Глаза богов

– Хочешь убить их?

Инк вздрогнул, услышав голос Роун. Он обернулся, но рядом оказалась не возлюбленная, а изменчивый образ в окружении нескольких потоков белого тумана. Дух отражения заговорила снова, но голос слышался иначе.

– Они ограничивают твою свободу. Поэтому ты пришел их убить?

Инк сосредоточился, отбрасывая прочь сводящий с ума шёпот обрывков душ. Они вернулись словно бумеранг. В каждом из них неразличимых слов скрывались силы законов. Сколько бы Инк не отбрасывал их, они возвращались, как волны к скалам. Тогда он стал действовать иначе. Инк поглощал силу волн, одну за другой. Его противостояние тут же отразилось на всём светоче. Он боролся со своей волей и принципами против навеянных тёмных желаний. После каждой маленькой победы что-то менялось.

«Сердце моего микрокосма выросло.»

Инк заметил это после победы над большей частью волн искушений. Кровь дракона рождена из противоречий. Выдержать новые – значит стать сильнее.

– Чего ты хочешь? – Инк говорил едва слышно, чтобы не побеспокоить родных.

– Отправляйся в темницу титанов. Используй оставшуюся там кровь, чтобы стать сильнее.

– Я не могу расшифровать даже кровь родителей Грэнка. Бросить вызов могуществу титанов? Смерти моей хочешь?

– Титаны – не боги. Их сила не сияет в нашем мире. Именно поэтому погибать их отправляли в темницы. Как и всех прочих демонов.

– Вроде того, которого ты назвала «подарком»?

– Случайность, – дух отражения пожала плечами. – Он должен был умереть, но каким-то образом растянул своё существование.

– Ты использовала эту случайность, чтобы лишить меня тонких тел и запереть в нулевом мире?

– Мне нужно, чтобы ты был сильным. Разрушат твои основы – последнее, чего бы я хотела. Павшие уже начали действовать, злые боги освобождены. Появление Дантерро – лишь вопрос времени. Ты должен стать сильнее, если не хочешь погибнуть. Они придут наводить здесь порядок и я не смогу помешать им из-за старого договора.

– И что же будет с моими родными, когда сюда прибудет армия богов?

– Я позабочусь о них. Пока они – обычные смертные, им мало что угрожает. У меня есть власть в этом вопросе.

– Хорошо… Я посещу эту темницу титанов, – Инк задумался в поисках подходящего решения. – Но отказываться от своего текущего положения я тоже не намерен.

Инк дал мысленную отмашку и бессознательная часть его светоча, ответственная за игру, выпустила глобальное обновление. Всем владельцам карт предложили выбрать дальнейшую ветвь развития. Одна из них получила название «Кодекс империума», а другая – «Путь аристо».

– Решил дать им такую силу? Зачем? – дух отражения рассмеялась. Инк знал, что во множестве игроков присутствуют частички её души, поэтому скрыть от матери-предка информацию об игре всё ещё очень тяжело. Но она игнорировала все действия Инка. Он выбрасывал частиц её души из светочей владельцев карт при первой возможности. Инк нарушал баланс мира отражения, предоставляя новые навыки в обход устоявшейся системы. И всё же дух-отражение никак на это не реагировала. Ей будто было наплевать на все его манёвры и действия. – Полагаю, ты думаешь, что они помогут тебе справиться с богами? Это довольно наивные мысли.

– Помощь? – Инк вперил острый взгляд в лицо матери-предка всего человечества. – Они все – обычные подопытные. Мне плевать на то, чего хотят духи, боги, ты или архидемон. Всё будет так, как я решу!

Инк посмотрел на калейдоскоп снов. Роун совсем недавно поменяла в нём обломки чужих душ. Всем в этом доме должны были сниться радостные картины, даруя хороший отдых и поддерживая тихое счастье. Инк развеял мнимое тело, возвращая сознание на арену. Перед самым исчезновением он успел заметить на лице духа-отражения одобрение и заботу. По какой-то причине её облик застыл, совершенно не изменяясь вплоть до самого исчезновения Инка.

На какой-то отчаянно короткий миг Инк захотел, чтобы дух отражения оказалась заботливой матерью человечества.

«Быть может, если мы все… люди… будем воспринимать её именно так, она станет…»

Инк покачал головой. Чувствуя горечь, он прогнал бесплодные надежды прочь.

***

Инк стоял в комнате на арене, прижимая к себе дрожащую Роун. Часть волн докатилась до неё через соединяющую души связь. Инк посылал ей чувство уверенности, заботы и ободрения. По какой-то причине Роун задрожала лишь сильнее.

– Ты как? – беспокойство за возлюбленную терзало и окутывало чувством бессилия.

Роун помотала головой и уткнулась лицом в грудь Инка. Иногда молчание гораздо дороже любых слов.

«Тёмные волны и жажда свободы… от любых цепей и кандалов. Какое сильное чувство. Роун… – Инку не нужно было объяснять что именно чувствовала его любимая, когда её коснулись волны настроения тёмного клинка. – Если однажды она захочет свободы, я дам её.»

Это было странное и противоречивое чувство. Инк желал, чтобы Роун была всегда рядом с ним, но ради её счастья он был готов пожертвовать своим.

«Конечно, – думал Инк. – Ведь моя любовь фальшива, поэтому я готов отпустить Роун. По-настоящему любящий не стал бы этого делать. Так?.. Ну, а пока я буду заботиться о ней. Столько, сколько она позволит.»

***

Нарака сидел в Замке Гудар, вертел в руках печать-ключ, открывающую зал Совета буфера, и вместо радости ощущал лишь разочарование. Его обуревало сильное желание бросить предмет власти в дальний угол каменной комнаты, но это определённо ни к чему не приведёт. Нарака получил власть и влияние. Его многочисленные потомки заняли твердыню, которая некогда принадлежала Де Монтье без каких-либо препятствий. Никто не пытался разграбить архивы, никто не стремился бросать вызов позиции его клана. Механизм управления буфером работал, как строгие часы.

«Нас выбрали, чтобы избежать недовольства между кланами большой тридцатки, – Нарака был не самым образцовым человеком, но дураком его не назвал бы никто. – Мы оказались самым выгодным…»

От брошенной в угол печати-ключа на каменной стене осталась белая неровная выбоина. Вспышка гнева вышла за рамки самоконтроля Нараки. Все его позиции в Совете были унизительной ролью. Он мог бы назвать себя свадебным генералом, но разве его присутствие добавляло важности? Нет. Нарака примерил колпак шута. Никто не пытался отобрать его позицию, потому что сейчас было неподходящее время.

Отсутствие попыток ущемить его права на содержимое Замка Гудар следовало бы воспринимать с благодарностью, но Нарака был не маленьким мальчиком, он видел обратную сторону такой доброты. Все остальные кланы буфера словно говорили ему: «Нам не нужно что-то забирать у тебя в спешке. Мы можем прийти и получить нужное в любой момент времени». Никто не ограничил его клан в знаниях. Де Монтье собрал множество полезных вещей и документов. Склады Замка Гудар ломились от сокровищ. Просто окинув взглядом все накопления Нарака мог сказать, что прямо сейчас он без проблем создаст несколько десятков могущественных демонов путём привития им гэрронов в Каминном зале.

Бездействие кланов выглядело молчаливым презрением. Будто бы никто не верил, что даже использовав всё «наследство» Де Монтье Нарака сможет закрепить свои позиции. Вдобавок, те слова главы Зендэ…

– Знаешь, Де Монтье желал, чтобы его преемником стал Инк Фейт. Он этого не афишировал, но… – так тогда начал разговор Ольгвур Зендэ. – Впрочем, не важно. Делай с этими вещичками всё что хочешь. Мои люди успели немного разграбить Замок Гудар, но я всё верну. Была мысль отдать награбленное Инку Фейту, вот только – ха-ха! – для этого парня подобная мелочь вряд ли хоть что-то значит. Де Монтье выбрал хорошего преемника, но совершенно недооценил своего протеже. Ха-ха! Мне очень интересно, сумеет ли хоть кто-то остановить этого парня? Кажется, для пятого клана настали действительно смутные времена. Развивайся… Кто знает, может быть ты сумеешь получить выгоду от всей этой заварушки.

Молодой лорд клана Зендэ в тот раз так ободряюще похлопал его по плечу. Нарака хотел вцепиться в глотку этому сопляку и разорвать артерию, как это изображают в дешевых ужастиках про вампиров. Вцепить в глотку богу… Нарака сжал пальцы в кулаки до дрожи в напряженных мышцах. Он никогда не забывал, кто именно дал ему артефакт Шестого мира. Инк Фейт… Появился слух, что загадочный Мистер И победил золотого дракона. Не новорожденное божество вроде главы Зендэ, но полноценное высшее существо.

При мыслях об Инке Фейте Нарака испытывал почти суеверный ужас. Это чувство оказалось совершенно иррациональным. Нарака имел возможность двигаться в Расатале теневыми тропами, но Инк Фейт видел его. Все чувства твердили, что это человек как пробудившийся вулкан. Пока все видят лишь тонкую струйку пепла над его вершиной, но скоро грядёт взрыв и всё вокруг зальёт разрушающей лавой.

Нарака не мог объяснить свои предчувствия, но всё равно верил им. Несколько из его детей всегда держались на некотором расстоянии от Инка Фейта. Один из них сейчас следовал за энергетической копией этого Мистера И. Другие могли и не отличить, но вампиры были очень чутки к силе души. Настоящее тело Инка осталось на арене, а часть сознания создала мнимое тело, улетая куда-то на запад.

Нарака ждал новостей и пытался успокоиться, просматривая информацию о кодексах империума и Аристо. Пути Власти и Чести давали различные преимущества и выбрать можно было лишь один из них. Вокруг системы гражданства было много непонятного. Когда в первую неделю десятки владельцев артефакта оказались убиты странной силой, это вызвало много шума. Тогда они не понимали, что первые жертвы были минимальны. Дальше – больше. Слова «развивайтесь или умрите» не были шуткой или розыгрышем.

Все, кто сделал глубокую интеграцию карты гражданина, получил большую выгоду, но в то же время сила карты оказалась внедрена прямо в их душу. Любое непослушание наказывалось нападением на светоч. Те, кому удалось выжить после нападения, получили статус «преступников». Отмываться от «красного» статуса приходилось усердной работой над своим развитием. Всё походило на нелепую игру из мира смертных, но ставки в этот раз оказались куда более высокими, чем ожидали в буфере.

Из-за долгого пребывания в нулевом мире его потомок едва не пострадал от штрафа системы за отсутствие развития. Когда молодой вампир в отчаянии выпил часть жизненной силы случайного человека, система зафиксировала рост праны и посчитала это прогрессом. Нарака и его клан были единственными, кто мог совершить настолько дерзкий обман. К сожалению, другим членам малого круга, судя по всему, подобные ухищрения были вовсе ни к чему. Карта гражданина просто не могла навредить их душам. И всё же… Нарака возлагал на систему большие надежды. Его потомки купили несколько полезных умений в магазине артефакта, отдав взамен информацию из архивов Замка Гудар.

– Империум или Аристо? – первый, судя по описанию, должен был иметь подавляющее преимущество, однако Нарака не спешил с выбором.

***

В пространстве висела женская фигура со скрещенными ногами. Изгибы её тела прикрывало сбившееся складками платье. Тёмные локоны волос почти не скрывали красивое лицо, но рассмотреть его было некому. Руки были опущены вниз. На мизинце левой едва заметно сверкало серебристое пятнышко. Именно его в нулевом мире называли миром отражения.

Правая рука женщины была отведена чуть в сторону. Тонкую кисть обхватывало массивное железное кольцо. К нему была прикреплена толстая, местами покрытая ржавчиной, цепь. Звенья были натянут под весом необычного вида украшений. Неподвижные глаза фигуры смотрели на огромную, почти с неё размерам неровную сферу коричнево-красного оттенка. Назвать эту драконью жемчужину маленьким миром уже нельзя, но и миром великим она не была. Цепь не пронзала это «украшение», а пролегала в неровном разрезе. Карикатурная пасть жемчужины выглядела нелепой, но острота «зубов» не уменьшилась за многие эоны лет. Именно это удерживало женскую фигуру в неподвижности. Стоило ей пошевелиться и она обретёт свободу.

Свобода – один большой обман. Нет ничего чем бы узники дорожили больше, чем своими цепями. Это справедливо и для людей, и для богов. Могущественная не смела шевелиться, опасаясь потревожить вцепившиеся в цепь жемчужины драконов. За первой она видела остальных, но точно знала, что их всего пять. Седьмой мир не был жемчужиной драконьего ожерелья, тот мир уже разрушен и стал открытой площадкой, на котрой сидит другая фигура – мужчина с черными рогами и любопытством ребёнка в глазах.

Еще три жемчужины остались целыми, но не были нанизаны на цепь. Шестая крутилась вокруг пятой, словно Луна у Земли. Абсолютно черная, она хранила в себе величайшую тайну. Восьмая и девятая жемчужины летали по устойчивым орбитам за площадкой седьмого мира. Иногда они появлялись в поле зрения духа-отражения. Эти жемчужины скрывали самое страшное оружие Великого мира, но сейчас могли лишь служить часами для двух узников, соединённых одной цепью.

Дух-отражение не двигалась так давно, что уже сама считала своё тело каменным. Её одежды имели текстуру мрамора, но никогда не сковывали движений. Могущественная отражала состояние мира, но имела силу сделать саму вселенную зеркалом, в котором отразятся её мысли. Сделать камень податливым и нежным как шёлк – мелочь, не достойная упоминания.

Инк пришел к назначенному месту. Чтобы проследить за ним, могущественной не требовалось двигать глазами, да и что с них? Небольшим движением глаз она могла охватить добрую треть Вселенной. Могущественные видят мир совсем иначе – они пронзают слои мироздания взглядом, но осмысленные картины смазываются, превращаясь в смесь красок. Только те, кто превзошел уровень сильных, понимают как важно не только уметь видеть, но и пропускать часть картины мимо. Не будь между словами и строчками пробелов – надписи превратились бы в мешанину букв. Не будь у людей способности забывать, они бы никогда не научились жить в счастье. Все могущественные страдали, желая лишиться своих глаз богов, снова стать просто сильными существами. Бытие сильнейших устрашало ещё больше, но за ним находилась ступень, приносящая истинное облегчение. Слепцы имели могущество и цели для его использования.

Могущественная отвлеклась от завистливых мыслей и снова обратила внимание на Инка Фейта – одного из её особенных детей. Он стоял в воздухе над поверхностью океана, действовал в полном соответствии с переданной ему инструкцией. Под ногами ребёнка разверзлись воды, создавая из падающих каскадом вод гигантские ступени. Лестница к узнице титанов ничуть не напугала мальчишку.

Он рос быстро, как и подобает человеку, но всё равно оставался наивным. Он создал тело из энергии, которая прошла обработку силой Чистоты. Он и сейчас был одержим ею, но так ничего и не замечал. Этот маленький меч становился всё крепче и острее. Могущественная гордилась им, будущим героем. Быть может она была плохой матерью, но ради спасения миллиардов детей погубить несколько сотен – допустимая цена. Могущественная надеялась, что Инк станет последним. Она жертвовала самыми одарёнными, самыми ценными из своих потомков. Большая потеря для всего человечества, но их смерти не будут напрасны. Критическая масса вот-вот накопится. Новый истинный дракон… будет рождён! Чьё сознание в итоге останется? Будет ли это одна из первых личностей или сплав множества – могущественной было уже всё равно. Она так долго ждала, что почти забыла ради чего это всё делает.

Log 0.2.1

Инк прижимал к себе всхлипывающую Роун, пока частица его разума опускала мнимое тело по гигантским ступеням из воды в тёмные глубины океана. Где-то там должна быть темница титанов.

– Я не могу рассмотреть, – голос девушки звучал глухо. – Расскажешь, что там?

Инк хотел было отказаться, ведь ничего особенно интересного ему не попалось…

– Пожалуйста, – попросила Роун мысленно.

– Хорошо, – Инк невольно улыбнулся такому проявлению слабости. – Ниже ступеней ровная каменная площадка. Никаких наростов водорослей или мельтешащих рыб – обычный старый камень. Площадка выложена из одинаковых блоков. Что еще… По сторонам стоят изваяния людей. Статуи высечены грубо, много острых граней. У всех из-за этого лица кажутся искаженными от злости, угрожающими. Точно, они ещё и стоят все чуть наклонившись вперёд, в приседе. И руки так держат, будто бросятся сейчас к непрошенному гостю, чтобы вцепиться в глотку. В глазницах гранёные красные камни. На свету они, наверное, смотрелись бы хорошо.

Роун затихла, слушая Инка. Казалось, она не обращает внимание на слова, но успокаивается от звука голоса.

– Ух ты, вот это уже интересно. Я только сейчас заметил, что все статуи показывают лиц разных рас. И знаешь, что самое необычное? Они все будто бы один человек, воплощенный в разных народностях. Ближняя статуя показывает негроида, другая – араба, третья – европейца, четвертая – азиата, пятая – что-то среднее между предыдущими двумя. Тут есть другие… но я даже не знаю к кому их отнести. Все такие разные и в то же время лицо – одно и то же. Да их здесь… несколько десятков!

– Думаешь, это какая-то загадка от создателей темницы?

– Кто знает… – Инк пожал плечами, радуясь улучшению настроения возлюбленной. – Надо же, не думал, что этот вампир последует за мной под воду. Какой смелый – не то что Нарака.

– Он хочет напасть? – Роун вскинула голову. В глазах с чуть опухшими веками читалось беспокойство. Мнимому телу ничего не угрожает, но вампиры пили саму жизненную силу.

– Не думаю, что рискнёт. Да, и если бы хотел – сил не хватит, – видя, что это не успокоило Роун, Инк поспешил добавить: – Там просто кусочек моего сознания и кровавая жемчужина для сбора крови титанов. Никакого риска нет.

Роун медленно выдохнула и обхватила Инка руками. Беспокойство никуда не исчезло.

«Кстати, насчет жемчужины…»

Инк прикоснулся частью своего разума к сердцу маленького мира, служившего ему складом вещей. Он без труда может заставить это пространство поглотить вещь из нулевого мира или выплюнуть обратно, однако у жемчужины должно быть более интересное использование. Бог-ремесленник чуть не танцевал от радости, объединив ядро артефакта с сердцем разрушенного маленького мира.

Инк пытался настроить кусочек своего разума не на простое управление, а на полноценное слияние. К его удивлению, всё получилось почти естественным образом. Частица светоча стала ощущаться иначе. Это была еще часть его разума, но в то же время стала чужой. Чувство оказалось крайне сложным и отчасти неприятным. Ситуация походила на внезапно отросшую вторую голову. Другой разум оказался настолько примитивным, что легко подчинялся всем командам оригинального светоча Инка.

«Попробовали и хватит… – Инк попытался разделить светоч и кристалл его особом хранилище, но ничего не вышло. Он ощутил пробуждение в сердце маленького мира инстинкта самосохранения и слитая с ним частица светоча тоже стала сопротивляться. – Бороться с самим собой – что может быть глупее?»

Инк тянул часть светоча наружу из сердца маленького мира. Сильнее и сильнее. Кристалл обдал его вспышкой страха и совершил нечто совершенно неожиданное. Маленький мир, который до этого использовался Инком как обычное хранилище вещей, начал двигать своей псевдопастью и втягивать белую энергию. Частица светоча Инка тут же онемела, как отсиженная нога. Он больше не мог вернуть себе контроль над кусочком души, а маленький мир ожил, перемалывая чистую силу.

Ситуация оказалась настолько абсурдной и непредвиденной, что Инк не сразу заметил появления возле его мнимого тела проекции духа-отражения.

***

– Не стыдно обманывать девочку? – мать-предок не скрывала насмешки.

– Я не…

– Знаешь, в чем отличие обычного хранилища от настоящего микрокосма? Последнее имеет свои инстинкты. Один из них – поглощать еду. Как бы ты ни пытался контролировать их, пока существует угроза, твой собственный маленький мир будет стремиться набить своё брюхо. Ты же видел их – они всё время жрут! Маленькие паразиты на теле Вселенной.

– Я воскресил этот маленький мир.

– Инк, ты еще слишком невежествен, чтобы надеяться обмануть меня. Воскресить маленький мир? Это невозможно.

– Тебе то откуда знать? – дух отражения дернулась, промолчала. Инк понял, что задел её чем-то, но причина оставалась неясной. В который раз он подумал, что ему ничего не известно о матери-предке.

– Вот как ты заговорил… Откуда мне знать? – дух-отражения приближалась, а её облик продолжал непрерывно меняться. – У меня нет отросло такое природное хранилище – тут ты угадал. Вот только… – мать-предок коснулась мнимого тела Инка. Он замер от чувства бесконечного могущества. Будто сила плескалась где-то позади туманной фигуры собеседницы, на изнанке пространства. – Знаешь куда делись все истинные драконы? Почем их больше нет в Великом мире? Я скажу тебе, мой дорогой мальчик, – дух-отражения стояла за спиной Инка. Он чувствовал прикосновение её дыхания к левой щеке. Мать-предок прошептала в ухо: – Они все убиты. Я убила их. Всех истинных драконов до единого, – волосы духа-отражения скользнули по спине Инка, когда она подвинулась на полшага, чтобы приблизиться к другому уху и добавить: – Никто из них так и не смог воскреснуть, а их маленькие миры обратились ловушками-наследиями с кусками ядер душ. Все маленькие миры – жемчужины, вытянутые из обглоданных трупов истинных драконов. Вот откуда мне знать.

Мать-предок обошла Инка. Её палец скользил по его телу, позволяя чувствовать непознаваемую мощь. Эта сила убеждала в правоте слов духа-отражения лучше любых доказательств. Золотой дракон? Инк с ужасом осознал, что его опасный противник оказался обычной ящерицей по сравнению с настоящей богиней. Мать-предок источала могущество. Бог-зверь более не казался высшим существом – разве что сильным монстром.

Дух-отражения отошла чуть дальше, разорвав контакт с мнимым телом Инка.

– Будь хорошим ребёнком, – мягко проговорила она. – Зайди в темницу титанов и создай себе самое крепкое тело, какое только сумеешь. После этого я сделаю тебе подарок. Ты будешь в восторге, поверь мне.

– Де Монтье говорил, что темница титанов открывается с определённой периодичностью. Сроки уже вышли. Это очевидная ловушка, но я не понимаю зачем тебе загонять меня туда.

– Ловушка, – мать-предок добавила в голос иронии. – Маленькая ложь – обычный стимул. Для претендента на титул мастера крови ты недостаточно одержим сбором образцов ихора. Когда я начинала изучать тайны генов и родословной, во мне горела неудержимая страсть. Я вступала в битвы, чтобы нанести зверю или богу хоть небольшую рану. Получив образец, сбегала прочь. Мне приходилось бороться с падальщиками мира богов за возможность урвать кусочек плоти от павших высших существ. Ты же слишком осторожен. Прояви больше инициативы на выбранном пути.

– И танцевать под дудку первого встречного?

Дух-отражения беззаботно рассмеялась.

– Тоже верно. Разумная осторожность – важное качество. Здесь, – она повела рукой вокруг, – тебе беспокоиться не о чем, Инк. Я открою тебе темницу титанов. Создай тело, которое позволит выбраться наружу самостоятельно. Справишься с этим заданием, отведу тебя в особенное место.

– На встречу с ещё одним случайно выжившим демоном?

– Не строй из себя обиженного подростка – тебе не идёт. Многие мечтают войти в горнило хаоса. Ты сможешь. Только там тело титана окончательно превратится в твоё собственное.

– Без всякой дани в виде ресурсов?

– Они нужны для открытия прохода в первый мир, – с улыбкой пояснила мать-предок. – Арена вознесения – огромная сцена, где каждый играет свою роль. Доступ к горнилу хаоса – небольшой бонус за старания. Тебя я проведу за кулисами, тихо и незаметно. Я так долго и верно играла роль узницы, что имею право на маленькие преимущества, как считаешь?

Инк молчал. Не в его положении пытаться угадывать замысел матери-предка.

– Ну же, соглашайся. Я всегда была на твоей стороне. Без моей помощи… где бы ты был? Кем бы ты был? Очередным ничтожеством на обочине жизни.

– Чего ты добиваешься?

– Мои слова имеют слишком большой вес. Не стоит привлекать внимание к нашим делам.

– Всегда одни и те же отговорки.

– Это всё, что я могу предложить.

– Хорошо, – Инк решил, что попробует рискнуть.«В конце концов, это не моё настоящее тело. Похоже, моему настоящему микрокосму придётся сесть на диету. Не хочется проверять, как мать-предок отреагирует на то, что мне удалось створить нечто „невозможное“». – Подожди минутку, мне нужно забрать экспериментальный материал.

Со стороны гигантских ступеней медленно шел вампир. На лице потомка Нараки был написан ужас – тело двигалось помимо его воли.

– Твои карты настолько полезны. Прекрасная выдумка – артефакт Шестого мира.

– Ты знаешь, что там? На самом деле.

– Конечно. Не проси рассказать. Шестой мир – запретная территория. Даже Восьмой с Девятым куда дружелюбнее.