Полная версия
Христианская гармония духа
На всех этих стадиях христианского развития можно, однако, падать по временам не только до временного преобладания разума над любовью, но даже и до преобладания ощущений над любовью и разумом.
Святость начинается только там, где оканчивается двоедушие, где оканчивается колебание ума и сердца, что не исключает, однако, возможность бессознательных ошибок, почему и не может быть абсолютной святости на земле, где был един свят, един Господь Иисус Христос.
Проявляется святость непременно плодами, достойными святости, непременно делами любви. При разных обстоятельствах и дела любви будут разные: когда в окружающей жизни преобладают ощущения – аскетизм, когда в ней преобладает разум – философия христианства, когда в ней восстановлена христианская гармонии братства – бесконечный рост вдохновения любви, непрестанно возвышающей христианское братство от веры в веру, от любви в любовь, от вдохновения во вдохновение.
Грешное человечество, всегда более склонное осуждать, клеветать и завидовать, чем благоговеть и любить, неизменно побивало камнями, позорило клеветою и гнало, как людей беспокойных и опасных, тех самых пророков ветхозаветных и святых новозаветных, гробам и мощам которых усиленно поклоняются потомки их, выпрашивая для себя великие и богатые милости[177].
Это поклонение грешников святости являет собою умилительный пример торжества, силы и славы добра. Грех на все налагает печать греха, и святое дело почитания святых героев любви в руках нераскаянных грешников слишком часто превращается в грубое кощунство и суеверное идолослужение, когда, оставаясь злыми и порочными, люди ожидают от прикосновения к материи иконы, гроба или мощей протекции у Царя царствующих и Господа господствующих[178] в деле осуществления их корыстных желаний и получения многоразличных благ земных.
Это прискорбное явление стало до того обычным, что миллионы людей, поняв всю гнусность такого лицемерия, впадают в противоположную крайность, отказываясь чем-либо проявлять благоговейные чувства свои к Богородице и святым.
Для христианина смерть – рождение в новую лучшую жизнь, возвращение блудного сына в дом Отца Небесного. Для него со смертью не прекращается возможность духовного общения.
Насколько тягостно и скорбно для христианина общение со злыми и порочными людьми, настолько же необходимо для него, составляет насущную потребность любящего духа, братское общение с добрыми, верными чадами единого Отца Небесного, все равно, принадлежат ли они к церкви воинствующей или к церкви торжествующей.
Если Богородица и святые не застилают от нас Бога, не делаются для нас кумирами, от которых мы ожидаем благ земных вместо восстановления святой гармонии духа нашего и согласования всего строя жизни с поведанной нам Спасителем Мира полнотою Откровения, благоговейное почитание святых икон, мощей и тем более духовное общение молитвы не только вполне естественны и законны для христианина, но и неизбежны при любви к Богу и верным чадам Его, при вере их в загробную жизнь и возможность общения церкви воинствующей с церковью торжествующей.
Длинен и узок путь от зарождения веры живой до святости: Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь[179], – говорит псаломщик; Иго Мое благо, и бремя Мое легко[180], – говорит Христос Спаситель, и каждый верующий, вступив на узкий путь спасения, переживет правду того, что для неверующего будет непримиримым противоречием Откровения. Он испытает скорби раскаяния, скорби сознания греховности, с которой раньше благодушно мирился, а может быть, и любви в себе; он испытает скорби стыда, скорби разлада с детьми мира сего, скорби ревности по Богу и святом деле Его. Он испытает и вдохновенную радость сознания разумности бытия, надежды и любви, испытает тихую радость мира духовного, испытает ликующую безбрежную радость вдохновения причастия Духа Святого, и никакие скорби не осилят этой радости и этого мира, и никто не отнимет у него этого мира и этой радости, и, несмотря на частые минуты скорби, он на опыте изведает, что скорби на общем фоне мира и небесной радости лучше радости земли на общем фоне холода, мрака и безнадежности, что воистину иго Господне благо и бремя Его легко[181].
Остаток дней
Грядущие судьбы церкви воинствующей и всего человечества описаны отчасти в Евангелии, отчасти в пророчествах и всего полнее в Откровении святого Иоанна Богослова – Апокалипсисе; описаны так подробно, что могут послужить источниками для отдельного обширного труда. Здесь постараюсь возможно кратко изложить богатый материал, который благоволил открыть нам Господь для увенчания и законченности христианского мировоззрения.
Тут начинается область чистой веры; тут надо верить и ничего проверить нельзя, но все, что открыто нам о будущем, так логично вытекает из прошлого, так согласовано с благостью, мудростью, справедливостью и святостью Отца нашего Небесного, что вера наша вполне утоляет самые заветные потребности ума и сердца нашего.
Перед нами развертывается величественная картина постепенного возрастания Царства Божьего на земле, постепенного вскисания закваски христианской в жизни и рядом возрастающих вражды и беззакония живущих по обычаю мира сего представителей культуры без Бога, для которых по мере возрастания святого дерева и вскисания святой закваски правда христианства становится с каждым днем все более и более очевидной, упорство которых вместе с тем становится с каждым днем все менее и менее извинительным, которые таким образом все более и более сознательно закрывают глаза, чтобы не увидеть, уши, чтобы не услышать, и злые сердца свои, чтобы не уразуметь и не быть тем самым вынужденными произвести суд над собою, покаяться и сотворить плоды, достойные покаяния[182].
В первые времена христианства, в то время, когда малое стадо[183] горело восторгом любви новой к жениху своему Христу, когда под благодатным влиянием апостолов христианские общины понимали, что слово братство – не пустой звук и не риторическое украшение речи, а святая правда, лежащая в основе честной христианской жизни и проникающая весь строй ее во всей его совокупности животворным духом своим, когда все <…> верующие были вместе и имели всё общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого[184], когда у множества <…> уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее <…>, и великая благодать была на всех их[185]. Не было между ними никого нуждающегося; ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду[186], тогда церкви земные сияли перед престолом Божьим, как светильники[187].
Не все церкви поместные устоят в первой любви своей, многие будут отвергнуты Господом Богом – все те, которые оставят первую любовь свою, все те, чьи последние дела не будут больше первых, все те, которые полагаются на богатство и силу.
Одни погибнут, поставив жертву выше милости и строгость мертвящую выше любви животворящей; другие – по примеру иудеев, гордясь своим правоверием, а в действительности представляя из себя сборище сатанинское; третьи – вследствие благодушной уживчивости со злом; четвертые – вследствие строя жизни, несогласного с верой, и снисхождения женской распущенности[188]; иные потому, что только носят имя, будто живы, но мертвы[189]; другие потому, что говорят: Я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды, и не понимают, что в действительности жалок, и нищ, и наг[190].
Только те церкви поместные устоят, как светильники перед престолом Божьим, о которых сказано: Я отворил перед тобою дверь, и никто не может затворить ее; ты не много имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего. Вот, Я сделаю, что из сатанинского сборища, из тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, но не суть таковы, а лгут, – вот, Я сделаю то, что они придут и поклонятся пред ногами твоими, и познают, что Я возлюбил тебя. И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле[191].
Вот участь церквей поместных сообразно их отношению к Богу и верности их жизни по вере! Под именем церкви поместной тут надо разуметь большинство ее членов и тех, кто решает временные судьбы ее; и в церкви, уклоняющейся от путей добрых, могут быть отдельные праведники, которые не погибнут вместе с нею, хотя бы и не отказались от общения с нею до тех пор, пока она не требует от них измены их христианским обязанностям.
Далее, чтобы более наглядно представить себе грядущие судьбы человечества, представим отдельно краткий перечень того, что говорит Откровение о судьбах истинных христиан, с одной стороны, и сознательных и бессознательных антихристов – с другой.
Начнем с судьбы антихристов, пояснив, что под именем антихристов подразумеваются не только явные враги христианства, но главным образом те, кто, называясь и даже величаясь именем христиан, не радеют ни о познании воли Божьей, ни о прославлении Бога в делах жизни своей, а желают веру свою сделать покорным орудием в руках своих, полезным средством созидания земного комфорта.
В то время, как на небе печать за печатью срывается с таинственной книги домостроительства Божьего и ангел за ангелом посылаются на землю трубными звуками призывать блудных сынов Отца Небесного познать себя, покаяться и сотворить плоды, достойные покаяния, антихристы все более ожесточаются и хулят имя Бога нашего; все для них – соблазн и повод к измене и отступничеству.
Победоносный белый конь[192] – начало христианства, скоро заменяется для них рыжим конем войны, потом вороным конем торговли. Воинственная среда преданных борьбе за существование детей мира сего скоро становится для них соблазном и сами они становятся на сторону грубой силы, забывая, какого они духа быть должны. Продажная среда детей мира сего, оценивающих и продающих не только вещи, но и тела, и души свои, и ум, и таланты, и силу, и любовь становится тоже соблазном для них, и сами они становятся торгашами, продающими все, не исключая и Бога, и благодать Его. И является на смену белый конь – болезни и смерти души; души праведных переполняются святым гневом ревности о Боге, приближается великий день суда, а антихристы вполне довольны собой, издеваются над непрактичностью праведников и наивными утопиями их.
Семь ангелов, посланных с неба один за другим, с силою трубных звуков указывают людям на страшные последствия их отступничества, холод сердец их и жизни позорной для христиан; как град, побивает корыстный строй жизни их, повергая в отупляющее нищенство множество братьев по вере; потоки крови проливаются людьми, продолжающими носить имя христиан, все радости жизни отравлены и становятся горьки, как полынь, свет любви и свет разума меркнут в сердцах и умах людей, постоянно увеличивающееся вооружение и численность войск пожирают, как ненасытная саранча, и богатство, и лучшие годы жизни, и часто саму жизнь многих миллионов детей народов; наступает эпоха страшной силы огня, железная броня заменяется огненной и серной, самозащита – нападением, люди проповедуют анархию и готовы весь мир взорвать на воздух[193], страдания человечества так велики, что живые завидуют мертвым (пессимизм и самоубийства), и несмотря на все это, антихристы остаются грешниками нераскаянными, продолжают по-прежнему поклоняться кумирам земным и золоту, по-прежнему развратничают, воруют и убивают.
Много надо злой воли, чтобы во всем этом не признать пророчества, точно исполнившегося со времен апостола Иоанна до наших дней, исполнившегося во всех деталях до милитаризма и пропаганды анархии и динамита включительно. Пусть неверующие закрывают глаза, чтобы не увидеть во всем этом осязательное чудо исполнившегося пророчества, для верующих и пророчество, и чудо ясны как день, и они воздадут славу Богу, благоволившему дать уму нашему эту новую опору для веры нашей и, пережив истину первой части пророчества, будут с благоговейным доверием внимать ему до конца.
Напрасно налагают ангелы небесные печать Бога на чело избранников, напрасно появляются среди них пророки, по силе мысли и слова равные пророкам ветхозаветным, антихристы и их побивают камнями и, осилив их грубою силою, поздравляют друг друга с этими новыми злодеяниями и радуются, что избавились от тех, кто возмущал покой установившейся рутины позорной жизни их, и только в редкие минуты, когда, несмотря на все свое ослепление, даже антихристы видят, что вечно именно то, что они гонят и убивают, они устрашаются и на мгновение воздают славу Богу. Мгновение прошло, и пуще прежнего свирепствуют антихристы и язычники по духу.
Тем временем жена Христа – церковь земная – продолжает рождать детей для Царства Божьего; напрасно силится красный дракон[194] – великий древний змей, называемый дьяволом и сатаною, поглотить рождаемых ею детей, – они восхищаются на небо к Богу. Дракон, рассвирепев за то на церковь Христа, заставляет ее бежать и спасаться в пустыне, а сам с новою яростью нападает на тех, кто остался верен заповедям Божьим и свидетельству Иисуса Христа.
Тогда нарождается из моря человечества новая страшная сила, воздвигаемая драконом для борьбы против верных чад Божьих. Сила эта двоится, и Откровение говорит о ней, как о двух зверях, согласно действующих в одном направлении и поддерживающих друг друга.
Первый зверь описан так: И стал я на песке морском, и увидел выходящего из моря зверя с семью головами и десятью рогами: на рогах его было десять диадим, а на головах его имена богохульные. Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою, и престол свой, и великую власть. И видел я, что одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела. И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю, и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? И кто может сразиться с ним? И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать сорок два месяца. И отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы хулить имя Его, и жилище Его, и живущих на небе. И дано было ему вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом, и народом, и языком, и племенем. И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира. Кто имеет ухо, да слышит. Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен; кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом. Здесь терпение и вера святых[195].
О другом звере сказано: И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил, как дракон. Он действует перед ним со всею властью первого зверя и заставляет всю землю и живущих на ней поклоняться первому зверю, у которого смертельная рана исцелела; и творит великие знамения, так что и огонь низводит с неба на землю перед людьми. И чудесами, которые дано было ему творить перед зверем, он обольщает живущих на земле, говоря живущим на земле, чтобы они сделали образ зверя, который имеет рану от меча и жив. И дано ему было вложить дух в образ зверя, чтобы образ зверя и говорил, и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя. И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их, и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его. Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть[196].
В описании этом невозможно не признать точного изображения светской власти, не радеющей о деле Божьем, и власти духовной, променявшей животворящий дух на букву мертвящую и ставшею врагом Богу ради дружбы с миром сим.
И после всего этого Господь еще долго терпит, не желая, чтобы кто погиб, но всем спастись и в разум истины прийти.
И вот новые семь ангелов посланы с неба с семью последними чашами, полными гнева Божьего, показать людям логичные последствия этой новой комбинации жизни по обычаю мира сего. На людях появляются жестокие и отвратительные раны, не только море жизни превращается в море крови, но даже реки и источники, прежде утолявшие жажду, теперь обращаются в ту же кровь, негодную для питья, солнце веры и знания, прежде освещавшее пути человечества, только мучит его томящим зноем; пятая чаша изливается на самый престол зверя[197].
И несмотря на все это не вразумились грешники, а по-прежнему продолжали за все язвы, происшедшие от ожесточения злых сердец их, хулить Бога, Его обвинять во всех скорбях своих.
С тех пор Откровение не говорит более о двух зверях, а объединяет все зло на земле в образе одной женщины, называя ее великой блудницею, тайною, Вавилоном великим, матерью блудницам и мерзостям земным[198].
Суд над этою великою блудницей заключается в том, что она погибнет от той же самой силы, на которую опиралась и на которой прежде спокойно восседала.
Сколько славилась она и роскошествовала, столько воздайте ей мучений и горестей. Ибо она говорит в сердце своем: «сижу царицею, я не вдова и не увижу горести!» За то в один день придут на нее казни, смерть, и плач, и голод, и будет сожжена огнем, потому что силен Господь Бог, судящий ее. И восплачут и возрыдают о ней цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с нею, когда увидят дым от пожара ее, стоя издали от страха мучений ее и говоря: горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой. И купцы земные восплачут и возрыдают о ней, потому что товаров их никто уже не покупает, 12 товаров золотых и серебряных, и камней драгоценных и жемчуга, и виссона и порфиры, и шелка и багряницы, и всякого благовонного дерева, и всяких изделий из слоновой кости, и всяких изделий из дорогих дерев, из меди и железа и мрамора, корицы и фимиама, и мира и ладана, и вина и елея, и муки и пшеницы, и скота и овец, и коней и колесниц, и тел и душ человеческих. <…> И посыпали пеплом головы свои, и вопили, плача и рыдая: горе, горе тебе, город великий, драгоценностями которого обогатились все, имеющие корабли на море, ибо опустел в один час! <…> И голоса играющих на гуслях, и поющих, и играющих на свирелях, и трубящих трубами в тебе уже не слышно будет; не будет уже в тебе никакого художника, никакого художества, и шума от жерновов не слышно уже будет в тебе; и свет светильника уже не появится в тебе; и голоса жениха и невесты не будет уже слышно в тебе: ибо купцы твои были вельможи земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы[199].
Кто не поймет этого вдохновенного описания страшного конца культуры без Бога, той торгашеской и разбойничьей культуры, основанной на страхе и корысти, которая неизбежно погибнет в хаосе анархии, если сама добровольно не отречется от себя в пользу христианского братства, в котором весь строй жизни во всей его совокупности будет основан на вере и любви!
Небо радуется тому, что Бог осудил ту великую любодейцу, которая растлила землю любодейством своим[200].
Наступает тысячелетнее торжество добра, называемое Откровением воскресением первых, торжество добра, имеющее осуществиться здесь, на земле, ранее второго пришествия и страшного суда.
После этих тысячи лет опять настанет эра искушений, как бы для того, чтобы отделять от чистого золота последнюю примесь, тех, которые не устоят в добре даже и после столь продолжительного торжества его, когда добро стало привычно и успело наложить печать свою на весь строй жизни человечества.
Так говорит об этом Откровение: Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы <…> и собирать их на брань; число их как песок морской. И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный[201].
В эту решительную минуту, когда все зло соединится против добра, чтобы истребить его, Господь оградит добрых силою Своею и придет во славе Своей судить живых и мертвых.
Судьбы церкви воинствующей
В предыдущей главе изложен перечень грядущих судеб антихристов среди многообразного зла и скорбей, которые они сами вызывают, не покоряясь Слову Божьему, на что они и оставлены[202].
Теперь изложим перечень грядущих судеб церкви воинствующей.
Часть судеб ее заключается в судьбах детей мира сего, насколько она обречена терпеть скорбное соприкосновение со злом в долине плача и печали земного скитания. Каждая новая язва, поражающая сынов противления, отражается косвенно и на ней и для ее членов может быть соблазном и тяжелым страданием: они не повинны в тех грехах, логичным последствием которых являются все новые и новые язвы, они не ослеплены грехом, не возлагают на Господа ответственность за скорби земные, как делают это именно те, которые знать не хотят воли Божьей и тем более не хотят подчиняться благой воле Того, Кто желает для них блаженства вечного; истинные члены церкви воинствующей понимают все это: не впадают в безумие перед Богом, не хулят Его, среди всех скорбей земли не водворяется ад в души их, вера, сознательная надежда и вдохновение любви дает мир душе их и часто озаряет их светом и радостью рая, но быть равнодушным к злу окружающей жизни они не могут, и Откровение, излагая повесть грядущих судеб антихристов, не раз повторяет: здесь терпение и вера святых[203].
Спасется, останется членом Церкви Христовой только тот, кто претерпит до конца, не только не соблазнившись злом, но и не перестав быть воином христолюбивым, не потеряв мужества и веры среди торжествующего зла.
Вот как говорит Откровение о христианских добродетелях поместных церквей времен апостольских: Знаю дела твои, и труд твой, и терпение твое, и то, что ты не можешь сносить развратных <…>; ты много переносил и имеешь терпение, и для имени Моего трудился и не изнемогал <…>; знаю твои дела, и скорбь, и нищету (впрочем ты богат), и злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское <…>; знаю твои дела, и что ты живешь там, где престол сатаны, и что содержишь имя Мое, и не отрекся от веры Моей <…>; знаю твои дела и любовь, и служение, и веру, и терпение твое, и то, что последние дела твои больше первых <…>; ты не много имеешь силы, и сохранил слово Мое, и не отрекся имени Моего. <…> И как ты сохранил слово терпения Моего, то и Я сохраню тебя от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле[204].
Какие плоды приносили эти добродетели в жизни, мы знаем по дивной картине быта братских общин, сохраненной нам в книге «Деяния святых апостолов».
Нива Господня увлажнилась кровью Агнца, глубокие борозды проведены в ней апостолами, семя слова Божьего дало богатые всходы. В предыдущей главе мы видели, какие плевелы[205] посеял враг среди пшеницы: возрастает зло, возрастает и добро, возрастает вместе с тем и различие между сынами света и сынами тьмы. Ангел, имеющий печать Бога живого, налагает печати на челах рабов Бога нашего[206].
Апокалипсис даже определяет в сто сорок четыре тысячи число запечатленных на земле.
После шестой трубы, указывающей человечеству на язву милитаризма и сопутствующей ему эпохи динамита и проповеди анархии, появляется ангел сильный, сходящий с неба, в руке у которого книжка раскрытая[207]. И книжка из рук ангела съедена[208].
Церковь воинствующая призывается изучить первоисточники Откровения, члены ее радуются слову Божьему, утоляющему жажду умов и сердец их, но горько для них сознание непримиримого разлада между животворящим духом слова Божьего и окружающей их жизнью по обычаю мира сего. Просвещенная словом Божьим христианская совесть их побуждает говорить суровую правду по примеру пророков ветхозаветных и безбоязненно оценить положение храма Божьего, отношение к Богу и жизнь верующих.
Не узнаем ли мы во всем этом точное описание переживаемого нами в настоящее время, когда каждый верующий живою верою радостно сознает, что прошло время наивного разлада между жизнью и верою, когда и друзья, и враги церкви возвращаются к изучению раскрытой книги Откровения, сравнивают рутину жизни с правдою Божьей и проверяют: одни – степень сознательности своей веры, другие – степень сознательности своего неверия[209].
Два серпа повергаются на землю, и земля пожата, но это еще не великая жатва, а предварительная, указывающая на то, что с этого времени пшеница начинает отделяться от плевел[210].