Неприятности. Инструкция по применению

Умывшись, почистила зубы и переодевшись в одежду, которую не так было жалко испачкать во время подземной прогулки, позвала Юльку на экскурсию.

– Как ты здесь вообще что-то разглядела в такой темноте? – протянула она оглядываясь.

– У ментов, конечно, фонарик лучше был, но и к этому привыкнешь. Смотри какие! – я направила свет на один из факелов. – И тут таких много. В коридоре пять штук и еще несколько в зале.

– Зале?

– Ну, как его еще назвать. Смотри! – пропустив подружку чуть вперед, медленно осветила стены и камень посреди комнаты.

Юлька завороженно сделала несколько шагов вперед.

– Его убили прямо на этом камне? – она посмотрела на меня блестящими, сухими глазами.

– Видимо. Эксперт, что осматривал подвал, сказал, здесь не однократно в разное время пускали кому-то кровь и этот кто-то, судя по ее количеству перешел в другой мир. Надеюсь лучший, учитывая обстоятельства перехода. Должно же беднягам хоть в чем-то повезти. Ты видела эту Тамару Николаевну?

– Нет. Только слышала о ней.

– Интересно Лена твоя знает о дополнительной подземной собственности?

– Меня, больше волнует, принимала ли она во всем этом участие.

Юлька потрясла головой.

– В голову не укладывается: неужели мама ее так развлекается?

– Можно понять. В деревне небольшой выбор развлечений.

– А огород, он же большой? – она подняла на меня ошарашенный взгляд. Постепенно до нее дошло, что это был стеб, но улыбнуться так и не смогла.

– Где он лежал?

– Там дальше надо пройти.

С опаской, совсем как недавно участковый она медленно пошла вперед.

– Не бойся мин нет, – не сдержалась я. – Вон там он и лежал.

– Что здесь?

– Не знаю просто тупик.

– Нет, вот лестница. Куда она ведет?

– Чтобы это выяснить надо подняться. Я ее до этого момента не замечала.

– Полезем? – Юлька взглянула на меня вопросительно. А я растерялась, признаться мысль, что придется выполнять свое предложение на практике, меня не успела посетить.

– Ну… давай, – ляпнула я и тут же прикусила язык, но было поздно. Подружка героически стала подниматься первой. Мне не оставалось ничего делать, как последовать за нею.

Лестница была холодной, узкой и невероятно длинной. Мне уже раз пять сильно захотелось передохнуть, но глядя, как худенькая фигурка Юльки упорно двигается в высь, не решилась останавливаться.

Наконец свет сверху стал заметно интенсивнее и запрокинув голову можно было отчетливо видеть хмурое небо в квадратной дырке. В ней же заканчивались ступеньки. На радостях, я все-таки сделал короткую остановку, но заметив, что подружка уже выбирается, поспешила ее догнать.

– Как ты не устала?

– Не знаю. – растерянно пожала она плечами. – Я вообще плохо понимаю, что происходит. Откуда здесь это все и где мы?

Вокруг была небольшая полянка и заросли деревьев и кустарников. Такие густые, что ничего кроме них невидно.

– Похоже в лесу.

– Просто колодец в лесу? Зачем он здесь?

– Нашла у кого спросить, я и ступеньки эти не видела, хотя спускалась в низ несколько раз.

Тут я кое-что заметила.

– Юль, тут тропинка.

Подружка подошла ближе к тому месту, на которое показывала.

– Точно. Идем?

– Идем, – вздохнула я обреченно. – Не обратно же нам спускаться.

Тропинка бежала по живописным местам среди молодых березок и орешника и если бы не мысль, что в лесу мы совершенно одни, то можно было бы даже, получить от нее удовольствие.

Попетляв мы вышли на очередную полянку, на которой неожиданно оказался дом. Самый обычный одноэтажный деревянный. Мои ноги тут же вросли в землю.

– И что теперь? – обернулась ко мне Юлька.

– На избушку Бабы Яги мало похоже, так что давай зайдем познакомимся, – выговорила я с непонятно откуда взявшейся храбростью и шагнула вперед.

– Лучше заранее сообщить о нашем приходе, а то пристрелят ненароком.

Оценив правильность ее слов, не стала ломиться в двери, а позвала.

– Хозяева!

В двери загрохотал замок, она открылась и на пороге образовался старик со спутанной седой бородой и настороженными глазами. Впрочем, настороженность по мере созерцания нас проходила.

Я приветливо улыбнулась. Здесь посреди леса, конечно, старушка, пусть даже со спутанными седыми волосами, лично мне была бы предпочтительнее, но поскольку меня никто не спрашивал, придется подстраиваться под то, что есть. Хорошо еще из домика не вывалилась веселая компашка укуренных отморозков. Так что и на этом спасибо.

– Заблудились мил-девицы? – улыбнулся он.

– Слегка – не стала вдаваться в подробности я.

– Вы тут живете?

– А як жешь. Лесничий я. За порядком тута смотрю. Проходьте.– распахнув дверь пошире дедушка посторонился.

Поднявшись на веранду, я на секунду замерла перед входом, но признаков еще одного антропоморфного существа не заметила.

В доме царил холостятский беспорядок. В раковине одна тарелка с кружкой. Под столом около десятка пустых бутылок. Всего одна комната, в которой вместо двери подранная от времени тряпка, прицепленная, дабы не мешалась, ко вбитому в косяк длинному, гнутому гвоздю. За нею расправленная кровать и маленький телевизор.

– Давненько меня никто не навещал. Вот, поготьте, угощу вас своей наливочкой. Сам делаю. На настоящих лесных ягодках настаиваю. В погребе нацежу понемножку.

Он достал из шкафа синюю пластмассовую лейку для переливания, вынул из пакета у стены пустую полуторалитровую баклажку и оглядев нас спросил.

– А где же ваши ведра?

– Ведра? – наконец подала голос Юлька.

– Ну во что вы грибы собирались складывать.

– Вы знаете… Мы не со всем за грибами здесь.

– Так что ж вы посреди леса-то делаете? – забыв про настойку, он даже присел напротив нас.

– Вы хорошо знаете деревенских жителей?

– Как же не знать? Считай всю жизнь там прожил. Только лет десять назад изба моя погорела и пришлось по соседям мыкаться. Тогда мне начальник наш предложил лесником пойти и лесу пригляд и мне крыша над головой. Да и какая никакая копеечка на жизнь. Мне-то много не надо.

– Не в курсе случайно, – как можно деликатнее поинтересовалась я.– Здесь парнишка подросток, лет десяти ни у кого не пропадал.

Нахмурившись, дедушка, медленно поставив бутылку под стол, провел по нему, будто вытирая крошки и посмотрев на нас из-под лобья сказал.

– Что-то не пойму вы кто такие? Про какого парня говорите?

– В деревне Тамара Николаевна живет. Она в санаторий отправилась, а меня, – запнувшись, оглянулась на подружку и поправилась, – нас оставила за домом присмотреть. Около него сарай, а там в подполе мы случайно нашли тело мальчика.

– Как нашли? – даже сквозь густые брови было видно, как его глаза полезли на верх.

– Случайно, – терпеливо повторила я.– Вот я и хотела узнать: Вы не слышали о пропавших детях в деревне?

– Детях, – глухо повторил он, глядя в пол. – Что-то путаете вы девочки. Не могло в нашей деревне детей пропасть.

– Уверенны?

– Да вы белены объелись! По лесу одни ходите, чушь городите. Идите-ка домой. Займитесь бабскими делами и людей от дел не отрывайте.

Старичок явно разозлился.

– Напрасно вы нам не верите, – заявила подружка.

– Да что ж такое-то? Домой идите сказано вам.

– Почему? Вы же нам настойку обещали?

– Вы сумасшедшие! – отрезал он. – Что такое несете? Никогда такого в нашем селе не было и не будет! Идите отсюда! – окончательно разозлившись он прикрикнул.

Пришлось выметаться.

– Я бы поспорила с нашим диагнозом! – обиженно проворчала я, прикинув где деревня, отыскала подходящую тропинку и пошла по ней. – Дедушка одичал от одинокой жизни в лесу.

– Занятный персонаж.

– С перебором. Если еще одни человек усомниться в моей вменяемости пойду на прием к коллегам бывшего мужа.

– Еще один? – Юлька удивленно подняла бровь. – А… ты мента того имеешь в виду?

– Не мента, а участкового. Мент как раз-таки спокойно опросил меня, понимая, что погреб этот я случайно нашла.

– Я бы на твоем месте не обольщалась. Смотри, чтобы он потом так же спокойно не посадил тебя за убийство.

– Ты чего? – от возмущения я даже становилась. – Какое убийство, если он лежит там неделю?

– Я образно.

– Ну молодец! – всплеснув руками и не найдя как это

прокомментировать пошла дальше.

Глава 7

Следующее утро началось со звонка участкового.

– Оксана Викторовна, сможете подойти ко мне сегодня?

– Смогу, наверное, – накануне вечером мы с Юлькой до глубокой ночи строили предположения о том, что случилось с несчастным мальчиком, а теперь ни один из глаз не хотел открываться. Устав с ними воевать, потянулась и спросила. – А, где вас найти?

– В начале поселка ваша улица на лево, а моя на право. Синий дом, второй по счету.

– Хорошо, – я кивнула. а потом вспомнила, что видеть он меня не может. – До которого часы на месте будете?

– Часа три еще точно.

– Ох. Это в таком ускоренном формате надо увидеться? Я думала в течении дня подойти можно.

– После обеда мне надо в район отъехать. Подойдите пожалуйста, пока я здесь. Сможете?

– Куда деваться? Конечно, только кофе выпью.

– Не торопитесь. Жду Вас.

– Это предложения совершенно противоположного значения, – сообщила я замолчавшей трубке.

В отличии от меня, подружка на общаковом диване ютиться не захотела и на правах старшей по должности заняла комнату своей сотрудницы.

Я пихнула ее в бок

– Отстань. – буркнула она и перевернулась на другой бок. Пришлось ее слегка ущипнуть.

– Что надо? – попыталась приоткрыть один глаз Юлька, но также как и я недавно, безрезультатно.

– Меня участковый вызывает опросить. Эй ты меня слышишь? – так как никакой реакции мои слова, так и не вызвали пришлось еще раз ее пихнуть. Глазки подружка все же открыла.

– Сегодня тебя точно не посадят. Вызывают иди. Мне что тебя за ручку проводить? – сердито рявкнула она и спрятала голову под подушку.

Обидевшись на такое безразличное отношение к моей судьбе, я поднялась и вышла из комнаты.

– Потом я тебя обязательно выслушаю! – донеслось мне в спину. Гордо вздернув

подбородок, ничего не стала отвечать, а пошла себя кормить.

Участковый поселка сидел напротив меня, вертел в руках карандаш и с грустью взирал на окно за моей спиной.

Ничего нового, я как и предупреждала вчера рассказать ему не смогла.

– Должен Вас предупредить. Мать мальчика, которого нашли Мария Степановна Митряхина – жительница нашего поселка. Ее сын пропал пять дней назад. Не известно, как она отреагирует на известие об его смерти. Будьте поаккуратнее с нею.

– В каком смысле? Пять дней назад я и не подозревала о существовании вашего поселка и к пропаже мальчишки не имею ни малейшего отношения!

– Понимаю. Но и Вы поймите. Женщина сейчас в шоке. Трудно ждать от нее адекватных поступков и наказать ее тоже не смогу, если что.

– Что это значит: не сможете, если что? – я нахмурилась.

– Я живу здесь с детства. Мы теть Маше сочувствуем очень. Понимаете?

– Это в смысле, если она меня с горяча пристрелит, то в полиции это спишут на несчастный случай?

– У нее нет оружия. И не думаю, что до этого дойдет, – он покачал головой. – Побудьте пока дома. Участок у вас большой, есть чем себя летом занять. Дайте время женщине прийти в себя.

– Ясно! – я поджала губы. – У Вас остались ко мне вопросы или я могу идти?

– Идите, – кивнул полицейский.

– Кстати об оружии, мальчик был застрелен. Если узнаете, что кто-то неделю назад слышал выстрелы, сообщите мне пожалуйста.

В дом я вернулась злая на весь мир и на Юльку в первую очередь. В конце концов именно по ее милости возникла вся эта ситуация.

Подружка уже встала и устроила на улице импровизированную веранду, поставив на улице перед домом стол с парой стульев, чайник и конфетницу. Увидев меня заискивающе улыбнулась.

– Присаживайся. Сейчас кипяток принесу и пирог почти готов.

– Откуда у нас пирог? – принюхавшись, поняла, что в воздухе действительно немного пахнет выпечкой.

– Это ленивый пирог. Очень простой смешиваешь два яйца, стакан молока, гашеную в уксусе половинку чайной ложки соды и муку. мешаешь тесто, чтобы было по консистенции как сметана и заливаешь в форму для выпечки. Туда же фрукты порезанные и можно ставить в духовку. Получается очень вкусно. Сейчас сама попробуешь.

Бросив последнее на ходу, она унеслась в дом и вернулась, держа в толстых рукавица румяную выпечку.

– Дай вон ту белую тарелку, пожалуйста, – она кивнула на стопку посуды в углу стола. – Я на нее поставлю, чтоб стол не расплавился, а то еще очень горячо.

Поставив тарелку, я принесла чайник из дома и налив чай по чашкам, решила пока не возвращать его на место и засунула под стол.

Такое времяпровождение мне нравилось. Пахло смесью трав, которые, не смотря на прохладную погоду еще не начали желтеть. На бездонном голубом небе лениво плыли пуховые облака. Неудивительно, что большая часть знакомых мне по произведениям поэтов любили проводить время в деревне. Даже мне сейчас чего-то хочется, толи стихи писать, толи петь. В городе таких наклонностей у меня не замечалось.

– Как прошла беседа с участковым? – вернула на землю Юлька. Я тут же вспомнила, как на нее сердита.

– Могу тебе сказать спасибо. Теперь мать мальчика, считает нас виноватыми в смерти сына и если при этом, она перегнет палку в отношении нас, то наказывать ее за это не будут. Так как они все здесь живут всю жизнь и ее сочувствуют.

– Ого! А почему спасибо мне? – почесала подбородок Юлька.

– А из-за кого я сюда приехала? Просила же тебя: скажи не могу ехать, занята очень.

– Ну знаешь ли! – рявкнула она. – До тебя мне еще далеко. По крайней мере живешь в удобном доме, а не протухшем подвале, в котором мне пришлось провести не самые лучшие часы своей жизни. Только потому, что тебе на месте не сиделось. Да и здесь никто тебя не просил в подполе лазить! Надо было спокойно дома жить и помидорки собирать!

– Прости, – виновато пожала плечами я. Подружка, конечно, была права по всем пунктам. – Просто не могу забыть этого пацана. Теперь еще и мама его. Что с нею делать, если буянить начнет?

– Боюсь тебе это надо решить по скорее, – проговорила Юлька, смотря за мою спину.

Обернувшись, почувствовала два равносильных желания: спрятаться в доме и срочно вооружиться чем-то вроде лопаты. В калитку вошла женщина с серым лицом в длинном коричневом платье и черным платком на голове. Мои желания были настолько разными и сильными, что вместо того, чтобы предпринять хоть какие-то действия, замерла на месте.

– Можно? – увидев, что ее заметили, крикнула она.

– Да, конечно, проходите, – ответила гостеприимная подружка, косясь на меня. Хорошо, не делала попыток оставить нас с гостьей на едине.

– Присаживайтесь, – поставив стул к ней поближе попросила я. Так драться ей будет неудобно, а у меня окажется больше маневров в случае чего.

Женщина села и устало посмотрела сквозь нас.

– Меня Маша зовут. Это моего Никитку…– она запнулась,

подбирая слова, – Вы нашли. Он у меня младшенький. Самый шаловливый был. Вечно носился невесть где. Избаловали мы его совсем.

На глазах у гостьи выступили слезы. Я тоже почувствовала, что сейчас разревусь. Еле проглотив комок в горле, разжала челюсти и сказала.

– Мы сочувствуем Вам. Очень.

Юлька сидела молча, видимо чувствуя, что и я.

– Я хочу найти этого гада, что моего Китку загубил. Не смогу спать, пока он на свободе ходит. Он же ест, пьет, ему хорошо, а моего Кита больше нет на этой земле и не будет никогда.

– Его найдут обязательно. Меня уже сегодня опять по этому поводу вызывали на допрос.

– Найдут они, – горько усмехнулась гостья и подняла на нас взгляд безмерно уставших черных глаз. – Ничего они не найдут. Создадут видимость, суеты наведут и спустят, как всегда.

– Зря Вы так. Нам тоже приходилось сталкиваться с полицией. Да там, как и везде много равнодушных ленивых людей. Но, есть и профессионалы. А Вас здесь любят и действительно хотят хоть как-то помочь.

– Кто поможет Ванька? Так у него самого молоко на губах еще не обсохло. Пяти лет не прошло с тех пор, как он носился по деревне на велике и кур пугал. А остальные, – она тяжело вздохнула. – Неужто думаете буду сидеть и ждать, нормальным дело попадет в руки или тем, кому плевать на меня и моего сына? Я к вам вот что пришла, может вспомните хоть что, а? Хоть маленькую зацепку, понять кто сотворил такое.

– Простите, – я покачала головой. – Я сюда позавчера впервые приехала, а он там уже пять дней как был.

– Пять дней. Ровно пять дней, – она опять посмотрела в пустоту и молча вышла.

– Лучше б она драться кинулась. Ненавижу такие ситуации, – я посмотрела на Юльку.

– Значит мальчишка погиб в день своего исчезновения?

– Похоже на то. Иван Евгеньевич, местный мент, говорил, что именно столько дней назад его видели в последний раз. И в подполе он тоже около недели просидел.

– На нем были следы издевательств?

– Вроде нет. Я ничего такого не видела. Сидел в одежде, я даже сначала не поняла, что мертвый, думала приблудился кто-то.

– Почему ты вообще думаешь, что он был в твоем подземелье. Возможно, гулял пацан, баловался и свалился в колодец. Там глубоко и шансов выжить у него не было?

– Нет. Его застрелили.

– Ты откуда знаешь?

– Откуда я могу знать? От участкового, конечно.

– Не понимаю. Одно с другим не сходиться. Весь антураж и камень этот дурацкий, говорит о том, что в подвале психи проводили свои мессы. Кровь, которая там время от времени обновлялась это подтверждает. Но, с каких пор жертвоприношение производят при помощи расстрела? Это уже в стиле нацисткой Германии. Тогда жертвенник не причем. Что же там происходило?

– Возможно он пытался сбежать?

– Такие развлечения, насколько помню принято проводить в компании. Что несколько взрослых человек не смогли поймать пацана и провести все по правилам? Это же ребенок, а не универсальный солдат. Надо еще раз с лесником поговорить. Не понравилась мне его реакция на наше сообщение.

– Он мог и правда принять нас за психопаток, которые порочат его любимую деревню. Подожди, – начало доходить до меня. – Что значит поговорим? Мы должны поговорить?

– Почему бы и нет? – пожала плечами подружка. – Эта Маша, по сути, права. Никогда не сможет знать точно кому поручат расследование дела. Ты много ментов нормальных знаешь?

– А я их разве в принципе много знаю?

– Тебе не стало ее жаль?

– Стало, разумеется. Но мы не умеем искать преступников. Для этого надо учиться в специальном институте. А вот нарваться на неприятности сможем за милую душу.

– А если они продолжат людей убивать? Не влезь ты туда со своим любопытством, то и пацана до сих пор не нашли. А сколько пропавших людей там побывало до этого? Их теперь уже точно не найдут. Лежат в одном из болот округи с камнем на шее, а родственники их даже похоронить по-человечески не могут.

Издав стон, посмотрела на Юльку.

– И после этого ты еще будешь утверждать, что это я втягиваю нас в неприятности?

– Мы аккуратненько. К тому же наш интерес оправдан, тебя подозревают в убийстве.

– Тьфу на тебя! Кто меня подозревает?

– Пришла же участковому мысль, что мать мальчишки может прийти к таким выводам. В любом случае его нашли у нас под боком. Вполне понятно, что у нас появилось желание понять, что происходит.

– Ага. Так же как понято желание у тех психов, которые это творили решить проблему с нашей понималкой раз и на всегда.

– Мы взрослые, физически развитые женщины. Если поймем, что все зашло слишком далеко свалим в город. Там нас никто не найдет. Даже Ленка не знает моего адреса, твоего тем более.

– А ты это имела в виду, под нашей физической развитостью и взрослостью?

Юлька прыснула со смеху.

– На самом деле не это, а что справиться с нами куда сложнее, чем с перепуганным подростком. Главное, пока во всем не разберемся по одной стараться не ходить.

– Да здесь и ходить особо не куда. В лес если только, так туда мне и без сопутствующих обстоятельств не пришло в голову одной идти.

– Тогда пошли вместе, пока не стемнело. Надо разговорить этого лесовичка.

– А если он там в этот раз окажется не один?

– Разберемся, – легкомысленно отмахнулась Юлька и пошла обуваться.

До последнего я искренне рассчитывала, что лесную сторожку мы не найдем, раз уж пошли не через колодец, от которого идет единственная тропинка в том направлении, а через лес. Однако трудностей не возникло, и мы вышли к ней значительно быстрее, чем мне хотелось бы.

– Ну и что, как будем осматриваться? Тихонько подкрадемся, так решит, что жулики лезут и пристрелит с перепугу, как ты в прошлый раз предполагала.

– Давай так. Звать его сразу не будет, но и красться тоже. Спокойно пойдем к двери. Не начнет же он не глядя палить? А если, вдруг с дружками отдыхает, то у нас будет шанс их заметить.

– За что я тебя люблю, так это за здравые мысли.

– Можно подумать меня есть за что не любить.

– Обязательно! За шило в одном месте.

– Кто бы говорил!

Глава 8

У двери тоже было тихо. Я рискнула и заглянула в окно. Никаких озверевших компании за ним не наблюдалось. Только пустой дом. Что происходило в спальне мне, конечно, видно не было, но раз уж так тихо, значит максимум, что там может быть, это спящий хозяин.

– Никого или спит.

– Возможно телевизор смотрит. Он у него есть, я помню.

– А звук убавил, чтобы не мешать белкам в округе орешки закапывать? – огрызнулась я и крикнула:

– Есть кто дома? – и не услышав ответа посмотрела на Юльку. – Как его зовут, не помнишь?

– Мы с ним не знакомились. Все закончилось на предложении выпить настойки.

– Точно! – я покусала губу и еще пару раз крикнула.

– Нет его – сообщила подружка очевидный факт. – В прошлый раз быстро открыл.

– Ну и пошли обратно, – не смогла скрыть радости я и от избытка дурацких эмоций толкнула дверь. Она открылась. Я настолько этого не ожидала, что вздрогнула.

– Ты зачем это сделала? – подружка посмотрела на меня как на ребенка в очередной раз, стянувшего с себя подгузник.

– Ой. И что теперь?

– В деревнях не принято дверь закрывать. Раньше по крайней мере так было.

– И мы можем покопаться в его вещах?

– За это он нас точно пристрелит.

– Скажем, испугались, что ему плохо стало. Зашли посмотреть, – продолжал зачем-то молоть мой глупый рот.

– Хорошо, иди. Если появится, заговорю с ним. Только не забудь убрать все следы своего вторжения и сразу выходи. Иначе не правдоподобно будет.

– Я?

– Ты конечно. Не я же предложила. А мысль действительно удачная.

Чуть не разревевшись от жалости к себе, любимой, толкнула дверь по шире и вошла.

Начать решила с комнаты. Будет крайне неудобненько, если он, проснувшись застанет меня за таким постыдным вторжением в его жизнь. Нам и так здесь были не рады. А от того, что сейчас буду делать взбесится и очень спокойный человек.

Спальня радовала глаз и мои остальные органы пустотой. Кровать заправлена. Я под нее заглянула. Больше мест для осмотра здесь не было. Есть, конечно, подпол, где дедушка хранит свою наливочку, но в него я ни за какие коврижки не полезу. Хватит с меня того, что в сарае у дома. В конце концов, если Юльке надо, пусть сама туда и спускается. Побеседовать у входа, и я могу при случае.

Мысленно рассуждая на эту увлекательную тему, чуть не забыла зачем я здесь. Тем временем чуть не налетела на хозяина дома.

– Здрасте,– проблеяла я. – Мы звали Вас и испугались, случилось что-то. Может нехорошо стало.

Сзади зашумело, по привычке подпрыгнув развернулась. В коридор ввалилась подруга.

– Он здесь?

Я кивнула, показав взглядом на угол кухни. Его не было видно из окна из-за стены.

Проследив за моим взглядом, Юлька приоткрыла рот и выпучив глазки стала похожа на испуганного тушканчика.

– В подполе смотрела?

Теперь пришла моя очередь удивляться. На мой взгляд не самая лучшая тема для беседы при дедушке. Навесив самую дружелюбную улыбку, развернулась к леснику. И только тогда в мою глупую голову пришла мысль, что не может нормальный человек в такой ситуации так долго молчать.

Дедушка продолжал смотреть на шкафчик собственной кухни. Я в нем ничего заслуживающего столь пристального внимания не обнаружила.

– Труп! – взвыла я. – Еще один труп! Да что же это делается, а?

Я посверлила взглядом подружку и несколько секунд даже верила, что получу от нее объяснение этому вопиющему факту.

– Надо в полицию звонить, – вспомнила она о наших гражданских обязанностях.

Я достала мобильный.

– У меня связи нет.

– У меня тоже.