Полная версия
Недетские истории детского зайчика
Недетские истории детского зайчика
Александра Ковальски
Внутренний мир каждого человека —
это лес, где обитают потаенные желания,
трепетные надежды и жуткие страхи,
где клубится туман грез
и где обязательно есть то самое болото
с тихим омутом полным чертей…
(Лекси К.)
Эту книгу я посвящаю всем тем,
кто не боится гулять в собственном лесу.
Blessed be!
© Александра Ковальски, 2021
ISBN 978-5-0053-1713-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие от автора
Сказки, собранные в этой книге смело можно назвать страшными, но главная их цель не напугать читателя, а заставить его поразмышлять о том, какими, порой, жуткими бывают последствия тех или иных поступков, поделиться с читателями мудростью, которая для наших предков была само собой разумеющейся частью жизни и быта.
Каждая сказка привязана к культурной составляющей, фольклору и традициям, свойственным тому или иному празднику Колеса года – годичного цикла ритуальных празднеств, бывших основополагающими для веры и быта наших предков – язычников.
Главным рассказчиком книги стала детская игрушка – подарок дедушки на мой четвертый день рождения. Этого пластмассового «чудовища» я жутко боялась лет до 6, поэтому, работая над этой книгой, решила сделать его главным персонажем всего этого хоррора.
Лично для меня Мабон 2014 года стал особенным, потому что именно тогда я и переехала. С Самайна 2014 вплоть до Белтайна 2019 года, когда я окончательно попрощалась со своей квартирой я работала над этим томом сказок, отданным теперь на ваш читательский суд.
Щелк… щелк… щелк – отсчитывают время спицы Колеса. У всего свой срок… всему свое время…
P.S: предложения и пожелания можно написать в комментариях на сайте книги: https://author.today/work/37702 или в авторской группе Вконтакте: lexikovalski@yandex.ru или на почту автору: https://vk.com/history_lexi_koroleva
Глава 0 – Мабон 2014 года – Чаепитие в коробке
Ветка рябины ритмично постукивала веткой по оконному стеклу квартиры, словно просясь в тепло. Сентябрь в тот год выдался особенно суровым и не удивительно, что рябина просилась в гости, а, может быть, просто напоминала о том, что сегодня канун Мабона1 и пора бы уже делать рябиновые бусы. Однако хозяйке квартиры было не до того. Она едва успевала командовать бригадой рослых грузчиков, таскающих мебель и коробки с вещами из припаркованного около дома грузовика с яркой надписью «Переезды. Грузчики. Доставка грузов».
Уже порядком стемнело, когда с делами было покончено и новоиспеченная хозяйка квартиры осталась дома одна. заперев двери, она устало опустилась прямо на пол, потому как все стулья и кресла стояли где-то в комнате, под грудой коробок с посудой, одеждой и книгами.
– Божечки-кошечки, – вздохнула женщина, – окидывая взглядом весь фронт работ, который ей еще предстоял. – Сколько же здесь работы! Весь отпуск придется потратить, чтобы превратить это место в уютную квартиру. Но сперва нужно перекусить… может быть продуктовый внизу еще открыт? Или лучше заказать еду на дом?
Окончательное решение хозяйка принять не успела, трель мобильного телефона прервала поток ее мыслей.
– Привет, сестренка! Blessed be!2 С праздником тебя! – задорным голосом Стейси заговорил сотовый.
– Да, милая, и тебе того же, – ответила Линда и только потом поняла, какое сегодня число. – Так это сегодня?
– Ты переехала? – вопросом на вопрос ответила Стейси.
– Да. У меня такой бардак и я… совсем забыла, что сегодня такой важный день. Боги, я даже не помню, где мои принадлежности и посуда… Стейси, милая, тут столько коробок… – жалобно произнесла женщина.
– Отставить панику! – рассмеялась Стейси. – главный паникер тут я! И не смей отнимать у меня мою работу! Я скоро приеду и мы вместе попаникуем.
– Жду. И захвати чего-нибудь к чаю, у меня даже холодильник пока что не включен…
– Конечно, я как раз испекла мой фирменный пирог! Пока-пока, скоро буду! – и Стейси повесила трубку.
Линда уныло поплелась на кухню, надеясь, что до приезда Стейси ей удастся вспомнить в какой же коробке спрятана посуда и электрический чайник. С верхней полки кухонного шкафа за женщиной внимательно наблюдали два блестящих черных глаза.
– Да где же эти чашки?! Снова эти грузчики все напутали! – воскликнула в отчаянии Линда, вскрывая уже третью коробку с вещами и не находя кухонных принадлежностей.
– Сомневаюсь, что все дело в грузчиках, – усмехнулся кто-то из дальнего угла квартиры. Линда обернулась на голос. В тенях за шкафом никого не было.
– Если это не грузчики, то я баба Яга, – с иронией произнесла хозяйка квартиры, прекрасно понимая, что это не так.
– До нее ты еще не доросла, но и лет тебе поменьше будет, – снова прозвучало из темноты.
– Эй! – окликнула Линда, обернувшись и снова встретив пустоту и тишину. Для надежности она даже подошла и потрогала стены в дальнем углу, чтобы убедиться, что там никого нет.
Вскрывая следующую коробку, женщина неловко дернула рукой и порезала палец.
– Растяпа, – тут же захихикал кто-то.
– Ах так, – вскипела Линда, схватив первую попавшуюся шмотку из коробки и грозно шагнула на голос, – а ну выходи! Это моя квартира, я ее купила на свои собственные сбережения и не потерплю квартирантов-зайцев! А ну…
– Давно мне женщина труселями не угрожала, – захихикал кто-то в ответ и из дальнего угла квартиры на свет шагнула тень. Линда посмотрела на тряпицу, что сжимала в руках, смутилась, стыдливо спрятала ажурный предмет гардероба за спину и посмотрела на тень.
– Заяц, говоришь? Будь по-твоему, – ухмыльнулась меж тем тень. Миг и перед девушкой стоял самый обычный пластмассовый заяц с огромными, нарисованными голубой краской, глазами и хитрым выражением на мордочке.
– Ты домовой? – спросила Линда.
– А ты ведьма? – ответил он вопросом на вопрос.
– Почти, – ответила женщина. – Я викканка3.
– А я квартирой, – усмехнулся заяц. – ну квартирный дух, то бишь. Буду за жильем приглядывать и тебе помогать, если обижать не станешь. Не станешь же?
– Не стану, – энергично замотала головой Линда.
– Вот и славно, – улыбнулся заяц. – Теперь посмотри во-он в той коробке, там вся твоя посуда, я проверил. А пока ты на стол накрываешь, я немного приберусь тут, а то перед гостями неудобно как-то…
– Спасибо.
Линда успела и в продуктовый сбегать и уже заканчивала накрывать на стол, когда в дверь позвонила Стэйси. Войдя в квартиру, подруга так и ахнула:
– Вечно ты, Лин, делаешь из мухи слона! Посмотри как у тебя все здорово, все коробочки по углам рассортированы, только бери и вещи перекладывай на полки и мебель на своих местах! Это грузчики собрали?
– Ой, да тут гарнитур кухонный уже стоял, только стол обеденный занесли, а в спальне, сама знаешь, у меня из мебели только диван и парочка кресел, с ними и делов никаких не надо, шкаф встроенный здесь, – оправдывалась Линда. – Только с холодильником пришлось повозиться немного.
– Ты и на стол накрыла уже?! – восхитилась подруга.
– Да так, ерунда, – улыбнулась хозяйка квартиры.
– А это, что за красавец? – спросила Стейси, указывая на большого пластмассового зайца, сидящего в одном из кресел.
– Остался от прежних хозяев, … наверное, – ответила Лин. – У меня в детстве был похожий. Вот и решила оставить…
– Красивый! – улыбнулась подруга, – а я тебе принесла подарок!
По кухонному столу рассыпались ягоды рябины и две девушки, весело щебеча, собирали рябиновые бусы4. Заяц смотрел на них из дальнего угла квартиры-студии и улыбался своей странной пластмассовой улыбкой. Он был счастлив. теперь ему было кому рассказывать сказки…
Вступление
Колесо Года – ежегодный цикл праздников, существующий у последователей Викки и той части европейских неоязычников, для которых свойственно соблюдение всех фестивалей. Цикл представляет собой компиляцию из народно-католических и дохристианских праздников кельтских и германских народов Европы, известных из средневековых письменных источников и этнографических записей Нового времени.
Состоит из восьми праздников, происходящих через более-менее равные интервалы. В основе этого цикла лежат наблюдаемые с Земли изменения пути Солнца по небесной сфере в течение года, в соответствии с представлениями царившей в фольклористике XIX века мифологической школы.
Праздники Колеса Года:
Samhain (Самайн, Самхейн) – ночь с 31 октября на 1 ноября
Wild Hunt (Дикая Охота, Дикий гон) – с 15 по 21 декабря
Yule (Йоль) – зимнее солнцестояние
Imbolc (Имболк) – 1—2 февраля
Ostara (Остара) – весеннее равноденствие
Bealtaine (Белтейн, Бельтайн) – ночь с 30 апреля на 1 мая
Litha (Лита) – летнее солнцестояние
Lughnasadh (Лугнасад) – 1—2 августа
Mabon (Мабон) – осеннее равноденствие
Относительно того, какой праздник считать первым в году, единого мнения нет – в викканской традиции это Самхейн (Хэллоуин), в скандинавской – Йоль.
Названия и даты ряда праздников имеют соответствия в современных традициях: англ. Easter «Пасха» – Остара, Сретенье (англ. Candlemass) совпадает по дате с Имболком, Хеллоуин – с Самайном и т. д. У скандинавских народов Yule (фин. Joulu) используется для наименования Рождества.
Традиционно эти праздники связываются с кельтской традицией (так, Самхейн часто называют кельтским Новым годом), тем не менее эти праздники существуют у многих некельтских народов Европы, в том числе неиндоевропейских (например, у финнов в указанные дни существуют праздники со сходной обрядностью).
Материал носит ознакомительный характер и взят из сети Интернет.
Глава 1 – Самайн 2014 года – На балу у Барона
У Майи была мечта – больше всего на свете ей хотелось посетить ежегодный праздничный прием в доме Барона. Каждый год девушка украдкой сбегала из дома, чтобы хоть издали полюбоваться яркими огнями гирлянд, развешанных в саду Барона, послушать отдаленный рокот барабанов и оркестра и посмотреть на танцоров в праздничных одеждах. Майя знала, что подглядывать нехорошо, но ничего не могла с собой поделать и каждый раз снова и снова сбегала из дома, чтобы, если уж не танцевать на празднике, так хоть посмотреть на то, как танцуют и веселятся другие.
Праздник у Барона всегда проходил с размахом – ром лился рекой, а столы ломились от угощений. В саду у Барона играл самый лучший оркестр и танцы длились от заката до зари. Стар и млад отбивали ритм на этих плясках и каждый год Майя жутко надеялась, что вот если ни в этот раз, так в следующем-то году уж точно и она будет отплясывать под музыку в саду Барона. Шло время, а Майя все никак не могла попасть в тот сад на тот праздник – Боги обходили мечту девушки стороной, не желая осуществлять… Майя плакала и молилась, но они были глухи…
И вот однажды, в самом начале осени постучался в дверь ее дома старик. Попросился переночевать, а взамен пообещал исполнить заветную мечту Майи.
– Не получится это у Вас, – вздохнула девушка.
– Отчего же? – удивленно вскинул брови гость, назвавшийся именем Легба.
– Да потому что сколько бы не молилась я Богам, они не слышат меня или не желают помогать, – печально ответила девушка.
– Я не Бог, – улыбнулся юноша, – но и слов на ветер не бросаю. Расскажи мне, чего же ты хочешь.
– Хочу попасть на праздник в сад Барона. Танцевать там, пить ром и вкушать угощения, веселясь и не думая о своих печалях, – доверительным шепотом сообщила Майя.
– Что ж, – улыбнулся гость, – это не так сложно, как может показаться. Шей платье, милая Майя, да смотри, чтобы оно было ярким и нарядным. Барон не любит мрачных тонов.
С тем и покинул дом Майи гость.
Наступило утро накануне праздника. Всю ночь Майя не сомкнула глаз, ожидая исполнения своего заветного желания, загодя нарядилась девушка в платье и соорудила из волос пышную прическу. И вот в дверь постучали, за порогом стоял странник. Протянув ладони, он взял Майю за руки и повел ее в сад Барона. За воротами открылся перед Майей сад. За оглушительным грохотом барабанов и ревом поющей толпы она с трудом слышала голос своего спутника, что-то говорившего ей о старинном рецепте приготовления рома и национальных танцах. Восторг захватил гостью. Она танцевала и танцевала, а устав от танцев последовала за своим спутником в тихую аллею.
– Нравится ли тебе мой праздник? – вдруг услышала Майя голос за своей спиной. Обернувшись, девушка увидела, что сам Барон стоит в тени раскидистых ветвей.
– Да, господин Барон. Очень понравился, – сделав реверанс, ответила Майя.
– Пойдем, я познакомлю тебя с моими гостями.
Майя и Барон прогуливались меж гостей и о хозяин светски представлял ей собравшихся.
– Вон там, у колонны, – тихо вещал хозяин праздника, – седовласая леди жена самого богатого плантатора с Гаити. О ее жестокости ходят легенды. Говорят она лично разъезжает по плантациям и участвует в порке рабов. Вон тот джентльмен прибыл в Новый Свет несколько десятилетий назад, говорят, что в Старом Свете он был священником и о чем-то поспорил с Папой, что вынудило его скрываться от инквизиторов. Здесь он нажил состояние на ростовщичестве. Молодая леди рядом с ним – его жена. Она из бедной семьи, но в браке счастлива. Говорят, что брак у них по любви.
– А тот господин в бедных одеждах, что стоит почти у ворот? – спросила Майя.
– О, это известный в наших краях журналист и писатель. Многие издательства готовы перегрызть друг другу горло за его статьи. Он мог бы зарабатывать миллионы… но он все деньги отдает нищим. Детям бедняков он покупает хлеб и книжки, по которым учит их грамоте. Романтик, верящий в идеальное общество. Минуту… а… вон и его спутница – дама полусвета. Один ее поцелуй многим стоил состояния, многие обвиняли ее в стяжательстве и грозились отомстить. Она и правда не лишена пороков, любительница пышных нарядов и хорошего вина, а еще она помогает приюту для сирот в Новом Орлеане… назвал бы ее святой женщиной, – усмехнулся Барон, – но…
– А кто этот господин с трубкой и в зюйдвестке?
– Оооо, морской волк… Моряк, обогнувший и Горн и Надежду. Однажды он посадил корабль на мель и несколько лет провел на необитаемом острове, а потом примкнул к пиратам, спасшим его оттуда. Нажил состояние грабежами, говорят он способен купить все острова во всем мире и после этого у него хватит золота, чтобы засыпать им все Великие Озера.
– На Ваших праздниках такие разные люди… – изумилась Майя.
– Ты права, милая. Здесь танцуют воры и грабители, честные трудяги и примерные семьянины, богачи и нищие. На моем балу все равны, ибо в гробу карманов нет, – рассмеялся Барон, громко хлопнув в ладоши.
В тот же миг погасли все огни, тьма окутала сад. Майя удивленно оглянулась по сторонам – все столы с угощениями, оркестр и гирлянды – все исчезло, а вокруг были лишь надгробные плиты, старые просевшие и свежие могильные холмики… и одинаковые пустоглазые черепа танцоров скалились на Майю…
P.S.: Майе 17 лет с рождения она больна фибродисплазией (ФОП) и вчера на рассвете она скончалась в госпитале Кабаньяс.
Глава 2 – Дикая Охота 2014 года – Ноябрьский туман
Много лет тому назад в одной крохотной деревушке на краю густого и темного леса жил-был священник и звали его отец Клемент. Был он очень завистливым и злым, хотя и умело скрывал свою сущность, даже не смотря на свою молодость.
И надо же было такому случиться – приглянулась ему дочь мельника. Как не идет отец Клемент в церковь, так обязательно крюк сделает, да пройдет мимо мельницы, где Заряна или белье полощет или хлеб из печи достает и на окне студит… Долго ли коротко ли, стал отец Клемент на мельницу захаживать все чаще, да все настойчивее, говорил с дочкой мельника о вере, да о благочестии, а та молчала больше, слушала, стыдливо опустив глаза.
Пришло время жатвы и понадобилось мельнику в город ехать, чтобы закупить зерна на ярмарке.
Говорит он дочери: «Зарянушка, дочь моя единственная, надобно мне в город ехать за зерном. Оставлю тебя одну на хозяйстве, ты уж не посрами отца, присмотри за мельницей!»
«Поезжайте, батюшка, – отвечала та. – И ни о чем не беспокойтесь! Я за всем присмотрю!»
Собрался мельник да и поехал в город. Не успел он с глаз скрыться, как отец Клемент уж тут как тут, кружит вокруг Заряны будто ворон вокруг голубки. Слово за слово, да только черту одному и известно как оказались молодые люди в одной постели. Проснувшись поутру, Заряна застыдилась своего греха, заплакала: «Что мы натворили? Как теперь в глаза людям смотреть?»
«Да на что они тебе, эти люди? – рассмеялся отец Клемент. – Ты на меня смотри, а лучше не смотри, а поцелуй меня крепко, да обними. Приласкай и приголубь, а люди пусть себе стороною идут!»
Соблазнилась девушка сладкими речами любовника и сдалась под его поцелуями. Всю неделю, что мельник был в отъезде жил Клемент с его дочерью, как женою, да и не мудрено, что прижил ей дитя. Вот только об этом он узнал не сразу, а когда узнал, то сильно испугался, да и задумался, как поступить, ведь священнику женитьба грозила лишением сана, а то и сожжением за отступничество5. И тогда решился отец Клемент на великую подлость.
В воскресенье собрались в церкви все жители деревушки, пришел и мельник, не подозревающий о том, что сотворил священник с его дочерью. Во время проповеди, отец Клемент строгим голосом вещал прихожанам о необходимости блюсти моральный облик и не допускать непотребств среди молодых парней и девушек. А под конец речи своей, заявил, что будто бы было ему видение и знает он, что диавол попутал одну девушку в деревне и носит она теперь от нечистого ребенка. Зашептались селяне, начали требовать от отца Климента, чтобы он назвал имя этой порочной девушки, а по иронии судьбы громче всех справедливости требовал мельник…
«А что если она – дочь одного из вас?» – спросил священник.
«Ежели она понесла от нечистого, так какая же она дочь? Любой отец от такой откажется!» – ответил за всех мельник.
«Вы сами озвучили свой приговор, – недобро усмехнулся священник, но тут же изобразил на лице смирение, – девушка эта Заряна».
«Быть того не может!» – закричал мельник вне себя.
«Она одержима демоном, – ответил священнослужитель, – я как мог пытался ее уберечь и вразумить, но она не послушала меня. Пусть женщины посмотрят ее и подтвердят мои слова или же опровергнут!»
Собрались старухи, пригласили повитуху из соседней деревни, да и пошли к мельнику в дом. Едва ступили женщины на порог, как Заряна залилась горькими слезами, да и созналась во всем отцу. Разгневался тот, проклял собственную дочь и не пожелал заступиться за нее. От обиды и боли онемела Заряна, только когда вели девушку на костер вернулся к ней голос и до последнего момента, сквозь рев пламени, она все кричала: «Этот ребенок не дьявола, а отца Климента! Он и только он один во всем виноват!» Да кто же послушает ведьму?!
***
Туман в ноябре – редкость, но в тот год стелился он по осенним низинам, белыми нитями савана лежал на опушке леса. Густой, молочно-белый, всегда предшествующий гололедице, казалось, протяни руку, отдерни этот покров и удастся увидеть совершенно иной мир – мир по ту сторону тумана… Селяне шептались, что не к добру это, а отец Клемент усердно отправлял службы и читал проповеди о благочестии.
Да только не помогли те проповеди. Однажды вечером, вскоре после Самайна6, заперев ворота церкви и поспешая по первому снегу домой отец Клемент, услышал перестук копыт, эхом раздавшийся вдали… Ему вторил трубный глас охотничьего рога… В ужасе перекрестился отец Клемент, да еще пуще заторопился к дому. Только смотрит окрест и не узнает он мест, вроде вот она деревенька должна быть, дома знакомые, ан нет, поля вокруг, снегом припорошенные и только карканье ворона, да призывный глас охотничьего рога вдали и слышен. Обезумев от ужаса, бросился Клемент бежать со всех ног. И чем дальше он бежал, тем холоднее и пустыннее становилось вокруг, тем ближе звучал рог, тем отчетливее понимал он, что сам Волчий пастырь пришел по его душу и нет ему теперь спасения…
Упав на колени, отец Клемент взмолился: «Пощади! Пощади меня несчастного! Любую плату готов я отдать! … я богат! У меня в храме с лихвой серебра и денег! Я готов отдать… все…»
«Тогда отдай мне свою жизнь!» – ответил Волчий пастырь, представ перед священником в снежном вихре и одним ударом срубая нечистивцу голову…
На утро отца Климента нашли селяне. Его тело лежало у самых ворот церкви, а голову с выклеванными глазами нашли у мельницы. Тогда-то селяне и поняли, что Древних Богов не обмануть, они неподкупны в своей справедливости…
Старухи, рассказывают эту историю своим правнукам, как доказательство того, что Ноябрьский туман – особенный. Его не стоит бояться лишь тому, чья совесть чиста. Волчий пастырь неумолим, с ним нельзя договориться, его нельзя купить, от него нельзя спрятаться. Он охотится за головами должников…
Глава 3 – Йоль 2014 года – Загадочный матрос
***
В портовой таверне было шумно и многолюдно. На то была причина. Новенькая красавица-шхуна7 «Красотка Мэри» недавно сошла с эллинга8. Судну прочили славную карьеру каботажа9, что делало шхуну привлекательной для простых матросов, имевших в порту семью и грезящих о спокойном плавании и достойном заработке. В тот вечер, когда началась эта история, боцман «Красотки Мэри» набирал в кабаке команду. Что за деловитый вид был у этого просоленого всеми ветрами морского волка – новенькие ладно подогнанные портки и рубаха, поверх которой был надет сверкающий насыщенными медными пуговицами бушлат10. На ногах у боцмана были высокие сапоги, а на голове мичманка11. Боцман относился к своему делу со всей строгостью и ответственностью, отбирая на шхуну только достойных. Люди толпились вокруг стола, который он занимал, ожидая своей очереди, не замечая внимательных черных как сама ночь глаз, следящих за происходящим из дальнего угла таверны и не пропускающих ни единой подробности происходящего.
***
К полуночи, боцман закончил свою работу. Команда была набрана и с утренним приливом «Красотка Мэри» готова была выйти в море. Капитан Силей12 заканчивал последние приготовления в своей каюте. Он был еще молод и это было его первое плавание в должности капитана.
– Доброй ночи, капитан! – с этими словами в каюту вошел бородатый карлик, ростом не выше трех футов13 с огненно-красным носом. Одет гость был невзрачно, как самый обычный матрос.
– Кто Вы? И что Вам здесь нужно? – настороженно спросил капитан, поднимаясь.
– Невежливо нынче стали встречать гостей, – покачал головой старик. – Не то, что в прошлые годы…
– Матрос, Вы…
– Да бросьте, капитан, я ведь не с дурными намерениями пришел, – улыбнулся старик, усаживаясь на один из стульев и вальяжно забрасывая ноги на стол. – Ты бы лучше, сынок, угостил бы меня вином, да потолковал бы…
– Да что Вы черт побери себе позволяете?! – гневно воскликнул капитан Силей. – А ну-ка прочь из моей каюты! Пошел вон, наглец!
– Да, сынок, не зря ты носишь свое имя… – вздохнул старик.
– Вы что не слышите меня? Убирайтесь! Квартирмейстер14… – крикнул капитан, распахивая дверь в каюту.
Когда на шум прибежал офицер и вахтенный, старика и след простыл, будто бы и не было тут его. По описанию, ни квартирмейстер, ни боцман15 так и не смогли припомнить хоть кого-то похожего на таинственного матроса. По требованию капитана, все до единого матроса и офицера были подняты по тревоге, корабль обыскали от носа до кормы, проверив каждый закуток, а после капитан лично провел опознание среди членов команды, но среди молодых, крепких, чисто выбритых рослых матросов и офицеров не нашлось никого, даже отдаленно похожего на ночного гостя… «Красотка Мэри» вышла в море с утренним приливом и матросы, драйя в тот день палубу шушукались между собой, что капитан из себя «весь чудной» и только квартирмейстер, чья бабка была потомственной алеуткой16, заподозрил недоброе и дал себе слово сойти на берег сразу же, как шхуна вернется в порт.
Спустя неделю плавания
– Капитан, – робкий стук в дверь каюты разбудил капитана Силея. – Сэр, … позвольте…
– Что еще? – устало спросил тот.
