Жертва

– Ты? – Шаграт был удивлен увидеть нахального торговца, который на постоялом дворе хотел забрать у него ловата. – Похоже тебя проткнули, – видя окровавленную повязку, присел, чтобы лучше рассмотреть рану. – Плохо дело.

– Сам знаю, – признался Дэрин и, прижав ладонь к боку, постарался успокоить дыхание.

– Нам пора, – вернулся Сентея. – Может удастся настичь тех двоих.

– Да, идем. Ничем не могу тебе помочь, – он посмотрел на девочку, потом на торговца и, порывшись в своей сумке, протянул кусок сахара, что дала ему Нора.

Они скрылись, оставив раненого, но как бы Шаграт ни старался, ему не удалось обнаружить следов серых, что где-то затерялись в лесу. Пришлось срочно возвращаться в гарнизон, чтобы предупредить об отрядах силекациров, что рыскают в топях.

Прошло чуть больше недели, а в крепости появились новые лица.

– Это жазмак? – особый вид кошки, длинные уши, на кончиках кисточки, между глаз костяной вырост, иногда он бывает еле заметный, но чем крупнее, тем ценнее животное. Порой на морду кошки надевали специальный наряд, и тогда нарост украшали камнем. Они были особыми и могли лечить больных и раненых.

– Вы лекарь? – поинтересовался Шаграт, присаживаясь рядом с эльфом из народа запел.

– Видно?

– Жазмак редко где встретишь, вы из города? Пригласил Фуганор?

– А не много вопросов, разведчик, кажется ты убил серого?

– С чего вы так решили? – с подозрением Шаграт посмотрел на лекаря.

– Твой плащ в крови, и она не человеческая, силекациры дерутся до последнего вздоха, если нет приказа от хозяева прекратить бой.

– Что вы про них знаете?

– Не так уж и много, мутанты, как и большинство из тех, кто приходит из-за Межап и Чишстан. Хорошие работники, но и хорошие воины, насчет семьи не знаю, не встречал самок. Похоже вы ждете гостей, коли меня пригласили.

– Возможно, – ответил Шаграт и встал, чтобы подойти к секретарю, что махал ему с башни. – Вызывали? – поднявшись, спросил у Орило.

– Тебя искал Фуганор, ступай к нему.

– Есть!

– Найдешь Сентея, пусть идет ко мне, он нужен.

Шаграт получил новое распоряжение и совместно с небольшим отрядом отправился к реке Сагмак, чтобы проверить, как идет сбор урожая и когда надо подогнать подводы, чтобы забрать его в крепость.

– У нас с тобой особое поручение, – сказал Орило, подходя к дверям катакомб.

Сентея вооружился большой масляной лампой и мотком веревки, один конец привязал к петле у двери, проверил фитиль, взял бумагу с карандашом.

– Можно идти.

– Я просмотрел твои записи, но нам дали поручение перепроверить еще раз и по возможности уточнить схему катакомб.

– Что-то там потеряли?

– Фуганор хочет знать, если придут серые, то что они тут искали.

– Мы можем там бродить вечно, некоторые проходы ведут под город, а некоторые идут в сторону гор.

– Гор?

– Да, но их давно заложили, еще до меня, поэтому ничего не знаю, надеюсь, нам не придется разбирать кладку.

– Нет. Где нас будет ждать смерть?

– В прошлый раз отметил углем, дальше не советую, – они стали спускаться по ступеням, первые два уровня отвели под склад с продовольствием, но дальше стояла решетка, преграждающая путь любопытным. Орило достал ключ, открыл замок и тронулся дальше. – Если прислушаться, можно услышать голоса предков.

– Ты в это веришь?

– Хочешь или нет, но поверишь. Там, – указал рукой вниз, – кроется смерть, видел скелеты наших и предков.

– Предков? И как они выглядели?

– Трудно сказать, ткань истлела, но все были одеты одинаково и на головах колпаки с трубами. Но и от этого ужаса мало что осталось, а скелетами они мало чем отличаются от нас. Не советую их трогать, даже подходить. Духи не любят этого, проклянут.

– Веришь в проклятье?

– Да, и вам советую, если хотите вернуться живым.

Орило не стал спорить с мутантом, его тело уже светилось в темноте, отчего становилось не по себе и хотелось быстрей вернуться. Но ему надо проверить схему катакомб, что была в библиотеке.

Уже пятый этаж, еще одна решетка. Порывшись среди ключей, секретарь открыл замок, и они спустились еще ниже.

– Стойте, – сказал Сентея и присел, чтобы лучше рассмотреть вековую пыль.

Орило присмотрелся и заметил босые следы ног.

– Кто-то тут был.

– Или есть, – предположил секретарь и, похлопав по плечу мутанта, поманил идти обратно.

Они быстро покинули катакомбы, Орило поднялся к начальнику гарнизона и доложил о следах.

– Приказал не ходить ниже пятого уровня, почему ослушался?

– Я должен выяснить, что там, они придут и опять сунутся в катакомбы. Но там кто-то есть, или он из наших и проник туда. А ведь это предательство. Разве не так?

– О том, что видел, молчи, я разберусь.

Секретарь ушел, а Фуганор вызвал к себе Труддиг, опытного воина, попросил его взять еще двоих, и таким небольшим отрядом они вошли в катакомбы. Биться на свету легче, тут даже стены тебя убивали. Двигались медленно, стараясь не издавать лишнего шума.

– Пятый уровень, – именно за ним секретарь с мутантом обнаружили следы.

Пошли дальше, никто из воинов не повернул обратно, хотя было видно, что боятся. В одной руке фитильная лампа, она горит ярче масляной, в другой – короткий клинок, им удобнее защищаться в замкнутом пространстве.

– Шестой уровень.

Фуганор подошел к решетке, что была закрыта на замок. "У кого-то есть ключи", – промелькнула мысль и, открыв замок, отряд тронулся дальше. Пошли длинные коридоры, они разделялись, комнаты, залы, опять лестницы и новые проходы. То, что изначально казалось простым, превратилось в лабиринты.

И вдруг кто-то вскрикнул.

– Что там? – все быстро по команде выстроились в круг.

Пламя от лампад было тусклым, но глаза уловили какое-то движение. "Надо уходить", – только и успел подумать Труддиг, как совсем рядом раздался крик, затем вопль, лампада упала, и разлитое топливо вспыхнуло.

– Отступаем! – дал приказ Фуганор, и их отряд, стараясь все так же держать круговую оборону, попятился к лестнице.

– Где Эмбер?

– Его с нами нет.

– Стоять! – приказал Фуганор. – Мы не можем его бросить, двигаемся обратно.

В дальнем конце коридора уже догорало разлитое топливо, они дошли до него и увидели тело воина.

– Он мертв, – пощупав пульс, сказал Труддиг. – Кто-то его проткнул, – и резко дернув, стрела с хрустом вышла из тела.

Как бы они ни соблюдали меры предосторожности при отступлении и не всматривались в темноту, но так и не смогли увидеть врага. Свист, и стрела, вонзившись в кольчугу, застряла в кольцах.

– Проклятье!

– Быстрей!

И в следующую секунду их маленький отряд распался. Все понимали, что стоит задержаться хоть на минуту, в живых на поверхность никто не поднимется. Закрыв пятый уровень, Фуганор, прикрываемый Труддиг, перешел на четвертый этаж, и только там они перевели дух.

– Кто еще остался?

– Только Эмбер, но меня ранили.

– Меня тоже.

– Уходим! – коротко приказал начальник гарнизона и, посмотрев в черноту, прислушался к шипению, что доносилось из глубины коридора.

Шаграт, как ему и было сказано, достиг реки Межап и, проехавшись вдоль границы полей, на которых не разгибая спины трудился народ забол, решил проверить слухи о том, что видели бронебыка. Иногда со стороны гарнизона Лаввап приходили странные существа предков. Они ни на кого не нападали, но вид пугал каждого, кому удавалось их увидеть. Это было не живое существо, все из металла и резинопластика. Многотонные буйволы оставляли в почве глубокие следы. Они, как и живые, питались травой, но надо им это или нет, никто не знал. Черно-коричневые туши не спеша паслись. Шаграт остановил своего натрана, тот дергался, видно, что боялся, переступал с ноги на ногу и вертел огромным клювом из стороны в сторону.

– Все хорошо, все хорошо, – успокаивал его воин, похлопывая по мускулистой шее животное. Бронебык уловил человеческую речь, поднял голову, и маленькие красные глаза уставились на него. – Ладно, поехали от греха подальше.

Воин потянул поводья натрана, и тот, понимая, что уходят от опасности, с радостью побежал по дороге.

9. Гибель отряда

Шагран вернулся в гарнизон и сразу заметил суету около входа в катакомбы. Напротив ставили катапульту с сетью и врывали колья в землю.

– Что случилось? – поинтересовался у воина, что держал копье, направив острие в сторону черноты.

– Эмбер погиб.

Его Шагран знал хорошо, часто стояли в карауле, но тот в основном был в крепости и редко покидал ее, разве что пару раз сопровождал конвой с зерном до следующего гарнизона.

– Как так?

– Фуганор с Труддиг взяли троих и пошли вниз, Сентея обнаружил отпечатки ног, вот и решили проверить, что там. Думали, духи предков, но Эмбер напоролся на стрелу.

– Там кто-то есть?

– А ты как думаешь?! – чуть ли не крикнул воин и зло посмотрел на Шаграна. – Конечно же есть, кто, по-твоему, стрелы пускает, не духи же? Сейчас закладывают вход у северной башни, а каменщики пошли проверить проход, что снаружи. Еще останется на кухне, но там решетка и стальная дверь, а эту решили обложить.

– Плохо дело. Выходит, мы ждем врага снаружи, а он у нас под ногами.

У входа выстроилось два отряда по пять человек, на всех тяжелые латы, не лучшее снаряжение для боя в темноте.

– Хотят пойти туда?

– Да, Фуганор хочет достать тело Эмбера и прикрыть работу каменщиков на пятом уровне, чтобы заложили решетку.

К проходу уже принесли груду камней и приготовили раствор. Похоже все было готово, прозвучала команда, и первый отряд вбежал в темноту, через минуту за ним последовал второй, потянулась вереница рабочих, что несли камни и ведра с раствором.

– Худо дело, если они там, значит серые не покинули долину, а где-то прячутся.

– А ты где был?

– Проверял посевы на границе, вроде как мирно, труженики забол ковыряются в земле, через два дня надо гнать подводы за новой партией урожая. И знаешь, что я сегодня видел?

– Что?

– Стадо бронебыков.

– Ого, редко их увидишь, жуткие создания.

– Ага. Подошли вплотную к полям. Это еще хорошо, что не едят посевы, вот странно, почему?

– Почем я знаю, может трава не вкусная. Лет шесть назад, как только приняли на службу, был в дозоре у реки Межап. Подгоняли тружеников, дожди обещали пойти, вот и пригнали подводы, а тут бронебык. Признаюсь, я чуть было не обделался, увидев его стальные мускулы. Что только предки не напридумывали, их колдовство все еще действует. И тут появляется бронетигр. Я думал, что нам конец. Вот ответь, почему они не охотятся на нас?

– Не знаю, может мясо не вкусное, это как бронебыкам посевы не нравятся.

– Нет, тут что-то иное. И эта тварь напала на бронебыка. Первым прыжком он разнес в щепки две подводы, лязг и рев, мне казалось, сами духи из преисподни вышли на поверхность. Это ужас. Именно тогда я и поседел. Вот, видишь? – воин, сняв шлем, показал побелевший затылок.

– И кто кого?

– Да никто. Полчаса дрались, бронебык его пару раз подцеплял рогами, думал, все металлические кишки посыпятся. Но нет же, он поднимался и опять шел в бой. Бронетигр с бронебыком воевал, вот бы приручить, а, что думаешь?

– Не получится, их все обходят стороной.

– Жаль.

Шагран еще какое-то время посидел с воинами, что охраняли проход, но все было тихо. Рабочие вернулись и, взяв новую партию камней, ушли в темноту.

– Это бесполезно, – к нему подошел Забол. – Катакомбы кругом, куда ни копни, да хоть в поле выйди, где ковыряются труженики, и там наткнешься на ходы.

Шагран знал, что в свое время, до его рождения, еще были скупщики реликвий предков. Добытчики, так называли тех, кто рыл землю и пробирался в подземелья. Они часто пропадали, виной тому месть духов предков, или те, просто заблудившись в коридорах, не могли найти выход, он не знал. Был принят закон, любого добытчика ждала каторга. И все же рыли, но стали делать нелегально, скупали землю, строили дом, а под ним шахту. Ведь те же самые воздушные яхты, это технология предков, только теперь ими управляли маги. Да и бронебык не исключение. Шагран достал свой клинок, если открутить колпачок на рукоятке, там был маленький компас. Как уверял продавец старьем, он тоже когда-то принадлежал предкам.

Перекусив и даже немного передохнув, Шагран вернулся к дверям катакомбы и, усевшись напротив, стал ждать возвращение отрядов. Но прошел не один час, рабочие, что носили камни, ушли, а из катакомб так никто и не выходил.

– Почему так долго? – с волнением в голосе спросил воин, присел и поправил копье, что своим стальным наконечником смотрело в черноту.

– Что-то неладное, – прошептал Сентея. – Чтобы спуститься на шестой уровень, там погиб Эмбер, требуется минут двадцать, не больше. Они ведь не могут все охранять решетки на пятом уровне, кто-то ведь должен вынести тело.

– Не каркай, мутант, и так не по себе.

Сентея не стал спорить с узколобым воином, не хотел, чтобы его обвинили в колдовстве, поэтому, отойдя в сторону, стал как и все ждать возвращение отрядов. Прошел еще час, в темноте послышался лязг металла, все, кто был у входа, схватились за пики и копья. Воин выскочил из коридора и чуть не налетел на кол, что смотрел своим острием ему в грудь.

– Что там? – оттащив в сторону, задали ему вопрос.

– Там…

– Где все? Почему так долго?

Опять послышался лязг, и еще один воин из второго отряда выбежал на поверхность.

– Что происходит?

– Труддиг приказал покинуть пост и подниматься.

Шаграт встал, проверил свой клинок и, не получив разрешения, скрылся в темноте, за ним, проскользнув мимо охраны, последовал Сентея. Найдя у входа масляную лампу, уверенным шагом направился к лестнице, что вела вниз.

– Будь осторожен, вдруг не все ладное. Ты видел его глаза, они полны страха, – мутант вытянул руку, его кожа светилась, дотронувшись до стены, провел по черной полосе. – Кровь.

– Идем быстрей.

Спустившись на четвертый уровень, прислушались, внизу была какая-то возня, воины говорили шепотом.

– Мы идем, – громко, чтобы их услышали, произнес Шаграт и стал спускаться на последний уровень.

– Что с ним? – к воину, что был явно ранен, подсел Сентея, а тот, увидев светящееся лицо, вскрикнул и попятился.

– Проклятье, забирай его и наверх! – приказал Труддиг.

– А где остальные?

– Они не вернулись.

– Я туда.

– Нет! – крикнул начальник отряда. – Если не хочешь смерти, оставайся тут. Вон один пошел, еле успели затащить.

– Там кто-то есть.

– Это запол, я его видел, это был он, – раненый встал и показал на металлический щиток, что был распорот, словно сделан из бумаги. – У него механическая рука и что-то вроде серпа. Этот видит в темноте, я не смог войти в коридор, а он словно поджидал меня, прижался к стене и рукой по воздуху черкнул.

– Уходим! – приказал Труддиг.

– А как же остальные?

– Они уже не жильцы.

– Может мы с Сентеем подежурим? – предложил Шаграт, подошел к решетке и потряс ее.

Металлические прутья были толстыми, закаленными, такие делали еще их предки. Да и замок не навесной, а приваренный к решетке, не просто так вскрыть.

– Хорошо, ключ не дам, если вдруг кто-то из наших появится, – на этих словах он перекрестился, – дашь знать. Один час, после закроем двери.

– Хорошо.

– Один час, – повторил Труддиг и, подойдя к раненному воину, похлопал его по плечу. – Идем.

Через минуту шаги затихли.

– Я погашу свет, – предложил Сентея.

– Если ты это сделаешь, то наши не смогут найти выход.

– Ты все еще веришь, что они придут?

– Пять воинов, чтобы их одолеть, надо постараться.

– И все же они не вернулись.

– Страх порой больше убивает, чем клинок. Видел, как осенью перевернулась баржа, поток воды Сагмак был темно-рыжий, говорят, в это время твари из тины поднимаются. Они почти все погибли, а ведь кругом плавали бревна. Страх, вот что их убило.

– А ты не боишься?

– Боюсь, но это разве что-то изменит?

– Нет, – согласился с ним мутант и поставил лампаду у самых решеток.

– Я вот думаю, серые напали на гарнизон, но почему?

– Катакомбы.

– Это уже понятно, но на кухне есть выход, да и за стенами тоже есть проход, значит, дверь, что во внутреннем дворе, ведет в особое место. Куда? Вот ты там был, что видел?

– Смерть видел. Скелеты наших и предков, много, много предметов, много, очень много.

– И ты ничего не взял?

– Когда знаешь, что за тобой присматривают духи, что в любой момент могут оборвать нить жизни, начинаешь ценить свет. Я раньше тоже был старьевщиком, лазил по горам, уходил в леса, но только тут понял, что заблуждался.

– Заблуждался?

– Да. Не надо ничего трогать, и я ничего не взял, наверное поэтому остался в живых, но они меня наградили свечением, – мутант вытянул руку и посмотрел на зеленоватый оттенок кожи.

– Тихо.

– От этого можно сойти с ума. Они все погибли. Я вот что думаю, или кто-то охраняет нижние проходы, хотя когда я в прошлый раз спускался, вековая пыль была не тронута. Или нашли проход и проникли в катакомбы, но еще не нашли, что искали.

– Почему так решил?

– Если бы нашли, то покинули. Ведь как этот сказал, – он кивнул в сторону выхода, – на него напал запол, это получеловек. Раньше часто встречал их, не понимаю, зачем надо менять тело на механизмы, то ноги, то руки. Ужасные твари, у них после операции что-то с головой происходит.

– Знал одного, но он был добрый, даже милый, у него была жена и дети. Служил на самоходной телеге, те часто появляются у столицы, пускают пар и дым и сами двигаются. Чудо.

– Да, чудо. А мне все встречались злобные, может это потому, что охотники и уходили в леса Межап. Был там?

– Был много раз, но далеко не уходил. Там есть поселения, и ведь живут как-то.

– Приспособиться можно ко всему, даже там, – ткнул пальцем вверх, – в горах, где вечно лежит снег, тоже живут. Может пойдем, все равно уже никто не появится, а то двери закроют.

– Жаль ребят, знал их.

– Идем.

Они встали, молча постояли с минуту, прислушались к тишине, после забрали лампаду и поднялись на поверхность. За ними сразу же закрыли стальные двери и, опустив толстый засов, повесили замок.

– Значит никто не вернулся, – Фуганор смотрел на закрытую дверь.

– Они где-то проникли снаружи.

– Орило!

– Я здесь, – сквозь толпу воинов протиснулся секретарь.

– Ты просмотрел схемы?

– Да, но так трудно, мы у стены и то случайно обнаружили проход, шли дожди, был оползень.

– Разрешите сделаю разведку? Чуть левее, ближе к горам рудокопы, добывают медь. Правда не слышал, чтобы они натыкались на проходы, но все же если там есть запол, то как-то он туда проник.

– Хорошо.

– Идем, – поманил Шаграта секретарь. – Я все просмотрел, – они быстро поднялись на северную стену. – По схеме, что составил Сентея, часть катакомб уходит в сторону, вон туда, – Орило показал рукой в сторону скал, что опускались в долину. – Начиная с восьмого уровня, этажи как пирог смещаются все севернее и севернее. Ты возможно и прав, у рудокопов есть вход. Но смотри, что там нашли, – секретарь порылся в кармане и достал коричневатую землю.

Шагран присмотрелся, потрогал ее.

– Это же глина.

– Верно, а где она есть?

– У реки, но это километров десять от гор, далеко.

– Начальник не может больше никому доверять, обследуй горы, что севернее, может они как раз пришли не снизу, а сверху, как воздушные штольни.

Шаграт ушел, достал чертежи, что ему дал мутант, внимательно их рассмотрел и, как сказал секретарь, каждый этаж сместил севернее. Теперь он хоть немного стал понимать, что там под ногами. С ним хотел отправиться Сентея, но его светящая в темноте кожа сразу бы выдала их присутствие. Поэтому, собравшись, Шаграт отправился в разведку.

10. Вечный

В какой-то момент следопыт Дэрин почувствовал себя хорошо и посчитал, что рана не столь опасна, она хоть и ныла, но позволяла здраво мыслить. Он сориентировался, где находился, в душе поблагодарил посыльного и его друга, которые, напав на серых, спасли ему и девочке жизнь. Осталось не так далеко, и если повезет, то к ночи достигнут лагеря, где его ждали Харск и Филдо.

– Стой, – девочка подошла к нему и посмотрела, как из-под повязки струилась кровь. – Надо перебинтовать.

– Это не поможет, у Харска есть игла и нить, нужно зашивать. Пошли, осталось не так далеко.

Спустившись с холма, прошли еще сотню метров и остановились.

– С тобой кто? – донесся вопрос из кустов.

– Вы не ушли? – Дэрин был рад узнать, что проводники не покинули лагерь, а ведь шла вторая неделя.

Вышел Филдо и, подойдя к следопыту, посмотрел на кровавый бок.

– Плохо дело.

– Сам знаю. Харск, ты говорил, что есть иголка, дай.

Появился вор, с подозрением посмотрел на девочку, достал иголку, вдернул нитку и, подсев, посмотрел на распухшую рану.

– Черная, густая, – дотронулся до нее пальцем, а после понюхал. – Плохо дело, гниль проникла глубоко. Надо…

Девочка молча взяла иголку, протерла рану и проткнула кожу. Делала не спеша, словно сшивала себе фартук, что случайно порвала. Прикрыв рану чистой тканью, что нашла в рюкзаке Харска, положила сверху свои ладони.

– Ты лекарь? – увидев, как она все четко сделала, спросил ее Филдо.

– Нет, но он меня спас, должен жить.

– К вечеру будет жар, к утру начнет бредить, а через день умрет, рана глубокая, зараза проникла. Я видел такие раны, никто не выжил, – Харск встал и пошел в сторону шалаша, что они соорудили.

– Ты откуда взялась? – поинтересовался Филдо.

– Оттуда, он спас меня, я была поймана, посадили в клетку, отправили с караваном рабов, а он, – девочка приподняла ткань, кровь почти перестала бежать, – меня освободил. Нам помог охотник панин, – Филдо посмотрел по сторонам. – Он ушел, как только переправились через реку, его тут нет, далеко. Вы должны помочь.

– Но как?

– Его надо забрать собой.

– Я много видел ран и знаю, как мучается, легче убить, не заставлять страдать.

– Не смей так говорить, он должен жить.

– И только потому, что спас тебя?

– Нет, – девочка нагнулась над Дэрин и что-то зашептала ему. – Когда была маленькой, тогда жила Кен, что у гор Каниб, отсюда далеко.

– Даже не слышал о них.

– Бабушка часто рассказывала сказки, никто не верил, а я верила, – девочка замолчала.

– И что дальше? Ну сказка, и что из этого следует?

– Я не помню, что потом произошло. Помню, когда была маленькой, а затем очнулась в пустыни Баткап, это за рекой Заза. Голова болела, ужасно болела, хотелось пить, а потом… – ее рука коснулась левого уха, и пальцы дотронулись до шрама

– Ты потерялась? Украли?

– Не знаю. То спала, то шла, было страшно, а еще боль в голове, думала, умру.

– И как оказалась в клетке?

– Бабушка сказала, что меня поймают, и поймали, что буду сидеть в клетке, и меня посадили, а после он спасет, а я его.

– И это она все тебе сказала?

– Да. Он должен жить, он мне нужен.

– Это не от нас зависит, если бы были в городе, можно бы было мага позвать, лечат, но тут, где за каждым деревом тебя ждет смерть… Боюсь, тебе надо смириться с неизбежным.

Лицо следопыта покраснело, Филдо дотронулся до его лба и отдернул руку, словно обжегся.

– Жар.

– Началось, – к ним подсел Харск.

К утру стало еще хуже, теперь Дэрин уже не реагировал на слова девочки, тело сперва вздрагивало, а в обед затряслось. Но к утру следующего дня следопыт замер, словно отдал богу душу. Она смотрела, трогала его лицо, руки, но следопыт никак не реагировал.

– Надо уходить, ночью слышал рыки, это наверняка анти.

– Нет, – чуть ли не плача сказала девочка.

– Ты видела анти? Это трехметровый зверь, он обычно обитает в горах духов, белая шерсть с бледно-голубыми пятнами. Ей никто не страшен, ты для нее будешь закуской, поэтому собираемся и уходим.

– Нет…

– Он умер, все бесполезно, а если еще и бьется сердце, то к вечеру остановится. Нам пора, – Филдо взял девочку за руку и потянул за собой. – Нам далеко идти, кругом серые и люди-звери, идем.

Девочка нехотя последовала за проводником, увидела, как из кустов выскочил черный зверек, что все время был рядом и, забравшись на умирающее тело, стал топтаться лапками. Она заплакала, сама понимала, что Дэрин умирает, и усилия будут бесполезны.

Филдо не отпускал ее руки, боялся, что она убежит, к обеду им удалось уйти на несколько километров, а передохнув, тронуться дальше в путь.

– Держи ее! – закричал Харск, поскуливая и прижимая руку к своим губам. – Она меня укусила. Держи!

Но девочка проворно нырнула под кусты, чья-то рука пыталась ухватить за ногу, она выползла с другой стороны и тут же скрылась среди деревьев.