Пёс из породы хранителей и мамонт в цветочках. Книга третья

– Ккккота велела немедленно, срочно пппристроить… А я ей говорю, что он никому не ннннужен, он беспородный, и взрослый, а она мне, ттттогда идите и уууусыыыпииииттттеееее! А то, этот… Токсоплаааазмммооооззз реебееенкуууу вреееднооо… – навзрыд плакала молодая женщина.

– Так, вы пока никуда не уходите, посидите тут! – командным тоном приказала Алёна, а зайдя в кабинет, специально не закрыла полностью дверь. И говорила специальным «учительским тоном». Чтобы уж на весь коридор слышно было, да отчётливо! И едва сдержалась, чтобы уходя дверью не хлопнуть так, чтоб это слышно было уж по всему зданию!

– Надо же, пакость какая! Кота – усыпить, беременной – горе, а ей даже лень свою тощую пятую точку поднять и почитать чего-нибудь полезное! – шипела Алёна. – Как хорошо, что я с собачниками в парке общаюсь.

Собственно, именно в парке она и познакомилась с доктором наук, так удачно её просветившей.

– Надо ей спасибо сказать при встрече! – думала Алёна, которую в свою очередь благодарила беременная женщина, выяснившая, что убивать или избавляться от любимого кота, оказывается, вовсе даже не нужно! А судя по облегченным улыбками многих женщин, сидящих в очереди к кабинетам, им эта информация тоже пригодилась.

На выходе из женской консультации Алёну кто-то окликнул.

– Ой, я случайно в регистратуре услышала, что ты ребенка ждёшь… – соседка Ульяна, сияя улыбкой, подхватила Алёну под локоток. – Тогда тебе обязательно нужна специальная оздоравливающая диета! У меня есть потрясающий специалист, подбирает диету по чакрам! Мне она сказала, что полное сыроядение и вегетарианство не мой вариант. Моя грудная чакра, Анахата, воспринимает оранжевые фрукты, а Манипура мёд! А…

Алёна бы сбежала на грудной чакре, но Ульяна ловко вцепилась в её пуховик и говорила-говорила про чакры и их чистку так, словно они были забитыми сливными трубами.

– У человека есть центральный канал… – звенел восхищенный собственным тайным знанием голос соседки, и Алёна невольно представила канализационный стояк. – И вот их надо открывать и чистить.

– А закрывать? – вырвалось у Алёны.

– Чего? – Ульяна аж остановилась, с недоумением глядя на неё. – Их открывать надо! А ты говоришь, закрывать… Они, знаешь, какие интересные! Ты вот слышала, например, что если в теле одна из чакр закрыта, а рядом с ней расположена та, которая нормально работает – первая будет подсасывать энергию из второй.

С воображением Алёны творились какие-то удивительно легкомысленные вещи, и она представила, как чакра Манипура, вытягивает узкий хоботок и сосёт энергию у… Как там зовут ту первую? Анахата, что ли… – Интересно, а та, у которой энергию воруют, отбивается? Или ей всё-таки нужно закрыться? – невольно спросила она вслух.

– Слууушай! Какую ты вещь важную сказала! Я как-то об этом не задумывалась ни разу! – восхищенно протянула Ульяна. – Надо обязательно спросить у моего специалиста! Она, знаешь, какая интересная!!! Специально уехала в Индию, и жила там в Тибете.

– Тибет в Китае, – Алёна подумала, что Ульяна на месяц вперед потратила на неё всё своё восхищение.

– Да ты что? Вот это да! А я и не знала! Точно в Китае? Моя гуру говорила про Индию… Ну, она, наверное, на такие мелочи, внимания не обратила. Она, знаешь какая? Ухххх! А у тебя явно очень сильная эта… Как её… Свадхиста… Короче, та чакра, которая отвечает за связь со вселенной. Она на темени! – Ульяна с таким восторгом смотрела на Алёнину макушку, что та едва не сказала, что антенну она сегодня ещё не выдвигала! Не досуг, знаете ли…

С трудом открестившись от теменной чакры, и весьма настойчивого приглашения сегодня же сходить к специалисту по открытию и прочистке прочих энергетических каналов, Алёна чуть не бегом влетела в квартиру, дверь заперла на два замка и даже привалилась к ней.

– Погоня? Будем отстреливаться? – c интересом осведомилась Марина Сергеевна. – Ружьё нести?

– Бабуля… Мы попали! – Алёна увела бабушку подальше от входа, нашла Матильду и изложила обеим разговор с Ульяной.

Псы, присутствующие при разговоре, слушали очень внимательно, склонив головы и многозначительно переглядываясь, специально, чтобы Тенька с вопросами не встревала.

– А что? А что это такое? Чааааакрррра? Она съедобная? А почему я не пробовала? – Тень подозрительно обнюхала Урс и Бэка. Те ничем незнакомым не пахли, тогда она убежала проверить кошек, получила от Мышки по уху, и, обидевшись на весь белый свет, решила, что чакры ей заранее не нравятся. – Небось меррррзость!

Урс старался ничего из разговора не упустить. Это было важно!

– Мать – чакронос, беда в семье! – с выражением покачала головой Матильда. – Бедный Андрюшка. То-то я смотрю, он у нас засиживается допоздна.

– Ещё бы! – понимающе кивнула Марина. – Это же караул такое слушать… И почему у нас к некоторым людям так лихо подобные вещи прилипают?

– Ну, как же! Знание для Ульяны новенькое, тайненькое, любопытненькое… – рассмеялась Матильда. – Потом смотри, какой кайф… Идёт она такая по улице и собой гордится, потому как никто из обычных людей про чакры не знает, а она – прям мудрец.

– Из Тибета, который в Индии, что показательно! – фыркнула Алёна. – Ну, да ладно, будем надеяться, что больше она ко мне не пристанет.

Надежды были тщетны! Ульяна, словно под дверью поджидала, выскакивая каждый раз, когда Алёна куда-то выходила или возвращалась.

– Ой, ну, ты обязательно должна поговорить с моим специалистом! Она так тобою заинтересовалась! – щебетала Ульяна.

Алёне, как правило, удавалось смыться, аргументируя это срочной занятостью. Но, через пару недель Ульяна позвонила и попросилась на секунду зайти.

– Я видела, что ты домой вернулась. Пожалуйста-пожалуйста… Буквально на одну малюсенькую секундочечку! Я уже у двери стою.

– Вот же ж! – прошипела Алёна про себя, и пошла открывать. Эту фразу она чуть не сказала вслух, узрев рядом с Ульяной темноволосую и смуглую от автозагара женщину. Глаза у незваной гостьи были голубые и блеклые, как снятое молоко, а между бровей располагалась точка, нанесённая красной краской. Одета дама была весьма странно. Обычный длинный пуховик расстёгнут, а под ним – разноцветное, яркое сари.

– Познакомься, это тот самый специалист, о котором я тебе говорила! – с благоговением произнесла Ульяна, делая некие пассы рукой, вроде взмаха шляпы мушкетёров.

– Я – Манджушарачана, – со снисходительной полуулыбкой распевным и протяжным тоном представилась странная особа.

Алёна вздохнула. Эта самая сложноименуемая дама явно собиралась войти. Пускать незнакомых людей в дом Алёна не собиралась в принципе, даже если бы тётка представилась Анной Иванной.

– Вы что-то хотели? – сухо уточнила она, едва сдержавшись, чтобы не поморщится от резкого, сладкого запаха сандалового дерева и каких-то весьма вонючих индийских благовоний.

– Да. Ваше энергетическое поле изумительно! – тётка повела руками, – Ваша аура имеет замечательный перелив цветов. Но ваша работа явно накладывает отпечаток на чакры и проблем вам с ними хватает! Главное, не волнуйтесь, мы справимся! У вас явно зашлакованы чакры… – всё это произносилось нараспев, загадочно-отрешенным тоном. Странная особа помахала руками, словно нащупывая проблемы Алёниного энергетического поля, вдохнула было побольше воздуха, силясь перечислить то, что по её мнению нуждалось в срочной чистке, и только глазами захлопала, увидев за Алёной Урса и Бэка. Оба замерли, очень пристально и нехорошо глядя на непрошенных гостей. А потом Урс вдруг глухо зарычал.

– Уберите собак! – вдруг вполне обычным голосом сказала тётка. – Уберите!

– С чего бы? Они у себя дома, – сухо ответила Алёна. – Ульяна, ты меня извини, пожалуйста, но мне чистка и открытие чакр не нужно.

– Как же не нужно, когда оно всем нужно? – удивилась Уля. – Манджушарачана может твои чакры освободить от шлака!

Алёне не дала ей возможность описать то, что ещё надо было осуществить с её организмом.

– Руки прочь от моего шлака, сколько бы его где-то там не было! – её слова подтвердил громкий чих Бэка, который так мотнул головой, что чуть было об косяк не ударился. – Правильно, мой зайчик! – поддержала его Алёна, Урс, опрометчиво принюхавшись, крутил носом, стараясь не расчихаться. И тут из-под ног Алёны выкатилась маленькая Тень. Если большие псы соображали, стоит или не стоит нападать, Тень такими глупостями не страдала. Она вылетела на порог, и прыгнула прямо на яркую странную хламиду, в которую была облачена незваная гостья. Та завизжала.

– Уберите это!!! Я собак боюсь! – она попыталась стряхнуть рычащую тварь, которая показалась ей значительно крупнее, чем была на самом деле и затопала ногами, на которых были вполне практичные зимние сапоги.

– Афтчи! – отвратительный запах вполз и в Тенькин крошечный нос, но она зубы разжать и не подумала. – Ааааафчи! Если это так пахнут чакры, то мне их даже нюхать пррррротивно! – думала Тень.

Алёна воспользовалась моментом, ловко отцепила Теньку от подола сари и кивнула Ульяне. – До свидания, – покосилась на крупного специалиста по чакрам и покачала головой, не давая ей что-то сказать. – А вы, пожалуйста, больше не приходите! Прощайте!

– Какая, афтчи, мерзкая тётка! Ааааафтчи! Вонючая, противная! – Тень тёрла лапами нос и мордочку. А потом и вовсе отправилась к миске с водой – прополоскать язык и зубы. – Ещё пристанет какая-то чакррриная или чакрррровая гадость! – решила она, пуская пузыри для пущей чистоты и обеззараживания.

Глава 6. Поиск ответов

Рыжий Андрей являл собой воплощенное уныние. Плечи опущены, на физиономии наимрачнейшее выражение, голова лохматая, одежда мятая, словно он в ней спал несколько ночей.

– Понимаешь, дома вообще жуть! Отец орёт, мать вся в этих чакрах-кармах-аурах, тётка эта вонючая зачастила! Видеть её не могу, тошнит даже от запаха! Мать не готовит совсем, мы с отцом сами. Не, ты не думай, он готовит хорошо, но он же на работе постоянно. Приходит поздно, на взводе, а дома у нас эти… палочки дымятся, мать медитирует на коврике. Одно хорошо, что гадость эта, которая Мыр-мыр, не могу выговорить, как её зовут, сваливает до его прихода.

Он глубоко и безнадёжно вздохнул. – Ничего, что я прихожу?

Коллектив слушателей видимых и невидимых выразил возмущение по-разному. Матильда Романовна и Марина Сергеевна возмущенно переглянулись, кошки синхронно покачали головами, удивляясь странному вопросу, а псы только вздохнули.

– Глупыш какой! – фыркнул Бэк, – Неужели ему тут миску еды пожалеют?

– Бывает и так, – грустно кивнул Урс. – Есть такие дома, где для своих-то щенков жалеют, а уж для чужих и подавно! Правда, не тут! Не в этом доме и не эти люди!

Тень, против обыкновения, сидела молча, ничего не спрашивала, не шумела, слушала и что-то старательно соображала.

Лёха покосился на приятеля и постучал согнутым указательным пальцем себе по лбу.

– Ты что, упал где-то? Головой ударился?

– Не, я просто не знаю… Я ж часто прихожу. И ем у вас, и вообще…

Лёха припомнил, что тоже поначалу призадумывался. Он-то тут не дома, вроде как… Мялся, мялся, а потом его Матильда напрямик спросила, что не так.

– Ты выглядишь, как Аля, которая с лотком промахнулась!

Аля, лежащая у неё на коленях, только глазами захлопала изумлённо.

– Ладно, ладно… Как могла бы выглядеть Аля, которая промахнулась мимо лотка, – поправилась наблюдательная Матильда.

Он и выдал… И про Андрея, и про то, что друг приходит, и про всё остальное.

– Уши пощупай! – деловито велела ему Матильда. Лёха невольно потянулся к собственным ушам, а потом сообразил уточнить:

– А зачем?

– Потому что говорят, что когда человек дурак, у него и уши холодные! – Матильда насмешливо фыркнула. – Чудак, чего ты говоришь, что это не твой дом? Именно что твой!

– Ну, так я же не того… Не родной…

– Можешь уже уши не щупать… – вздохнув, разрешила Матильда, – И так понятно, что глупый ты! Конечно, родной! Милый, дело не в близости родства, а в любви, понимаешь? Вон, кто мне Алёна? Невестка. У меня с ней ни капли кровного родства нет, а я её люблю как дочку! А ты мне такие глупости говоришь… И то, что друг твой приходит – хорошо! Мы не бедствуем, лишняя тарелка супа и котлета всегда найдутся, паренёк хороший, так что приводи на здоровье! Только глупости больше не думай! А то, в следующий раз рассержусь!

Леха только головой качал, невольно вспоминая свою родную бабку, у которой не то, что его другу, ему самому добавку попросить было нельзя! Сразу ворчать начинала, что лопает он много.

– Знаю, о чем ты думаешь. Не сердись на неё. Она всегда была такая… Скуповатая на всё. На любовь, на радость, на деньги. Она и для себя скупится. Жить и то жадничает. Каждый выбирает для себя, и имеет то, что выбирает. Не сердись, милый. Её пожалеть только можно, и радоваться, что ты сам совсем-совсем другой. Дано тебе больше.

– Разве? – Леха удивился.

– Ну, конечно! Ты же не скупой, не жадный, не холодный с людьми. Вот и радуйся.

Лёха и радовался! И сейчас тоже. Здорово, что можно Андрюхе ответить:

– Ухи пощупай, а то говоришь как последний дурень! Приходи, сколько хочешь, я тебе только рад! И мои тоже не против, я спрашивал.

– Счастливый ты! – вздохнул Андрей. Хотел было Лёха ему сказать, что, мол, где же счастливый, раз мать из дому выкинула, как щенка подзаборного, отцу не нужен, бабка родная такая же! Даже рот открыл, а потом закрыл. Какие там они – их дело! А он, и правда, счастливый! Каждый выбирает для себя! Вон у него сколько есть! И дядька, и Матильда, и Алена с Мариной, и остальные! И ведь его любят!

– Да, счастливый, тут ты прав, – негромко ответил он. – Только, знаешь, мне кажется, что твои тебя тоже любят, просто у твоей мамы, ну.... такая замороченность имеется…

– Это да, тут уж что есть, то есть, – вздохнул Андрей.

– А она всегда листьями питалась? – осторожно уточнил Лёха.

– Нет, что ты! Это года три назад началось. Она раньше сама готовила и ела нормально, а потом она начала общаться с этими… веганами. И покатилось! Чего только отец не наслушался. И что он убийца-мясоед, и что ребенка развращает, то есть меня. Потом, вроде, подуспокоилась. Сама себе жевала свои листья, на нас не налетала, а теперь вот эта зараза к ней пристала. Тётка вонючая и мерзкая! Никакого житься нет! Вчера отец и вовсе сказал, что… Что на развод подаст!

Лёха насупился. Не, бывает, что у кого-то родители разводятся и это проходит спокойно, и живут потом, и с детьми общаются как ни в чём не бывало. Бывает, но не всегда…

Матильда с Мариной мрачно переглянулись. Ни одна весталка на трибуне древнеримского Колизея не поворачивала кулак с большим пальцем вниз так многозначительно.

Они убрались подальше от открытой двери комнаты Лехи, и, устроившись на кухне у Марины, не сговариваясь, потянули рулончик миллиметровой бумаги.

– Докупить надо бы… – вздохнула Марина. – На эту заразу много уйдёт!

– Да уж. Это же надо! Имея нормальную семью, хорошего мужа, сына замечательного, лезть в такое всякое… – Матильда покосилась на Мышку, усевшуюся на соседний стул. – Что ты, милая? Тебе это тоже не нравится?

– Да какой приличной кошке понравится соседка, которая так себя ведет и водит к себе пакость, хуже крысы? – Мышка талантливо сделала вид, что её тошнит.

– Нда… Живописный ответ. Выразительный! – Матильда любила однозначные мнения.

– А главное, такой понятный! – Марина улыбнулась. – Сдаётся мне, наша Мышь выражает всеобщее впечатление о той замечательной даме.

– Да, ладно наше впечатление, беды наделает эта Манджушарачана. Ульяна – женщина взрослая, мы за неё не в ответе. Муж у неё тоже не маленький, а вот Андрюшку жалко до слез. Пора вмешаться, как ты думаешь? – Матильда нахмурилась.

– Пора! – кивнула Марина Сергеевна. – Только как ты имя этой мымры запомнила?

– Это профессиональное… – Матильда улыбнулась своей фирменной адвокатской улыбкой, и Марина поёжилась, настолько ясно в тоне подруги прозвучал звук клацанья стального капкана. – Не люблю таких… Бед от них море, толку никакого! А она ещё посмела к Алене подойти! Я и за меньшее голову могу откусить!

– Я тоже! – кивнул Урс.

– И я! – эхом откликнулся Бэк.

– Я голову пока не могу… – с сожалением признала Тенька, и расстроено вздохнула. – Я маленькая пока. Ну, ничего, и я пригожусь! Хоть одежду ей погрызу!

Леха пытался как-то развеселить друга, но тот пребывал в тоске, пока не услышал:

– Слушай, а давай к бабуле моей сходим? Матильда уже с психом твоим справилась. Причём одной левой! Может, и тут что-то придумает?

Андрей посомневался было, но выбирать было особо не из чего, а в тот раз Матильда его впечатлила, ничего не скажешь.

– Ну, не знаю… Взрослые, чего они поймут-то? Скажет, иди, мальчик, что ты тут глупости говоришь…

– Не знаю, какие там взрослые такое говорят, а мои не скажут! – решительно заявил Лёха.

Матильда не сильно удивилась появлению Лёхи с Андреем, только хладнокровно смахнула со стола бумаги с записями на колени Марине, а та элегантно переправила их на пустой стул и кошку туда пересадила. Для пущей маскировки.

Выслушав Андрея, дамы переглянулись.

– А ну как они скажут, что это не их проблемы? – вдруг испугался Лёха.

– Андрюша… Видишь ли… Эту мерзкую особу прогнать не сложно. Только проблема-то в другом. Правда?

– Разве? – удивился Андрей.

– Конечно. Твоя мама что-то ищет, нужное для себя. Может быть, необходимое. И каждый раз находит что-то более… Как бы это…

– Фиговое! – вклинился Лёха.

– Ну, и так можно сказать, – ласково улыбнулась ему Матильда. – А это значит, что?

– Что? – опешил Андрей. С ним так ещё не говорили, и он растерялся.

– Мы должны помочь ей понять, что её поиски идут не в том направлении, – мягко улыбнулась ему адвокат Матильда Романовна Звонникова. Люди, сталкивающиеся с ней в её профессиональной сфере, отлично знали этот тон. Называлось это «Матильда на охоте». Она, словно рысь, беззвучно и очень осторожно изучала информацию, которую мог предоставить данный свидетель, да так, что он и не подозревал, что его попросту препарируют. Сочувственный тон и мягкая улыбка скрывали острейший ум, а когда препарируемый, наконец, ненароком выдавал нужные Матильде данные, он этого даже не замечал. Она никак и никогда не выдавала своё ликование! Прыжок рыси можно обнаружить только когда она уже у вас на плечах!

В данном случае, клиент нуждался в помощи, и вызывал горячее сочувствие, так что к охоте прибавилось ещё и оказание моральной поддержки.

Лёху Матильда отправила в магазин. Незачем слушать ответы друга на некоторые личные вопросы, тем более о родителях. А сама ловко вытягивала нужные ей подробности.

– Как она идёт! Словно охотничья собака по следу! – восхищался Урс. Бэк мало понимал в разговоре. И уж совсем не понимал, зачем спрашивать, где работала мама Андрея три года назад, и где работает сейчас. И что говорит о работе?

– Всё правильно она спрашивает, – объяснил Урс. – Что делает собака, когда ей есть чем заниматься?

– Ну, работает… – удивился Бэк. Тень внимательно слушала, забавно переводя взгляд с одного пса на другого. – Охраняет, или сторожит…

– Именно… Охотится, выслеживает, в упряжке бежит, стада загоняет, щенков людских контролирует, чтобы не лезли, куда не надо.

– Это если мы большие! А если мы маленькие? Маленькие мы, что можем? – расстроилась Тенька. - Мы что, ничего не можем?

– Да почему это? – фыркнул Урс. – Маленькие тоже заботятся о людях. Есть даже хранители -невелички. У них даже есть особый редкий талант – они стерегут сны. А уж хитрить умеют и вовсе роскошно. Ты, хоть и не хранитель, да и щенок ещё, а уже Алёну утешать умеешь. И рядом можешь быть, душу греть!

– Оооо, это я такая нужная? – важно тявкнула Тенька, вызвав у Бэка приступ кашля. – Душегрейная собака, это очень важно!

Урс не смеялся, просто кивнул. Он знал, что даже маленькая собака, может поддержать человека, утянуть, увести от края отчаяния и тоски, прогнать холодную безнадёгу. – Да, ты нужная. И у тебя есть работа! А вот когда её нет… Тогда собака начинает скучать. Вот ты, Тенька, что от скуки натворила позавчера?

Тень, полная осознанием собственной важности, была грубо возвращена в реальность и грустно вздохнула. – Тапочку порвааалааа… – покаялась она.

– Именно… Вот и другие от скуки так же развлекаются. Кто что-то рвёт, кто мебель грызет, кто полы ломает и стены, – фыркнул Урс. – А кто-то просто лает без дела или как-то иначе дурью мается. Силы-то девать куда-то надо? Вот и пристраивают их куда придётся…

– Погоди, так это и люди так? – удивился Бэк. – То есть это от скуки и безделья?

– Ну, да… Ты же слышал, что Андрей говорит, что три года назад мама его ушла с работы и теперь дома хозяйством занимается. Каким таким хозяйством непонятно… – Урс недоуменно потряс головой.

– Так ей просто делать нечего? – осенило Бэка.

– Конечно… – просто ответил Урс и псы переглянулись.

Матильда и Марина едва дождались прихода Лёхи из магазина, и отпустили Андрюшку к другу.

– Вот зачем её муж это натворил? Работала она нормально, никого не трогала, более того, ей нравилось! А теперь ищет в голове пятый угол! Сын не грудной, за ним какой такой присмотр нужен? Дел по дому у неё не так чтобы безумно много, прямо скажем. Вот и швыряет бабу из веганства в кармы и обратно… – всплеснула руками Матильда.

– Хоть бы хобби какое было, если уж нет нужды работать! – покивала головой Марина.

– Хобби, хобби… Её теперь за хобот надо вытягивать из этих её хоббей! – вздохнул Урс, а Тенька, исчерпав все запасы хорошего поведения на много дней вперёд, заскакала вокруг:

– А что такое эти хубббии, а? Ну, скажи-скажи? Хубббии это кто? А они какие? А с ними поиграть можно?

Глава 7. Начало операции "соседка"

Когда человек устал на работе, меньше всего он хочет заставать в собственном доме какую-то крокозябру, обмотанную сари, и благоухающую как индийский базар!

– Мар-гр-мр-др-бр какая-то! И что прикажете делать? – уточнил Сергей, муж Ульяны у ароматизатора в виде елочки, мерно покачивающегося на зеркале. Ароматизатор скромно молчал, и Сергей продолжил: – Вот и я не знаю!

Ничего приятного дома не ожидалось. То есть совершенно! Андрюха, небось, опять голодный. Ульяна медитирует… Ужина нет и не предвидится! – Сергей долго сидел в машине, морально собирая себя для последнего марш-броска! – Наверное, правы мужики. Надо разводиться! Сколько ж можно! Только вот Андрюха… Улька его не отдаст! – он потёр лицо. К вечеру всегда вырастала щетина, щёки были колючие, и Ульяна когда-то смеялась и звала его дикообразом.

Он ехал в лифте, тяжело привалившись к стенке. Даже глаза закрыл. Устал не только и не столько от работы, но и от полной безнадёги! – Разведусь! Невозможно так жить! – решил он, когда двери лифта выпустили его на лестничной клетке. Шаркая ногами, как глубокий старик, он подошел к двери квартиры и с ненавистью покосился на неё. Только вынул ключи, как слева щёлкнул замок, открылась соседская дверь, и его окатило совершенно непостижимо прекрасным запахом еды!

– Ой, Сергей! Вы-то мне и нужны! Вы не могли бы на секундочку зайти к нам, пожалуйста! – соседка мягко улыбаясь, чуть посторонилась, приглашая его в квартиру. – Понимаете, мы прямо не знаем, что делать! Решаем с Лешей и Андреем задачку и уже запутались окончательно. Помогите нам, пожалуйста, а мы вас за это ужином угостим. А то мы совсем замучились!

К счастью, Сергей никогда не интересовался, чем раньше занималась милейшая Марина Сергеевна. Что соседка заканчивала, он тоже не знал, иначе бы в жизни не поверил, что она не может решить такую ерундовую задачу. Пока сын растолковывал, что это за задание такое заковыристое, перед Сергеем на столе возникла большая тарелка с превосходной отбивной, пюре и горкой салата.

– С такой задачей на голодный желудок сражаться лучше и не пытаться! – улыбались уже обе дамы.

Мальчишки смылись, а Сергей с наслаждением ужинал. – Вкусно-то как! – промычал он с набитым ртом.

– Ешьте, ешьте. И добавка есть, – Матильда вздохнула, глядя, как голодный сосед расправляется с едой и подумала: – Зачем же так над человеком измываться? Ну, сама не ешь, дело твоё, но что, ужин приготовить не судьба?