Чико

Александр Подымаев

Чико

Предисловие

Огромен загадочный мир микрочастиц, движущийся по законам высшего разума и соединяющийся в стройные группы клеток, образующих живую материю. Ни что не мешает их росту и развитию, пока неведомые силы не внедряют злую энергию в их разумное устройство. Отдельные клетки сопротивляются, но уже очаги мутации захватывают всё больше и больше пространств материи, ведущих к полному их поражению. И нет пока способа узнать истоки зарождения жестокой, беспощадной силы и способного исключить возможность её существования…

Каким бы знаменитым и богатым стал человек, найди он пути решения этой глобальной задачи, поставленной самой природой!

Сумеют ли герои повести, несомненно, талантливые парни, осуществить свой авантюрный план и заработать на этом кучу денег?

Глава 1

Главный офис «Корпорации фармацевтических препаратов» расположен на верхних этажах гигантского небоскреба из стекла и бетона, в центре Западного мегаполиса. Сотни сотрудников каждое утро заполняют соты этого гигантского улья, для обеспечения жизнедеятельности огромного организма, выдающего каждый год тонны лекарственных препаратов для всего мира. В кабинет главы Корпорации вошёл секретарь-референт мистер Карл Олдбридж, господин средних лет, сухощавый на вид, в безупречном костюме. Бледно-жёлтое лицо Карла выражало готовность к любому повороту беседы, зная непредсказуемый характер руководителя корпорации. От двери кабинета до стола шефа ему предстояло пройти около двух десятков шагов, т.к. кабинет представлял собой огромную комнату, оформленную в стиле хай-тек, с обилием стекла и полированной стали. Дополняли этот стиль огромные окна, до пола, и стеклянная стена, со встроенными стеклянными же полками, сплошь уставленными разноцветными коробками и коробочками с логотипами Корпорации. Возле окон стоял огромный дубовый стол, нелепо выглядевший среди этого убранства кабинета. Вся эта сверкающая огромность, давила на посетителей и вселяла чувство ничтожности и беспомощности.

За столом восседал глава Корпорации мистер Аарон Бромфилд, крупный мужчина лет шестидесяти-шестидесяти пяти, с седой шевелюрой, мужественным лицом и большим носом, на котором уместились модные очки, с круглыми линзами. Карл подошёл к столу и стал чеканным голосом делать доклад общей ситуации по Корпорации. Конкретные производственные вопросы докладывали главы департаментов на еженедельных совещаниях.

Аарон довольно кивнул: Карл сделал всё чётко и уложился в отведённое ему время. За годы существования Корпорации отработался этот утренний ритуал: секретарь-референт должен с лёгким поклоном головы закончить доклад и, при отсутствии вопросов, удалиться. Карл не уходил и лихорадочно думал: вдруг накануне попавшая к нему информация покажется шефу ничтожной, что неминуемо вызовет у него гнев.

Аарон удивлённо взглянул на секретаря-референта:

– В чём дело, Карл?

Карл немного отступил назад и слегка дрогнувшим голосом произнёс:

– Из московского офиса поступила информация, что какие-то русские парни, вроде бы предлагают купить у них научные наработки советской эпохи и какую-то программу…

Что Вы мямлите, Карл, не узнаю Вас:

– Какие-то, вроде бы…– раздражённо произнёс шеф – говорите чётко, у меня мало времени!

Карл смутился, но продолжил уже твёрдым голосом:

– Предположительно, наработки способные выявлять природу многих болезней, в том числе и онкологических.

Аарон молча смотрел вглубь кабинета и слегка барабаня пальцами по столешнице, с издёвкой произнёс:

– Многих болезней?.. Что дальше?

– Информацию передали в аналитический департамент.

– Что говорят?

– Не знаю, они подчиняются вам напрямую! Пока это всё, что у нас есть, не считая кое-каких мелочей – произнёс Карл.

Аарон поёрзал в кресле и произнёс:

– Вы свободны, идите:

Карл, подходя к двери, обернулся:

– Снять с контроля, шеф?

Аарон, нажимая клавишу селектора, буркнул:

– Ждите указаний!

По громкой связи селектора прозвучал бархатный голос секретарши:

– Господин Аарон, слушаю Вас.

Аарон, что-то записывая в блокнот, произнёс:

– Вызовите ко мне руководителей аналитического департамента и службы безопасности!

Не прошло и десяти минут как в кабинет вошли два господина: руководитель департамента мистер Джейсон и начальник службы безопасности мистер Стивен Бек. Подойдя к столу Аарона, они присели в кресла к приставному столику и вопросительно взглянули на шефа.

– Что Вам известно о предложении этих русских парней? – строго спросил Аарон.

– Шеф, информация крайне скудна и сделать какие-либо выводы крайне сложно – произнёс Джейсон.

– Я так и предполагал. Тем не менее, нам необходимо быстро разобраться в этом деле. Вы представляете, что произойдёт, если эта информация не фейк и конкуренты воспользуются этим быстрее нас. Это потеря Корпорацией миллионов долларов, если не сотен миллионов. Короче, вам необходимо, в кротчайшие сроки, досконально прояснить ситуацию. Может быть, выйти на этих парней, впрочем, не буду что-либо уточнять – это ваша работа! Задействуйте, если потребуется, необходимый ресурс Корпорации, с привлечением наших друзей! Надеюсь, в скором времени я услышу от вас хорошие новости!

– Вы свободны, немедленно приступайте к работе! Финансирование – в пределах ваших полномочий!

Джейсон и Стивен встали и почти строевым шагом вышли из кабинета, направляясь в кабинет руководителя службы безопасности корпорации. Расположившись за столом совещаний, Стивен спросил:

– Как ты думаешь, насколько серьёзным может быть это предложение?

Джейсон слегка наморщил лоб и осторожно произнёс:

– Пока выводы делать преждевременно и несерьёзно, но одно следует учесть: у русских дело было поставлено на высоком уровне – сколько полезных вещей мы забрали в период их хаоса и сколько толковых умов переманили! Так что подойти к этому вопросу надо со всей серьёзностью!

Стивен, соглашаясь, кивнул головой:

– Предлагаю направить, в московское представительство, чёткие инструкции, если русские вновь выйдут на контакт. И обязательно предупредить о возможной провокации!

– Полностью с тобой согласен! До повторного контакта, думаю, нет необходимости направлять туда нашего сотрудника!

Глава 2

Снежнегорск – типичный провинциальный сибирский городок. В советское время город был наполнен жизнью нескольких тысяч жителей, работающих на различных предприятиях лесной, сельхоз машиностроительной и фармацевтической отрасли. Центральным местом, и гордостью города, являлся исследовательский биохимический институт, разрабатывающий новые лекарственные препараты.

Но настали времена великих перемен и все предприятия были либо закрыты, либо продолжали работать в усечённом виде. Ввиду не конкурентоспособности с зарубежной продукцией, исследовательский институт был расформирован, а все сотрудники уволены.

Но город продолжал жить своей жизнью, несмотря на то, что много молодёжи покинуло свой родной городок. Центральная улица, состоящая в основном, из каменных невысоких домов, старой постройки, была ярко освещена по вечерам, появились современные магазины и кафе, возобновил работу кинотеатр; работал общественный транспорт. Несмотря на приметы современной жизни, пользовались благами этой цивилизации совсем немногие жители, по банальной причине нехватки денег. Единственным местом постоянного посещения, являлся пивной бар «Советский». По совпадению, располагался он на пересечении улиц «Советская» и «Пролетарская».

Бар был размещён в полуподвале одного из домов и, представлял из себя помещение со сводчатым невысоким потолком и стенами грубой штукатурки. Владелец бара, по-видимому, был неплохим предпринимателем, прочувствовавшим запросы жителей и их финансовые возможности. Вход в бар устроен по крутой бетонной лестнице, слабо освещённой одной лампочкой. Внутреннее убранство было в стиле позднего советского застоя: вдоль стен стояли большие деревянные столы и возле них деревянные лавки. При входе в помещение бара посетитель окунался в разноголосый гул и облака табачного дыма. Формально курить в баре запрещалось, но никто на это не обращал внимание. На лавках, впритык друг другу сидел разношёрстный народ и пили бесконечное пиво с нехитрой закуской. За одним из столов сидели три молодых человека с кружками в руках. Троица была знакома с молодых лет, ещё со школьной скамьи, хотя настоящей дружбы в школьные годы у них никогда не было, но со временем, когда все друзья и подруги разлетелись кто куда, они близко сошлись и доверяли друг другу. С краю сидел довольно высокий сухощавый молодой человек, с умными, глубоко посаженными глазами и светлыми волосами. Со школьных лет к нему пристала кличка «Хром», как часто было принято в юном возрасте, сокращённое от фамилии Хромов. Посреди троицы сидел невысокого роста, довольно упитанный, вертлявый парень, смуглый на лицо и тёмными вьющимся волосами. Не мудрено, что в школе он получил кличку «Цыган», на которую вначале он реагировал довольно болезненно, но потом свыкся как с родным именем. С краю стола расположился третий друг – Андрей Сомов. Как не трудно догадаться, кличку ему дали одноклассники – «Сом». Это был парень с типично русским лицом, среднего роста, неплохо подготовленный физически. Сказывались занятия силовым спортом во время учебы в университете. Друзья часто захаживали в бар после работы не потому, что увлекались выпивкой, а потому, что это было единственное место развлечения и общения для простых людей. Друзья лениво потягивали пиво и неторопливо разговаривали.

– Ну чё, много напластали сегодня фанеры? – спросил Андрей.

– Провались эта фанера, достала уже до почек – за двоих ответил Костя (Костя и Глеб вместе трудились на фанерной фабрике рабочими).

–Сколько пыли наглотались, а получать будем копейки.

– А вы замутите какое-нибудь дело и будете в шоколаде – с подковыркой сказал Андрей.

– Один уже замутил – промолвил Костя, намекая на условный срок Глеба.

– Но мы-то ладно, мы работяги, а ты-то у нас интеллигент – с сарказмом ответил Глеб, обращаясь к Андрею.

– Да какой я интеллигент, работаю на должности «подай-принеси» (Андрей работал на заводе металлоконструкций снабженцем-технологом).

– Что ж ты не закончил свой университет, сейчас бы был уважаемым человеком? – с лёгкой иронией молвил Глеб.

– Ну и закончил бы. А чё толку. Вот мой батя с матерью с высшими образованиями, батя так вообще с какой-то степенью. Всю жизнь горбатились в своём НИИ, батя сутками пропадал в своей лаборатории, я его в детстве почти не видел, всё что-то изобретал-изобретал и изобрёл себе пенсию в десять тысяч, а мать и того меньше.

– Интересно бы узнать какие изобретения сделал твой отец? – задумчиво произнёс Глеб.

– Что тебе не чем больше интересоваться, Хром?

– Да вот я подумал: хорошо бы продать какое-то из них и заработать кучу бабла, да зажить, как белые люди.

Андрей на минуту задумался и произнёс:

– Да чепуха всё это. Было бы что-то стоящее, у бати давно бы всё забрали, а то понатаскал домой всякой макулатуры, только пыль собирают в квартире.

– Ладно. Хватит воду в ступе толочь. Пошли уже по домам – завтра рано на работу – подал голос Костя.

Парни дружно поднялись и неторопливо пошли к выходу из бара.

Глава 3

В школьные годы Глеб был самым способным в классе; хорошо учился по математике, физике, да и вообще учеба давалась ему легко, хотя закончил он её далеко не блестяще. Глеб самоучкой освоил компьютер, знал много прикладных программ. Одно время его брали на работу в довольно крупную компанию в областном центре, но что-то там пошло не так и его, как он сам выражался, «выперли с треском». Какое-то время он перебивался случайными заработками в областном центре, пытался оказывать услуги по созданию сайтов, пока не связался с тёмными личностями, которые, видя его способности в IT-технологиях, втянули в какую-то аферу по взлому базы крупной фирмы. Конечно же их разоблачили, он оказался крайним и получил условный срок – полтора года в ограничении передвижения. Причём мягкий приговор был обусловлен тем, что похищенную базу не успели реализовать. Родители Глеба всю жизнь проработали на машиностроительном заводе простыми инженерами и очень хотели, чтобы их единственный сын получил высшее образование, но видя его отношение к их устремлениям, махнули рукой и оставили его в покое. Увлечение сына компьютерами считали чем-то не серьёзным. Жила семья Хромовых не богато, хотя и не бедствовала: родители получали пенсии, да и сын приносил в дом какие-то деньги, работая на фанерной фабрике. Жили они в старой пятиэтажке, в двухкомнатной «хрущевке», недалеко от центра города.

Семья Сомовых жила в более просторной квартире, в центре города, в так называемой «сталинке», полученной в былые годы социалистического расцвета. Отец, Максим Сергеевич, работал заведующим лабораторией НИИ «Биохим», имея звание кандидата химических наук. Звание было присуждено за разработанный метод получения каких-то новых лекарственных препаратов. После расформирования и ликвидации НИИ, ушёл на пенсию. Мать Андрея, малозаметная тихая женщина, работала в том же НИИ лаборанткой и во всех жизненных вопросах беспрекословно подчинялась мужу. Андрей не плохо закончил школу и по настоянию родителей поступил в химико-технологический университет в областном центре, осилив два с половиной курса, после чего был отчислен по причине пропусков лекций и неуспеваемости. Приехав в родной город, устроился на завод металлоконструкций технологом-снабженцем.

Самый неблагополучный из троицы был Костя Иванов. Дело в том, что в раннем детстве он потерял родителей, по причине их беспробудного пьянства и его воспитывала бабушка, по линии матери. Невзирая на тяжёлую судьбу, Костя вырос добродушным, бесхитростным парнем, хотя и с авантюрными наклонностями. Видимо сказалось бабкино воспитание, простой русской женщины. Несколько лет назад бабки не стало и Костя жил один, на окраине города, в покосившемся бревенчатом доме, с печным отоплением. Несмотря на родительские гены, Костя был довольно равнодушен к спиртному, хотя и любил встречи с друзьями в баре за кружкой пива. Работал Костя, так же как и Глеб Хромов, на фанерной фабрике простым рабочим.

Глава 4

Северная Италия. На чистую, хорошо ухоженную парковку перед супермаркетом подъехал компактный Фиат, белого цвета. Осторожно припарковав автомобиль, арендованный в аэропорту, из него вышел молодой человек среднего роста, с небрежно накинутым на плечи свитером и завязанными на груди рукавами. Александр Фролофф, сотрудник восточного представительства Корпорации фармацевтических препаратов, прилетел на встречу, оформив на фирме несколько дней отгулов. Такие встречи периодически происходили в разных городах Европы, по обусловленному звонку. Инструкции для встречи он получал заранее, по тому же телефону. До встречи оставалось несколько часов, и Александр решил пешком пройти по старинной части города, в котором ему как-то раз пришлось побывать. Погода была отличная: было по-весеннему тепло, ярко светило солнце на голубом, без единого облачка, небе. Александр неторопливо шёл по древней брусчатке, среди невысоких старинных домов. Верхние этажи нависали над пешеходным тротуаром, образуя своеобразный коридор по всей длине стоящих впритык домов, с арками со стороны проезжей части улицы. Александр вышел на небольшую площадь, с высокой часовой башней, стоящей на краю площади, и присел за столик открытого кафе. Заказав чашечку кофе, он умиротворённо откинулся на спинку стула и почувствовал, как ленивая истома блаженно разливалась по всему телу. Раздавался мелодичный звон колокола. На душе было тихо и спокойно – чувство, которое он давно не испытывал в бешенном ритме Корпорации, которой он посвятил несколько лет своей жизни. Незаметно для себя он предался воспоминаниям, о том, как познакомился с сотрудником восточно-европейского представительства «Корпорации фармацевтических препаратов», сделавшему ему протекцию на устройство в компанию. Вспомнил как, работая в представительстве, занимался продвижением лекарственных препаратов и субстанций на восточном направлении рынка. Вспомнил, как в эпоху перестройки он с родителями уехал на историческую родину и довольно быстро приспособился к условиям местной жизни, выучив несколько европейских языков. Окончив частный университет, без особых проблем устроился на работу в Корпорацию, по контракту. Европейский образ жизни вполне устраивал его, он не страдал тоской и ностальгией, тем не менее, связь с бывшей родиной Александр не прерывал – там у него оставалось много друзей, которым помогал в выборе деловых партнёров, для заключения выгодных контрактов на поставку лекарств. При этом, иногда ему приходилось нарушать корпоративную этику, так как, в отдельных случаях, он выводил своих протеже на фирмы, являющими прямыми конкурентами Корпорации. Этим и были обусловлены некие элементы конспирации. Разумеется, что за свои услуги он получал вознаграждение.

Достаточно отдохнув и допив кофе, Александр подозвал официанта и, расплатившись, поднялся из-за стола. Оставалось совсем немного времени до обусловленной встречи. В конце тихой, безлюдной улочки он подошёл к маленькому кафе со стеклянной дверью, расположенной на первом этаже старинного дома. Увидев его, хозяин кафе вышел и услужливо распахнул дверь. Кафе было небольших размеров, со стойкой у противоположной стены и шестью столиками. Александр выбрал место у окна и заказал кофе, ароматом которого, казалось, была наполнена вся улица. Хозяин, добродушный поляк, выполнял работу и бармена и официанта. Не успел Александр оглядеться, как в кафе шумно ввалился тучный, молодой человек и сразу уселся за тот же стол. Конечно же, Александр узнал его: это был Валерий – постоянный партнёр в их деловых встречах. Они поздоровались за руку и после дежурных фраз, Валера заказал себе рюмку коньяку и воду. В непринуждённой форме они начали обсуждение своих дел. Александр кратко ответил по вопросам поставок продукции и перспективах заключения новых контрактов, после чего достал из кармана брюк помятый, вчетверо сложенный листок бумаги:

– Вот краткое изложение всех вопросов.

Валера развернул листок и быстро пробежал глазами его содержание, довольно улыбнулся, продвинул на столе конверт и сказал с иронией:

– Твоё жалование; может вместо этого сделать безналичный платёж?

Александр никак не отреагировал на шутку, он давно привык к весёлому характеру и постоянным подковыркам Валеры и, уже собираясь распрощаться, вдруг вспомнил:

– Совершенно случайно ко мне поступила информация от друга, из аналитического отдела, что какие-то дилетанты обратились в наше представительство в Москве, с предложением о передаче каких-то научных разработок. Разумеется, не бесплатно.

Валерий встрепенулся, улыбка сошла с лица:

– Ничего себе, дилетанты – продают научные разработки. Они наши?

– Вроде бы. Не знаю, где они их нашли, или украли, или за ними стоят более серьёзные люди, но как они ведут дела – точно дилетанты. Представляешь, явились прямо в московское отделение офиса и всучили бумагу, с описанием предложения, первому встречному. Коллеги из московского офиса переслали нам это и теперь аналитики работают с документом.

Валерий на минуту задумался и спросил:

– Ты в справке отразил это?

Александр понял, что эта информация серьёзно заинтересовала Валерия:

– Конечно, просто ты не обратил на это внимание.

– Если будет такая возможность, попробуй узнать подробности по этой теме.

Они встали, оставив деньги, вместе с чаевыми, на столике и, кивнув хозяину кафе, вышли на улицу. Уже начинало темнеть, зажглись уличные фонари, на улице было тихо и безлюдно; в редких окнах горел неяркий свет и эти старинные дома на древней брусчатке, напоминали театральные декорации и навивали тихую, спокойную грусть. Они немного постояли, негромко переговариваясь и явно не желая расставаться, пожали друг другу руки, разошлись в разные стороны.

Глава 5

Дни текли, сменяя друг друга, один похожий на другой. Город жил своей размеренной жизнью, без каких-либо ярких событий. Андрей Сомов всё так же работал на металлоконструкциях, изредка встречался с друзьями в баре. В один из вечеров Андрей пришел с работы и во время ужина загадочно поглядывал на отца, словно собирался сказать или спросить что-то важное. После ужина Максим Сергеевич спросил:

– Андрей, у тебя что-то произошло?

– Нет, папа, ничего особенного. Просто у меня не выходят из мысли о твоей работе над созданием препаратов. И почему ты оставил эти разработки и не продолжаешь над ними работать, пусть даже дома, даже теоретически?

Отец задумчиво посмотрел на сына:

– Что, всё-таки шевелиться в тебе червь сомнений – правильно ли ты идёшь по жизни, как мы советовали тебе с матерью, и чем ты занимаешься сейчас.

– Да ладно, папа, не начинай старую песню. Что сделано, то сделано. Не хочешь касаться этой темы, не надо, я тебя пойму.

– Да нет, я тебе с удовольствием расскажу. И, всё-таки, зря ты бросил университет, думаю, были у тебя способности к науке. Отец задумчиво посмотрел на Андрея и, вздохнув, вытащил из ящика письменного стола толстую, потрёпанную тетрадь.

– Прежде всего, хочу рассказать тебе историю, не касаясь специфических терминов и определений. Наша лаборатория, некоторое время, занималась препаратами для лечения некоторых серьёзных болезней, в том числе, онкологических. Так вот, что касается онкологии: провели сотни экспериментов, затратили уйму времени и получили, практически, нулевой результат. В этом ничего необычного нет, потому что до настоящего времени нет понимания природы этой страшной болезни. Не у нас, ни у зарубежных коллег. И в какое-то время мне пришла мысль, что мы идём по пути, словно гоняясь за ускользающим фантомом, имеющим миллионы вариантов своего проявления.

Задумчиво полистав тетрадь, отец произнёс:

– Всё больше я прихожу к мысли, что решение проблемы кроется на атомно-молекулярном уровне. Представь себе треугольник, обращённый вниз вершиной. Так вот, основание треугольника – это метастазы, то есть крайняя степень болезни. Ниже – опухоли различной степени, ещё ниже – переходим на молекулярный уровень, и, наконец, опускаясь к вершине треугольника – атомы. Выходит, что начало болезни зарождается на молекулярно-атомном уровне. Может быть, мутация здоровых клеток происходит из-за внедрения инородных атомов, молекул в структуру клетки и, как следствие, разбалансировки её энергетической составляющей. Глядя на треугольник легко понять, что распознать больную клетку легко у основания треугольника и нереально у его вершины. По крайней мере, наша лаборатория не располагала такой возможностью. Андрей взял у отца тетрадь и, глядя на испещрённые формулами и графиками страницы, спросил:

– Отец, вот эти записи отражают попытки вашей лаборатории решить проблему?

– Отчасти. Здесь формулы различных здоровых и больных клеток, ход и результаты экспериментов, кое-какие выводы. Основное направление нашей работы было направлено на воздействие на больные клетки различными компонентами и попытки искусственно получить мутацию здоровой клетки. Но настали трудные времена, тема была закрыта, а вскоре, и лаборатория была расформирована, хотя мы уже сами начали понимать бесперспективность нашей работы.

– А что касается других болезней?

– Там ситуация гораздо успешней. Многие разработки, в основном моего авторства, завершились удачно, но до промышленного производства так дело и не дошло!

– А почему, папа?

– Такая, сынок, была ситуация в нашей области. Несмотря на огромный прогресс нашей науки, очень сильна была бюрократия: наши институтские руководители иногда не хотели брать на себя ответственность, лишнюю головную боль. Недаром в наших кругах ходила поговорка: «инициатива наказуема!»

Не выпуская тетрадь из рук, Андрей осторожно спросил:

– У тебя на твои изобретения есть, наверное, патенты?

Отец снисходительно посмотрел на сына:

– Патентов-то целый ворох, но никакого приоритета нет, ведь за это надо было платить ежегодно деньги, а ради чего, да и где их было брать, если жили впроголодь!

Андрею бесконечно было жаль отца и, в этот миг, он принял решение вернуть отцу хотя бы малую часть того, что он заработал:

– Отец, можно мне взять тетрадь?

Максим Сергеевич посмотрел на сына и, похлопав его по плечу, одобрительно кивнул головой

Глава 6

Прошло несколько дней, после приезда Валерия Анатольевича Беглова, сотрудника отдела по противодействию промышленному шпионажу ФСБ, из командировки в Италию. Начальник отдела, полковник Константин Петрович Строев, остался недоволен результатами его поездки, так как добытая информация носила не конкретные факты и, кроме того, способ передачи, на бумажном носителе, был воспринят им, как проявление халатности и непрофессионализма. Хотя Беглов понимал, что поручаемые ему задания являются не особо важными, тем не менее, старался выполнять их со всей ответственностью, периодические же разносы от начальства объяснялись недостаточным его опытом.