Когда камни меняют цвет

– Доброй ночи, милый, – услышал он нежный голосок, показавшийся риору знакомым. – Ты пришел ко мне…

Порывисто обернувшись, советник окинул обладательницу чарующего голоса пристрастным взглядом. Маска скрывала большую часть ее лица, но губы, открытые взору, Тиен узнал сразу. Слишком много раз он рассматривал их, терзаемый затаенными желаниями. Впрочем, приветливая улыбка, игравшая на манящих устах, мгновенно исчезла, как только девушка узнала своего посетителя. Она охнула, дернулась было, желая убежать, но риор перехватил ее за руку и сорвал маску.

– Очень мило, – ледяным тоном произнес советник, рассматривая личико благородной лейры, перекошенное от страха. – Так вы шлюха, дорогая моя.

«Тини» охнула повторно, лицо ее скривилось, и слезы побежали по пылающим от стыда щекам. Она повалилась на колени, и советник шагнул в сторону, вдруг испытав брезгливость. Лейра закрылась ладонями и надрывно всхлипнула:

– Не губите меня, риор Дин-Таль, молю вас!

– Как же вы собирались скрыть свой грех от будущего мужа? – спросил он, ощущая прилив гнева, ибо этим дураком мог оказаться он сам. – Изображали бы муки во время первого соития, а после подлили кровь на ложе? Как вы хотели провести того глупца, кто позарится на вашу милую мордашку?

– Мое девство не нарушено, – замотала головой лейра. – Есть иные способы… Боги, – она зарыдала с новой силой.

– Что толкнуло вас на эту мерзость?

– Отец скуп. Он отказывает мне в мелочах, но вовсе не спрашивает, откуда они у меня появляются, – призналась «благородная» девица. – Не губите…

Дин-Таль рассматривал ее со смесью брезгливости и недоумения.

– Да как же вы осмелились на подобное? Вас ожидает прилюдная порка уже только за то, что вы покидаете отчий дом под покровом ночи. Только за это! Но если станет известно о ваших забавах…

– Умоляю… – простонала она, предаваясь своему отчаянию с новой силой.

– Собирайтесь, мы отправляемся домой, – бросил ей советник и подошел к двери. – Я не выдам вашей отвратительной тайны. Но вам должно знать, что она известна не только мне. Меня направили сюда и именно для того, чтобы я увидел ваше падение собственными глазами. Если не оставите этого занятия, ваше будущее окажется слишком печальным. Идемте.

Лейра не осмелилась перечить. И до дома градосмотрителя они добрались вместе. Тот, кто сопровождал девушку, так и не показался, но риор слышал его шаги за спиной. Впрочем, оборачиваться и рассматривать наперсника легкомысленной девицы у Дин-Таля не было никакого желания. Разумеется, мысли о женитьбе покинули его в тот момент, когда Тиен обнаружил, как приглянувшаяся ему лейра зарабатывает на «всякие мелочи». Как собиралась жить дальше дочь высокородного риора, Дин-Таля не касалось. Он покинул Линаль без сожалений и желания вернуться.

Впереди оставалось еще несколько городов, которые ему было приказано осмотреть, и советник решил, что более не будет искать себе невесты. Пусть идет, как идет. Если Богам угодно, то в Борг он вернется с мыслями о новой знакомой, если же нет, то женится, на ком скажут, и больше не будет забивать голову блажью о новой любви. В конце концов, служить госпоже былые чувства давно уже не мешали.

С этими мыслями советник покинул временное ложе и зябко поежился, как только выбрался из-под одеяла. Угли в камине остыли, и холод заполз в необитаемое жилище, мало заботясь о случайном госте. Впрочем, гостя холод заботил еще меньше. Он не был изнеженной лейрой. Умывшись ледяной водой, Тиен фыркнул больше от удовольствия, чем от отвращения. Бодрость и желание действия наполняли тело высокородного риора. К тому же его ожидала очищенная от грязи и просушенная одежда. Что еще надо было для счастья? Разве что хороший сытный завтрак, и можно было собираться в дорогу.

Вскоре советник был одет и накормлен, что только прибавило доброго расположения духа. Он покинул выделенную ему комнату и вышел на прохладный утренний воздух. Вдохнув полной грудью, риор огляделся.

– Где смотритель? – спросил он стража.

– На стене, риор советник, – ответил тот, и Дин-Таль неспешно направился на крепостную стену.

А куда ему было спешить? Погода нынче не обещала таких каверз, как вчерашняя, загнавшая его в Тангорскую крепость. От того снегопада не осталось даже воспоминаний, и казалось удивительным, что посреди весны мог так буйно сыпаться снег.

– Доброго утра, риор советник, – услышал Тиен еще от одного стража, кивнул ему и усмехнулся тому, как быстро разносятся вести в крепости.

Это было неудивительно. Развлечений здесь было слишком мало, чтобы появление важного гостя осталось скрыто хоть от кого-то из обитателей, кроме заключенных, разумеется. Их радовать даже такими новостями было некому. Большая часть из них попала сюда после заговора, едва не лишившего жизни лиори пять с лишним лет назад. И вряд ли кто-то в крепости испытывал к предателям дружеское расположение.

– Где смотритель? – в очередной раз спросил Дин-Таль, пока так и не обнаружив искомого риора.

– Да вон он, – указал страж. – Приглядывает.

Советник кивнул, наконец, разглядев смотрителя крепости. Он уже сделал несколько шагов, когда опомнился и удивленный обернулся к воину, однако уточнять, за кем наблюдает сам риор смотритель, не стал. Это можно было узнать, подойдя к мужчине, привалившемуся плечом к выступу на башне, к которой плотно примыкала крепостная стена.

– Доброго утра, риор Дин-Шамис, – поздоровался советник, и тот вздрогнул от неожиданности.

Смотритель обернулся, и Тиену показалось, что вид у риора растерянный, словно его застали в тот момент, когда он не ожидал свидетелей, и даже был раздосадован этим. Дин-Таль посмотрел в ту сторону, куда всё это время глядел высокородный, и обнаружил за выступом одинокую женскую фигуру в простом темном плаще. Ветер сорвал с ее головы капюшон, и советник увидел светлые волосы.

– Ирэйн? – изумился Дин-Таль, и она обернулась.

– Госпожа дозволила узнице две прогулки в день, риор советник, – поспешил уведомить смотритель. – Я посчитал, что женщине незачем находиться среди мужчин – заключенных, потому лейра Дорин проводит указанное время здесь.

Дин-Таль рассеяно кивнул и приблизился к узнице, всё еще в ошеломленном молчании смотревшей на него. Тиен готов был сам себе отвесить затрещину за собственное удивление. Конечно, она в Тангорской крепости! Где ей еще находиться, если Альвия заточила сюда свою вероломную кузину вскоре после возвращения себе трона. Но он так давно не вспоминал об этой женщине, что даже как-то позабыл о самом ее существовании. Поначалу, когда душевная боль была еще сильна, Дин-Таль некоторое время думал об Ирэйн Дорин. Ему тогда нужно было знать, что и он может быть кому-то необходим, как воздух, чтобы не пасть в собственных глазах еще ниже, чем пал тогда. Но потом, когда пришло успокоение, размышления об узнице постепенно покинули его голову. Их сменили иные заботы. И вот он стоял перед женщиной, которую когда-то мечтал придушить собственными руками, а сейчас рассматривал так, словно видел заново.

Она изменилась. Одиночество и печальное уединение наложили свой отпечаток на свежие черты юности. Она стала иной, мало похожей на ту девицу, какой Тиен запомнил лейру Борг до замужества. Ирэйн заметно повзрослела. Уголки ее губ скорбно опустились, и глаза утеряли былой блеск. Вместо затейливой прически, ее волосы стягивал простой пучок на затылке без всяких ухищрений. Серое платье из дешевой ткани скрывал такой же темный плащ. Румянец, прежде покрывавший нежные ланиты, исчез, уступив место постоянной бледности.

– Доброго дня, риор Дин-Таль, – наконец произнесла она и отвернулась, вновь устремив взгляд вдаль.

– Как ваше здоровье, лейра Дорин? – задал вопрос советник. Он не знал, что сказать. Наверное, и вовсе бы не приблизился, если бы был готов к этой встрече. Но неожиданность сыграла свою роль, и теперь стоило что-то говорить.

– Благодарю вас, – Ирэйн полуобернулась, и на ее губах мелькнула слабая вежливая улыбка. – Мое здоровье в порядке. Как дела в риорате?

– Эли-Борг процветает.

Они немного помолчали, и Тиен решил, что можно уже и уйти, когда Ирэйн вновь заговорила:

– Я слышала, что госпожа родила наследника. Наверное, он милый. Лиори всегда была хороша собой, да и супруг ее привлекателен. Их дитя должно быть красивым.

– Перворожденный Бриар хорош собой, – подтвердил ее догадку Дин-Таль. – У него глаза матери, он и ликом походит на всех Эли-Боргов, но волосы достались от отца.

– Мне бы хотелось увидеть его, – вновь слабо улыбнулась узница. – Но вы хорошо описали Перворожденного, теперь я могу его себе представить.

– Но Бриар не единственное дитя правящей четы, – зачем-то уточнил Тиен. – Лиори, с благословения Богов, разрешилась от бремени второй раз.

– Правда? – лейра порывисто обернулась к советнику. – И кого же Боги послали нашей госпоже?

– Вновь мальчик, – невольно улыбнулся Дин-Таль. – Его назвали Родригом, теперь в честь второго деда. Старший риор Дин-Кейр был безмерно счастлив.

– Пусть Боги хранят будущее Эли-Борга, – искренне произнесла Ирэйн и уже не стала отворачиваться, решившись рассмотреть советника. Но вскоре все-таки отвела взгляд и повернулась так, как и стояла прежде. – Вы всё также красивы, Тиен. Наверное, вы тоже давно женаты, и в вашем замке звучит голос вашего дитя.

– Я не женат, – ответил высокородный риор. – Мой замок пуст и заброшен.

Узница с удивлением взглянула на него, и от этого взгляда Дин-Таль вдруг смутился, словно его поймали на чем-то постыдном.

– Почему? – спросила женщина. – Вы так привлекательны, к тому же занимаете высокую должность, раз смотритель спешил оправдаться перед вами. Любая лейра была бы счастлива взять имя вашего рода.

– Я не хочу любую, – ответил он и удивился собственной искренности.

К чему открываться перед узницей, к которой он некогда испытывал неприязнь, даже ненависть? К чему вообще весь этот разговор?! Легкое раздражение кольнуло Тиена, но он сразу выдохнул. Любопытство лейры было понятно, для нее каждая новость была, как глоток свежего воздуха. И, наверное, она готова была разговаривать даже об урожае прошлого года, лишь бы еще немного растянуть это краткое оживление в ее однообразном существовании. Впрочем, о наследнике и его брате она интересовалась искренне. Должно быть, часто думает о детях, раз это стало первым, о чем спросила узница.

– Тогда я желаю вам встретить ту, которая станет для вас особенной, – произнесла Ирэйн.

– Благодарю, – пробормотал советник, рассеянно склонил голову, прощаясь, и направился прочь, не видя смысла в продолжение беседы.

Но отойдя, вновь обернулся и встретился с тоскливым взглядом узницы. Она невесело усмехнулась и завертела головой в поисках смотрителя, который отошел на время их разговора.

– Риор Дин-Шамис, я замерзла, – донеслось до Дин-Таля. – Я могу вернуться в мою темницу?

– Разумеется, лейра Дорин, – кивнул смотритель и сделал приглашающий жест.

Тиен некоторое время наблюдал за тем, как Ирэйн уходит со стены, после обернулся к стражу:

– Капризная? Заносчивая? – спросил советник. – Пытается управлять? Требует к себе особого отношения?

Страж ответил недоумением во взгляде, не сразу сообразив, чего от него хочет высокородный риор. Наконец, посмотрел в ту сторону, куда глядел Тиен и махнул рукой:

– Боги с вами, риор советник. Какой там требует?! Первое время лейра вообще ни с кем не разговаривала. Только все плакала да прощения просила.

– У кого?

– Так знамо у кого, – страж посмотрел на советника, как на несмышленое дитя. – То с отцом разговаривала, то с мужем. Перед одним винилась, что позором стала для рода, перед вторым каялась, что не полюбила его, пока был рядом. Это товарищ мой сказывал, он у темниц стоит, мимо двери ее ходит часто. А потом затихла. Думали, помрет с горя, но ничего очухалась. Давно уж не плачет, только тенью ходит. Не бранится, ничего не просит. Чего принесут, тому и рада. Смотритель ей, вон, повадился книги таскать, так и не улыбнулась даже. Ой… Не выдавайте. Так-то никаких послаблений ей нет. Как лиори велела, так и содержим.

– Не выдам, – усмехнулся Дин-Таля, думая, что из этой поездки он вернется без невесты, но зато полный чужих тайн. – Стало быть, ни разу за эти годы не показала дурного нрава?

Страж пожал плечами, после отрицательно мотнул головой, и полюбопытствовал:

– А чего спрашиваете, высокородный риор? Зло на лейру держите?

– Почему так решил? – с ответным интересом посмотрел на него Дин-Таль.

– Так уж больно хотите про нее дурное услышать, – усмехнулся простолюдин. – Вот мне и подумалось, что зло затаили. Только зря это. Нет в ней корысти. Если и было чего, то со слезами вышло. Вон, смотритель наш, так и увивается вокруг. То поддержать на лестнице хочет, то книгу ей несет, то сам на прогулке приглядывает. Хотела б лейра, уже б чего только в своей темнице ни имела, а то и вовсе в его покоях жила… Ой.

– Не выдам, – заверил Дин-Таль, едва сдержав смешок. – А что лейра?

– А она «благодарю» да «спасибо», и ничего больше. Не надо ей этого.

– Ясно, – кивнул советник.

Он спустился во двор и вскоре покинул Тангорскую крепость, спеша заняться тем, для чего был отправлен госпожой в это путешествие.

Глава III

Тангор стоял в часе конной езды от Тангорской крепости. Это был небольшой город, несмотря на то, что стал центром округи. Род Тангор, некогда владевший этими землями, исчез более ста лет назад, оставив потомков только по женской линии. Когда-то крепость была замком владетелей этих мест, а город носил название Тангорин.

Постепенно замок разросся до размеров крепости из-за близости границы с Эли-Хартом, и жители окрестных деревень и Тангорина спешили укрыться за высокими стенами крепости Тангор, если наступали тревожные времена, и враг подступал слишком близко. И тогда на стены вставали все мужчины, оказавшиеся в крепости. Тангор нередко надолго задерживали вражью рать, пока лиор со своим войском спешил навстречу с захватчиками.

Однако из-за частых войн граница отодвинулась, ухватив небольшой кусок прежних земель горного риората, и крепость более не имела прежней важности, а вскоре погиб на турнире последний риор Дин-Тангор. Нелепейшая смерть! Выбитый из седла, он упал и сломал себе шею. Первенец последнего представителя славного рода родился прежде времени и не прожил дольше двух часов. А следующее дитя, которым была беременная лейра Тангор на момент смерти супруга, оказалась девочкой. Так что наследников бедолага не оставил, и лиор, даровав вдове с дочерью новый замок и земли, забрал крепость.

Некоторое время она продолжала служить, как пограничный рубеж, но и это время миновало, и властители Эли-Борга устроили здесь тюрьму. Город же переименовали из Тангорина в Тангор, как память о тех, кто владел этими землями и не раз проявлял чудеса доблести и храбрости. И все-таки это было захолустье, сильно удаленное от Борга.

Тиен бывал здесь раньше, но никогда надолго не задерживался, всего лишь останавливался проездом. Где дом городского смотрителя он знал, хотя и найти его было несложно. Устройство всех городов было похоже друг на друга: стоило выехать на главную улицу, и она обязательно приведет к большой площади, на краю которой будет стоять дом городского управителя. Неподалеку от него будет расположено здание управы, еще чуть дальше дом главы городской стражи, и уже оттуда в разные стороны разбегутся улицы, на которых стоят дворцы местной знати. За ними начнутся торговые кварталы, где между лавками можно увидеть гостевые дома.

По лавкам можно было понять, что за постояльцы останавливаются во временном приюте. Ювелиры, портные, менялы были явным указателем, что здесь обитает публика побогаче и поблагородней. Между лавками зеленщиков и сапожными мастерскими ютились гостевые дома, где ночлег стоил недорого, но и обслуга была далеко не лучшей. Ближе же к окраинам, где жители не отличались ни достатком, ни послушанием городской управе, стояли постоялые дворы и харчевни, куда приезжему не стоило соваться, если он не опасался за свой кошелек и здоровье. В таких местечках любили собираться шайки городского ворья. Здесь же можно было сбыть краденное, а еще воспользоваться услугами дешевых шлюх. Местные пользовались, заезжие опасались.

Однако туда путь риора Дин-Таля не лежал. Его ожидал центр города и дом градосмотрителя, где уже должны были подготовить комнаты. Впрочем, готовили не только комнаты к приезду советника лиори, весь город сейчас едва ли не лизали языком. Тиен никого не предупреждал о своем приезде, потому заставал города в том виде, в каком они были до его появления. Хотя чем дольше продолжалась проверка, тем чище становились города на пути советника. Вести разлетались быстро. И дела спешно приводились в порядок. Никому не хотелось лишаться ни доходных мест, ни собственных рук, если на душе лежал грех мздоимства. А такие полномочия у высокородного риора имелись, и он ими успел воспользоваться в двух городах…

– Риор советник, как ужасно, что вас захватила непогода!

Дин-Таль еще не успел спешиться, когда раздался этот возглас. Он повернул голову и сразу увидел незнакомца, спешившего ему навстречу. Ощущение, что на него надвигается гора, было столь явственным, что жеребец советника испуганно вздрогнул и попятился назад, но был удержан своим всадником. Тиен спешился и развернулся к градосмотрителю.

– Доброго дня, риор Дин-Роэн, – приветствовал человека-гору советник. – Благодарю за заботу, со мной всё хорошо, я укрылся в Тангорской крепости.

Роэн обладал внушительным телосложением. Рост его был огромен даже для высокородного риора, но кроме этого градосмотритель явно обладал отменным аппетитом, и его объемное чрево было тому доказательством. Дин-Таль попытался представить доспехи, в которые можно было впихнуть столь солидного мужа, и пришел к выводу, что вместить Дин-Роэна способен только шкаф, не меньше. Он невольно хмыкнул, но спрятал смешок за покашливанием и приветственным легким наклоном головы.

– Вы простыли, – мрачно констатировал смотритель Тангора. – Архонова непогода добила вас, риор советник. Мой долг исцелить вас. В ином случае, что я скажу госпоже, если она спросит: «Что ты сделал, Гифрен, чтобы спасти моего советника, которого я доверила твоим заботам?». И что я смогу ответить Перворожденной, риор Дин-Таль? Нет уж, я спасу вас от гибели!

Тиен поперхнулся, даже не найдя, что ответить на эту самоотверженность, и поплатился на растерянность крепким объятьем, в которое его захватил тангорский исполин, разом лишив советника всего воздуха в легких.

– Вы в своем уме? – просипел Дин-Таль в тщетной попытке освободиться из рук Роэна.

– Я радею за ваше здоровье, – наставительно ответил градосмотритель.

– В своем радении вы лишите меня жизни, – возмутился советник, но сдался, поняв, что смотритель Тангора полон служебного рвения. Тиен расслабился и покорился: – Исцеляйте. Только дайте мне идти собственными ногами.

– Вы в силах? – забеспокоился Дин-Роэн.

– Будьте уверены, – заверил его советник, и великан сдался, нехотя выпуская добычу из рук. – Но я буду приглядывать за вами.

Дин-Таль не ответил. Он с жадностью набрал полную грудь воздуха, после шумно выдохнул и обеспокоенно покосился на градосмотрителя, уже опасаясь, чтобы тот не углядел новых признаков скорой смерти советника лиори. Дин-Роэн заботливо поддержал его под локоть, но этим ограничился. Тиен хотел закатить глаза, но передумал. Близость градосмотрителя вынуждала быть начеку. И как бы он ни бесился в душе от ненужной заботы, ощущая себя трепетной лейрой, но лицо его осталось непроницаемым.

– Моя матушка знала рецепт отличного снадобья и передала его мне перед своей смертью. Будьте уверены, риор советник, как только вы отведаете его, вас уже будет сложно удержать на месте. Невероятная бодрость! И никаких следов простуды, – счастливый в своей опеке заверил исполин. – Дайте мне день, и завтра даже не вспомните о непогоде.

– Архон, – сквозь зубы выругался Тиен. Такого с ним еще не бывало.

Смотрители городов лебезили, заверяли в вечной преданности госпоже, смотрели в рот, или же вели себя спокойно и достойно, но чтобы он ощутил трепет перед тем, кто должен был трепетать под его суровым взглядом, такого еще не случалось. Дин-Таль не боялся Роэна, как противника, но вот как друга… И предчувствия риора не обманули.

– Перво-наперво я вас хорошенько прогрею! – жизнерадостно объявил градосмотритель, стоя в покоях, предназначенных для гостя.

Отойдя на безопасное расстояние, Дин-Таль окинул взглядом Дин-Роэна и сухо ответил:

– Моему здоровью ничего не угрожает, уверяю вас. Оставьте вашу заботу, и пусть мне приготовят купальню. Большего не нужно.

– Конечно-конечно, – закивал великан, глядя на советника с умилением, с каким смотрят на неразумное дитя. – Воду уже греют, не извольте беспокоиться.

– Больше ничего не надо, – повторил Тиен, с подозрением глядя на градосмотрителя, тот покладисто кивнул, и это вызвало новый приступ беспокойства.

Роэн вышел из покоев, пожелав доброго отдыха. Дин-Таль еще с полминуты сверлил закрывшуюся дверь, после передернул плечами и проворчал:

– Пожри его твари Архона.

Когда купальня была готова, советник, более не ожидавший подвоха, разделся и со спокойной душой погрузился в теплую воду. Он прикрыл глаза, стараясь найти утраченное душевное равновесие. Так он пролежал минут пять, ни о чем не думая, но всё более погружаясь в приятную негу.

– Девочки, вперед! – этот громовой раскат раздался столь неожиданно, что Тиен дернулся, распахивая глаза, и едва не нахлебался воды.

Он отчаянно закашлялся, не успев высказать своего негодования, зато смотритель Тангора не дремал.

– Какой дурной кашель! – возопил исполин. – А вы меня уверяли, что совершенно здоровы. Как не совестно, риор Дин-Таль?! В то время как на вас лежит дело, доверенное нашей госпожой, вы так беспечно жертвуете своим здоровьем! Как хорошо, что самому себе я доверяю больше, чем кому бы то ни было! За дело! – этот приказ относился уже к стайке прислужниц, застывших вокруг купальни, словно ратники перед сечей.

– Вы совсем одурели! – в ярости воскликнул Дин-Таль, прикрыв рукой срамное место. – Все вон!

Прислужницы обернулись к своему хозяину, и тот повторил:

– За дело!

И тут же на высокородного риора, всё еще ошеломленного натиском, обрушился поток настоев и горячей воды.

– Вы меня сварите зажив…

Возмущенное восклицание Тиена захлебнулось в следующем повелении градосмотрителя, заглушившем советника. В купальную ворвались слуги мужеского пола со странным сооружением в руках. Дин-Таль успел разглядеть в этом сооружении горку камней. Слуги удалились, и одна из женщин плеснула на камни очередную порцию травяного настоя. Купальня наполнилась ароматным паром.

– Боги, – простонал Дин-Таль.

– Вам рано думать об их царствии, риор советник, – подмигнул Дин-Роэн. – Моими стараниями вы надолго задержитесь на этом свете.

– Опасаюсь обратного, – мрачно пробормотал Тиен.

Он вновь попытался прекратить это лекарское безумие. Порывисто приподнялся, уже не обращая внимания на собственную наготу и ненужные взоры, но вновь погрузился в воду, потому что на плечи ему навалились деловитые прислужницы, не менее своего хозяина радевшие за здоровье важного гостя.

– Вперед! – повелел их полководец, и советника продолжили исцелять.

О нет, это не было бережным омовением. Никто не желал доставить удовольствия высокородному риору, но спасти и выходить – это сколько угодно. Дин-Таля терли нещадно, будто хотели вместе с «хворью» содрать с него кожу. Ошалелый взгляд советника перебирался с одного сосредоточенного женского лица на другое, и в душе его закипал доселе небывалый гнев. И когда руки прислужниц спустились к сокровенному, риор не выдержал:

– Что, задери вас твари, тут происходит?! – заорал Дин-Таль. – Немедленно оставьте меня в покое!

Прислужницы замерли, дружно посмотрели на хозяина, и тот, задумчиво потерев подбородок, сделал вывод:

– Это зараза выходит из риора советника. Мы на верном пути. Продолжайте!

И женщина продолжили, несмотря на яростное сопротивление Дин-Таля.

– Архон! – заревел взбешенный советник. – Я ваш город наизнанку выверну, если не уберетесь прочь!

– Хозяин, нам не удержать риора, – воскликнула одна из прислужниц.

– Иду, – кивнул Дин-Роэн.

– Нет! – гаркнул Тиен, и его плечи оказались в захвате могучих рук смотрителя Тангора.

Дин-Таль взвыл от бессильной ярости. Такого унижения он еще никогда не испытывал. И желания уничтожить целый город тоже.

– Снадобье матушки! – торжественно велел Роэн.

Темноволосая девушка кивнула, покинула свой пост и вскоре вернулась, держа в руках флакончик и ложку. Споро откупорив флакончик, она налила полную ложку бурой жидкости, от которой шел не особо приятный запах.