Волшебник по залету. Книга первая. Малахитовый портал

– И откуда ты такой взялся, что не знаешь общего языка? Может, на нашем, горском поймешь?

И он выдал несколько гортанных фраз, в которых сама Мира не поняла даже одного слова. Но некоторые она слышала и раньше; те, которыми Артан часто перемежал брань на общем. Парень, судя по всему, этого тоже не понял.

– Ну, ладно, – горец словно потерял интерес к незнакомцу, хотя это было совсем не так.

Он даже повернулся к нему спиной, а к ней, Мире, лицом. Кувалда опять была в руках. Хотя – глава была уверена в этом – он и сейчас отслеживал любое движение парня. Впрочем, как и она сама.

– Будем смотреть? – спросил он.

Спросил, в общем-то, впустую. Для того его сюда и опустили, чтобы он «посмотрел». Точнее, простучал стены в поисках тайных пустот в них. Но спросить был обязан.

– Смотри, – кивнула Мира, – ну… и я посмотрю.

Это она имела в виду парня, с подтекстом Артану – не отвлекайся, я присмотрю.

Одним ловким, а сейчас даже показательно залихватским движением тот отправил свое грозное оружие за спину, в крепление, и выхватил из сумы, что также висела за спиной, другой молоток. Точнее, молоточек, который едва выглядывал из его широченной ладони. И уже с этим орудием подступил к стене, пройдя мимо двух каких-то подозрительных куч. Мира любила наблюдать за мастером во время его работы. А Артан был действительно Мастером с большой буквы. И молоточек в его руке сейчас выписывал не просто стук. Это была песнь искателя, оборвавшаяся так резко, что вздрогнули вдруг и Мира, и парень, с которого она все же не сводила взгляда.

– Здесь, – погладил стену ладонью Артан, – здесь что-то есть. Наверное…

Молоточек опять зачастил – теперь едва слышно. А вслед его движению двигалась и вторая рука горца, «вооруженная» сейчас черным камнем, оставлявшим на таких вот светлых поверхностях жирный маслянистый след. Мира успела вздохнуть два десятка раз, как на стене оказался вычерчен периметр какой-то скрытой ниши.

– Скорее дверь, – словно прочел ее мысль Артан, – наверное, с каким-то механизмом. Будем ломать?

– Не сейчас, – ожидаемо ответила глава.

Да горец и сам знал, что начинать сейчас долбить стену не время. Сейчас самое время подкрепиться и отдохнуть. Долгий день, в котором была только одна передышка, после осмотра хитрого тайника, оказавшегося пустым, уже закончился, а в новый надо было вступать сильными, отдохнувшими. И это тоже было законом для искателей. Распределить силы правильно, на весь рейд, было не просто. Единственное, нужно было сейчас решить – оставлять ли наверху наблюдателя. Ведь случись чего, и они окажутся тут, внизу, в ловушке. Но теперь, когда Артан отыскал замаскированную дверь, пусть ведущую в неизвестность, может, в никуда, чаша весов склонилось в сторону решения, когда можно будет отдохнуть здесь всем скайдом, впятером.

– Вшестером, – поправила она себя, глянув на парня.

Тот кстати, смотрел как-то непонятно, словно сквозь нее. Будто разговаривал с кем-то невидимым. Даже губами едва шевелил. Но теперь почувствовал, наверное, ее взгляд, и поджал губы; совсем по-детски. Мира фыркнула, и крикнула – так, чтобы ее голос едва донесло до отверстия в куполе:

– Гром, слышишь меня?

– Слышу, – прошелестело в ответ чуть громче.

– Крутани-ка веревку.

Правая Рука сквайда понял; раскрутил витой канат так, что нижний конец его начал описывать окружность – все большим и большим диаметром.

– Достаточно!

Мира стояла у самого края пыльного пятна, над территорией которого она только что провела эксперимент – проткнула рукой незримую границу. И тут же отдернула ее, почувствовав, как последняя практически сразу начала неметь. Следующим движением, той же рукой, она поймала конец каната. И тотчас отбежала подальше. Хотя даже в шаге от пыльного пятна не чувствовала никакой опасности.

– Я и ту заразу не почувствовала, – укорила она себя, сделав паузу перед тем, как отдать следующую команду, – может, все таки наверх? Там не так опасно?

Впрочем, в развалинах было опасно везде. Перевесило, наверное, спокойствие незнакомца, с любопытством глазевшего на нее – так же, как совсем недавно на Артана. Всучив конец веревки в руку Артана, она кивнула в сторону очерченного черным камнем участка стены: «Натягивай!». А потом, через десяток ударов сердца, крикнула уже вслух:

– Алай, Малай – вы первые. Гром – на дыру плат набросишь, и следом за ними. Оглядись только там напоследок.

Ночью жизнь в развалинах замирала. Она и днем была не очень оживленной. Редко когда сталкивались два сквайда. Как правило, они резко расходились – каждый в правую для себя сторону. Дружба, приязнь или вражда оставались там, за пределами развалин. Хотя были случаи, когда искатели при таких вот встречах превращались в грабителей. Но такие сквайды долго не жили.

Алай, а вслед за ним и Малай скользнули вниз. Ловко и бесшумно, как всегда. И сразу разбежались к стенам, образовав треугольник, одним из углов которого был незнакомец. И стрелы, наложенные на луки, уже нацелили в него. Но без команды главы стрелять, конечно же, не станут. Правильные были парнишки. Правильно воспитанными. Вот как раз их отец и был одним из лесных разведчиков, осевших в городе. А парень сейчас вроде не испугался. Может, луки со стрелами, совсем крошечные, так подействовали? Или сами близнецы, смазливые настолько, что переодень их в платья, и от девок будет не отличить. Зря – и луки у них настоящие, боевые; и владеют они своим оружием на загляденье. Махни она рукой, и две стрелы одновременно окажутся… да хоть в глазах у парня. Но она махать не будет. Пока…

Гром опускался неторопливо, солидно. Незнакомец опять округлил глаза от изумления. И неудивительно! Крошечный, по сравнению со степняком – так называли иногда Грома – горец легко удерживал руками его массивное тело. Точнее, не тело, а канат – по-прежнему натянутый как струна. Лицо же самого Грома, наконец-то утвердившегося своими огромными сапогами на камне, было невозмутимым, как и всегда.

– Нет, не всегда, – в который раз поправила себя Мира, – когда они с Артаном распечатывают третий или четвертый кувшин вина, оно как раз заполнено эмоциями. Но это там, в городе, в трактире…

– Нашел, – констатировал Гром, – ткнув толстым пальцем в сторону контура на стене, – будем вскрывать с утра.

Это был не вопрос; просто констатация факта. Который глава могла и опровергнуть, велев приступить в работе прямо сейчас. Делать чего, конечно, не стала.

Незнакомцем Гром не заинтересовался. Внешне не заинтересовался, едва мазнув по нему взглядом. Но на самом деле оценил его; прежде всего бойцовые качества и возможную угрозу с его стороны. К удивлению Миры, степняк отнесся к парню достаточно серьезно; видимо, сама она в нем что-то не разглядела. Но это было не важно. В полном составе сквайд мог противостоять даже не слабому магу.

– Вот, – поняла она, наконец, – магу! Почему парень спокойно расхаживает там, куда я даже руку боюсь сунуть. Может, он действительно маг? Тогда почему не знает общего? Дикий, необученный? Интересно… кажется, я уже начинаю строить на него планы.

Неожиданно она рассмеялась. Негромко, но действительно неожиданно для всех. Просто поняла двусмысленность высказанной себе фразы. И продолжила про себя на отвлеченную тему, поняв, что ее смех разрядил обстановку в зале:

– Мальчик, конечно, приятный. Свеженький… на вид. Хотя, если маг, то может оказаться старше меня… в несколько раз. Но правил своих нарушать нельзя – в сквайде ни с кем и ни при каких обстоятельствах. Хотя… парень-то пока не в сквайде. Вот именно – пока…

– Ужин сегодня будет? – проворчал Артан.

Проворчал больше для проформы – за питание отвечал как раз он. Просто у него получалось вкуснее; даже в их походных условиях.

– Накрывай, – разрешила ему глава.

Сквайд в рейде вообще был немногословным; неприметность была одним из условий его существования. Так что она могла ограничиться кивком. Но почему-то захотелось заполнить пустой гулкий зал голосом, жизнью. Так что решила – если после ужина Артан с Громом надумают затеять негромкую перебранку, она осаживать их не станет. Не маленькие.

Вместо стола сегодня у них был еще один плат, обеденный. А вместо стульев – у каждого свое. У самой Миры это был мягкая, в развернутом состоянии размером как раз по ее росту и толщиной в ладонь, подстилка, найденная тоже в развалинах. Она скатывалась так, что легко уместилась бы в колчан одного из близнецов. В развернутом состоянии служила ложем, на котором можно было спать даже на снегу. Так определил горец, Артан. Сама Мира снега никогда в жизни не видела, и видеть не хотела. Теперь эта подстилка, сложенная вшестеро, позволяла ей сидеть вполне комфортно. Сидела она во главе импровизированного стола, с узкой его стороны. По правую сторону близнецы, на общем покрывале; с виду тоже мягком и удобном. У Артана с Громом, что сидели слева, тонкие циновки были у каждого своя, но одинаковые. Как знала глава, где-то их раздобыл степняк, и подарил одну другу. Хотя последнему, как была уверена Мира, было все равно, на чем сидеть – лишь бы еды было побольше и повкуснее.

Вот с этим были проблемы. Много в рейд просто не унесешь, а дичи в развалинах не водилось. Летали какие-то птицы – черные, угловатые и молчаливые. Схожие с воронами, но более крупные и какие-то угловатые; не каркали. И на людей не нападали, хотя часто сопровождали движение сквайдов. Но такую добычу Мира ни за что не решилась бы попробовать; даже приготовленную Артаном.

Так что на ужин у них были полоски вяленого мяса, разложенные на плоских небольших блюдах и лепешки каменного состояния – каждому по одной. Всего шесть, потому что парню Мира кивнула на место против себя. Обычно оно было свободным. Тот отказываться не стал; присел прямо на голые камни. Поначалу попытался повторить позу степняка, с поджатыми ногами. Не получилось, и он, улыбнувшись, просто сел боком, вытянув ноги в сторону. Проблема была в одном – пили искатели каждый из своей фляжки, которые экономно пополнялись из бурдюка, что таскал на своей спине Гром. Кислое вино, сильно разбавленное водой. В бурдюк еще что-то подсыпал Дауд; за отдельную плату, конечно. Дорого, зато напиток не портился, не скисал, и утолял жажду в несколько раз эффективней, чем просто вода, или то же вино – по отдельности или вместе. Иначе такие бурдюки пришлось бы таскать всем; и все равно на стандартные три декады рейда не хватило бы. А пить что-то в развалинах себе дороже.

У незнакомца фляги не было. Да у него вообще ничего с собой не было, кроме одежды и оружия на поясе. Интересного такого оружия – вон как заинтересованно посматривает Артан на поясную сумку незнакомца. Интересно, как он будет выходить из положения; попросит ли попить? Интересно было не только ей. Разве что Артан не удержался, и с громким хрустом отгрыз кусок лепешки. А Гром в первую очередь так же шумно отхлебнул из фляжки. Ну, и парень тоже протянул руку к тарелке, что поставил перед ним Артан. Поднял длинную и тонкую полоску вяленого мяса; разглядывал ее долго. Но все же решился, сунул ее в рот и попытался откусить кусок. Куда там – тут надо было иметь опыт. А его у парня явно не было. Вытащил, посмотрел на него с удивлением и какой-то обидой. А потом…

Мира даже не заметила, откуда у него взялся нож. Судя по тому, как легко он покромсал полоску на куски, ножик был острым. А вот владел им парень как-то неуверенно. Но это не помешало ему спрятать оружие так же ловко. Посмотрев на соседей по столу, едва заметно усмехнулся и отправил в рот один кусок. Мира даже представила сейчас вкус мяса в своем рту – в меру соленого и перченного. Как говорил Артан: «К пиву – самое то!». И она сейчас не удивилась бы, если бы незнакомец повторил эту фразу. Но, судя по всему, ни одного слова на общем он действительно не знал. Вот он прикрыл глаза, протянул вперед руку, и…

Лишь большим усилием воли Мира заставила себя остаться на месте. А вот остальные – четверка из сквайда – вскочили на ноги в изумлении. Еще и за оружие схватились, каждый за свое. А парень медленно открыл глаза, уставился непонимающим взглядом на кувшин, появившийся на плате перед ним, и пожал плечами. Он обвел взглядом всех, чуть дольше остановившись на Артане – больно уж тот шумно дышал, втягивая своим широким носом, поросшим редкими темными волосами запах, что так аппетитно исторгал из себя кувшин. Мира пиво не очень уважала, но вот этот ядреный запах из кувшина, который, казалось, заполнил все пространство зала, едва не заставил ее захлебнуться слюнями.

Парень, тем временем, пришел в себя, и еще к какому-то выводу; потому что опять опустил веки, теперь уже не прижимая их плотно – явно подсматривал. И увидел, наверное, как и все остальные, как вокруг кувшина – большого, примерно на половину их походного бурдюка, материализовались кружки. Ну, или бокалы – к пиву, по мнению Миры – они никакого отношения не имели; скорее, были предназначены для вина. Хотя прежде глава посудин таких форм никогда не видела. Как и кувшина, кстати.

Артан, усаживаясь, засопел еще шумнее. Его явно терзало нетерпение, и желание ухватиться за ручку кувшина; возглавить, так сказать, процесс. Но тому мешали три вещи – разрешение главы, которая вполне могла запретить пьянку, пусть такую слабенькую, в рейде. Во-вторых, пить чужой напиток и из чужих рук было просто опасно. Ну, и в-третьих, и это было, пожалуй, главным, и никогда не нарушаемым – первый бокал должен был наливать угощающий. Или трактирщик. Вот потом – да, как дело повернется. А пока…

Парень, не ожидая, разрешения Миры, аккуратно разлил чуть шипящий пеной напиток по бокалам. Не так уверенно, конечно, как это сделал бы Артан, но ни капли не пролил. И первым отпил из своего бокала, предварительно понюхав его содержимое. Для Миры это не было показателем. Как и тот вывод, что сильному магу – а незнакомец, показывающий такие чудеса, не мог им не быть – совсем незачем их травить. Он мог отправить в небытие всех пятерых одним щелчком пальцев. Но все же…

Она взяла бокал и тоже отпила. Точнее, задержала глоток во рту. Организм завопил: «Глотай, и еще, и еще!». Но глава слушала не его, а другую часть ощущений, которые были направлены к пальцу с лечебным амулетом. Перстень не мог распознавать яды. Но – как только один из них попадал в женский организм, он начинал бороться. Не важно, с каким результатом; главное, что Мира этот процесс ощущала. Сейчас ничего подобного не было, и она, кивнув (это уже для всех) приложилась губами к краю бокала за вторым глотком, третьим – и так далее, пока не показалось дно бокала.

Закрыла глаза, наслаждаясь вкусом пусть не совсем любимого, но необычного, и явно очень дорогого сорта. И так, не глядя, знала, что сейчас творится за «столом». Близнецы, образцы этикета, отпивают пиво мелкими глотками, улыбаясь и выражая своими красивыми личиками благодарность, восторг, ну, и много еще чего – но в меру, равными пропорциями. Широкое костистое лицо Грома, как обычно, не выражает ничего. И пьет он редкими, но долгими глотками. А вот Артан свою первую порцию уже выхлебал; шумно, чуть ли не давясь, и теперь тянет свои загребущие руки к ручке кувшина.

В последнем она ошиблась. Глаз сквайда, оправдывая свое название, сейчас внимательно рассматривал бокал, который почти утонул в его широченных ладонях. Потом обнюхал его, и даже попробовал укусить. А потом вынес вердикт – окончательный, не предполагавший сомнений:

– Золото! Очень качественное. Старое, теперь такого не делают. Если и кувшин такой же…

Он все же ухватился за ручку, которая в его лапище не казалась такой уж массивной, и повторил процедуру осмотра, которая длилась много дольше – чеканных, или литых узоров на нем было гораздо больше, чем на бокале. Потом кивнул, подтверждая последнее свое предположение, и все же разлил пиво по бокалам, которые к этому моменту все были пусты.

Мира правильно поняла вот эти: «Если и кувшин такой же…». Если этот набор унести с собой в качестве добычи, то хватило бы и на долг, и пожить пару месяцев в городе, ни в чем не отказывая, и на пару новых амулетов уровнем повыше… И отложить на потом – у того же Мирта, или в хранилище у родичей Артана.

– А потом снова в рейд…

Легким усилием воли она отбросила несбыточные мечты. Мечты, в которых этот парень, оказавшийся сильным магом, подарит сквайду этот золотой набор.

– Ну, хотя бы за то, что мы открыли для него путь к свободе…

И сама же расхохоталась, в душе. А парень, которого она называла так по привычке – он мог быть старше ее не в несколько, а в десятки раз – продолжил их удивлять. Благо, что не в ущерб здоровью; скорее, напротив. Поднеся левой рукой к носу еще один кусок вяленого мяса (в правой был полный бокал) он с видимым сомнением покачал головой, и опять закрыл глаза. Замерли все, даже Артан, с кружкой у рта. Остановил движение даже его кадык, поросший таким же редким и грубым волосом, как и нос, и все лицо. Да и все тело тоже. Артан не очень любил обнажаться перед чужими. Перед Мирой он, конечно же, разделся бы, и с великой охотой, только вот глава к этому повода ни разу не дала. Но иногда приходилась врачевать; перевязывать, вытаскивать из ран посторонние предметы. Так что внешние особенности организмов членов сквайда его главе были знакомы.

Пауза, в которой все уставились на палец мага, устремленный в свободную середину «стола», затянулась. Так сильно, что Мира решила – «меню» перед глазами его столь обширно, что парень никак не может выбрать блюдо. И именно в это мгновение он, наверное, выбрал.

Теперь на плате стояло блюдо. Большое, размером с малое тележное колесо. Ложки теперь парень предоставил сразу, без паузы. Заполнено блюдо было горой чего-то пока непонятного, но очень вкусного – судя по запаху, которое источал этот, словно только с очага, шедевр. Впрочем, приглядевшись, Мира определила, что по отдельности продукты, что пошли на это блюда, ей вполне знакомы. Рис, мясо, морковь… Но вот так соединить их, чтобы каждая рисинка была заполнена ароматным маслом, и светилась изнутри, словно маленькое солнце… а мясо, обжаренное так, что снаружи была тонкая, хрустящее корочка, а внутри вместе с волокнами, что буквально таяли во рту с собственным соком, сохранившимся, и превратившимся в какой-то нектар…

Мира наконец-то отвалилась от стола, и замерла с легкой улыбкой на лице, наблюдая, как сквайд, а вместе с ним и незнакомец, ставший уже почти своим, никак не оторвутся от блюда, содержимое которого едва уполовинилось. Почему-то пришла уверенность, что этот рейд станет самым удачным в ее карьере искателя.

Глава 3. Олег Громов и Маша, Малый Помощник цивилизации Самах

Женщина, которую Олег так ловко подхватил на руки, явно была чем-то недовольна. Скорее всего, им, Громовым. Недаром же она попыталась ухватиться ладошками за рукояти двух сабель, которые были как-то хитро закреплены на спине. Косвенно это подтвердила Помощница, которая с появлением нового лица, и в процессе трансформации основного «тела», своего виртуального образа не поменяла. Даже подошла поближе, уставившись заинтересованно на спасенную.

– Незачем было спасать, – буркнула она на последнюю мысль Олега, – не разбилась бы. Разве что вон там, на месте разрушенного портала ее пси-матрица пострадала бы. Если у нее она, конечно, есть. Надо проверить; взять кровь на анализ.

– Это подождет, – отмахнулся Олег; тоже мысленно, – что там насчет спасения… точнее, насчет того, что зря я старался?

– Это просто, – начала объяснять Помощница; в то время, как парень аккуратно ставил незнакомку на ноги, – у нее сразу несколько действующих артефактов. Слабенькие, изготовленные каким-то криворуким артефактором. На груди (указка «учительницы» подросла и коснулась острием медальона на внушительной, аппетитной такой груди незнакомки) артефакт, отвечающий за левитацию. Если по-простому – уменьшает силу притяжения примерно… раз в пять. Летать она, конечно, не может, а вот спрыгнуть с любой высоты без боязни разбиться запросто.

– Это я лопухнулся, – признал Олег, – ну, хоть порыв мой она должна оценить?

Маша на это заявление лишь хитро усмехнулась, показав тем самым, что парень не потерял способности к самоиронии.

– На пальцах еще четыре артефакта. Нет, три, – поправилась она, – два защитных, от физического и пси-воздействия, и лечебный. Все три еще слабее, чем первый. По шкале Самах не тянут даже на первый уровень.

– А последний, четвертый?

– Последний кто-то криворукий не доделал. Пытался сделать боевой, но не получилось. Так что этот перстень опасен прежде всего для своей владелицы. Стоит только подать в этот камень-накопитель, – указка коснулась огромного камня красного цвета в перстне на указательном пальце правой ладони незнакомки, – избыток пси-энергии, и она останется без руки, а может, и вообще всего тела. Ну, и рядом стоящие пострадают.

– Прям граната какая-то, – опасливо констатировал Олег, невольно отступая на шаг, – а она сама не взорвется? Ну, или эта вот так же случайно подаст тот самый избыток… ну, или не случайно.

– Сама не взорвется, – чуть улыбнулась на его опасливость Маша, – а есть ли у нее необходимое количество пси-энергии? Говорю же – надо проверить.

Незнакомка, тем временем, что-то говорила; что-то непонятное, на что Маша покачала отрицающее головой (значит, не поняла ни слова), а Олег повторил ее жест, при этом достаточно глупо (как он сам подумал) улыбаясь. Тогда женщина крикнула что-то кверху; очевидно, к своим соратникам. А вслед за криком выросла и указка, позволившая хоть как-то определить, кто это там заглядывает в провал.

– Двое, – уточнила Помощница, – и еще не меньше двоих не вижу.

– Как определила, если не видишь?

– Это команда, – последовал ответ, – и достаточно опытная, судя по первому ее представителю. А принципы работы в команде во всех цивилизациях и мирах должны быть примерно одинаковыми. По крайней мере, так забито в моей программе.

– Мирах…, – протянул Громов, – впрочем, об этом тоже потом, Что нам сейчас делать?

– Ждать. Наблюдать. Собирать информацию. Делать выводы.

– Ждать – это я. Ну, и наблюдать тоже, – распорядился Олег, улыбнувшись, – все остальное за тобой.

– Принято, – кивнула Маша – словно не должна была делать все это по определению.

– По программе, которая забита в нее, – вспомнил последние слова Маши Олег.

– Вот именно…

Между тем один из тех, кто заглядывали в провал, начал спускаться вниз, подвешенный на каком-то канате. Снизу он выглядел каким-то коротким и широким; почти квадратным. Но по мере того, как опускался (вернее, его опускали) вниз, впечатление это не менялось. Дело было не в искажении перспективы; человек этот действительно был таким непропорционально широким

Но разглядеть его в подробностях сразу не получилось – незнакомец вдруг отпустил кончик каната, с которого свисал подобно тяжелой гире, и рухнул в портальную пыль. Не высоко, и, наверное, совсем не опасно – если не помнить о том, как обмякла в руках Олега на этом месте незнакомка. Она, кстати, тут же ринулась на помощь своему товарищу; или кем он там ей приходился. И тоже предсказуемо вляпалась. В пыль, которая, как был уже уверен Олег, обладала мощными свойствами, которые Маша обзывала не совсем понятным термином «Пси». Как он оказался рядом с границей круга, не понял и сам. Продолжил осознанно руководить своими действиями лишь в тот момент, когда его рука, уцепившаяся в куртку незнакомки, выдергивала последнюю за пределы опасной зоны. А потом, решившись, ступил на пыль, опять собравшуюся правильным кругом, уже по собственной инициативе.

Незнакомец, лежавший в пыли лицом вниз, оказался невероятно тяжелым, несмотря на совсем невеликие габариты.

– Широкий, конечно, – удивился Олег, – но в высоту мне разве что по пупок будет. А весом как бы не в два центнера…

– Модифицированный организм, – подсказала Маша, не решившаяся даже в виртуальном образе последовать за ним, – по внешним данным, дарф. Точнее могу сказать после анализа крови. А сейчас поспеши, Олег Сергеевич. Моя зарядка уменьшается непозволительно высокими темпами. Примерно в три раза быстрее, чем происходит автоподзарядка от Носителя.

– Да я бы и рад побыстрее, – пропыхтел Олег, переваливая коротышку на спину – что бы не задохнулся, – только не получается. Придется так кантовать.

Он ухватился за толстые ноги, обутые в короткие сапоги из кожи неизвестного животного, и потащил его за пределы круга; на удивление легко. Пыль работала словно сухая смазка, так что волочь незнакомца было как бы не легче, чем по накатанному снегу. До тех пор, пока коротышка не съехал задницей, облаченной в кожаные же штаны, на каменный пол. Вот тут пришлось бы совсем туго, хотя Маша успела предупредить, что резкий расход энергии прекратился. Олег на это известие лишь мысленно отмахнулся. Потому что к нему боком прижалась женщина, полыхнувшая энергией даже сквозь собственный наряд и две защитные оболочки Громова так мощно, что он пришел в себя только тогда, когда тело квадратного коротышки полностью оказалось за пределами опасного круга.