Я, ангелица

– Ты ничего не понимаешь, – пробормотала она. – Когда велись торги за мою душу, речь шла не о Рае или Аде. Меня хотели сослать в Тартар… К счастью, дьявол был способным шарлатаном и сумел меня спасти. На решение сильно повлияла и моя красота, о которой ходили легенды еще при жизни. Мне повезло, что я такая красавица и попала в Нижнюю Аркадию.

Я изумленно уставилась на нее. Что она имела в виду?

– Какой Тартар? Что это? – спросила я.

– Наверняка ты о нем слышала. Должна была слышать.

Клеопатра закусила губу. Это была неприятная для нее тема.

– Мы обе знаем, что я убила много людей, – вздохнула она. – Но это пустяки. У меня все равно был шанс попасть в Рай. Проблема в том, что я ни о какой из этих смертей не жалею. Никогда не жалела и не буду жалеть. Так им и надо, этим мерзавцам. Особенно моему брату, за которого мне пришлось выйти замуж. Когда ты ни о чем не жалеешь, даже самую малость, то не можешь попасть в Рай.

Она затихла на мгновение. Ей нужен был этот разговор, хотелось поделиться с кем-нибудь своими сомнениями.

– Тогда оставалось два пути: Ад или Тартар. В Тартар попадают наичернейшие души. Убийцы, насильники, безумцы. Никто не знает, что там. Даже ангелы и дьяволы не могут туда попасть, понимаешь? Что это за мир, раз им нельзя туда войти?

– Белет всегда говорил мне, что такие души перестают существовать. Он не произносил при мне названия этого места, – сказала я.

Она презрительно махнула рукой.

– Как обычно, наговорил тебе всякой ерунды. Душу нельзя просто так уничтожить. Без пламенного меча не получится. Все они попадают на эту свалку, коей и является Тартар.

Тартар. Интересно, как там? Никто не может туда войти… это было по меньшей мере интересно. Перед глазами встали недра пещеры из греческой мифологии. Похоже на декорации фильма ужасов.

– Мне нужно подумать, как поступить, – заявила Клеопатра. – Надо разыграть все правильно.

– Что разыграть? – спросила я, вырванная из раздумий.

– Как решить вопрос с Азазелем, – объяснила она таким тоном, будто разговаривала с ребенком. С глупым ребенком. – Я не позволю запятнать свою честь.

– Держу за тебя кулачки, – пробормотала я.

Мне не хотелось в этом участвовать. Худшее, что может произойти, – это быть втянутым в чьи-то любовные игры.

– А вообще, я должна познакомить тебя кое с кем, – сказала царица. – Думаю, она тебе понравится. Она, как и ты, не царского происхождения, но мы и без этого обходились…

Вдруг громко затрещал дверной звонок. Мы с Клеопатрой обе подскочили. Я прислушалась.

Кто-то нажал на него шесть раз.

– Кто бы это мог быть? – удивилась я.

Я не ждала никаких гостей, а Белет наверняка вошел бы в мой дом так же, как и Клеопатра, – прямо в спальню.

Накинув на плечи халат, я сбежала вниз по лестнице. Прямо за мной в золотых сандалиях, украшенных драгоценными камнями, семенила любопытная царица.

Я открыла дверь и замерла. Передо мной стоял мой старый знакомый Бельфегор. Единственный дьявол, который был… трансвеститом. Говорят, давным-давно, когда Ад еще не нанимал дьяволиц, он одевался как женщина, чтобы успешнее искушать мужчин.

Так и повелось…

Зато теперь у него была прекрасная работа, которую он обожал. Бельфегор был секретаршей Сатаны и выполнял эту роль идеально. Кроме того, он заваривал вкуснейший чай!

Он очень мне нравился. Меня слегка задело, что вчера он не пришел со мной поздороваться. Может, он не мог уйти с работы? Или просто не хотел встречаться с Азазелем? Мне кажется, что Бельфегор, к несчастью, был им очарован. Азазель не разделял этих теплых чувств, но с радостью воспользовался его помощью, когда нам пришлось бежать из Ада.

– Здравствуй, Виктория. – Бельфегор печально мне улыбнулся.

Платье с оборками, которое было на нем, так ему шло. А вот эта грустная улыбка – нет. Что-то было не так.

Вдруг я заметила за его спиной три фигуры. Три демона. Эти чудовища тоже были слугами Сатаны. Они работали в Канцелярии, следящей за порядком в Аду, и в его резиденции.

Демоны были довольно уродливыми. Длинные рога, растущие изо лба, красная кожа и красные глаза и серьезные проблемы с прикусом… Они могли обслюнявить любой документ. Вот почему я так не любила посещать адскую Канцелярию. Наверняка из-за этого и Люцифер нанял в качестве своей секретарши опрятного и аккуратного Бельфегора, который не пачкал свое рабочее место.

– Виктория. – Дьявол протянул мне свернутый пергамент. – Сатана хочет тебя видеть. Демоны немедленно проводят тебя в его кабинет.

Я не говорила, что Люцек обрадуется, когда узнает, что я вернулась?..

8

Бельфегор вместе с демонами вел меня по лабиринту белых коридоров в подземельях резиденции Сатаны. Мы миновали десятки белых одинаковых дверей, отмеченных шестерками и четверками – двумя любимыми цифрами всех жителей Нижней Аркадии.

Их страсть к шестеркам граничила с одержимостью. Особенно заметно это было у кабинетов, номер которых занимал два ряда цифр.

В конце концов, мы подошли к двери 6666. Это был вход в секретариат Сатаны.

– Можете идти. Я справлюсь с задержанной, – сплавил демонов Бельфегор.

Те пожали плечами и быстро исчезли в бесконечных коридорах. Никто не был против раннего перерыва.

– Задержанной? – спросила я. – Не знала, что меня задержали.

– Теоретически нет… Ты получила от Люцифера только приглашение на чай. – Дьявол распахнул передо мной дверь. – Но если бы ты не согласилась его навестить… то он приказал нам задержать тебя и привести сюда силой.

Мило.

– Очаровательная нас ждет беседа, – пробормотала я.

– Не волнуйся, наверняка все будет хорошо. Если что-то случится, если Сатана… – Он понизил голос и напряженно посмотрел на створки лифта, ведущего в его кабинет. – Зови меня. Я тебе помогу.

Я не понимала, что Бельфегор делал в Аду. Он не походил на заносчивого дьявола, который встал бы за Люцифером во время революции. Он не был воином. У него было – и это довольно необычно для загробного мира – доброе сердце.

– Как ты попал в Нижнюю Аркадию? – спросила я. – Ты сюда не вписываешься.

– Не вписываюсь?

– Ты слишком добрый, – пояснила я.

Он грустно улыбнулся.

– Порой, Виктория, даже ангелы совершают ошибки.

Я кивнула в ответ.

– Кроме того, иногда по любви мы делаем странные вещи, – вздохнул он. – Иди уже. Он не любит ждать.

Бельфегор остался за своим столом, заваленным бумагами, а я направилась к лифту. Вошла в тесную – привет, клаустрофобия, – металлическую кабину.

– Этаж… – крикнул мне вслед дьявол.

– Шестой! – перебила я его. – Знаю.

Он лишь захихикал. Однажды я уже проникла в кабинет Сатаны. Кроме того, о цифре нетрудно было догадаться.

Я с облегчением вышла из лифта. Ненавижу ездить на этих агрегатах, особенно в одиночестве.

В комнате никого не было. Я удивленно остановилась. А где Люцифер? Неужели теперь я должна его ждать?

Я обернулась к лифту, но двери уже закрылись, и кабина спустилась вниз. Деревянные врата, ведущие, скорее всего, к лестнице, соединенной с резиденцией, даже не шевельнулись, когда я нажала на дверную ручку. Придется ждать тут.

В таком случае я могла немного осмотреться. Сатана завел себе небольшой частный музей. У каждой стены, обшитой темными деревянными панелями, стояли освещенные витрины, скрывавшие внутри настоящие сокровища.

Я по широкой дуге обошла огромный окровавленный крест. Мне даже не захотелось прочитать табличку, на которой кто-то тщательно описал его происхождение.

Тут я наткнулась на черно-белую фотографию, на которой Люцифер, одетый в уже немодный наряд, стоял в Ватикане на площади Святого Петра прямо перед собором. На лице его была широкая улыбка, волосы развевал ветер. На фотографии он пожимал руку…

Нет. Я даже покачала головой. Это невозможно. Ведь ни один… Ну не мог же он. Сатане? Пожать руку Сатане?

Но в католической церкви, думаю, только одному человеку разрешено одеваться исключительно в белое…

Прежде чем я успела прочитать подпись под фотографией и выяснить, с кем Люцифер был в таких близких отношениях, деревянные двери, до сих пор плотно закрытые, распахнулись со всего размаху.

Я испуганно подскочила.

– Ага! – воскликнул Люцифер. – Что, роемся тут?

Я подняла обе руки вверх.

– Клянусь, я не трогала компьютер, – сказала я. – Впрочем, я и так знаю, какие там обои…

Светловолосый Сатана покраснел. На рабочем столе его компьютера стояла ужасно отфотошопленная картинка, на которой к изображению Анджелины Джоли было приклеено его блаженное лицо. Не то чтобы я его осуждала. Каждый имеет право на свои… увлечения. Кроме того, Энджи действительно красивая женщина. Ну и что, что она нравится Люциферу.

– Садись. Пожалуйста, – сухо сказал он и занял место по другую сторону стола.

Его щеки снова были бледными. Он устало посмотрел на меня. Выглядел он измученным и утомленным. Должность Сатаны, от которой он не собирался отказываться, явно отнимала у него много сил. Зачем же он так отчаянно держался за этот пост? Азазель с удовольствием бы поменялся с ним местами.

Конечно, Люцифер не все время был уставшим. Иногда он приходил в ярость. В основном из-за Азазеля или, к сожалению, из-за меня.

– Значит, ты снова в Аду, – вздохнул он, переплетя пальцы.

– Это трудно утаить, – пробормотала я.

И тут же пожалела о своих словах. Его взгляд мигом стал тяжелым.

Я заметила, что рядом со столом, в солидном глиняном горшке, стояло небольшое деревце. Красиво подрезанная яблонька.

– О, у тебя новое деревце? – спросила я, чтобы сменить тему.

Впрочем, Люцифер отнюдь не повеселел, как я того ожидала.

– Нет, – ответил он. – Может, тебя это удивит, но Древ Познания Добра и Зла не так уж и много. Я нашел в Нижней Аркадии человека с Божьей Искрой, который исправил нанесенный тобою урон.

В прошлый раз я случайно превратила это деревце в куст помидоров. Только откуда, ради всего святого, мне было знать, что это библейское растение и к тому же в единственном экземпляре? На нем не было таблички…

– Извини, – пробормотала я, уставившись в столешницу.

Взгляд Сатаны чуточку смягчился. Но всего чуточку. Он все еще был недоволен, что я оказалась в Аду и ему приходилось со мной разговаривать.

Не говоря ни слова, он достал из ящика какой-то бланк и обмакнул длинное белое перо в декоративную чернильницу с красной жидкостью.

Надеюсь, это были чернила.

– Не возражаешь, если я запишу наш разговор? – спросил он. – Этого требует протокол. Смертный в Аду – это исключительный случай. Я должен все записать.

– Э-э-э… ну ладно, – пробормотала я, сбитая с толку.

Удивляться было нечему. В Нижней Аркадии все было ужасно строго, когда дело касалось архивов, документации и бланков всех видов. Порой у меня возникало ощущение, что перед тем, как воспользоваться туалетом, я должна заполнить какой-нибудь жизненно важный канцелярский протокол в шести экземплярах, иначе ко мне потом прицепится какая-нибудь проверка.

– Хорошо, в таком случае начнем. Как ты здесь оказалась? – спросил он. – Как ты смогла попасть в Преисподнюю?

Врать не было смысла. Он бы почувствовал ложь. Кроме того, я даже не знала, что и выдумать.

– Я съела яблоко.

Он взглянул на свое деревце, словно чтобы пересчитать плоды. Затем записал мой ответ.

– А где ты взяла это яблоко? – Еще один взгляд на растение, чтобы быть уверенным на сто процентов.

– Мне дал его незнакомец с улицы, – правдиво ответила я.

– Дал незнакомец… – Он сделал паузу, будто ожидая, что я добавлю что-нибудь.

Еще чего! Пока он сам не спросит, я не собираюсь делиться с ним всякими незначительными подробностями. К примеру, что это Белет привел меня в Ад.

Но об Азазеле я могла бы ему рассказать. Мне не нравился этот засранец. Это он убил меня в прошлый раз. Может, если бы я упомянула о нем, то его бы не выпустили из Ада? Клеопатра бы обрадовалась. Хотя если я вспомню об этом коварном дьяволе, то притянут и Белета. С другой стороны, он тоже участвовал в моем убийстве…

– Да, – подтвердила я. – Мне дал его незнакомец.

Лицо Люцифера растянулось в широкой улыбке. Видимо, именно такого ответа он и ожидал. Но тут мой собеседник снова нацепил усталое выражение лица, будто те эмоции были ошибкой.

Сегодня все вели себя странно…

– Прекрасно. – Он быстро записал мои слова.

Только теперь в уголках его губ таилась загадочная улыбка.

Очень тревожная улыбка.

Светлые локоны мягкими волнами падали на плечи Люцифера. На нем была белая рубашка с широким жабо. Перламутровые пуговицы искрились в приглушенном свете ламп.

– Что мне с тобой делать? – вздохнул он, буравя меня взглядом.

– Не поняла, – беспокойно заерзала я на стуле.

– Ты жива и находишься в Аду. Это некая аномалия, – заявил он. – Отобрать у тебя силу теперь невозможно. Но поскольку ты не умерла, я не имею над тобой власти, чтобы запретить тебе пользоваться адскими силами. Тупик.

Немного успокоившись, я выпрямилась. Значит, Сатана не мог мне ничего сделать? Это мне нравилось! Я сразу почувствовала себя в безопасности.

– В таком случае прошу тебя не доставлять нам хлопот на этот раз, – сказал он.

Загадочная улыбка все еще играла на его губах. Я тут же перестала ему доверять. Он чего-то хотел от меня.

Люцифер протянул мне бланк, который скопировал до этого шесть раз.

– Поставь свою подпись, – велел он.

Я взяла белое перо. На его кончике блеснула красная капля. Я чувствовала, будто подписываю кровью договор с дьяволом.

Пробежала взглядом текст. «Предоставление вида на жительство в Нижней Аркадии», – гласило название. Ниже было написано, что я не указала, от кого получила силу, и что я обещаю не доставлять хлопот. На документе, в графе «протокол заполнил» уже подписался Сатана. Размашистая подпись Люцифера заняла почти пол-листа.

– Вид на жительство? – спросила я.

– Ты смертная. Проживешь в Аду семьдесят, самое большее – восемьдесят лет. После этого ты умрешь и отправишься в любой из загробных миров на постоянное место жительства.

– Но восемьдесят лет – это много, – заметила я.

Мое самолюбие потешило то, что предвещал мне целых сто лет жизни. Это означало, что, несмотря на мой довольно своеобразный образ жизни и общение с дьяволами, у меня был шанс дожить до пенсии и заботы о внуках.

Честно говоря, о большем я и не мечтала.

– Учитывая, сколько миллионов лет у каждого из нас за плечами, твои восемь десятков не производят на нас ни малейшего впечатления… – сказал он.

– Да, логично. – Я расписалась в пустой графе на всех шести листах.

– Впрочем, дай подумать… – Люцек почесал подбородок. – Какая там статистика в Польше? А, уже знаю! Средняя продолжительность здоровой жизни у женщин составляет 66,6 года.

– Что?

– В среднем ты должна прожить 66,6 года без серьезных заболеваний. А средняя продолжительность жизни у вас около 79,1 года. Да, думаю, ты спокойно уложишься в сроки и с видом на жительство, – объяснил правитель Ада.

Как только я подписала все копии, Сатана вырвал их у меня из рук. Будто бы боялся, что я их уничтожу, а потом решу изменить свои показания.

Он аккуратно сложил их в большой конверт и спрятал в ящике стола. Только тогда он расслабился.

– И что теперь? – спросила я.

– Желаю тебе приятного отдыха, – улыбнулся он фирменной улыбкой.

– Хм, спасибо, – ответила я. – Но я, наверное, надолго не задержусь.

– Понимаю, – покивал он. – Но помни, что Ад всегда открыт для тебя и всегда тебе рад.

Несмотря на то что он пытался быть вежливым, у меня по спине прошла дрожь. Я миллиард раз предпочла бы Землю и нормальную жизнь. Правда.

Кажется, аудиенция подошла к концу. Я встала со стула.

– Тогда до свидания, – сказала я.

– Прощай, – самодовольно ответил Сатана.

– Прощай? – удивилась я.

– А ты уверена, что когда-нибудь еще вернешься в Ад?

Под его смех я дошла до двери. Он знал, что теперь я отправлюсь в Аркадию! Он знал! Должен был знать!

Хотя, с другой стороны, как он мог не знать? Наверное, по всему загробному миру ходили сплетни по поводу беспрецедентного дела дьяволов в Раю.

Хм, а чай, на который меня якобы пригласили, так и не подали…

Я быстро вышла на залитую солнцем улицу. Приближался закат. Теплые лучи согревали мое лицо. Резиденция Люцифера располагалась рядом с бульваром у пляжа. Я пересекла улицу, по которой на коне ехал какой-то одетый в кожу парень.

Села на стенку, отделявшую тротуар от пляжа, и погрузила ноги в песок. Прикрыла глаза и с наслаждением вдохнула. Солнце, нежный теплый ветерок, шум волн. Что еще нужно от жизни?

Людей вокруг меня было совсем немного. Они лежали на песке, сидели в кафешках и ресторанах, потягивая вино или экзотические напитки. Ад – место вечной сиесты, где невозможно получить ни меланому от избытка солнца, ни рак печени от алкоголя, ни какие-нибудь венерические заболевания.

А завтра или послезавтра я должна попасть в Рай. Интересно, как там, если Ад выглядел так?

Кого я встречу в Аркадии? Какие знаменитости ходят по тем улицам?

Вдруг улыбка на моем лице застыла.

О боже. Я уже знала, кого там встречу.

Своих умерших родителей…

9

Мрачный задымленный клуб гудел от бодрой этнической музыки. Барабаны сотрясали стоявшие на столике пустые стаканы.

Я была в Аду уже второй день и еще не сотворила дьяволам крылья. Пока что пробовала свои силы на более мелких вещах. Создавала неодушевленные предметы. Боялась, что у меня что-то не получится, когда я попытаюсь вернуть им давно отрезанные части тела.

Кроме того, я проводила время, лежа на шезлонге и любуясь прекрасными видами со своей террасы. Я отгородилась от всех на эти два дня. Клеопатра хотела обязательно со мной встретиться, но мы договорились, что поговорим завтра. Прежде всего мне нужно было отдохнуть.

Сейчас мы сидели в клубе «Под Головой Анубиса», принадлежащем родственнику Клеопатры, Рамзесу II. Единственному рыжеволосому фараону в истории. У бедняги из-за этого были большие комплексы.

В его баре все было египетским – начиная с интерьера и заканчивая меню. Клуб действительно был красивым. На Земле, в Варшаве, я такого никогда не встречала.

Стены были сделаны из старых гранитных блоков, выглядевших так, будто их на протяжении тысячелетий хлестал колючий песок пустыни. На многочисленных колоннах располагались красочные иероглифы. Может, при свете дня они казались бы безвкусными, переливаясь разными цветами, но, тая в темноте, заполнявшей все помещение, они смотрелись очень эффектно.

Круглые деревянные столики, также богато украшенные, были окружены стульями и диванами в античном стиле.

Буквально в каждом углу стояла какая-нибудь пальма, юкка или другое растение с крупными зелеными листьями. Было и несколько разноцветных орхидей.

Не менее красочными выглядели и гости клуба. В основном это были давно умершие египтяне. Я не раз встречала здесь Тутанхамона или Нефертити. Все преимущественно одевались согласно своей эпохе, а наряды отличались только количеством драгоценных камней и перьев. Одетая в маленькое черное платье, я выделялась из окружавшей меня компании. Даже Азазель, явно по настоянию Клеопатры, надел красную рубашку.

Я с интересом оглядела зал. Мой взгляд привлек коротко стриженный блондин с удивительно светлыми глазами. Как и я, он не соответствовал этому заведению, одетый исключительно в черное. Я удивленно заметила, что у него на ногах были сандалии. Из ремешков. Такую обувь носили исключительно ангелы. Только на мужчине не было белых носков, столь характерных для ангельского сообщества.

Он не смотрел в мою сторону. Внимательно изучал взглядом другую часть клуба и лениво потягивал коктейль. Наверняка ждал какую-нибудь девушку.

Рамзес II поставил перед нами третью партию ибисов и лукаво улыбнулся. В этих невзрачных розовых коктейлях с плававшей в них земляникой (все вокруг пытались убедить меня, что родиной земляники является Египет) было около пятидесяти процентов алкоголя. Да здравствует рак пищевода! Да здравствует рак желудка! Да здравствует рак печени!

Я уже слегка опьянела. В голове приятно шумело и кружилось. Я давно не пила, и алкоголь тут же ударил мне в голову. Белет пытался меня напоить. Пододвинул ко мне стакан, весело улыбаясь.

Он был дьяволом – надо помнить об этом. Он, в случае чего, мог протрезветь в любой момент. Возможно, я тоже так умела, но никогда не пробовала. Может, наконец пришло время.

– Нет, спасибо, – сказала я и покосилась на Клеопатру и Азазеля. Они занимали диван напротив нас и усиленно обменивались микробами из своих глоток.

Когда я спросила царицу, что она хотела мне рассказать, то она как воды в рот набрала и настояла на завтрашнем разговоре. Я не понимала, в чем дело. Видимо, она не собиралась разговаривать об уходе от Азазеля, потому что, судя по тому, как они сейчас тискали друг друга, они были в чрезвычайно хороших отношениях.

Белет сидел рядом со мной и обнимал меня. Я чувствовала его ладонь на своих ребрах. Он нежно поглаживал мой бок. Несмотря на то что я уже несколько раз велела ему прекратить, он все равно продолжал это делать. А мне это казалось все приятнее.

– Выпей еще, – шепнул мне на ухо мой личный искуситель. По спине прошла дрожь.

– Нет, спасибо, – повторила я.

Его губы были прямо у моего уха. Я чувствовала его теплое дыхание на своей щеке и прикрыла глаза в ожидании нежного прикосновения его губ.

– Чего ты боишься? – внезапно спросил он.

Я повернулась к нему. Наши губы чуть не соприкоснулись. Золотистые глаза потемнели. Черные ресницы отбрасывали длинные тени на его щеки.

– Тебя, – прошептала я.

– Меня? – удивился он. – Тебе нечего бояться, любимая.

– Я тебе не любимая, – слабо возразила я.

– Любимая, – вздохнул он и ласково убрал волосы с моего лица. – Тебя невозможно не любить.

Он придвинулся еще ближе. Я уже сидела на краю дивана, и некуда было бежать от его губ и сладких речей. Я оперлась локтем о подлокотник.

Вдруг проходившая мимо меня женщина с силой ударилась бедром о мою руку. Романтическое настроение растворилось в мгновение ока.

– Ой, простите, – бросила она.

Женщина взглянула на моего дьявола и улыбнулась. Затем отошла и смешалась с танцевавшей толпой.

Я видела ее всего мгновение, но успела хорошо ее разглядеть. Она была очень красивой, но было в ней что-то хищное. Рыжие волосы она заколола в высокий пучок. Под прозрачным платьем было прекрасно видно ее нижнее белье.

Белет проводил незнакомку мрачным взглядом.

– Что-то случилось? – спросила я.

– Нет, ничего, – быстро ответил он.

– Ты ее знаешь? – Я погладила ударенный локоть.

– Только в лицо, – пожал он плечами. – Обычная девушка. Что с тобой?

Обычная и неосторожная. К счастью, рука болела не так сильно.

– Ничего-ничего, – пробормотала я.

– Виктория.

– Да?

– Мне не повезло, что ты встретила Петра первым. Если бы все было иначе, ты бы полюбила меня.

В его голосе слышалось искреннее сожаление. Я промолчала в ответ. Вероятно, он был прав. Петрек был моей первой любовью. Именно его я пыталась добиться, поэтому всячески отталкивала дьявола, не поддавалась его соблазну.

Нужно ли было до сих пор ему сопротивляться?

– Хочу домой, – заявила я.

– Уже? – Голос Белета звучал разочарованно.

Мы поднялись. Я помахала Клеопатре, а та многозначительно мне подмигнула. Перед клубом уже наверняка стоял кроваво-красный «Ламборгини Дьябло» Белета.

Вдруг на стене недалеко от нас появилась простая вишневая дверь. Мы тут же ее узнали. Красавец-дьявол сдвинул брови.

– Как он смеет здесь появляться! – зарычал он. – Это Ад!

В клуб вошел слегка растерянный Петрек. Он заморгал, пытаясь привыкнуть к царившей в помещении темноте. Он выглядел таким беспомощным, когда оглядывался, ища меня в толпе.

Сердце против моей воли забилось сильнее от тоски. Я мысленно выругалась. Мне не хотелось по нему тосковать.

Наконец Петруша увидел нас и тут же помрачнел, заметив рядом со мной дьявола Белета.

– Вики, – обратился ко мне черноволосый смертный, подойдя к нашему столику.

Ключевое слово – смертный. В клубе вдруг стало очень тихо. Разговоры стихли, остановилась музыка. Мне казалось, что все смотрят на нас. Так, наверное, было в самом деле.

Ко мне все уже привыкли. В конце концов, я какое-то время была дьяволицей, но появление еще одного живого выбило их из колеи.

Белет оттолкнул от меня моего бывшего возлюбленного.

– Не трогай ее!

– А ты не вмешивайся, – рявкнул Петруша. – Вики, ты должна меня выслушать. Пожалуйста.

– Она ничего тебе не должна.

– Заткнись, дьявол. Ты вообще последняя особа, к советам которой она должна прислушиваться. Ты уже убил ее один раз. Собираешься сделать это снова?