Провинциальная богема. Сборник прозы

Анна поднялась с кровати, облитая брызгами этого света. Белая ночная рубашка отражалась в глянцево-грязном провале зеркала, а себя она увидела в нём измученной, потрёпанной и жалкой. Её былые густые снопы русых волос были осыпаны множеством седеющих прядей. Глаза, покрытые красной сеткой сосудов, смотрели на жалкий силуэт в зеркале и гасли за шторками век.

Вздох Анны нарушил тягостную тишину дома.

Что делать дальше, как успокоить своё взбудораженное сознание, расстроенные нервы, она не знала. От этого угасал мир вокруг, а стержень жизни был так же невидим, как иллюзорное будущее…

Не понимая зачем, Анна оделась, будто какая-то сила извне подтолкнула её, взяла с собой деньги и вышла на улицу.

Ночь стояла тихая. На тёмном небосводе звёзды, рассыпанные повсюду мелким бисером, словно играли озорную сонату мерцающего безмолвия. Бледные тени домов кривыми извивами углов падали на пыльную корку дорожной колеи. Ей казалось, что каждое строение, каждый столб, каждое дерево – всё, что было вокруг, существовало во множественных измерениях, как и она сама.

Анна начинала понимать, что это не плод её болезненного воображения, а что существует многообразие ведомых и неведомых нам иных измерений. Будь то измерение земной жизни, в которой привычно мы обитаем, будь то сон, который тоже сопричастен с нашей действительностью, и от этого не уйти никуда. А те же рай или ад – они тоже реальны?! Значит, существует некая незримая, но прочная нить между смыслами всех измерений. Связь эта, как законы природы, нерушима!..

В том сне права была грешница Марья, сказав: любовь к человеку – это дар Божий, а любовь к Богу – сила величия человека!.. И величие наше – в познании всех измерений и возвращении нашего существа к истокам сути своей!..

Она шла, превозмогая волнение и веря в это открытие.

Прохладный воздух освежал её лицо, оно румянилось, а душе было жарко. Анна горела желанием встречи с Иваном не в потустороннем мире, а здесь, в своём измерении, потому что жизнь продолжалась для неё.

Вскоре она вышла на автотрассу, которая была пустынна и от отсутствия фонарей темна. Ночь была в зените. Анна шла пешком. Она шла к нему.

Каблуки босоножек стучали по асфальту. Её не страшила бесконечность полотна ночной дороги. Она была решительна и готова идти хоть на край света, лишь бы осуществилась и исполнилась связь измерений и сути.

Рядом с ней остановился легковой автомобиль.

Усатый толстый водитель приоткрыл дверцу и спросил с ухмылкой:

– Вам куда, дамочка?

Анна торопливо откинула дверцу шире и села.

Мужик бросил на неё изучающий взгляд и, хмыкнув в усы, нажал на газ.

– Мне на кладбище… – сказала она, когда автомобиль набрал скорость.

– А вы шутница! – заулыбался водитель.

– Какие шутки среди ночи, мне не до них, – парировала Анна. – Везите на кладбище! Я хорошо заплачу.

– А-а… А что вы там будете делать?

Она почувствовала, что усатый струхнул, но поддался повелительному тону пассажирки и смекнул, что деньги на дороге не валяются. В глазах его читались вопросы: «А зачем?.. Что там делать? А вдруг?»

– Ты будешь светить фарами, а я буду разговаривать…

Водитель больше не задавал вопросов. Он был напряжён и озадачен. На Анну изредка бросал косые взгляды и мучил себя гаданием: «Сумасшедшая?.. А вдруг – ведьма?»

Въехали на территорию кладбища. В свете фар, вырезающих темноту, перед глазами поплыли сосны, кустарники, кресты, памятники.

Анна нашла могилу Ивана. Вышла.

На небольшом холмике земли, уложенном по краям дёрном, стояла лёгкая надгробная плита с карточкой мужа.

– Иванушка! Зачем меня терзаешь? Зачем зовёшь сюда? – полушёпотом вопрошала она.

Её пересохшие губы дрожали, помутилось в глазах от слёз. Лицо Ивана на карточке, казалось, пришло в движение. Он, как живой, с немым укором смотрел на неё и молчал…

Не выдержав томительной паузы, Анна упала на колени, потом легла, обхватив холм руками.

– Отпусти, Ваня, я не хочу туда.

В ответ – всё та же загадочная и томительная тишина.

Вскоре, словно порывом ветра, словно шелестом листвы, донёсся его голос издалека:

– Аня, я знаю. Я всё знаю!..

– Вот и хорошо, – ответила она. – Ты больше меня не зови… Мы останемся вместе навсегда. Связь измерений нас не отпустит… Только думай о самом важном! И я буду думать…

Всё стало тихо… И на душе тоже…

…Как-то однажды столкнулась Анна с Петром, и он сказал:

– Я просто уныло смеялся, но смеялся не над тобой, а над ужасом жизни…

А дальше жизнь покатилась привычной чередой, со всеми своими ухабами и причудами…

ноябрь 1996, 2022 г.

Собачья жизнь

Рассказ

Зимняя спячка заканчивалась. С крыш зазвенела капель. Весеннее солнце, заиграв, отражалось в глянцевых волнах журчащих ручейков и вспыхивало ослепительными бликами, словно фееричное мерцание праздничных огней. Воздух наполнялся испарениями, становилось тепло и весело после тягот зимнего времени. Жизнь пробуждалась, и казалось, весь живой мир приходил в движение.

К оттаивающему мусору фекальных стоков, что находился в отдалённом углу территории насосной станции, подошёл огромный чёрный кобель.

Крупная беспородная собака с мутными, мрачными глазами приблизилась к куче волглого, преющего мусора и беспристрастно, машинально задвигала челюстями. Она ловила обвислыми губами и истёртыми почерневшими клыками куски полусъедобных отходов. Кобель доживал свой четырнадцатый старческий год. Его дряхлеющее существо приносило с собой не оживающую радость весны, а унылую, скорбную призрачность ночи. Хозяин у него был, но старость убога, и тот с раздражением ожидал, когда же собака подохнет. Привечал и кормил её мало. Добавку к еде пёс искал здесь, где можно набить себе брюхо хоть чем-то.

Работники станции прозвали его Шерханом.

Склонившись над отходами и перемалывая их слабеющей челюстью, он с пустым равнодушием смотрел на людей, которые ходили по территории. Они ловили его сумрачный взгляд и с надменным видом морщились и презрительно отворачивались. Он понимал, что унизительно и больно питаться всякой падалью, но он не человек и даже не волк, который может добыть себе кусок кости со свежим мясом.

Он просто собака – а жить хочется!

Мужик в потрёпанной, застиранной робе взял палку и бросил в кобеля с криком:

– Пошёл, сволочь вонючая!

Шерхан прекратил жевать, взглянул внимательно на буйного мужика и понял: надо уходить. Он чувствовал, что его эти люди опасаются, и тем не менее неуклюже развернулся и пошёл прочь – на выход к воротам.

Шерхан ненавидел этих людей за то, что им не дано понять, почему ему хочется кушать, что у него нет места, где можно спрятаться от дождя и мороза. Он безнадёжно скитался по разным углам, лишь изредка прибиваясь ко двору своего хозяина-алкаша.

Он никогда не убегал, когда его гнали, а с достоинством и гордостью покидал людей, оставляя их в своей пустой ярости и жестокости. Шерхан имел отличительную черту своего облика: передние лапы были значительно короче задних. Его воспринимали как уродца, как оскорбительный плевок природы. Однако же, когда его прогоняли, вид он приобретал от степенности гордый, от низко приспущенной головы – злобный. Он, не меняя размеренного шага, сверкал предупреждающим взглядом, задирал нос к горизонту и нёс в себе какую-то дерзкую безутешную обиду. А обыденная поступь его выражала скорбь, муку и страдание.

Как-то Шерхан пришёл не один. Он, как всегда, степенно волочил своё грузное тело, которое тяжело и монотонно раскачивалось. Позади него легко и шустро семенил лапками чёрненький смешной кобелёк. Это был забавный щенок, месяца три от роду. Куцый хвостик играл в ритме сумасшедшего танца, а взъерошенная щетинка волос на хребте стояла неизменно гребешком. Несмотря на младенческий возраст, эта потешная собачонка с мордочкой суслика уже испытала с лихвой все прелести собачьего бесправия и унижения. Возможно, Шерхан из симпатии или жалости взял с собой этого маленького пострелёнка, возможно, какие-то дворовые связи объединяли их, но оба были беспородные и разные. Необычный вид имел щенок: длинные лапки, короткое, как бы обрубленное вместе с хвостом, тельце, подвижные, наполненные страхом глазки и острые беличьи ушки. В его повадках просматривался какой-то неугомонный норов дикого зверька. Люди назвали его Чернышом, а потом приклеили вывеску «хмыренок».

Когда ему исполнился месяц, он был отстранён от материнского тепла и отправился искать своё счастье по улицам и чужим дворам. Его поймали мальчики и долго выкручивали голову, лапы, хвост. Он визжал во всю щенячью мощь и пытался укусить игольчатыми зубками за пальцы и ладони таких же несмышлёнышей, как он. Одному мальчику он прокусил палец, и у того брызнула жидкая алая струйка крови.

Мальчик отомстил ему – избил, а потом отрубил топором ему хвост…

Он тоже ненавидел людей, но если Шерхан только ненавидел, то Черныш ещё и истерично боялся их. Он боялся всего: людей, собак, кошек и даже мышей. Но больше всего у него был страх перед людьми. Эти громадные существа внушали ему своим видом ужас, отчаянный ужас. Он трепетал и ёжился в страхе, когда кто-то случайно мимоходом оказывался с ним ближе десяти шагов. В такие мгновения он терял над собой контроль и бежал куда глаза глядят, где нет даже их духа.

С Шерханом он подружился – прибился к нему, как к берегу брошенная в открытое море щепка. Ходил за ним по пятам и больше никому не верил. Шерхан стал для него и матерью, и отцом, и Вселенной.

Две собаки – огромная чёрная с белым галстуком на груди и маленькая с чёрной до блеска шерстью – медленно взошли на кучу гниющих отходов и начали что-то жевать. Черныш вдруг встрепенулся, навострил уши, бросил искромётный взор в сторону людей, повертел головой с беспокойством по сторонам. Потом торопливо выхватил из кучи какой-то съедобный кусок, обежал Шерхана с другой стороны и спрятался за его крупное брюхо. Уши его, как две подвижные антенны, напряжённо вертелись на затылке, длинные кошачьи усы, как медные оборванные струны, топорщились по сторонам, а узкая мордашка тыкалась лихорадочно в грязную жижу. Шерхан стоял как вкопанный, лишь только его большая пасть медленно перемалывала всё, что туда попадало, и еле слышно чавкала.

Процедура продолжалась минут десять. Потом кобель сошёл с кучи и направился не спеша в сторону ворот – восвояси. Черныш, повертев головой, кинул взор на людей, встрепенулся и пустился вдогонку за кобелём. Пристроился к его длинному, вечно торчащему трубой хвосту и засеменил короткой поступью за ним.

С весенней оттепелью подобные посещения-демарши продолжались ежедневно. И вот на насосной станции произошло событие…

По водоотводящим каналам широким бурлящим потоком устремляются фекальные стоки в приёмный резервуар насосной станции. Вода кипит, стихийно бродит, разбиваясь о стальные решётки, и с гулким шумом изливается водопадом в смрадное озеро подземелья.

Работница предприятия включает установку, и грабли со скрежетом счищают мусор с решёток. Стальные зубья граблей впиваются в полости решётки и выныривают из мутного потока, волоча на своих клыках огромные клочья мусора и отходов. Ворох бесформенной массы устремляется по эскалатору решёток вверх и сбрасывается граблями в приёмный короб – мусоросборник.

Раздаётся пронзительный визг, разрывающий шум водопада, и женщина, к немалому своему удивлению, видит в коробе барахтающийся мокрый комок живого существа.

Щенок визжит и лупит ошалелые глаза на человека, ожидая над собой дальнейших смертельных испытаний. Женщина в нерешительности смотрит на маленькое перепуганное явление и бормочет себе под нос:

– Вот так номер?! Живёхонький!..

Собачий инстинкт самосохранения опережает нерешительность действий человека. Щенок, исполнив прыжок, вываливается из короба и быстро, прихрамывая, убегает под разделочный металлический стол. Женщина видит только два глаза, наполненных ужасом, и слышит затухающий стон беглеца.

Она поднимается по крутой металлической лестнице и исчезает из этой железобетонной ямы. Щенок немного успокаивается, в глазах у него ещё устойчиво стоит водяной свирепый водоворот. Наконец этот ад выпустил его из своих скользких объятий, но тревога его не проходит. Он не знает и не понимает, что ещё предстоит ему испытать от этой женщины. Человеческую ласку он уже почувствовал, оказавшись в клокочущем море фекалий.

Он помнит, как какой-то мужик вытащил его из-под стола и унёс наверх, на улицу.

– Раз выжил – значит, живи! – изрёк мужик.

А женщина долго вертела его, перепуганного, под краном холодной воды, потом в тазу с красной, с резким неприятным запахом, водой. Вытерла и уложила его на тёплый асфальт, под знойное яркое солнце. Он пригрелся, успокоился и уснул детским безмятежным сном.

Щенок полутора-двухмесячного возраста оказался сучкой. Маленький круглый комочек дымчатого цвета с белыми лапками и живыми большими глазками людям приглянулся. Его стали кормить, играть с ним. Назвали Капой.

Народ на станции постоянно менялся, и все были разные. Однако она быстро узнала их и радовалась каждой новой смене. Подхалимка была хоть куда и летала ласкаться ко всем без исключения. Но хорошо усвоила, кто лучше её принимает, кто холоднее. Капа быстро поняла свою обязанность и с рьяным остервенением, прилежанием охраняла территорию от посторонних. Она героически облаивала до хрипоты всех незнакомых ей людей, кошек, собак и знала, что её хозяевам это нравится.

Целый месяц Капа мучилась от раздражения кожи. Приступы зуда нападали на неё часто, и она отчаянно задними лапами драла своё тело. Но скоро недуг прошёл. Она стала себя чувствовать счастливой и свободной.

Первое время Шерхан и Черныш делали свои визиты с обычной периодичностью. Однако, познакомившись с Капой, они смекнули, что люди её прикормили, оставив при себе. Собаки начали заинтересованно обращать взоры на людей в надежде, что их могут приветить.

Шерхан стал думать о том, что, может быть, люди не так уж ненавистны, как считал ранее. Он начал делать робкие попытки лакомиться остатками Капкиной еды. Люди гнали, запрещая это делать, но если он видел в миске что-то съестное, то набычивался, принимал невозмутимый, даже угрожающий вид и завладевал едой. Его наглая, спокойная поступь – морда вниз, хвост трубой – вселяла неуверенность в действия людей, и он получал что хотел.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.