьющего в лицо снега и ветра рвущего с головы шапку. Поезд ушёл, но она не увидела никакой дежурки! Остановившись в полной темноте, со страхом прислушалась, но кроме уходящего поезда не услышала ничего. Боясь оглянуться по сторонам, она медленно, вслушиваясь в звуки тайги, шла дальше. Наступала осторожно, пытаясь не свернуть в сторону и не упасть с платформы. Сердце перестало стучать, и всё тело била мелкая дрожь. Напрягая слух, она ловила звуки, которые пыталась расслышать через вой ветра. Метель была такой сильной, что вокруг кроме снега ничего не видно и неслышно. Александра шла вперёд, с широко открытыми глазами, в которые вонзались миллионы ледяных иголочек, но ей не было больно – ей было страшно. В один момент, где-то совсем недалеко, она услышала, что-то похожее на стук двери и, ускорив шаг, пошла вперёд. Пройдя ещё несколько шагов, уткнулась в стену деревянного строения, чуть не ударившись лбом. Обрадовавшись, начала искать вход. Пройдя вдоль стены, в ту сторону, где был поезд, дошла до угла деревянного строения. Облегченно вздохнув, вывернула из-за него и увидела над дверью маленький, еле заметный фонарь. Не чувствуя ног от сковавшего страха, осторожно постучала в дверь. Но на стук никто не ответил, тогда она, чуть не плача, начала стучать сильнее.

– Кто там? – через некоторое время, за дверью послышался женский голос. – Кого принесла нелёгкая?

– Откройте, пожалуйста, – слабым, писклявым голосом, но радостная, что не одна, проговорила Александра, – я с поезда, я приехала сейчас!

Дверь распахнулась и на пороге показалась женщина с ружьём в руках, наставленным на Александру. Девушка чуть не присела от испуга. Взглянув на неё, женщина опустила ружьё.

– Заходи, – сказала она, – а то выстудим избушку!

Трясущимися руками, Александра затащила свои вещи и, без сил, опустилась на лавку у двери. Закрываясь за ней, хозяйка дежурки стукнула большим металлическим запором и отошла в сторону, разглядывая девушку.

– Тебя какой чёрт в ночь принёс? – спросила она, видя, как её ночная гостья напугана.

Александра подняла глаза, но ответить не смогла: тело трясло, зубы сжала так, что они скрипели друг об друга. Женщина не настаивала на ответе, дав девушке время немного успокоиться и, покачиваясь с боку на бок, отошла к печи. Пододвинув чайник на центр, докрасна раскалённой плиты, села на табурет у стола молча наблюдая за девушкой. Та потихоньку приходила в себя. Глаза начали двигаться, осматривая небольшое, полутёмное помещение.