Питер Пэн

Питер вскочил с пола и ринулся к окну.

– Куда ты? – воскликнула Венди.

– Рассказать мальчишкам.

– Не уходи, Питер, пожалуйста, я знаю ещё много сказок.

Да, вот так она и сказала, и, следует признать, именно эти слова навели Питера на некую мысль…

Он вернулся и как-то странно посмотрел на неё, но это, к сожалению, не насторожило Венди, и она добавила:

– Ты потом сможешь пересказать их своим мальчикам.

Но Питер её уже не слушал: схватив за руку, тащил к окну, – и девочка испугалась:

– Отпусти меня! Что ты делаешь?

– Венди, полетим со мной, и ты сама расскажешь им сказку… много сказок!

Разумеется, ей польстила эта просьба, но она ответила:

– Но… как? Нет, я не могу. Здесь мамочка, братья… Да и летать я не умею.

– Я тебя научу: покажу, как оседлать ветер, и мы помчимся.

– Ого! – в восторге воскликнула девочка. – Это, наверное, здорово!

– Венди, вместо того чтобы здесь тупо спать, ты могла бы летать со мной и играть со звёздами.

– Ух ты!

– А ещё там русалки!

– Настоящие? С хвостами?

– Да, с длинными-предлинными.

– Вот это да! Никогда не видела русалок!

Хитрость и лесть Питера не знали границ:

– А как бы мы все тебя уважали!

Рассыпаясь в комплиментах, маленький хитрец потихоньку подталкивал её к окну, не испытывая к девочке жалости, так что она с трудом удерживалась на полу детской.

– Ты могла бы укрывать нас одеялами по ночам.

– Да.

– Тем более что нас никто никогда не укрывал.

Уже не сопротивляясь, Венди протянула к нему руки.

– У тебя появится возможность чинить нашу одежду и пришивать к ней карманы – ни у кого из нас нет карманов.

Ну как тут устоишь?

– Вот здорово! – воскликнула Венди. – Питер, а Джона и Майкла мы возьмём?

– Если хочешь, – произнёс он холодно и равнодушно пожал плечами.

А Венди подбежала к братьям и принялась их трясти.

– Вставайте! Питер Пэн приглашает нас в гости.

– Встаю, встаю, – пробубнил Джон, протирая глаза и поднимаясь с пола. – Всё, уже встал! Привет!

Майкл тоже вскочил, как будто и не спал, но Питер внезапно приложил палец к губам. На детских мордашках появилось то самое выражение, с которым дети обычно прислушиваются к звукам, доносящимся из мира взрослых. Кругом стояла полная тишина, ни одного подозрительного звука. Нет, стойте! Вот это-то и странно. Нана, которая весь вечер отчаянно лаяла, теперь молчала. Её молчание и услышали дети.

– Гасите свет! По местам! Скорее! – скомандовал Джон – кажется, единственный раз в жизни.

И тут в детскую вошла Лиза, придерживая за ошейник Нану. Тёмная комната выглядела вполне обычно, трое проказников привычно сопели во сне (прячась за гардиной, они делали это мастерски).

Лиза выглядела страшно недовольной: из-за глупых подозрений Наны ей пришлось оставить своё занятие – приготовление рождественского пудинга. Она даже не успела снять со щеки прилипшую изюминку.

Решив, что лучший способ успокоить собаку – это привести её на минуту в детскую, разумеется, на поводке, горничная попеняла Нане, втайне довольная её опалой:

– Смотри, ты, подозрительная зверюга: все в целости и сохранности. Маленькие ангелочки спят в своих кроватках и видят десятый сон. Слышишь, как мирно дышат?

Тут Майкл, довольный похвалой, засопел так громко, что их едва не разоблачили. Нана знала эти штучки, поэтому принялась рваться из рук Лизы, но это было не так-то просто.

– Хватит уже, уймись! – прошипела служанка и потащила собаку из детской. – Учти, если ещё хоть раз гавкнешь, я приведу сюда из гостей хозяина и хозяйку, тогда тебе зададут трёпку!

Лиза привязала несчастную собаку во дворе, но Нана и не думала замолкать. Вынудить служанку привести хозяев домой и было её целью. Её совершенно не заботила предстоящая трёпка, если питомцам грозила опасность. К несчастью, бестолковая девчонка опять занялась пудингом, и Нана, поняв, что помощи ждать неоткуда, принялась рваться с цепи. Наконец ей удалось освободиться, и через минуту она влетела в гостиную дома номер 27 и воздела передние лапы к небу – самый отчаянный жест, на который была способна. Мистер и миссис Дарлинг сразу поняли, что в детской случилось что-то ужасное, и, не попрощавшись с хозяевами, пулей вылетели на улицу.

Однако с того момента, когда проказники провели служанку сопением за гардиной, прошло уже десять минут, и за это время Питер Пэн сумел успеть очень многое.

Давайте и мы вернёмся в детскую.

– Они ушли, – объявил Джон, выходя из укрытия. – Слушай, Питер, это правда, что ты можешь летать?

Вместо ответа Питер взмыл к потолку и описал круг по комнате, по пути подержавшись за каминную полку.

– Блеск! – хором воскликнули братья.

– Как мило! – подхватила их восторг Венди.

– Да, я милый, ужасно милый! – выкрикнул Питер, забыв о хороших манерах.

Казалось, летать вовсе не сложно, и они начали пробовать подняться в воздух сначала с пола, а затем с кроватей, но всё время почему-то получалось, что летели вниз, а не вверх.

– Почему ты не падаешь? – спросил Джон, потирая колено. Он был практичным молодым человеком.

– Просто нужно думать, как я, о чём-то приятном, и эти мысли поднимут в воздух.

Питер ещё раз показал, как нужно летать, но практичный Джон попросил:

– Нельзя ли помедленнее?

Питер показал дважды: быстро и медленно.

– Я понял, Венди! – воскликнул Джон, но тотчас убедился, что опять ничего не понял.

Никому из них не удавалось подняться в воздух и на дюйм, хотя даже маленький Майкл умел читать слова из двух слогов, в то время как Питер не мог отличить букву «А» от буквы «Б».

Конечно, Питер откровенно над ними издевался: никто не сможет летать, пока на него не посыпали волшебную пыльцу. К счастью, как мы уже заметили, на одной руке мальчика сохранилась эта пыльца, и, сдув её на детей, он велел:

– А теперь просто поведите плечами вот так, и летите.

Дети стояли на своих кроватях, и отважный Майкл попробовал первым.

Честно говоря, он не очень рассчитывал на успех, но неожиданно у него получилось. Закружив по комнате, мальчик выкрикнул в восторге:

– Я летаю!

Джон тоже взлетел и встретился с Венди возле ванной.

– Восхитительно!

– Здорово!

– Смотри!

– А ты на меня!

– Нет, на меня!

Они, конечно, летали не так ловко, как Питер: дрыгали ногами, ударялись о потолок – но с ощущением полёта ничто не могло сравниться. Питер хотел было предложить Венди руку, но Динь впала в такую ярость, что он передумал.

Так они и летали: вверх-вниз, из стороны в сторону, и единственное, что пришло на ум Венди, это – «божественно».

– А давайте, – предложил Джон, – полетим на улицу?

Именно этого Питер и хотел.

Майкл был готов: ему хотелось узнать, за сколько времени можно пролететь миллион миль, – но Венди колебалась.

– Русалки! – напомнил Питер.

– Ух ты!

– Пираты!

– Пираты! – завопил Джон, хватая свою выходную шляпу. – Полетели прямо сейчас.

А в это время мистер и миссис Дарлинг вместе с Наной, выбежав из дома номер 27, остановились посреди улицы, чтобы взглянуть на окно детской. В комнате было светло, и, что самое ужасное, сквозь занавеску можно было различить три маленькие тени в ночных рубашках, которые кружили по комнате, но не по полу, а по воздуху… Нет, не три, а четыре!

Дрожащими руками открыли они дверь. Мистер Дарлинг сразу бросился наверх, но жена знаком попросила не шуметь. Ей казалось, что даже удары собственного сердца слышны во всём доме.

Вы думаете, они успели? Если так, то мы все с облегчением вздохнём, но рассказывать дальше будет нечего, ну а если всё же не успели, то я торжественно клянусь: всё закончится хорошо!

Родители, конечно, успели бы, если бы маленькие звёздочки не шпионили за ними. Они снова дунули, и окно распахнулось, а самая маленькая звёздочка крикнула:

– Спасайся, Питер!

И он приказал, поняв, что нельзя терять ни секунды:

– Улетаем!

Питер прыгнул в окно, за ним последовали Джон, Майкл и Венди, и в этот момент в комнату ворвались мистер и миссис Дарлинг вместе с Наной. Слишком поздно: птички упорхнули.

Полёт

«Второй поворот направо, и дальше прямиком до рассвета». Это был, по словам Питера, путь в Нигделандию, но даже птицы, путешествовавшие с картами и сверявшие по ним свой путь на ветреных перекрёстках, никогда не могли бы добраться туда, если бы послушались Питера, потому что он, знаете ли, сказал первое, что пришло в голову.

Поначалу спутники полностью доверяли Питеру. Чувство полёта было таким упоительным, что они с удовольствием облетали со всех сторон шпили и высокие постройки, попадавшиеся на пути. Джон и Майкл летали наперегонки, и хотя Майкл победил, оба с презрением вспоминали, как совсем ещё недавно чувствовали себя героями, кружась по комнате.

Совсем недавно – это когда? Они как раз пролетали над морем, когда этот вопрос стал всерьёз беспокоить Венди. Джон считал, что это было второе море на их пути и третья ночь полёта.

Тьма сменяла свет, а холод – жару. Они на самом деле чувствовали временами голод или просто притворялись, поскольку Питер добывал для них еду довольно странным и занятным способом: гонялся за птицами, если замечал у них в клюве что-то пригодное для людей, и отнимал, а птицы потом гонялись за ним, пытаясь это вернуть обратно. Так они играли в догонялки довольно долго, а расставались, вполне довольные друг другом. Венди с некоторым беспокойством замечала, что Питер не считает такой способ добывания пропитания чем-то странным и совсем не ведает, что есть и другие способы.

Конечно, спящими они не притворялись, а засыпали на самом деле, и в этом таилась опасность: стоило им задремать, как они тотчас падали вниз. Самое ужасное заключалось в том, что Питер находил это очень смешным.

– Опять пошёл! – кричал он весело, когда Майкл внезапно камнем устремлялся вниз.

– Спаси его, спаси! – вопила Венди, с ужасом глядя на суровое море далеко внизу.

В конце концов Питер, совершив кульбит в воздухе, подхватывал Майкла у самой воды и делал это с необыкновенной ловкостью, но всегда дотягивал до последнего. Было понятно, что он упивается собственным проворством, а совсем не тем, что спасает жизнь человеку. Ко всему прочему, у Питера то и дело менялось настроение: то, что занимало его в эту минуту, могло оставить совершенно равнодушным в следующую, поэтому всегда существовало опасение, что, когда будешь падать, он и пальцем не шевельнёт.

Сам он мог спать в воздухе, просто лёжа на спине, но эта способность частично объяснялась его необыкновенной лёгкостью: казалось, если в это время на него подуть, он поплывёт быстрее.

– Будь с ним повежливее, – шепнула Венди Джону, когда они играли в «делай как я».

– Тогда скажи ему, пусть не задаётся, – ответил Джон.

Забавляясь этой игрой, Питер обычно летел над самой водой и дотрагивался до хвостов попадавшихся на пути акул так, как вы, шагая по улице, «пересчитываете» пальцем прутья железной ограды. Они не могли повторить этот трюк и считали, что Питер задаётся, особенно потому, что он всегда оглядывался и смотрел, сколько хвостов про-пустили.

– Не надо с ним ссориться, – внушала Венди братьям. – Что будем делать, если он нас бросит?

– Вернёмся назад, – заявил Майкл.

– Как мы найдём дорогу без него?

– Тогда летим дальше, – сказал Джон.

– Это и есть самое ужасное. Мы должны лететь дальше, потому что не знаем, как остановиться.

Так и было: Питер забыл показать, как останавливаться.

Джон заметил, что в самом крайнем случае надо просто лететь вперёд: поскольку Земля круглая, в один прекрасный момент они вновь окажутся перед своим окном.

– А кто станет добывать нам еду, Джон?

– Забыла, как ловко я вырвал кусочек из клюва орла?

– С двадцатой попытки, – напомнила Венди брату. – Даже если мы научимся добывать себе еду, как не столкнуться с облаками, если нам никто не будет помогать?

Они действительно постоянно сталкивались с облаками. Сейчас они уже чувствовали себя в воздухе увереннее, хотя и по-прежнему чрезмерно брыкались, но, завидев впереди облако, чем больше старались его обогнуть, тем вернее на него натыкались. Если бы сейчас с детьми была Нана, то давно забинтовала бы Майклу голову.

Питер в очередной раз отсутствовал, и детям было очень одиноко. Благодаря тому, что летал гораздо быстрее, он часто исчезал из виду по каким-то своим делам, посвящать в которые их не считал нужным. Затем он неожиданно спускался откуда-то сверху, смеясь над чем-то забавным, что сказал звезде, хотя, что именно, уже забыл, или выныривал снизу с прилипшими к коже русалочьими чешуйками, но о том, где был и что делал, толком не рассказывал.

Дети никогда не видели русалок, и их обижало поведение Питера.

– Если он так быстро о них забывает, – размышляла Венди, – можно ли с уверенностью сказать, что он так же легко не забудет о нас?

Между тем иногда, возвращаясь, он не помнил про них – по крайней мере, не знал точно, кто они. Венди была в этом уверена, потому что однажды, когда он чуть было не пролетел мимо них дальше, уловила выражение узнавания в его глазах, а ещё как-то раз даже пришлось напомнить Питеру, как её зовут.

Он тогда очень расстроился и покаянно прошептал:

– Знаешь, если ещё раз заметишь, что я забыл тебя, просто скажи «я Венди», и я вспомню.

Конечно, это было неприятно, однако в качестве утешения он показал, как можно спать на попутном ветре, и это было так приятно, что, потренировавшись несколько раз, дети с удовольствием заснули. Они бы поспали подольше, но Питеру это было скучно, и вскоре он скомандовал:

– Подъём! Мы здесь выходим.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.