Тысяча жизней подряд. Вечности недостаточно

– Ты хочешь спасти мою жизнь еще раз? – вскинула я брови. – Не стоит, но спасибо за предложение.

Молли и Полли, сидевшие в нескольких рядах перед нами, обернулись на шепот и вытаращили глаза. Я не могла их винить. Был ли он таким широкоплечим во время прежних наших встреч или это эффект того плотного кашемирового свитера, который был на нем сегодня? Кто в его возрасте вообще носил такую одежду и почему Седрику она так необыкновенно шла? До сих пор я и не подозревала, что мне нравятся парни, которые столь тщательно подбирают одежду.

– Предлагаю пропустить тот эпизод и начать с этого момента. – Дотронувшись пальцем до моего подбородка, Седрик повернул мою голову к себе. Зеленый оттенок сегодня сиял ярче, чем обычно, что, безусловно, было связано с солнечным светом, проникавшим сквозь витражи церкви. Вся сила его взгляда обрушилась на меня, а потом губы Седрика прикоснулись к моей неповрежденной щеке. – Дай мне еще один шанс, – пробормотал он мягким голосом. – Мне правда очень жаль.

Мне стоило прогнать его. Это было бы разумно. Этого парня окружало слишком много тайн, которыми он явно не хотел со мной делиться.

– Хорошо, – услышала я свой голос. – Я прощаю тебя.

Он с серьезным видом взглянул на меня.

– Тебе стоило помучить меня еще немного. Я собирался упасть перед тобой на колени.

Именно так он и выглядел сейчас.

– Пол в церкви довольно жесткий, но, со своей стороны, я не против.

Седрик покачал головой:

– Оставим это на следующий раз. – Он немного помолчал. – Хотя мне вовсе не хочется снова ссориться с тобой.

– И часто тебе приходится извиняться перед подружками? – Наверняка все они прощали его так же быстро, как и я.

Наши переплетенные руки все еще покоились на его бедре.

– Послушаем, что он скажет. – Он снова не ответил на мой вопрос, кивнув в сторону дяди, о котором я совершенно забыла. – Может быть, это важно.

Наверное, так оно и было, но мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сосредоточиться. И пока мы сидели и слушали проповедь, его большой палец нежно водил по тыльной стороне моей руки. Еще ни один парень никогда не держал так мою руку. Безумно приятное ощущение.

Сегодня дядя Уилл вещал что-то на тему лжи. Очевидно, худшим грехом было лгать самому себе. И в этом я стала чемпионкой мира. В течение многих лет я воображала, что шрамы на моей щеке – такая же неотъемлемая часть меня, как цвет моих глаз или локоны, с которыми невозможно было справиться. И они не должны были иметь никакого значения, потому что я не могла изменить то, что они у меня имелись. Но сейчас, когда Седрик держал меня за руку, я не желала ничего, кроме как избежать того несчастного случая. Шрамы абсолютно не были моей частью. Но с ними у меня не было никаких шансов против такой красавицы, как Клэр.

Проповедь закончилась, но мы с Седриком оставались на месте, пока церковь не опустела. Я подняла глаза только тогда, когда рядом с нами остановились Полли и Молли.

– Ты проводишь нас домой? – спросила Полли. – Селина ждет нас. Хочет попрощаться.

А еще прочитать мне нотацию. Все это мне уже давным-давно было известно.

– Я сейчас приду. – В какое время она собиралась вернуться на этот раз? Селина была самой младшей из бабушкиных подруг. Ей не исполнилось еще и сорока пяти, но я не знала ни одной Просветленной колдуньи, которая совершала бы путешествия во времени столь же часто. Впрочем, Селина, как Глава Круга, выполняла и немало обязанностей. Но, к сожалению, она делала из всего этого чуть ли не государственную тайну.

Молли дернула сестру за куртку, и та бросила на Седрика строгий взгляд.

– Если ты не привезешь Сашу домой целой и невредимой, будешь иметь дело с нами, – к моему ужасу, объявила она.

– Да я и пальцем ее не трону, – ответил Седрик. – Со мной она в безопасности.

– Мы найдем тебя, Седрик де Грей, – продолжала Полли. – Не думай, что сможешь ускользнуть от нас.

Она была похожа на грозного гномика. Маленькая, с торчащими в разные стороны седыми волосами, в своем любимом красном пальто и таких же резиновых сапогах, и буквально только что я ее очень любила.

В ответ Седрик только склонил голову, и сестры в конце концов ретировались, пару раз оглянувшись на нас по пути.

– Они присматривают за мной, – извиняющимся тоном пояснила я.

Моя рука все еще была в ладонях у Седрика, и он не собирался ее отпускать. Я с заинтересованным видом рассматривала фрески на стенах церкви.

– Значит, мы снова друзья? – спросил он некоторое время спустя.

– Друзья, – чуть слышно ответила я. – Да, конечно.

– Может, мы немного пройдемся и ты покажешь мне остров? Конечно, если у тебя на сегодня нет других планов и если ты не хочешь попрощаться с Селиной Монтегю.

– Да нет, не особенно.

Имя Селины в его устах звучало так естественно, словно он был знаком с ней. Я могла бы спросить Седрика о ней, но что-то подсказывало мне, что ответов я все равно не получу. Похоже, мне придется раздобыть их где-то в другом месте. Так спокойно, как только могла, я поднялась, вытянув руку из плена его пальцев. Друзья не держатся за руки.

– Ты уже видел нашу железную дорогу?

– Еще не имел удовольствия.

– Тогда я покажу ее тебе. Это обязательный пункт программы. Даже королева Виктория и принц Альберт ездили по ней, – пояснила я, стараясь, чтобы мой голос звучал обыденно. – Ее протяженность составляет чуть менее двух миль, и, кстати, сегодня один из последних шансов в этом году, когда ее можно увидеть в действии. Она используется только до последнего воскресенья сентября. А потом – уже на Пасху.

– В это время меня уже здесь не будет, – тихо произнес он.

Я ожидала этого, и тем не менее слова Седрика больно кольнули меня.

– В таком случае тебе нельзя это пропустить.

Седрик последовал за мной. Когда мы остановились у лестничных ступеней, он предложил мне свою руку. Этот старомодный жест как нельзя лучше подходил ему. У любого другого парня это выглядело бы глупо. Улыбнувшись, я оперлась на его руку. Мы медленно пошли вдоль Виктория-стрит.

– Изначально железнодорожная линия строилась для того, чтобы доставлять в порт гранит, который был найден на севере острова, – объясняла я ему. – Сегодня она служит только для развлечения туристов. Это единственные пути, по которым осуществляется железнодорожное сообщение на Нормандских островах.

– Мой гид хочет мороженого? – прервал он меня. – Исключительно для того, чтобы во рту не пересохло?

– С удовольствием.

Каждый из нас взял по шарику ванильного мороженого в брассери[16] Джека, и мы направились дальше.

– Железная дорога находится в управлении Железнодорожного общества Олдерни, – сказала я, желая как-то заполнить тишину между нами. – Сейчас членами этого общества являются трое мужчин. Машинист, проводник и продавец билетов.

– Кажется, у вас, островитян, есть некая склонность к преувеличениям? – поддразнил меня Седрик. Он слушал меня так внимательно, словно я решила поведать ему о новаторском открытии. – Знаешь, вчера к нам и в самом деле зашел ваш почтальон. Он сообщил мне, что сегодня на стадионе Уэмбли[17] состоится футбольный матч. Это немного сбило меня с толку.

При этом его лицо обрело такое выражение, что я не смогла сдержать смех.

– Так они называют наше футбольное поле.

– Я так и понял, сопоставив одно с другим. – Он вытащил из кармана брюк носовой платок, удерживая меня за руку. – Не двигайся, – потребовал он.

Я замерла, а он осторожно промокнул тканью уголки моего рта и вытер мои губы, стараясь не слишком приближаться к волосам, под которыми скрывались мои шрамы. Впрочем, не настолько осторожно, чтобы избавить меня от мурашек, которые пробежали по всему моему телу, едва только Седрик притронулся ко мне. Как ему это удалось?

– У тебя там было мороженое, – объяснил он, когда закончил.

– Обычно у меня получается есть, не пачкаясь.

Я сделала шаг назад. Я и правда росла в некоторой изоляции, но, конечно, время от времени встречалась с мальчиками. В основном это были те парни, что проводили здесь несколько дней на каникулах и пытались флиртовать со мной. Ни один из них не оказывал на меня такого воздействия.

– Хм. Не знаю, стоит ли мне в это верить.

Я не могла отделаться от ощущения, что Седрик видит во мне не женщину, а, скорее, маленькую девочку. Парень был любезен и извинился за поведение Клэр, но это вовсе не означало, что он был заинтересован во мне.

– Мы с дедушкой раньше часто устраивали соревнования по скоростному поеданию еды, так что теперь я могу испортить самое изысканное застолье.

Зачем мне вводить его в заблуждение? Мы были просто друзьями. Мне не нужно было производить впечатление на него, а ему – на меня.

– А теперь вы этого больше не делаете?

Я покачала головой:

– Он умер. Год назад. Наверно, мне стоило бы оставить это в прошлом, но, если честно, я все еще скучаю по нему.

– С близкими нам людьми всегда так. Мы никогда полностью не забываем их, и это хорошо. Они не умирают по-настоящему, пока память о них жива.

– Опять цитируешь философа?

Седрик покачал головой:

– К этой мудрости я пришел сам.

– Но ощущение утраты – это нечто иное, чем забвение, – возразила я.

– Это правда. Но разве ты предпочла бы забыть человека, которого любила, чтобы только потом не скучать по нему?

На мгновение я задумалась над его вопросом.

– Я никогда не думала об этом в таком ключе, – призналась я. – Нет, я не хочу забывать своего дедушку. Воспоминания, связанные с ним, слишком ценны для меня. Он научил меня плавать и нырять.

– Хотя на самом деле делать это у острова запрещено.

– Именно поэтому это воспоминание, которое я никогда не забуду.

Воспоминания питают наши души – так звучала одна из мудростей Круга. Именно поэтому Просветленные колдуньи фанатично придерживались традиции ведения Книг Душ. Будь у меня своя Книга, я сейчас могла бы проверить, когда мы с Седриком встречались прежде. Идея показалась мне заманчивой. Мы встали в очередь из ожидающих туристов и заняли в поезде два последних места. Поезд немного провез нас по городу, а потом направился через остров. На самом деле, ничего примечательного, потому что смотреть на острове было особо не на что. Маршрут, ведущий непосредственно вдоль побережья, был бы намного приятнее. И все же мне доставляло удовольствие сидеть рядом с Седриком и время от времени что-то ему объяснять. До конечной станции мы добрались слишком быстро. Он оказался у выхода первым и подал мне руку, чтобы помочь выйти и мне.

– Мы с тобой пойдем куда-нибудь еще?

– Да, конечно. Погода хорошая, и если нам повезет, то посмотрим французское побережье.

– Что ж, бросим вызов нашей удаче.

В свитере, джинсах и кроссовках он выглядел гораздо более расслабленным, чем в прошлый раз, когда его окутывала атмосфера замка.

Может быть, мне стоит просто пойти с ним на пляж. Его кожа отчаянно нуждалась в солнце. Однако такая изысканная бледность делала Седрика особенно аристократичным. Независимо от того, носил ли он кроссовки или сапоги, все в нем излучало элегантность, не подвластную времени, и он, казалось, был более чем уверен в том, какое место занимает в этом мире. Зачем он, собственно, на самом деле явился в церковь?

– Могу я тебя кое о чем спросить? – окинул меня Седрик изучающим взглядом.

– Разве я могу помешать тебе?

– Нет. Не думаю.

– Тогда спрашивай. Но я оставляю за собой право решать, отвечать тебе или нет.

– Тебе восемнадцать, и ты окончила школу. Почему ты работаешь в магазине своей бабушки? Почему ты все еще на острове?

Отчего он не спросит меня напрямую, почему я не охочусь на охотников и Душелишенных? Он же на самом деле хотел узнать именно это.

– Это хорошая работа, а бабушке нужна была помощь. Я люблю читать и знаю магазин как свои пять пальцев. Я провела там все свое детство, – честно ответила я.

– А как же твое предназначение? – Мне показалось или он произнес эти слова с рычанием в голосе? Я так и знала.

– Какое предназначение? – елейным голосом спросила я.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Селина Монтегю уже поручила тебе какую-то задачу?

– Интересно, а почему это мы постоянно говорим обо мне? А как же ты? Почему ты, твой брат и Клэр, и эти два Странника оказались здесь? Мне кажется, этот вопрос гораздо интереснее.

– Нам нужно привести здесь кое-что в порядок, и это требует моего присутствия, – едва слышно ответил он.

Что он возомнил о себе, он что, был сотрудником МИ‐5?[18]

– Твоя гостья уже прибыла? – Я прикусила внутреннюю сторону щеки. Вообще-то меня это и в самом деле не касалось.

– Гостья? – Он, казалось, был сбит с толку. – Какая гостья?

– Женщина, написавшая письмо, которого ты ждал. – Любовное письмо.

– Ах, это, – сказал он как бы вскользь. – Нет, она приедет только через несколько дней. Она не смогла сделать этого раньше. Когда ты будешь инициирована?

На этот вопрос я предпочла не отвечать, чувствуя, что мой ответ вряд ли придется ему по душе.

– Она твоя подруга? – спросила я так невинно, как только могла. Можно ли было вести себя еще более глупо? Мы задавали друг другу кучу вопросов, не ответив толком ни на один из них.

– Да, так и есть, – ответил он. – Но не в том смысле, как ты могла подумать. Она… скажем так, добрый друг семьи.

– И она посылает всем своим добрым друзьям письма, пахнущие духами, и рисует знаки бесконечности на обратной стороне конвертов? – Едва этот вопрос вырвался из моих уст, как мне больше всего на свете захотелось запихнуть его обратно.

Он остановился и повернулся ко мне:

– А ты нюхаешь все письма, которые получаешь? Не сердись, но мне это кажется немного странным.

Мои щеки вспыхнули румянцем.

– Просто случайно заметила, – защищаясь, произнесла я.

Он наклонил голову и посмотрел на меня тем чересчур внимательным взглядом, который мне уже давно был знаком.

– Почему ты сама принесла мне письмо? Разве я не упоминал, что мы живем очень уединенно?

Ну. Почему? Я снова пошла вперед, ускоряя шаги, но его длинные ноги с легкостью догнали меня.

– Такая уж у нее манера писать письма, – объяснил он через некоторое время. – Это ничего не значит. Тебе не следовало приносить письмо. Я заехал бы еще раз.

На этот раз остановилась я.

– Извини, что навязалась.

Он разочарованно потер шею.

– Ты не навязывалась. Я был рад тебя видеть.

Ну конечно, а я умею летать.

Моя недоверчивость не ускользнула от него.

– Ее зовут Арвин Сильвер, и она девушка Ноя. Во всяком случае, когда-то она была ею. Давно.

– Когда именно? – спросил я, потому что уже устала от ничего не значащих слов.

Мне были нужны ответы. К сожалению, ему, по-видимому, тоже.

– Эти двое были влюбленной парой почти шестьсот лет назад, – осторожно ответил он.

Я прищурилась.

– И поэтому она сейчас присылает тебе надушенные письма? – Лучше бы мне не спрашивать. Вряд ли мне понравилось бы объяснение, которое он мог дать. Об этом я знала заранее.

Он глубоко вдохнул:

– А мы можем оставить в покое этот вопрос и просто провести вместе приятный денек?

– Нет, не можем. Ты должен рассказать мне, кто вы. Ты, Клэр и Ной. Что вы делаете здесь, на острове, и почему вы путешествуете со Странниками? Я всегда думала, что они ведут уединенную жизнь.

Седрик сунул руки в карманы.

– Я знал, что ты будешь задавать эти вопросы. Ты почувствовала их магию, не так ли? Вот именно поэтому ты и должна держаться от нас на расстоянии.

– Так же, как ты держался на расстоянии от меня?

Оглядываясь назад, я не могла не признать, что это было бы наиболее разумным для нас обоих. Но я не могла этого сделать, и он – тоже.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Олдерни (англ. Alderney) – третий по величине остров Нормандских островов, расположенный в проливе Ла-Манш на расстоянии 160 км к югу от Великобритании и 32 км к западу от Франции (здесь и далее прим. перев.).

2

Мабон – осенний праздник Колеса года, середина осени, праздник равновесия, приходится на осеннее равноденствие, празднуется 21–24 сентября.

3

Северная олуша – крупная морская птица семейства олушевых, распространенная в Северной Атлантике. Наиболее северный вид в семействе и единственный, который встречается в Европе.

4

Дьявольская метка, метка дьявола, пятно ведьмы – так в Средние века называли родимые пятна в определенных местах тела. Обязательной особенностью этих «меток» является то, что они абсолютно нечувствительны к боли (например, к уколам иглой).

5

В данном случае имеется в виду испытание водой. Свидетельством невиновности являлось погружение подозреваемой в воду (вплоть до утопления) – считалось, что вода, как стихия чистоты, не примет «нечистого человека». Соответственно, если подозреваемая всплывала, это свидетельствовало о ее принадлежности к ведьмам.

6

Сент-Анн – единственное поселение Олдерни, занимающее бóльшую часть острова.

7

Скон (англ. scone) – британский хлеб быстрого приготовления, традиционно приготовляемый в Шотландии и на юго-западе Англии. Обычно его выпекают из пшеницы, ячменя или овсянки, с разрыхлителем теста.

8

Жозéф Бонапáрт – первенец Карло и Летиции Буонапарте, старший брат Наполеона I, король Неаполя в 1806–1808 годах, король Испании в 1808–1813 годах под именем Иосиф I Наполеон.

9

Шарль Луи́ де Монтескье́ – французский писатель, правовед, философ, автор романа «Персидские письма», труда «О духе законов», сторонник натуралистического подхода в изучении общества.

10

Форт Кеснард – это руины одного из викторианских фортов на северо-восточной оконечности острова Олдерни.

11

Ха́йленд – округ в Шотландии.

12

Мон-Сен-Мишель – небольшой скалистый остров, превращенный в остров-крепость, на северо-западном побережье Франции. Остров является единственным обитаемым из трех гранитных образований бухты Сен-Мишель.

13

Арабское приветствие, укоренившееся в исламе и используемое мусульманами разных национальностей, его также используют арабы-христиане и арабские евреи. Эквивалент слова «здравствуйте».

14

Традиционный ответ на арабское приветствие.

15

Oui (фр.) – да.

16

Брассери́ (фр. Brasserie – «пивоварня») – тип французских кафе. В прошлом веке французские брассери были излюбленным местом поэтов, художников, музыкантов. Меню или блюдо дня часто пишутся на грифельных досках.

17

Стадион Уэмбли – футбольный стадион, расположенный в Лондоне. Стадион был открыт в 2007 году на месте старого стадиона «Уэмбли». Старый «Уэмбли», известный также как «Эмпайр Стейдиум» (Empire Stadium), был одним из самых известных футбольных стадионов мира до момента его сноса в 2003 году.

18

МИ‐5 – официально Служба безопасности – государственное ведомство британской контрразведки.