Ничего не проси у Бога

– Обиделся, что завела разговор о детях.

– А он их так и не хочет?

– Нет.

Варьке стыдно было признаться, что муж не может иметь детей.

– Не переживай. Кто-то сразу хочет, кто-то не сразу. И твой созреет когда-нибудь. Мой ведь тоже не сразу детей хотел. Вначале твердил, что давай поживем для себя, а детей завести всегда успеем. А я практически сразу забеременела, и что? На аборт идти? Да ни за что! Я-то ребенка хотела. Я ему и не говорила об этом. А когда живот увидел, тоже орал, что рано нам иметь детей. А сейчас сына любит больше, чем меня.

Варьке очень хотелось у нее спросить, а как же можно одновременно любить, пить и бить? Ведь любимым неприятно, наверное, видеть папу и мужа вечно пьяным? Но она промолчала. Семьи разные, и лучше со своим уставом туда не лезть.

– Твой Олег красивый парень, держи его крепче. А то смотри, уведут! Ну, пока. До понедельника.

Напарница помахала рукой и пошла в сторону магазина.

– Пока, – тихо ответила Варька.

Она решила сегодня проведать мать с сестрой. Олег не любил, когда она к ним ходила. А раз сегодня он не пришел, то смело можно было сходить к своим в гости.

Варька тихонько вошла в дом, разулась, прошла в комнату. В доме ничего не изменилось, все так же пахло лекарством, и еще прибавился затхлый запах. Видимо, давно не проветривалось помещение. Она подошла к форточке и открыла ее. В доме как будто никого не было. Варька тихонько крикнула:

– Эй, есть кто дома?

В соседней комнате застонала мать. С хрипотцой ответила:

– Кто там пришел?

– Мам, это я, Варя!

– Чего орешь-то? – пробурчала мать.

Варька прошла в комнату к матери.

– А Любка где? Почему ты одна?

– Любка опять нашла себе очередного хахаля и шляется с ним где-нибудь. А меня подыхать бросила тут одну.

– С чего ты взяла, что они шляются? Может, они на работе?

– Не работают они оба! – заорала мать.

– На что же тогда они живут? – удивилась Варька.

– На мою пенсию, естественно.

– А зачем ты им ее даешь?

– Они будто у меня спрашивают.

– Не отбирают же они у тебя ее?

– Не отбирают. Но я ведь сама в магазин и в аптеку ходить не могу. Посылаю Любку. А эта идиотка тратит мои деньги на то, что ей вздумается.

– Мам, так ты бы не лежала, а сама ходила. Не древняя же ты старуха.

– Не могу я ходить!

– У тебя что, ноги отказали?

– Не твое дело! Болею я.

– Может, тогда тебе скорую вызвать? Увезут, подлечат.

– Еще чего удумала? Не поеду я в больницу!

– Ты же сама себя в гроб загоняешь раньше времени. Ведь говорят же, не поминай петлю, а то черт сам тебя туда затащит. А вечно только о болезнях и смерти твердишь. Зачем?

– Ух ты, как она заговорила. Ты меня еще учить будешь? Я тебя не звала! Не приходила столько времени и еще не приходила бы. Кто тебя тут ждал? У меня есть Верка, есть Любка, а ты пошла вон отсюда! Этому дураку рога наставила, а он и рад-радешенек. Он меня простил, видишь ли. А мне нужно было его прощение-то? Да плевала я на него! Не любила тебя никогда! А он любил неродную больше, чем своих родных. Ну не идиот он после этого? Ненавижу! Она жалеть меня пришла. Не нужна мне твоя жалость! Не приходи сюда больше.

Варька повернулась и пошла к двери. Мать еще что-то кричала ей вслед. Но она ее больше не слышала. Горло больно сдавило обручем, как будто кто-то душил ее. Задыхаясь, она выбежала на улицу, хватая жадно воздух. Еле сдерживая рыдания, побрела прочь от этого чужого ей дома. Быстрым шагом прошла улицы. Слезы больно сдавливали горло, но она терпела. Выйдя из поселка, она бегом побежала в березовую рощу. И только там, среди берез, дала волю слезам.

Если отцу она чужая, то матери-то она родная. Как можно не любить своего ребенка? Варьке о таком счастье и чуде приходилось только мечтать. А тут такая ненависть от родного человека. За что? Она же не просила ее рожать. Варька любила мать и никогда ничего плохого ей не делала. Видимо, родившая это не значит, что любящая. И дети бывают лишними. А может, женщины не матерями?

Варька так долго была в роще, что не заметила, как начало темнеть. Стояла полнейшая тишина. Березки перестали шелестеть листвой, пташки притихли в своих гнездышках, прислушиваясь к Варькиному рыданию. Она замолчала и прислушалась. Тишина, и почти стемнело. Была уверена, они ее понимают, но день закончен, и пора уходить. Прошептала:

– Спасибо вам.

И побежала прочь из леса. Она была всего лишь обыкновенной девушкой со своими горестями и страхами.

Когда Варька дошла до дома, совсем стемнело. Олег опять пришел пьяным и уже спал. От него сильно несло перегаром, поэтому Варька решила постелить себе на полу. Утром, пока Олег умывался, а Галина Алексеевна готовила завтрак, Варька быстренько оделась и убежала на работу. Вечером Олег стоял на том же месте. Напарница спросила, кивая на Олега:

– Помирились?

– Да. У нас все хорошо, – соврала Варька.

– Олег, привет! Как жизнь? – крикнула ему Наташа.

– Привет, – ответил парень. – Жизнь? Лучше всех! Бьет, да все по голове, – уже тише ответил он.

Она помахала им рукой и пошла в свою сторону.

Варька подошла к мужу. Он тут же ее спросил:

– Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– А ты?

– А что я?

– Ты вчера опять пришел пьяный.

– А ты вообще неизвестно во сколько пришла.

– Но я пришла не пьяная.

– Вопрос, как было бы лучше?

– Я тебя не понимаю, что ты имеешь в виду? Может, мне тоже начать пить? Хорошо. Давай будем пить вместе. Зачем шляться и напиваться неизвестно где и с кем? Я согласна.

– Ладно, поговорим дома.

Ужинали молча. Все были в ожидании, кто начнет первым. Начал Олег:

– Так ты все-таки расскажешь, где была столько времени?

– Ты ведь спал.

– Варя, я слышала, во сколько ты пришла, – ответила Галина Алексеевна. – Извини, я сыну сказала об этом.

И Варька рассказала о визите к матери.

– Я же тебя предупреждал, чтобы ты к ним не ходила. Зачем пошла-то?

– Мать давно не видела и сестру. Решила проведать.

– Проведала?

– Не надо, Олег, – остановила его мать. – Варька-то в чем виновата? А ты, Варя, выбрось это из головы. Конечно, легче сказать, чем сделать. Но ты постарайся об этом не думать. Ты сама уже взрослая женщина, и мать по большому счету тебе не нужна. Любит, не любит – это на ее совести. Матери тоже бывают разные. Кто-то квочка, кто-то кукушка, но все они матери. И дети тоже разные. Одних любят до безумия, а ответной любви ноль. Дети вырастают эгоистами. А бывает, матери-кукушки детей бросают, а те их разыскивают и все прощают им и любят. Вот и пойми, как правильно?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.