Мирумир

Баженов Валентин

Мирумир

Глава 1

Французский поцелуй

Москва. 20 июля 2018 г. Полдень. Один из пляжей Соснового бора, причал № 2.

Голубоглазый, темноволосый мужчина, среднего роста и крепкого телосложения, славянской внешности и правильными чертами лица, прямым носом и пухлыми губами, в темных очках, встал со скамейки, где он расположился всего час назад, и не обращая внимания на лежащих и стоящих, купающихся и загорающих на берегу Москва – реки москвичей, что небольшими группками, парами и одиночками вроде него, заняли собой все свободное пространство на зеленом, живописном берегу реки, как у самой воды, так и в радиусе пятидесяти шагов от нее, отложил в сторону «МК», снял светлые брюки, белую футболку, ботинки с носками, задвинув последние под скамью. Снял очки и положив их на одежду с краю скамейки, обратился приятным низким голосом к полинявшей от возраста и загара молодящейся даме лет за пятьдесят, что была недалеко от него в темных очках, она загорала топлес:

– Извините, девушка, вы присмотрите за моей одеждой, пока я поплаваю немного! Жарко что-то сегодня, наверное, будет гроза… – улыбнулся ей.

– Да, конечно, я посмотрю! – опытным взглядом женщина быстро оценила его мощное рельефное тело, с ног до головы и, улыбнувшись в ответ, спросила:

– А у вас не будет сигаретки? Мои, кажется, уже закончились…

Он молча достал пачку «парламента» из кармана футболки, присел перед ней колени и, улыбаясь, предложил:

– Да, пожалуйста! Сделайте одолжение – открыл перед ней свою пачку, – Спички, зажигалка есть?

– Да, зажигалка! Я возьму парочку, если вы не возражаете? – дама заулыбалась и ее полные, накрашенные губы расползлись в чарующей мужчин улыбке.

– Мария! – представилась она, – Можно просто, Маша! Я что-то не видела вас раньше здесь, вы новенький?

– Ничего удивительного, – ответил он, добавил низким голосом. – Москва огромный город, мегаполис! Это хорошо заметно здесь, по отдыхающим, яблоку упасть некуда, особенно сегодня…

Выпрямился во весь рост и сказал.

– Возьмите всю! Все равно я хотел бросить курить, – предложил свою зажигалку.

– Да, я тоже! – согласилась дама и, облокотившись рукой о полотенце, на котором лежала, приподнялась и предоставила ему и некоторым зевакам свою загорелую «девичью» грудь с темными сосками на всеобщее обозрение. Прикурила от его зажигалки:

– Ладно, девушка, я пошел! – сказал он, – Вы уж тут присмотрите, пожалуйста, я скоро!..

Поправил одежду на скамейке, свои плавки и, не дожидаясь ответа, отвернувшись от ее красот, пошел к реке. Он спешил к ней, обходил лежащих и стоящих по берегу полуголых отдыхающих москвичей, буквально пробираясь к манящей своими шумными волнами, солнечными бликами и своей прохладой воде…

– Вода, вода, – напевал он себе под нос, – Кругом вода – а – а…

Крупные волны, поднятые снующими и ревущими моторами катеров и скутеров, редкими белыми теплоходами, величественно проплывавшими по фарватеру реки, шумно бились о берег, легко раскачивая собой великое множество людей, что были на поверхности воды.

Валентин, так звали этого спортивного вида загорелого темноволосого мужчину, любил плавать. Он зашел по колено в воду, потом чуть больше и бросился с головой в зеленоватую волну, а уже через несколько секунд вынырнул в десяти метрах от берега.

Лег на спину и, подчиняясь внутренним ощущениям, воскликнул про себя:

– О, хорошо-то как! Красота! – посмотрел на синее бездонное небо с редкими белыми облаками, на противоположный берег реки, утопающий в зелени старых и молодых деревьев, на золотой купол Храма с крестом, что возвышался над деревьями и поплыл к нему…

Но куда там, сумасшедшие скутеристы, на своих мощных, водометных машинах бесновались по светло – темной глади реки на большой скорости, в самых разных направлениях, делая кульбиты и прыжки, тащили за собой лыжников и гнали машинами волну, легко могли сбить, «переехать» пловца, даже не заметив этого, поэтому ему пришлось отказаться от своей затеи. Валентин развернулся и поплыл назад к своему берегу, к основной массе отдыхающих, что плавали недалеко от берега:

– Придется мне быть как все…

С глади воды ему хорошо был виден весь берег с его отдыхающими москвичами, с большим белым теплоходом, стоящим у причала и «гудящим» рестораном у воды, по левую руку, где играла громкая музыка, аттракционы на берегу и огромный плакат с мячом и двумя футболистами соперничающие за него, зовущий на стадионы, смотреть большой футбол – чемпионат мира по футболу в России, ЧМ‑18. Россия – вперед! И большое количество разномастных, разноцветных автомобилей, блестевших боками на солнце, стояли здесь же, на стоянке. Музыка временами прерывалась и усиленный динамиками голос ведущего свадьбу или банкета тамады громко, на весь пляж поздравлял и хвалил кого-то, командовал и новая ритмичная мелодия на все триста, а может и больше сотен ватт, «вынимая мозги» отдыхающим, плыла над Москвой – рекой…

Июльский полдень был в разгаре. Была жара, жара плыла, в июль катилось лето, и разогретый воздух плыл и плавился над водой. Это можно было увидеть, посмотрев чуть дальше в сторону плеса, на широкую гладь реки, где не было скутеристов и лодок, где как в зеркале отражалось синее – синее небо с редкими облаками и горячее солнце, сверкало и слепило глаза, разливаясь теплом и светом в высокой синеве…

Вал плыл к берегу реки не спеша, раздвигая руками прозрачную воду, ощущая ее тепло и нежность каждой клеткой своего тела и невольно расслабился, не обращая никакого внимания на какафонию разных звуков, что смешались в разогретом воздухе и неслись со всех сторон. Он нырнул под воду, чтобы намочить волосы, а выныривая, уткнулся руками в чье-то мягкое и загорелое тело, что вдруг оказалось перед ним.

Это была красивая лицом, голубоглазая девушка с полными чувственными губами в синем купальнике, а ее большая полная грудь выскочила из него, приоткрыв ему свой темный, эрогированный сосок, сначала один, затем другой. Золотая цепочка и крестик здесь же на ее загорелой груди.

– Ну что уставился! – сказала она, пряча от него грудь и поправляя тонкие лямки своего купальника, – Плыви себе дальше, куда плыл! Плавают тут…

– Ого, красотища какая! – воскликнул он и сразу вспомнил правила трех «нет» – ничего невозможного нет! Привет, голубоглазая, извини, что так получилось! Как зовут тебя, красавица? – Улыбнулся и, завороженный, ее взглядом с живыми полными пухлыми губами, восторженно добавил:

– В девушке должны быть красивы только две вещи: это взгляд и губы, потому что взглядом она может влюбить, а губами – доказать, что любит! А тут такая красота…

– А, что мы уже на ты? – ответила она, отворачиваясь от него – Нахал! Но он взял ее за руку и повернув к себе, заглянул в ее большие голубые глаза, сказал своим низким приятным голосом:

– Похоже, что рука судьбы сама свела нас в этом публичном доме, в этом блудилище, – рукой показал на этот лежащий, стоящий, двигающийся по берегу и воде топлес, – Мы тоже часть его! Красавица, а ты веришь в любовь с первого взгляда?!

– А ты знаешь, что все браки заключаются на небесах! – Вал снова улыбнулся ей и гляди в глаза, на губы, стал читать ей стихи:

– Нет ничего прекрасней губ твоих, Когда улыбка украшает их, Когда они волнуют и влекут, Когда молчат, смеются и поют, Когда они сердиты и грустят, Когда играют, дразнят, говорят, Когда бледнеют, удивляются, робеют, Когда горят желанием краснеют, Нет чувственней и слаще губ твоих, Вся страсть и нежность хранится в них…

– Красавица, а тебе говорили что ты – настоящая Анжелика, не киношная, а живая и быть с тобой рядом, это уже – счастье!..

Может быть, он убедил ее, может, голос повлиял на нее или его серые светящиеся любовью глаза, но прекрасная незнакомка сменила свой гнев на милость:

– Светлана! – заулыбалась она своей чарующей улыбкой – А тебя?!

– Валентин! – ответил он и прижался к ней всем телом, обнял ее за талию и, окунувшись еще больше в ее бездонные голубые глаза, утонул в них раз и навсегда, смотрел на нее и не сводил с нее своих влюбленных серых глаз.

– В каждой женщине природой заложено красиво стесняться, и вызывающе скромничать – Вал осмелел и рукой дотронулся до ее шикарной груди, улыбнулся.

– А ты – нахал! – сказала она ему, – Но симпатичный…

Вдруг засмеялась она.

– А ты очень красивая! – невольно слетело с его губ и, подчиняясь голосу сердца и плоти, сверкая глазами, он еще крепче прижал ее к себе, глаза в глаза и губы их слились в страстном поцелуе…

– О, какой ты скорый! – заулыбалась Светлана, как только он немного ослабил руки, не все не отпуская от себя.

– А еще ты очень сладкая, Светлана! Твои глаза, твои губы – в тебе столько красоты и обаяния, что мои руки и душа сами все тянется к тебе!..

Вал снова прижал ее к себе и поцеловал ее долгим сладким поцелуем, лаская при этом руками ее попу, спину, сжимая соски и груди …

– Однако! – воскликнула она, скользнув руками вниз по его загорелому, мускулистому телу, легко нашла то, о чем он скромно промолчал…

– Вы меня смущаете, молодой человек! – громко засмеялась она, держась руками за растянувший плавки мужскую гордость, при этом смотрела в глаза, доставая член наружу.

– Ого, ничего себе! – воскликнула она, – Да в нем сантиметров тридцать будет, да еще такой толстый…

В глазах ее загорелись озорные огоньки…

– Тебе показалось! – улыбнулся он и только подумал, что делать дальше, как она сама прижалась к нему всем телом и, обняв его одной рукой за шею, другой направила колом стоящий конец в свою пухлую, мокрую от желаний щель, обняла его руками и ногами и зашевелила попой…

Они поплыли по течению реки, сжимая друг друга в объятиях, словно живой поплавок и время от времени сливаясь в жарких поцелуях. Вал целовал ее пухлые губы, запуская свой язык как можно глубже в рот, догадавшись, что она плывет от этого…

– А ты хорошо целуешься! – сказала она широко открытыми синими глазами, неожиданно спросила, – А тебе нравиться ебаться со мной?..

– Да, Светик, очень! Я люблю, обожаю тебя! – Вал почувствовал, что совсем немного и должна наступить развязка. В подтверждение этого Светлана закрыла глаза и громко застонала от неожиданно нахлынувшей внутри горячей волны, еще больше прижалась к нему, замерла. Он чувствовал ее вибрации внутри и двигался им навстречу, стараясь держать обоих на плаву, а она, отдавшись захлестнувшей ее чувствам, плыла и двигалась вместе с ним.

– Еще, милый! Еще, еще! – она страстно шептала ему на ухо, крепко впившись ногтями в его спину, стонала и текла так, как никогда еще с ней не было…

Вал смотрел влюбленными глазами на ее перекошенное страстью лицо, на полные чувственные губы, на тяжелые, шикарные груди, что прижимались к нему то отходили назад, на набухшие темные соски, которые хотелось целовать, на всю эту неземную красоту, что по воле неба, оказалась в его объятиях.

– Светка, какая ты красивая! Я люблю тебя! – шептал он ей, в закрытое волосами ухо и страстно целовал ей шею, ее пухлый похотливый рот, ее грудь…

– Сумасшедший, что ты со мной делаешь? – шептала она, не открывая глаз, – На нас же все смотрят! Понимаешь, нет…

– Да, хрен с ними, пусть смотрят! Пускай завидуют…

– Но это же полная антисанитария…

– Ничего, все нормально! Главное, что ты любишь меня! Ты же любишь меня, да?

– Да – а – а-а! – протяжный стон сорвался с ее похотливых губ и она задергалась попой, потом замерла на мгновение и кончила…

– Я люблю тебя! – от этих слов ее «башню» снесло окончательно, даже больше, чем от оргазма, она была счастлива с ним. Улыбаясь, обняла его за шею обеими руками и, сверкая голубыми глазами, весело, произнесла:

– Теперь ты обязан на мне жениться! Согласен? – ослепительно заулыбалась. – А я совсем ничего не знаю про тебя, кроме того, как тебя зовут, что ты хорошо плаваешь и так хорошо целуешься, что ты такой великолепный любовник!..

– Ну, так зачем дело стало? – Вал улыбнулся в ответ, – Я согласен! Поехали в загс…

Прошла секунда, другая, третья, а она все смотрела в упор на него, глаза в глаза, ища в них, в словах подвох с его стороны, но не найдя и тени сомнения, обхватила его голову руками и сама протянула к нему свои полные, сладкие губы. Чувства вновь овладели ими, он снова сжимал ее в своих крепких руках и они целовались…

– О, это сумасшествие какое-то, сколько же в тебе силы! – удивлялась она, – Я давно уже кончила, а он у тебя все стоит и стоит…

Светлана, улыбалась, продолжая рукой держаться за предмет мужской гордости.

– Валь, милый, мне очень хорошо с тобой, – сказала она – Но ты знаешь, мне нужен человек, который бы не только свел меня с ума, но еще сошел с ума вместе со мной!..

– А-а, пошли лучше на берег, там и поговорим спокойно, ты не против?

– Нет, конечно, я только – «за»! – ответил он, и они опять поцеловались…

Поглощенные нахлынувшими на них эмоциями и чувствами, они не заметили, что течение реки отнесло их более двух сотни метров вниз по течению. И потому они не сразу заметили, что что-то здесь не так. На берегах по-прежнему было полно обнаженных отдыхающих москвичей, разве что большинство из них выглядели как-то странно…

Мир сошел с ума. Мужчины и женщины, что попадались им, были совершенно голые. Никто никого не стеснялся и не от кого не прятался. Все больше парами, они стояли, ходили, лежали и плавали в «пастельных тонах» и живописных позах: на солнце и в тени редких деревьев лобзали друг друга и «нежили», а компания молодых загорелых самцов, в чем мать родила, лениво играли в волейбол.

А отдыхающие парочки в тени редких кустов, занимались сексом, в самых разных фривольных позах. Вал посмотрел на нудистов, на Светлану, помогая ей выйти на пологий берег, сказал:

– Мир состоит из бездельников и бездельниц, желающих иметь деньги, не работая! Ничего неделание и безделье это и есть их работа – не обращая ни на кого внимания, они пошли к своему пляжу. – Женщина может до самой могилы порхать как беспечная бабочка или стрекоза, сосредоточившись на личной жизни, и никто ее в этом не упрекнет. А мужчину – бездельника ждет менее радостная участь: ярлык неудачника. За отказ от карьерных амбиций и социальной успешности мужчины платят очень высокую цену, поэтому им так страшно быть «не такими, как все». Даже когда этого требует совесть…

Среди «волейболистов» возникло легкое замешательство, а потом игра вообще приостановилась. Вал взял Светлану за руку и, улыбаясь ей в глаза, произнес:

– Ну, все твоя красота вызвала настоящий переполох в рядах геев и лесбиянок! Так что банда местных нудистов, жаждующих любви, захотят с тобой познакомиться и более того осчастливить тебя, доставить райское удовольствие…

Не успел Вал договорить, как их окружили голые загорелые мужчины со своими разнокалиберными органами размножения.

– Что вам нужно, гомосеки? – сказала Светлана, – Никогда женщин красивых не видели, что ли? Так у вас есть свои красотки, вон их сколько у вас, одна другой лучше, да и вы, красавцы, есть друг у друга! Неужели всех уже перетрахали и потому потеряли к ним и самим себе интерес?

Не выпуская руку Вала, она решительно пошла на стенку голых мужиков:

– Дайте пройти! – но нудисты не дрогнули от ее слов и они остановились. Среди дружной толпы гомиков выделялся один загорелый, спортивного вида, рослый и длинноволосый брюнет – красавчик, весьма симпатичный, со следами интеллекта на лице и крупным висячим пенисом, возможно, он был их вожаком…

– Не спеши красавица, давай познакомимся, пообщаемся поближе! – сказал тот, обращаясь к товарищам, – Твоя красота теперь мне покоя не даст ни днем, ни ночью!..

И нагло заржал прямо ей в лицо, а потом неожиданно схватил ее за руку, другой за бретельку купальника и сорвал ее с плеча. Светлана испуганно посмотрела на Вала…

– О – о – о! – воскликнул обнаглевший красавец, – Такую красивую грудь прятать нельзя, их должны все видеть и восхищаться ею, а я в первую очередь!..

Снова обратился к своим братьям по цеху, намериваясь в наглую, сорвать с нее трусики, но не успел этого сделать. В следующее мгновение, резким и сильным ударом в челюсть другим в живот Вал свалил обнаглевшего мачо с ног, застыл в боксерской позе, готов «месить» любого, кто только дернется из них, и толпа нудистов расступилась…

– Ну что, кто следующий? – воспрянула духом Светлана, – Нет больше желающих получить прямой рабоче – крестьянский хук в свою челюсть? Сама вижу, таких больше нет!

Их альфа – самец корчился на земле от боли и вид его не вызывал у них энтузиазма:

– А ты педрило, получил свое! Трахайтесь между собой, козлы вонючие, раз вы особенные, а к нормальным людям соваться не советую…

И на глазах притихшей разномастной толпы нудистов, словно греческая богиня Афина убрала свою обнаженную грудь в купальник, пнув ногой напоследок по распластанным на земле причиндалам красавца, скрученного от боли вожака местной нудисткой богемы…

– Лежат тут педики всякие, дорогу загораживают, пройти не дают! – и чувствую, что больше ей ничто не угрожает, гордая своей красотой, поцеловала Вала в губы на глазах голых самцов, переступила через нудиста. – Пошли, дорогой! Эти извращенцы, что здесь собрались, больные на голову люди, по ним давно уже «Кащенка» плачет…

Взяла его за руку и, не обращая больше на них внимания, пошла с ним по берегу реки мимо смотрящих со всех сторон нудистов…

– Валь, а ты что боксом занимался? – спросила Светлана, держась руками за его предплечье, ощупывая твердый выпуклый бицепс. – Так жалко бедняжку стало, такой красивый!..

– Подожди, Светлана, я что-то не догоняю? Ты шутишь или серьезно предпочла сейчас, пока я раскидывал толпу гомиков, чтобы главный нудист насиловал тебя?! Непреднамеренно так, по взаимному согласию…

– Это не я, а ты так думаешь? – улыбнулась она, – Нет, конечно!

Может быть они бы тебя мороженым угостили? – горячился Вал, – Не веришь, можешь вернуться к ним и попросить у них прощения…

– Ладно, милый не ревнуй! – заулыбалась Света, – Классно ты дерешься, одним ударом вырубил красавца, второй явно был лишним. Я люблю тебя!..

Они подходили уже к своей скамейке, по пути, им «попался» еще один такой озабоченный этим делом товарищ, кавказской наружности. где-то за пятьдесят, солидной фигурой и наружности, с большим горбатым носом и еще большим прибамбахом в белых трусах, со специальным карманом, который внушительно выступал наружу, отирался недалеко от двух одиноких женщин, сидящих на земле. Светка брызнула смехом:

– Ты только посмотри на этого «красавца» с его огромной штуковиной, что рвется из трусов наружу, а оно еще не стоит, тоже осчастливить женщин хочет! Бедняжка…

– Ты думаешь? – удивился Вал, – Я давно его уже приметила здесь, пасется здесь и своей «завлекалкой» женщин смущает! Лето, столько наготы кругом, вставить им хочет…

Она громко засмеялась и все никак не могла остановиться. Кавказец не мог не заметить Светлану и, зацокав языком, покачал головой.

– Да, женщина должна быть красивой, потому что глаза у мужчины более развиты чем мозг – думал Вал, когда шел за ней, лавируя среди лежащей и стоящей обнаженки, любуясь ее стройной загорелой фигурой. На душе у него было какое-то странное чувство, будто давно знает ее, всю свою сознательную жизнь…

Все мы живем в иллюзиях. Когда на самом деле у нас есть лишь только свобода выбора. С кем ты, с Богом или… но на двух стульях сидеть нельзя?! Все остальное в руках Бога, а мы думаем, мы уверены, что это мы сами решаем свою судьбу. В погоне за счастьем мы часто не ведаем, что творим, что делаем, совершая ошибки – любим, грешим, ошибаемся…Иллюзии все это. Мир наш сегодняшний отражение реальной сущности, здесь и сейчас, но не они сами… Глобализм и урбанизация с техническим прогрессом изнежили население мегаполисов планеты Земля с их перенаселением, в одной нашей Москве чего только нет – свели людей с ума…

Она подошла к той самой скамейке, где на одном краю лежала его одежда, села на нее и, достав полотенце из пакета, повернувшись к нему, быстро оценила его лицо и фигуру, пробежав глазами от лица до ног и обратно. Заметив его повышенную лохматость на груди и теле, задержала взгляд на его выдающийся через плавки крупный детородный орган, сказала:

– Ладно, садись! – перехватила взгляд на выдающееся мокрое хозяйство Вала полуголой женщины, лежащей на полотенце, и достала пачку «парламента» из сумочки, пластиковую зажигалку, темные очки:

– Валь, сколько тебе лет, сорок, сорок пять, сорок восемь?!

– Пятидесятый первый идет, – ответил он, – А тебе, Светлана, сколько? Нескромно, конечно, спрашивать у леди и все же?

– А сколько ты мне дашь? – она очаровательно заулыбалась и не сводила с него с голубых удивленных глаз, надела очки.

– Около сорока, наверное, или чуть больше? – ответил он и взял сигарету из лежащей на скамейке пачки. Она улыбалась ему. Он подсел к ней поближе и взял из ее рук зажигалку, помог ей прикурить, потом себе.

– Хорошо, Светочка, спрашивай! Отвечу на все твои вопросы. Лучше, конечно, в кафе или ресторане, посидеть, за столиком и все же…

– А что пошли в ресторан, закажем кофе, там и поговорим, – она резко встала, но тут же села, передумав, остановилась.

– Правда, там сейчас все занято, а главное там громкая музыка, так что ничего не получится, уж лучше здесь…

Потянулась к пакету, к своей бежевого цвета сумочке в ней, достала из нее красную расческу и небольшую бутылочку с водой. Открыла, отпила глоток, другой, предложила ему:

– Будешь?

– Давай, – согласился он, не сводя с нее влюбленных глаз, – Светлана, какая же ты красивая, глаз не оторвать!..

– Правда! – заулыбалась она, – В каком месте?

И громко, задорно засмеялась так, как умеет только она…

Они говорили с ней обо всем: о себе, о родных и близких, о своих неожиданно накрывших их с головой эмоциях и чувствах. Он держал ее за руку, а она, подставив солнцу свою красивую, голову и полную грудь, сквозь темные очки все смотрела на него и, он ей все больше и больше нравился…

У Светланы в жизни было много разных мужчин: друзей, женихов и любовников, сексуальных партнеров на раз – два, замужем была, развелась, но такого еще не было…

Ее, как и многих женщин мучит вопрос. Неужели мужчины все время думают о сексе? Оказывается, что нет. Иногда они еще этим самым сексом занимаются, правда, тогда думать о нем им просто недосуг. Но со временем и сам секс может начать навевать ей скуку, но только не он. Она влюбилась в него и он в нее тоже…

За разговором незаметно пролетело время, на часах был уже четвертый час. Они решили еще раз искупаться и уходить с пляжа, в более подходящее для влюбленных место. Неожиданно, черный БМВ седьмой серии, представительского класса, сверкая на солнце лакированными боками и никелем ворвался на зеленый берег реки полный отдыхающих и ничего не подозревающих людей, буквально разметав некоторых из – под своих широких колес роскошного авто и замер недалеко от них.

Открылись двери машины, багажник и кроме громкой ритмичной музыки все увидели и услышали сначала двух статных и высоких, темноволосых красавцев в белых рубашках, черных брюках и туфлях, с черными очками на глазах, этакий дресскод, а затем еще трех молодых полуголых девиц, в бикини, с темными очками на волосах и бутылками пива в руках. Девчонки – зажигалки…

– О, братан, смотри! – сказал подвыпивший, а может обкуренный водитель приятелю, окинув взглядом и рукой отдыхающих здесь москвичей, – Сколько же здесь девчонок, а мы с собой своих привезли, зачем?! Я же вам говорил, что этого добра в Москве хоть пруд пруди…

Стал быстро раздеваться возле машины, бросая одежду прямо под ноги, на траву:

– И главное, платить не надо!..

– Ну, все спокойный отдых закончился, можно уходить! – сказал Валентин Светлане и показал на вновь прибывшую «кавалерию».

– И что, я должна теперь описаться и скорей уходить? – резкая перемена в ее настроении и возмущение удивила его, но он не показал вида и лишь пожал плечами.

– Вал, ты, что испугался их что ли, так и скажи?

– Нет, – ответил он, – Просто сейчас начнется вторая часть марлезонского балета, правда, с новыми действующими лицами. Первую мы с тобой уже испытали…

Посмотрел ей прямо в глаза и, улыбнувшись, добавил:

– Кофе, танцы – потанцуем, пиво водка – полежим, покувыркаемся!

– Светлана, вечер перестает быть томным! Лучше пойдем, поплаваем…

Но Света не сдвинулась с места, испытывая неподдельный интерес ко вновь прибывшим высоким красивым мужчинам. Вал понял все, молча поднялся со скамьи и, не оборачиваясь назад, на ее обращения к нему, пошел сквозь толпу зевак к воде:

– Куда же вы молодой и интересный мужчина, а как же я? – закричала ему в след Светлана, но он уже не слушал ее.