«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том I. «Надо уметь дерзать»

Не единожды экранизированная в ХХ в.,история любви гениального генерала в потертом мундире и неразборчивой в интимных связях креолки «не первой свежести», но зато с огромным опытом «как правильно „расстелить“ мужчину во время первого соития, чтобы потом всю оставшуюся жизнь ходить по нему в обуви на высоких каблуках», сколь банальна, столь и поучительна!

Познакомимся с ней и мы – пусть даже и в весьма «скабрезно-бульварном» изложении, благо оно весьма ёмко и доходчиво.

Европа той блистательной и героической эпохи напоминала огромный военный лагерь. Это время настоящего царства мужчины-воина и влияния военного духа на все стороны жизни было огромно. Правда, «царицей» бала все равно оставалась… женщина, точнее изысканная дама – «утеха воина», опаленного огнем, пропахшего порохом, покрытого шрамами, рано поседевшего, порой, окровавленного, но бодрого до самого главного для всех женщин всех времен и народов – Альковных Подвигов!

Одной из них принято считать житейски очень сообразительную Мари Жозефа Роз Таше де Ла Пажери, виконтессу де Богарне (23.VI.1763, о. Мартиника – 29.V.1814, Мальмезон) – дочку некогда богатого сахарного плантатора Жозефа Гаспара Таше де ля Пажери. Хотя друзья и родственники звали эту знойную вдову ( а домашние на креольский манер – но в историю она вошла, как . И вот почему! Роз Розой), Иветтой/Йеттой/Эйэттой, Жозефина

Рассказывали, что Наполеон как-то попросил Жозефину произнести полностью своё девичье имя и услышал – Мари Роз. Не обращая внимание на то, что настоящее имя  – Роз, он ласкательно переименовал её в  и настоял на том, что даже её старые друзья стали называть её этим именем. Жозефа Жозефины Жозефину

Всю жизнь ей были присущи чисто креольские: тягучая, мягкая, раскованная, ленивая плавность движений и, одновременно, порывистость и непредсказуемость. Лучше всего ее характеризует данное ей когда-то емкое и лаконичное определение: «Скорее обольстительная, чем хорошенькая!» Роза оказалась большой поклонницей легких платьев из прозрачного мягкого муслина или нежного газа на… голом теле. Она вообще никогда не надевала вещи, которые ей не шли и очень в меру применяла косметику, т.е. у нее был изысканный вкус. И это, при том, что глубоким умом она никогда не отличалась.

… пытливые читатели могут вдосталь покопаться в соответствующей литературе, посвященной этой одной из самых сметливых представительниц слабого пола за всю историю человечества. Я же ограничусь лишь кратким резюме ее весьма весомого вклада в фантастическую биографию «генерала Бонапарта»… Между прочим,

Ранняя биография этой парижской прожигательницы жизни весьма туманна, тем более, что некоторые из ее знаменитых любовников потом писали в своих нетленных мемуарах о ней некие такие скабрезные детали (), что вериться в них с трудом. Впрочем, большую часть своей жизни она жила в XVIII в. – «веке опасных связей», менуэта и созвучной последнему, очень модной физиологической процедуры. Пожалуй, этим все сказано. вплоть до интима с неграми?

…, тогда во Франции () «царил» – условное обозначение временного отрезка с 1715 по 1770-е гг. Хотя кое-кто склонен продлевать его и до самого начала Французской революции 1789 г. К его характерным чертам принято относить: фаворитизм, могущество официальных фавориток (и фаворитов); обособленность королевского (императорского) двора от остального населения; признание за Парижем, а точнее, за Версальским двором, абсолютного приоритета в области искусств, моды, а также – образования и воспитания личности; культ наслаждений, как основной жизненный принцип; развитие изящных искусств, индустрии моды и развлечений. Кроме того, «галантность» (по-франц. – ) была основой взаимоотношений мужчины и женщины, прежде всего, мужчин и женщин из  (главным образом, придворной) среды. это провозглашение женщины «богиней» и «властительницей дум», крайняя степень уважения к ней, поклонение женской красоте, своеобразное «служение» даме, исполнение всех её желаний и капризов. это использование её же в качестве «орудия» для получения удовольствий В общем, как и прежде, женщина оставалась фактически бесправной, а её благополучие полностью зависело от мужчины. Образцом для подражания, разумеется, выступал правитель – король, курфюрст, герцог, непременно уподоблявшийся Богу. Считалось хорошим тоном содержать фаворитку, давать в её честь балы, концерты и маскарады. Основа галантных отношений – изысканный флирт, переходящий в изощренный… секс… Кстати сказать а значит, и в слепо подражавшей ей Европе! изысканная вежливость, чрезвычайная обходительность аристократической С одной стороны, С другой стороны, (своего рода «красивый сосуд для изысканного физиологического облегчения мужчины»). «галантный век»

В ту пору у французского дворянства было несколько главных развлечений. Во-первых – придворные мероприятия. Во-вторых – карты: тогда считалось признаком хорошего тона проигрывать за карточным столом сказочные состояния, биться об заклад, в том числе, на свою… благоверную. Третьим популярным времяпрепровождением почиталась охота. Ведь именно благодаря охоте мужчины не только поддерживали себя в хорошей физической форме, но и питались дичью. Поскольку женщины по большому счету считали мужчин всего лишь… красивыми животными, то это было весьма полезно для их здоровья, в первую очередь… мужского. Тем более что, именно любовь, вернее, интим, интим и еще раз интим, причем в самых разнообразных формах и проявлениях – был самым главным развлечением высшего общества той галантной эпохи.

 ! Так получилось, что доходчивее всего все «эти нравы» запечатлело острое перо профессионального… военного, причем, в очень высоком чине

… (18.10.1741, Амьен – 5.9.1803, Таранто, Италия) вошел в историю главным образом как автор эпистолярного романа «Опасные связи» (Les Liaisons Dangereuses), ставшего одним из первых образцов психологического романа. Сам Андре Моруа оставил о нем такие строки: «Лакло обладал душой Стендаля, всегда готовой дерзать, но шагал по жизни в маске, и его трудно было постичь». В тоже время этот французский литератор известен специалистам как автор ряда работ по истории революции и военному делу благо был профессиональным военным и талантливым артиллеристом-изобретателем. Он происходил из семьи небогатых дворян – Жана-Амбруаза Шодерло де Лакло (1704—1784) и его супруги Мари-Катрин Галуа. В 1760 г. он поступил в Королевскую артиллерийскую школу Ла Фер (Ecole royale d, artillerie de La Fere; ныне Политехническая школа), после окончания которой служил до 1763 г. в чине лейтенанта артиллерии в гарнизоне Ла-Рошели, с 1765 по 1769 гг. нес службу в Страсбурге, с 1769 по 1775 гг. – в Гренобле, с 1775 по 1776 гг. – в Безансоне. В 1771 г. он – уже капитан. В 1777 г. он организовал новую артиллерийскую школу в Валенсии (Ecole d, artillerie a Valence), в 1778 г. возвратился в Безансон, где написал несколько произведений, получивших одобрение Жан-Жака Руссо. В 1779 г. направлен на остров Э, где помогал маркизу Монталамберу в строительстве укреплений, затем получил полугодовой отпуск, который провёл в Париже за написанием своего самого знаменитого произведения – «Опасные связи», опубликованного 23 марта 1782 г. издателем Нево и имевшего оглушительный успех. В 1783 г. его назначили в Ла-Рошель для строительства нового арсенала. В 1784 г. он работал над проектом нумераций столичных улиц, предложив систему нумерации домов на улицах Парижа, близкую к современной: чётные на одной стороне, нечётные – на другой, в отличие от габсбургской системы, где номера домов присваивались по мере возведения новых строений. Свой проект о нумерации домов на улицах Парижа он подал в «Журналь де Пари» 17 июня 1787 г. В следующем году он оставил армию и поступил на службу к герцогу Орлеанскому (будущему Филиппу Эгалите), был его секретарём и поддерживал все его интриги. Вдохновлённый революционными идеалами, Шодерло де Лакло вступил в 1790 г. в Якобинский клуб и после неудачной попытки бегства Людовика XVI в. агитировал за низложение и казнь короля и регентство герцога Орлеанского. Он был принят на службу в Военное министерство, где с энтузиазмом занялся реорганизацией революционной армии. В сентябре 1792 г. он организовал массовое производство для революционной армии, что предопределило стратегическую победу в битве при Вальми. «Канонада при Вальми» заложила основу для лидерства французской артиллерии в Европе. Снаряды Шодерло де Лакло стали прообразом современных артиллерийских снарядов. 22 сентября 1792 г. он уже – полевой маршал, а 1 октября – начальник штаба Пиренейской Армии. Считается, что Шодерло был близок Дантону и Робеспьеру, не единожды (по разным поводам) сидел в тюрьме, но революционной гильотины полулегендарного Сансона счастливо избежал, лечился в одной клинике со скандально знаменитым своими опусами на сексуальную тематику маркизом де Садом, увлеченно занимался баллистикой («Instructions aux assemblees de bailliage» (1789 г.) и «De la guerre et de la paix» (1795 г.). По протекции артиллериста от Бога, всегда благоволившего к «братьям по артиллерийскому ремеслу», Наполеона Бонапарта, он получил чин , служил в Рейнской и Итальянской армиях (командовал резервной артиллерией), с 1801 г. состоял в Артиллерийском комитете (Comite d, artillerie), где изобрёл новую конструкцию пушечного лафета, о чем представил доклад в сентябре 1802 г. Правда, не дожив всего лишь двух лет до 60-летия, Шодерло скоропостижно умер от малярии, в целом отдав армии (в той или иной форме) порядка 40 лет, оставив после себя ряд весомых литературных трудов. Так, сатира Шодерло против графини Дюбарри (фр. ) в своё время также пользовалась популярностью (строки из неё А. С. Пушкин использовал в качестве эпиграфа к одному из своих первых стихотворений, «К Наталье»). Лакло написал также сборник лёгкой поэзии «Беглые стихи» (фр. ) и продолжение труда Вилата «Тайные причины переворота девятого термидора» (фр. ). Литературовед И. А. Лилеева в статьях про Лакло в «Большой советской энциклопедии» и «Краткой литературной энциклопедии» отмечала: «Лакло – мастер аналитического романа, трезвого психологического анализа. Стендаль считал роман Лакло „Опасные связи“ („Les liaisons dangereuses“, Амстердам и Париж, 1782), значительнейшим произведением французской литературы 18 в.». Этот сатирический роман о нравах французской аристократии стал одним из наиболее читаемых прозаических произведений XVIII в., чья актуальность не ослабевает до сих пор. Он был написан с применением характерных для того времени эпистолярного стиля и фривольности, с нравоучительным наказанием порока в конце. Немедленно после выхода в свет роман приобрёл популярность, первый тираж (2 тыс. экз.) был распродан в течение месяца, последовало переиздание, которое в 1782—83 гг. сопровождалось примерно пятьюдесятью контрафактными публикациями романа… Пьер-Амбуаз-Франсуа Шодерло де Лакло полых разрывных ядер нового образца бригадного генерала Une épître à Margot Poésies fugitives Causes secrètes de la révolution du neuf Thermidor

В общем, скандально известную и неоднократно запрещавшуюся психологическую драму читайте его, наделавшую в 1782—83 гг. много шума, ставшую бестселлером, «Опасные связи», причем, порой, весьма удачно! к тому же, не единожды экранизированную,

Например, голливудские костюмированные кино-шедевры конца 80-х гг. ХХ в.: по современному сценарию Кристофера Хэмптона режиссера Стивена Фрирза (1988 г.), кстати, получивший «Оскара» – за костюмы, с целым набором голливудских звезд первой величины – Гленн Клоуз, Мишель Пфайффер, Ума Турман, Киану Ривз и Джон Малкович или, 1989 г. – ныне, увы, покойного Милоша Формана, с блистательным Коллином Фёртом либо Сола Дибба с Кирой Найтли, Рэйфом Файнсом и Шарлоттой Ремплинг… «Опасные связи» «Вальмон» «Герцогиню»

Любовь (интим) разыгрывалась, как карточная игра или комедия и она не имела ничего общего с браком. В те времена супружеская верность была явлением уникальным. Любить своего супруга почиталось верхом пошлости и мещанства. Дело доходило до того, что одна молодая дама сказала одному ловеласу, всеми средствами пытавшемуся соблазнить ее: «Сударь, ну потерпите же еще две недели! Тогда я буду уже замужней и… свободной!»

Вся светская жизнь тогда концентрировалась вокруг женщины, она превратилась в предмет особого внимания и преклонения. Поэтому столь огромное значение придавалось не только формам – фигура а-ля «перевернутая рюмочка» (100/98-40-100/98), но и воспитанию девочек-аристократок. Внешнему лоску, манере поведения отдавали огромное значение. Изысканность и грациозность манер вырабатывались с раннего возраста. Детей учили перед зеркалом делать изящные поклоны, принимать Каждый шаг, жест, каждое движение, выражение лица – все подчиняется законам «хорошего тона». красивые позы.

С 6—7 лет девочек приучали к жесткому корсажу. Именно он не давал спине согнуться, поддерживая тем самым прямую осанку, столь необходимую за столом во время званых ужинов. Одежду учили носить так, чтобы выглядеть в ней непринужденно и естественно. Очень рано обучали танцам, чтобы придать движениям пластичность, учили так носить одежду, чтобы всегда выглядеть привлекательно и женственно. Для выхода в люди им делали чуть более скромные прически, чем взрослым дамам, но обязательно пудрили лицо, тело и волосы, а щеки румянили без меры.

В то же время женское образование упало на самый примитивный уровень. Никто уже не ждал от женщин умения переводить Гомера или Петрарку, зато она должна была уметь играть в карты и быть искусной кокеткой-любовницей. Лучшее по тому времени образование давал монастырь. Если раньше это мрачное и аскетическое заведение служило убежищем для разбитых сердец, то теперь стало упрощенной копией высшего света. В монастыре женщина училась «vivre et dormir devant un miroir» (по-фр. – ), что означало умение находиться постоянно под бдительным оком светского общества. жить и спать перед зеркалом

…, в ту пору очень популярны были огромные зеркала на стенах и зеркальные потолки. Все имели возможность постоянно следить за конкурентками и… за собой посредством зеркал, в том числе, насколько «соблазнительно-аппетитно» они не только двигаются, но и выглядят… , в том числе, . Не секрет, что при оценке внешних данных заинтересовавшей его барышни, мужчина обязательно постарается как можно незаметнее обойти ее сзади и оценить форму ее «красивого сосуда для изысканного физиологического облегчения мужчины», «нижнего бюста», или, пардон, оперируя современным молодежным сленгом – «духовки». Здесь у женщин, как известно, располагается одна из наиболее «быстродоступных» и сильных эрогенных зон и мужчинам не терпится их приласкать, т.е., пардон, «распустить руки». Женщины прекрасно знают, как важен «вид сзади»!!! в мега-популярной, социально очень нужной, телепередачке «Модный приговор» на Первом канале отечественного ТВ, Они обязательно повернутся к зеркалу в три четверти, дабы оценить как выглядит в обновке их… «нижний бюст», в том числе, насколько он – сексуально-привлекателен, пардон, аппетитен!?! Чтобы кто ни говорил, но  Между прочим (особенно дамы) сзади со стороны «нижнего бюста» (тактико-технических характеристик) Обратите внимание, как пристально осматривают себя дамы всех возрастов и комплекций (кроме, «закомплексованных» либо «отмороженных»! ) в зеркало… сзади когда они только-только появляются перед публикой из комнаты «стилистов» и впервые видят себя в новом обличье!? у женщин всех времен и всех народов – это заключительный аккорд в «самопиаре» себя любимой в охоте на… «дичь», т.е. на мужчин, которые находятся в полной уверенности, что это они – «охотники», «Цари Зверей», со всеми из этого вытекающими преференциями! На самом деле – все наоборот: они всего лишь… «дичь», вернее, самцы, которых выбирают «охотницы-самки» с помощью, всем известных, «женских штучек», зачастую превращая их со временем своим «многогранным неземным искусством» в… ручных и домашних животных… «вид сзади»

Примечательно, что мода на зеркала распространялась не только на залы для балов и маскарадов и в гостиных, но и, конечно, ! Она позволяла всем лицезреть друг друга с разных ракурсов и в движении, в том числе, и … ! ! Более того, . Тем более, на дамские будуары соития в самых разнообразных позах Тем самым, «оттачивалась» техника секса и «все остальное» как бы просматривались… «порнофильмы» со своим участием когда случался столь популярный в ту пору «секс а-труа», т.е. … втроем

Даже одежда воспитанниц монастыря соответствовала их будущему положению в обществе. Под обязательной коричневой монашеской мантией носили корсет с шелковым платьем, белый платок на голове окаймляло кокетливое кружево, прическа, хотя и скромная, соответствовала моде. Азам дамского воспитания девочек обучал в детстве учитель танцев, дрессировавший их осанку и походку, знакомивший с правилами поведения в обществе и светскими манерами. Монастырь покидали обычно в день помолвки. Жениха выбирали родители, и случалось, что девушка видела своего суженого впервые лишь у алтаря. Это отнюдь не огорчало ее, для нее замужество было лишь своеобразным пропуском в свет и обеспечивало желанную свободу. Медовый месяц, если он вообще случался, был очень коротким, так как трогательное уединение почитали мещанством. Если молодожены друг другу не нравились (, а такое было сплошь и рядом, то правила приличий требовали от них публично это не афишировать. Крайне редки были случаи, когда женщина возвращалась в отчий дом или уходила в монастырь из-за того, что не могла ужиться с мужем (, ). От женщины в юности выданной замуж родителями по расчету, требовалось немногое – родить детей для продолжения рода. После этого ей дозволялось жить так, как она захочет, но соблюдая формальные приличия. (а сговор-помолква проходил еще в подростковом возрасте!) и «все остальное» тоже не совпадало!) а не только внешний вид, один запах которого вызывал у нее «аллергию»

В результате, женщина-жена – брала бразды правления в семейной жизни в свои руки. Муж становился скорее терпимым гостем в собственном доме, нежели хозяином. Гости на пороге спрашивали теперь: вместо прежнего слуги докладывали: В то же время мужья требовали от жен нежных чувств, прекрасных стихов и слов любви – правда, не от своих, а… чужих! Вошел в моду «друг» семьи, и в обществе, жены спокойно, элегантно восседали между законным и… незаконным мужьями. Итак, у нее был любовник, у а него, как водится – любовница, причем, отношения у всех четверых были самые дружеские. «Разрешаю вам любые вольности, – говорил муж-придворный своей дражайшей супруге, – только не с лакеями и не с принцами крови». Застав свою благоверную в самой пикантной ситуации с любовником , он деланно-разгневанно всплескивал холеными и надушенными ладошками и драматически закатывал глазки: «Ах, мадам! Какая Вы у меня неосторожная шалунья! А если бы Вас застал в „этом реприманде неожиданном“ кто-то другой, а не… я!? Что тогда!?» «Хозяйка дома?», «Господин, обед подан!» «Мадам, стол накрыт!» (в ту пору парочки обожали эксперименты а-ля камасутра!)

В общем, в любви, как и во всем остальном в ту галантную эпоху, царили хорошие манеры – bon ton; у каждой игры – свои правила!

Для этих целей существовала особая коммуникативная система: «язык вееров», «язык мушек», «язык цветов». На содержание дворов «галантные» европейские монархи (кроме прусских королей) тратили больше средств, чем даже на военные расходы, хотя «войнушка» в ту пору входила в число особо престижных мужских забав. Красиво умереть на поле боя считалось столь же престижно, как и «погибнуть» на «сексодроме» в жаркой баталии с батареей «легких кулеврин» (несколькими шаловливыми «прелестницами»). Постепенно термин «галантность» распространился на стиль жизни в целом. «Галантным» признавался человек, чьи манеры, речь и костюм были безукоризненны. «Галантный кавалер» и «галантная дама» продумывали каждый свой жест, взгляд, слово до мелочей. Единственный в Европе журнал, посвящённый моде и стилю, назывался «Галантный Меркурий», в живописи возник целый жанр – «галантная сцена», на подмостках ставились «галантные балеты». Главной психологической особенностью человека той поры была инфантильность. Он не просто боялся старости – он не хотел взрослеть. Постоянное желание праздника, отсутствие продуктивной деятельности, жажда ежедневных перемен, осознание возможности жить за счёт других – это норма именно детского поведения. Недаром одно из любимых слов «эпохи галантности» – , то есть детская реакция на неудовлетворённую потребность. Главный враг человека «галантной эпохи» – Ради её преодоления он шел на всё! Человек , как и ребёнок, жил сегодняшним днём: «после нас хоть потоп!». В ту эпоху существовала самобытная маскарадная культура. Тем временам присуща любовь к переодеваниям. Многочисленные пьесы и комические оперы того периода обыгрывают следующую ситуацию: девушка переодевается в камзол, юноша – «превращается» в девушку, служанка – в госпожу… и так далее. Ещё одно излюбленное слово «галантного века» – игра. Человек не жил, а, можно сказать, «играл в жизнь». Подобный инфантилизм характерен для людей, испытывающих страх перед ответственностью и перед принятием волевых решений. В условиях абсолютной королевской власти такое поведение аристократии вполне объяснимо: от королевского каприза зависела не только их карьера, но, зачастую, и жизнь. Эталоном красоты признаётся утончённый сибарит. Это – красота человека, не знающего никакого труда. Тренированность, загар, грубые черты лица считались неприемлемыми даже для мужчины, ибо это – черты презираемого труженика. Человек «эпохи галантности» спокойно относился к отсутствию у него природной красоты. Красота вполне достижима при помощи румян, пудры, мушек, парика и корсета. Существовали даже «накладные икры» для мужчин, а некоторые дамы клали специальные шарики за щёки для придания лицам округлости. В женщине ценится не «холодная» красота, не правильные черты лица, а пикантность: осиная (на контрасте с бюстом и бедрами: ) талия, маленькие ступни, круглое «кукольное, фарфоровое» личико. В общем, женщина должна была напоминать изящную статуэтку а-ля «перевернутая рюмочка». Стремление к необременительным наслаждениям, к постоянному празднику жизни породили культ «вечной» молодости. В результате, благодаря активному использованию декоративной косметики, все казались примерно одного возраста. Интересно, что портретисты той поры так и не оставили нам свидетельств о пожилых людях. Любопытно и другое: наметилась тенденция к феминизация облика мужчины. В арсенале придворного кавалера – яркая косметика, а пудреный парик и обилие кружев ещё больше подчёркивали женственность образа. Подчас мужской туалет превосходил по своей роскоши и стоимости женский. В общем, внешне все были не только одного возраста, но как бы и «одного пола» – Никогда костюм аристократии не был столь красив и живописен, как в эту эпоху. Галантная мода – это рафинированность и максимальная неестественность. Костюм не подчёркивает, а, скорее, искажает естественные линии тела. Силуэт эпохи – два «треугольника», вершины которых соединены в области талии. Основа «галантной» эстетики – корсет (). Он зрительно сужает талию, расширяет плечи и делает спину идеально прямой. Одеяние многослойно и состоит из большого количества деталей, создающих единый образ. Это – одежда, словно специально созданная для праздности. Кружевные манжеты, почти полностью скрывающие кисти рук, высокие каблуки, пышные жабо, узкие камзолы и штаны-кюлоты не дают возможности даже для энергичного движения – главное умело и во время принимать изысканные «статуарные» позы, т.е. производить впечатление. Основная особенность женской моды этого периода – женственность и максимальный эротизм, как основа всех отношений той поры. В частности, остроносые женские туфли без задника, оставляющие пятку эротично открытой (соблазнительная женская пяточка – одна из самых эротичных частей аппетитного женского тела!) и с вогнутым внутрь (т.е. смещенным к центру ступни) изогнутым каблуком, визуально уменьшавшим расстояние между носком и пяткой, что позволяло женской ножке казаться меньше. Момент потери дамой такой туфельки изображен на знаменитой картине Жана Оноре Фрагонара «Качели». На ней галантный кавалер благодаря «ракурсу» любуется не только очаровательной ножкой прелестницы, но и… ее «вратами в рай» – местом вожделения всех мужчин всех времен и народов. Дело в том, что за исключением венецианских проституток () панталон женщины в XVIII в. не носили, так как это считалось «неприличным»… в эпоху «скоротечных огневых контактов»… каприз Её Величество Скука Галантной Эпохи 100/98-40-100/98, с помощью корсета и накладных деталей туалета его носили не только женщины, но и многие мужчины зачастую обслуживающих «сильный пол» в условиях повышенной сырости венецианских каналов . своего рода предвестие моды «юнисекс» 1970-х гг.