Тайная родословная человека. Загадка превращения людей в животных

Предкам современного человека приходилось часто встречать неандертальцев. Скорее всего, ничем хорошим такие встречи не кончались. На стоянках поздних неандертальцев, наряду с прочей «дичью», находят раздробленные кости кроманьонцев. Однако появление сапиенса в Европе на дикарей производит благотворное действие, кроманьонцы используются не только в качестве кулинарного изыска. По всей видимости, неандертальцы заимствуют у них некоторые культы. В одной из пещер швейцарских Альп на высоте 2400 м был найден ларь, сложенный из камней с черепами пещерных медведей. В нишах стен были расставлены еще несколько черепов. На юге Франции был найден аналогичный каменный «сундучок» с черепами медведей. Все это хозяйство принадлежало неандертальцам.

Надо отметить, что ритуалы, связанные с медведем, очень древние. Охотничьи народы, обитающие от Лапландии до Сибири и на севере Северной Америки верили, что медведь является первым человеком. В нем видели посредника между людьми и миром духов. Айны на севере Японии ловили медвежонка и целый год обходились с ним как с почетным гостем, считая его своим покровителем. Женщины почитали за честь дать малышу грудь. Однако через год медвежонка приносили в жертву, пили его кровь, ели его мясо. Считалось, что дух жертвы возвратится в лес и расскажет другим медведям, как хорошо с ним обходились люди. Это сделает охоту успешной.

Как следует из данных палеоантропологии, жизнь поздних «классических» неандертальцев, в течение длительного срока контактировавших с кроманьонцами, меняется в лучшую сторону. У них появляются погребения умерших. В пещере Ла-Шапель-о-Сен найдено погребение мужчины неандертальца, на грудь которого положена нога зубра. В некоторых погребениях мужчины и женщины находились в скорченных позах. Вероятно, такое положение тела (поза зародыша) была заимствована у кроманьонцев, считавших, что это помогает умершему вновь родиться во чреве матери.

Только у пришлых кроманьонцев, появившихся в Европе около 40 тыс. лет назад, отмечается религиозная традиция в полном объеме. Хоронить своих умерших неандертальцы стали около 40 тыс. лет назад – т. е. после того как столкнулись с культурной экспансией сапиенса. (В данном случае наблюдается некоторые параллели с христианскими ритуалами аборигенов, относящимися к виду человека разумного, заимствованных от европейских миссионеров.)

О культурном заимствовании говорят и другие факты. Известно, что неандертальцы не пользовались до появления кроманьонцев ожерельями из зубов, подвесками, гравированными предметами. Однако после появления сапиенса на стоянках палеоантропов неожиданно эти изделия появляются. Например, на стоянке неандертальцев возле городка Арси-сюр-Кюр (современная Франция) были найдены кольцо из кости, звериный зуб с орнаментом, и звериные когти с просверленными отверстиями. Эти украшения являются атрибутами религиозной магии и особого значения для аборигенов-палеантропов иметь не могли. А вот присвоить себе чужое имущество, а хозяина съесть – такое аборигены могли проделать запросто.

То, что неандертальцы не были нашими предками, подозревали давно – со времен их обнаружения. Был период, когда большинство ученых вполне политкорректно считало, что благодаря труду и коллективному образу жизни эти дикари «перековались» в современных людей. И вот сегодня, наконец, большинство ученых вернулись к прежней точке зрения, что неандертальцы тупиковая ветвь и к нашим предкам не имели никакого отношения. Что, конечно, больше похоже на правду.

В 1997 году Сванте Паабо из Мюнхенского университета проанализировал ДНК неандертальцев и современного человека и установил, что предки тех и других даже не состояли в родстве. Исследователи из университета в Цюрихе Кристоф Цолликофер и Марисия Понсе де Леон сравнили черепа двухлетних неандертальца и кроманьонца и обнаружили, что эти черепа формировались по-разному. В частности строение внутреннего уха у них значительно различается. Ученые сделали вывод, что неандертальцы и кроманьонцы это два разных вида. А раз так, то и скрещивание между ними невозможно. В результате сексуальных контактов на свет рождалось нежизнеспособное потомство. Эти и другие ученые не оставили неандертальцам не единого шанса. Таким образом, согласно новым данным, диковатые люди, в ком так долго желали видеть наших предков, столкнувшись с экспансией сапиенса, не выдержав напора, отступили, а около 35 тыс. лет назад вымерли, так и не оставив потомства и даже не влив частицу своей крови в наш род…

Впрочем, уже после того, как неандертальцы сошли со сцены истории, в более поздних культурных слоях ученые находили останки жителей Европы с некоторыми неандерталоидными чертами. Не говорит ли это о том, что некоторые «разумные» люди отправились по пути одичания и деградации, проторенному своими неразумными предшественниками. Дурной пример заразителен.

Некоторые ученые считают, что необычный облик европейского неандертальца сформировался под воздействием холода. Он обитал в непосредственной близости от ледника. Недостаток йода, который испытывали неандертальцы привел к утяжелению скелета, к недоразвитию и кретинизму. О. Гильбурд проанализировал поведение народов Крайнего Севера и Сибири – хантов, манси, ненцев, селькупов. У них появились некоторые неандерталоидные черты. Кроме того, отмечается поведение, напоминающее симптомы шизофрении – это отсутствие жестов, мимики, вялая походка. Исследователь считает, что такое же поведение было и у «классических» неандертальцев, которые в отличие от современных людей, не смогли приспособиться к условиям холодового стресса и вымерли как мамонты.

Бессловесный человек с ненормальной головой

Часто бывает так – ищут археологи, антропологи одно, а находят совсем другое. В случае с поиском «переходного звена» между человеком и обезьяной было иначе. Немецкий биолог Эрнст Геккель, единомышленник Дарвина, в самый разгар споров о том, кто есть предок человека, подробно описал, как должно выглядеть «переходное звено». Он назвал это пока еще не найденное существо питекантропом алалус («питекос» – обезьяна; «антропос» – человек, «алалус» – бессловесный. Все вместе: обезьяно-человек бессловесный). Вдохновленный «пророчеством» Геккеля молодой врач Е. Дюбуа отказался от преподавательской карьеры ради мечты – найти предка людей и потомка обезьян. Чтобы легче было представить, чьи бренные останки предстоит искать, молодой человек заказал художнику портрет питекантропа. Портрет обезьяно-человека удался. С полуобезьяньего получеловеческого лица глядели проникновенные глаза, без слов взывающие: «Найди меня!»

Геккель считал, что наиболее близок к человеку из всех антропоидов гиббон. И потому он полагал, что «переходное звено» надо искать не в Африке, как считал Дарвин, а в Юго-Восточной Азии, где обитают гиббоны. Вот туда то, на остров Суматра в царство гиббонов и отправился молодой энтузиаст Дюбуа, дабы найти и явить ученому миру бренные останки питекантропа.

В рассуждениях Геккеля была своя логика. Ученый считал, что эмбрион гиббона в наибольшей степени среди антропоидов похож на человека. Это, по его мнению, указывало, что у них был общий предок. К слову скажем, есть и еще одна особенность сближающая гиббонов с человеком. Эти виртуозные воздушные гимнасты – единственные млекопитающие, кроме человека, способные петь чистым голосом. Концерты проходят по утрам. Начинает самец-вожак.

Затем к сольной партии подключаются хор членов группы. Пение настолько мелодичное, что туристы специально приезжают в царство гиббонов, чтобы услышать концертное выступление обезьян. Надо отметить, что туристы едут не в «Ла Скала», а в джунгли. Вероятно, назначение хорового пения состоит в консолидации группы, в осознании обезьянами своего единства. При этом не только слушатели – люди, но и сами исполнители – гиббоны приходят в восторг от своих песен. Они получают заряд бодрости на целый день.

Известный патологоанатом Р. Вирхов, в пику Дарвину предполагал, что родиной людей была затонувшая ныне Лемурия. Он полагал, что острова Юго-Восточной Азии являются осколками некогда затонувшего материка. Он также одобрительно отнесся к идее Дюбуа посетить Суматру.

Заручившись поддержкой столь влиятельных в научном мире того времени людей, молодой исследователь, не мешкая, отправился в путь. Однако на Суматре Дюбуа столкнулся с неожиданным препятствием. Местные жители отказывались показывать дорогу и сопровождать исследователя в пещеры, где, по их мнению, обитали злые духи. Между тем именно в пещерах была наибольшая вероятность обнаружить питекантропа. Тогда Дебуа решил искать «обезьяно-человека» на Яве, где по руслам рек было разбросано много костных останков животных. И удача улыбнулась энтузиасту. В 1891 г. он нашел то, что искал. В долине реки Соло, у деревни Триниль Дебуа обнаружил человеческий зуб. Сам ученый был склонен считать свою находку зубом обезьяны, но с некоторыми человеческими особенностями. Через год Дебуа в том же месте продолжил раскопки и нашел крышку черепа и бедренную кость. Потемневшая от времени толстая черепная кость напоминала череп гиббона, но при этом она была раза в два больше.

По поводу сенсационного открытия на Яве выдающийся английский антрополог Эллиот Грэфтон Смит заявил следующее: «Случаются же поразительный вещи! Дюбуа действительно нашел ископаемое, которое предсказало научное воображение». Но мир чуть было не лишился своего вновь обретенного предка. Дюбуа, вернувшись в Европу, случайно забыл портфель с костями в парижском ресторанчике, где обедал. Однако, возвратившись в ресторан вечером, он увидел свой портфель на том же месте, где его оставил.

В 1896 году Дюбуа опубликовал книгу, в которой рассказал о своих находках. На экземпляре, подаренном Геккелю, исследователь начертал: «Изобретателю питекантропа от его открывателя». Однако научный мир не спешил видеть в костях, привезенных в Европу, останки обезьяно-человека, к тому же, предка людей. По этому поводу разгорелись не шуточные страсти. Так Вирхов, изучив строение костей, высказался весьма категорично: обломок черепной крышки принадлежит гигантскому гиббону, а бедро – человеку. Антрополог Кизс считал, что Дюбуа привез останки дегенерата, которого, к тому же, в детстве ударили по голове, так как черепная коробка слишком плоская. Во время проведения Международного зоологического конгресса, проходившего в Нидерландах в 1895 году, в центре дискуссии оказались кости привезенные из Индонезии. Каждый из маститых ученых, съехавшихся на конгресс со всего мира, считал своим долгом осмотреть находку и подержать в руках тяжелую крышку черепа. Вероятно, этой темно красной кости головы было назначено самой судьбой стать символом революционных перемен в науке. Авторитетное собрание к консенсусу так и не пришло. Дело дошло до голосования. Но преодолеть разногласия голосованием тоже не удалось.

Позднее Дюбуа, дезооринтированный мнением ученых, стал считать, что обнаружил шимпанзе, который ходил как человек. Но объем черепа этого существа был значительно больше, чем у человекообразных обезьян. Основываясь на этом, он переименовал питекантропа в «шимпанзе прямоходящего». При этом его нисколько не смутило, то, что шимпанзе водятся в Африке.

Между тем споры об удивительной находке не утихали, и в них вмешались фантасты. Так Герберт Уэллс доказывал, что исследователь нашел кости не человека и не шимпанзе. Питекантроп, по его мнению, являлся обезьяной, разгуливавшей на двух ногах и имевшей прямую человеческую осанку. Фантаст считал, что в доисторические времена по свету разгуливали двуногие обезьяны с огромной головой. В спор вмешалась церковь. Отец Джон Лайтерун из Кембриджа точно подсчитал, что Создатель сотворил человека в 9 часов утра 23 октября 4004 года до рождества Христова. О каких древнейших обезьяно-людях, в этом случае, вообще было уместно вести речь. О находке предлагалось просто забыть. Дюбуа, не выдержав критики, обрушившейся на него со всех сторон, в конце концов, упрятал кости в сейф и почти четверть века не позволял их некому осматривать. А в конце жизни, он, неожиданно согласился со своими многочисленными оппонентами и стал считать, что Яванские кости принадлежат гигантскому гиббону.

Этой находке суждено было стать яблоком раздора между теми кто был уверен, что человек был создан Творцом и теми, кто считал, что он произошел от обезьяны. Находка была подвергнута столь серьезной критике еще и потому, что ученый люд и общество того времени не могли смириться с мыслью о том, что в одном существе соединялись вместе признаки человека и обезьяны. Покатый лоб, низкий свод черепа, уплощенные теменные кости и мощный надглазничный валик – все это можно найти и у человекообразных обезьян. Но объем черепа у шимпанзе от 350 куб. см, а у горилл от 400 до 600 куб. см это меньше, чем у меньше питекантропа. Его голова вмещает в себя 900 куб. см и приближается к объему мозга современного человека. Бедренная кость выдает в ее владельце прямоходящее существо близкое к современному человеку. Исследователи прошлого не хотели верить, что перед ними останки человека с головой обезьяны.

Между тем, если принять, что дегенерация начинается с головы, то и первые негативные изменения надо искать внутри, а затем и снаружи головы. «Выключение» тех зон мозга, которые ответственны за общественное и разумное поведение, способствует их дисфункции. Вследствие этого изменяется форма и сокращается объем мозга. Это приводит к морфологическим изменениям головы, а затем и организма в целом.

Деградация успела изменить череп питекантропа, снабдив его обезьяньими чертами. Сократился мозг. (Для сравнения: нижняя граница мозговой емкости у современных людей 1000 куб. см.) Однако костяк этого существа остался по-прежнему человечьим, он претерпел не столь значительные изменения. С этих позиций питекантроп предстает перед нами как двуногий вырожденец в чистом виде.

Это предположение подтверждает и то, что у «питекантропа бессловесного», как первоначально назвал это существо Э. Геккель, на внутренней поверхности черепной крышки сохранился отпечаток мозговой коры – зоны Брока. По этой зоне судят о наличие речи. Слепок черепной полости показал, что по своей структуре эта зона почти такая же, как у человека, но не такая как у обезьяны. Что же получается: дегенерат, хотя и имел обезьянью голову, но повстречайся он ученым, мог бы о себе рассказать, как он дошел до жизни такой? Оказывается – нет! Если судить по более поздние находкам питекантропов, они имели тяжелую огромную челюсть лишенную подбородка, что свидетельствует об отсутствии у них членораздельной речи. Кроме того, питекантропы имели высокую гортань, как у младенца. Питекантроп был в состоянии пролепетать только нечто не вразумительное. А зона Брока досталось ему в наследство от его более разговорчивых предков – людей с нормальной головой.

Безграничное одичание

К числу наших предков относят синантропов (китайский человек), обитавших в Китае. Первый череп синантропа был вырублен из блока известняка в 1929 году в громадной пещере Чжоукоудянь (холм костей дракона), расположенной недалеко от Пекина. Позднее там же были обнаружены еще 13 черепов и останки примерно сорока особей. Венденрайх тщательно обследовал головы китайского человека и обнаружил на них следы от ударов заостренными предметами. Умертвив свою жертву, убийцы отделяли головы от туловища. Затем они обламывали края затылочного отверстия, дабы добраться до мозга, который, вероятно, с наслаждением поедали. Это, по мнению ученого, было неоспоримым свидетельством каннибализма.

Позднее ученые установили, что синантропы жили группами по 30 человек и в период безкормицы устраивали сафари на своих соседей. Апофеозом охоты являлся пир горой. Особо ценился мозг. Ради такого лакомства синантропы отделяли голову от тела и приносили ее в пещеру. (В пещере найдено много голов, но мало частей скелетов.) Антрополог Брейль первым обратил внимание, что края черепных крышек заполированы от долгого употребления. Он высказал предположение, что синантропы не только поедали мозг, но и использовали черепа в качестве посуды и чаш для хранения воды. Аналогичным образом, в виде домашней утвари, используют черепа и кости своих почивших предков жители Андаманских островов. Не пропадать же добру… Части черепов, например, нижняя челюсть, иногда навешиваются на веревку и носятся как ожерелье. В отношении синантропов – неизвестно украшали они себя ожерельем из черепов или нет. Если украшали – то это бы значительно повысило их статус в глазах ученых. Это бы уже считалось признаком интеллекта и творческих способностей.

Черепа синантропа оказались близки к питекантропам Явы.

У питекантропов объем черепа 900 куб. см, а у синантропов около 1000 куб. см. У тех и других головы узколобые, с покатым лбом и уплощенным затылком. Зубы у этих «людей» были крупные, клыки слегка выступают за край зубного ряда, что вообще-то характерно для обезьян. На некоторых черепах, в особенности у питекантропов, между клыками и резцами находятся промежутки (диастемы) для того, чтобы при смыкании челюстей, в них могли входить клыки из противолежащего зубного ряда (черта явно обезьянья). Челюсти сильно выдвинуты вперед, как у животных. Однако зубная дуга имела U – образную форму как у человека. Очень крупные надглазничные валики напоминают валики горилл. С гориллами сближает и наличие на черепе гребней, к которым крепилась мощная жевательная мускулатура. Таким образом, у питекантропов и синантропов присутствует не мало черт, которые имеются и у человекообразных обезьян. Соответственно, эти черты отдаляют их от современного человека. Тем не менее, питекантропов и синантропов ученые продолжают считать предками людей. И это странно. Более древние австралопитеки, от которых якобы и произошел сапиенс, не смотря на свой малый рост, выглядят более человечно. По крайней мере, их вогнутые внутрь «мордашки» не несут на себе столь сильный отпечаток обезьяньих черт, у них не было таких больших клыков и надбровных валиков. Как такое могло случиться, что предки (австралопитеки) выглядят более человечно, чем их потомки (синантропы и питекантропы), при том что и те и другие считаются предками современного человека. Об этом эволюционисты скромно умалчивают.

Все встает на свои места, если мы начинаем рассматривать синантропов и питекантропов (сегодня их объединяют в единый вид Гомо эректус) с иных инволюционных позиций. Тогда мы понимаем, что и африканские австралопитеки и азиатские эректусы являются различными видами деградантов, не связанные друг с другом родством. Они независимо и в разное время отпочковывались от человеческого ствола и тихо, спокойно деградировали, предаваясь любимому занятию – поеданию себе подобных. Происходило это после того, как деграданты получали вид на жительство в отдельных изолированных районах мира. В саванах Африки от 4,5 до 1 млн лет назад проживали австралопитеки, в материковой Южной Азии от 1,7–500 млн лет назад – синантропы, в островной Юго-Восточной Азии, которая была в то время еще сушей, от 1,8 до 100 млн лет – питекантропы. (Ученые выяснили, что поздние питекантропы обитали на Яве совсем недавно – 30 тысяч лет тому назад, т. е. в то время, когда в Европе уже благоденствовал современный человек.)

Облик деградантов складывался весьма своеобразно, в зависимости от социальных условий и среды обитания, с учетом местных особенностей и образа жизни, который они вели. Разные группы этих человекоподобных существ отличались друг от друга особенностями морфологии, местом и временем расселения, и выстраивать их в один восходящий ряд – от более примитивных к более совершенным, непростая, а, в общем-то, бессмысленная задача.

В 1994 году был проведен анализ двух скелетов питекантропов с острова Ява. Выяснилось, что яванцы были в полтора раза старше, чем это считалось раньше. Один жил 1,6, другой 1,8 млн лет назад. Такой приличный возраст не имеют даже африканские эректусы, которые, якобы, являются предками азиатских гоминид. Получается, что и яванцы и африканцы мигрировали к местам своей постоянной дислокации из каких-то других мест. Возможно, они были выходцы, из Лемурии, затонувшей некогда в водах океана. По крайней мере, их родина – не Африка!

Что касается синантропов, то в пещере Чжоукоудянь вместе с их бренными останками найдены каменные орудия труда и следы огня – мощные толщи золы с обугленными кусками дерева. Выходит что, синантропы, несмотря на свои полуобезьяньи получеловеческие лица и страсть к людоедству, умели пользоваться огнем. Не все ученые готовы были принять это. Ведь мы привыкли считать, что заслуга добывать и использовать огонь является достижением человека разумного. Ан, нет – двуногие обезьяноподобные люди не прочь были пустить своего соседа на шашлычок или потушить его в доисторической духовке, состоящей из раскаленных камней – не все же им питаться сырым мясом и падалью.

К этому следует добавить, что не только двуногие способны использовать огонь, но и четвероногие, и не только в доисторическое время, но и сегодня. Для ученых это было полной неожиданностью. Так японский исследователь М. Каваи сообщает об использовании огня стаей японских макак в национальном парке на острове Хонсю. Холодной зимой 1962 года макаки впервые стали греться у костров, разложенных посетителями. Это им понравилось, и с тех пор макаки коротают зимы у огня. Они протягивают к костру, то руки, то ноги, явно наслаждаясь теплом, т. е. поступают как люди, желающие согреть озябшие пальцы. Некоторые обезьяны вообще научились подкладывать в огонь веточки. Единственное, чего не умеют макаки, так это добывать огонь. Если костер затухает, они не могут заново его разжечь. (Может быть именно этим они отличаются от ископаемых обезьяно-людей, которые умели не только поддерживать, но и добывать огонь.) Аналогичные случаи не раз наблюдали и в Германии. В зоопарке Билефельда павианы усаживались у костров, в которых служители жгли валежник и обрезанные ветви. Нередко они, воодушевленные теплом, затевали возню у огня. Эти случаи говорят о том, что мы еще совсем плохо знаем «братьев наших меньших» – как четвероногих, так и двуногих.

Заповедник двуногих вырожденцев

Капитан Хиченс, как-то охотясь на львов в лесах Мозамбика, заметил двух коричневых маленьких существ, выбравшихся из чащи. Рост их был ненамного больше метра. Коротышки шли прямо, как люди, их тела были покрыты красноватой шерстью. Местный охотник, сопровождавший Хиченса, растолковал ошалевшему капитану, что это были агогве – маленькие волосатые человечки, живущие в джунглях. Местные жители рассказывают о них всякое. Например, если оставить на плантации бутылки пива и еду, то карлики будут полоть грядки, надеясь, что в следующий раз люди принесут им новые подарки.

Некоторые образованные люди из местных жителей считают, что агогве – это дожившие до нашего дня австралопитеки. Может быть, и в самом деле, не все малорослые ископаемые жители саванны вымерли, а какая-то их часть дожила до нашего времени, приспособившись к лесной жизни. Ученые много бы дали, чтобы только заполучить в свои руки живого лилипута. Тогда бы наука получила уникальный шанс разобраться, является ли все-таки австралопитек предком человека или нет. Однако, может статься, что для того, чтобы разобраться в этом, не обязательно кого-то отлавливать.

В 1922 году в Йоханнесбургский университет в Южной Африке прибыл новый преподаватель анатомии Раймонд Дарт. Он так страстно желал найти предков человека, что вскоре заразил своим желанием студентов и даже их родителей. Воодушевленные Дартом, они повсюду, где только возможно, принялись искать окаменевшие черепа. Вскоре такой энтузиазм увенчался успехом и в руки Дарта попал окаменевший череп детеныша древнего примата с полным набором молочных зубов. Находку Дарт назвал ласково: «бэби из Таунга». «Вот оно переходное звено от обезьяны к человеку!» – воскликнул ученый и оповестил научный мир об открытии. По науке «бэби» окрестили – австралопитеком (южная обезьяна). Однако научный мир, в то время увлеченно следивший за поисками «переходного звена» в Юго-Восточной Азии, в пустыне Гоби, не обратил внимание на нового претендента на высокое звание человеческого предка. А английский анатом А. Кизс, и того хуже – обозвал «бэби» детенышем обезьяны. И лишь когда поиски в пустыне Гоби не дали того результата, на который рассчитывали, ученые мужи обратили свои благосклонные взгляды в сторону доселе неизвестного африканца.

С той далекой поры были найдены тысячи останков особей австралопитеков, обитавших в Южной, Восточной и даже в Центральной Африке. Научный мир поразил австралопитековый бум, который, впрочем, в последнее время несколько поутих. Многие свыклись с мыслью, что ископаемые коротышки были нашими предками. Другие в них разуверились и предположили, что австралопитеки были не предками, а тупиками эволюции.