Амулет счастья II

– Просто я очень хорошо слушала вашего заместителя. В первую очередь его интересовали сроки, – совершенно спокойно ответила Есения, слегка краснея под знойным взглядом араба.

– Ну, что ж. Завтра в десять утра у нас открытие клиники, – встал с кресла Наиль. – Поэтому в девять утра я Вас жду у себя в кабинете. А сегодня мой юрист ознакомится с вашим договором, – Наиль положил бумаги в кожаный портфель от Дюпона и прошел к выходу. – И, кстати, захватите дополнительное соглашение на обслуживание. Мы обсудим его тоже.

– До завтра, Наиль Джамалович, – без эмоций произнесла Есения, про себя молясь, что бы этот обоятельный красавец поскорее закрыл дверь с обратной стороны и прекратил ее открыто раздевать.

– До завтра, очаровательная Есения. Начало нашего сотрудничества мне уже очень импонирует. Не опаздывайте. У меня завтра ответственный день, – Наиль так увлекся этой интересной девушкой, что даже не попрощался с Александром Борисовичем, который стоял в стороне с трепетом, наблюдая за исходом сделки.

– Ух, – опустился на свое кресло руководитель агентства, – ну, ты Корнеева его сделала! Даже ни одной цифры не оспорил! Талантище, ты мое! Завтра подпишешь договор, и я распоряжусь на счет премии.

– Это оказалось гораздо проще, чем я предполагала, – Есения тоже присела на кресло и вытянула, немного трясущиеся ноги.

– Ты просто его очаровала! Слышала, очаровательная Есения! – передразнил Наиля шеф.

– Александр Борисович, ничего смешного не вижу! И то, что мне придется видеть его наглую и противную улыбочку каждый день, меня совсем не прельщает, – обиженно сказала Есения, вспроминая приятную и притягательную улыбку мужчины.

– Ладно, ладно! Главное, дело сделано! – гзузный босс подскочил и обнял девушку за плечи.

– Что ж, тогда я пойду. Мне надо встретиться с бригадиром, обсудить ряд вопросов, – девушка резко поднялась с кресла и, собрав со стола нужные документы, вышла из кабинета.

*******************************************

Дея сидела на кровати, бросая гневный вгляд на дверь комнаты, едва услышав в коридоре любой шорох, и нервно теребила в руках мобильник.

– Черт! Черт! Вот пристали с этой свадьбой! Ненавижу этого Гожо! Тоже хорош. Сколько просила его отказаться от меня! – Дея упала на подушки и, гипнотизируя номер Томаша, не отрывно смотрела на дисплэй телефона. – Любви ему надо! Позора боится! Ну, ничего! Я вам всем устрою, если по-моему не будет! – увидев на дисплее загоревшуюся зеленую трубку, девушка мгновенно нажала ответить. – Тамаш, получилось?

– У, красавица, не гони лошадей! – медленно начал друг детства Деи.

– Тамаш, а ну, хватит! Говори быстро, что узнал! – рявкнула Дея в трубку.

– Ладно, ладно, не горячись! – молодой человек всегда был осторожен с дочерью барона, которая обладала крутым нравом необъезженной кобылицы. – Пробил я номер тачки, что ты мне скинула. Машина является собственостью новой клиники, кстати, завтра открытие.

– Что знаешь про водителя? – оживилась Дея, любуясь собой в зеркало.

– Вроде, как иностранец. Поговаривают, чуть ли не арабский шейх. А что за интерес, Дея? – Томаш разрывался от любопытства.

– Так, ничего особенного! На днях немного помял мою машину, – нашлась, что ответить хитрая Дея. – Ладно, спасибо. В долгу не останусь. И, смотри, там никому не трепись, что я интересовалась. Дальше сама разберусь, – девушка отключила мобильник и, усевшись в кресло перед своим дамским столиком, уставилась в зеркало. – Так, надо действовать, Дея, а то придется влачить свою жизнь с этим жалким металлоломщиком! – девушка набрала номер. – Пап, извини, я согласна выйти за Гожо.

– Вот так-то лучше, Дея! Сейчас Патришка тебя отопрет. Я жду тебя в саду, – сказал Тагар повеселевшим голосом под пристальным взглядом жены.

– Что она сказала? – Лаура насторожилась, услышав приказ мужа.

– Сказала, что одумалась и готова выйти за Гожо, – улыбнулся Тагар. – Налей-ка мне еще вина!

– Рано радуешься, Тагар, покачала головой Лаура. – Я знаю свою дочь. Она так быстро не сдается. Задумала что-то. Не иначе….

– Перестань, Лаура, – отпил вина Тагар. – Наша дочь поняла, что пора взрослеть и что с ней больше никто нянчиться не будет.

– Дай-то бог, – вздохнула женщина. – Только запрети ей выходить из дома.

– Лаура, успокойся. А вот и наша строптивая! – Тагар любовался своей красавицей-дочерью. – Ну, что одумалась, Дея?

– Да, пап, – опустила свои безумно красивые и хитрющие глаза девушка, покорно восстав перед отцом.

Лаура глядя на дочь, понимала, что Дея затеяла какую-то опасную игру и решила сходить к старой Дике.

– Вот, так-то дучше! Садись! – указал на место напротив себя отец. – Сейчас позвоню Тобару.

– Зачем, отец? – Дея подняла на него свои огромные, слегка испуганные глаза.

– Как зачем? – строго посмотрел на дочь Тагар. – Вину свою заглаживать, что дома тебя не было. Обговорим подготовку к свадьбе. Да, и хочу посмотреть дом, что Гожо строит для семьи. Думаю, стоит немного помочь. Мне не безразлично, где будут жить мои внуки и дочь.

– Отец, – поджав губу, жалобно произнесла Дея.

– Именно внуки. И как можно больше! Меня бог обделил детьми, так должен наградить внуками! – Тагар набрал номер друга детства. – Тобар, как смотришь, если наша семья завтра навестит вас. Обговорим свадьбу наших детей, и хотелось бы посмотреть в какой стадии дом Гожо.

– Тагар, ты же знаешь, что мой дом всегда открыт для тебя и твоей семьи. Будем ждать Вас к обеду.

– Вот и договорились! Скажи Гожо, что если родят первого внука, то озолочу! – рассмеялся Тагар, раскрасневшись от вина.

– Обязательно передам, друг, – обрадовался отец жениха, чувствуя настроение приятеля.

Тагар отключил телефон и внимательно посмотрел на дочь. У девушки был такой вид, как в детстве, когда она собиралась очередной раз нашкодить.

– Все в порядке, Дея?

– Да, отец, – девушка уже строила в голове свои планы. – Только у меня завтра запись к зубному в десять утра. А потом сразу салон красоты.

– Мать не говорила, что у тебя были проблемы с зубами! – насторожился Тобар.

– Разве? Я была на осмотре. Нужно поставить небольшкую пломбу.

– Хорошо, я утром поеду в ресторан и тебя подкину.

– Пап, потом салон красоты, – занервничала Дея. – Зачем я буду тебя задерживать. Я спокойно сама съезжу, сделаю все дела, и пойдем в гости к твоим Лакатошам.

– К нашим Лакатошам, Дея, – Тагар строго посмотрел на девушку. – Хорошо, смотри только не выкини мне очередной сюрприз, а то до свадьбы прикую к батарее.

– Отец, – Дея встала и обняла старого цыгана, как это делала всегда, когда надо было возобновить с отцом добрые отношения. – Я тебя очень люблю и не подведу. К обеду я обязательно буду. А, теперь пойду к себе. Посмотрю, какие нынче в моде свадебные платья.

– Хорошо, дочь, отдыхай. Патришка, иди ко мне стрекоза. Пойдем немного прогуляемся, – счастливый цыган взял свою младшую за руку и повел за ворота.

******************************************

Лаура стояла перед ветхой избушкой Дики, заламываяруки и, задумавшись, правильно ли она поступила, придя в этот покосившийся дом. Старая цыганка вопреки просьбам барона сама решила поселиться на окраинен табора в заброшенном небольшом деревянном домике. Единственное, что она позволила, так подлатать и привести его немного в порядок.

– Лаура, долго ты там стоять-то думаешь? – старая цыганка вывалилась на крыльцо с трубкой во рту. – Заходи уже. Думала, что ты раньше за дочь свою спохватишься!

Услышав причину своего прихода, Лаура подобрала длинные юбки и тут же вошла в калитку, оглядываясь назад.

– Заходи, не бойся. Не съем тебя, – старая сморщенная цыганка в ярком красном платке села на пол и, не глядя на незванную гостю стала перетусовывать карты, что-то невнятно нашептывая.

Лаура осторожно присела на пол перед Дикой и, как загипнотизированная, наблюдала за действиями старухи.

– Сдвинь карты, – сухо бросила гадалка и с опаской посмотрела на Лауру.

Женщина дрожащими руками сдвинула колоду, не отрывая взгляда от старухи. Дика разложила карты и внимательно посмотрев картину, заговорила:

– Правильно ты предчувствовала беду, Лаура. Дея тебя волнует. Так?

– Да, Дика, – взволнованная Лаура смотрела на цыганку во все глаза. – Посоветуй, как беды избежать. У Тагара сердце больное. Да, и я уже не молодая.

– Ничем не могу помочь, Лаура. Беда неизбежна. И дочери твоей придется пережить все, что ляжет на ее плечи. И вам с Тагаром надо запастись терпением и спокойствием.

– Неужели никак не уберечь дочь? – Лаура нервничала, перебирая подол длинной юбки.

– Если только отменить свадьбу с Гожо, – задумчиво сказала старуха, монотонно раскачивая свое костлявое старческое тело, словно танцующая кобра.

– Тагар на это не пойдет, – вздохнула Лаура. – Эта свадьба давно запланирована.

– Эта свадьба сделает несчастными и Гожо, и твою дочь, Лаура, – монотонно произнесла Дика, поглядывая на женщину сквозь полузакрытые нависшие на глаза веки. – Но в конце этого темного тоннеля забрезжит свет и совсем скоро исполнится твоя заветная мечта, о которой ты молишь господа каждый день.

– Что ты хочешь сказать? – голос Лауры дрожал, как испоченная гитара.

– Именно это и хочу сказать. Через испытания своей дочери ты вновь обретешь сына.

– Боже! – заплакала Лаура. – Дика, ты все верно увидела?

– Старая Дика никогда не ошибается. Я всегда тебе говорила, что твой сын жив. Но видно так хотел господь, что бы все случилось именно так, – резко открыла глаза цыганка. – На все воля божья. А теперь ступай. И помни, что ты ничего не изменишь!

Лаура положила перед циганкой золотое монисто, поднялась и вышла на улицу, полностью погрузившись в сказанные слова старой гадалки.

*****************************************************

Подготовку Есении к предстоящей командировке в Пушкин прервал телефонный звонок.

– Господи, Ваня, ну ты бы хоть дал мне спокойно собраться, – проворчала девушка и нажала кнопку ответа. – Слушаю, Вань.

– Сеня, тут такое дело, вообщем к нам недавно привезли Маринку. Произошла авария. Наша больница оказалась ближе, поэтому привезли сюда, – Иван не знал какие подобрать слова, что бы как можно мягче сообщить сестре о несчастье, произошедшем с ее лучшей и единственной подругой.

– Вань, – после некоторой паузы выдавила Есения, – она жива?

– Состояние тяжело стабильное.

– А малыш?

– К сожалению, нет. Спасти не удалось. Ребенок умер еще в утробе, сразу после удара.

– Вань, я сейчас возьму такси и приеду, – чуть слышно сказала девушка.

– Я тебя встречу.

Есения быстро запихала бумаги в портфель, выскочила на улицу и, поймав такси, поехала в Мариинку. Ивана она уже заметила издалека. Он нервно ходил вдоль входа, поглядывая на дорогу.

– Вань, родитем уже сообщили? – Есения не могла поверить в происходящее, поскольку еще несколько часов назад весело, не подозревания беды, болтала с Маришкой. – А Павел знает?

– Сеня, пока приехали только отец и мать Марины.

– Вань, ну она поправиться? Правда? – глядя в галаза брата, спросила девушка.

– Переломы, внутренние разрывы – это полбеды, – опустил глаза брат.

– Что тогда?

– Лицо. При ударе разбилось лобовое и боковое стекло. На лице нет живого места. Я доктор, но мне было не по себе, когда из лица извлекали осколки. Вообщем, для красавицы Марины – это будет удар.

– Боже! – Есения сжала руку Ивана, представляя, как отреагирует подруга на приговор. – Это ее убьет. Лицо – это ее визитная карточка. Это… Она жена дипломата. Свекровь тоже здесь?

– Нет, Пашкиных родителей пока не было, – Иван привел сестру к родильному отделению, где сидели убитые горем родители.

– Сенечка, как же это? – бросилась мать на грудь подружки детства единственной дочери. – За Мариночку так боюсь, так боюсь.

– Успокойся, Наташа, – мрачно сказал отец Маринки. – Я поговорил с коллегой по работе. У него друг заведующий клиникой по пластиковой хирургии. Обещал как-то помочь. И хватит причитать раньше времени.

– Теть Наташа, успокойтесь. Все хорошо. Вот, увидите. Сейчас такая медицина. Все образуется, – успокаивала Есения мать подруги.

– Наталья Сергеевна, молитесь, что ваша дочь не повредила позвоночник. Остальное все восстанавливается. Понадобится, конечно, время, терпение, наша и ваша помощь. Но все образуется. Вот увидите. А, вот и ее лечащий врач. Я отойду. Переговорю с ним, – Иван отошел к доктору, вышедшему из отделения.

– О, господи, только их сейчас здесь и не хватало! – мурашки поползли у Есении, едва она увидела свекровь Марины, которая с воинствующим видом в развевающемся белом халате, прямиком шла к Морозовым. – Теть Наташа, вы главное не обращайте на нее внимания, – зная отношения сватов, забеспокоилась девушка.

– Как Марина? – жестко произнесла свекровь.

– Состояние тяжелое, но стабильное, – ответила Есения, держа за руку мать Марины. – Со временем все образуется.

– С каким временем? – злые бесы танцевали в глазах матери Павла. – Отец уже договорился о переводе сына в Европу в связи с рожднием ребенка. Что теперь? Павлик лишился ребенка и получил жену-калеку?

– Не говорите так, Татьяна Ивановна, – вступилась за смемью Морозовых Есения. – Марина поправится. А дети еще будут.

– Поправится? – со злостью усмехнулась свекровь.

– Танюш, – одернул супругу муж, стоящий позади.

– Молчи! Если бы не твоя поддержка, Пашка бы не пошел против моей воли и не женился бы на этой сумасшедшей девчонке! – зашипела, как разъяренная кобра свекровь. – Говорила ей: сиди дома! Нельзя за руль! – кипела Татьяна Ивановна. – Нет! Не слушала меня! Скучала она, видите ли, дома! Общество мое ей не нравилось! Вот и получила! Докаталась! И ребенка угробила, и сама себя изуродовала.

– Татьяна, – собралась с силами мать Марины. – Нам обещали помочь в клинике по пластиковой хирургии. Говорят, что доктор заграничный делает чудеса. Моя дочь выкабкается и поправится.

– Значит, так Наталья, – свекровь уверенно смотрела в заплаканные глаза сватьи. – Пашке мы пока говорить ничего не будем. Нечего его волновать.

– Паша уже знает, – вытерла слезы Морозова. – Он пока муж нашей дочери и имеет право знать, что произшло сего женой и ребенком.

– Ну, конечно, зачем вам думать о других! Вы подумали, что он сейчас будет искать возможность прилететь сюда. И все перед новым назначением! Ну, что за люди? – всплеснула руками женщина. – Вообщем, так я переговорю сейчас с доктором. И если будущее невестки будет оставаться не лучшим, то Павел с ней разведется. С женой-калекой он карьеру не построит!

– Это решать Павлу, Татьяна, – спокойно ответила мать Маринки. – И, если он откажется от своей жены, то значит, мы будем только рады, что господь воворемя уберег нашу дочь от мужа-предателя.

– Это еще неизвестно кто, кого и от кого убережет! – подняла руку грозная свекровь и направилась к Ване и лечащему доктору.

– Вот, ведь медуза-горгона! – сказал вслед женщине отец подружки. – Говорил дочери, что не туда она метит! Не туда!

– Григорий Владимирович, давайте не будем об этом. Сейчас надо подумать и решить проблему. Маринка должна верить, что она будет такой, как раньше. Что ксается денег, то я, полагаю, что отец и мама не откажут в помощи, – твердо сказала Есения.

– Да, надо что-то делать. А, вот и знакомый, – посмотрел на высветившийся номер телефона Морозов. – Слушаю.

– Гриша, вообщем, нам невероятно повезло. Мой друг созвонился с пластиковым хирургом и тот, согласился осмотреть твою дочь.

– Когда? – воспрял духом Морозов и многозначительно посмотрел на жену и Есению.

– Не поверишь! Он в данный момент в Питере, поэтому напрвляется уже в Мариинку. Встречайте его. Мы его направили в родильное отделение, – отчетался коллега, что смог хоть как-то подддержать товарища.

– Саш, спасибо огромное. Мы с Наташей тебе очень благодарны. Я позвоню позже, – Морозов отключил телефон.

– Гриш, ну, что? – посмотрела на мужа измученная горем мать.

– Наташ, Сашка сказал, что чудо-хирург едет сейчас в больницу осмотреть Маринку.

– Ну, вот видите, тетя Наташа. Все будет хорошо! – улыбнулась Есения. – Давайте, присядем, а то вы уже с ног валитесь. Дядя Гриша, может, вы на первый этаж за кофе сходите?

– Да, Сеня. Ты побудь пока с Наташей.

*****************************************

В ожидании доктора-спасителя время тянулось медленно. Иван и Есения сидели на скамеечке, всячески стараясь подддержать и ободрить родителей Марины, на которых искоса с противоположной скамейки поглядывала Татьяна Ивановна.

Когда открылась дверь отделения, и в нее вошел владелец Пушкинской клиники, с которым еще пару часов назад общалась Есения, девушка слегка обалдела от совподения. Иван почему-то сразу определил, что это доктор и поднялся навстречу. Лицо Наиля было очень серьезным и несколько напряженным. Он был совсем не похож на того беззабтного и немного нагловатого заказчика, который совсем недавно бросал на Есению горячие пламенные взгляды.

– Здравствуйте, – первым поздоровался Иван. – Я полагаю, что Вы от Альберта Петровича?

– Да. Меня зовут доктор Наиль аль Джамал. Альбер Петрович очень просил о помощи. Я могу осмотреть пострадавшую?

– Да. Меня зовут Иван Станиславович. Лечащий врач ждет нас в реанимации. Осмотр строго в его присутствии. Пройдемте за мной.

Есения без слов уставилась на арабского доктора, не отрывая глаз. Наиль проходя мимо девушки тоже удивился, но не показывая вида, безразлично посмотрел на девушку, словно на пустую стену. «Бывает же так!», – подумала про себя Есения.

– Сенечка, что с тобой? – Наталья заметила неоднозначный взгляд девушки. – Ты его знаешь?

– Сегодня понакомилась, – медленно сказала девушка, пялясь на скрывшую мужчин дверь. – Это мой заказчик. И если верить словам его коллег, то он просто бог, несмотря на свой возраст.

– Господи, неужели он поможет нашей дочери? – слезы радости засверкали на глазах Натальи Валентиновны.

– Будем надеяться.

Через минут сорок Наиль с Ваней, что-то бурно обсуждая, вышли из реанимации и подошли к родителям Марины.

– Наиль, простите, забыл ваше отчество, – виновато улыбнулся Ваня.

– Ничего. Я к этому привык. Джамалович, – Наиль, улыбаясь смотрел на смущенную Есению.

– Наиль Джамалович, это родители Марины. Я думаю, что вы их должны успокоить.

– А это сестра? – глаза Наиля продолжали улыбаться, наблюдая за вовсе потерявшейся девушкой.

– Это моя сестра и подруга Марины, – расставил все своим местам Ваня.

– Понятно. Значит, ситуация такая, – сделал паузу доктор, пытаясь найти правильные слова и выход из ситуации для обеспокоенных родителей. – Сейчас ваша дочь спит под воздействием наркоза. Сегодня, завтра лечащий врач ее наблюдает. Если не случится никаких непредвиденных сбоев в худшую сторону, то завтра вечером, либо послезавтра утром я пришлю за ней машину клиники и мы поместим ее у себя.

– Это обязательно? – встрял Морозов.

– Да. Перевезти ее к нам надо, как можно быстрее, хотя бы потому, что я не могу сюда перевезти свою операционную, – Наиль строго посмотрел на мужчину, давая понять, что не любит, когда его перебивают. – Вообщем, я берусь восстановить лицо вашей дочери, но время будет работать не на нас. Мне важно начать работу по горячим следам. Ей даже не до когнца извлекли все мелкие осколки из лица. Ну, это понятно. В этой области в больнице нет специалистов. Да, и слава аллаху, что девочку вытащили с того света. По поводу вашего внука – мои соболезнования.

– Доктор, сколько будет стоить такая операция? – Морозов задал вопрос, на который хотели бы получить ответ и Пашкины родители, которые все время стояли за спиной доктора, слушая приговор невестки.

– От десяти тысяч долларов, – без эмоций произнес молодой доктор. – Иван, вы, как друг семьи пострадавшей, лицо заинтересованное, поэтому обменяемся телефонами. Мне важно знать о состоянии Марины каждые два-три часа, – Наиль протянул свою визитку молодому кардиохирургу.

– Хорошо. Когда надо внести оплату?

– При поступлении – пятьдесят процентов. Остальные по мере восстановления и реабилитации.

– Сенечка, Ваня, что же делать? Мы сразу такую сумму не найдем, – испугалась Наталья Валентиновна.

– Не волнуйтесь, вы нам не чужие. Я найду деньги. Сейчас самое главное, чтобы Марина поправилась, – уверенно сказал Иван. – А, там разберемся.

– Иван Станиславович, я буду ждать от вас звонка. А, теперь всем досвидания. Мне пора ехать, – Наиль озабоченно посмотрел на часы. – Есения Станиславовна, а с вами мы встречаемся завтра утром, – Наиль обернулся на пороге и улыбнулся своей загадочной, слегка дерзкой улыбкой.

– Ты его занешь? – Иван недоуменно посмотрел на сестру.

– Ну, да. Это и есть мой заказчик, – вздохнула Есения. – Боже, Ваня, я кажется, подвела свою крестную! – вспомнила девушка.

– Все нормально. Я сообщил родителям про Маринку и папа забрал Алешку к нам. Так что все хорошо. Ну, что едем домой? – Ваня заботливо взял сестру под руку.

– Да, нам всем надо отдохнуть. Теть Наташа, вы на машине или вас подбросить? – спросила Есения.

– Езжайте, ребята. Мы с Гришей на своей машине приехали. Спасибо вам за все, – Морозова поцеловала в щеку молодых людей. – Ванюш, ты, правда, достанешь деньги?

– Я же сказал, не волнуйтесь. Мы поговорим с отцом и решим проблему. Потом разберемся. И вообще, я не думаю, что Павел оставит свою супругу в беде!

– А, вот на это не рассчитывайте! – Татьяна Ивановна толкнула плечом удивленного Морозова и прошла на выход.

– Не расстраивайтесь. Не стоит их слушать, – успокоил стариков Иван. – Павел взрослый мужчина и не думаю, что послушает свою кобру-мать и станет подлецом. Ну, все Григорий Владимирович, берегите тетю Наташу. Я на телефоне. До встречи.

– Ребята, спасибо вам за все, – чуть слышно крикнула уставшая Наталья Валентиновна.

Иван усадил сестру в свой серебристый лексус, устало обошел машину и сев за руль, аккуратно тронулся с места.

– Девятый час, – Иван посмотрел на часы. – Возможно, нам еще достанутся шашлыки.

– Я так нанервничалась, что ничего не хочется. Только спать, – Есения взяла брата под руку и прильнула к его плечу.

Иван вздрогнул от тепла ее рук, от прикосновения ее тела, которое он всеми фибрами чувствовал под легкой кремовой блузкой. Есения поежилась от вечернего воздуха и еще больше прижалась к плечу брата, как в старые добрые времена, когда они были еще детьми. Иван почувствовал, как желание овладевает его телом. «Идиот, это же твоя сестра!» – подумал про себя мужчина. «Да, на выходные надо куда-нибудь сходить развеяться».

– Сень, мне показалось, что этот аль Джамал положил на тебя глаз или нет? – ни с того ни с сего спросил Иван.

– Показалось, – Есения улыбаясь, подняла на брата свои хитрющие в этот момент глаза и улыбнулась. – Вань, если в моей жизни прозойдут какие-либо перемены, то на правах старшего брата ты узнаешь об этом первый.

– Надеюсь, – Иван испытывал уже такое напряжение от близости с сестрой, что мечтал скорее добраться до дома, принять душ и выкинуть из головы все дурацкие мысли. – Сень, пристегнись и сядь нормально. Я с суток, еле за рулем сижу.

– Какие мы нервные, – передразнила брата Есения и выпрямилась в своем кресле.

***********************************************

Без пятнадцати восемь Есения уже стояла под дверями кабинета Наиля. По просторному коридору туда-сюда шныряли люди в белых халатах и рабочие. Казалось, что они здесь суетятся еще со вчерашнего вечера. Намотав пару километров по коридору, Есения присела в небольшое кожаное кресло возле приемной, как застучали каблучки и раскрашенная девица, ловко провернув ключ в приемной, впорхнула внутрь помещения, даже не взглянув в сторону ожидающей. Есения пожала плечами и откинулась на спинку кресла. Фигуру Наиля она узрела боковым зрением. В светлом проеме коридора он шел рамеренными шагами в сопровождении мужчины. Он был похож на какого-то прекрасного мифического исполина. Его длинные волосы были аккуратно собраны в хвост, лишний раз, показывая его правильную форму головы и черты лица.

– С добрым утром, Есения Станиславовна, – теплой улыбкой Наиль приветствовал девушку. – Проходите, – мужчина галантно открыл перед девушкой дверь в приемную.

– Спасибо, Наиль Джамалович. С добрым утром, – Есения уверенно прошла в приемную, поймав на себе ревностный взгляд секретарши Дианы.

– Проходите в мой кабинет, – Наиль распахнул крепкую дверь из массива. – Дианочка, вы не предложили девушке чай или кофе?

– Извините, Наиль Джамалович, – покраснела Диана. – Я сейчас. Всем кофе?

– Да? – Наиль вопросительно посмотрел на Есению.

– Со сливками, если можно?

– Один со сливками, Диана, – Наиль закрыл дверь в свой кабинет. – Так, Есения Станиславовна, познакомьтесь, это мой юрист Никита Тимофеевич. С договором он ознакомился. Давайте соглашение на обслуживание. Он посмотрит, и можете смело начинать работу. Деньги поступят на ваш счет после обеда.