Любовь по-драконьи

– Нехоле видать, Дыракуль, – поприветствовала я вампира и по совместительству моего бывшего педагога по формированию водных потоков в Классической Айларской Магической Академии Три-четвертого государства. Хотя сейчас моя милая КАМА З/4 наверняка называется как-то по-другому.

– Нехоле видать, прынцысска, – поприветствовал Аленку вампир и, схватив девчонку за руку, слегка прикусил за запястье.

– Ай! – взвизгнула она в такой тональности, что у меня заложило уши, на ближайших столиках зазвенели бокалы, а все присутствующие недовольно покосились на нас.

– А не хае в морду, Дыракуль, – попросила я старого знакомого не пугать девушку. – А нешось она тобы схарщит.

– Марин, оно кусаться! – возмутилась переселенка, предъявляя мне абсолютно целое запястье с чистой белой кожей. – Мну сейчас упырь?

Упырь ты по жизни, вздохнула я и тихо пояснила:

– Алена, во-первых, не ори и веди себя прилично! А лучше вообще притворись слепоглухонемой ветошью. У вампиров укус – это приветствие. Таким образом Дыракуль показал чистоту своих намерений по отношению к тебе. Что-то вроде «мои клыки не причинят тебе вреда».

– Так мне стать упырь или не? – продолжала допытываться девчонка.

– Нет, – удивленно пожала плечами я, в то время как сам предмет разговора, пряча улыбку в широких усах, внимательно прислушивался. – Вампиром можно только родиться, причем лишь в семье вампиров. У них физиология принципиально отличается от человеческой. К тому же люди несовместимы ни с одним другим видом.

– А укусиль ядовитый слюна и превращаться? – удивленно заломила бровки домиком переселенка.

Тут уж не выдержал сам вампир и, беззлобно посмеиваясь, объяснил Аленке прописные истины:

– Ядый плюй – тож про рептилький, та и то апосля ты не привруташися, а помираньки. А вомпэр – тож блаародный тварь, – важно поднял он палец к потолку.

– А кровь есть? – тут же заинтересовалась Аленка, довольная оказанным ей вниманием.

– Есть, – серьезно покивал Дыракуль.

– Так есть! – заявила она и, откинув фату, подставила бедному блондину шею. Дыракуль чуть не поперхнулся вином, которого в этот момент хотел глотнуть.

– Алена! – простонала я. – Во-первых, вампиры пьют кровь только синташей, которые водятся на их территории, а во-вторых, предложение испить крови делает жена мужу в спальне. И больше нигде и никогда они не пробуют кровь других представителей разумных рас!

– Так пивать! – заявило это недоразумение, а мужчина все-таки подавился. Повезло, что Аленку не слышали соседи!

– Дыракуль уже женат! – привела я последний аргумент, надеясь на порядочность переселенки, и, по счастью, не прогадала. Девочка сникла, забавно надула губки, закуталась обратно в свою фату и отвернулась к столу, все свое внимание уделив закускам.

– Сенькаю, – одними губами поблагодарил меня блондин и деловитым шепотом поинтересовался: – Бабезьяна?

Я в очередной раз тяжко вздохнула и кивнула. Еще какая бабезьяна, в смысле переселенка. После этого вампир стал смотреть на девушку чуть более снисходительно, все-таки переселенцам на первых порах прощали многое. А далее он как ни в чем не бывало с вежливой улыбкой поинтересовался, как обстоят дела у меня со спиральными потоками. Вспомнил же! Педагог до мозга костей, и как его только Свэн на Шестой дистрикт назначил?

Увы, но ответить вампиру мне было нечего, ибо магию пришлось забросить. И кстати…

– Дыракуль. Я намедни выжимайксь до нули, а резерф отолстель. Оно як?

– А апосля жижи туточки лапаль?

– Лапаль! – уверенно кивнула я. Ведь действительно после магического истощения я вдоволь напилась воды из крана и умылась.

– Та це ш прокачка! – широко улыбнулся вампир. – Некароший, но фуфективный срество резерф подняти. Рискофка в том, шо апосля, коль не успывати родну стыхию полапаль, могешь на нули и замираньки, то бищ повыгорати нафик. А для не выгорати нужон еще магичка, чтоб собой поделильсь.

Что ж, тогда можно сказать, мне повезло. Вот только кто тот маг, который спас меня от выгорания, поделившись силой? Из вариантов только Свэн, но… что-то сомнительно. Хоть он и признавал всегда, что маг я талантливый, но излишнюю мою самостоятельность не очень жаловал. Дракон скорее позволил бы мне по незнанию выгореть и лишиться хотя бы такого жалкого преимущества.

– Марин, – вновь подала голос Аленка. – Оно магичка шарить?

– Шарить-шарить, оно училька, – совершил тактическую ошибку Дыракуль и был всецело захвачен в плен переселенкой, которую вампир интересовал уже не с матримониальной, а сугубо с научной точки зрения, ибо обучать Аленку магии всерьез до сих пор никто не решался. Она и с самыми элементарными заклинаниями умудрялась коллапс устроить, что уж говорить о более сложных бытовых.

Пока девчонка не видела, я состроила Дыракулю суровую мину и провела ребром ладони по шее, недвусмысленно намекая на то, что я с ним сделаю, если он додумается научить Аленку хотя бы одному серьезному заклятию. Блондин понятливо подмигнул и углубился в дебри научной дискуссии. По счастью, понимали Аленка с Дыракулем друг друга прекрасно. Просто шестой и третий айларские относились к одной языковой группе, и вампирский всегда и всем казался просто исковерканным эльфийским. Так ли оно на самом деле, никто не знал, зато моя попаданка с ее «фефектом» прекрасно понимала собеседника, а он в свою очередь – ее.

Я ненадолго выдохнула и расслабилась. Если совсем повезет и Аленку усадят между мной и Дыракулем, то я даже могу умудриться поесть за обедом. Правда, в свое везение верила я мало, а оттого решила не обделять вниманием канапе на столе, тем более что эти маленькие бутербродики на шпажках я любила с детства, и сегодня, как по заказу, ассортимент был из моих самых любимых. Но не успела я дожевать третье канапе, как Дыракуль, отвлекшись от беседы, глянул мне за спину и заговорщическим шепотом произнес:

– От и твоя ривнифка чапает.

«Да какой он мне кавалер?!» – хотелось возмутиться, но к нам уже приблизился Мессир, который смерил моего визави внимательным холодным взглядом и обронил:

– Монсеньор Эдиани, с вами хотел переговорить монсеньор Гизарди.

– Ужо испарильсь, – примирительно поднял руки вверх вампир, хитро подмигнул нам и… испарился, оставив после себя лишь облачко теплого пара. Эх, спиральные потоки! К своему великому сожалению, этот способ телепортации на короткие расстояния я так и не успела освоить.

– Марина Владимировна, вы не скучали? – вежливо поинтересовался дракон.

Конечно же нет, я поесть пыталась!

– Монсеньор Эдиани не позволил скучать, – вместо этого вежливо ответила ему.

– Я заметил, – протянул Свэн. Было видно, что ему очень хочется задать следующий вопрос, о чем мы говорили, но дракон молчал. Что это? Ревность? Скорее всего. Только в исполнении ящеров ревность равносильна собственническим чувствам, а к своей собственности данный индивид причислил меня давно, вот только я с таким положением дел оказалась не согласна.

– Монсеньор Дыракуль говорил с нами о магии, – решила все-таки уточнить. Не дай Богиня-Мать, еще и приятелю ни за что прилетит монаршей благодати, особенно учитывая то, что Аленка на полном серьезе сдала Свэну легенду о якобы измене с другом, а Дыракуль с Мессиром мало того что учились на одном потоке, так потом еще и преподавали вместе в Академии, будучи аспирантами.

Взгляд мой бездумно блуждал по залу, лишь бы только не смотреть на блистательного Мессира. В лучах весеннего солнца его бриллиантовый пиджак в буквальном смысле ослеплял, отчего приходилось постоянно щуриться. Интересно, эта сорока в брюках специально такой наряд из вредности напялила или он просто не подумал. Тайна! Умы драконьи неисповедимы. Я давно уже перестала пытаться их понять, попросту уверившись в том, что… я не люблю драконов!

С другого конца зала мне приветливо помахал рукой рыжеволосый красавец. Я тут же сделала вид, что его не заметила, но лучше бы уж кивнула в ответ, ибо этот самоубийца, споро распрощавшись с собеседниками, стремительно двинулся в нашу сторону.

Богиня-Мать, этот чертов день когда-нибудь закончится?!

– Кого я вижу! – оказавшись рядом с нами, радостно воскликнул невысокий кряжистый дракон с огненной шевелюрой, которая на концах серебрилась пепельным цветом. – Марина… Владимировна, – с запозданием добавил он отчество, поймав на себе пристальный взгляд Свэна, – вы к нам вернулись?

– Увы, но нет, – развеяла я надежды старого друга. – На континент мы с моей подопечной прибыли для проведения научного исследования и, как только работа будет окончена, сразу же отправимся обратно.

– Да? Очень жаль, – неподдельно расстроился дракон, не замечая, с каким пристальным вниманием его изучает Патрон. Да-да, Винд – глава рода Армор и по совместительству правитель бывшего Три-восьмого государства, а ныне Монсеньор Восьмого дистрикта – был нашим общим со Свэном другом. Он часто гостил в Истарионе, и мы с ним, пока Свэндал был занят делами государственными, излазали весь замок и близлежащие горы вдоль и поперек. И порой наши вылазки не проходили бесследно: знамо ли дело – двое молодых перспективных магов шалить изволят.

– Без… вас в Истарионе стало скучно.

– Скорее спокойно, – ровным голосом сообщил Свэндал, но если он хотел таким образом меня задеть, не вышло! Я давно уже распрощалась с высокогорьем и перестала считать «Замок в облаках» своим домом.

– И как долго будет проводиться это ваше исследование? – не терял надежды Винд, каждым новым вопросом все больше и больше уверяя Мессира в том, что именно он виновник всех бед.

– Возможно, декаду, может быть, две, – уклончиво ответила ему. А если честно, то я бы с превеликим удовольствием сбежала отсюда прямо сейчас. И даже спустилась бы с гор самостоятельно, только бы не видеть этого холодного змеиного блеска в глазах Свэндала. После того как он впервые посмотрел на меня так, как на вещь, наши отношения закончились. И закончились они не очень хорошо. Для дракона, во всяком случае, а зная их мстительную натуру, сейчас, когда я всецело оказалась в его лапах, хорошего ждать не приходилось.

– А где сейчас вы проживаете? – вновь задал очередной неудобный вопрос Винд. Вот что можно подумать, когда молодой и совершенно холостой дракон интересуется местом проживания посторонней ему девушки?!

– Марина Владимировна сейчас проживает в Два-четвертом государстве, – ответил за меня Свэн.

– В Два-третьем, Мессир, – поправила я.

– Да-да, точно! – неопределенно покрутил запястьем дракон, будто назойливую муху отгонял. – Простите, немного запамятовал.

Ты – да и запамятовал?! Да не смеши мои тапочки! На моем веку забывал этот ящер только бесконечные правила этикета, да и то лишь потому, что сам в свое время считал его, как Аленка, пережитком прошлого. Снова меня проверял? И кстати…

– Мессир, я бы хотела уточнить, наш статус подтвержден? – осторожно поинтересовалась у Патрона.

Мессир задумался. Демонстративно так. На целую минуту, за которую мое сердце, бешено стучащее в горле, чуть не разорвалось на кусочки, и он со своим обостренным слухом наверняка все слышал.

– Сегодня с утра я связывался с Университетом имени Ульриха Четвертого, и там действительно подтвердили ваш статус, – безэмоционально, с истинно королевской выдержкой, улыбнулся мне Свэн, а я чуть не выдохнула вслух.

Богиня-Мать! Неужели?! Неужели скоро все закончится?! Закончится, и я смогу с чистой совестью свалить из Истариона домой и забыть, как страшный сон, про всех драконов в общем и Свэндала в частности! И даже черт с ним, что придется написать для отвода глаз какой-нибудь бред по особенностям психики жителей Третьего континента. Пороюсь в библиотеке и как прилежная студентка сварганю «на коленке» из трех умных трактатов один. Чай, не один курсовик так писался. К тому же у жителей Третьего, на мой взгляд, лишь одна особенность – шибанутый на всю голову дракон у власти!

– В таком случае, Мессир, – присела я на дрожащих от радостного возбуждения ногах в низком реверансе, – я бы хотела просить вашего разрешения покинуть Истарион в ближайшее время, чтобы начать работу как можно скорее.

Надеюсь, затаенная радость не сильно сквозила в моем голосе? Но, подняв взгляд на дракона, я осеклась. Столько злорадного самодовольства плескалось в черных как ночь глазах.

– К сожалению, проректор Университета смог подтвердить мне только ваш статус студентки четвертого курса кафедры адаптологии на факультете межрасовой конфликтологии и общей психологии. Он также сообщил, что некая переселенка Алена действительно курируется вами во время прохождения ею финальной стадии адаптации, и это является темой вашей дипломной работы.

У меня внутри все оборвалось. Это конец! Нет! Это КОНЕЦ!!! Потому что прилюдное вранье Мессиру – это уже не опоздание на обед, а посему и преступлением является уголовным и карается лишением свободы на срок от двух лет. Кажется, после этого обеда отправлюсь я прямиком в подземелья и максимум, на что смогу рассчитывать в ближайшие несколько лет, – на Кэпэзэ повышенной комфортности.

Винд, все это время молча стоявший рядом, в удивлении переводил взгляд с дракона на меня и обратно.

– Ребят, а что случилось, – шепотом поинтересовался он, так, чтобы никто не услышал. – Вы чего?

Естественно, ему, привыкшему к нормальному общению между нами, сейчас было дико слушать все эти разговоры о статусе и скором отъезде.

– К сожалению, – проигнорировав старого друга, равнодушно продолжил Свэндал, а я приготовилась уже услышать свой приговор, – магистр Хвальц на месте отсутствовал, а потому вашу миссию на Третьем континенте подтвердить не смог.

И пускай прозвучала последняя фраза как «пусть твоя шитая белыми нитками легенда просуществует еще немного», для меня это была отсрочка и все-таки надежда. Надежда на склероз и сообразительность старого магистра, от чьих слов теперь зависела моя жизнь. Да-да, именно жизнь, ибо после заключения меня в лучшем случае вернут в тот курятник, из которого я пять лет назад сбежала на другой континент, а становиться одной из множества наложниц в гареме Мессира я не собиралась! И пусть мне это даже будет стоить жизни!

– Магистр Валериус приболел, – неспешно проговорил Патрон, – а потому меня просили обратиться вновь через несколько дней, и раз уж ваше пребывание в Истарионе вынужденно затягивается, я бы хотел пригласить вас участвовать в праздновании дней Солнца.

– Здорово! – опять по-свойски попытался влезть Винд, но был осажен свирепым взглядом. Признаться, даже я струхнула, хотя и знала, что гнев дракона направлен не на меня.

«Еще одно слово, монсеньор Армор, – утробно прорычал на драконьем Свэн, – и вашему роду придется выбирать нового главу».

От такой откровенной и недвусмысленной угрозы рыжий окаменел лицом, но тут же склонился в низком почтительном поклоне.

«Прошу меня простить, – отстраненно произнес Винд. – И разрешите откланяться?»

Свэн лишь небрежно кивнул, после чего наш друг выпрямился и, не оборачиваясь, стремительным шагом направился прочь.

Обиделся, поняла я, грустно глядя ему вслед. Хотелось плакать, потому что Винд был той частью моей «драконьей истории», по которой я действительно скучала. Такого друга, как он, у меня никогда не было и больше уже не будет.

Я повернулась к Мессиру, и на краткий миг мне показалось, что он, также как и я, с тоской проводил взглядом друга. Присмотрелась внимательнее к этому холодному отстраненному лицу жесткого монарха – вроде показалось. И рада я этому факту или нет, сказать сложно. Хотела ли я сейчас увидеть перед собой прежнего Свэна? Того, с которым мы вместе с молодым Армором покоряли вершины и искали сокровища высокогорья? И да, и нет, ведь увидь я в этом холодном чужом мужчине прежнего, дорогого мне, смогу ли я опять уйти?! Лучше не проверять – больнее будет!

– Уж коли вы согласны с моим предложением, – усмехнулся ящер, – разрешите сделать вам небольшой подарок в честь праздника.

И он все-таки выудил из нагрудного кармана ожерелье. Признаться, я отвела взгляд в сторону: противно было даже смотреть на украшение, оскверненное прикосновениями другой. Драконы всегда были мастерами пыток, будь то боль физическая или духовная.

– Марина Владимировна, вам не нравится? – иронично спросил Свэн.

Он еще и издевается! Собрав волю в кулак, я все-таки глянула на «подарок».

– Лунный камень? – удивленно подняла брови, рассматривая бусы в три нити из слегка мутного камня, в глубине которого солнечные лучи будто тонули.

– По-моему, вам идет, – легкомысленно обронил дракон, нацепляя на меня ни много ни мало, а бусы из тотемного камня рода Амиррен. И понимай как знаешь: то ли он все-таки презрел все правила и обычаи, то ли…

– А мну пожрат давать? – как обычно, «вовремя» влезла Аленка, отлепившись от стола с закусками, на котором она успела изничтожить все съестное и… Богиня-Мать, выпивку!

Свэн смерил ее снисходительным взглядом, наградил меня иронично-сочувствующим и громко произнес:

– Прошу к столу.

Лакеи распахнули двери столовой, дракон предложил мне руку, и мы чинно двинулись в главный зал южной столовой. В целом дальнейший обед прошел на удивление спокойно, не считая только того, что в самом проходе нас каким-то чудом нагнала изрядно хромающая Аленка, которая, запнувшись о край своей фаты, придала нам с драконом должное ускорение при прохождении дверей. Свэн всегда был мужчиной надежным, вот и сейчас он умудрился не только устоять на ногах сам, но и поймал нас с переселенкой почти у самого пола. Потом Аленка влезла вперед меня на почетное место во главе стола, куда меня планировал в очередной раз усадить скрипнувший зубами Свэн, но ругаться и выгонять ее, по счастью, не стали. Слуги довольно быстро поменяли расстановку табличек с именами, и с обеих сторон от крайне довольной собой девчонки усадили меня и Дыракуля, который любезно взял на себя обязанности ухаживать за дамами и развлекать их беседой. Я даже успела поесть до того, как Мессир объявил обязательную программу мероприятий, после которой мне уже кусок в горло не лез.

Итак, на завтра запланировано посещение ярмарки с целью покупки всем бескрылым чиркашей6 для воздушной охоты, которая пройдет уже послезавтра! В этот момент, глядя на ухмыляющуюся в другом конце стола рожу дракона, я поняла с убийственной ясностью, что он действительно издевается. Таким довольным я видела его в последний раз, когда Свэн с блеском защитил диссертацию. А сейчас он предвкушал развлечение, и оно обещало быть знатным, ведь ящер прекрасно помнил тот факт, что крови я боюсь до умопомрачения, а данная охота, судя по его улыбающейся морде, планировалась очень кровавой, и в конце всем гостям предстояло еще и испить крови жертвы. И отказаться было нереально, в противном случае хозяину было бы нанесено смертельное оскорбление.

Что ж, охота – значит, охота. И не смотри на меня так! Я выдержу! Хотя бы тебе назло!

Глава 7

– Марин, мну болель, – стонала наутро Аленка, лежа в моей кровати с мокрой холодной тряпкой на лбу.

– Немудрено! Выжра… выкушать целый арсенал напитков, рассчитанный на все расы, и с утра вообще проснуться – это ты герой, – пробормотала я сердито.

Из-за этой мелкой пигалицы, заявившей по пьяной лавочке провожавшему нас (тащившему ее почти волоком) Свэну, что спать она будет только с ним и только тут, мне пришлось ютиться на диване в гостиной, а спать на нем было мало того что жестко, так еще и ноги не вытянуть. Благо хоть дракон свалил почти сразу, как только Аленка захрапела и от него отцепилась. Отпускать монаршею конечность добровольно нахалка отказывалась наотрез, неся всякую чушь о долге, любви, супружестве и судьбе в одном флаконе. Ящер мужественно терпел, но периодически кидал на меня очень многозначительные взгляды, понять которые неправильно шансов у меня не было.

– Марина Владимировна, уж коли ваша постель занята, могу предложить переночевать в соседних покоях, – довольно щурясь, произнес Свэн, неумолимо надвигаясь на меня из спальни, откуда доносился громкий храп. – Увы, но в связи с праздником иных свободных комнат, кроме как на женской половине, нет. А те апартаменты вам не по душе, – картинно развел руками он.

Да не свисти художественным свистом! Даже с тем учетом, что все главы дистриктов прибыли с полным сопровождением, в гостевом крыле должен как минимум свободный этаж остаться. А чьи покои находятся рядом с моими… бывшими, я прекрасно помнила.

– Благодарю, Мессир, – спешно присев в реверансе, я почти вприпрыжку проскакала за спасительную спинку дивана, – но я… я…

Как назло, никакой достойной причины для отказа не придумывалось.

– Что вы? – практически промурлыкал дракон, останавливаясь напротив меня, но с другой стороны дивана. Хорошо хоть в догонялки играть не стал. Неужели дорос до того, что подобные игры «ниже нашего королевского достоинства»?

– Я не могу принять столь щедрое предложение, – выпалила я.

– Почему? – слегка насмешливо вопросил ящер, картинно заломив правую бровь. Ему, как истинному хищнику, доставляла удовольствие сложившаяся ситуация – загнать беззащитную жертву в угол (за диван) и поиграть с ней, наблюдая за тем, как она будет выкручиваться.

Очень хотелось, как раньше, просто топнуть ногой и потребовать прекратить на меня давить, но с тех времен многое изменилось. Точнее, все. А потому приходилось судорожно выдумывать уважительную причину для отказа от монаршей щедрости, и такую, чтобы сам монарх, упаси Ветры, не обиделся!

– Хррр-хр-хр-хр-хррррррр, – послышалось утробное из спальни. Точно!

– Я не могу оставлять без присмотра мою подопечную, – победно улыбнувшись, порадовала я Свэна. – Вдруг ей понадобится помощь.

– Думаю, до утра ваша подопечная, – выделил он интонацией последнее слово, прямо намекая на мою ответственность за все Аленкины сегодняшние косяки и обещания, – никуда не денется. Да и с утра вряд ли, – задумчиво добавил, внимательно глядя на меня. – Думаю, минимум до обеда о ней можно не беспокоиться. Подумайте, стоит ли лишать себя удобств из-за собственного упрям… – Мессир на миг запнулся и тут же поправился: – Из-за обостренного чувства ответственности?

Я опустила глаза. Увы, но он в своем праве. Эта мелкая рыжая пакость мало того, что опозорила Патрона перед главами дистриктов, так еще и вешалась откровенно ему на шею, обещая неземное блаженство. Допустим, на «блаженство» он согласился, но она уже в состоянии полного нестояния. Кто должен отвечать за ее слова? Тяжкий вздох вырвался сам собой. Я на мгновение зажмурилась и уже готова была согласиться на предложение дракона ночевать в его спальне, как совершенно неожиданно он произнес абсолютно нормальным тоном, без блесток аристократизма и мишуры королевского достоинства:

– Окно только не забудь закрыть. Ночами еще прохладно.

И вышел, кивнув мне напоследок.

Закрытое окно не спасло. В гостиной все равно было прохладно, а одеяло добыть мне так и не удалось. Аленка мычала, отпихивалась и ворочалась, но свою добычу (нежно обнимаемое одеяло вместе с покрывалом) так из рук и не выпустила. К утру у меня болело все тело, ноги немилосердно затекли, а сама я была замерзшая и злая, как сто чиркашей, которых нам сегодня предстояло выбирать.

Еще одним поводом для расстройства послужил тот факт, что свое старое Окно в покоях я так нигде и не обнаружила, а ведь через него можно было связаться с магистром Валериусом и ненавязчиво намекнуть старичку о том, что конкретно ему следует говорить дракону. Увы, но кажется, легко из Истариона выбраться не получится, если вообще выберемся, и осознание сего печального факта оптимизма мне с утра явно не прибавило, а потому и все Аленкино лечение от похмелья ограничилось мокрой тряпкой на лоб.

– Марин, помогать мну, – раздалось глухое с кровати.

– Помоги себе сам, – отрезала я, заправляя очередной локон в прическу. Сегодня нам, ура, принесли нормальную человеческую, то есть драконью, одежду. Себе я выбрала охотничий наглухо закрытый костюм темно-синего цвета, потому что он был с брюками, а переселенке досталось пышное платье с кринолином и корсетом, к которому прилагались сапожки на высоченном каблуке. Да, я злая и жестокая! И плевать, что эта обувь предназначалась явно для меня, ибо сапоги Аленке велики размера на два. Зато есть шанс, что на ярмарке она не сможет от меня далеко уковылять и чего-нибудь учудить. Небольшой такой шанс.

В дверь постучали.

– Марина Владимировна, – заглянула в спальню юная драконица-служанка. – Мессир ожидает вас в гостиной.

– Мерсир? Ужо? – подскочила как ошпаренная Аленка и даже про похмелье забыла. – Марина, срочно одевать, чесать и малевать! – приказала она, быстрой рысью уносясь в уборную. – Марин, бежать! – рыжий ураган прискакал обратно буквально через минуту.

Я сложила руки на груди и невозмутимо стояла, молча сверля девчонку взглядом.

– Марина, ну кого? – замахала в отчаянии руками она.