Казанский треугольник

Ничего не купив, он Максим вышел из магазина и побрел дальше. Напротив «Дома печати» он нагнулся завязать шнурок и метрах в тридцати вновь увидел своего преследователя.

«Сколько их, трое или четверо?», – подумал он.

Поравнявшись с гостиницей «Казань», он вошел туда. Пройдя по коридору, он оказался в зале ресторана и присел за крайний столик. Это место позволяло хорошо просматривать не только зал, но и перекресток улиц Баумана и Чернышевского в окно. Прошло пять минут, и в зал вошел молодой человек. Оглядев всех присутствующих, он быстро нашел глазами Маркова и сел недалеко от него, за свободный столик. Заметив, что на его столе всего один столовый прибор, оперативник вышел из зала.

Максим сделал заказ, встал из-за стола и быстро направился на третий этаж. Гостиницы. В окно, выходящее на улицу Баумана, было видно, как около магазина «Кристалл» стоят уже знакомые ему «Жигули», а около которого, делая вид, что просто болтают, стоят трое молодых мужчин.

«Значит, их четверо, водитель и трое, которые пасут меня», – прикинул Максим.

Он достал из кармана блокнот и записал номер машины. Он быстро спустился в ресторан и сел за свой столик. Официант, как раз принес заказ, и Максим, как ни в чем не бывало, приступил к обеду. В ресторане он был уже более часа. За это время туда поодиночке заходили все оперативники и, убедившись, что он обедает, выходили из зала.

После обеда он направился в сторону кинотеатра «Родина». Там шел новый советский боевик «Пираты ХХ века». Народу было много и на ближайший сеанс все билеты были проданы. Максим переходил от одного человека к другому, спрашивая у них лишний билетик. Ему сразу повезло и он, схватив билет, быстро вошел в кинотеатр. На ходу он видел, как оперативники бросились в толпу искать билеты.

Максим купил мороженное и, отойдя в сторону, стал наблюдать за попытками преследователей найти билеты. После долгих усилий одному из них это удалось. Он вошел в кинозал после третьего звонка. Место у него было крайнее.

Закончился киножурнал и начался фильм. Максим дождался начала фильма и потихоньку вышел из кинозала. По лестнице он направился в будку киномеханика и попросил выпустить его через служебный вход. Киномеханик был крайне удивлен подобному посещению, но не стал спорить. Он, открыл дверь и выпустил его на улицу.

Оглядевшись по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, Марков вышел из подворотни, поймал такси и поехал к Светлане. Доехав до ее дома и убедившись в отсутствии хвоста, вошел в подъезд.

***

Увидев не на шутку разволновавшегося Максима, Светлана поняла, что происходит что-то серьезное.

–Может, тебе лучше уехать? У тебя есть родственники в деревне или где-нибудь подальше от Казани? – произнесла она, обращаясь к Максиму.

Он сразу же отказался от этой затеи, так как был уверен, что его машина уже объявлена в розыск, а любая попытка вырваться за пределы города может обернуться трагическим случаем. Он уже знал о гибели Андрея и не хотел, чтобы его жизнь оборвалась так же нелепо, как у него.

Он выпил чая и, увидев в глазах Светланы слезы, стал ее успокаивать:

– Не беспокойся и не плачь, я еще на свободе. Я не глупее милиции, и они меня просто так не возьмут. Света, сейчас пришло время, когда ты можешь отвернуться от меня и забыть, все то, что было с нами. Я не вправе обижаться на тебя. Я и так благодарю Бога, что он свел меня с тобой. В тебе есть то, чего нет ни в одной другой женщине. Мне не так страшна тюрьма, сколько то, что все это время я не буду видеть тебя. А, без тебя я уже не могу не только жить, но и дышать.

Он говорил с такой страстью, что она не могла не поверить в его искренность.

– Любимая! Если меня возьмут, то деньги, которые я оставил у тебя, возьми себе. Единственная просьба, не бросай мою мать, она очень больна и ей будет необходима твоя помощь. Если будет возможность, переведи деньги в доллары или в золото. Это будет сильнее любой нашей валюты. А, сейчас, ничего не говори, просто посиди рядом со мной.

Она сидела и молчала, а он все целовал и целовал ее. Не выдержав этого, она сорвала с него рубашку и стала покрывать поцелуями его разгоряченное тело. Они быстро утонули в отчаянной страсти и если бы не телефонный звонок, еще нескоро вернулись бы к действительности.

Звонил Ермишкин и предупредил ее, что дома ночевать не будет. Светлана предложила Максиму заночевать у нее, но тот отказался. Ему надо было спешить домой, так как сегодня у матери был сильный сердечный приступ, и ей была нужна его помощь.

Он пообещал Светлане позвонить на следующий день и с этим ушел от нее. Всю ночь Светлана проплакала. Утром с красными от слез глазами она сидела в кресле и ждала его звонка.

***

Марков по дороге от Светланы, зашел к своему родственнику, работавшему в МВД. Увидев на пороге нежданного гостя, тот здорово напугался. Он даже не пригласил его войти в квартиру, потому что успел уже рассказать жене, что Максима разыскивает милиция за участие в преступной банде.

– Ты, с ума сошел! Ты куда пришел, ко мне? Ты же знаешь, что тебя разыскивает вся милиция города. Иди туда, где был? – почти шепотом спросил он. – Ты знаешь, что твоя машина в розыске, а твоя фотография есть у каждого оперативника? Зачем пришел? Знаешь ведь, где я работаю! Я должен тебя задержать, понимаешь?! Прошу тебя, больше ко мне не приходи! У тебя своя жизнь, у меня своя! А, если у меня обыск устроят? Как я это объясню жене, детям, соседям?

– Когда, ты об этом узнал? Я уверен, что не сегодня! Мог бы позвонить, предупредить! – так же полушепотом ответил ему Максим. —Ты же родственник мне, у нас с тобой одна кровь, один прадед! А, ты испугался, решил не пачкаться! Дело твое, тебе еще не поздно и сейчас позвонить ментам.

Дверь открылась и в коридор выглянула жена. Увидев Максима, она принялась кричать на весь подъезд:

– Ты, чего сюда «приперся»! Кто тебя звал? Мы не дружим с преступниками! Уходи, или я вызову милицию!

Марков сделал шаг в ее сторону и она, испугавшись его, быстро скрылась за дверью. Родственник пытался извиниться перед ним, мол, у них двое малолетних детей и неприятности им не нужны.

Максим, подняв воротник плаща, повернулся и вышел из подъезда. Он шел по улице и вспоминал детство, которое провел со своим родственником. Сколько раз он помогал ему в трудных ситуациях, спасал от наскоков ровесников! Парень давно догадался, почему родственник поступил в МВД, ему необходимо было самоутвердиться перед ребятами, почувствовать пусть слабенькую, но власть. И сейчас, он повел себя как настоящий трус.

«Уж если ты такой принципиальный, взял бы да задержал, – думал про него Максим. – Нет, он на такое не способен. Он трус и просто хочет быть чистеньким и перед родственниками, и перед своей милицией».

С этими мыслями он дошел до дома. Уже привычно осмотревшись по сторонам, он увидел знакомую «шестерку» в тени соседнего дома. Представил, как обрадовались оперативники, увидев его подходящим к дому. Максим демонстративно подошел к автомашине и попросил водителя угостить его сигаретой. Тот, слегка замешкался, доставая сигареты, но все же протянул пачку наглецу. Максим не курил, но взял сигарету и пошел к подъезду. За эти секунды он не только хорошо разглядел всех преследователей, но и запомнил каждого в лицо.

***

Он проснулся рано, очередной гипертонический криз у матери поднял его с постели около пяти часов утра. Он вызвал «скорую помощь» и, ожидая ее, увидел в окно все ту же «шестерку», но уже с другими номерами. В машине находилось три пассажира и водитель. При подъезде кареты «скорой помощи», они вышли из машины и закурили, даже не догадываясь, что и за ними наблюдают из окна квартиры.

Марков запомнил и эти лица. Ему вдруг показалось, что все, что происходит, это какая-то игра, которая рано или поздно все же закончится. Но, люди, стоявшие на дороге, были настоящими, далекими от этих детских игр. И страх, который они вызывали своим присутствием, тоже был настоящим.

«Скоро я буду знать всех оперативников в лицо и все номера, под которыми они ездят», – с тяжелой ухмылкой подумал Максим.

Врачи скорой помощи поднялись на второй этаж довольно быстро. Осмотрев мать, медсестра сделала ей шесть уколов, а врач предложил госпитализировать ее в шестую городскую больницу, что находится на улице Николая Ершова.

Максим стал собирать вещи для матери. На все это ушло несколько минут, и они все вместе спустились на улицу. Он и водитель донесли на носилках мать до машины. Автомобиль, включив проблесковый маячок и сирену, помчались в центр. В заднее стекло автомашины он видел, как оперативники последовали за их машиной, но на перекрестке скорая промчалась на красный свет светофора, а милицейская автомашина была вынуждена остановиться.

Эта минутная пауза дала возможность значительно оторваться от преследователей. Максим помог санитару занести носилки в приемный покой больницы, а сам остался ждать в коридоре. Минут через тридцать врач сообщил, что мать положили в кардиологическое отделение, которое находилось на втором этаже. Выйдя из больницы, Максим к своему великому изумлению, не увидел ни машины с оперативниками, ни их самих.

«Видимо, потеряли», – подумал он.

Марков перешел дорогу и решил сесть в трамвай, который двигался в сторону центра. Трамвай был пустым, так как только что отъехал с конечной остановки. В вагоне Максим заметил, что за ним вошел один из оперативников. Он успел выскочить в закрывающиеся двери трамвая, а оперативнику ничего не оставалось, как уехать по маршруту.

Марков стоял на остановке и поджидал другой трамвай. Буквально через минуту подошел другой. Здесь людей было много. Он вошел через заднюю дверь трамвая и, пройдя через весь салон, растолкав всех руками, вышел в переднюю. И опять стал ждать того, кто выйдет за ним. Второй оперативник, как и первый, уехал ни с чем.

Он перешел на другую сторону платформы. Доехав до остановки «Артиллерийское училище», он вышел из трамвая и быстрым шагом направился в военный городок. Миновав пост курсантов, стоящих у ворот училища, он побежал в противоположную сторону. Вслед за ним подобную попытку предпринял один из оперативников, но его остановили бдительные курсанты. Оперативник достал удостоверение и стал показать его курсантам, но те вызвали начальника караула и держали его до тех пор, пока не получили разрешающую команду. Пробежав метров семьсот по территории училища, Максим перелез через забор и оказался на улице Новаторов. Несколько раз, оглянувшись и убедившись в отсутствии хвоста, он остановил такси и поехал к Светлане.

***

Она с утра не отходила от окна. Все мысли были связаны только с Максимом. Светлана уже не надеялась его увидеть сегодня, будучи уверенной, что его уже задержали. Вдруг она заметила, как из подъехавшей машины вышел Марков. Он быстро пересек проезжую часть улицы, вошел в подъезд и даже не успел нажать на звонок, как она сама открыла ему дверь. Ее опухшее лицо явно свидетельствовало о бессонной ночи. Максим рассказал ей, что увез мать в больницу и по рекомендации врача ей предстоит операция на сердце. Он еще раз попросил Светлану не оставлять мать без внимания.

Они сидели на диване и никак могли наговориться, потому что оба хорошо понимали, что это возможно их последняя встреча. Оба старались не думать об этом и гнали эти мысли от себя прочь. Светлана гладила его мягкие волосы, стараясь запомнить любимого красивым, сильным и свободным. Ему же не было необходимости куда-то спешить, впереди у него была только тюрьма и он, как и раньше, вдруг снова растаял в ее ласках. Он ушел около семи часов вечера. Немного побродив по улицам весеннего города, он вернулся домой. Ему не хотелось подводить знакомых или друзей, скрываясь у них. То, что его задержат, он уже не сомневался, однако долго жить с таким грузом ежедневно ожидая ареста, ему было очень тяжело. Дома он включил телевизор и лег на диван. Пустая квартира давила на его психику и он, пытаясь не думать о матери, стал анализировать события последних дней.

Интересно, чем располагает следствие в отношении него? Его кроме своих ребят не видел никто, а тем более водитель. Он хорошо помнил, что вышел из своей машины лишь тогда, когда Андрей натянул на голову шофера мешок. Свидетелей нет, Андрей погиб, Олег пропал, куда-то уехал. Единственным человеком, который может его сдать, оставался Алмаз. Но Алмаз не лох, сдавая Максима, он автоматом «заряжается» и сам на большой срок. Это ему невыгодно. Это значит, что его участие в налете будет доказать довольно сложно. Похищенных мехов у них нет. Меха они никогда не найдут, денег тоже нет. Чем будут доказывать его вину милиция, он не знал. Он не настолько глуп, чтобы сознаваться в этом преступлении.

Максим прошел на кухню, достал из шкафа бутылку коньяка и, налив полный стакан, выпил. Пошарив в холодильнике, он нашел банку шпрот, открыл ее и поставил на стол. Он налил еще половину стакана коньяка и залпом выпил. Коньяк, как и в предыдущий раз, ожег горло и теплой массой опустился вниз. Максим закусил шпротами и стал одеваться.

Выйдя на улицу, он осмотрелся по сторонам и напрямую направился к машине оперативников.

– Прошу вас, меня извинить, – с явной издевкой начал парень, обращаясь к одному из оперативников, вышедшему из машины. – Завтра я непременно напишу вам свое расписание, где, когда и в какое время я буду находиться. Это для того, чтобы вам поменьше тратить государственные деньги на погони за мной по всему городу.

Оперативнику стоило немалых усилий, чтобы сдержаться. Максим, пошатываясь, направился к себе домой, где принял душ и лег спать. Что будет завтра, он не знал, ему уже было все равно, и строить планы на завтра он уже не собирался.

***

Ежедневные сводки наружного наблюдения за Марковым не доставляли Абрамову особой радости. Как он и предполагал, парень оказался достойным противником. Ему удалось несколько раз расшифровать сотрудников наружного наблюдения, несколько раз оторваться и уйти от них, однако, задерживать его Виктор не спешили, слишком малыми были доказательства его причастности к налету. Проведенное опознание его личности по фотографии, дало отрицательный результат. Вагапов не опознал в нем налетчика.

В течение последних двух дней оперативникам не удалось узнать, где и у кого мог находиться Марков в течение нескольких часов. За это время можно было не только спрятать похищенное, но и сто раз перепрятать его. В отношении второго фигуранта также не было пока ничего ясного. Он пропал, словно камень в воде. Проведенная установка по месту его проживания также ничего не прояснила. Со слов родителей, сын внезапно уехал из города на какие-то заработки и пообещал сообщить свое местонахождение лишь после того, как устроится на месте. Обсудив сложившуюся ситуацию с начальником Управления, Абрамов принял решение о задержании Маркова. Работать за ним «по воле» было бесперспективно.

В этот раз, Владимир Алексеевич Носов, лично планировал задержание. К дому Маркова были дополнительно подтянуты две группы захвата из числа сотрудников уголовного розыска. Предполагая, что Марков может быть вооружен, было принято решение о его задержании на улице. Роль Абрамова сводилась к тому, чтобы координировать эти группы в процессе захвата. Виктору было обидно, что ему отвели подобную роль, но он не стал спорить с ним.

Марков вышел на улицу рано утром. Он прошел за угол дома, сел в машину и поехал в сторону центра. Максим ехал не спеша, соблюдая все правила уличного движения, словно показывая преследующим его оперативникам, что он готов к задержанию и нисколько их не боится.

Метрах в пятидесяти вслед за ним двигались две машины с сотрудниками уголовного розыска. Марков то ускорял движение своей автомашины, то вдруг замедлял движение, словно предлагая поиграть с ним «в кошки-мышки». Со стороны можно было подумать, что водители просто катаются и наслаждаются хорошей погодой. Максим не исключал того, что задержат его сегодня и поэтому старался не останавливаться.

«В движении вы меня не задержите, а это значит, что останавливаться мне нельзя, буду таскать вас по городу», – решил он.

Двухчасовая бесцельная езда, по его мнению, должна была спровоцировать преследовавших его людей на активные действия.

В одной из машин находился Носов, который непрерывно держал с связь с Абрамовым по рации. Видя, что захват явно затягивается, Носов решил подключить к группе захвата сотрудников ГАИ. Они должны были под благовидным предлогом остановить машину Маркова и организовать проверку транспорта на предмет наличия в машине оружия. Решение было отчасти правильным при условии, что работники ГАИ получат полный и исчерпывающий инструктаж перед такой операцией. Но инструктажа никто не провел и поэтому гаишники толком не знали, кого и как задерживать.

***

Максим ехал по улице Фрунзе в сторону института физкультуры, как вдруг увидел машину ГАИ и двух милиционеров, которые через одну тормозили проезжавшие мимо них машины. Метров за двадцать, сотрудник ГАИ жезлом приказал ему остановиться. Взглянув в зеркало заднего вида, Максим увидел, что преследовавшие его машины стали быстро приближаться к нему. Он сделал вид, что подчинился требованиям и, вырулив на обочину, стал останавливаться.

Машины оперативников стали выруливать на обочину метрах в двадцати пяти от автомобиля Максима. Из одной вышел мужчина крепкого телосложения и направился в сторону работников ГАИ. Максим уже видел этого человека, это был подполковник милиции, который уговаривал Андрея поступить к ним на работу. Парень сидел и внимательно наблюдал за развитием событий. От него не ускользнуло, что из оперативных машин стали по одному выходить крепкие молодые люди. Сотрудник ГАИ направился в сторону Максима, небрежно размахивая своей черно-белой палочкой. Но было слишком заметно, что чем ближе он подходил к машине, тем больше напрягалось его лицо. Это было естественной реакцией молодого сотрудника, которому еще не приходилось задерживать опасных преступников. Он шел, реально осознавая, что в случае чего он первым примет пулю преступника. Он, как можно незаметнее расстегнул кобуру и его рука, словно случайно постоянно касалась рукоятки пистолета, торчащего из кобуры. Максим, прекрасно видел внешнее волнение гаишника, но то, что происходило с тем внутри он, предположить не мог. Внутри молодого милиционера все тряслось и сжималось от ужаса неминуемой смерти.

Когда до преступника оставалась пара шагов, его машина вдруг резко тронулась и, взревев двигателем, помчалась в сторону Телевышки. Этот маневр вызвал заметный переполох среди работников уголовного розыска, так как никто не ожидал от Маркова такой прыти. Все попрыгали в машины и устремились в погоню. Машина ГАИ, включив сирену и проблесковые маячки, первой помчалась по Горьковскому шоссе вслед за ним.

Прохожие со страхом шарахались от несущихся машин, а встречные автомобили прижимались к бровке, торопливо освобождая проезжую часть. Максим, не сбавляя скорости, мчался в сторону озера Лебяжье, разрыв между ним и машинами преследователей держался на прежнем уровне. Водители встречных машин с любопытством наблюдали за этой гонкой стараясь угадать, что мог нарушить этот парень, что за ним гнались сразу три машины.

Доехав до поселка Залесный, Максим резко свернул налево. Его машина, едва не перевернувшись от этого маневра, устремилась в сторону поселка «Юдино». Носов, как заколдованный наблюдал погоню, боясь принять какое-то самостоятельное решение.

Абрамов запросил его о маршруте Маркова, но Носов Виктору не ответил. Из разрозненных разговоров в эфире, Абрамов понял, что преступник движется по поселку Юдино в сторону Старого Аракчино.

Операция выходила из-под контроля Носова. Он уже не принимал никаких решений, предоставляя ГАИ предпринимать меры по блокированию машины Маркова.

Марков мчался, не разбирая дороги. Разбитый после зимы асфальт не способствовал хорошей скорости, но Максим даже не думал жалеть свою новую машину. Выехав из поселка Юдино, он двинулся к Старому Аракчино. Вдруг Максим увидел, что дорогу ему преграждают две милицейские машины. Около машин суетились работники ГАИ. Марков резко развернулся и пошел тараном на одну из оперативных машин. Машина пыталась увернуться от удара, но Марков протаранил ее, а затем и другую, следовавшую за ней. От удара автомобили разлетелись в сторону, словно спичечные коробки. Машина Максима тоже получила сильные повреждения и загорелась. Он выскочил из машины и попытался бежать. Через мгновение, уже лежа на асфальте, Марков наблюдал, как из подъехавших машин выходили сотрудники милиции. Один из них, по всей вероятности, старший, дал команду и на его запястьях щелкнули наручники. Его посадили в машину и повезли в больницу. Там Максиму наложили гипсовую повязку, смазали ожоги на спине и под конвоем отправили в следственный изолятор МВД.

***

Максим хромая, с матрасом под мышкой, осторожно вошел в камеру, где уже находились двое задержанных. Сумрачный свет не давал возможности разглядеть их лица. Арестанты с неподдельным интересом рассматривали некогда хорошо одетого молодого человека, который, судя по его поведению, первый раз попал в камеру.

– Привет честным сидельцам! – вспомнив рассказы Андрея, произнес Максим и проковылял мимо них.

Его приветствие вызвало неоднозначную реакцию у арестантов. Максим бросил матрас на пустующую нижнюю полку и попытался лечь.

– Это место для авторитетных арестантов, а не для тебя, «фуфлыжник», – предупредил один из них и ударил Максима в лицо.

Удар был не сильным, больше обучающим, но Максим упал на бетонный пол, и сильно ударился головой. Он медленно поднялся и изо всех сих ударил обидчика в глаз. Тот упал и на какое-то время затих. Второго арестанта Максим ударил в лицо, когда тот хотел поднять лежащего на полу товарища. Он упал и завыл нечеловеческим голосом.

– Теперь я здесь решаю все вопросы, кто не согласен из вас, пусть «ломится» из хаты. Понятно, вам или нет?

Он лег на лежак и стал наблюдать за тем, как поведут себя эти двое. Рассказы Андрея о том, как вести себя в камере, как жить по понятиям, что делать, чтобы поднять свой авторитет, не прошли для него даром. В данный момент парень решил придерживаться этих ценных жизненных советов. Первым к нему подошел тот, что был моложе и молча, протянув ему руку, представился:

– Леша.

Второго задержанного звали Наиль. Уже через час Максим знал, что Алексей задержан по подозрению в серии угонов, а Наиль подозревался в разбойном нападении на офис небольшого кооператива, торговавшего вьетнамскими джинсами «Мальвина».

Наиль поинтересовался у него, за что он попал сюда. Марков тут же придумал историю о том, что его напарник по бизнесу, подставил его, так как захотел стать единоличным хозяином их небольшой фирмы. Что он якобы, должен был подписать в милиции заявление о выходе из фирмы, но он не захотел этого делать и, уходя от ментов, в хлам разбил две их машины.

В камере он вел себя вполне достойно, отлично осознавая, что с ним произошло. Каждый из соседей по камере хотел предстать перед ним наиболее авторитетным преступником, прошедшим ни через один лагерь и они, подолгу спорили, доказывая друг другу преимущества той или иной зоны. Их споры забавляли Максима, но он слушал их с интересом. Так незаметно наступил вечер. В коридоре, изредка слышались шаги охранника, который регулярно заглядывал в глазок двери.

– Марков! На выход! – услышал он крик контролера.

Максим поднялся. Дверь камеры с лязгом открылась. Он увидел парня в гражданской одежде, который держал в руках наручники.

– Лицом к стене! – послышалась команда.

Максим, молча, повернулся лицом к стене. Наручники сухо щелкнули.

– Вперед и наверх! – приказал ему парень и они двинулись по коридору.

***

Максим привели в небольшой, но довольно уютный кабинете Судя по отделке и наличию пульта на тумбе, он сделал вывод, что кабинет принадлежит какому-то руководителю уголовного розыска. В кабинете находилось двое мужчин. Арестованный решил, что тот, который старше по возрасту и есть начальник.

– Присаживайтесь, – предложил ему старший и представился Маркову Абрамовым.

Максим присел на стул и вытянул больную ногу. Нога, которую он сильно ударил во время аварии, сильно опухла и не давала ему свободно двигаться. Тот, что был моложе, встав со стула, подошел к парню, словно стараясь лучше его разглядеть.

– Станислав! Приготовь нам чаю, – попросил его Абрамов. – Разговор у нас с Марковым будет долгим, и перед этим я думаю, стоит попить чайку.

Абрамов протянул Максиму пачку сигарет и предложил закурить.

– Извините, но я не курю, – произнес Марков

Станислав, молча, оставил перед ним стакан с чаем.

– Марков! Расскажите о себе. Кто вы такой, где учитесь или работаете, а если короче, где крестились, и где женились, – попросил его Абрамов.