Записки пациента

Глава 2. Профессор Мясников.

Ко всем неприятностям, как говорится «до кучи», меня начал терзать неведомый недуг. Сначала стали после ходьбы болеть икры ног, мне стало трудно ходить. Я увеличивал высоту каблуков и как будто немного легчало. Но меня стало настораживать моё состояние организма. Раз в неделю, в воскресение, наступало тяжёлое самочувствие и мне надо было отлежаться, иначе у меня начиналась непонятная ломка. Было очень скверно, как при температуре и болели почти все мышцы. Один раз мне пришлось выйти на работу не только в субботу, но и в воскресение, в результате в понедельник я просто не смог встать. Так было плохо.

В ответ на мои жалобы врачи только пожимали плечами и лишь один старый терапевт сообщила мне, что это плохо, если болят мышцы. С годами эта ерунда со мной прогрессировала, теперь мне надо было отлёживаться после работы не раз в неделю, а два.

А потом, лет через пять, и вовсе стало неважно, я мог «работать» только один день и после этого день, а то и два, мне необходим был покой. Я мог работать по схеме день через два, как работают сторожа, без всяких физических нагрузок. При этом я напоминаю, что я работал ИТР и мешки на работе не ворочал, но было полное ощущение что именно этим я всё время и занимаюсь.

Дошло до того, что если я с утра ехал по делам в какую ни будь контору, то после обеда меня накрывала эта ужасная ломка. Помогало немного только одно средство, по дороге домой я заходил в магазин и покупал бутылку водки. Где ни будь в укромном дворике я употреблял заветную булькающую жидкость, под нехитрую закусь и меня немного отпускало. Чекушки хватало, чтобы добраться без приключений домой.

Хорошо, что у меня была финансовая возможность не работать, иначе я бы пропал. Врачи ничем мне помочь не могли. И я стал думать самостоятельно как себе помочь. Боли в мышцах были похожи на обычные, после тяжёлой физической работы, только плюс к этому у меня ухудшалось общее состояние организма.

Так как у меня высшее образование, то я знал, что были в мышцах после нагрузки вызывает молочная кислота. С этим я и пришёл к терапевту, но анализ на молочную кислоту делали только частные лаборатории. Я пришёл в азарт и готов был неудержимо идти к заветной цели, выздороветь. Я чувствовал, что иду в верном направлении, моя неуловимая болезнь начала понемногу определяться.

Я нашёл нужную лабораторию, заплатил сколько сказали и через несколько дней торжествующее принёс результаты анализов в свою поликлинику. Там озадачились, уровень молочной кислоты превышал норму прилично. Такое состояние было известно медицине и называлось оно лактатацидозом. Довольно неприятный симптом, смертность в таких случаях составляла процентов семьдесят.

Это я уже сам вычитал в интернете, но врачи опять разводили руками, причин такого состояния может быть с десяток. И точно определить какая причина вызвала у меня лактатацидоз они не могли. В том числе и невролог, который меня обследовала.

Я немного впал в уныние, и на пару лет выпал в осадок. Я уже не верил в чудесное выздоровление и перестал барахтаться. Я отдался полностью компьютерной игре «в танчики», старался меньше двигаться, чтобы избежать неприятных последствий. В результате стал нарастать вес.

Моё состояние облегчала только моя придумка. Как-то на прилавке книжного магазинчика я увидел книгу «Лечение содой» и меня озарило. Я понял, как нейтрализовать мою молочную кислоту, отравляющую мой организм.

Я стал кипятком заливать щепотку обычной соды, «гасил» её, разводил холодной водой и натощак употреблял полученное снадобье. Когда я первый раз выпил соды, то я просто был приятно поражён, как быстро моё состояние улучшилось. Я нашёл средство облегчить мои страдания!

Боли в мышцах, конечно, никуда не девались, но улучшалось общее состояние. Ацидоз в крови уменьшался и меня «попускало».

Удручало только отсутствие медицинской помощи, я сам, как слепой во тьме нащупывал путь к спасению, хоть положа руку на сердце, я думал, что жить мне с этим дурацким ацидозом осталось немного.

Порубившись всласть в танки несколько лет, я понял, что немедленная гибель от моего недуга мне не грозит и надо продолжать бороться. Мне повезло войти в те везучие проценты, которым не грозила немедленная гибель.

Просмотры медицинской телепередачи, оказывается и от зомбоящика иногда польза получалась, натолкнули меня на мысль обратиться к профессору Мясникову. Он вёл в то время свой телепроект «Консилиум».

Как лётчик ас в войну, он вызывал на дуэль самых сильных пилотов врага. Доктор приглашал к себе на передачу людей, которым врачи не могли поставить диагноз. Боги были ко мне благосклонны и я, собрав в файлик все медицинские свои обследования, повёз своего «горыныча» на встречу со сказочным богатырём, бросившим вызов нечисти, мучавшей людей.

В студии были две категории посетителей, статисты, хлопавшие в ладоши аплодисменты по команде тётки распорядительницы и герои передачи. Герои сидели в гримёрке, кушали шоколадные конфеты с чаем и чувствовали себя довольно комфортно. Перед съёмкой лицо пудрили, чтобы морда не лоснилась и не блестела на экране. Съёмки и обследования в медицинских учреждениях столицы проходили несколько раз и меня всё время катал легковой автомобиль, прямо от моего дома забирал.

В институте имени Сеченова мне втыкали в ногу иголки и замеряли электрические импульсы в моих мышцах при напряжении в разных точках. Правда взяли за это хорошие деньги, видимо связи связями, а экономика доказывает свою эффективность. К слову сказать, в МОНИКИ мне потом сделали тоже, бесплатно, но ни о какой оперативности не могло быть и речи.

В больнице, где Мясников работал, из моей голени толстой иголкой взяли на анализ мышечные волокна, но бесплатно. Все эти манипуляции очень неприятные, но хорошо хоть на анализ сейчас не вырезают кусок мяска, как это было буквально недавно.

Профессор Мясников, скажу без слова лести, настоящее светило современной медицины, потомственный медик. Человек энциклопедических знаний и к тому же ему повезло с приятной внешностью и огромным человеческим обаянием. Человек суперзвезда, он помог многим страждущим, и господь не оставит его заслуги ненаграждёнными.

У меня брали «интервью» о моём заболевании, потом это всё вышло в ролике в телепередаче, где я «блистал». Перед выходом на подиум, для съёмок, мне поставили за ухо микрофон и обещали подсказать что ни будь, если выйдет затыка. И в самом деле, я немного растерялся перед таким ответственным моментом, но когда вышел под софиты, то поймал обычный кураж, как на стройке перед коллективом мужиков, смотрящих на тебя с прищуром.

Весь этот антураж сам по себе приятен, не говоря уже о том, что профессор поставил мне диагноз митохондриальная миопатия. Это генетические нарушения в митохондриях клеток, из-за которых нарушается их нормальная работа и происходит неправильный, скажем так, обмен веществ, чтобы слишком не углубляться в терминологические дебри.

Но если вы подумали, что это был хэппи энд, то таки нет. Диагноз хоть и известного медика должна была подтвердить медицинская система, в лапах которой я находился. И только потом назначить лечение, которого в принципе ещё не существовало в природе, ну или хотя бы поддерживающую терапию.

Специалистов такого профиля и уровня в нашей поликлинике разумеется не было, и я потребовал направление в областной институт МОНИКИ, это громадный больничный комплекс в Москве, на станции метро «Проспект Мира». Но на моё удивление меня не положили на обследование, а гоняли по приёмам к разным специалистам по очереди. Сначала к неврологу, Штанг, запомнил благодаря необычной фамилии, миопатия проходила по линии неврологов, оказывается.

Казалось бы, вот он, есть готовый диагноз, ан нет, фиг вы угадали. Меня начали обследовать с неспешностью черепахи, каждый приём, это не раньше чем через месяц, а зимой из-за состояния здоровья я просто не мог шариться по холоду. Каждый раз надо было брать в поликлинике направление, а когда там свободные специалисты будут. Так прошло ещё пара, тройка лет.

Запомнился мне вдумчивый ревматолог, но тоже нет, не его профиль, хоть зимой я и чувствовал себя значительно хуже. Эндокринологи меня на зуб пробовали, даже профессор в этом участвовал, но сахар был у меня в норме.

Последний год я по генетикам ходил. Помню пришёл осенью в регистратуру, в их отделении, а медсестра мне вещает, мол запись на приём только аж в марте месяце. Ну, хорошо, пишите. И что вы думаете? Так и не записала, что она мутила, что от меня хотела, было понять не трудно. Плюнул, опять штурмовать не было сил. Такая волокита просто характерна для наших медицинских контор.

Человек, который нуждается в инвалидности, просто не в состоянии превозмочь эту муторную бюрократию. Наверное, через год я собрался с силами и начал опять плотно работать с генетиками. Меня они направили в другой институт, там взяли кровь и мочу, и я наивный опять верил, что вот-вот и засияет наконец оно, солнце.

Ан нет, опять что-то опять пошло не так. Оказывается, там бесплатно исследуют не все гены и мне предложили платно, частным образом делать анализы по другим конторам, скорее всего, как сейчас говорят, аффилированных с заинтересованными лицами. Также меня отправили обратно к неврологу, и тут я понял, что меня отправляют на второй круг, а у меня и первый то занял несколько лет.

Ну, тут естественно меня и прорвало, я устроил скандал, кричал, шумел, что им запрещают ставить диагнозы, ведущие к получению инвалидности. И завотделением предложил мне обращаться в суд. Что как известно у нас, равнозначно посыланию на три буквы.

Я пошёл к главврачу этого грандиозного комплекса и тот любезно со мной беседовал, обещал помочь. И действительно я ходил к указанным им лицам, но всё вхолостую.

Запомнился мне его ответ в самом начале нашей беседы. Мол, диагноз ставил профессор Мясников? Ну, вот пусть он вас и лечит.

Но после того как увидел, что я весь подобрался и на лицо мне налетели тучи, готовые разрядиться вспышкой, тут же переменил тон и был дальше очень приятен в общении. Нет, не зря он занимает свой пост, отличный психолог, а может просто его генетики предупредили, что пациент крайне нервный, доведённый до крайности. Болезнь моя имеет особенность, я один день, или полдня, всё тот же неслабый прораб, закалённый на стройках до звона топора и могу натворить делов. Зато потом, конечно, два дня пластом лежу и еле жив.

Но и всё равно, как-то все меня опять плавно продинамили, даже предлагали долгожданную госпитализацию для обследования, но в холодное время года, когда я из квартиры нос не могу высунуть.

Я и послал по электронке жалобу в министерство здравоохранения нашей области. И там откликнулись, правда дама, занимавшаяся моим вопросом, видимо, пыталась собрать на меня компромат, задавала провокационные вопросы.

–С кем у вас был конфликт?

Было странновато, но дело сдвинулось с мёртвой точки и вот я уже зажимал в руке заветное заключение генетиков о моём заболевании.

Я уже думал, в который раз, что уж теперь то я решу свой вопрос. Ну, что вам сказать, это всё происходило два года назад, а я теперь всё также опять хожу по мукам, только в своей поликлинике. Инвалидности как не было, так и нет. Как и какой-либо медицинской помощи. А ведь моё заболевание числится в списке орфанных (сиротских) заболеваний и мне положена помощь от государства. Но оной не видно даже и на горизонте.

В общем, если бы не мои дети, которые мне помогают, то я бы уже давно перестал бы всех беспокоить, как того, видимо и ждут чиновники от медицины.

Такие вот дела, плюс ко всему образовалась и ещё одна напасть, сахарный диабет, тоже в общем букете солидная вещь. Пью метформин, старый хороший препарат, даже вес уменьшается, если перейти на двухразовое питание. Надо меньше есть, использовать утреннее нежелание завтракать. Но это реально только для неработающих, я думаю. Сейчас это называется интервальное голодание, когда организм обходится без питания больше двенадцати часов в сутки подряд. Но не все считают это правильным.

На похудение вся моя надежда, так как уменьшается давление и должен сахар снижаться, но это не точно, без режима физкультурника. А с этим у меня вопрос, при моих проблемах с мышцами. Надеюсь, что понизится и повышенный холестерин. Мне назначили статины для его понижения, но у них побочка в виде болей в этих самых мышцах, да и все остальные впечатляют своей солидностью. Может быть Бог упасёт от инфаркта и инсульта!

Опять же экономия средств к существованию, когда реже открываешь рот, сплошная польза от этого мероприятия. А деньги ещё понадобятся для продолжения борьбы с ветряными мельницами.

Но даже если вам трудно вести физически активный образ жизни, делайте хотя бы приседания. Вы будете крепче чувствовать себя на ногах, но главное то, что в этом движении задействована наибольшая масса мышц вашего организма, а они хоть в какой-то мере переработают сахар, и холестерин, и всё то что откладывается в организме в виде нежелательных отложений.

Но всё это меркнет на фоне ежедневных трагедий, которые происходят сейчас во многих семьях. То, что раньше казалось просто невозможным, становится нашей действительностью и зомбоапокалипсис уже не кажется столь невероятным.

Вот вам тяжёлая история, но в наше время почти типичная, показывающая сложность отношений даже между родственниками. Становится жалко тех, кто не может защитить себя от близких людей.

Мои родственники, со стороны жены, позвали нас на день рождения бабушки, зная, что брат моей жены чувствовал довольно сильное недомогание.

Но нам решили эти ненужные подробности, не сообщать.

Я понимал, что это риск, но больше опасался случайно заразить их, возможно являясь бессимптомным носителем, поэтому незадолго до поездки к родственникам я сдал тест на ковид.

Но опасность скрывалась не во мне и закономерно все за столом заболели короной. После этого, на следящий день после торжества, бабушку увезла скорая и нам начали рассказывать, что она простудилась, наверное, когда квартиру проветривала, или у окна сидела…

Родня жены долго молчала о реальном положении дел, а у меня так совпало, что через день после торжества я сильно замерз в дороге с работы и думал, что лёгкий озноб, это результат моей неосторожности. В результате, через пару дней, я заразил своих родителей, которые приезжали навестить нас.

Когда заболели мы с женой, родственники звонили нам каждый день, интересовались, как мы себя чувствуем. Ненавязчиво узнавали, не обвиняем ли мы их в произошедшем и пытались убедить нас, что сейчас все болеют и это нормально. Во всех телефонных разговорах они убеждали себя и нас, что это не корона, и у несчастной бабушки просто пневмония. И мы с ними малодушно не спорили, просто ждали прощания с ушедшей старушкой. Лично для меня это было большой и поучительной трагедией.

Я с безответственными родственниками не хотел общаться, меня коробит. Ведь брат с женой накануне таскались по гостям в течении недели. Эти люди жили в одной квартире со старым родным человеком и на показ демонстрировали ей свою любовь.

Я ответственно отношусь к пандемии, как и мое основное окружение. Но у меня волосы встают дыбом, когда я слышу эту чушь из телефона, вроде того как, сейчас у всех бабушки умирают, жаль, но что же делать, время такое.

А вот у нашего общего знакомого бабушка жива, то ли потому что ему повезло, то ли потому, что он ею дорожит, никуда не ходит, передвигается по городу на такси, в маске.

Я всегда довольно резко сужу о своём окружении, но тут, к сожалению, не могу из-за жены. Все мы скованы условностями, и как плохо, когда мы зависим от не очень чистоплотных людей. Такие вот затаённые обиды порой сжимают пружины между родственных отношений до предела, а потом выстреливают самым неожиданным образом. В этом причина многочисленных семейных трагедий.

Глава 3. Пусть всегда будет Мама.

Я отчётливо помню тот день, когда моей маме, тогда ещё не старой женщине стало плохо. Она лежала с закрытыми глазами и сплошной стон с нотками рёва непрерывно вылетал из её губ, тело трясло. Мы, страшно перепуганные, вызвали скорую и очень боялись что потеряем дорого человека. В те времена, на наше счастье, скорые приезжали довольно быстро. Это сейчас, в глубинке, на повышенное давление медики могут даже и не приехать, а тогда они успели вовремя, сделали уколы и вернули человека к жизни!

Тогда я сразу купил механический тонометр, с грушей, которую надо было сжимать чтобы накачать воздух в манжету и теперь на много лет мама сама могла справляться со своим заболеванием. Уже потом у нас появились автоматические тонометры, один недостаток которых, много батареек на них надо запасать.

Я тогда не очень вдавался в подробности, но она не один десяток лет пила клофелин. Потом наступили смутные девяностые и на клофелин стали неохотно выписывать рецепты. Вот тогда начались мучения с подбором других таблеток. На многие годы стал постоянным маминым спутником каптоприл, главное было купить эти таблетки в максимальной дозировке. Несколько лет пили Лористу, но потом отказались, то ли качество ухудшилось, то ли много мочегонного стали в этот препарат добавлять.

Всегда в запасе у нас были уколы дибазола и магнезии, на случай криза, а они случались при резкой смене погоды. Особенно зимой, тогда таблетки не справлялись. Вдогонку приходилось делать ещё и уколы папаверина и иногда мочегонные. Очень трудно было снять гипертонический криз без клофелина.

Много раз прыгая в шоке возле постели мамы со шприцами, я опытным путём вычислил, что колоть надо по десять кубиков сразу и дибазол и магнезий. По пять кубиков было ни о чём, но, наверное, это индивидуально для каждого человека. Иногда приходилось всё-таки вызывать скорую, так как сами иногда мы ничего не могли сделать. Тогда медсёстры делали укол того же магнезия, но в вену. Один раз укололи но-шпу, но это вроде бы не совсем комильфо, сосуды могут не выдержать, но я с тех пор держу в запасе и уколы но-шпы. На крайний случай, так как для старых сосудов это может грозить кровоизлиянием. Да и дибазол врач назвала малоэффективным для старых людей, так как сосуды у стариков уже мало пластичные.

Много разных таблеток перепробовали, и это в общем-то правильно, периодически препараты надо менять. Все они с побочками и много лет пить одно и тоже невозможно. Начинают появляться осложнения. Так было с амлодипином, который давали на ночь. В результате стали отекать ноги, теперь вместо него я даю на ночь нифедипин.

Хорошее средство, но если почитать инструкцию, то волосы начинают шевелиться от перечня тяжелых побочных явлений. Но зато не пухнут ноги. Также даю нифедипин под язык две таблетки в случае криза, анаприлин я тоже даю иногда под язык, когда всё остальное не помогает, так как боюсь давать третью таблетку нифедипина. Один раз было плохо. Пока готовлю шприцы, это помогает снизить остроту момента.

Как-то давали как «скорую помощь» капли, коринфар, но тоже отказались. Один раз после них маме показалось, что её как будто ударило током.

Но самым верным средством при кризе оказались таблетки Валз, потом их стали выпускать под названием Вальсакор. Но от них под кожей выступают пятна кровоизлияний, как синяки, лопаются сосуды. Приходится пить для укрепления сосудов троксерутин. Поэтому постоянно пить Вальсакор опасаемся, это средство на случай, когда всё остальное не помогает.

Важным открытием для нас стали таблетки кавинтон. Каждую ночь мама просыпалась, тяжело садилась и начинала мерять давление. Будило её гудение в голове, склероз, ну и давление по совокупности. После того как стали на ночь пить кавинтон, вместе с каптоприлом, сон стал спокойным до самого утра, только конечно если через нашу территорию не проходил какой ни будь циклон, резко меняющий погоду.

После того как мама на улице чуть не упала от закружившейся головы, кавинтон мы стали пить три раза в день. Склероз плотно подступил к голове и если забывали пить кавинтон, то мама могла стать невменяемой. Несла какую ни будь чушь, вела себя непонятно. Особенно это было чувствительно в поездках, в людных местах. Но зато теперь я редко забываю давать спасительные таблетки.

Спустя несколько лет пришлось пить и кавинтон форте, таблетки с двойной дозой препарата. Плюс к этому стал добавлять мексидол, пока по одной таблетке. Таблетки дорогие и разрекламированные, но меня сильно удивил невролог. И кавинтон, и мексидол это сосудистые препараты, а для сохранения интеллекта необходимо ещё пить хотя бы фезам, или акатинол, хоть последний и имеет приличную цену.

Плюс ко всему иногда приходится проходить курс лечения уколами в вену актовегин, титриозолин, витамины. Точно перечень лекарств не помню. Мы предпочитали ходить делать уколы в манипуляционный кабинет поликлиники, там работали высококвалифицированные медсёстры, без проблем попадающие в любые вены. Это было сложновато в таком возрасте, но приходящая на дом медсестра не смогла попасть в вену и ввела препарат в сосуд на кисти. Сосуд раздулся после её ухода, она забыла предупредить, что его надо было держать прижатым несколько минут.

От перечисленных названий лекарств у самого в глазах рябит, поэтому напишу, как выглядит наш не самый лёгкий день зимой.

Но дорогие читатели! Будьте осторожны! Всё применяйте после консультаций с лечащим врачом! Будьте внимательны к дозировкам препаратов! Есть «детская» таблетка, обычно примерно в половинной дозировке от «взрослой». Её может оказаться и недостаточно, а есть максимальная дозировка! Вот её может оказаться слишком много. А в случае острой необходимости от ваших знаний может зависеть жизнь человека!

Многие вещи переносятся согласно индивидуальным особенностям организма и что хорошо железной старушке, то может навредить среднестатистическому жителю двадцать первого века. Всё что я выяснил для себя опытным путём отнюдь не догма, а всего лишь руководство к действию и осмысливанию.

Даже у моей жены другое мнение, нельзя мол резко сбивать давление, могут сосуды полопаться. Надо принять таблеточку и ложиться в тёмном помещении, покой и лекарство сделают своё дело. Такую точку зрения я слышал и от уважаемых мною медиков, но если моей маме не сбить давление, то ей очень плохо, она сильно страдает, и я на это не могу спокойно смотреть. Поскольку ей уже девяносто, то я думаю. что мой подход к данной проблеме, в этом конкретном случае оправдан. Покажите мне долгожителей среди больных с другим подходом в вопросе лечения давления. Сколько людей, столько и мнений. Желаю вам найти свою золотую середину!

Я уже много лет ухаживаю за мамой, наконсультировался с врачами до икоты. Стал не хуже фармацевта разбираться в нужных нам лекарствах. Ну, тут, конечно, я думаю льщу себе немного, но куда без этого! Сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

Я распинаюсь тут в основном для тех бедолаг, которые до ближайшей больницы могут только на попутном вертолёте долететь, или в их сельском ФАПе сидит престарелый фельдшер, которому не хватает квалификации.

Ну, так вот, как выглядит наш не самый лёгкий день зимой.

Если давление больше ста пятидесяти, то с утра даю бипрол, сильные таблетки, в максимальной дозировке может снизить давление до пятидесяти единиц. Есть аналог бипрола – бисопролол, но он, по-моему, послабее и я его даю, когда давление с утра меньше ста пятидесяти. Сразу после бипрола даю половинку каптоприла под язык, так быстрее снижается давление.

Если мало, то добавляю ещё одну таблетку бипрола. Не больше, если и этого мало, то даю ещё добавочно до двух таблеток каптоприла по 0,5. Опять же не больше, вместе с первой половинкой.

Если давление стабилизируется, то днём можно дать таблетку каптоприл, целую или половинку, в зависимости от давления.

Вечером обычно опять прёт давление, больше ста пятидесяти. Даю опять до двух таблеток каптоприла и одну-две таблетки нифедипина под язык. Обычно этого хватает.

Но(!) если утром или вечером не удаётся снизить давление до нормального, то принимаем таблетки Вальсокора. Пишу его с большой буквы, так как он король в победе над давлением, во всяком случае я не знаю сильнее таблеток. Начинаю с половинки, если давление до ста шестидесяти. Если цифры серьёзные, сто семьдесят и выше, и предыдущие таблетки не срабатывают, то надо сразу целую таблетку, а то и две. Если показания тонометра доходят до двухсот.

Обычно этого хватает, но бывает приходит на нашу землю особо злостный погодный циклон и не держит даже Вальсакор, тогда колю укол десять кубиков магнезии. К уколам перехожу в последнюю очередь, так как старушка их не любит. Обычно магнезия завершает эту часовую, а то и двухчасовую беготню с таблетками, стаканом воды и тонометром. Но если и это будет плохо помогать, то надо будет прибегнуть к выше перечисленным уколам, дибазол, папаверин, фуросемид или более мягкое мочегонное. Не дай бог!

Много времени занимает снижение давления, потому что я в постоянном напряжении и боюсь переборщить с таблетками. Даю осторожно, постепенно наращивая количество препаратов. Постоянно меряю давление тонометром и тогда корректирую процесс лечения.