Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»

– А помимо «Цыганского счастья», много ценностей в могиле было? – перебил возмущенного цыгана Шерлок.

– Так, мелочевка, – растерялся тот. – Деньги, иконы… Какая разница? С кольцом это ни в какое сравнение не идет! Вы же фото перстня от дяди Миши получали?

– Получали, – буркнул Холмс, стуча по сенсорным клавишам смартфона, – но на вопрос о стоимости своего шедевра ювелир не ответил. Может, вы в курсе цены?

– Толком не знаю, одно скажу, – хитро прищурился цыган, – камень там чистейший да и по размеру не меньше, чем в известном Blue Diamond Ring.

– Ну, бывают и побольше. На гонконгском аукционе синие бриллианты не такая уж редкость, – продемонстрировал свою осведомленность Ватсон и вежливо добавил: – Вы же не против, если я буду заносить в электронный блокнот некоторые пометки?

– Можно, – кивнул Лапыгин.

– А почему вы не взяли с собой Душана? – заинтересованно спросил Холмс. – Я так понял, что от него у вас нет секретов.

– Душан улетел к себе, – погрустнел Лапыгин, – он и не знает, что случилось.

– Понятно, – буркнул Холмс и тут же набрал что-то в телефоне.

Оставив внедорожник неподалеку от кладбища, троица отправилась к могиле Терентия пешком. Шагая впереди по узкой занесенной снегом тропинке, Лапыгин-младший периодически останавливался и крестился на мраморные памятники сородичей.

По всему было видно, что цыгане на скульптурах не экономили. Изваяния были исполнены в натуральную величину и проработаны до мельчайших деталей.

– Как живые! – восхитился Ватсон, задержавшись около одной из оградок, за которой виднелось сразу три памятника.

Холмсу, замыкавшему шествие, тоже пришлось остановиться. Пользуясь моментом, он принялся отряхивать парку от налипшего снега.

– Что вам тут надо, чужаки-гаджо[1]?

Древняя сгорбленная старуха, размахивая клюкой, появилась из-за памятников и нетвердой походкой направилась к сыщикам.

– Прочь! Прочь!

Сыщики замерли. Она тоже остановилась и стала крутить головой в разные стороны.

– Слепая, – догадался Холмс.

Василий, заметив, что спутники отстали, вернулся к ним.

– Не обращайте внимания! – крикнул он. – Это безумная шувани Мала, она не в себе и почти ничего не видит. Тут у нее муж и сыновья похоронены. Каждый день к ним приходит.

– А-а, и ты здесь, баронский выкормыш! – рассвирепела старуха. – Никак к Терентию направился?! Убирайся отсюда!

– Идите, – Шерлок неожиданно подтолкнул друга в спину, – я сейчас догоню.

– Но, Холмс!.. – начал было Ватсон, однако сыщик уже перемахнул через невысокое ограждение и подошел к старухе.

– Что он делает? – удивился Василий.

С тропинки было видно, как Холмс, перекинувшись с Малой несколькими фразами, сунул что-то в карман ее замызганного пальто. Старуха успокоилась и покивала головой.

– Обычай! Дает бабушке денег, – бросив быстрый взгляд на экран смартфона, пояснил Ватсон.

Могила Терентия располагалась внутри просторной кованой беседки. Мраморная скульптура изображала узколицего бородатого мужчину в широкополой шляпе и строгом костюме. Правой рукой с известным перстнем на среднем пальце он опирался на трость.

– Тут батя моложе, – пояснил Василий, – памятник делали по давнишней фотографии. Правда, красавец?

– Отличная работа, – с видом знатока заключил Шерлок, не отрывая глаз от скульптуры.

Вокруг была чистота. По всему видно, Василий подготовился к приезду сыщиков: убрал весь снег внутри ограды. В черный мрамор под ногами можно было смотреться как в зеркало.

– Обследуйте, – развел руками цыган, – лично я здесь уже все облазил. Тут каждая плита подогнана – комар носа не подточит.

Вглядываясь даже в самые маленькие трещинки, сыщики с пристрастием осмотрели сквозь лупы сантиметр за сантиметром.

– Василий, – выдохшись, поинтересовался Холмс, – мне нужно, чтобы вы показали место, где в подземном склепе расположена кровать, на которой лежит покойник.

Ватсон достал из кармана сверток с кусочком мела и протянул цыгану.

Когда на мраморе появился белый контур прямоугольника, Холмс прикрыл глаза и, сделав руки «домиком», быстро постучал пальцами друг о друга.

– Допустим, – пробормотал он, – а теперь скажите, как именно расположены руки на теле покойного.

– Вот так! – Василий скрестил пятерни поверх груди.

– Рука с перстнем сверху или снизу? – уточнил Холмс.

– И не снизу, и не сверху! – ответил Лапыгин. – Мы все сделали, как при жизни. Отец перед сном снимал кольцо и клал его в тапки около кровати. Поэтому Душан сказал, что отец, хоть и уснул навечно, но ведь уснул же. А раз так, было решено поставить батины тапки у кровати и положить туда перстень.

– Какой умный этот Душан! – прищурился Холмс. – А где он работал?

– Так через дорогу отсюда, на стройке коттеджного поселка «Райский уголок», – отозвался Василий. – Там работал, а свободное время у нас подхалтуривал или просто в гости заходил. Он ведь во время югославской войны с родителями в плен попал, один из всей семьи выжил. Так же, как мой отец в Великую Отечественную. Прикипел к нему батя, говорил, что они с сербом – дети войны!

– Едем на стройку, – внезапно объявил Холмс. – Сейчас, только позвоню.

Он вывел на экран смартфона снимок придорожного баннера с реквизитами «Райского уголка», после чего набрал номер.

– Алло! Я могу посмотреть коттеджи, выставленные на продажу? Спасибо. Буду через десять минут. – И тут же поторопил спутников: – Быстрее, быстрее! Мне нужно срочно кое-что там проверить!

– Что именно? – заинтересовался Василий.

– Агрегат один, – отмахнулся сыщик.

Доставив детективов до ворот стройки, цыган собирался пойти с ними, но Холмс бесцеремонно велел ему оставаться в машине.

Представитель застройщика, без особого энтузиазма исполняющий роль гида по «Райскому уголку», оказался прорабом и представился просто Сергеичем. Заученными фразами он сразу принялся талдычить про качество домов, прочность стройматериалов и новаторские технологии прокладки коммуникаций.

– Как-то уныло вы свои дома рекламируете, – прервал его бубнеж Холмс.

– Мои дома? – негодующе всплеснул руками Сергеич. Его словно подменили, так пылко он перешел в наступление. – А ничего, что я вообще не своим делом занимаюсь? Хозяин объекта, господин Райс, за границу от кредиторов слинял, даже не рассчитался с рабочими! Хотя денежек на стройку в банке взял предостаточно. Говорят, что часть суммы через фонд какой-то крутанул, думал на этом навариться. А там пирамида оказалась! Теперь банк коттеджи и распродает, а работяги свою злобу на плакатах с его рожей вымещают! Видали, поди, вдоль трассы щиты рекламные.

– А каким способом прокладывались коммуникации? – с видом крайней заинтересованности спросил Шерлок. – Траншеи рыли?

– Зачем траншеи? – быстро переключился прораб. – Тут Райс не поскупился – купил-таки установку ГНБ, ну ту, что горизонтально-направленное бурение осуществляет и трубы сразу прокладывает. Представляете, пять километров на глубине два метра для нее раз плюнуть. Мы с мужиками сначала обрадовались – шикарная штука, да и подхалтурить на ней всегда можно, – он виновато обвел присутствующих глазами, поняв, что сболтнул лишнего.

– И где подхалтуривали? – въедливо осведомился любопытный «покупатель».

– Нет! – огрызнулся строитель. – Райс на обслуживание ГНБ серба своего поставил, Душана Скорича…

Сергеич нервно сдернул с головы красную пластиковую каску и, в сердцах взъерошив жидкие волосы, снова водрузил ее на макушку.

– Вот почему у нас в стране своим не доверяют?! Носился с этим Душаном, словно тот специалист экстра-класса! А ведь, если разобраться, у серба этого даже строительного образования нет. Трепался всем, дескать, он то ли на геолога, то ли на минеролога учился. Врал!

– Почему вы так решили? – не удержался Ватсон.

– Так он такое загибал – уши в трубочку сворачивались! Помню, как-то мы по пятьдесят накатили и разобрало его на пафос. Заявляет, типа, если дотянул бы в свое время до белого диплома, то не сидел бы с нами в вагончике.

Лицо прораба побагровело, и он смачно сплюнул.

– Во дебил! Да разве белые дипломы бывают?

Сыщики многозначительно переглянулись.

– Да нет, не дебил ваш Скорич, – задумчиво произнес Шерлок, – думаю, он действительно учился либо на геологическом, либо на минералогическом факультете, потому что и там и там можно получить специализацию геммолога.

– Какого еще геммолога? – не понял прораб. – И причем тут белый диплом?

– А при том, – закончил свою мысль Холмс. – Геммологи, специализирующиеся по бриллиантам, получают диплом белого цвета.

– Ну вот, видите? – приосанился прораб. – А я что говорил! Причем тут бриллианты, тут одна щебенка!

– Ладно, давайте посмотрим вашу установку ГНБ, – по-деловому предложил Холмс, – меня интересует, трубы какого диаметра она может прокладывать.

– Не понял! Вы мне что тут голову морочите? Я ж думал, приглядите чего, аванс внесете… У меня с банком договор: я им покупателей, чтобы кредит компании хоть как-то закрывать, они мне комиссионные.

– Тогда деловое предложение! Вы показываете нам ГНБ, объясняете принципы работы, а еще рассказываете о Душане Скориче все, что только можете вспомнить. А я плачу вам за это сто долларов. Идет?

После демонстрации громоздкой желтой коробки на гусеничном ходу, оснащенной подвижным стержнем для прокладки труб, довольный легким заработком прораб так раздухарился, что притащил георадар и объяснил, как он работает и как определяет наличие подземной трассы. Однако эйфории поубавилось, когда выяснилось, что данная чудо-машина тянет трубы диаметром не более двадцати сантиметров.

Расстроенный Ватсон даже присел на корточки, разглядывая лежащие на земле нарезанные заготовки.

– Даже собака не пролезет, – резюмировал он и постучал согнутым пальцем по трубе. И тут случилось непредвиденное! Из металлического жерла высунулась крысиная морда. Подрагивая усами, животное обнажило желтые клыки и уставилось на Ватсона.

– Shit! – Отдернул руку Ватсон.

– Во! К вопросу о Душане, – обрадовался Сергеич, – серб крыс не боялся! Представляете, в руки этих тварей брать не брезговал и даже дрессировал одну. Говорил, что когда в плену был, то только с ними и играл.

– Как дрессировал? – В глазах Холмса вспыхнул неподдельный интерес.

– Так прикармливал салом, приучал, значит, к вкусу и запаху. А потом натрет небольшой предмет жиром, спрячет, а подопечная его и рада стараться… Найдет и тащит хозяину. А он ее за это сальцом поощряет. Фокусник, е-мое!

– Значит, Душан Скорич, заведовал установкой горизонтального бурения и дрессировал крыс. Занятно! – улыбнулся Холмс. – А мог он использовать установку так, чтобы никто не узнал?

– Подхалтурить, что ли? – уточнил прораб.

Холмс утвердительно кивнул.

– Да он только халтурой большую часть времени и занимался! И прятаться ему не нужно было. Сам Райс ему заказы подкидывал, а тот, видать, ему за это в клювике приносил. Последнее время они с Райсом вообще не разлей вода были. Закроются в административном вагончике и шепчутся о чем-то. Дошептались, мать их…

– Еще сто долларов за часовую аренду георадара и хорошей лопаты, – деловито предложил Холмс. По всему было видно, что рассказ об ученой крысе навел его на какие-то мысли о способе ограбления.

– Да не вопрос! – махнул рукой прораб.

Через час уставшие и промокшие сыщики уже точно знали маршрут прокладки трубы, врезанной в стену склепа. Нашли и две хитроумные, выведенные на поверхность отводки.

– Вентиляция и лазейка. Крыса вполне могла по ней внутрь проникнуть, – смекнул Ватсон. – Хитро придумано! Только где нам теперь искать Душана?

– Ну сволочь, ну сволочь, – не переставал возмущаться Василий, – это надо же, крысу выдрессировал, чтобы она ему кольцо украла! Думаю, колечко он по бросовой цене сразу же сбыл, а сам на родину подался! Получается, и разбираться не с кем! Хоть бы кольцо скорее вернуть, хоть как-то бы на сердце полегчало…

– Да, Василий, плакала твоя цыганская вендетта! – печально заключил Ватсон. – Но не переживай, как только нам доставят «Цыганское счастье», мы тебе его тут же передадим. Можешь пока инструментом запасаться, чтобы отверстие просверлить и, главное, его потом заделать аккуратно.

– Не сомневайтесь, сделаю! Спасибо вам большое, что во всем разобрались! Я теперь ваш должник. Но Душану это с рук не сойдет! Как верну перстень в могилу, отправлюсь мерзавца искать.

У Холмса зазвонил телефон, извинившись, он поспешил отойти в сторону.

– Много дел? – уважительно произнес цыган.

– Много, – задумчиво подтвердил Ватсон. – Через час нас ждут в горотделе полиции, сегодня там торжество: отмечают день службы по борьбе с экономическими преступлениями, нужно обязательно поздравить. Подбросишь? Или нам такси вызвать?

– Что вы такое говорите? – обиженно воскликнул Василий. – Конечно, довезу!

– Холмс! – довольно закричал Ватсон. – Если вы разговариваете с майором, передайте, что мы будем без опоздания! Василий нас подвезет. Вернем Сергеичу георадар и сразу в Питер.

Всю дорогу до города ехали молча. И только завидев торговый центр, Холмс попросил остановиться, сославшись на необходимость купить подарок. Вернулся из магазина с тележкой, нагруженной тремя коробками шампанского.

– Ничего себе! – присвистнул Василий. – Это все в полицию? Но почему шампанское? Я думал, что настоящие мужики предпочитают что-нибудь покрепче!

– Мужики предпочитают покрепче, – согласился Холмс и подмигнул напарнику. – Но кто, если не я, подумает о дамах, которых в правоохранительных органах тоже немало.

Разгрузив багажник у входа в здание, Василий вызвался помочь донести одну из коробок.

Груженные увесистой поклажей, они гуськом прошествовали через вестибюль до окошка дежурного.

– Моя фамилия Холмс, нас ждут в тридцать восьмом кабинете. Позвоните, пожалуйста.

– Минутку, – отозвался сержант.

– Может, я поставлю коробку да поеду? – демонстративно поглядывая на часы, предложил Василий.

– Куда? На пол? – негодующе воскликнул Холмс. – Сейчас к нам спустятся.

Пискнул подошедший лифт. Из бесшумно отворившихся дверей вышли трое полицейских. Все произошло в мгновение ока. Один из сотрудников правопорядка ловко перехватил коробку Василия, а двое других, схватив его за руки, потащили к лифту, надевая на ходу наручники.

– Стойте! – вдруг выкрикнул Холмс. – Пожалуйста, не лишайте нас с другом финальной сцены! Дайте досмотеть спектакль до конца!

Он подбежал к задержанному и рывком сдернул с него парик, а следом сорвал усы и бороду.

– Ну, здравствуй, гаджо Душан! Знаток бриллиантов и претендент на белый диплом!

– Как вы догадались? – Лицо Скорича перекосилось от злобы.

Из дородного цыгана он за секунду превратился в плешивого мужичонку.

– Старая шувани, хоть и слепая, но тебя по голосу узнала! А еще она мне шепнула, что Василий лицом очень похож на своего отца! Так что ни борода, ни усы тебя не спасли, гаджо. Я памятник Терентия внимательно разглядел. Не похож!

– Да и настоящий Василий, который отродясь нигде не учился, вряд ли знает про гонконгские аукционы и уж точно не знаком с Blue Diamond Ring, – иронично добавил Ватсон. – И еще «лексус» хоронили не в Молдове, а в Румынии. Ну и то, что Душан Скорич не покидал пределов РФ, выяснить труда не составило. Так что так себе спектакль получился!

– Ерунда! – оскалился серб. – Вам нечего мне предъявить! Вы ничего не докажете! Перстень у Майкла Шапиро! И принес его не я! Это произвол, за что меня задержали? Я буду звонить консулу!

– Тебя задержали по делу об исчезновении Василия Лапыгина! Старая Мала передала мою записку участковому. Василий уже вторые сутки как пропал. Надеюсь, ты скоро признаешься, где прячешь сына Терентия?

– Да жив он, жив! – брызгая слюной, выкрикнул Душан. – Спит пьяный у меня на съемной квартире. Я связал его только для того, чтобы не дебоширил, да рот заклеил, чтобы не орал, когда очухается. Подумаешь, преступление! Мужики напились. А про кольцо не докажете. Или вы крысу допрашивать станете?

– Расскажешь это Райсу на очной ставке, – зло посоветовал Холмс, – и не забудь объяснить, почему твой бывший одногруппник и приятель Сэм, ныне работающий в Testing Laboratory, отправил его именно к Шапиро! Круто ты Райса подставил! Потом дождался, когда Василию из Лондона позвонят и он прибежит к тебе, чтобы позвать на встречу с нами. Ты, конечно же, согласился и предложил снять стресс водкой.

– А может, и добавил в водку снотворное, – предположил Ватсон, – для Василия, разумеется. Идеальный план заполучить кольцо обратно, зная, что через сутки его доставят в Питер.

– А что? Что мне оставалось делать? – с ненавистью прошептал Скорич. – Я все это придумал. Я выдрессировал крысу. Я натер перстень салом. Я проложил трубу. Я добыл кольцо из могилы. Я отдал его Райсу. Он обещал сразу же купить его у меня за три миллиона. Всего за три! Для него это пустяк. Но в последний момент стал врать, говорил, что отдаст деньги потом, после Лондона, куда летел к Сэму по моей наводке. Я понял, что кинет. Не вернется в Россию. Вот и попросил Сэма отправить его именно к Шапиро, я был уверен, что старик в лепешку расшибется, но вернет кольцо Василию. А Райсу поделом, пусть теперь за кольцо отдувается. Я теперь не у дел.

– Как сказать. – Холмс указал пальцем на видеокамеру, установленную над лифтом. – Последняя модель, изображение сопровождается звукозаписью. А мы с Ватсоном с удовольствием выступим свидетелями чистосердечного признания. Так что увидимся!

В этот момент в смартфоне Скорича раздался громкий сигнал. Кто-то настойчиво хотел поговорить с ним через скайп.

– Минутку. – Шерлок запустил руку в карман пуховика задержанного и, нажав пульсирующую кнопку, поднес экран к лицу Душана.

На мониторе возник улыбающийся Райс.

– Хай, Душан! У нас все получилось! Завтра я продаю колечко – и всё в ажуре! Ты прости, что не отдал тебе деньги, как договаривались. Не было у меня денег. Зато завтра я буду богат и обязательно с тобой рассчитаюсь! Ты чего такой напряженный? Не переживай – не кину! Улыбнись и расслабься.

На Скорича было страшно смотреть. Бледный и взмокший, он ловил пересохшими губами воздух не в силах вымолвить ни слова.

– Вижу, удивлен, что я так быстро справился. Ну ладно, давай, я еще хочу по Лондону побродить, а то со всей этой беготней города толком и не видел.

Экран погас.

– Он получит деньги? – еле слышно спросил Скорич.

– Вряд ли, – усмехнулся Шерлок. – Завтра Райса ждет большое разочарование и знакомство со Скотланд-Ярдом.

– Тоже лондонская достопримечательность, – философски заметил Ватсон, приглаживая бородку.

Посылка со следствием. Татьяна Машкова

– Шерлок, тебе письмо! – мимоходом бросил Ватсон, не отрываясь от ноутбука.

Маленький электронный конвертик со свистом пересек экран и упал в корзину «Ш. Холмс – входящие».

– Что-то срочное? – Холмс мерно покачивался в кресле-качалке. Его локти крепко упирались в высокие кожаные подлокотники, а кончики тонких пальцев изящно переплелись друг с другом. – Дорогой друг, будь любезен, прочти. Только суть.

Ватсон завис над клавиатурой.

– Тебе, Шерлок, пришло письмо о том, что для тебя есть письмо.

Веки Холмса раздраженно дрогнули.

– Дорогой Ватсон! Это такая шутка? Не смешно.

– Шерлок! – Ватсон всем телом развернулся к другу. – Тебе на электронный адрес пришло письмо от директрисы частного музея Почтовых отправлений. В этом письме она сообщает, что в запасниках ее музея найдено нераспечатанное бумажное письмо, адресованное лично тебе, дорогой друг. Письмо датировано мартом две тысячи пятого года.

Холмс вскочил с кресла:

– Какого? Две тысячи пятого? Ватсон! Ты сейчас очень занят? Вот и отлично! Я тоже могу позволить себе короткую вылазку из дома. Мы не знаем, где это легкомысленное письмо бродило пятнадцать лет, поэтому не дадим ему шанс совершить еще одну самостоятельную прогулку.

И Холмс громко рассмеялся над собственной шуткой.

В ответ Ватсон лишь растерянно улыбнулся.

– Дорогой Ватсон! – продолжил Холмс, глядя на недоумевающего друга. – Я говорю, что мы не станем больше доверять это письмо почтовым перевозкам. Мы поедем за ним сами. Собирайся! Ты знаешь адрес музея?

Старинную дверь небольшого петербургского особняка украшали тонкие молдинги, завитки причудливого растительного орнамента и объявление: «Уважаемые гости! В музее санитарный день. Приносим глубочайшие извинения!»

Ватсон нажал на кнопку звонка у входной двери.

Директриса музея Этель Марковна предстала перед гостями, с ног до головы облаченная в белый защитный комбинезон. На грудь ее свисал небольшой респиратор с пластиковым пятаком. Открыв дверь, Этель Марковна не пустила гостей дальше порога, да и отвратительный запах дихлофоса, который тяжелыми парами вырывался наружу, отбил у Холмса с Ватсоном всякое желание переступить этот самый порог.

– Мои глубочайшие извинения! Я не могу вас впустить. Там внутри все отравлено. Потомки не простят мне смерть великого сыщика и его биографа, – кокетливо улыбнулась Этель. – Понимаете, клопы, крысы. Беда старого фонда. – Этель потрясла черно-красным пульверизатором, который угрожающе торчал из ее руки.

– Зачем же вы сами? – Холмс пристально разглядывал Этель, словно сканировал сквозь защитное обмундирование. – Существуют службы санэпиднадзора. Почему бы не вызвать их?

– Вызываю. Регулярно. Раз в год. А потом дочищаю за ними. У нас же тут письма! Посылки!.. Клопы – еще куда ни шло. С ними я легко справляюсь. – Пульверизатор в ее руках заколебался вверх-вниз, поддакивая словам хозяйки. – А вот крысы и мыши… Беспощадное зло для наших бумажных экспонатов!.. И дополнительный рассадник кло-по-о-ов! – Видимо, заметив нечто враждебное под ногами, Этель со всей силой наступила на это враждебное носком своего ботинка и растерла по полу. – Нет! Нет! Только я могу с этим справиться. Но вы пришли за письмом? Правильно? Располагайтесь вон там.

Она ткнула пульверизатором в сторону парковой скамейки и быстро скрылась за дверью со старинными молдингами.

Стояло непривычное для Петербурга полное безветрие. Холмс с Ватсоном с облегчением отошли подальше от паров дихлофоса, вытекающих из щелей особняка, с радостью сделав выбор в пользу сырого питерского воздуха и тусклого солнца. Прошло совсем немного времени, и входная дверь музея снова распахнулась. Этель появилась на пороге. На этот раз в руке вместо пульверизатора она держала слегка пожелтевший конверт.

– Вот оно, держите. – Этель протянула конверт Холмсу. – Правда, потом вам придется мне его вернуть. Письмо стоит на балансе как экспонат. Но вы можете снять себе копию, – добавила она и величаво удалилась в свое отравленное царство.

Холмс внимательно рассмотрел прямоугольный конверт. Белого цвета, обрамленный красными и синими косыми полосками по краям. Две обычные аккуратно наклеенные марки. Без особого труда Холмс открепил треугольный клапан. Клеевой слой, видимо, совсем рассохся. Из конверта Холмс вынул вдвое сложенный клетчатый листок. И принялся читать.

– Джон, зайди в интернет, – не отрываясь от письма, попросил Холмс. – Набери: «Март 2005 год банк кража бриллиантов убийство охранников». Ищи: «Петр Ялов, почтальон». Нашел? Читай.

Прикрывая рукой от уличного света экран смартфона, Ватсон прочитал: «Седьмого марта охранниками одного частного лица в банк „Ситипост“ была доставлена крупная партия бриллиантов. В этот день банк был закрыт для других посетителей. В банке находились только его сотрудники. Когда время для соблюдения всех формальностей по передаче бриллиантов истекло, а из хранилища никто не вышел, сотрудники банка забеспокоились и обнаружили внутри хранилища двоих мертвых охранников. Охранники задохнулись от ядовитых паров гранаты, которая лежала рядом с их телами. Хранилище было закрыто изнутри. Бриллианты пропали. В преступлении подозревается некто Петр Ялов. Почтальон. Он регулярно доставлял и забирал почту из банка и был единственным человеком, кто с момента поступления бриллиантов покинул банк. Прибывшие на место преступления оперативники бросились на поиски Ялова и схватили его рядом с почтовым отделением, куда он возвращался после совершенного им преступления».

– Джон, – прервал Ватсона Холмс, – это письмо как раз от него. В нем Ялов полностью отрицает свою вину. И просит меня о помощи. Продолжай!

– «На гранате, которая послужила орудием убийства, обнаружены отпечатки пальцев Петра Ялова. Ялова арестовали, но бриллиантов у него не нашли. Куда он их спрятал, так и не удалось установить. Суд приговорил Петра Ялова к двадцати годам лишения свободы».

– Значит, лет через пять он должен освободиться, – задумчиво произнес Холмс.

– К сожалению, этого не произойдет, – покачал головой Ватсон и зачитал заключительные слова статьи: – «После вынесения приговора Ялов был убит сокамерниками». Мне жаль, дорогой друг, это значит, что наша помощь уже никому не нужна.