Баньши Ветра

Перед завтраком Фиама заглянула к Куратору и спросила, что он говорил преподавателям, когда её отпрашивал, дабы ненароком не опровергнуть официальную версию. Куратор, не мудрствуя долго, наврал всем о том, как его подопечная страдала снохождением и упала с лестницы во время одной из своих прогулок.

Фиама впала в ступор, но вскоре осознала, что эта версия самая безобидная из всех. Куратор ведь мог придумать что-то похуже, как полукровка пошла молиться Сатане или подглядывала за мальчиком. Но дочь ашуры не хотела слышать в свой адрес шутки на тему ночных загулов. Какой позор. Но, как ни странно, преподаватели поверили в ложь Куратора.

Фиама не смогла промолчать и задала мучающий её вопрос:

– Что теперь делать? Неужели, Сиэль с компанией так и останутся безнаказанными? Они же не успокоятся, пока не избавятся от меня!

Куратор нахмурился. Он и сам не знал, что делать, и тем более не мог ничего посоветовать своей подопечной.

– Успокойся. К сожалению, здесь ничего не поделаешь, – маг развёл руками, оторвавшись от книги, которую изучал. – Сиэль – сын Декана, а значит, практически не прикосновенен. Обвинять его бессмысленно. Даже если ты найдёшь неопровержимые доказательства вины Сиэля, последнее слово останется за его отцом. И лишь одно его слово и вся вина может лечь на тебя. Сама подумай, кому поверят наставники и адепты, Декану или маленькой полукровке? Думаю, ответ очевиден. И всё же Декан тебя не исключил.

– Зато обрил, – тихо вставила Фиама и поникла. Как бы правдиво не звучала речь Куратора, она совершенно не вдохновляла. Наставник тяжело вздохнул и окинул взглядом подопечную. Она забинтовала себе руки, грудь, половину лица и головы, а волосы заплела в косу и убрала наверх. Полукровка под бинтами спрятала не только синяк и покрасневший глаз, но и острые уши.

– Не расстраивайся, волосы отрастут, – попытался поддержать подопечную Куратор, только улыбка его получилась натянутой.

– Не в волосах дело, – Фиама хотела рассказать наставнику, что посулил ей Сиэль в ту злополучную ночь, не передумала. Куратор сделал для полукровки достаточно, глупо жаловаться ему. Свои проблемы она должна решить сама. И всё же Фиама не знала, что делать с Сиэлем, ведь он ей сказал, что не остановится и продолжит «воспитывать», если она не станет его преданной слугой. Неужели стать слугой? Ни за что! Но тогда он начнёт мстить. Ну почему я так бессильна? Фиама сжала кулаки так сильно, что ткань на костяшках натянулась и чуть слышно скрипнула, а ногти впились в бинты. Руки заболели, раны на предплечьях заняли, тогда полукровка ослабила хватку.

– Если хочешь мстить, – догадался Куратор о чём думала его подопечная, – учись ждать. Как твой наставник я должен бы сказать, что месть – это плохое занятие, она разрушает жизнь, и не даёт ничего кроме боли взамен, но не мне говорить это. В конце концов, я не могу советовать тебе то, к чему сам не прислушиваюсь. Потому я дам тебе другой совет. – Маг наклонился ближе к подопечной, как будто его могли подслушать, и тихо, будто раскрывал страшную тайну, заговорил, голос его звучал холодно, но рассудительно. – Сделай то, чего никто не ожидает – стань лучшим адептом Академии! Потенциал у тебя есть и пока ты справляешься неплохо. Успешных адептов не исключают из-за пустяков. – Куратор сделал жест в воздухе и растянулся в довольной ухмылке, сказав: – И я смогу гордиться подопечной.

– Сиэль будет мстить. – Фиаме идея Куратора понравилась, но сын Декана ясно дал понять, если полукровка не станет его прислугой, он будет закапывать её снова и снова. – Можно мне запор на дверь? Хотя бы щеколду?

Куратор отрицательно покачал головой.

– Декан не одобрит, а хозяйственная служба не поставит запор без его согласия. Придумай что-то ещё. Ты занимаешься физподготовкой и самообороной. Будь начеку, – развёл руками маг. – Сиэля ты своими успехами точно взбесишь. Ведь будучи сыном Декана на нём лежит ответственность – быть лучшим, быть примером, на тебе ответственности нет.

Фиама задумалась. Как бы сложно не звучало предложение Куратора, оно оставалось единственно возможным. Особенно сильно запали в голову полукровки последние слова мага «на тебе ответственности нет».

От меня действительно не ждут ничего, а требуют лишь чтобы показать, что я не справлюсь. Когда я справляюсь, скрепят зубами, но и всё. Но как мне это использовать? Я не умею хитрить и придумывать сложные планы. Остаётся только зубрить. Фиама знала свои возможности и понимала, что умом, особенно по части хитрости и интриг, не блистала. Простая деревенская девочка, привыкшая прятаться за спиной матери и сестёр, Фиама была лёгкой мишенью.

И всё же, на Сиэле лежит ответственность перед отцом и всей Академией. Он не может запачкать рук, не может низко пасть, не может выглядеть плохо или слабым в глазах преподавателей. А я могу выглядеть как угодно, но… Фиама вновь застопорилась. Но что, она придумать не в состоянии. На мне только одна ответственность – не вылететь из Академии. И если я добьюсь успехов в прикладной магии, я тем самым останусь в двойном выигрыше. Но как отвадить от меня Сиэля. Если произошедшие прошлой ночью события повторятся, Фиаме должна суметь защитить себя, а для этого нужны сила и знания, много знаний.

– Я постараюсь, – тихо молвила полукровка и вышла из кабинета Куратора. Что ещё она могла сказать? Фиама не могла обещать ему чего-то, она не уверена в своих силах. Всё что остаётся это пробовать и стараться.

Сказать проще, чем сделать. Сейчас Фиама не выделялась среди адептов, несколько ребят, включая Сиэля, схватывали всё на лету и опережали полукровку. К тому же все они состояли в командах и изучали только одно направление магии Воздуха. Фиама была одна, и на выполнение каждого задания тратила уйму времени, кроме того её заваливали дополнительными заданиями и вопросами, с которыми дочь ашуры едва справлялась. Ей приходилось перерабатывать большие объёмы информации, читать множество книг быстро и учиться вычленять из них лишь самое необходимое.

Каждый раз читая энциклопедию или мануал, Фиама делала краткие пометки на пергаменте, из-за чего быстро их расходовала и чернила в придачу. Но конспекты не раз выручали полукровку, а чтение разнообразной литературы повышало эрудицию. Дочь ашуры никак не могла приучить себя изучать книги по диагонали, она привыкла медленно и вдумчиво разбирать слова и проклинала в себе это качество. Когда Фиама пыталась быстро проглядеть текст, мысли её путались и в итоге она не понимала ничего.

Не раз полукровка благодарила свою сестру Макри, которая подсунула интересную приключенческую историю и таким образом взрастила в Фиаме любовь к книгам. Читать дочери ашуры любили, а в Академии Фиама любила посещать библиотеку – царство тишины, покоя и одиночества, не считая Эстариола. С ним полукровке нравилось поболтать «ни о чём», посмеяться и обменяться «любезностями», а также набраться от него непонятных ругательных слов и учиться смелости при общении с мужчинами.

Дочь ашуры вытянула перо ястреба и должна изучить всё, практиковать углублённую магию всех направлений, быть заменой любому члену команды в будущем. Но она постарается сделать так, что заменить её будет просто некому. Фиама отправилась подкрепиться перед лекцией. Отныне дочь ашуры должна стараться вдвое больше!

Как же хорошо, что у меня не пробудилась индивидуальная способность и этот час я могу потратить на библиотеку.

В столовой наполовину перебинтованную полукровку провожали недоумённые, напуганные взгляды адептов. Лишь одна пара глаз смотрела с ярой ненавистью и желанием подчинить маленькую дрянь. Фиама чувствовала на себе этот единственный взгляд, эти синие глаза, налившиеся кровью. Смотря перед собой, дочь ашуры точно знала, где сидит её главный враг. Она не подала виду, взяла поднос, набрала еды и поела.

Фиаме было страшно. Страшно, что этот человек попытается вновь закопать её, или придумает что-то гораздо хуже. Но дочь ашуры подавляла в себе страх, заменяя его ненавистью. Никто не смел так обращаться с Фиамой. Она сама отомстит Сиэлю. Придумает способ!

Занятия по пентаграммам с каждым разом становились всё скучнее. Фиама опережала программу, узнавая из книг гораздо больше, чем давала преподаватель, но посещать занятия всё равно приходилось.

Стоило Фиаме войти в аудиторию, как адепты зашептались «Баньши», глядя на перебинтованную полукровку испуганными глазами. Дочь ашуры бросила на людей единственный взгляд: все её обидчики в одном месте. Взять бы и взорвать эту комнату, или ещё лучше запереть на оборот, чтобы адепты и наставница умерли от голода и жажды. Фиама слегка улыбнулась своим мыслям и прошла к дальним местам.

Преподаватель настолько опешила от вида перебинтованной полукровки, что даже не стала спрашивать с адептов выполненные задания. Она сразу перешла к объяснению нового материала. На лекции изучали соединение разных источников силы путём построения линий в правильном порядке с обоснованно направленными лучами.

Фиама намедни читала о них и знала, что чертить пентаграммы нужно с замыкающей силу окружности, иначе в процессе начертания лучей, сила могла выйти из-под контроля. Затем рисовались лучи, чаще всего из левого нижнего угла, они соединялись, после чего следовало расположить элементы, соблюдая строгий порядок, который никогда не менялся, менялись только источники силы.

Полукровка ещё раз взглянула на доску. Она всё это уже знала. Взяв книгу, она принялась разбирать гектограммы с использованием различных предметов-проводников. Прочитав несколько книг, Фиама утвердилась во мнение, что самые простые пентаграммы – самые сильные, но того злосчастного треугольника, нарисованного на первом занятии, ей не попадалось. Отсутствовали любые упоминаний о тетрограммах открытого типа. Дочь ашуры не преследовала навязчивую идею найти треугольник, но всё же искала, и лишь раз видела упоминания открытых пентаклей и запрете их применения. Фиама не теряла надежды, что узнает больше из других книг. Как же много она хотела прочитать, а свободного времени так мало.

Дочь ашуры отвлеклась от чтения и задумалась, перенося очередной пентакль из книги на пергамент. В своей комнате она мечтала о мести Сиэлю и его компании, но в аудитории, находясь рядом с людьми, которые похоронили её живьём, Фиама боялась. Страх её был таким сильным и странным, она словно боялась саму себя, той, кем она стала, проведя ночь в ящике под землёй. Полукровка тряхнула головой, снимая с себя наваждение. Преподаватель застыла у доски с углём в руках и уставилась на дочь ашуры. Двое адептов проследили за взглядом наставницы и посмотрели на полукровку. Фиама опешила.

Неужели теперь все будут замирать, стоит полукровке сделать резкое движение. Почему она всех так пугала? Неужели слух Куратора не прижился, а сиэльская компания придумала иную легенду? Фиама опустила голову и вернулась к чтению.

– П-посмотрите на доску, – запинаясь продолжила преподаватель. – Здесь и здесь линии пересекаются, точка пересечения линий называется опорной, а точки пересечения фигуры с внешней окружностью называются вершинами. В каждой вершине пересечения…

Фиама вновь почувствовала на себе полный затаённой злобы пристальный взгляд. Она не подняла головы. Дочь ашуры боялась встречаться глазами с Сиэлем, как и оставаться с ним наедине.

Дочь ашуры пропустила момент, когда занятие закончилось, и застряла в аудитории, собирая конспекты, книги и ручки. Задумавшись о своём, Фиама направилась к лестнице, когда на плечо ей легла рука. Полукровка застыла, как вкопанная, и уставилась выпученными глазами перед собой.

– Ты поторопилась, – раздался приторный голос. – Зачем? Я же сказал, мы тебя достанем ближе к обеду. И вот посмотри на себя, вся истерзана, наша несчастная маленькая полукровка.

– Убери руки свои! – рявкнула Фиама и ударила юношу по руке, сбрасывая её со своего плеча. – И не трогай меня, – прошипела дочь ашуры.

Сиэль уставился на неё, на секунду он обомлел и потерял самообладание.

– Ты пожалеешь о том, что не дождалась нас в земле, – ядовито посулил сын Декана. – Ты же помнишь, Что мы пообещали тебе?

– А ты помнишь, что Я пообещала тебе? – в ответ напомнила Фиама. Ей словно овладела чья-то злая воля, гнев взял верх над скромностью. Сиэль не ожидал такой реакции от забитой девки, но и Фиама не знала, что может быть настолько смелой. Где-то внутри самой себя она наблюдала, как кто-то даёт отпор сыну Декана её руками и её устами.

Наваждение закончилось и Фиама осознала кому и что она пообещала. Она рванула с места и взлетела вверх по лестнице, пока Сиэль не опомнился и не придушил её. Дочь ашуры услышала, как сын Декана крикнул ей вслед короткое «Баньши».

Фиама вылетела на продуваемый ветрами переход между двух башен. Голова её кружилась, но от холода разум прояснился. Полукровка поспешила к арке входа, чтобы ненароком не простыть на сквозняке. Разбежавшиеся мысли встали на месте. Что с ней случилось? Как она осмелилась выдать такое Сиэлю? Может она действительно стала Баньши? Или Баньши захватила тело Фиамы? Что бы это не было, полукровке ужасно понравилось, хоть она и сильно испугалась. В ней растекалась смелость и уверенность, они принесли с собой чувство эйфории. Как здорово уметь отстоять свои права!

Дочь ашуры замедлилась. Прозвище Баньши подходило ей. Бледная, исхудалая, откопанная неизвестно кем – о чём знали адепты, принимавшие участие в её «воспитании» – и резкая, злая, пылающая гневом, чего раньше Фиама не замечала за собой. В мыслях она проклинала всех, словно вернулась с того света, что отомстить. Ко всему прочему её движения стали очень резкими, словно полукровка – голодный зверь на охоте. Стоило ей дёрнуться, как движение это пугало преподавателя, а иной раз пугало саму Фиаму.

Несколько раз дочь ашуры чувствовала на себе тяжёлый взгляд Сиэля, но больше он к ней не подходил. Приближался обед, а полукровка всерьёз задумалась о баррикадах перед дверью в спальню. Больше всего она боялась наступления ночи, когда станет беззащитной, когда её сморит сон, когда Сиэль решит прийти за реваншем.

Появляться в столовой на глазах у всей Академии Фиама тоже не хотела, но пропускать трапезу не могла. Не то чтобы она хотела есть, полукровку мутило, а после избиения начался оборотный цикл. Дочь ашуры надеялась, что это он, а не внутреннее кровотечение. Лекари осматривали её, и Куратор вроде бы тоже просмотрел небесным взором. Будь что серьёзное ей бы сказали. Фиама на это надеялась. Она зашла в общую уборную перед обедом чтобы собраться с мыслями и поправить бинты.

Выходить не хотелось. Фиама обхватила голову руками, через ленты кололся ёжик срезанных волос. Послышались шаги и приглушённые разговоры за дверью. Нужно выходить, обречённо подумала адепт. Она не могла прятаться вечно. Рано или поздно ей придётся показаться людям в своём новом образе, к тому же её уже видели на завтраке, если смотрели. Да и не всю же жизнь Фиаме в бинтах ходить. Когда спадёт синяк под глазом, она откроет лицо, а когда отрастут волосы, все увидят седую прядь. Может, оставить ленту? Вдруг Декан снова взбесится и на этот раз снимет с меня скальп? И полетит к чёрту! Он не смеет так обращаться со мной! Но он выгонит меня. Общаясь в мыслях сама с собой дочь ашуры. Злость не находила выхода и жгла полукровку изнутри.

Лента на голове меньшая из бед, а вот прозвище. Люди не забудут Баньши, так и станут её называть, а всё из-за Сиэля.

Так может и лучше. Пусть помнят Баньши! Пусть это имя кровью выбьется в их мозгах! Пусть оно им будет снится в кошмарах, и я им буду сниться в кошмарах, пока они не подохнут! Все, кто стоял там, на том острове, вчера ночью. Проклинала своих недругов Фиама, а затем уставилась в стену, поражаясь своей злобе. Она действительно стала Баньши – неистовым духом мести.

Фиама дёрнула за ручку, но та не подалась. Нахмурившись, полукровка попыталась ещё раз, но дверь не открывалась. Адепт принялась толкать её и дёргать, трясти, биться и сопеть от натуги. Её заперли в уборной!

– Эй, кто-нибудь! – крикнула Фиама, но в ответ тишина. – Меня заперли, помогите! – через дверь она могла кричать что угодно и не испытывать терзания скромности, но никто не отзывался. Полукровка долбала дверь, вертела ручку, стучала рукой, пока ладонь не заболела. Голова закружилась от усердия и нервов. Фиама села прямо на пол и зажала рот рукой. Какая глупость оказаться запертой в уборной.

Фиама зачаровала небесный взор и всмотрелась, но ничего не увидела. Магия не могла проникнуть сквозь дверь. Ну конечно! Иначе мальчишки подглядывали бы за девочками. Какая глупость. И что теперь? Ну пойдёт же рано или поздно кто-то в уборную и выпустит меня. Но когда? Рано или поздно? Сколько мне здесь сидеть? Неужели я без обеда останусь? Ветер, да что же это такое?!

Ещё раз попробовав дверь и постучав рукой, дочь ашуры вернулась на пол, достала книгу по пентаграммам и стала читать. Раз уж она всё равно застряла в уборной, то хоть время проведёт с пользой.

Она успела прочитать несколько дюжин страниц, когда за дверью послышался шум отодвигаемого стула. Фиама вскочила на ноги, от резкого движения голова закружилась и мир поплыл. Дочь ашуры упёрлась рукой в стену, чтобы не упасть. Дверь распахнулась, в проёме стояла невысокая пышногрудая девушка с большими кудрями светло-русых волос. Фиама глянула на неё и хотела поблагодарить, но незнакомая адепт открыла рот, бросила ручку и рванула бегом прочь в сторону лестниц. Раздался шум, визг, крики, стоны, мужские голоса.

Фиама взглянула в ту сторону, пожала плечами, посмотрела на стул, которым подпёрли дверь, нахмурилась и пошла в столовую. Полукровка не знала, сколько времени просидела взаперти. Оказалось много. Столы опустели, работники столовой мыли посуду. Фиама подбежала к корзинкам, взяла пару груш и булочку, последнюю запихала в рот и побежала на занятие. Она пропустила обед! Самую сытную трапезу за день. Не умереть бы с голода!

Фиама уже не переживала о вздрагивании и взглядах, упёртых в неё на занятиях. Её волновало лишь одно, как не позволить животу забурчать от голода на всю аудиторию. На лестнице она едва не удавилась, поперхнувшись булкой, а грушу съела так быстро, что даже не поняла. Стоило ощутить спазм, как дочь ашуры начинала шуршать пергаментами конспектов, заглушая возможное бурчание.

Пережив очередную лекцию, Фиама умяла вторую грушу и поняла, что хочет есть ещё сильнее. Следующие занятия она полностью погружалась в изучение предметов, всеми силами стараясь абстрагироваться от чувства голода так, что не замечала даже разного рода шепотки и косящиеся на неё испуганные глаза.

В аудиторию вошла преподаватель истории. Она окинула адептов взглядом, слегка нахмурилась заметив бинты и ленту на голове полукровки, но ничего не сказала. Заняв своё место, преподаватель начала:

– В прошлый раз, я обещала вам рассказать о демонах и ангелах.

– Да. Расскажите, пожалуйста, почему они не находятся постоянно в нашем мире, – вежливо попросил адепт со второго ряда.

– Хотя это лекция не совсем по моему предмету, я кратко расскажу.

Ребята обрадовались, Фиама услышала шепоток «может и о духах расскажет», а преподаватель тем временем продолжила:

– Молодые миры в первые тысячелетия своего рождения больше открыты для посещения, чем старые. Именно поэтому в молодые миры проникает магия, а также попадают представители разных рас. Во многих мирах живут и процветают одни и те же расы: люди, русалки, гномы, эльфы, гоблины и оборотни. Чаще всего, преодолевая взросление мира, расы изменяются: эльфы одного мира могут разительно отличатся от эльфов другого.

Ангелы и демоны тоже посещают молодые миры и устанавливают в них законы, – продолжала преподаватель. – Некоторые миры становятся светлыми, где особо сильное влияние имеют ангелы. Некоторые тёмными, где соответственно разгуливают демоны. Некоторые находятся в состоянии войны сил Рая и Ада. Они не разрушены, но равновесие в таких мирах шатко и зачастую зависит от выбора жителей мира. Все легенды и эпосы рассказывают о доблестных рыцарях, побеждающих зло, именно в таких мирах, – улыбнулась преподаватель.

– А наш мир какой? – воспользовался паузой темноволосый крикун со второго ряда. Преподаватель помрачнела, бросила взгляд на полукровку и ответила:

– После событий Смутного времени мир наш всё больше погружается во тьму. Однако надежда ещё есть. Слушайте дальше:

Когда мир начинает жить и развиваться, в нём растёт и ширится эфир, магия и ноосфера. Представители рас умирают и рождаются снова, развивают способности, создают артефакты. Чаще всего в молодой мир приходит Избавитель, в каждом мире он называет себя по-разному, но он является и ставит заслон, после чего мир встаёт на чашу весов. Демоны не могут проникать в него, и блуждать, когда им вздумается. Они могут явиться в мир только если их призовут. Именно поэтому считается, что Избавитель избавил нас от демонов и пороков.

– А ангелы остаются? – уточнил крикун со второго ряда.

– Нет, это противоречило бы равновесию, – шёпотом ответил на вопрос Маркус.

– Верно подмечено, – согласилась преподаватель. – Нет, ангелы не остаются. Над ними довлеют законы. Ангелы знают, что выбор нужно предоставить расам, населяющим мир. Поэтому ангелы не вмешиваются в дела мира, и также нисходят лишь, если их отчаянно молят явиться. Над демонами не довлеют законы, именно поэтому от них мир закрывают. Так вершится равновесие.

Но в нашем мире, равновесие было разрушено, когда Разрушительница пропорола ткань бытия и открыла эту ужасную бездну, этот шрам на теле мира, – брезгливо и осуждающе выплюнула преподаватель, – она своими руками создала дверь, ведущую в Ад. Но демоны, как вы правильно заметили, уважаемый Маркус, не хлынули в наш мир. Тем не менее, грань стала совсем тонка, а с приходом Демонши, порвалась. Дочь Сатаны призвала демонов в наш мир, пообещав им целый город для жизни, – преподаватель сказала это вне себя от возмущения.

– Сейтан Хейм, – прошептала Фиама.

– Сейтан Хейм. Это проклятое место. В то время демоны без преград ходили в нашем мире, жили и творили бесчинства.

А мамка говорила, они сражались на стороне людей за эту страну. Мамка лучше знает! Неблагодарные вы люди! Думала полукровка, но лишь крепче сжимала кулаки.

– Но закон вселенского равновесия работает, Бытие и Небытие наблюдают, а Время идёт, – напомнила преподаватель. – Были призваны ангелы, что выгнали демонов. Тогда Демонша ушла в следующий мир вместе со всеми тёмными тварями. Ангелы, призванные магами Земли, объединившись с архимагами всех стихий, волшебниками и демонологами, поставили защиту. Эта защита не так прочна, как щит Избавителя, но она оберегает наш мир от разрушающего воздействия демонов.

Демонша, по всей видимости, предвидела такой исход, и создала расу ашур, – преподаватель кинула злобный взгляд на Фиаму. – Теперь эти бывшие демоны спокойно живут среди нас. Но настоящим демонам вход в наш мир закрыт. Существует вероятность, что кто-то вновь их призовёт. Тогда в мире настанут тёмные времена власти демонов. Будем надеяться, что больше такого не повторится.

– Ашуры могут призывать демонов? – спросил здоровяк с первого ряда.

– К сожалению, да, – понурилась преподаватель, но затем подняла палец и продолжил. – К счастью, нам в помощь вновь пришёл закон равновесия. Когда Демонша создавала из демонов ашур, многие демоны хотели остаться на земле, но не всем она позволила. Тем, кому повезло, закрыта обратная дорога в Ад. Разве что только после смерти. К тому же они лишились вечной жизни и своей чудовищной разрушительной магии. По этой причине демоны и ашуры воспылали ненавистью друг к другу. Так что ашуры не станут пытаться вызывать своих адских предков, а ныне врагов. Или я в чём-то ошибаюсь? – неожиданно спросила преподаватель, уставившись на Фиаму.

Полукровка опешила, но ничего не ответила, лишь пожала плечами. Пусть люди думают, что хотят, Фиама их переубеждать не станет. Не сегодня, потому что к такому семинару она не готовилась.

– Вот и хорошо, – подытожила преподаватель.

Фиама предпочла бы вовсе не слушать лекции, когда их рассказывали в такой предвзятой манере. Конечно и в книгах бывали сноски, в которых автор изливал своё субъективное мнение, если считал, что его недостаточно в основном тексте, но книги хотя бы не акцентировали внимание на самой полукровке. К тому же в книге всегда была возможность перелистнуть страницу, или вовсе захлопнуть фолиант. Занимайся дочь ашуры в библиотеке, узнала бы больше. Некоторые преподаватели любили отходить от темы и рассказывать совсем не нужную информацию, по крайней мере, так казалось полукровке. Возможно, это происходило из-за большого количества адептов на курсе, преподаватели не могли уделить должное внимание каждому. Возможно, из-за неправильного построения учебного процесса – на одном занятии разбиралась одна тема, в редких случаях две. Однако, Фиама склонялась к тому, что устала от теории и хотела бы больше практики, как на занятиях Лелулиана, или хотя бы жестов у Анджи. Она прочитала немало книг по теории, и ей не терпелось как-то приложить знания по построению пентаграмм, к примеру, или основы магии Воздуха, где рассказывали интереснейшие вещи о магах Воздуха, их слабых и сильных сторонах.