Хранитель

– Погоди, Вотрэн, – я подошел к борту.

– Что ты хочешь, красавица? – я поднял обе руки, показывая, что не держу оружия.

– За что ты стрелял в меня? Почему хотел убить? – голос Девы моря был по-прежнему игривым, но в нем почувствовалась угроза.

– Я не стрелял. Мой друг испугался дельфинов. Он первый раз их увидел. Он не хотел тебя убивать!

– Врешь, человек! – с чувством глубокого удовлетворения произнесла Дева моря. – Ты такой же лживый, как все вы, двуногие твари. Утопим вас, чтобы не врали!

– Я не человек, я эльф! Давай договоримся! – я первый раз видел монстров этого вида. И закон запрещал вступать в любые соглашения с порождениями магии. Но неизвестно, сколько тварей скрывали волны. А мы должны доставить в Таэн Виэн ключ от Врат перехода. И сделать это нужно любым способом.

– О чем с вами договариваться? Вы на нас напали, когда я подплыла посмотреть на корабль. Я, может быть, поздороваться хотела, – ее голос задрожал, словно она приготовилась заплакать. Тварь смеялась над нами.

– Предложи ей драгоценности, – негромко сказала госпожа Кариэль, стоящая за моей спиной. И вложила мне в руку свое ожерелье с рубинами. Каждый камень был с перепелиное яйцо, и ожерелье еще хранило ее тепло. Госпожа Кариэль ни разу за эти полгода экспедиции не назвала меня на «ты».

– Не делай этого! – прошептал Дэллеруин. – Нельзя вести переговоры с порождением демонов! Ты нарушаешь закон!

– Возьми в знак дружбы, – я показал Деве моря алые камни.

– Ты с ума сошел! – Дэллеруин побледнел.

Миндалевидные глаза монстра стали круглыми, как у нашего красавчика Дэллеруина. Она немного подумала.

– В знак дружбы с вами? Вот сейчас утоплю корабль, и мы заберем все ваши сокровища! Впрочем, у меня сегодня хорошее настроение. Кидай сюда украшения и того мерзавца, что стрелял из лука, и я сниму путы с воды.

– Зачем он тебе? – я судорожно думал, как сохранить жизнь лейтенанту.

– А затем, милый, что каждый должен отвечать за свои поступки. Чтобы вам впредь было неповадно охотиться на дельфинов и на нас, Детей моря. Поторопись! Мое терпение может закончиться!

– Что делать? – голос госпожи Кариэль дрогнул.

– Любой офицер в такой ситуации безоговорочно должен отдать свою жизнь. Лучше один, чем все, – непреклонно сказал капитан Соидэн.

Кринэн сжал губы, но твердо шагнул вперед.

– Я готов.

Я задумчиво посмотрел на капитана.

– Кто еще думает, как капитан Соидэн?

Все молчали. Тогда Киарэн хрипло сказал:

– Я подал лейтенанту стрелу. Пусть монстр возьмет меня.

– Ридаан! Неужели ты допустишь человеческое жертвоприношение? – голос Дэллеруина зазвенел. – Будем биться! Тварь одна, нас много!

– Отдайте Кринэна, господин, мальчишка сам виноват в случившемся! – лоб капитана покрыли бисеринки пота. – Не надо было стрелять!

– Еретик! Предатель! – Дэллеруин внезапно выдернул из парадных ножен Соидэна кортик и ударил капитана в грудь. Соидэн схватился обеими руками за рукоятку, покачнулся и перевалился за борт.

– Лови, красавица! – крикнул я и бросил драгоценные камни в ее сторону. Один из дельфинов выпрыгнул из воды, поймал ожерелье и передал его Деве моря.

Капитан ударился о стеклянную воду и тут же пошел вниз. Стекло разбилось, и волны побежали к кораблю.

– В следующий раз сначала думайте, а потом стреляйте! – наставительно произнесла Дева моря, надела нитку с рубинами и, сверкнув серебряной чешуей хвоста, ушла под воду. Дельфины последовали за ней.

– Дэллеруин, марш в каюту. Господин Согрэн, – приказал я помощнику капитана, – примите командование кораблем.

– Будет исполнено, господин, – помощник зыркнул на матросов. – Что рты пооткрывали? Голых девок не видели? Марш по местам!

– Думаю, самое время снять гипс, – как ни в чем не бывало, сказал доктор. Это точно. Лучше, чтобы мои движения сейчас ничто не сковывало.

***

22-е, месяц тиверин

Корабль плавно шел по темной воде. Легкие чернильные облака текли то скрывая яркие звезды, то снова позволяя им сверкать. В сумерках каюты я прислушивался к дыханию темноты. Сон не шел. Меня мучило предчувствие крупных неприятностей. Только что из каюты вышел Дэллеруин. Разговор получился тяжелый. Сын Второго луча был недоволен, что я торговался с монстром. Он считал, что мы должны были сражаться с монстром до последнего и пасть смертью храбрых всем кораблем. Довод, что мы везем ключ от портала и не имеем права рисковать им, не подействовал.

Ситуация сложилась аховая. По сути, я заплатил Соидэном выкуп за корабль. Если это всплывет, спросят не столько с меня, сколько с Танвиэна, наследника Дома солнца.

У Танвиэна было немало могущественных врагов. Например, повелитель Шестого луча Кронвиэн, отец Кариэль. Он возглавлял сенат империи, куда входили и люди, и эльфы, и эльфийский Совет тринадцати. И на протяжении последних тридцати лет успешно противостоял владыке Дома солнца Танвигорэну, отцу Танвиэна. Понятно, что старая вражда переносилась и наследника. А императрица АтТанари?

Император Кельвил души не чаял в своей супруге. Прелестная фаянка за десятилетие своего брака сумела протащить ко двору целую толпу своих многочисленных родственников. Эльфы Дома солнца, традиционно имеющие очень сильные позиции в столице, оглянуться не успели, как оказалось, что их успешно отодвигают приехавшие чужаки. Двор Кельвила превратился в место перманентных межклановых боевых действий.

Самая яркая свара произошла полтора года назад. Младший брат императора Родерик, герцог Гестингский, командующей армией страны, категорически воспротивился попыткам АтТанари ввести новую должность – «министр военной мощи империи» – и назначить на нее своего двоюродного брата ТаРабата. Тот уже успел побывать Главой продовольственных запасов императора, Старшим водителем речного флота и Щедрой дающей рукой сиротам и вдовам, по очереди развалив работу каждой из этих структур. На заседании, где обсуждалось предложение АтТанари, герцог Гестингский, всем известный прямым нравом, употребил грязное слово, выражая свое мнение по поводу ТаРабата. А затем покинул зал заседаний, хлопнув дверью с драгоценными инкрустациями.

За предложение императрицы голосовали поименно. Учитывая мнение Гестинга, голоса разделились поровну. Все зависело от того, какое решение примет Тан. Замечу, что Родерик, Танвиэн и я учились в императорской академии, причем Родерик и Танвиэн на одном курсе и даже в одной группе. И будь герцог хоть тысячу раз неправ, Тан все равно поддержал бы его. А уж в данном случае у Танвиэна и выбора-то не было – кому, скажите, нужно, чтобы фаян управлял вооруженными силами империи? «Ну вот, дорогая, видишь? – сказал Кельвил. – Большинство государственных мужей против. Мы придумаем для ТаРабата что-нибудь другое. Как ты посмотришь, если он возглавит государственную библиотеку?»

Тут император взглянул на побледневшего герцога Донаверо, отвечающего за письменные источники информации, вспомнил об архиве и поправился: «Лучше, если ТаРабат будет управлять комиссией по работе королевских фонтанов».

Императрица встала и молча вышла, хлопнув дверью ничуть не тише герцога. С тех пор она в упор не замечала наследника Танвиэна. А Гестингу отказала от посещения своего дворца. И если сначала эта ситуация забавляла Танвиэна своей абсурдностью, то позже он понял, какого опасного врага приобрел. Императрица последовательно вставляла палки в колеса всем начинаниям и Родерика, и Танвиэна. И вряд ли можно полагать, что за время моего полугодового отсутствия ситуация поменялась в лучшую сторону.

Сидя в плетеном кресле у открытого окна каюты, я смотрел на лунную дорожку, надеясь, что рассвет прогонит мрачные мысли. Когда в небе воссияла синяя звезда Анариэль, в дверь негромко постучали.

Я взял со стола короткий меч, открыл дверь и ахнул. Госпожа Кариэль прекрасно смотрелась в длинной ночной рубашке с завязочками у горла и рюшами по подолу. Она нетерпеливо оглянулась. Я опомнился, сделал шаг назад и положил меч на место.

– Что-то случилось, госпожа?

– Я должна вам сказать кое-что, – негромко сказала дочь Шестого луча, прикрывая дверь.

– Я слушаю, – я показал ей на стул.

– Нет, я должна вернуться в свою комнату, пока меня не хватились. Будет сложно объяснить моим дамам, где я была, – я улыбнулся, несмотря на явную серьезность ситуации. Услышать «нет» от женщины, которая прибежала тайком, в ночной рубашке…

– Господин! Я благодарю вас за спасение Кринэна. Если бы он погиб, наш Луч потерял бы наследника-мужчину.

Я снова улыбнулся. Чтобы сказать слова благодарности, не нужно приходить ночью. Было что-то еще.

– Ридаан! Вы самый благородный эльф из всех, что я знаю!

Сердце ударило в ребра. Я шагнул к ней, она быстро отступила и бесшумно выскользнула из каюты.

Я сел возле стола.

Мне очень нравилась госпожа Кариэль. Привлечь на свою сторону единственную дочь повелителя Кронвиэна было бы заманчиво. Она могла бы влиять на отца, правящего лучом законников. Или, по крайней мере, делиться с нами информацией. Но как далеко я мог зайти в этой игре?

***

На рассвете барк бросил якорь у входа в Храмовую бухту Таэн Виэна. Край солнца поднимался над горизонтом. Вдали на скалах белым облаком высился дворец Первого луча. Величественность сооружения съедалась расстоянием. И его масштаб совершено не читался.

На палубе лейтенант Кринэн, запрокинув голову, любовался сторожевой башней, носящей имя Первый страж. Она словно парила над отвесными скалами. Рассвет окрашивал ее в мягкие розовые тона, у подножья вились проснувшиеся морские ласточки. От берега к нам направлялась маленькая лодка под треугольным парусом.

– Доброе утро, господин полковник, – обратился ко мне лейтенант. – Даже не верится, что мы наконец-то дома!

– Сейчас получим разрешение на вход в порт, – сообщил подошедший капитан Согрен, – и через полчаса уже зашвартуемся у причала.

– Дорогой капитан! – я, взяв моряка под локоток, отвел его в сторонку. – Позвольте поинтересоваться, как вы отразили в судовом журнале инцидент с Соидэном?

– Там записана истинная правда, господин: капитан Соиден погиб из-за колдовских козней Девы моря. А следующая запись гласит, что Хранитель наследника Дома солнца назначил меня капитаном, дабы не оставлять судно без командира, – охотно ответил Согрен. Тут на палубу вышла госпожа Кариэль, в сопровождении обеих дам. Они немедленно присоединились к нам. Мы обменялись приветствиями. В темно-синем платье, отороченном широкой каймой с серебряными цветами, Кариэль выглядела великолепно, хотя и не так трогательно, как в шелковой рубашечке прошлой ночью.

– Мне кажется, что команда заслуживает поощрения за удачный, несмотря на все опасности, рейс, – мелодично произнесла дочь Шестого луча. – Я доложу сенату о безупречном поведении команды. И обязательно поделюсь с отцом благоприятным впечатлением, которое произвели на нас вы, капитан Согрен. Ждем вас сегодня же вечером во дворце повелителя.

Тот низко поклонился. Я поразился такому прямолинейному предложению взятки, но не мог его не одобрить.

– Хочу выразить благодарность, госпожа, вам и прекрасным дамам Квендориэль и Каториэль за приятное путешествие, скрашенное вашим присутствием, – мы обменялись поклонами, и я мимолетно отметил, что сломанные ребра срослись удачно, никакого дискомфорта я не ощутил. – Можем ли мы рассчитывать на дружбу вашего Луча и в дальнейшем?

– Повелитель Кронвиэн всегда готов предложить руку дружбы верным подданным императора Кельвила.

Однако приглашения посетить дворец не последовало. На это, впрочем, я особо и не рассчитывал. Глава сената не будет демонстрировать симпатию недругу АтТанари. Но Кариэль, словно иллюстрируя свои слова о руке дружбы, протянула мне свою маленькую ручку. Я прикоснулся губами к холодным узким пальцам, а потом поцеловал запястье и отступил в низком поклоне. Дикое нарушение этикета никто не заметил. Дамы Квендориэль и Каториэль увлеченно чирикали с лейтенантом и доктором. Линия губ Кариэль чуть смягчилась. Я за время экспедиции уже привык к ее полуулыбке. И мне стало грустно при мысли, что вряд ли в дальнейшем мне представится возможность часто ее видеть.

«Кто тут рыбак, а кто рыбка? – подумалось мне. – Юная госпожа тоже может оказаться игроком, причем довольно хладнокровным. Недаром она единственная дочь главы сената».

На палубе поднялась суета. Прибывшей лодке бросили канат и спустили лестницу офицеру порта. Помимо него, на барк поднялись лоцман и невысокий плотный человек с бритой головой и рыбьими голубыми глазами. Дамы спустились в каюту, чтобы не мешать оформлению документов и прочим формальностям, положенным в таком случае.

– Полковник Ридаан! – обратился ко мне бесцветным голосом глава министерства правды Электрийской империи Марий Верон. – Где эскадра адмирала?

Я подумал, какое у него станет лицо, когда он узнает, что в трюме корабля лежит ключ к Вратам перехода, и широко улыбнулся.

***

Марий торопился лично получить сведения об экспедиции прежде, чем это сделают другие заинтересованные лица. А я хотел знать, что сейчас происходит при дворе. Мы спустились в каюту, чтобы без помех удовлетворить обоюдное любопытство.

Марий возвысился из самых низов и имел твердую репутацию верного стража имперских интересов. В юные годы, будучи еще стражником порта, он собственноручно отрубил руку своему отцу – рыбаку, занявшемуся контрабандой в надежде, что сыночек выручит, если что. После этого случая Мария отметил император Титус, отец Кельвила. Сын контрабандиста сделал головокружительную карьеру, прыгая через служебные ступени и головы своих бывших начальников. Я считал начальника разведки очень полезным союзником, но не доверил бы ему прикрывать в бою свою спину.

– Почему вернулся только один корабль? Что с адмиралом?

– Подробный отчет об успехе нашей экспедиции будет представлен наследнику Танвиэну сразу же, как только он соизволит меня выслушать. А если говорить коротко, адмирал закрепился на южном берегу Изначальных земель и ждет поддержки империи.

– Как бы адмиралу не пришлось зазимовать без нашей поддержки, – Марий дернул уголком рта. – Вас не было полгода, тут многое поменялось. Совет тринадцати стал ядром сената, провести какое-либо решение без согласования с ним практически не реально. А чем вы можете доказать необходимость потратить немалые деньги из казны, и так полупустой?

– Хочешь взглянуть на ключ портала? – спросил я. – Докажет он необходимость продолжить изучение Изначальных земель?

– Ты привез ключ? – у Верона глаза стали круглыми, как прошлым вечером у Девы моря, а голос дрогнул. – А что еще? Где артефакты?

Я засмеялся: – Пойдем, сам посмотришь!

Мы спустились вниз по крутой лестнице. Я отпер низкую дверь, сняв ключ с серебряной цепочки, висевшей на шее. Свечу зажигать не стал, чтобы не испортить Марию первого впечатления. Мы вошли. Его лицо осветилось мягким золотым сиянием. Льющийся свет преломлялся в прозрачных гранях зарканского хрусталя, и ребра сундука переливались радугой. Золотой шар слегка покачивался между ними. Марий завороженно смотрел на ключ, потом глубоко вздохнул.

– Мы стоим на пороге исполнения главной мечты нашего народа. Не думал, что доживу до этого дня. Теперь у нас есть все, чтобы призвать наших Создателей. Мы вернем на нашу землю Золотой век.

Он постоял еще несколько минут, мы хранили молчание. Затем вышли. Я снова запер дверь и убрал ключ под рубашку. Мы поднялись на палубу. Патетический момент не соответствовал выяснению моих мелких вопросов, тем не менее я проявил настойчивость:

– Господин Верон, хотелось бы знать, что сейчас происходит. Все ли в порядке с наследником Танвиэном?

Марий поморщился, возвращаясь к насущным делам:

– После того что я увидел на этом корабле, Хранитель, нет ни малейших сомнений в успехе наследника, – он хищно улыбнулся. – У его врагов выбита почва из-под ног, только они об этом еще не догадываются. Встретимся вечером в резиденции Гестинга. Он более месяца находится там, ожидая, как и все мы, твоего возвращения. Обсудим все наши планы.

Марий весьма шустро для своей массивной фигуры спустился в лодку, где его ожидал матрос, и они отчалили. Лоцман встал у штурвала «Стремительного». Вдали, на правом королевском причале, суетились маленькие цветные фигурки. Нам оставалось совсем немного времени, чтобы надеть парадные мундиры.

Глава 2

22-е, месяц тиверин

Деревянный борт корабля брига слегка стукнул о причал Храмовой бухты. Мы выстроились согласно рангу и дожидались, пока матросы перекинут легкие сходни. Наконец, они легли прямо на край алой ковровой дорожки. На другом ее конце стояли встречающие. Среди ярких одежд выделялся золотой камзол наследника Дома солнца Танвиэна, сына владыки Танвигорэна. На палубе госпожа Кариэль, ее дамы и офицеры склонились в низком поклоне передо мной. Я произнес короткую благодарственную речь и ступил на сходни. Я шел, с трудом подавляя желание обернуться и еще раз увидеть улыбку Кариэль. Сын Седьмого луча Атэн и сын Четвертого луча Вотрэн несли сундук, обернутый в отбеленный лен.

***

Наследник Танвиэн не любил украшений. Он не надевал перстни и браслеты и все, что вешается на шею. Как-то в учебном бою дернул за ворот своего противника и едва не отрезал тому голову металлической цепочкой, попавшей в горсть. К тому же прежде наследник никогда не отличался демонстративной религиозностью. И я крайне удивился, увидев на груди сына Танвигорэна серебряный знак Создателей величиной с фаянское блюдце. Очевидно, за время нашего отсутствия взгляды Тана претерпели определенные изменения.

Танвиэн шагнул вперед и обнял меня. Вокруг столпились бойцы нашего отряда – те, что оставались с Танвиэном, и те, что вернулись из экспедиции. Дэллеруина, Вотрэна, Затлина, Пориэна и Атэна обнимали, хлопали по плечам. Все двенадцать эльфов нашего отряда снова были вместе. И я наконец-то осознал, что все трудности и опасности позади. Мы вернулись домой.

Невысокий сухопарый жрец выступил вперед и, плотоядно взглянув в сторону сундука, произнес неожиданно низким голосом: «Ахронты ждут твоего Хранителя, Избранный», – и поклонился наследнику. Солнце отразилось в золотой вышивке черной шелковой тоги.

Свита повелителя Кронвиэна скромно стояла в сторонке, ожидая окончания торжественного момента. Поднимающая платформа вмещала не более тридцати человек. Как только мы загрузимся, у них появится возможность подобающим образом приветствовать госпожу Кариэль.

В прежнее время из порта в город поднимались по узкой лестнице, сейчас же мало кто желал одолеть все двенадцать тысяч ступеней. Примерно в трех километрах восточнее в плоской чаше залива находились военный и торговый порты и верфи Таэн Виэна, где можно было бы сойти на берег безо всякой мороки, но это не соответствовало высокому статусу пассажиров «Стремительного».

Два жреца первого ранга уже тащили заветный сундучок, взяв в свои руки доставку артефакта в Храм. Мы заняли места, и цепи мягко потянули платформу вверх. Я залюбовался открывающимся видом. Под нами в небольшой бухте на прозрачных волнах чуть покачивались военные корабли. Платформа проплывала мимо вырубленного в скалах Старого города. Он каждый раз поражал меня легкостью парящих в воздухе дворцов и улиц, соединяемых резными мостиками и ажурными лесенками. Взгляд завораживали контрасты между залитыми взошедшим солнцем участками и местами, находящимися в холодной синей тени… Летящая конструкция устремлялась ввысь, к Храму, самому высокому месту нашей столицы. Именно туда мы сейчас и направлялись. Жрецы и другие встречающие окружили сундук. Я внимательно слушал Тана, он говорил вполголоса: «Ты вернулся очень вовремя, Ридаан. Успешная экспедиция – это шах и мат, который мы поставим АтТанари. Она за эти полгода сильно продвинулась, вбивая клин между Родериком и Кельвилом».

Здесь собралось слишком много народа, чтобы обсуждать такие вопросы. Неизвестно, чьи уши могли услышать неосторожные слова наследника.

– Взгляни, мой господин, лен не может сдержать сияние ключа, – я протянул руку в сторону сундука, жрец отступил на два шага, давая возможность увидеть оранжевые отсветы на плотной белой ткани. Наступила тишина, и только крики морских ласточек нарушали ее. Справа, далеко внизу, показался торговый порт с силуэтами мачт. Стали видны четкие квадраты кварталов Нового города. Таэн Виэн расчерчивали темные прямые линии: так воспринимались стены, ограничивающие каждый из двадцати четырех жилых районов. Мне пришлось видеть немало городов и на Востоке, и на Западе. Удивительны синие города фаянов, огороженные непроходимыми стенами из голубого кустарника вад, радуют взор расписные шатры Орчьего каганата, вообще не имеющие ограды, поражают своей мощью детинцы Западного Царства. Но нет города прекраснее и величественнее, чем Таэн Виэн, где я родился и вырос. Внезапно нас накрыла тень – еще немного, и мы бы прибыли к подножию Храма Создателей. И тут раздался звон, за ним скрежет. Платформа резко дернулась и наклонилась вбок. Кто-то закричал, падая вниз.

Мимо уха свистнул конец лопнувшей цепи. Я схватился левой рукой за поручни, а правой – за пояс Танвиэна. Плечо ломануло – наследник Дома солнца потерял равновесие и съехал бы к левой стороне платформы, но я крепко держал его, пытаясь подтянуть Тана к задравшемуся правому борту. Дэллеруина сшибло, он скатился к левому борту, там уперся ногами в поручень и грамотно фиксировал себя перевязью к металлическим петлям для крепления грузов. Сухопарый жрец обеими руками вцепился в лен, закрывавший сундук. Мне в голову пришла нелепая мысль – что будет, если ключ упадет с такой высоты на мощение пристани? Разобьется или нет? Сундук с ключом портала внутри и жрецом на крышке скользил в бездну, открывающуюся под нашими ногами.

И тут меня снова дернуло. Тан поймал ускользавшего жреца за ногу. У меня в глазах потемнело от усилия.

– Брось его, Тан, я не удержу двоих, – я боялся, что сведенные посиневшие пальцы левой руки разожмутся.

– Бросьте его, господин, – спокойно произнес Дэллеруин, задрав к нам голову, – я поймаю. Тан отпустил жреца, и Дэллеруин действительно перехватил его вместе с сундуком и точным толчком забил в угол платформы. Остальные держались за поручни обеими руками. Мои бойцы, оказавшиеся снизу, потихоньку подтягивались вдоль перил, перебирались выше.

Сверху донеслись крики, раздался командный голос: «И раз! И раз!» Платформу рывками тянули к краю верхнего причала. Нас вытащили солдаты и рабочие, приставленные к подъемнику. Жрец как прикипел к сундуку. Сержант из охраны подал ему свою флягу со спиртом, после чего все-таки удалось отодрать его ото льна.

– Что произошло? – спросил я у подбежавшего инженера Четвертого луча.

– Мой господин, лопнула цепь. Сейчас разбираемся, в чем причина аварии.

– Марий Верон вам поможет разобраться, – зло прохрипел жрец. – Мы могли потерять самый важный артефакт нашего мира! – тут он замолчал.

Мы могли еще потерять наследника Дома солнца, двенадцать юношей из лучших семей каждого луча – отряд Тана был собран с особым тщанием, – и еще с десяток военных и жрецов. Я покрутил кистями и плечами, проверяя суставы.

– Что сидим, чего ждем? – как ни в чем не бывало поинтересовался Танвиэн, и мы двинулись дальше. И правильно, всему свое время. Нас ждали ахронты, и опаздывать, раз уж, кроме сорвавшегося жреца, все остальные остались живы, не стоило. А проверкой этого инцидента займемся после визита в Храм.

***

Мало кто из жителей империи мог похвастаться, что видел скрытое древними стенами Храма обиталище ахронтов. Вход открывался только тем, кого они сами избирали. Танвиэн, например, трижды входил в сердце Храма, а я каждый раз ждал его на площади, замощенной полированными плитами вулканического стекла, где обычно совершались религиозные обряды.

Возле портика Храма, не шевелясь, стояли гвардейцы, напоминая собой искусно выполненные изваяния. К нам направился капитан гвардии Солнца Даторэн. Капитан этот был весьма известен по всей стране. Говорят, он хотел научиться видеть истинную суть вещей и вошел в зал архонтов, а потом вышел весь в крови и с глазами из малахита. Ахронты наградили его новым зрением, но достиг ли он желаемого? Это не знал никто.

– Ахронты ждут тебя, наследник, и позволяют войти твоему Хранителю, – капитан Даторэн отошел в сторону. И по его знаку тяжелые ворота открылись, пропуская в Храм нас, трех старших жрецов и двоих служителей с нашим сундуком. Тан тихо произнес, не глядя на меня:

– Ахронты опасны, держись рядом и молчи.

Я слегка умилился его заботе, но ничего нового он мне не открыл. Урок Даторэна, получившего от ахронтов камни вместо глаз, стал очень поучительным для всех, кто возжелал бы проявить инициативу при общении с самыми могущественными и загадочными существами империи.

Мы шли под высокими сводами Твердыни Солнца, храня благоговейное молчание. Я знал, что где-то здесь находятся гробницы великих воинов эльфов, оружейная палата и сокровищница. Но сейчас мы видели только стены из черного камня с золотыми прожилками, где с большой достоверностью и натурализмом изображались батальные сцены. Экскурсии по знаковым местам Храма Создателей не ожидалось: вскоре мы подошли к вратам, инкрустированными золотом и драгоценными камнями. На них изображались короли эльфов, по три с каждой стороны.