Свет неназванной звезды

– Второй шлем.

– Что простите?

– Второй шлем, они не могли говорить на нашем языке, поэтому у них в шлемах должен быть переводчик. Они пытались открыть дверь без костюмов, а потом только этот надел шлем, чтобы не отравиться нашим воздухом. Мы должны найти второй, чтобы улететь на их корабле.

– Но постойте, капитан, никто из нас даже не знает, как им управлять. Я учился на все модели Вака, но судя по вашему рассказу, у них даже принцип работы совсем другой.

– Мы подключим к их системе Элрода и он разберется с управлением! А мы пока найдем, чем можно поживиться у этих ящериц.

– Согласен, давайте найдем шлем и дадим нашему бортовому компьютеру разобраться с тем, как его пилотировать. Пришелец говорил о том, что они сжимают пространство и это позволяет им летать быстрее скорости света. Как только мы разберемся с системой, сможем добраться не только до аванпоста, но и даже до Земли. Вперед!

Все пошли в сторону шлюза, когда Луркасов взял под руку капитана и тихо произнес: «Вы все делаете правильно капитан, спасибо вам. Мы должны взять в свои руки спасения нашего вида, и, если эти существа не согласны, мы сами возьмем, что нам нужно. Только я бы оставил его в живых на вашем месте, может он рассказал бы нам гораздо больше, кто знает?» Баранович одернул старого солдата.

– Я применил силу только лишь в пределах допустимой самообороны. Я не хотел убивать его, уж тем более таким зверским способом. Я требую от вас впредь не поднимать пытки никаких живых существ, какая бы благородная у вас на то не была, по-вашему, цель.

Они вышли с Пахи и начали осматривать новые отсеки захваченного инопланетного корабля. Пройдя в рубку, они увидели похожее расположение панели управления с абсолютно непонятными надписями. Толманин прибежал из одного из отсеков радостно улыбался.

– Есть товарищ капитан, я нашел второй скафандр. Только я не могу открутить от него шлем.

– Никушин, за мной. Сейчас все сделаем

Они проследовали в одну из кают, которая очень напоминала ту, в которой их заточили после попадания на борт. Баранович сделал вывод, что это были спальные каюты пришельцев, в которых они держали свои личные вещи. Странно, что из личных вещей там был только огромный скафандр, свисавший с одного из выступов в стене. С большим трудом им все-таки удалось открутить шлем, который оказался непомерно тяжелым, даже для трех взрослых астронавтов. В результате их работы, костюм упал с выступа и рюкзак за спиной открылся, высыпав на пол груду песка. Никушин присел и выгреб из него еще несколько горстей.

– Там есть еще что-нибудь?

– Никак нет капитан, там только песок. А на кой черт им носить рюкзак с песком? Или у них мода такая, чем вещь тяжелее, тем больше уважение в обществе? Взять хоть этот котелок, который весит как я в полном обмундировании?

– Это противовес, – Баранович также присел и попытался приподнять полупустой рюкзак. – они стояли на двух ногах, но при движении всегда опирались на одну из лап, чтобы сохранить равновесие. А в скафандре ее так не опустишь, вот они и придумали себе груз для баланса.

– Может они правда хотели, чтобы мы их не испугались. Вы же не считаете, что им совсем не стоило помогать?

– Я так считаю все меньше, с каждой минутой на этом корабле, Толманин. И сомневаюсь, что с такими стоит налаживать первый контакт.

– Согласен капитан, береженого бог бережет. А теперь помогите мне дотащить этот чан до рубки, чтоб я уже подключил его к своему бестелесному лучшему другу, – Никушин поставил шлем на бок и начал толкать его прочь из песочной каюты пришельца.

Докатив его до панели управления, Баранович перевернул шлем и осмотрел внутренности. Судя по материалу, он был каменным внутри и пластиковым снаружи. По бокам были видны динамики, каждый из которых приводился в действие нажатием с внешней стороны. Неспособный надеть шлем, капитан призвал на помощь остальных и поместил его рядом с приборной панелью. Он наклонил шлем на бок, сказал в него несколько слов и нажал на кнопку слева. Снаружи раздался механический, жеванный, человеческий голос. Повторив эту же фразу вновь, он нажал на кнопку справа. Вдруг всю рубку заполнило оглушающее шипение, от которого заложило уши даже у возвращающегося с корабля Никушина, который нес провода и портативный носитель для Элрода. Пока бортовой компьютер подключался к неизвестной системе и осваивал инопланетный язык, команда разбрелась изучать содержимое остальных отсеков корабля.

Толманин вовсю изучал звездные атласы, которые открывали дальние уголки космоса и новые развитые цивилизации. Он подключил корабельные карты звездных систем и с нескрываемым восторгом смотрел, как все новые и новые планеты обретали названия вокруг дальних звезд, как выстраивались торговые маршруты между цивилизациями и какое открытие они совершили для всего человечества. Новые надписи расшифровывались на русский, по мере освоения Элродом инопланетного языка, и каждый торговый путь рассказывал все больше о быте инопланетян. Главным экспортом планеты были редкие минералы, служившие источником энергии для межгалактических путешествий. Труднодоступность и суровый климат не позволяли работать там другим расам, потому големы были в большом почете у своих соседей. Несмотря на отставание в технологическом плане, их ресурсное превосходство давало им членство в планетарной конфедерации планет. Когда-то давно, их экспедиции к самым дальним планетам галактики вносили огромный вклад в расширение их сферы влияния и ресурсной монополии. С каждой новой надписью на карте и расширяющимися границами колоний големов, Толманин все больше восхищался их достижениями и не мог поверить своей удаче встретить их в экспедиции.

Луркасов же, пройдя по пустым коридорам, набрел на приоткрытый отсек в самой корме корабля. Протиснувшись внутрь, он попытался включить карманный фонарь, чтобы все рассмотреть. Когда же мигающий свет позволил увидеть содержимое, у него пропал дар речи. Погасший в руках источник света был брезгливо отброшен в сторону, и Луркасов достал из-за пазухи АэроЛюм, портативный световой шар, который на Марсе использовали для исследования огромных пещерных систем. Он достал прибор из коробки, сдавил внешний корпус с силой, пока не услышал треск, и разжал ладонь. Маленький белый шарик начал надуваться и светиться тусклым светом. Чем больше его распирало, тем ярче становился свет. Став уже чуть больше футбольного мяча, шарик поднялся из руки Луркасова и воспарил к потолку комнаты, освещая отсек холодным, белым светом. Перед старым солдатом предстала, во всем великолепии оружейная комната. Их оружие было непохожим на человеческое, но другого предназначения эти конструкции не имели. Он смерил взглядом то, что, по его мнению, было винтовкой. Она была под два метра в длину, сделана из камня и была абсолютно неподъемной для человека. Внутри ее прицела стоял огромный, прозрачный кристалл, который Луркасов мог поворачивать в его гнезде. Он вынул камень из оружия и рассмотрел его внимательнее. Кристалл представлял собой многогранную призму с разными углами преломления каждого ребра. Он предположил, что стреляют из такой винтовки светом, который в зависимости от положения кристалла преломляется по-особому, нанося разный урон и давая возможность стрелку вести как прицельный огонь по противнику, так и атаковать бронированные цели. Старый солдат положил призму в карман, записал свои мысли в журнал и принялся рассматривать остальные экспонаты в этом футуристическом музее. Он был очень рад тому, что согласился отправиться в дальнюю экспедицию и вовсю представлял, как сможет стать главным оружейным бароном империи. Никто больше не будет отодвигать его от военной карьеры и не посмеет вспоминать обстоятельства его увольнения из рядов имперского флота.

Никушин же присутствовал в рубке лишь торчащими из-под консоли ногами. С самого детства, любопытство заставляло его разбирать на запчасти все механизмы, до которых он мог дотянуться. В три года он разобрал отцовский коммуникатор, в десять собрал реактивный экраноплан из соседского грузового дрона. Сейчас же, он вовсю пытался понять, как работает сердце этой огромной машины. Он нашел электрические контакты, которые питали станцию, однако не мог понять назначение стольких кристаллов в системе. Выдернув один из них, он услышал голос капитана, сетовавшего на то, что часть панели управления погасла. Тогда инженер, вставив кристалл на место, открыл панель управления и изумленно увидел, что у нее под капотом. Каждая система в корабле, к которой посылался сигнал из рубки, имела в гнезде свою многогранную призму, фильтрующую световой сигнал с панели. При выборе той или иной команды нажатием пальца, световой сигнал прерывался, призма в момент погасшего света поворачивалась в нужный режим, и восстановленный световой поток посылал сигнал на приемник. Это элегантное решение показалось Никушину гениальным, хотя он и не мог понять, почему бы не использовать провода, которые и так были на корабле?

– Это из-за отсутствия металлов, – предположил Толманин – видишь, на карте торговых путей нарисовано, что они зависимы от поставок металлов от своих партнеров. Может, чтобы обезопасить себя от перебоев с поставками, они решили придумать такой способ, который всегда доступен подручными средствами?

– Слушай, а это идея! Объясняет, почему проводов раз, два и обчёлся, а кристаллов и манипуляций со светом так много. Я осмотрел их электрогенераторы, там тоже очень мало проводов. В основном накапливается статика на колеса из камня, который по-видимому хорошо держит заряд. Правда, ни на одной колонии я такого материала не видел еще. Похож на ваш Марсианский железняк. Плохо плавится, очень окисленный, но электрический заряд накапливает прекрасно. Я даже чинил одну перевалочную станцию, где их использовали вместо аварийных генераторов.

Коллеги углубились в обсуждение марсианского грунта и необычных свойств колониальных материалов. Баранович же, разбирая командирские записи, набрел на золотой диск, о котором упоминал пришелец. Он поднял его перед собой и вдруг почувствовал, что для золотого он слишком легкий. Не сумев разобрать надписи на диске, он решил дать его Элроду и попросить показать планету, которая отвечает координатам на диске. После недолгих вычислений, компьютер вывел проекцию сектора и планету. Капитан недоуменно посмотрел на изображение и попросил вывести на экран Землю. Элрод увеличил масштаб и показал небольшую точку в стороне от отмеченной и расстояние в 150 световых лет между ними. Пришедший минуту назад и стоявший неподалеку Луркасов, увидев голограмму, ехидно улыбнулся.

– Вот видите капитан. Диск, который они нашли, был вовсе не тем, что был на Вояджере. Тогда возникает логичный вопрос: кто и зачем делает подделки этого диска? И самое главное: с какой целью те, у кого оригинал, отправляют исследователей по ложному следу? Это похоже на очень хитроумный маневр, с целью всех запутать. Когда мы отправили все наши сигналы в космос, наделали столько шуму, да еще и приложили карту с тем, как до нас добраться, мы и вправду думали, что никто не воспримет это как призыв к действию? Если они покорили космос, смогли понять наше послание, и самое главное прилететь к нам со своих далеких звезд, кто берется утверждать, что они пришли с миром? Особенно если их обычаи и уклад не похожи на наши. Мы со свистом летим к собственному уничтожению, снова сделав свой эгоизм путеводной звездой. А если вы хотите возразить мне капитан, то подумайте сами, если бы мы нашли планету с более примитивной цивилизацией и доложили бы о ней на Землю, думаете мы бы уважительно относились к их порядкам? Первыми налаживать контакт приедем мы, военные, а уж потом все ученые, колонисты и прочие. Вы говорите о том, что мы должны быть открытыми новым контактам и относиться к другим гуманно. А я лишь попрошу вас сказать мне, после того, что нам открыла эта карта, насколько гуманно к нам отнесутся те, у кого сейчас наш золотой диск?

– М-можем спросить у них сами.

Толманин стоял, выпучив глаза и показывал пальцем в иллюминатор. Вся команда отвлеклась от своих занятий и присоединилась к пилоту в его оцепенении. Мимо них, на расстоянии нескольких километров летела флотилия из трех десятков огромных боевых кораблей. Вереницей за ними летели небольшие истребители, изредка отклоняющиеся от формации для патруля. Не в силах пошевелиться, капитан приказал Элроду просканировать корабли и вывести на экраны их боевое оснащение. Но не успел он начать выполнять программу, как пришло сообщение от проходящего корабля. Капитан приказал проиграть его, предварительно переведя через инопланетный шлем.

«Приветствую экипаж исследовательского корабля. Говорит командир первой армии галактического совета. На время прохода армии не меняйте своего положения, не включайте моторы, не поднимайте щиты. Мы находимся в мире с вашей планетой и не намерены вступать с вами в бой. В случае нарушения наших предписаний или каких-либо провокаций, вы будете уничтожены. Спасибо за понимание.»

Команда переглянулась. Судя по всему, пришельцы на кораблях думали, что разговаривают с големами и если они не выдадут себя, то смогут остаться незамеченными. Элрод закончил анализ кораблей и вывел их вооружения на экраны. Даже у видавшего виды Луркасова волосы на голове встали дыбом. Огневая мощь даже одного такого крейсера могла справиться со всеми защитными укреплениями планет, на которых есть человеческие колонии. Вдобавок, Элрод прочертил траекторию движения кораблей и указал их гипотетическую цель. Ошибки быть не могло – они летели на Землю.

Баранович сделал пару шагов назад, но сумел взять себя в руки. Он сказал Элроду зашифровать сигнал и вызвать командование Земли. После минутной задержки им ответил радостный голос. На заднем фоне играла громкая музыка и шло всеобщее веселье.

– Да, центр космических полетов! Только говорите громче, тут у нас музыка.

– Это капитан исследовательского крейсера Вака-Пахи Баранович. У нас для вас срочное донесение. Мы находимся в секторе NP1991 и напротив нас только что прошла армада военных кораблей по направлению к Земле. Срочно передайте в военное командование, чтобы все готовились к нападению!

– Да, вы чего-то припозднились! На нас было нападение, еще вчера. Пара здоровых кораблей прилетела к дальней орбите и атаковала наши аванпосты. Но наши ребята их разнесли в щепки. Мы со вчерашнего вечера празднуем. Так что не рассказывайте нам тут!

– Нет, вы не понимаете, это были разведчики, настоящая армада… – но Баранович не договорил. Голос из первого сообщения вновь обратился к ним по аудиосистеме инопланетного судна.

«Внимание, говорит командир первой армии галактического совета. Вы нарушили наше предписание и не оставляете нам никакого выбора кроме вашего уничтожения. А если бы вы просто сидели молча, пережили бы. Слава империи!»

Капитан еще пару раз крикнул в микрофон для связи с Землей, но понял, что его никто не слышит. Он посмотрел на монитор с нарисованным лицом робота и дрожащим голосом сказал:

– Н-на каком языке было последнее сообщение, Элрод?

– На русском капитан. Оба сообщения были на русском.

Диспетчер в центре полетов все пытался наладить связь с далеким крейсером. Но после нескольких попыток бросил, уж очень частыми стали помехи связи в последние пару дней. Кто-то позвал его в комнату отдыха на разрезание праздничного торта. Отходя от своего места, он увидел мигающие огоньки на пультах коллег, работавших с дальними рубежами. «Надо будет не забыть им сказать, чтоб перезвонили» подумал он, выходя в коридор…