Книга 1. Без названия

– У меня ноги болят.

– Тем более нужно … тренировать, – Юли обнял Дашу за талию.

– Убери, – сказала Даша.

– Что?

Даша сама убрала его руку. Крякнув, командующий засунул руки в карманы и пошёл рядом.

– Гляди, Кузьминична, что делается-то, – вытаращив глаза, показывала пальцем на командующего с Дашей торгующая зеленью женщина.

– Не кричи – вижу.

– Ей богу, женятся.

– Есть хочешь?

– Да.

– Пошли в кафе.

Юли смотрел, как Даша ест. Сам он ничего не хотел.

– Это неприятно.

– Что?

– Когда смотрят в открытый рот – подавиться можно.

– Прости. Даша, тебе не кажется, что ты ставишь меня в весьма стеснительное положение, – Юли отпил кофе.

– Чем?

– Сама подумай: смотреть на тебя нельзя, обнимать – боже упаси, целовать – табу.

Даша поморщилась. Отложила ложечку на блюдце с пирожным.

– Ну, вот теперь есть перестала, – сказал Юли.

– А тебе обязательно… ну… до свадьбы всё такое, – покраснела девушка.

– Смотря что ты подразумеваешь под выражением «всё такое».

– Юли, у меня впереди экзамены…

– В огороде бузина, а в Киеве дядька. Экзамены приплела за каким-то…

– Ты будешь меня отвлекать, – совсем смутилась Даша.

– Ах, вот в чём дело, – присвистнул Юли. – Котлеты отдельно – мухи отдельно. Ладно, госпожа уравновешенность. В принципе я могу подождать несколько недель. Думаю, свадьба состоится раньше моей клинической смерти. Но уж потом – не обессудь. Можешь даже не краснеть, не бледнеть и не синеть – не поможет. Ты ешь, ешь, набирайся сил.

Юли пил кофе, смотрел в окно, наблюдая за прохожими. Даша не доела пирожное – кусок в горло не лез после его слов – не шутил.

Они гуляли в парке, где было мало народу. Юли, наконец, обнял Дашу и, несмотря на её протесты, крепко и долго целовал. Она ощущала близость мужского тела. Внизу живота покалывало. Ещё немного – и она готова была бы на всё, даже здесь, даже при людях. Он отпустил, посадил на лавочку, чтобы успокоилась. Нет, оказывается, не холодная льдинка – загорается, словно порох. Решил сменить тему.

– Даша, – Юли закурил сигарету, сел рядом. – У меня к тебе тоже есть важное дело.

– Какое? – поправляя волосы, спросила Даша.

– Похоже, я совершенно не нравлюсь твоей сестре. Не знаешь, в чём дело? – он перекинул ногу на ногу.

– Не знаю. Наверное, жалко меня тебе отдавать…

– Ах, жалко, – протянул Юли. – Кто бы меня пожалел.… Да.… Пошли, нас теперь ждут.

По дороге назад Юли накупил несколько кило конфет, разных сладостей.

– Зачем столько? – спросила Даша.

– Пойдём на подкуп. Дайте мне ещё шоколадок, наберите разных, – обратился он к продавщице.

На следующий день Юли утром зашёл к соседям.

– А Дашки нет. На консультацию ушла, – сказал Мишка.

– Я знаю. Она мне не нужна. Алёна, здравствуй,– улыбнулся Юли.

Но девочка смотрела исподлобья.

– Алёна, я думал, ты мне поможешь, – не сдавался Юли. – Я сейчас в гарнизон еду, хотел Даше подарок купить, но не знаю, какой. Может, что посоветуешь?

Юли смотрел, выжидая. Девочка согласно кивнула головой.

– Тогда собирайся. Я думаю, родители против не будут…

По дороге в гарнизон Юли что-то рассказывал Алёне, но та никак не реагировала, лишь сосредоточенно смотрела в окно. Юли решил, что нужно начать с магазина игрушек. Алёна растерялась от такого количества кукол, зверюшек – одним словом, всякой всячины.

– Алёна, давай выберем игрушку для Даши, – между прочим добавил, – а если тебе что-нибудь понравится для себя – дай знать. Давай мне руку…чтобы не потеряться – магазин большой.

Девочка неохотно протянула маленькую ладошку. Обошли весь магазин. Алёна пыталась не показывать восторг, она была занята другим: её ладошку крепко держал военный, совсем, как папа.

– Алёна, так не честно, – Юли прервал её мысли. – Мы договорились, что ты поможешь мне. Мы весь магазин обошли – и ничего.

Они стояли в отделе мягкой игрушки. Алёна внимательно рассматривала слонов, мишек, черепах. Вытащила ладошку из руки дяди, показала на игрушку на самом верху. Юли достал: большой чёрный леопард – красивый (с изогнутой спиной, умной мордой, сильными лапами) и в то же время страшный (так и кажется, что живой – сейчас прыгнет и съест).

– Нравится? – спросил Юли.

Девочка отрицательно покачала головой.

– Поставить назад?

Отрицание.

– Берём?

Кивок.

– Тебе?

Опять отрицание.

– Даше?

Кивок.

Юли повернул леопарда мордой к себе – усы торчали весьма агрессивно.

– Ты уверена, что Даше понравится этот хищник?

Алёна пожала плечами.

– Ладно. Выбирай себе игрушку.

Девочка достала с полки небольшого пушистого белого котёночка с красным бантиком. Юли ничего не сказал. Когда вышли из магазина, он спросил:

– Есть хочешь?

Алёна неопределённо пожала плечами.

– А я хочу. Пойдём к моему брату – он рядом живёт. Поедим, заодно познакомимся.

– Знакомьтесь. Это Ритус. А это Елена Сергеевна, молодая особа с вредным характером, – Юли представлял Алёнку брату.

– В чём выражается вредность? – Ритус пригласил гостей в зал.

– Не хочет мне сестру отдавать.

Алёна села на диван, стала рассматривать комнату. Котёнка, купленного в магазине, посадила рядом с собой.

– Юли, ты ведь врёшь? Алёна, врёт? Она просто хочет, чтобы сестре было хорошо. Да? – Ритус посмотрел на девочку.

Она согласно кивнула головой.

– Ага, как же. Посмотри, что она выбрала Даше в подарок, – Юли показал леопарда.

Ритус взглянул на игрушку и сразу догадался, почему выбор девочки пал на это животное. Он подошёл к девочке, что-то пошептал на ухо, та согласно кивнула головой.

– Скажем ему?– спросил Ритус.

Алёна кивнула головой.

– Ну, тогда говори сама, – Ритус серьёзно смотрел на девочку.

Он знал о том, что она молчала с трёх лет после смерти родителей.

– Он на тебя похож, – чётко произнесла Алёна.

Юли открыл рот, хотел удивиться, но вовремя перехватил взгляд брата, скорректировался:

– Как это на меня? Что общего между этим зверюгой и мной?

Он снова взял игрушку, рассматривая её. Бросил леопарда на рояль.

– Ой, ой, как смешно им обоим. Лучше есть пойдёмте.

На вопросы Ритуса за столом Алёна отвечала чётко и разумно.

– В школу пойдёшь?– спросил он.

– Да.

– Хочешь, чтобы Юли купил тебе форму?

– Родители будут ругаться.

– Почему? – спросил Юли.

– Они сами купят.

– Глупости, – заявил дядя. – Но прежде, чем покупать форму, знаешь, что купим? – и подмигнул. – Платье на свадьбу. Красивое – красивое. Идёт?

– Хорошо…

Когда Юли внёс покупки в дом, Ирина Владиславовна, нахмурив брови, спросила:

– Это что такое?

Юли положил последний пакет, глянул на Алёну и подмигнул.

– Мамочка, не ругайся, пожалуйста, – сказала Алёна и подошла к Ирине Владиславовне.

У той подкосились ноги, и она села на стул. Баба Таня истово перекрестилась. У Дмитрия Николаевича соскочили очки, звонко ударились о стол.

– Ой, боже святый, да ты заговорила, дитятко моё, – баба Таня прижала к себе внучку. Ирина вытерла слёзы.

Время шло быстро и незаметно для Даши и медленно и нудно для Юли. Он каждый вечер заходил в гости, а Даша каждый вечер пыталась найти причину, по которой можно чем-нибудь заняться, помимо вечного сидения над учебниками, и совершенно не хотела оставаться с ним наедине.

Девушка не понимала себя. Некоторое время назад она сама хотела, чтобы хотя бы в щечку (хоть и краснела всякий раз при воспоминании об этих мыслях, но они имели место быть), а теперь, когда с его чувствами более-менее определилось (до конца все-таки не верится), что-то все равно мешало. Что, Даша не понимала. Девушка совершенно запуталась в чувствах и своих, и его, а она не любила неразберихи, хаоса, непорядка, привыкла раскладывать все по полочкам. Когда чем-то занималась, будь то чистка картошки или выполнение уроков, сначала располагала предметы вокруг в нужном порядке. На столе не должно быть посторонних вещей. Ведерко для очисток должно быть чистым…

Юли кряхтел, ругался, подтрунивал – толку ноль. Ему ничего не оставалось, как только пугать Дашу своим будущим правом над ней.

Наконец наступило 26 июня. Односельчане до конца не верили, что Даша выходит замуж за командующего: приготовлений никаких.

В десять часов утра у дома остановились три машины. В первой за рулём сидел Ритус, сзади – Юли и Георг, который согласился быть дружком. Во второй – Станислав Карлович и Светлана Юрьевна, родители. В третьей – Стив, Иоганн, братья, и Лена, жена Стива.

Торговались за невесту недолго. Георг положил сто долларов, и подружка впустила всех в дом. Юли представил родственников, баба Таня иконой перекрестила молодых, выпили, сели и поехали в гарнизон. Солдаты, стоявшие на дороге в центре села, хотели протянуть верёвку, но Сашка, высланный заранее в дозор, крикнул ребятам, что за рулём «сам», и их как ветром сдуло.

Даша выглядела прекрасно. Впрочем, иначе быть не могло.

Можно, конечно, подробно описать, какое платье было на ней, сколько атласа ушло на его изготовление, какие украшения (а они фамильные) отдала Ирина Владиславовна накануне дочери, что подарили гости, а главное жених. Читатель, включи свою фантазию. Я уверена, у тебя это получится куда лучше. Вечер был… Разумеется, он самый запоминающийся в жизни Даши, и не только её…

В одиннадцать часов Юли после очередного танца шепнул на ухо Даше:

– Нам пора.

– Куда?

– В номер-люкс, мадам. Прощаться не будем.

Он обнял Дашу и повёл к выходу. Она шла прямо и гордо. Пока поднимались, Даша молчала, а он мурлыкал мелодию. Выйдя из лифта, Юли достал из кармана ключи, отпер дверь, положил ключи назад. Взял жену на руки, перенес через порог, захлопнул ногой дверь. Около столика с шампанским опустил.

– Устала?

– Немного, – Даша сняла перчатки, запуталась в шпильках. Он помог снять фату, расстегнул платье.

– Где ванная?

Юли показал. Даша ушла. Он снял пиджак, галстук, разулся, сел в кресло дожидаться жену. Стараясь не думать, рассматривал картину на противоположной стороне. Когда жена показалась в двери, внимательно посмотрел на нее и спросил:

– Ты уверена, что тебе это понадобится?

Юли указал на полупрозрачную ночную рубашку Даши. Она ничего не ответила, молча юркнула под одеяло. Юли ушёл в ванную. Сел на край ванны, медленно начал расстёгивать рубашку, глядя на воду, льющуюся из крана. Ледяной душ не остужал его пыла, но, по крайней мере, появились проблески мыслей.

Подойдя к кровати, увидел Дашину руку, лежащую поверх одеяла.

– Хочешь шампанского? – спросил он.

– Нет.

Даша непроизвольно отодвинулась, когда он лег в постель.

– Даша, – Юли положил девушку к себе под мышку. – Ты когда-нибудь говоришь «да»?

– Иногда.

– Хорошо, что хоть иногда.

Юли взял её руку, которую она не знала куда деть, положил к себе на грудь, прижал сверху своей.

– Спокойной ночи.

Нелегко дались ему эти слова, но переломил себя.

– Спокойной ночи, – прошептала Даша.

– И не строй из себя невинную овечку, – жёстко добавил Юли. – Если бы завтра с утра не стоять в церкви, у тебя не было бы спокойной ночи.

На следующий день они обвенчались в соборе, недалеко от гарнизона ЭСВ. После венчания Юли дал время Даше только на переодевание. Вертолёт уже ждал. Даже подарки остались нетронутыми в номере гостиницы. Молодожены летели на Валдай.

Там никого и ничего не было, даже телефона (Юли выбросил его в озеро на второй день пребывания). Зато чудная природа, не тронутая цивилизованным человеком.

Через три недели на вертолёте прилетел Станислав Карлович, что-то шепнул Юли. Тот пошёл звать Дашу – пора собираться на большую землю.

А дома Ирина Владиславовна изводилась от незнания, что с Дашей. Хоть бы позвонить – куда? Не обижает ли он её дочь, совсем ещё глупенькую девочку? Да ещё экзамены. Ирина Владиславовна не рассчитывала, что Юли и Даша будут отсутствовать так долго. Ей же сдавать экзамен в институт. Пусть один, но его нужно сдать на «5». Сначала оставалось две недели, потом неделя, пять дней, три дня. Ирина сама отвезла документы дочери, но толку – сдавать за неё?

Накануне экзамена Даша приехала.

– Ой, дитятко моё, – как всегда причитала баба Таня, заводя любимую внучку в дом. – И где ж ты, золото моё, пропадало? На кого ж ты нас покинула?

– Баб Тань, чего голосишь как по покойнице? – не выдержал Юли.

– Молчи, ирод непутёвый, – строго ответила старуха. – Чего сотворил с моей кровинушкой. Похудала-то как, бледненькая совсем. Всю кровушку твою выпил, поганец.

– Мам, перестань. Что ты, правда, взялась причитывать.

Ирина Владиславовна поцеловала дочь:

– Раньше нельзя было вернуться?

Даша покраснела, но промолчала.

– Даша, я пыталась позвонить вам, – сказала Ирина.

– Он телефон выбросил.

– Ясно… Даша, завтра экзамен.

– ?

– В институте.

– !!! Ты знал?

Даша повернулась в сторону Юли, который спокойно сидел около стола, закинув нога на ногу.

– Так ведь завтра – не сегодня. Успеешь. – Юли пожал плечами.

Передернутые плечи мужа вывели Дашу из себя.

– Успею! А документы? – крикнула она.

– Я сдала, – сказала Ирина Владиславовна, не зная, как успокоить дочь, памятуя о случае возле этого же стола.

– Я тебя убью! – выпалила Даша, глядя на Юли. Ей сейчас все равно – она и вправду сделает…

– А я увезу тебя обратно. Ты там не вопишь как недорезанная и не грозишься меня убить, – констатировал факт Юли. Он умолчал, впрочем, о том, что она там делает, вернее, делала некоторое время назад, хотя губы его непроизвольно расплылись в улыбке нашкодившего кота.

Даша больше не разговаривала с мужем. Вечером она попыталась посмотреть книги, но её словно током трясло. Юли ушёл к бабе Вере. Даша легла спать с Алёнкой, но уснуть не удалось, задремала только под самое утро.

– Даша, неужели институт так важен, что из-за него можно позеленеть? – Юли выглядел свежим, отдохнувшим, хотя предпочел бы другой вид. – Лучше пришла бы ко мне вечером, я бы согрел, расслабил…

– Пошёл ты знаешь куда? – прошипела Даша.

В институт приехали вовремя, но Даша нервничала.

– Слушай, истеричка, – обратился к ней муж по дороге, – если не прекратишь, разверну машину, завезу в глухие кусты и буду иметь до следующего утра. Знаешь, я это могу.

Слова Юли подействовали на Дашу отрезвляюще. Она почувствовала себя увереннее.

На следующее утро Даша почувствовала лёгкое недомогание. Она решила, что это из-за вчерашних переживаний и усталости, поэтому не придала особого значения. Вернувшись из института, Даша не могла сидеть на одном месте. Они поехали в новый дом, чтобы посмотреть свадебные подарки. (Ритус перевёз их вместе с мебелью). Пока расставляли мебель, раскладывали вещи, распаковывали ящики, Даша чувствовала себя уверенно. Она пыталась не думать о том, как сдала экзамен. Через несколько дней станет известно. Уморённая, ночью спала как убитая. Утром Юлиус принёс жене чай в постель, а она лежала, поджав ноги чуть ли не к подбородку.

– Даша, что с тобой?

– Что-то мне плохо.

– Где болит?

– Не знаю. Такое ощущение, что везде. Живот болит, мутит, сердце колет, в висках стучит.

– Что за чёрт! Дашенька, хорошая моя! Малыш, я сейчас!

Приехал Стив, ничего толком не сказал, а самочувствие Даши час от часу ухудшалось.

– Может, она беременна? – с тревогой спросил Юли.

– Может, но симптомы странные. Давай вызывай вертолёт и в гарнизон, – заключил Стив.

Спустя месяц Юли сидел в больничной палате и уговаривал Дашу. Она очнулась после мучительных болей, капельниц, уколов накануне вечером.

– Дашенька, ни один ребёнок не заслуживает таких адских болей, – Юли гладил посиневшую руку жены.

– А если у нас больше не будет детей?

– Господи, да не загадывай ты на будущее. Ты себя в зеркало видела? В гроб кладут краше. Даша, даже врачи и то за операцию. Я ничуть не меньше тебя хочу ребёнка, но не такой ценой.

Юли смотрел во ввалившиеся глаза Даши.

– Я сильная, – выдавила она.

– Хорошо, я согласен…

– Нет, правда. Сумела же я тебя женить на себе, – попыталась пошутить Даша.

Её попытка осталась без внимания.

– Даша, давай серьёзно поразмыслим.

– Не хочу, – она закрыла глаза.

– Дашенька…

– Юли, мне и так трудно, а тут ещё с тобой надо спорить. Ты же знаешь – всё равно не уступлю.

– А мне что прикажешь делать?

– Готовиться стать отцом.

Юли сдался…

Глава 2

Конечно, никто не знает наверняка, есть ли на свете бог или нет. Но так уж устроен человек, что, когда ему плохо, он сразу обращается с мольбой к единственному, по его мнению, помощнику – богу.

Это не единственная аксиома жизни. Вторая заключается в следующем: человеку сильному на этом свете предначертано намного больше жизненных испытаний, чем слабому. Как правило, честные и порядочные уходят (по разным причинам) в мир иной раньше.

В том, что злой рок всё ещё довлеет над ним, Юли понял, когда сидел в палате у Даши: нельзя думать, что всё плохое только в прошлой жизни. Возможно, жизнь у него и другая, да судьба та же. Он согласился с Дашей: не мог он выплеснуть на неё ужас перенесённых утрат и потерь. Друзья молчали, Светлана Юрьевна молилась, Станислав Карлович злился: сколько может быть горя!

Когда родились дети, Юли не поверил: слишком много счастья одновременно – он так не привык. Даша родила тройню: двоих мальчиков и девочку.

– Ты что, не рад? – спросила она.

Юли рассматривал странные комочки, лежащие в кроватке, и о чём-то сосредоточенно думал.

– Да, нет, Дашенька. Я очень рад. – Он подошёл к постели, присел на её край, взял жену за руку. – Может, ты мой ангел-хранитель? Как думаешь?

Жена посмотрела на мужа. Что с ним, она не понимала.

– Ты где? – спросила она.

– Здесь… уже здесь.

Поначалу Юли постоянно ждал какого-нибудь удара из-за угла. Ведь именно так поступает жизнь-подлюка: бьет исподтишка в тот момент, когда ничто, кажется, не предвещает невзгод. Но проходили дни, месяцы, годы. Юли был счастлив и боялся этого счастья. Ему нравилась его жизнь: семья, друзья, работа. По возможности, он пытался скрыть своё счастливое обитание на планете Земля, чтобы люди не завидовали.

Они жили с Дашей в том самом доме, который он построил для них. Даша окончила институт, устроилась на работу в школу. Детишки подрастали, пошли в первый класс.

Жили Бланки для людей скромно. Ирина Владиславовна с Митей тоже не распространялись соседям по поводу их жизни. То, что Юли с Дашей каждый год ездят отдыхать за границу, никто не знал.

Когда Даша год назад пришла в школу, ожидали, что она поведёт себя как жена командующего армии: ошиблись. На вопросы о Юлиусе Станиславовиче (его привычках, вкусах) отвечала уклончиво, в общем. Одевалась скромно, работала упорно…

– Даша, можно поинтересоваться? – спрашивала Ольга Васильевна.

– Да, – Даша заполняла журнал в учительской.

– Юлиус Станиславович такой же строгий дома? – Ольга Васильевна устало потирала нывшую кисть руки.

– Простите? – Даша оторвала голову от журнала.

– Знаешь, Дашенька, выслушивать твоего мужа на совещании – занятие не из приятных. Хоть из директоров уходи. Ей богу.

– А что такое? – спросил Иван Максимович, физрук.

– Вчера с комплекса привезли некачественное мясо военным… Юлиус Станиславович пообещал директору совхоза раздавить того танком: не больше, не меньше. Все сидели, боясь дыхнуть. Вот я и спрашиваю у Даши, что ей бывает за недосоленный суп или за подгоревшую картошку.

– Так, Дашка, ну, колись. – Иван Максимович весело прихлопнул в ладоши. – Бег трусцой пять километров или ещё чего?

Дашу спас звонок на урок.

Вечером того же дня Даша допоздна проверяла тетради. Дети легли спать. Была половина десятого, когда входная дверь хлопнула: приехал Юли.

– Привет, – он стоял мокрый в дверях.

– А раздеться не надо? – Даша закрыла тетрадь, глядя на мокрую куртку и брюки мужа.

– Как, прямо с порога? – Юли, как всегда, переводил шутки в другую плоскость. – Раздеться совсем?

– Очень смешно.

Даша прошла на кухню, стала разогревать ужин.

– Какой я сегодня голодный, Дашка. – Юли на ходу вытерся полотенцем, бросил его на спинку стула, уселся за стол. – Где моя большая ложка? Как вкусно пахнет…

– А если бы пахло невкусно, ты меня танком переехал бы?

Юли уже откусил хлеба, опустил ложку в суп и застыл.

– Откуда знаешь?

– Сказали. – Даша села на стул напротив, сложила руки и спокойно смотрела на мужа.

– Даша, давай договоримся: я не буду лезть в твою работу, а ты в мою. Хорошо?

– Юли, работа так может изменить тебя?

– Нет. Знаешь поговорку: с волками жить – по-волчьи выть.

– Я не думаю, что вокруг волки.

– Да ну! Ладно, – Юли отодвинул тарелку. – Давай разберёмся. Несколько лет назад, если мне, конечно, не изменяет память, вы, Дарья Дмитриевна, до смерти боялись, как на вас смотрят, что говорят. Не дай бог, если жених обнимет на людях… Я ничего не упускаю? Чего же это вы испужались-то. Не волков ли?

– Это не одно и то же…

– Разумеется. И я никому не позволю себя съесть, и тебя тоже.

Юли придвинул тарелку и начал есть: для него вопрос решен.

Даша встала из-за стола:

– Помой за собой посуду, пожалуйста.

– Даша, может, хватит проверять? – Юли подсел к жене на диван, обнял. – Я тебя целый день не видел – соскучился. Лучше пойдём в спальню.

Юли целовал шею жены.

– Юлиус Станиславович, мы же с вами договорились не вмешиваться в работу друг друга, а я в данный момент занята работой.

Юли пришлось проглотить пилюлю.

Даша сняла пальто, сапоги, прошла в зал. Юли сидел на диване и играл с кошечкой Сонечки.

– Что-то случилось? – спросила Даша.

– Дарья Дмитриевна, долго на работе засиживаетесь. Моё терпение не железное.

– Я же не знала, что меня ждёт сам командующий армии. К тому же, мучает любимую кошку дочери.

– Не хочу спорить с тобой: нет времени. Давай быстро лопай и одевайся.

– Позвольте поинтересоваться, куда мы отправляемся?

– На спектакль.

– ?

– «Отелло». Кстати, очень познавательное мероприятие.

– Во сколько представление?

– В восемь.

– Юли, я не успею. Надо детей накормить, уроки проверить…

– Можно не так быстро? – перебил муж. – Дети накормлены, уроки проверены, ночевать придут ребята, у тебя завтра выходной. Так что я не принимаю никаких отговорок.

Юли поднялся с дивана:

– Дашка, не будь врединой.

– У меня есть выбор?

– Думаю, нет.

Юли обнял жену и начал целовать.

– Пап, они у меня краски отняли! – Соня с визгом вылетела из комнаты.

– Мы не отнимали, а позаимствовали! – кричали вслед Стас и Юра.

Юли продолжал целовать жену, несмотря на её протесты.

– Пап, – Соня дёрнула отца за штанину. – Сколько можно обниматься. У меня важная проблема.

– У меня важнее. – Юли неохотно отпустил Дашу, присел на корточки перед дочерью, – а ты вредина.

– И ничуть я не вредина, – ответила Соня, – я не виновата, что ты постоянно занят мамой.

– Ну, всё. Я тебя съем.

Юли сделал страшный вид. Соня не испугалась. Она начала щекотать отца. Ей на помощь пришли братья. Наконец, Юли вырвался из окружения, раскидал противников, забросал их подушками и ретировался в спальню, где одевалась Даша.

– Никакой личной жизни в собственном доме, – заявил он, помогая застёгивать молнию на вечернем платье. Застёгивал очень медленно, целуя при этом спину жены.

– Мы опоздаем на спектакль, – сказала Даша.

– Я поеду очень быстро, – Юли добрался до плеч.

– Не хочу попасть в аварию. – Даша занялась причёской.

– Я хорошо езжу. – Юли гладил груди, целовал шею.

– Юлиус! – строго сказала Даша.

В этот момент кто-то из детей чем-то бросил в дверь.

– Чёрт побери, – взорвался Юли. – Буду брать отпуск каждый квартал.

– Зачем? – поинтересовалась Даша.

– Чтобы быть с тобой далеко-далеко отсюда…на Валдае.

Даша покраснела. Юли начал переодеваться. Жена поправила галстук на шее мужа.

– Даша, чем ты меня опоила? – серьёзно спросил он.

– Ничем. Я не при чём…

– Надо же так втюриться. Говорил отец: не влюбляйся – не будешь мучиться в жизни…

– Может, хватит жалеть себя, – улыбнулась Даша.

– Хочу… – словно маленький ребёнок, проговорил Юли.

Даша поправила серёжку в ухе, надела шубку.

– Я готова.

– У меня может наступить клиническая смерть. Дай хоть поцелую по-человечески.

Они провели чудную ночь в отеле гарнизона. Казалось, ничто не могло разрушить их счастье. Увы, счастье – всего лишь короткий, очень короткий, миг. Стоит ли из-за него приносить в жертву целую жизнь? Кто знает…