Афины на пути к демократии. VIII–V века до н.э.

Валерий Рафаилович Гущин

Афины на пути к демократии: VIII–V века до н.э

© Гущин В.Р., 2021

Список сокращений

Сборники источников, общие труды

ATL – Merrit B.D., Wade-Gery H.T., McGregor M.F. The Athenian Tribute Lists. Vol. I–IV. Cambridge, MA; Princeton: Princeton University Press, 1939–1953.

CAH – Cambridge Ancient History. 2nd ed. Cambridge University Press, 1970–1992.

FGrHist – Die Fragmente der griechischen Historiker / Hrsg. von F. Jacoby. Bd. I–III. Berlin; Leiden: Brill, 1923–1958.

IG – Inscriptiones Graecae. Berlin, периодическое издание с 1873 г.

M&L – Meiggs R., Lewis D. A Selection of Greek Historical Inscriptions to the End of the Fifth Century B.C. Oxford: Clarendon Press, 1969.

RE – Pauly A., Wissowa G., Kroll W. Realencyclopädie der Klassischen Altertümwissenschaft. Stuttgart: Metzier, 1893–1978.

SEG – Supplementum Epigraphicum Graecum / ed. by J.J. Hondius. Vol. I–XXV. Leiden: Brill, 1923–1971; ed. by R. Stroud, H. Pleket. Vol. XXVI–XXXVIII. Leiden: Brill, 1976–1988.

Профильные журналы, ежегодники

АДСВ – Античная древность и Средние века. Свердловск-Екатеринбург: УрФУ.

ВДИ – Вестник древней истории. М.: Наука.

AC–L’Antiquitè classique. Bruxelles: SNRS.

AHB – Ancient History Bulletin. University of Calgary.

AJA – The American Journal of Archaeology. Boston: Archaeological Institute of America.

AJP – The American Journal of Philology. Baltimore: Johns Hopkins University Press.

BICS – Bulletin of the Institute of Classical Studies.

BSA – The Annual of the British School of Athens. L.: British School of Athens.

CA – Classical Antiquity. Oakland: University of California Press.

CJ – Classical Journal. Monmouth: CAMWS.

CP – Classical Philology. Chicago: University of Chicago Press.

CQ – The Classical Quarterly. Cambridge: Cambridge University Press.

CSCA – California Studies in Classical Antiquity. Oakland: University of California Press.

G&R – Greece and Rome. Cambridge: Cambridge University Press.

GRBS – The Greek, Roman and Byzantine Studies. Durham, NC: Duke University.

HSCPh – Harvard Studies in Classical Philology. Cambridge, MA: Harvard University Press.

HZ – Historische Zeitschrift. Berlin: Oldenburg-De Gruyter.

JHS – Journal of Hellenic Studies. Cambridge: Society for the Promotion of Hellenic Studies.

MH – Museum Helveticum. Basel; Berlin: Schwabe.

OUCS – Odense University Classical Studies. Odense: Odense University Press.

PP – La Parola del Passato: Napoli-Firenze; Machiaroli-Olschki.

QUCC – Quaderni Urbinati di Cultura Classica. Urbino: Edizioni dell’Ateneo.

RA – Revue Archaeologique. Paris; Nanterre: Presses Universitaires de France.

REA – Revue des Études Anciennes. Bordeaux: Presses Universitaires de Bordeaux.

REG – Revue des Études Grecques. Paris: Association des Études Grecques.

RhM – Rheinische Museum für Philologie. Koeln: Sauerländer.

RIDA – Revue internationel des droite de l’Antiquite. Paris: De Boccard.

TAPhA – Transactions and Proceedings of the American Philological Association. Baltimore: Johns Hopkins University Press.

ZPE – Zeitschift für Papyrologie und Epigraphik. Koeln: Habelt.

Введение

В середине V в. до н. э. государственное устройство Афин обретает ярко выраженные демократические черты. Избрание на самые значимые государственные должности происходило в народном собрании, а суды, в которых заседали преимущественно простые афиняне, не только вершили суд, но и осуществляли контроль за избранными должностными лицами. «Наш государственный строй, – с гордостью говорил Перикл в так называемой Надгробной речи, – не подражает чужим учреждениям; мы сами скорее служим образцом для некоторых, чем подражаем другим. Называется этот строй демократическим (δημοκρατία κέκληται), потому что он зиждется не на меньшинстве, а на большинстве их» (Thuc. II. 37. 1, пер. Ф. Мищенко)[1].

Даже легендарные афинские цари из аттических трагедий нередко изображались как демократические вожди. Для примера можно упомянуть афинского царя Тезея из трагедии Еврипида «Просительницы». Отвечая на вопрос фиванского глашатая о том, кто в Афинах самодержец, он говорит буквально следующее:

С ошибки речь ты начал, гость. НапрасноТы ищешь самодержца, – не одинЗдесь правит человек, свободен город.Народ у власти; выборных сменяетОн каждый год; богатству преимуществЗдесь не дают, права у бедных те же.(Eurip. Suppl. 404–409, пер. С. Шервинского)

Термин демократия, которым обозначалось политическое устройство Афин, появляется и начинает широко использоваться в V в. до н. э. Не исключено, впрочем, что он родился в кругах не сторонников, а противников демократии[2]. Во всяком случае, немало древних авторов отзывалось о демократии весьма неодобрительно, не скупясь на ее негативные характеристики. В качестве иллюстрации достаточно упомянуть трактат «Афинская полития», приписываемый Ксенофонту, автор которого чаще именуется Старым Олигархом: «Что касается государственного устройства афинян, – пишет он, – то, если они выбрали свой теперешний строй, я не одобряю этого по той причине, что, избрав себе его, они тем самым избрали такой порядок, чтобы простому народу жилось лучше, чем благородным» (Xen. Ath. Pol. 1. 1, пер. С. Радцига).

Вопрос о том, что такое афинская демократия, когда она возникла и какую роль в ее появлении сыграли те или иные социальные слои и группы, часто ставился исследователями. При этом нередко отмечалось, что Афины являли собой практически не существующий ныне тип государственного устройства – прямую демократию, существенно отличающуюся от демократии представительной[3]. Основанием для таких утверждений стала известная характеристика Афин как face-to-face society, которую дал в свое время М. Финли[4]. Таким образом он хотел подчеркнуть, что демократия подобного рода возможна лишь в незначительных по размерам государствах (полисах) с небольшим коллективом граждан. Только в таких государствах возможно прямое самоуправление, осуществляемое гражданами через народное собрание. Однако эту оценку нельзя считать безусловно принятой. Другой английский исследователь Р. Осборн, например, не считает возможным говорить о существовании прямой демократии в Афинах, поскольку политически активной была лишь часть граждан – те, кого можно назвать политическим классом[5]. А известный датский антиковед М. Хансен сердцевиной афинской демократической системы вообще считает не народное собрание, а суд – гелиэю[6].

С недавних пор проблема становления демократии в Афинах стала особенно популярной. В начале 1990-х годов в США и Европе отметили 2500-летие ее возникновения серией конференций и публикаций. Речь идет о годовщине реформ афинянина Клисфена, с именем которого антиковеды связывают возникновение демократии в Афинах[7]. Дж. Обер, известный американский антиковед, один из инициаторов и организаторов упомянутых мероприятий, называет процесс появления демократии и сопутствовавшие ему события «афинской революцией» и сравнивает их с Французской революцией XVIII в.[8] Естественным следствием этого является восторженная оценка возникшей в Афинах демократии. Помимо этого, изучение демократии имеет для Обера и практическую составляющую, поскольку опыт афинян может быть использован современными демократическими государствами. Впрочем, нельзя сказать, что подобные оценки принимались исследователями безоговорочно[9]. Отмечались и существенные отличия процессов, происходивших в позднеархаических Афинах и в Европе Нового времени[10]. Высказывались сомнения и в том, что именно Клисфена следует считать родоначальником афинской демократии.

Проведенные дискуссии, несмотря на их бросающуюся в глаза политическую ангажированность, все же позволили сформулировать ряд принципиальных положений. В частности, становление демократии в Афинах следует отличать от процесса формирования европейских демократических систем Нового времени. В последнем случае значительную роль играло так называемое третье сословие, выдвигавшее популярные лозунги и собственных лидеров, чего не скажешь об Афинах эпохи архаики и классики. Роль двигателя политического прогресса здесь нередко исполняла аристократия[11]. Во всяком случае, из ее рядов вышли все наиболее значимые политические лидеры и народные вожаки. Нерешенным остался и вопрос об основателе демократии в Афинах, который по-прежнему можно считать дискуссионным[12].

Что же еще удалось выяснить исследователям? В самом общем виде демократия определяется как тип власти, основанной на правлении народа[13]. Следовательно, демократией может быть названо политическое устройство, при котором власть принадлежит не группе или классу, а большинству[14]. Сердцевина демократической системы Афин – народное собрание, принимавшее законы и избиравшее наиболее значимых должностных лиц. Возникновение такого устройства следует в таком случае связывать с формированием в Афинах политической системы, при которой наибольшее значение приобретают представительные учреждения – народное собрание (экклесия) и народный суд (гелиэя). Такой политический строй позволял демосу осуществлять власть либо непосредственно, например во время заседаний народного собрания, либо через избираемых им должностных лиц.

Однако если становление демократии связывать с существованием наделенного сколько-нибудь значительными полномочиями народного собрания, возникнут определенные сложности. Дело в том, что народное собрание существовало едва ли не во всех греческих полисах. Оно, как резонно замечает Р. Сили, играло значительную роль даже в олигархических полисах. «Если кто-либо, – пишет он, – склонен считать, что конституционное развитие Афин имело специфические в сравнении с другими полисами особенности именно благодаря достижению демократии, он должен вкладывать в это понятие нечто иное, нежели приоритет собрания граждан»[15].

Кроме того, если демократию связывать с исключительной ролью народного собрания, ее возникновение надо будет отнести к более раннему времени, нежели принято считать[16]. В этом случае она будет обязана своим появлением в Афинах скорее Солону (начало VI в. до н. э.), нежели Клисфену[17]. Не исключено, что так считали некоторые греческие авторы IV в. до н. э.[18] «Солона же, – отмечал Аристотель, – некоторые считают превосходным законодателем: он упразднил крайнюю олигархию, положил конец рабству простого народа и установил прародительскую демократию, удачно смешав элементы различных государственных устройств» (Arist. Pol. 1273 b 37–38, здесь и далее пер. С. Жебелева). Клисфен же, по его словам, лишь содействовал укреплению уже сложившейся в Афинах демократии (Arist. Pol. 1319 b 21–22), при нем она скорее обретает радикальные черты, вследствие наделения политическими правами большинства афинян (Arist. Pol. 1319 b 2–3, ср.: Arist. Ath. Pol. 22. 1, 41. 2).

Быть может, поэтому дату рождения демократии с недавних пор стало принято отодвигать вглубь веков и находить ее во многих (если не во всех) греческих полисах. Э. Робинсон обнаруживает демократические формы правления далеко за пределами Афин и в более раннее время[19]. Высказывается предположение, что предпосылки для возникновения демократии складываются уже в период архаики и проявляются в присущих греческому обществу уравнительных (middling – в терминологии И. Морриса) тенденциях[20]. Несмотря на набирающее обороты «омоложение» греческой демократии, мы не считаем такой подход продуктивным. По-видимому, стимулы и предпосылки ее складывания следует видеть не только в исключительной роли народного собрания, что мы в дальнейшем и попытаемся обосновать.

Таковы лишь некоторые из проблем, которые активно обсуждаются в науке. Их мы намерены обсудить и в настоящей работе. Основное внимание при этом будет уделяться рассмотрению процесса политической модернизации, который привел к возникновению демократии, и факторов, стимулировавших его. Не исключено, что демократия не была конечной целью конкретных реформаторов, решавших в большей мере насущные задачи, стоявшие перед полисом в тот или иной период[21]. Хотя ее возникновение, по нашему убеждению, не было исторической случайностью. К тому же анализ процесса возникновения демократии в Афинах нередко осложняется широко распространенными сегодня взглядами на современное демократическое устройство. Поэтому обсуждение античной демократии нередко превращается в ее сопоставление с современными образцами, которое определяет направление и результаты анализа.

Мы попытаемся избежать подобного сопоставления и проанализировать суждения самих афинян относительно их государственного устройства. Важную информацию содержат труды греческих историков и философов – Геродота, Фукидида, Ксенофонта, Аристотеля, Платона и др. Однако не все из них ставили перед собой задачу описать процесс становления демократии в Афинах. Геродота интересовали предпосылки и ход греко-персидских войн, Фукидида – Пелопоннесская война, Ксенофонт рассказывал о заключительных годах Пелопоннесской войны и ситуации в Греции после ее окончания. Несмотря на это, суждения древних авторов о процессе становления демократии и ее оценки могут быть реконструированы с большей или меньшей степенью вероятности[22]. Геродота нередко называют сторонником демократии[23]. Взгляды Фукидида сложнее поддаются реконструкции. Но он был почитателем Перикла, что позволяет и его причислить к сторонникам афинской демократии[24]. Правда, были и те, кого, как мы уже говорили, народоправство не устраивало. Негативную оценку афинской демократии дал Ксенофонт, если его считать автором небольшого памфлета «Афинская полития»[25]. Особняком в этом ряду стоит Аристотель. Ему принадлежит несколько сочинений, в которых предпринимается попытка осмыслить ход политической эволюции Древней Греции. Речь идет о его трактатах «Политика», в котором анализируются различные формы политического устройства, и «Афинская полития»[26]. В последней анализируются политические перемены (metabolai), происходившие в Афинах в архаический и классический периоды.

В науке интерес к политическому устройству Афин вообще и к демократии в частности пробудился давно. До определенного времени демократии давались весьма негативные оценки[27]. У. Митфорд, например, превознося политическое устройство Спарты, называл демократические Афины «сумасшедшим домом без надсмотрщика»[28]. Позитивное отношение к этому типу политического устройства стало формироваться лишь во второй половине XIX в. благодаря Дж. Гроту, который одним из первых выступил в защиту афинского демоса и демократии[29]. Мало того, он впервые заговорил о превосходстве демократии над другими формами политического устройства[30].

В прошлом столетии эта идея была воспринята многими исследователями, и сегодня афинская демократия уже не нуждается в защите. Скорее наоборот, стремясь к объективной оценке данного феномена, следует воздерживаться от апологетики. Начало безудержному восхвалению демократического устройства в Афинах было положено в начале 1990-х годов. Тогда произошли важнейшие геополитические изменения, повлиявшие и на восприятие прошлого. Распад СССР и крушение мировой системы социализма внушили западным интеллектуалам мысль о полной победе либеральных ценностей. В этом контексте следует рассматривать упоминавшиеся выше торжества по случаю 2500-летия рождения демократии.

Первые работы, в которых процесс функционирования государства рассматривается через действия политиков и политических групп, появляются только в начале XX столетия[31]. Со временем новый подход распространяется и на античную историю. Правда, пионерами этого направления становятся исследователи римской истории[32]. Механизмы политического доминирования и группы влияния в Греции будут изучаться несколько позднее[33].

В настоящее время проблеме становления демократии и ее анализу посвящено огромное количество работ, в которых рассматриваются те или иные ее аспекты. Причем все чаще звучит мысль о том, что демократия была формой государственного устройства, характерной для многих греческих полисов[34]. Из общих работ можно упомянуть исследования У. Форреста, М. Финли, Д. Стоктона, П. Родса, Л. Сэммонса, Т. Митчелла, а также коллективные труды, в которых делаются попытки осмысления данного феномена[35]. В исследованиях М. Оствальда и Р. Сили рассматривается роль и эволюция закона (nomos)[36]. Последний не склонен называть политический строй Афин демократией. «Если нужен слоган, – пишет Р. Сили, – то Афины были республикой, а не демократией»[37]. Эту мысль он выносит и в подзаголовок своего исследования: Демократия или Власть Закона. При этом предпочтение отдается последнему.

Наиболее популярным до недавнего времени был так называемый институциональный подход к процессу становления афинской демократии. В работах авторов этого направления рассматривалась эволюция конституционного устройства или отдельные политические институты[38]. Специальные монографические исследования посвящены важнейшим политическим институтам: буле – совету 500, который появляется в Афинах в конце VI в. до н. э. (П. Родс), ареопагу (Р. Уоллес), афинской стратегии (Ч. Форнара и Д. Хаммел)[39].

Отдельно следует сказать о работах, в которых исследуется социальная история – возникновение и историческая роль аристократии и демоса, а также характер отношений между ними. При этом если Р. Осборн и Дж. Обер склонны подчеркивать роль демоса в процессе возникновения демократии в Афинах, то В. Эдер ее творцом называет аристократию[40]. Социально-политическая сфера изучалась в работах Дж. Дэвиса, У. Коннора, П. Бикнелла[41]. В работах Ф. Фроста, Д. Кэгэна, Э. Подлецки и В. Вилля анализируется деятельность отдельных политических лидеров[42].

Отечественная историография менее разнообразна, но и в ней интерес к афинской демократии у исследователей пробудился довольно давно. Достаточно упомянуть ставшее уже классическим исследование В.П. Бузескула[43]. Из более современных работ следует отметить исследование Л.П. Маринович, в котором афинская демократия рассматривается как социально-политический феномен[44]. Процесс становления демократии в Афинах рассматривает в своей монографии Х. Туманс[45]. Совсем недавно на свет появился коллективный труд, посвященный античной демократии[46]. В нем помимо афинской демократии рассматриваются элементы демократического устройства Спарты и других греческих полисов. К сожалению, он не стал прорывом в данном направлении, поскольку некоторые его авторы предпочли ограничиться констатацией общеизвестного. На рубеже XX–XXI вв. появляются работы, анализирующие политическое развитие Древней Греции в цивилизационном контексте[47]. Оценке исторического феномена античной демократии (на примере Афин) посвятил одну из своих статей, вошедших в новый сборник, Э.Д. Фролов[48].

Отечественные ученые, как правило, исследуют положение отдельных социальных слоев и групп. При этом больше повезло аристократии, значительные публикации о которой относятся еще к 1990-м годам[49]. Не были обойдены вниманием и политические институты, в частности ареопаг и народный суд (гелиэя)[50]. Анализировалась, естественно, политическая ситуация в Афинах в архаический и классический периоды, а также перипетии политической борьбы[51]. К этой группе следует, видимо, отнести работы, посвященные отдельным политическим деятелям – Мильтиаду, Аристиду, Фемистоклу, Периклу[52]. Вот, пожалуй, и все, что мы имеем на сегодняшний день.

Хронологические рамки работы охватывают довольно обширный период – от архаики до начала Пелопоннесской войны, т. е. от VIII в. до н. э. до середины V в. до н. э. Именно в это время были запущены процессы, приведшие к возникновению демократии в Афинах. Следует, впрочем, оговориться, что упоминание Пелопоннесской войны как хронологического рубежа в известном смысле условно. Разговор о процессе становления демократии в Афинах можно было бы завершить 462 г. до н. э., т. е. реформами Эфиальта. Но информация о реформах слишком скудна, чтобы у исследователя могло возникнуть цельное и непротиворечивое представление о них. К тому же жизнь самого реформатора внезапно оборвалась. Поэтому значительно больший интерес для нас представляют Афины времени Перикла. Другими словами, речь может идти о периоде, предшествующем Пелопоннесской войне. Хотя бы потому, что упомянутая война не могла не внести свои коррективы в тот политический строй, который складывается до ее начала.

Глава 1

Начало преобразований

1.1. Между аристократией и олигархией

Если доверять античной традиции, первоначально вся полнота власти в Афинах принадлежала царям (basileis). Замечено, кстати, что в исторических источниках о царях нередко говорится во множественном числе[53]. Возможно, этот титул носила и знать, окружавшая царя. Во всяком случае, уже тогда окружение царя образует нечто вроде совета, заседавшего на холме Ареса, который впоследствии будет называться ареопагом (Plut. Thes. 24)[54]. Можно предположить, что последовавшее затем упразднение царской власти расширило полномочия ареопага, сделав его наиболее влиятельным органом[55]. Однако с этим согласны далеко не все. Р. Уоллес, например, считает, что ареопаг был создан с конкретной целью: его прерогативой было рассмотрение дел об убийствах и лишь затем он расширяет свои полномочия, приобретая дополнительные функции[56]. Действительно, судя по сообщениям древних авторов, в ведении ареопага находились дела об убийствах, которые с глубокой древности рассматривались на холме Ареса[57]. «Процессы об убийстве и нанесении ран, если кто предумышленно убьет или поранит другого, – рассказывает Аристотель, – разбираются в ареопаге; также и дела об отравлении, если кто причинит смерть, давши яду, и дела о поджоге. Это составляет исключительно круг дел, по которым судит совет ареопага» (Arist. Ath. Pol. 57. 3, здесь и далее пер. С. Радцига).

Однако полномочия ареопага и ареопагитов не ограничивались вынесением приговоров по уголовным делам. Ареопаг стоял на страже существующих законов. «…Совет ареопагитов, – говорится в «Афинской политии», – хотя имел обязанность быть только блюстителем законов, распоряжался большинством важнейших дел в государстве, налагая кары и взыскания безапелляционно на всех нарушителей порядка. Это объясняется тем, что выбор архонтов производился по благородству происхождения и по богатству, а из них-то и избирались ареопагиты. Вот почему это – единственная из должностей, которая остается пожизненной и теперь» (Arist. Ath. Pol. 3. 6). Если это так, то с мнением Р. Уоллеса трудно согласиться, поскольку ареопаг как совет аристократии изначально имел более широкие, в том числе политические, полномочия.

По-видимому, ареопаг избирал должностных лиц – коллегию архонтов. В «Афинской политии» находим следующее замечание Аристотеля: «В старину совет ареопага приглашал к себе кандидата и, обсудив в своей среде его кандидатуру, назначал на каждую из должностей подходящего человека на год, после чего отпускал его» (Arist. Ath. Pol. 8. 2). П. Родс полагает, что речь в этом пассаже, скорее всего, идет о процедуре проверки должностного лица (dokimasia)[58]. Но в процитированном отрывке речь идет именно об избрании архонтов, а не о проверке претендующих на эту должность. Согласно «Афинской политии», архонты избирались именно ареопагом. А вот в другом своем трактате – в «Политике» – Аристотель говорит, что архонты избирались народным собранием, в каковую процедуру Солон, по его словам, не внес никаких изменений: «…Солон, по-видимому, удержал то, что уже существовало прежде, а именно ареопаг и выборность должностных лиц, но демократию именно он установил тем, что ввел народный суд, где могут быть судьями все» (Arist. Pol. II. 1274 a 1–2, 15–17, здесь и далее пер. С. Жебелева).

Можно предположить, что право избирать должностных лиц было прерогативой народного собрания. Однако его роль в данный момент, скорее всего, была невелика, да и собиралось оно нерегулярно. При господстве аристократии и особенно в ситуации, которая сложилась в Афинах накануне реформ Солона, вряд ли могло быть иначе. Аристотель называл существовавшее в тот период государственное устройство олигархическим. «Надо иметь в виду, – пишет он, – что вообще государственный строй (в Афинах. – В. Г.) был олигархический, но главное было то, что бедные находились в порабощении не только сами, но также и дети и жены…Впрочем, и всем остальным он был тоже недоволен, потому что ни в чем, можно сказать, не имел своей доли» (Arist. Ath. Pol. 2. 2). Олигархия, которую Аристотель характеризует как крайнюю, будет уничтожена, по его словам, только реформами Солона (Arist. Pol. II. 1273 b 36–39). Существование олигархического режима позволяет предположить, что роль народного собрания и вообще выборных процедур была невелика. А если это так, можно предположить, что назначение предварительно избранных кандидатов на должности архонтов вплоть до реформ Солона, возможно, производилось советом знати. Во всяком случае, вплоть до реформы Эфиальта именно ареопагиты производили проверку претендующих на ту или иную должность (dokimasia), а по истечении срока их полномочий принимали отчеты (euthynai)[59].