Космический скиталец: Космический скиталец. Беглец. Управленец

Летели мы недолго, буквально через семь минут аппарат снизился и сел на небольшую площадку у старого сарая. Мы вышли наружу, оставив девок во флаере, и вошли в строение. Оно было практически пустым и сильно пыльным, однако мои спутники, видимо, знали тут всё хорошо, сразу же направившись к смятому брезенту. Откинув его в сторону, стали открывать створку канализации. Я спокойно следовал за ними, не вырываясь и не пытаясь как-то проявлять недовольство. Спустился следом по ржавым скобам вниз, – пахло довольно прилично, не было такого смрада, как я предполагал, – и направился дальше. Освещали путь мои временные спутники мощными прожекторами.

Шли мы недолго, всего дважды свернув в ответвлениях, пока не подошли к закрытой двери. Борт постучал определенным кодом, через несколько секунд дверь бесшумно отворилась, и мы, миновав предбанник, прошли в другое помещение, обставленное довольно неплохо. Даже тасские ковры ручной вышивки были на стенах. В помещение находились трое мужчин, вот только была проблема. Главаря среди них не было, это точно. Глаза их выдавали, это были охранники.

Один из них повернулся к Борту и, презрительно выпятив губу, спросил:

– И это твой специалист?

– Он на глаз без стенда отрегулировал сбоивший привод сервобота старика Туна, и ещё было несколько случаев. Он умеет, мы проверили эту информацию.

– Вот как? – уставил на меня свои буркалки неизвестный. – Сейчас проверим.

Без команды и подсказок другой неизвестный, со шрамом на носу, достал прикрытое материей устройство и, подойдя ко мне, сунул в руки.

– Чини, – велел первый.

Повертев в руках навигационный блок от военного курьера, который действительно имел некоторые сходства с блоком наведения винтовки, я спросил:

– Инструмент?

– На столе.

Подойдя к указанному месту, я снял кожух с чемоданчика и достал универсальную отвертку, после чего стал отвинчивать винты. Через десять минуту, утерев пот со лба, я собрал блок обратно.

– Готово. Тут был поврежден привод к центральному процессору. Видимо, попал под электромагнитный удар. Я провел юстировку, должно быть нормально.

– А если нет? – криво спросил первый.

– Проверяйте, – пожал я плечами.

– Конечно же проверим.

Блок второй неизвестный унёс в соседнее помещение. Как я и подозревал, за одним из ковров скрывался дверной проем.

– Всё нормально, – неожиданно тонким голосом сообщил второй, вернувшись обратно с блоком.

– Это хорошо, – задумчиво протянул первый, после чего повернулся ко мне. – Откуда такие умения? Я узнавал, эти блоки чинить нереально трудно без диагностического стенда.

– Мне попадали в руки похожие детали, я заинтересовался. А когда сломаешь тысячный блок, то на двухтысячном научишься реанимировать их даже без стенда, – пожал я плечами.

– Не наказывали за такой перерасход?

– Да они на утилизацию шли, кому они нужны? А я руку себе набил на разных электронных блоках. Правда, современные я не знаю, вернее, плохо знаю, вот по старым системам да, немного понимаю, но не спец. Хотя, конечно, трудно найти спеца по таким древностям. Разве только что среди коллекционеров, да и то не факт.

– За работу уже уплачено, поэтому приступай. Инструмент в том ящике под столом, – скомандовал первый.

Я не успел даже двинуться, как дверь, через которую мы прошли, с громким хлопком рухнула внутрь, придавив Борта, и в помещение начали заскакивать бойцы в черной эсбэшной броне. Видел я это уже при падении на бетонный пол, закрывая голову руками. Хорошая у меня выработалась привычка.

«Молодец шеф, сообщил действительно куда надо. Эсбэшникам, в сфере которых как раз и было изъятие и физическое устранение владельцев подобного оружия», – подумал я с некоторым облегчением. Моральным, не физическим.

На меня споро надели наручники и бросили в угол к другим задержанным. Долго мы не пролежали, буквально через пару минут нас вывели наружу, только через другой вход. По коридорам бегали спецы местной СБ, которые проводили операцию. Надо сказать, не безрезультатно. Я видел, как выносили завернутую в материю винтовку и осторожно положили её в контейнер, опечатали и отправили в неизвестном направлении.

Меня, как и других задержанных, посадили во флаер и отправили в управление, где завели в кабинет со следователем. Тот выслушал мой рассказ, подтвердил, что в курсе моего сообщения, и, дав подписать свидетельские показания и справку о неразглашении, отпустил восвояси. Вот такие дела.

Жаль, конечно, что я попал в сводки эсбэшников. Но зато с прибытком, о деньгах следователь даже не заикнулся. У входа меня встретил шеф, как мы все его называем, и, спросив, всё ли у меня в порядке, предложил подвезти до поста охраны к входу на территорию комбината. Я не отказался. У меня ещё полно дел.

Время у меня ещё оставалось, было всего шесть вечера, поэтому, искренне поблагодарив шефа, сделав себе зарок отблагодарить его, я знаю, что он любит, направился в сторону общежития. Точно не знаю, но предполагаю, что вполне возможно на меня эсбэшники навесили жучок, вот и постараюсь от него избавиться, сменив одежду. Ну заодно и душ приму, а то пропотел изрядно. Спустя сорок минут я направился на свалку.

Там был прежний маршрут, на тележке до нужного места, вскрытие тайников. Загогулину я повесил на пояс, а вот небольшие пластиковые контейнеры со стержнями открывал с трепетом. Мои надежды оправдались. В обоих контейнерах в специальных пазах лежали по четыре стержня, каждый имел стоимость в четыреста двадцать пять кредитов. А это фарт.

Теперь главное вытащить всё это за территорию свалки, благо знал я все выходы. Погрузив контейнеры, каждый был размером с дипломат, в баул, сунув туда же загогулину, я направился к дальнему тайному выходу. Ближайший, бывает, проверяют, не хотелось бы попасться. Через час я уже сидел в кафе и терпеливо ожидал, пока представитель корпорации «Нейросеть» изучит стержни и выдаст своё экспертное заключение. Судя по довольному виду, его всё вполне устроило. Через минуту мне на почту пришло сообщение о поступление на счёт в банке средств в количестве трех тысяч четырехсот кредитов. Пять с половиной штук за день!!! Такого у меня ещё не было.

С загогулиной я промучился ещё неделю, пока не смог втюхать её за сто девяносто шесть кредитов какому-то коллекционеру, который уж больно хорошо умел торговаться, раз смог заставить меня сбросить цену.

Следующие полтора года прошли очень тихо и спокойно. Я старался не высовываться, подозревая, что первое время буду находиться под присмотром эсбэшников. Логика на это намекала. Не могли они просто так меня оставить в покое, хотя после того единичного случая меня больше ни разу не вызвали. Да я и сам понимал, что смысла не было. Винтовку они получили, мои свидетельские показания тоже, подписку о неразглашении я дал. Что ещё им надо? Но я всё равно особо не рисковал. То есть жил как жил.

Банду Борта, после его гибели под дверью, фактически уничтожили, и его место заняли другие зверята из приюта, подросшие к этому времени. Ко мне они не лезли, похоже, будучи в курсе, что об меня обломали зубы немало банд. Вон, до сотни костяков до сих пор лежат раскиданными в канализации столицы.

Так я и жил привычной жизнью, работал в цехе по дезактивации боевой устаревшей техники, разбирал её на составляющие и отправлял на переработку. Вечерами и в выходные лазил по свалке и продавал коллекционерам или в случае неудач скупщикам то, что смог добыть. За эти полтора года я особо серьезно не заработал. Если считать зарплату, то на мелочи и одной не особо крупной находке в общей сумме заработал три тысячи восемьсот семьдесят кредитов.

До дня моего совершеннолетия оставалось три недели, когда можно будет поставить имплант нейросети, однако по разработанному плану к этому дню меня уже не должно быть на планете.

Причина была, и достаточно серьезная. Когда я сменю временное удостоверение на постоянное, с установкой нейросети, там будет обозначен мой уровень интеллекта. Так вот планета Гурия, входящая в состав империи Люмер, принадлежала частному лицу, аристократу, и любому местному жителю, даже если он хочет навестить родственников в соседних системах, требовалось получить разрешение у администрации наместника планеты. Человека с подобным уровнем интеллекта, как у меня, не выпустят сто процентов. Найдут причину, такими кадрами не разбрасываются, и на них идет планомерная охота. То есть мне нужно было покинуть планету до установки имплантов, а лучше вообще было это сделать за пределами империи, благо денег для установки нужной нейросети и усиливающих их имплантов я скопил в достаточном количестве. Даже останется на некоторые базы и дорогу для побега из рабовладельческой империи. Я серьезно решил покинуть империю, просчитав, что на её владениях мне в одиночку просто не выжить. А примыкать к кому-либо мне не хотелось категорически, надо мной будет только один хозяин – это я сам.

Ближайшее государство от Гурии принадлежало небольшой республике Шейн, где производились отличные средние корабли. Верфи Шейн были известны по всему Содружеству. Для меня это было идеальное убежище. Я собирался пересечь границу как гастарбайтер и, установив нейросеть, уже там сменить гражданство. Процедура эта не быстрая, не беженцев же с диких миров принимать, вот и придётся подождать. После смены гражданства я буду искать себе место для работы по вкусу. По деньгам на инженерные базы мне не хватит. Но технические я смогу установить без проблем, чтобы пройти сертификацию. А потом, уже работая техником, накопить на инженерные базы и пройти сертификацию на специальность. Правда на это мне понадобится года два, а то и все три, но зато сам себе хозяин. План был более широк, чем я рассказал, там ещё была покупка технического дроида, а то и комплекса. Так как без них нормальный корабельный ремонт я просто не произведу. Но это всё на будущее. В данный момент у меня на счету находилось двенадцать тысяч семьсот тридцать два кредита. Это если не считать триста двадцать пять кредитов, что я держал на кармане, для бегства с планеты, чтобы иметь купюры на руках.

К этому дню я готовился все те годы, с того момента, как узнал об имперских порядках. Ну не нравились мне местные законы.

Сегодня утром я сдал комнату управляющему. Все вещи ещё вчера были вывезены и проданы на барахолке, на мне кроме стильной одежды, которая больше подходила жителю центра столицы, ничего не было. Из ручной клади присутствовал хороший и крепкий армейский баул с личными вещами. На поясе разрешенный к ношению как личное оружие шокер, защитные блоки собственноручно собранной защитной аппаратуры от излучения шокеров, и всё. Другое оружие гражданин империи, кроме аристократа, действующего военного или политического, иметь не мог. Насколько я знал, в других государствах несколько другие порядки.

Уволился я буквально час назад, распрощавшись с мужиками и другими знакомыми, с которыми работал. Врать я не любил, но тут был вынужден, сказав, что нашёл работу пилотом по договору на космической станции в двух прыжках от Гурии. За счет заказчика установка пилотской нейросети, благо уровня интеллекта как раз хватало, и закачка баз. За это я должен отработать пилотом на половинной зарплате два года. Такие договоры не редкость, поэтому прокатило. На самом деле станция находилась в империи Люмер и была для меня промежуточной. Там я собирался сесть на транспорт, что шёл в соседнее государство, оформившись как гастарбайтер, и улететь из этого капкана.

Сегодня утром я отправил в администрацию наместника заявление с просьбой о разрешении временно покинуть планету. Причина была указана банальная – навестить знакомых в соседнем секторе. После получения разрешения я собирался приобрести билет третьего класса в четырехместную каюту и добраться до нужной мне космической станции.

Красиво всё вышло на бумаге, но забыли про овраги. Когда я шагал лёгким прогулочным шагом к остановке монорельса, чтобы с двумя пересадками добраться до орбитального лифта, что был виден даже отсюда, мне на коммуникатор, который был подключён к почте, пришло сообщение. Открыв его, я замер на месте. Большими буквами там было выведено: ОТКАЗАТЬ.

Закон планеты был таков, что судом оспорить это решение было бы глупой затеей, мне местного аристократа, для которого я пыль под ногами, не победить. Ещё хуже для себя сделаю. Нет, тут надо действовать тоньше. Расстегнув ворот рубахи, – мне не хватало воздуха, план рушился, – я осмотрелся, нашёл взглядом слегка обшарпанную скамейку в тени большого дерева с густой листвой и направился к ней. Подложив под зад свитер, что достал из баула, я задумался над решением этой проблемы. Нет сомнений, что ответил мне искин администрации, просчитав алгоритм расселения. То есть это был не живой чиновник. Второй шанс, конечно, был минимальный, но я решил попробовать. Набрав другое письмо, где указал причину вынужденного покидания планеты как заключение договора на работу, без внесения номера этого договора, и внутренне замерев, снова отправил письмо в администрацию. Если это не прокатит, то у меня единственный выход покинуть Гурию – это контрабандным путем.

На скамейке я просидел сорок минут, нервничая всё больше и больше, пока снова не пришло письмо от администрации наместника. На миг закрыв глаза, я открыл сообщение, глубоко вздохнув, и тут же счастливо выдохнул. Прокатило. Вот что там было написано:

«Гражданин империи Люмер, житель планеты Гурия, Ворт Трен. Вам разрешено временно покинуть планету. Номер разрешения…»

Свернув письмо, я убрал его в отдельный файл и, встав, собрался и быстрым шагом направился к станции. Пора покинуть эту негостеприимную планету. Слишком много мне здесь пришлось пережить, скорее даже выживать, чтобы захотеть тут остаться.

На станции я вышел на сайт транспортной компании, что обслуживала местную линию, и заказал билет третьего класса, отправив номер разрешения. Через минуту было получено сообщение, что каюта за мной забронирована и потребуется оплатить её при прибытии на борт лайнера.

Добравшись до нужной станции, я направился к лифту. Там пришлось предъявить разрешение полицейскому, который, проверив его, пропустил меня на лифтовую площадку. Местные жители не понимают, что за кажущейся свободой прячется клетка со стальными прутьями и церберами на коротком поводке. Я понял это сразу, поэтому долго продумывал, как пройти охрану без потерь для себя. Вроде получилось.

За пользование лифтом требовалось заплатить восемь кредитов, настоящий грабёж, такие деньжищи, которые, между прочим, я заработал на своём горбу. Оплатив, я прошёл в лифт, где уже присутствовало человек двадцать, и, заняв свободное место, стал ожидать начала движения. Через полчаса, когда свободные места частично оказались заняты, створки закрылись, прозвучало оповещение, и лифт начал подниматься. Я сидел и смотрел на большой экран, где была удаляющаяся панорама города. Вон, вижу столицу, окраины. Левая, где был берег океана и курорты, где я так ни разу не побывал, и свалка с комбинатом, которые были моим домом чуть больше семи лет. Я не прощался с этой своей прошлой жизнью, скорее внутренне радовался событию, к которому долго шёл, и упивался этим событием.

Лифт двигался не так долго, как мне показалось, буквально через пятнадцать минут скорость замедлилась, и кабина замерла у небольшого орбитального терминала. К Гурии в неделю приходило едва ли больше двух десятков лайнеров и транспортных кораблей. Изредка были частные корабли. Гурия не была особо посещаемой системой, если бы не курорты, то максимум в неделю пяток транспортов, что привозили списанную технику и забирали переработанные металлы для заводов-производителей. Поэтому и терминал был не такой большой, хоть и рассчитан на прием сразу ста кораблей. В сети я читал, что есть орбитальные терминалы, что могут одномоментно принимать до десяти тысяч кораблей. Но как я уже говорил, это не для тихого болота под названием Гурия.

Покинул лифт я один из последних. Как и внизу на лифтовой площадке, тут тоже были магазинчики и экраны, транслирующие разную рекламу. Но привлекло моё внимание не это, а большое панорамное монокристаллическое стекло. Подойдя к нему, я посмотрел на коричнево-красную планету с синими пятнами морей и океанов, которую буквально только что покинул. Гурия была болотистой планетой с небольшим океаном и единственной возвышенностью, где стоял крупный город. Остальные города, как я знал из новостей и других информационных блоков, находились или на островах, или на сваях. Гурия не была сельскохозяйственной планетой, и тут ничего не добывалось, но когда после терроформирования тут стало возможно ходить без скафандра под открытым небом, и очистка болот и морей с океаном была закончена, то по приказу позапрошлого наместника, в болота и моря были завезены разные виды рыб и других водоплавающих животных. За сотню лет они достаточно расплодились, и началась их добыча. Раз в десять дней к Гурии приходил контейнеровоз и забирал мороженое рыбное мясо. Вот такие дела.

Отойдя от стекла, я открыл сенсорный экран коммуникатора и, войдя в сеть терминала гостевым доступом, выяснил самый быстрый путь до лайнера, который отходил через четыре часа. Сверяясь со схемой на экране, я поспешил к ближайшему лифту, что вел на верхние этажи, оказалось, мне нужно было на палубу С-4.

Народу на терминале не сказать что было много. Больше двадцати человек за раз я не видел в одном месте. Когда я вошёл на территорию сферы услуг, народу стало попадаться больше. По бокам мелькали дорогие магазины, в дверях некоторых стояли продавцы, которые скучающе переговаривались, но, к моему удивлению, даже не делали попытки зазвать покупателя, как это было на барахолке. Тут были солидные магазины. Да и не сказать, что у них не было покупателей. Только при мне из магазинов вышли или наоборот вошли с десяток покупателей.

Я с интересом разглядывал местных. Внизу в городе я за неделю ни разу не видел стольких людей в предназначенных для космоса комбинезонах. Те, в которых ходили мы на комбинате, были простыми робами, тут же комбезы были с электронной начинкой, с климат-установками, компами и даже возможностью выхода в открытый космос. То есть с функцией скафандра. Я слюнями исходил от зависти. Будет возможность, обзаведусь подобным комбезом. Как оказалось, долго ждать не пришлось.

В одном месте я тормознул так, что каблуки оставили на полу черные следы, к которым поспешил дроид-уборщик. Всё вокруг меня, конечно, очень интересовало, и я крутил головой, чтобы впитать эти впечатления, поэтому, когда мне на глаза попался магазин, торгующий специализированными комбинезонами, то я, естественно, остановился.

– Молодому человеку что-то нужно? – поинтересовался стоявший в дверях продавец, он до этого с интересом рассматривал красивую девушку в облегающем комбинезоне техника, что только что прошла мимо.

– Я бы хотел посмотреть на товар, что у вас представлен.

– Это правильное решение, молодой человек. Проходите, – пропустил меня внутрь продавец и прошёл к прилавку. – В такой одежде, как у вас, на корабле в случае разгерметизации не выжить, а все комбинезоны, что представлены у меня, могут моментально герметизироваться, спасая владельца. Что вас интересует? Пилотские? Большинство покупателей берут пилотские.

– А ботинки входят в стоимость? – спросил я, присев у ближайшего комбеза, тёмно-синего цвета.

– Они в комплекте с комбинезоном. Кстати, тот, что вас заинтересовал – это инженерный комбинезон. Пилотские посветлее, вот они на этой отдельной вешалке.

– А он хороший? – спросил я, разглядывая три инженерных комбеза разных производителей.

– Конечно. Это специализированный комбинезон. В нём можно на несколько часов выходить в открытый космос для наружных работ. Только это не скафандр, нет системы очистки организма и питательных трубок. То есть вышли, сделали работу и вернулись, превратив его обратно в комбинезон. Пилотский комбинезон стоит шестнадцать кредитов, и это довольно ходовой товар, инженерный берут редко, но и сделан он гораздо качественней. Тот, что вы рассматриваете, самый лучший и дорогой, со встроенным бронежилетом. Его стоимость сорок три кредита. Но если вы будете брать, я уступлю вам кредит.

– Три… и договоримся.

– Это слишком много.

– Это инженерный комбинезон модели «Сит», – менторским тоном начал я. – Производители продают его по двадцать пять кредитов. Вы и так в плюсе. Сорок… и договорились.

– Вы умеете торговаться, молодой человек. Хорошо, договорились. Хотите примерить?

– Конечно.

– Тогда пройдите в примерочную.

Комбез и ботинки идеально пристроились по фигуре и стопам ног. Его батареи были полны, но некоторых частей навесного оборудования не хватало, их требовалось докупить. Пока ничего кроме пигментной краски меня не интересовало, поэтому я попросил картридж для комбеза, который продавец мне сразу протянул. Этот комбез мог менять цвет по желанию владельца. В данный момент я сделал его темно-зеленым. Такие носили техники. Я не хотел выделяться своим наверченным комбезом и замаскировал его. Убрав одежду в баул, я вышел из примерочной и, ещё раз осмотрев себя в большое зеркало, довольно улыбнулся. Комбез сидел идеально, на правом рукаве неярко горели два индикатора, сообщавшие, что климатическая установка комбеза работает и что основная функция, то есть скафандра, – активирована. Должен был гореть ещё один индикатор, указывающий подключение аптечки, но комбез я брал «пустой», и её не было. Ничего, сейчас докупим.

– С вас, молодой человек, сорок кредитов и десять сантимов за картридж с краской, – сообщил продавец.

– Мне ещё требуется аптечка для комбинезона.

– Какую хотите взять? Я так понимаю, что вы в этом разбираетесь, поэтому спрошу. Вам какую? А? Б? С?

– Б, – велел я.

Покопавшись под прилавком, продавец достал кофр и, открыв его, извлек из держателя нужную аптечку размером со спичечный коробок. Я сразу же сунул её на положенное место, и через пару секунд нужный индикатор загорелся спокойным зеленым цветом.

– Теперь с вас сорок три кредита десять сантимов.

Расплатившись наличкой, я ещё раз покрасовался у зеркала, внимательно разглядывая себя. Передо мной стоял невысокий паренек, рост чуть ниже среднего, крепкого телосложения. Фигура низкорослого Аполлона я бы сказал, так как немало времени тратил на совершенствование своего тела. Приятные черты лица, короткая стрижка с небольшой челкой, длинные ресницы и карие глаза. Девушки, с которыми я общался, называли меня красавчиком, я же считал себя просто симпатичным. Отталкивающих черт у меня не было. Ещё раз осмотрев, как сидит комбинезон, поблагодарил продавца, который снова занял пост наблюдения в проеме входной двери, и поспешил к шлюзу, где был ошвартован лайнер.

Там всё прошло вполне нормально. Офицер, что регистрировал пассажиров, проверил по списку бронирования, нашёл меня, получил плату и зарегистрировал моё прибытие на борт корабля, выдав на руки пластик билета. Заплатил я за билет сумасшедшую сумму в пятьдесят два кредита. Я так разорюсь с подобными тратами. Но ничего не поделаешь, бегство из империи дорогого стоит, потерплю.

Офицер скинул мне на коммуникатор схему третьей палубы, отметив, где мне нельзя появляться, и отправил устраиваться в каюте.

Кроме меня там был всего один пассажир, который как раз заканчивал укладывать вещи. Коротко поздоровавшись, я занял свою койку и разложил вещи по полкам шкафчика. Пока мы находились в каюте, успели познакомиться, и я узнал, что чета Шун отправилась в гости к сыну, живущему на другой планете. Денег, чтобы лететь во втором классе, у них не было, иначе бы они жили в одной каюте, а так он со мной в мужской, а жена в женской каюте с другими пассажирками. Заперев ящик, я вышел из каюты и направился в сторону спортзала. В отличие от первого и второго класса, третий класс не баловали развлечениями, и тут было всего пару баров и спортзал, вот в последний я и направился, решив заняться своим телом на всё время полета. То есть на четыре с половиной дня согласно корабельному расписанию.

Эти четыре дня прошли для меня в основном в спортзале, где местный сотрудник отметил мои успехи и даже помогал в некоторых силовых упражнениях, чтобы я не поломался. Но ничего, вроде справился.

Распрощавшись с Шунами, с которыми привык обедать вместе за одним столиком, я подхватил баул и направился к шлюзовой. Чета летела дальше, а я прибыл туда, куда собирался. Эта станция находилась на довольно оживленном перекрестке, и я надеялся сесть на попутный борт. По крайней мере, просчитав ситуацию, я был убежден, что с восьмидесятипроцентной вероятностью у меня всё получится.

Покинул корабль без проблем. Сдал билет и, пройдя шлюзовую, попал на палубу станции, где меня приняли местные работники. Они спросили о причинах моего появления, и, узнав, что я тут транзитно, посоветовали ближайшую гостиницу, где был выход в информаторий. В нём прибывающие капитаны кораблей выкладывали информацию о свободных местах на своих кораблях и пути следования. Теперь мне стало понятно, почему в сети всего этого я не нашёл. Нет, информацию про местный информаторий я получал, но не свел концы с концами. Оказалось, капитаны пользовали для выкладки объявления внутреннюю сеть станции – информаторий.